Порнография - это замечательно!

Ниже представленные размышления вызваны, обсуждением и спорами вокруг простенького письма написанного по следам передачи о правильности, а скорее неправильности закона об ограничении доступа к порнографии в Интернет. Письмо опубликовано по следующей ссылке , но, в общем то, оно послужила лишь отправной точкой разговора с последствиями которого, Вы можете ознакомиться ниже, отношения оно не имеет.

А разговор сместился в «вечную» тему, что такое порнография и чем она отличается от других видов публичного наблюдения за лицами противоположного пола и что тут хорошо, а что плохо.

В этом разговоре, я, вопреки тому, что я обычно делаю, не буду склонять читателя к тем выводам, к которым я сам уже пришел, а скорее просто выскажу свое мнение, основанное не на математически выверенных доводах (как в других статьях), а скорее на эмоциональном ощущении этого мира.

Воспоминания.

Воспоминание первое:

Украина, Днепропетровск. 1985 или 86 год, Аквариум ДГУ (это что-то типа музея) на Комсомольском острове.

Мы с моим другом, коллегой и начальником Валеркой, поймали на крыше, в рабочее время, нашего младшего товарища за вовсе не производственной деятельностью. Дисциплины у нас не было никакой, все работали на сплошном энтузиазме, поэтому при поимке совсем не производственные вопросы нас интересовали – интересовал вопрос, а что можно делать на крыше, когда внизу любимая (действительно любимая для всех) работа.

- Юра, ты чего здесь делаешь?

- Не важно.

- Нет, ты признавайся.

- Смотрю – смущаясь, говорит наш юный друг.

- И куда же ты смотришь?

- В раздевалки. Вдруг увижу.

Надо сказать, что крыша аквариума располагалась непосредственно над городским пляжем и примерно с десяти - пятнадцати метровой высоты рассматривать происходящее в пляжных раздевалках было не так уж сложно. Нельзя сказать, что нам самим никогда не приходила в голову эта мысль, просто никогда для этого не было времени, а точнее, наша мотивация не была такой высокой, как у семнадцатилетнего Юры. Поэтому мы и развеселились. Ситуация казалась нам забавной.

- Юра – спросил я, - а хотел бы ты, что бы женщины вообще ходили голые, что бы не надо было подглядывать?

Юра был мальчик умный, а я постоянно тренировал его взрослеющий интеллект, различными вопросами содержащими подколки, и Юра задумался, а не брякнул первое попавшееся и ожидавшееся: «Это было бы здорово! ».

После пяти минутной паузы он ответил:

- Нет. Это было бы не хорошо. Тогда бы это было не интересно. Хорошо, когда интересно.

Воспоминание второе:

Израиль, Арад, 1992 год. Я охранник бюро по трудоустройству, поработавший перед этим техником в бедуинской школе города Ксейфе.

Каждую неделю, одна бедуинка из этого поселка, изменяет своему мужу, со мной. Происходит это так. Проходя мимо меня, следуя за своим мужем и его старшей женой, она приоткрывает занавесочку (не знаю, как она называется) закрывающую нижнюю часть лица, и улыбается мне.

Я улыбаюсь в ответ одними глазами, понимая, что если ее муж обнаружит это прелюбодеяние – нам обоим не жить.

Воспоминание третье:

Израиль, Арад, 1992 год. Я охранник бюро по трудоустройству, поработавший перед этим техником в бедуинской школе города Ксейфе.

Охраняю. Хожу с пистолетом, заглядываю пол лавочки, под машины, за деревья – что бы мин небыло.

Подбегает ко мне мой друг бедуин. Как будто хочет что-то сказать, но посмотрев на пояс с пистолетом, замялся.

- Ну, Сулейман, говори. Что случилось.

Сулейман бледный и я начинаю волноваться, не случилось ли чего.

- Извини. Мне не удобно это говорить, но там, на остановке, твоя жена разговаривает с посторонним мужчиной.

Я смотрю на часы. Действительно время подвозки ее на фабрику игрушек, куда она устроилась в ожидании своих стоматологических курсов. Я сдерживаю вздох облегчения. Неудобно перед Сулейманом, но как ему объяснить, что моя жена имеет обыкновение, не только разговаривать с «посторонними» мужчинами, но и чмокаться с моими товарищами, приходящими к нам в гости. Причем прямо при мне.

- Спасибо, Сулейман. Я разберусь.

Я протягиваю ему сигареты, и мы начинаем говорить о политике. Сулейман успокаивается, решив, что возможно это брат моей жены был на остановке (иначе он ни понимает), а я не хочу объяснять, что наши женщины у нас пользуются (не зависимо от нашего на то одобрения) правами большими чем даже бедуинские верблюды. Между нашими мировоззрениями тысячи лет, но мы дружим. Мы вместе ездили на стройку новых поселков в Гуш Катифе, и он как водитель возил меня после работы (в тайне от хозяина фабрики) купаться в средиземном море. Только очень боялся, когда я начинал плавать. Как это возможно, он понять не мог. Теперь я пропускаю его без очереди отмечаться на пособие. Но эпохи развития цивилизации, нас разделяющие, от этого не исчезают.

