Сиреневый туман. Полный текст!. Тематика: Секс по телефону текст

СИРЕНЕВЫЙ ТУМАН

Сентиментальная история

Сиреневый туман   над нами проплывает…   

Полина обдала Андрея жарким дыханием, груди, к которым она его прижала, тоже были горячие, подрумяненные под южным солнцем и соблазнительно выступали в широком проёме халатика.

Андрей еле разжал её руки:

— Не надо, Полина!

— Надо Андрюша, надо, — неистово шептала она.

— Мы же обо всём поговорили на пляже.

— О чём? Что у тебя жена, дочь. У меня муж, сын.

— Но … ты, я …

— Ты хочешь сказать, что тебе двадцать, а мне двадцать семь? Я для тебя старуха?

— Да почему?

— Знаешь, в двадцать я была такой же дурой! Потом поняла, что жизнь проходит.

— Не надо больше, Полина! — твёрдо повторил Андрей и отошёл на безопасную дистанцию.

— Да ты, наверно, импотент! — сказала Полина, но Андрей уловил её интонацию — не злую, чтобы унизить его, а задорную, в попытке — вдруг «клюнет» и докажет обратное.

— Думай, как хочешь! Я ухожу.

И повернулся к двери.

— А арбуз? — пустила Полина в ход последнее, детское оружие. — Смотри, какой сочный!

— Съешь с подругой! — ответил Андрей и, вспомнив пословицу: "Уходя — уходи", захлопнул дверь с той стороны.

Полина вцепилась в него с первого дня в санатории, как только его подсадили на обед за столик, где она сидела с Татьяной, соседкой по комнате. Та подтолкнула Полину, которая согласно кивнула головой. Немой диалог подруг означал: "Вот и твой суженый прибыл". "Точно!"

Андрей представился им, они ему. Оказались москвички. Узнав, что он из Челябинска, Татьяна с уверенной эрудицией брякнула:

— А знаю, это в Сибири!

Андрей поперхнулся:

— Вообще-то, это Урал.

— Для нас Сибирь начинается за Волгой, — жеманно поддержала подругу Полина, и Андрей не стал спорить.

— Да я географию плохо знаю! А тут кто-нибудь сидит? — указал он на пустой стул.

— Тут Олег. Сейчас придёт, — не сказала, а промурлыкала Татьяна, и Андрей понял, что у неё с Олегом не так всё просто.

Вскоре явился Олег, запыхавшийся:

— Гоняли с ребятами мяч! О, у нас теперь за столом полный комплект.

Познакомились. Олегу было лет тридцать, из Саратова — могучий широкоплечий кудрявый атлет, занимался штангой.

После обеда пошли к морю.

Купались. Полина заразительно смеялась и брызгалась водой в Андрея. Они с трудом выбирались на берег, шаловливое море вздыбливало прибрежный песок свежей волной и относило купальщиков назад.

Заигравшись, девушка поскользнулась и упала в белые буруны.

— Ой, тут камень! Наверно, ногу сломала! — растерянно глянула она на парня, застыв на краю моря в соблазнительной позе на четвереньках.

Море с сексуальным наслаждением захлёстывало волной дерзкий выступающий круп молодой женщины и, получив своё от соития с красавицей, восторженно вздымалось брызгами над предметом утолённой страсти и откатывало назад.

Андрей подал Полине руку. Она чуть приподнялась и опять ойкнула. Подбежали Татьяна с Олегом:

— Сейчас, милая! — крикнул атлет и прыгнул в воду, намереваясь взять девушку на руки. Но та так посмотрела на Андрея, что в нём взыграло мужское самолюбие, и он опередил Олега.

— Обойдутся без тебя! — ревниво бросила Татьяна и увела своего силача.

Андрей осторожно приподнял мокрое скользкое тело и, едва не падая в проваливавшемся песке, отнёс страдалицу на лежак.

— Где? — спросил он.

— Вот здесь! — томно отвечала русалка, потирая крепкое выпуклое колено, и потом медленным эротичным движением перевела ладонь повыше и заскользила по гладкой коже до вожделенного места.

Андрей поперхнулся и присел рядом на песок, ощупывая колено пострадавшей:

— Больно?

— Больно, — ответила она и обняла парня за плечи.

Андрей неловко поёжился.

— Не надо, Полина.  

Она, заглядывая парню в глаза, выжидающе смотрела на него, подставив припухлые губы.

Андрей еле сдержался, чтобы не «влепить» ожидаемый поцелуй, но справился с собой и встал на ноги.

Полина расхохоталась:

— Боишься меня? Проводи  домой, ножке больно.

По дороге она купила крупный арбуз и пригласила Андрея в свою комнату.

… Но визит доброй воли не получился.

Оксана возникла на танцплощадке санатория на третий день пребывания Андрея. У белой ротонды площадки стояла красивая девушка в укороченном летнем сарафанчике с узкими тесёмочками, светлые волосы особенно контрастировали с её спело загорелыми лицом и плечами.  

Девушка была высокой, при развитых аппетитных формах она имела тонкие талию и шею и узкое, худощавое, совсем юное лицо, которое казалось приставленным к чужой, вполне оформившейся  женственной фигуре. Стояла она в скромной задумчивой позе, как бы чуть прячась за колонной, на которую опёрлась одной рукой.

Тут в динамиках включились томно изливающие душу "Сливки". «А что, приглашу! » — подумал Андрей. «Зачем иначе на танцы ходить? »

Девушка как будто заколебалась, но не отказала.

В танце, в его робко касающихся руках, с близкого расстояния, девушка показалась Андрею ещё краше, и он разглядел редкий цвет её глаз — зелёный, как у молодой травы.

— Тебя как зовут?

— Оксана.

— Ну, ты прямо из сказки "Ночь перед рождеством"!

— У нас часто Оксанами называют.

— Знаю, только не знал, что хохлушки блондинками бывают.

Оксана улыбнулась:

— Да это только на Западной Украине. Там все нации перемешались.

— А я Андрей. Ты такая загорелая, наверно местная.

— Нет, мы здесь на практике, из кондитерского училища во Львове.

— Тебе сколько лет?

— Семнадцать.

— А мне двадцать один.

— Знаешь, я ни с кем не дружила здесь за три месяца. У меня мальчик во Львове.

— Любишь его?

— Наверно!

Андрей понял, что при таком неопределённом ответе, настоящей любви нет, и ему, вдруг, стало легко и весёло.

— А какое значение это имеет для меня? — останавливал он свой необъяснимый восторг, но язык замолотил сам по себе:

— А меня не испугаешься — провожать тебя?

— Да нет, тут все мои подружки запровожались, даже завидно.

Музыка закончилась. Андрей проводил девушку до ротонды, а сам спустился с площадки перекурить.     — Что это я в провожатые напросился? — спросил он сам себя. — Зачем?

Когда Андрей вернулся, Оксану вёл в танце …Олег.

«Что миряне, то и обезьяне! » — раздражённо подумал парень, но, заметив, как улыбнулась Оксана его появлению, успокоился.

Видно было, что Олег пытается её "оболтать", подпевая под музыку из динамиков, но к Оксане вернулся её неприступный первоначальный вид. Когда закончился танец, она сказала что-то партнёру и тот, немного растерянный, подвёл её к Андрею.

— Ваша дама — в целости и сохранности. Развлекал, пока тебя не было.

«Так я и поверил тебе, козёл! » — подумал Андрей, но вслух сказал:

— Я знал, что ты мне друг!

"Друг" криво улыбнулся и отошёл к своей Татьяне.

От "Горного" вниз до "Золотого пляжа" вела крутая и долгая дорожка, освещаемая слабым светом, доходящим от фонарей с побережья.

На одном из спусков Оксана поскользнулась и буквально упала в объятья Андрея — он шёл чуть ниже. От падения и испуга девушка замерла в его руках на некоторое время и тесно прижалась к его телу тугой тёплой грудью.

Тут бы и ангел не выдержал. Андрей тоже, и поцеловал её в губы, сверху которых щекотался нежненький светлый пушок. Оксана сжала губы, хотела оттолкнуть его, но крутой склон был неустойчив и … ей опять пришлось упасть в объятья парня. Андрей засмеялся. Видимо, в его смехе было столько неподдельного веселья от ненасильственного пленения юной красавицы, что той самой стало смешно.

— Воспользовался! — необидно воскликнула она.

— Что ты, что ты — это нечаянно получилось, просто столкнулись губами! — разыграл Андрей комедию, ему было страшно весело.

Оксана, наконец, укрепилась на ногах более устойчиво и в замешательстве спросила:

— Так ты не хотел меня поцеловать?

Андрей понял, что скажи он "нет", девушка обидится, и осторожно взял её руками за талию:

— Ещё как хотел! Еле удержался!

От этой простой парадоксальной игры ситуация становилась совсем комичной, Оксана, поняв, что парень играет клоуна, задорно, но не больно, шлёпнула его пальцами по носу и сказала:

— Ну, ты шутник!

Дальше дорога пошла поровней и пошире, и они взялись за руки, как дети, сбегая со склона. Забавная ситуация как-то враз сблизила их, и они щебетали на разные простенькие темы.

- А у меня подружка замуж собралась, - доверительно сообщила Оксана, парень с Воркуты, приехал на юг за невестой.

- Постой - его Серёга зовут?

- Да, Сергей - откуда ты знаешь?

- Так он тоже из санатория, мы тут все у "тёщи" перезнакомились.

- У какой тёщи?

- А ты не знаешь? Павильон с вином у входа в санаторий!

- А, видела! А почему у "тёщи"?

- Так говорят, потому что тёща всегда зятя угощает.

- У тебя тёща есть? - к слову, спросила Оксана.

- Да нет ещё, - не долго задумываясь «брякнул» Андрей, и сразу испугался, но ... слово не воробей!

Соврал он на автомате - так не хотелось чем-нибудь изменить эту лёгкую непринуждённую обстановку. Но сердце сжало неловкое ощущение предательства по отношению к своей жене и маленькой дочурке.

У "Золотого пляжа" надо было прощаться, они остановились на берегу, вдыхая терпкий аромат от водорослей и зачарованно внимая изменчивым формам и звукам волн, разбивающимся о стенки мола, далеко выступающего в море. Нептун чем-то был растревожен в этот вечер. На воде причудливо преломлялся в колыхающихся волнах неверный свет Луны.

— Как красиво! — восхитилась девушка.

Они стояли, глядя глаза в глаза и взявшись за руки. Андрей приказал себе: «Не буду пытаться целовать. Попрощаюсь и уйду»

Но Оксана была простой и наивной девчонкой, первый поцелуй уже состоялся там, на горной дорожке, и, по всем её незатейливым канонам, при прощании должен был обязательно повториться. Душевных мук Андрея она не знала и тихо прижалась к его груди, заглядывая в глаза. Он и обидеть её не хотел, и, главное, тела опять вошли в физический контакт и забились в едином ритме, а потому требовали ещё большего слияния.

Они застыли в поцелуе на добрых две минуты и еле расцепились. Теперь губы у девушки были разжаты и нежно податливы.

Домой Андрей возвращался весь помешанный, в полном смятении чувств.

Оксана работала в кондитерской "Золотого пляжа" целый день, и они могли встречаться только вечером. Подымались на парящем над зеленью горного склона фуникулёре в санаторий и шли на танцы или ещё на какое-нибудь "мероприятие", которые происходили каждый вечер.

Потом пешком возвращались по спуску к вагончикам на берегу моря и сидели бы там до утра, если бы Оксане не на работу.

Андрею хотелось видеться и днём, однажды он явился в кондитерское кафе. Оксана вся засветилась и подарила ему вкусное пирожное с ореховой начинкой. На другой день повторилось то же, только подарок оказался посолиднее - благоухающий ароматный тортик.

Андрей засмущался. То ли она отрывает от себя сладкие коврижки, то ли это может заметить полноватая строгая "мама" - начальница практиканток и Оксане влетит.  

Поэтому он перестал появляться днём на работе девушки, но тем жарче были вечерние встречи.

Назавтра у Оксаны выдался выходной, и они встретились с утра. Она сама прикатила на подвесном трамвайчике в санаторий, как договорились, где Андрей уже полчаса ожидал её, встречая каждый подъём фуникулёра.

— Пойдём на моё любимое здесь место? — предложила девушка.

— Где?

— У "Ласточкина гнезда".

— Ого, у меня оно тоже любимое! — встрепенулся Андрей.

С высокой над морем площадки, недалеко от "Ласточкина гнезда", раскинулась синь морская, необозримая. Солнце над морем пылало так жарко, что, казалось, вот-вот расплавит прибрежные утёсы, над ними уже парил, становясь видимым, нагретый воздух.

Море внизу набегало бурунами на песок и переливалось бирюзовыми оттенками. Андрей ощутил замирание сердца от созерцания самого прекрасного места на земле.

Оксана показала на треугольную глыбу в море, совсем рядом с берегом:

— Видишь — вон скала "Парус", прямо перед нашими вагончиками, я на ней сфотографировалась. Цветная!

— Подаришь на память? — обнял её Андрей.

— У меня две всего … Да я там … раздетая. Подарю!

Андрей понял, что одно из фото предназначалось раньше для львовского парня, и ему даже стало как-то неловко.

— Вон "Комета" катит — поехали в Ялту?

— Ой, поехали, я же выходная. Успеем?

«Комета» заходила к "Золотому пляжу". Оксана быстро побежала по кручам к морю. За три месяца практики она превратилась от солнца в жгучую мулатку с белыми волосами, а стройные ножки из-под развевающегося на бегу платья отливали шоколадным блеском, как полированные. Андрей еле догнал её и, заскочив вперёд, подставил навстречу руки. Сладкая шоколадная птичка, наткнувшись на преграду, сложила крылья и откинулась назад на подставленные ладони. Парень не сумел её удержать, и девушка не больно упала на зелёный ковёр из бегоний, покрывавших весь спуск. Андрей, в неожиданном порыве страсти, принялся, хватаясь руками, исступлённо целовать ей лодыжки, голени, коленки, чуть солоноватые от морских купаний и источающие едва уловимый аромат девичьей плоти. Когда он добрался до ровных смуглых бёдер, то начал сходить с ума.

Оксана мягко отодвинула его руки:

- Не надо! Опоздаем!

Андрей пришёл в себя и оправдался:

- Да я вперёд забежал подстраховать, - боялся упадёшь!

- Я так и поняла! - залилась Оксана звонким смехом.

Она не обиделась, а Андрей, впервые в жизни, испытал глубокое сексуальное удовлетворение без полного физического обладания предметом вожделения.

Они оба в радостном возбуждении сбегали вниз навстречу солнцу и морю сквозь кусты лавров и магнолий, а те игриво цеплялись нежными пахучими листьями за их лица, плечи и руки. А из глубины зарослей покровительственно улыбалась и подмигивала им вездесущая Венера, богиня любви.

На "Золотой пляж" с "Кометы" сошли пассажиры, и влюблённой паре повезло с местами в первом ряду у переднего стекла.

Реактивная лодка, пришлёпывая днищем о встречную волну, резво помчалась в Ялту, оставляя с боков и за кормой вихревые буруны.

— Ой, я ни разу не выходила в море на "Комете". Много бы потеряла, если бы не ты. Какая красота! — восторженно воскликнула девушка.

— Оксана, милая, эта красота потому, что рядом ты!

— И ты, родной! Я только не умею говорить так красиво, как ты.

— Ну, слова пусты. Надо уметь чувствовать.

— Вот как я тебя люблю! — Оксана прижала парня за плечи и крепко поцеловала. — Видишь, я даже не стесняюсь людей!

Но другие люди тоже не слишком стеснялись. Кругом сидели обнимающиеся и целующиеся пары — Крым околдовал всех.

Они сошли в Ялте, прошли по набережной и очутились перед входом в дегустационный зал. Им не приходилось раньше посещать подобное заведение, всё было интересно: и крутой спуск по замшелой каменной лестнице в подвал, и огромная дубовая бочка посреди зала, и длинные вытянутые столы вдоль стен, а интересней всего ведущий зала - здоровенный кудрявый грузин, представившийся кандидатом винодельческих наук, говоривший по-русски почти без акцента.

- Мы представим вашему вниманию девять вин из долины «Абрау-Дюрсо», -  впечатляюще зазвучал голос тамады, -сначала два сухих, потом четыре десертных, затем два крепких и на "посошок" снова сухое вино.

- Возьмите в руки первую рюмку, это рубиновое вино "Пино нуар" из специального сорта чёрного винограда и повторяйте за мной все движения. Как правильно дегустировать вино? Сначала его нужно посмотреть на свет, насладиться цветом напитка, впитавшим солнечные лучи, потом осторожно разлить по верху стенок рюмки и втянуть носом божественный аромат, затем совершить всего лишь один глоток, чтобы почувствовать букет и, наконец, выпить всю рюмку. Вино в дозе по стакану сухого или по сто грамм десертного во время принятия пищи продлевает жизнь человека, это зафиксировано статистикой.

- Почему же медицина не пропагандирует это? - поинтересовался мужчина напротив.

- Потому что такие мы есть. Начни пропагандировать вино в полезной дозе, станет больше алкоголиков.

Мужчина крякнул. Объяснение кандидата наук, видимо, попало в точку.

Стройненькие официантки в белых передничках развозили на тележках рюмки с вином и резво расставляли их в рядок около каждого посетителя. Стук донышка об стол каждой последующей выставляемой рюмки становился всё звонче и сладостней.

- О, мадера! - тамада закрыл глаза, - это золотистый янтарный, сверкающий на свету напиток. Как золото. Да что там золото! Золото светит всего лишь отражённым светом, конечно, красиво, но золото добывается из глубины Земли, из её темноты, из дьявольских чертогов. А золотистый цвет мадеры не отражается, а излучается в глубь бокала, как бы манит сотрапезника, вкушающего светящееся вино, последовать за собой, открыть тайну смысла жизни, тайну притяжения его взора к божественному напитку, впитавшему в себя пламенную энергию Солнца, вечную, непреходящую мощь дубовых бочек, в которых выдерживается мадера, и животворную силу виноградной лозы. Не зря говорится, что "истина на дне бокала".

Наконец посетители, шатаясь на ступеньках подвала, поднялись наверх, где глотнули свежего воздуха. Оксана оперлась на руку спутника:

- Ой, держи меня! Никогда не была такой пьяной!

На набережной возник привлекательного вида ресторанчик "Каравелла", в виде старинного деревянного корабля, весь резной и разрисованный.

— Ой, я есть хочу! — моментально вспомнил Андрей.

— И я давно, — поддержала Оксана.

Они направились к небольшой деревянной лестнице для входа на корабль.

Андрей подтолкнул вперёд на ступеньку Оксану, но, вдруг, её чуть не сбила весёлая шумная толпа, вывалившаяся сверху из двери каравеллы.

— Ба, это ты, Андрей! — радостно приветствовал соседа по столу Олег.

С ним были Полина, Татьяна и Мишка, знакомый по санаторию, похоже, теперь сердечный друг Полины.

— Привет! — ответил Андрей, несколько стушевавшись.

— Извините, красотка! Чуть Вас не сбили, сейчас поправим! — пропел Олег, и, пользуясь, случаем, силач сладострастно зажал талию девушки огромными ладонями и поднял её через две ступеньки на палубу-площадку перед дверью. Андрей сделал, было, инстинктивное угрожающее движение, но всё произошло так быстро, а Оксана так радостно улыбалась с подиума, невольно демонстрируя ошеломляющие ножки, что напряжённость спала с него.

— А как же жена с дочкой? — тихо прошипела ему Полина в ухо.

Андрей чувствовал, что порозовел, но ему не хотелось отвечать женщине в подобном духе, и он молча отодвинулся и встал на ступеньку.

Полина снизу вверх метнула взгляд на соперницу, но, видимо, «принцесса палубы» была настолько совершенна и очаровательна, что отверженная дама сразу как-то потухла и рванула Мишку за руку. Компания удалилась.

День для влюблённой пары оказался насыщенным. Они возвращались автобусом "домой" и сидели, прижавшись друг к другу, обнявшись за плечи. За окнами мелькали огоньки здравниц и придорожных фонарей, на крутых поворотах их тесно придавливало друг к другу, и тогда они смеялись.

На остановках двери с шумом распахивались, с улицы в автобус запархивал аромат яблок и винограда, тёплый, нагревшийся за день, воздух и ещё какой-то не понятный, таинственный, эротичный запах южной крымской ночи, от которого непроизвольно раздувались ноздри, а по телу с головы до ног прокатывалась будоражившая мышцы волна, и сердце то замирало, то учащённо колотилось.

Они вышли у ажурной решётки санатория "Золотой пляж".

Звучала музыка. Местная солистка призывно исполняла под Натали:

Море цвета джинсов,

Не остановиться!

Тёмной крымской ночью

Делай всё, что хочешь!

Поцелуй солёный,

Ветром унесённый ...

- Ой, у нас сегодня оркестр. Совсем забыла! - сказала Оксана.

Андрей поцеловал девушку:

- Пойдём потанцуем?

- Милый, я так устала! Да начнётся опять: «Оксана, Оксана! Иди сюда, с кем пришла? » Пойдём в вагончик. Я же обещала тебе фотографию.

В вагончике было сумрачно, он освещался только отблесками света с улицы. Андрей разглядел по краям четыре лежанки, маленький столик у дальней стенки с букетом крымских роз, источающих пронзительный щекочущий, но свежий аромат, наверно, цветы менялись каждый день. Стены вагончика были залеплены картинками из глянцевых журналов.

Не смотря на тесноту и походную обстановку, вагончик выглядел по-домашнему уютно, и в комнатке незримо витала притягательная аура поселившихся здесь молодых кондитерш.

Оксана достала фото и Андрей поднёс его к окну, чтобы лучше рассмотреть. На выступающей из морской пены скале, воспетой сотнями поэтов, сидела, придерживаясь одной рукой за камень, почти обнажённая, «топлес», в одних рубиновых микро-плавках, загорелая девушка с длинными, но плотными ножками, с приподнятыми вверх острыми холмиками небольших грудей и счастливым, улыбающимся этому чудному миру лицом. Андрею показалось даже, что он различает изумрудный цвет необыкновенных глаз, чуть прищуренных от утреннего солнца со стороны горы.

— Прямо просится на обложку "Плейбоя"! — восхищённо произнёс парень.

Оксана смутилась:

— Ну уж! Обыкновенная девчонка! Дай сюда! Что ты на груди уставился, и так девчонки силой раздели!

Они шутливо стали бороться, в результате Андрей очутился на кровати, на спине, вытягивая руку с фото подальше в угол, чтобы не достала Оксана. Когда она, наклонившись над ним, потянулась за картинкой, то он сбросил её под кровать и обхватил девушку в крепкий замок. Та забарахталась в его руках, колотя его по груди ладонями, а по коленкам прелестными ножками. Но когда парень укрепил замок присасывающим поцелуем, то Оксана вмиг стихла и расслабилась. Андрей лихорадочно схватился за обжигающие полушария ягодиц и стянул с девушки до её колен скользкие нейлоновые трусики. Оксана закрыла глаза и не сопротивлялась.

Вдруг скрипнула входная дверь, и в её синеватом проёме проявились две фигуры девушки и парня. Пара, видимо, сбежала пораньше с танцев, пока в вагончик не возвратились все его законные обитательницы.

Оксана, как ужаленная, вскочила с кровати и чуть не упала, запутавшись в полуснятых трусиках. Андрей тоже поднялся, всматриваясь в непрошеных гостей. Фигурка девушки ойкнула и инстинктивно захлопнула дверь, выскочив на улицу. Но … сиреневый туман, плотно окутавший раньше влюблённых, уже рассеялся. Оксана тоже выскочила и через минуту появилась в сопровождении новой пары.

- Привет Андрей! – громко произнёс парень и  выставил на столик бутылку коньяка:

— Где у вас стаканчики, девочки?

- Привет, Серёга! – несколько смущённо отозвался Андрей.

- А это Галя моя! – подтолкнул гость вперёд чернобровую дивчину – по внешности  полную противоположность Оксане.

Галка вытащила из тумбочки стаканчики.

Сергей присел на противоположную кровать и разлил запашистый напиток. Галка села рядом с ним.

Оксана достала и зажгла свечу. К запахам крымской ночи из открытого окна и терпкого коньячного духа примешался благоуханный восковой аромат.

Оксана села рядом с Андреем. В зыбких мерцающих отблесках свечи он скорее чувствовал своей кожей, чем видел, жаркое излучение лица смущённой девушки.

Они выпили. Обоюдное смущение исчезло, и они принялись болтать.

— А мы с Галкой сегодня заявление в ЗАГС подали! — обнял Сергей подругу.

— Так вас же не распишут, месяц надо ждать, — удивился Андрей.

— Распишут! Всего штуку будет стоить. Договорились уже. Для меня штука — ничто, — похвастал доблестный угольщик с «северов».

Оксана как-то странно взглянула на Андрея. Он понял её немой вопрос, и на сердце, в который раз, заскребли кошки от призрачности ситуации их отношений.

Парни, оставив девчонок, медленно взбирались по крутому склону.

— Жаль, я Оксану раньше не встретил! — вдруг, сказал Сергей.

— У тебя же Галка?

— Я жениться приехал. А тебе развлечься.

— Да, уж! — поёжился Андрей.

— Красивая дивчина Оксана … — опять задумчиво произнёс Сергей.    — Да я так! Заявление уже подали!

— Галка тоже красивая, — польстил ему Андрей.

— Конечно! А слишком красивую жену держать опасно, — успокоил, наконец, себя шахтёр.

Андрей лежал на оранжевой кожаной кушетке после грязей и, закрыв глаза, думал. Перед глазами вставали сцены безмятежной, а порой и с трудностями, семейной жизни.

Со своей будущей женой, Андрея познакомила его мать, учительствующая в большом селе, недалеко от города, в котором он жил и работал после окончания колледжа.  

Андрея тронула, на редкость, скромность и застенчивость молодой и красивой учительницы, приехавшей в уральское село из далёкого воронежского края. Таких девушек в его городе он не знал, те стремились взять от жизни сразу всё и были не разборчивы в выборе средств.

Так и женился в девятнадцать лет. Он у неё был первым мужчиной, и жена прощала ему всё - и гулянки с дружками, правда не частые, и вспыльчивый, иногда, характер и даже то, что он необдуманно, когда родилась дочь, вдруг, «брякнул» ей:

- Почему не сын?

Потом молодой отец горячо полюбил свою "Иличку", а в душе осталась вечная злость на себя за вылетевшую фразу.

- Тебе хорошо со мной? - вдруг, явственно услышал он ласковый голос жены.

- Конечно! - заулыбался Андрей и обнял подругу жизни.

Маленькая Иличка угукала рядом в кроватке, лёжа на спинке и дёргаясь косолапыми ножками.

- Тебе хорошо со мной? - вдруг, из под объятий увидел Андрей Оксану и потянулся к ней в стремлении приблизить милое лицо.

- Нет, - сказала та, - у меня Иличка. Видишь, я играю с ней?

- Но это моя дочка?!

- Теперь она будет моя - я заберу её и ты придёшь ко мне.

- Нет, нет! - закричал Андрей, выхватил ребёнка из кроватки и с ней на руках, побежал вниз по крутому склону. Тут он споткнулся, маленькая дочурка выпала из рук и полетела в воздухе к морю.

- Ира, Ира! - закричал Андрей, - не падай, я поймаю тебя!

- Что с Вами? - услышал он голос подбежавшей медсестры,

- Вы меня звали ?

- Вас ... Вас зовут Ира?

- Да.

- Тоже?

- Что тоже? Да, ты заснул, что-то приснилось? - поняла сестра, - давай пульс!

- Ого, сто сорок! Как после марафона. Тебе надо сократить время под грязями, я скажу врачу.

Андрей промолчал, а про себя твёрдо подумал: «больше никаких попыток близости с Оксаной!

Раз так случилось, то надо, просто, по-хорошему, проводить девушку, у неё кончался срок и через день кондитерши покидали цыганское стойбище у "Паруса."

После обеда компания соседей за столом поднялась на этаж выше в зимний концертный зал.

— Как я соскучилась по роялю! Здесь есть наверху. Ты ведь тоже играешь? — обратилась Полина за обедом к Андрею.

— Да уж! — ввернул он своё любимое словечко. После "ялтинской встречи" ему всё чудилось, что Полина старается его "уесть" и старался занять, на всякий случай, оборонительную шутовскую позицию. Но на рояли "побренькать" не мешало.

Рояль сверкал блестящим малиновым цветом. Полина ахнула:

— Как это сексуально!

— Да вы москвички во всём только секс видите! Фетишизм! — прилепил Олег ярлык.

— Какой ты умный! Такие слова знаешь, — нашлась Полина в ответ и села за рояль, подкрутив под рост стульчик.

Зазвучала пленительная баркарола Чайковского. Все стояли, затихнув. Татьяна прижалась к Олегу. Полина выглядела перед роялем очень эффектно — отрешённые, устремлённые в никуда глаза, прядка волос, упавшая на лоб, плавные взмахи длинных пальцев, изящная, уже загорелая ножка, управляющая внизу педалью. Она играла по памяти, но безошибочно, Андрей кое-что в этом смыслил. Он поддался очарованию и музыки, и … Полины.

Парень поймал себя на мысли, что ему хочется поцеловать Полину … в шею и он, еле-еле, справился с наваждением.

Тут скрипнула дверь зала. Вдали его показался Мишка:

— А, вот вы где спрятались!

Полина передёрнула плечами, встала с табуретки и сказала спокойно:

— Иди сюда, Миша! Сейчас нам Андрей сыграет!

— А я тебя хочу послушать!

— Я уже устала, Миша. Садись, Андрей!

— Нет, Полина, после тебя …

— Спасибо! — потупилась Полина.

— Так купаться идём, купаться! — развеял ситуацию спортсмен.

Андрей понял, что вся эта музыка была для него, Мишке она не стала петь и играть даже из любезности.

У Оксаны закончился срок практики. Провожаться поехали опять в Ялту. Прошлись по знакомым уже местам и к вечеру заскочили в ресторан "Ялта". Но мест в ресторане не оказалось, они спустились в бар, выпили коньяка под закуску жульенами из шампиньонов

Девушка всем телом прижалась к Андрею на соседнем табурете, он почувствовал через платье тепло её тела и стук сердца.

— Андрей, а ты домой самолётом летишь?

— Да.

— У нас из Львова тоже летает самолёт до Челябинска. Я могу прилететь к тебе, мама денег даст.

И заглянула бездонными зелёными глазами в самую душу парня:

— Я так тебя люблю!

— Как же я люблю тебя, моя девочка! — отозвался Андрей.

Он понял, что больше не может скрывать.

— Ты ведь девушка, Оксана? Помнишь, говорила?

— Да. Ты что не веришь?

— Оксана, Оксана, — решился, наконец, Андрей, — ведь я женат и у меня маленькая дочка.

Оксана вздрогнула, словно её ударило током, и отстранилась. Он посмотрел на неё. Она молчала, а по щекам катились ручейки слёз.

— Ну не надо, — стал Андрей гладить её по льняным волосам, — такова жизнь.

— А почему ты приехал без жены?

У девочки и в мыслях не было, что в отпуск женатому можно ехать одному.

— Мне удалили недавно гланды. Врачи послали в санаторий.

— А она осталась одна с дочкой?

— Да. Дочке только полгода.

Оксана закрыла лицо руками и замолчала совсем.

— Поехали "домой", — сказал Андрей и взял девушку за руку.

Она пошла покорно, но совершенно отстраненно, как ещё не проснувшийся ребёнок, которого поутру ведут в детский сад.

Часов в девять вечера они вернулись катером на причал "Золотого пляжа". Всю дорогу молчали.

— Поехали наверх в "Горный", — предложил Андрей. Оксана внимательно поглядела на него:

— На танцы?

— Танцев сегодня нет. Приглашаю тебя к себе в гости, ты ведь не была у нас в комнате.

— Там будет твой сосед?

— Алексей? Алексей увлёкся, похоже, сразу двумя дамами на третьем этаже и в комнате редко бывает.

Оксана посмотрела на парня ещё более внимательно и решительно объявила:

— Поехали!

Они заскочили в трамвайчик фуникулёра и поплыли по тросам вверх. Андрей, вообще, старался чаще подыматься в гору к санаторию пешком для тренировки, но в трамвайчике ездить любил — так волнительно было наблюдать изменение перспективы видов на море и побережье при подъёме вверх. Оксана тоже любила эти совместные полёты на канатах.

Но сейчас она смотрела не в безбрежные ночные дали, а вниз под ноги, и сердца влюблённых сжимались от печали.

Алексея в комнате не было.

Андрей посадил Оксану на свою кровать, стульев в небольшой комнате всё равно не было, и достал из тумбочки бутылку "Солнечной долины", яблоки и шоколадку. Всё это было заранее приготовлено на прощание с ней. Оксана сначала отказалась от вина.

Андрей вздохнул:

— Напьюсь сегодня! — и один хлобыстнул полный стакан. Девушка сказала:

— Ладно, наливай. Сопьёшься, провожать будет некому.

Он сел с ней на кровать рядом, выпили по паре раз, из динамика на стенке запел Киркоров:

Я за тебя умру

Посмотри в глаза мне

Я не лгу. Ты скажи,

Я за тебя умру

Только бы ты знала

Что никто тебя не любит так, как я люблю!

…

Ты живёшь в душе моей …

Оксана разрыдалась и кинулась парню на грудь. Тот тоже чуть ли не ревел. Потом девушка вытащила из кармашка платья носовой платок, вытерла слёзы и … легла на кровать. Андрей прилёг сбоку рядом и обнял её. Она закрыла глаза, прижала его тело к себе и сказала:

— Милый, я хочу быть с тобой. Вся!

Судя по всему, это были не шуточки. Когда мужское естество осознало это — кровь хлынула Андрею в голову. Тёплые руки девушки на спине под его рубашкой, винно-яблочный аромат её губ, возбудившиеся груди с твёрдыми сосками, которые она вдавила в него, ощущение под руками сквозь шёлковые трусики округлостей пружинистых ягодиц сделали своё дело, и затвердевший орган упёрся ей прямо в плотный живот.

Андрей снял с неё платье и трусики, разделся сам и лёг на неё сверху. Она расставила свои ноги и впустила его в своё святилище.

Он ощутил своим естеством мягкое горячее тепло её внутренней слизистой поверхности и осторожно стал продвигаться дальше, но во что-то упёрся. Он поднажал. Тут она плотно сжала губы, но не вскрикнула, Андрей посмотрел на её лицо. Оно всё побелело, по щекам текли обильные ручьи слёз.

— Господи, зачем я это делаю! — пронеслось в его голове, он соскочил с девушки и быстро надел спортивный костюм.

Оксана прикрылась краем одеяла.

— Так будет лучше? — наконец, спросила она.

— Да, Оксана.

Тут она разрыдалась и, отбросив прикрытие, вскочила и обняла Андрея.

— Я тебя ещё больше люблю, милый!

Так они и стояли: одетый в спортивный костюм молодой мужчина и повисшая на нём рыдающая, обнажённая девушка.

Андрей проводил её до вагончика. В последний раз прошлись они по пляжу, там, где гуляли с ней почти две недели, каждый день. Оксана заглянула Андрею в глаза:

— Хочешь, я спою тебе любимую песню мамы?

— Да.

Девушка запела звонким, чуть вибрирующим голосом:

Ещё один звонок и стихнет шум вокзала,

Ещё один звонок и поезд отойдёт.

Быть может, вот сейчас тебя я потеряла,

Быть может никогда свиданье не придёт!

Эта незатейливая, наивная песенка, через которую любимая светилась простой искренней чистотой, застряла в душе Андрея на всю жизнь.

Утром пришёл служебный автобус и повёз практиканток прямо до Львова.

Сосед уехал за два дня перед Андреем, он остался в комнате один.

Провожали Мишку, соседи за столом пригласили и Андрея. Дни приездов, отъездов были примерно одни и те же, весь санаторий уже два дня гудел от пьяных проводов и новых встреч. Изо всех окон неслись песни, соседи переходили друг к другу из одной комнаты в другую, где, в который раз, прикладывались к живительной влаге источника веселья.

Собрались в комнате у Полины с Татьяной.

— Ну, Андрей! — кричал пьяный Олег, — такую принцессу отхватил!

— А я, что не принцесса? — обиделась Татьяна.

— Ты … ты королева! — нашёлся Олег и чмокнул её в губы.

— Король мой! — зажмурила глаза москвичка.

Полина оттанцевала с Мишкой. Запела Алсу:

Свет в твоём окне …

Как он нужен мне!

Полина пригласила Андрея.

— Ты у нас один, бедный! — сказала она в оправдание перед любовником.

Тот, впрочем, ухом не повёл, налегая на копчёную розоватую кефаль.

— Жаль, не получилось у нас, — прошептала Полина Андрею в ухо.

— Да всё хорошо, ты же нашла себе любовь.

— Нашла … — согласилась Полина без особого энтузиазма.

Тут Мишка справился, наконец, с объеденьем и сказал:

— Ну, я раньше всех отчаливаю, через час такси.

— Ага, мы пошли прогуляемся! — отозвался с пониманием Олег.

Андрей вышел вместе с парой, но гулять не пошёл и плюхнулся в одежде на кровать в своей палате.

Сон не шёл.

— Как там Оксана? Наверно, парень её встретил.

Потом его мысли перенеслись домой.

— Слава богу, не согрешил перед женой. Никогда один больше не поеду в отпуск!

Тут тихо отворилась незапертая дверь, и на пороге показалась расхристанная Полина. У неё было помято платье, причёска съехала на бок, в руке она держала початую бутылку с коньяком.

— Пришла прощаться, завтра тоже уезжаю. Не выгонишь?

— А Мишка? — поднялся Андрей с кровати.

— Мишка уехал.

— Ну что ж, выпьем. Всё-таки три недели за одним столом.

Он разлил коньяк по стаканам, чокнулись.

— Когда ты первый раз подошёл к столу, знаешь, как у меня поднялось?

— Что, у женщин тоже поднимается? — пошутил Андрей.

Полина проглотила махом коньяк:

— Весь отпуск мне испортил!

— Ну, зачем ты так? Не одна ведь была.

— А? — отмахнулась Полина, — знаешь, сколько раз я смотрела тайно на тебя с этой девкой? Не замечал?

— Да нет.

— Конечно, смотрел только на неё. Порядочный семьянин!

— Чья бы корова … Полина.

— Понимаешь в чём разница? Я не скрываю своих измен. А ты… ты лицемер, — нашла она, наконец, подходящее слово.

— Я не изменял жене с Оксаной.

То была большая ошибка Андрея перед опытной жрицей любви. Она шестым чувством поняла, что парень не врёт, что прояви она наглый натиск — голодный организм среагирует.

Полина толкнула Андрея на кровать, тот не устоял от неожиданности, и одним рывком сбросила с него спортивные штаны.

— Ты что, Полина? От Мишки не высохла! — попытался он сдержать бешеный натиск фурии.

— Мишка распалил меня, но не удовлетворил. Ты ещё не знаешь как сладка такая женщина!

Между тем, Полина уже успела вытащить у ошарашенного парня застоявшийся от безделья орган и заглотила его. Не повинуясь больше хозяину, воспрянувший мученик восстал и импульсивно забился в распалённой страстью глотке. Но женщина не стала дожидаться, когда он расслабится, разрядившись от долгого страдания, и вскочила на него сверху.

Когда первая атака завершилась блестящей победой нападающей стороны, враг больше не сопротивлялся.

Коньяк бодрил силы бурно совокупляющейся пары, и к утру, Андрей рухнул и заснул совершенно измочаленный.

На завтрак Андрей не пошёл.

В обед Олег загадочно улыбался, они остались за столом одни — спутницы уехали, но ничего не сказал.

Дома всё произошло так, как и ожидал возвратившийся глава семейства. Любящая, соскучившаяся жена, смеющаяся, пускающая пузыри дочурка.

— Господи, какой я подлец! — думал Андрей. Он стремился  забыть южные события, как сон, да они и представлялись ему теперь сном из привычного обжитого места.

Скоро в уютной тихой обстановке семейного гнезда отлегло от сердца. Но и воспоминания стали возвращаться.   Как-то он заскочил на почту и спросил до востребования. Точно! Лежало письмо от Оксаны, твёрдое на ощупь. Андрей вскрыл конверт:

Внутри лежал плотный лист. Он достал его. Перед глазами возникло милое юное лицо — цветной портрет Оксаны. Девушка писала, что любит, что с парнем она не стала встречаться и … просила передать привет жене и дочурке.

— Святая наивность! — вздохнул Андрей.

Насмотревшись, он спрятал письмо в потаённом месте, рядом с раньше подаренной фотографией почти обнажённой девушки, сидящей на скале "Парус".

Однажды он пришёл с работы домой, жена ещё не вернулась, и нашёл на столе разорванные письмо и фотографии, всё-таки законная подруга что-то подозревала и сумела обнаружить их в потайном месте.  

Андрей сам пошёл, не дожидаясь, к ней на работу, он любил жену, и подумал, как она всё это переживает, и не хотел ни минуты лишней ждать, чтобы попытаться облегчить её душу. Случилась череда неприятных объяснений, но она простила.

— Если бы она узнала ещё про Полину! — с содроганием вспомнил Андрей неожиданную вспышку.

Он не успел до этого случая ответить Оксане на письмо и честно написал, что произошло. Обрывки цветной фотографии он тайно склеил и унёс на работу.

Вскоре Андрей получил ответ. Оксана искренне переживала по поводу случившегося, а также сообщила, что с ней случилась беда — её изнасиловал один парень, не тот — другой, к которому она никогда не питала чувств. В конце письма: "прости, прощай!"

Андрей так и не понял, то ли на самом деле это случилось, то ли она специально придумала такое, чтобы прекратить всё и не портить его отношения с женой …

Он закрыл глаза. В голове, где-то ближе к затылку, засветился полыхающий, пульсирующий шарик и зазвучал милый грустный голосок:

Сиреневый туман над нами проплывает,

Над тамбуром встаёт полночная звезда.

Кондуктор не спешит, кондуктор понимает,

Что с девушкою я — прощаюсь навсегда!…