Воспоминание четвертое - совсем раннее:

Туристический поход, на соревнованиях по ориентированию. 1974 год.

В мой спальный мешок (спали в палатках - спасаясь от комаров), в темноте, залезла неизвестная, или известная, но узнанная мной особа женского (это я понял сразу) пола. Я понадеялся узнать ее утром. Надеялся на некоторое продолжение. Но, проснувшись, я ее не обнаружил, а все девчонки сидящие у костра, глядя на меня, хихикали. Так надо мной поиздевались (это мне потом рассказал один товарищ по походу) в ответ на мою скромность и непреставание (в отличие от всех других ребят) к ним, девчонкам, по каждому поводу. Мои попытки выяснить личность моей совратительницы, по сегодняшний день, остались безрезультатны. Может девчонки, смеявшиеся надо мной, жребий разыграли, кому меня «наказывать».

Не верблюды.

Воспоминание пятое:

Днепропетровск, Тополь 1, дом 15, квартира 54. однокомнатная квартира, 1974 год.

Компания, человек восемь, девушки и ребята, сгруппировались на двух кроватях, все нагишом. Секса нет. Секс будет потом, а пока в свете торшера расположенного у одной из кроватей, попеременно, что бы не уставать, читается «Тройка» Б. и А. Стругацких, репринт самиздата.

Это не просто оргия – это протест против советской действительности, в которой, как известно - секса нет.

Воспоминание шестое:

Летний вечер, год 1976, Днепропетровск, набережная мандрыковского канала.

Трое, два парня и девушка идут, разговаривая о литературе. Жарко. Захотелось искупаться. Пошли на берег, без всякой стеснительности разделись донага (купальников с собой не взяли), искупались, вдоволь наплававшись, вышли, оделись и пошли дальше продолжать обсуждать свою литературную тему. Эта тема в этот вечер, интересовала их больше всего.

С воспоминаниями закончено.

Переходим к действиям.

Сам я редко имею нормальное мнение по какому-нибудь вопросу. Я уже привык, что первое, что приходит ко мне на ум, моим товарищам не приходит на ум не вторым ни третьим. Поэтому, что бы понять, что нормальные люди думают по какому-нибудь поводу, я устраиваю мини опросы. Ко мне все привыкли, уже знают, что в моих вопросах нет интереса потом уколоть человека, если у него какое-нибудь не политкорректное мнение и когда я, о чем-то таком спрашиваю, мне отвечают.

- Что такое порнография, как бы ты определил, как ее отличить от других явлений? – спрашиваю я, у находящегося рядом со мной, нормального человека.

- Это такая демонстрация, во время показывается взаимодействие половых органов партнеров.

- Это только визуальных материалов касается, или слово тоже может быть порнографией.

- И слово может быть порнографией, если оно описывает именно взаимодействия органов.

- А поцелуй?

- Нет, поцелуй показывает сексуальную заинтересованность, но не гениталии.

- Грудь это не гениталии?

- Ммм

- А если парень и девушка, сядут друг против друга и начнут заниматься мастурбацией и это заснять – это ведь не взаимодействие гениталий.

- А мой муж говорит, что порнография это секс педерастов, а остальное приемлемо. – Вмешивается в разговор, присутствующая тут же девушка.

Вообще разговор происходит в столовой во время обеденного перерыва, и находящийся за другими столами народ, прислушивается.

- Дело в том – говорит мне нормальный человек – что порнографией может быть что угодно, в зависимости от того насколько развито общество.

Это я понимаю, и именно такой ответ меня интересовал и именно к нему я «подталкивал» собеседников.

В моем понимании, порнография это то, что находиться вне границ представлений о допустимом сексуальном поведении на каждом этапе развития общества.

Если постсадамовском Ираке, некто организовал кинотеатр, в котором демонстрировались фильмы, в которых руки женщин были не закрыты до плеч, то это назвали порнофильмами и кинотеатр бросили гранату, а меня раздражает, когда в фильмах, высокохудожественных фильмах, «постельная» сцена заканчивается первым объятием и следующим кадром идет уже сцена утра, когда любовники расстаются.

- Слушай – обращаюсь я опять к нормальному человеку, - а хотел бы ты, чтобы в обычных фильмах присутствовали нормальные постельные сцены? Ведь секс такая же неотъемлемая часть жизни, как и разговоры. Это совсем не лишняя часть человеческих отношений. И смотря жизнь и события какого-то фильма без секса, мы видим их обрезанными, не естественными. Иногда совсем непонятно, почему какая-то женщина предпочитает бандита супермену. Может, посмотри мы сцену секса с тем и другим, нам бы и объяснять ничего не надо было.

Это как цветные и черно-белые фильмы. Пока не увидишь цвет яблока, вовсе не понятно, почему герой страшно кривиться, когда его ест.

Но я имею в виду не порно-фильмы, где секс это тема, а обычные фильмы, где секс может стать еще одним механизмом создания адекватной реальности.

- Конечно, я бы такие фильмы смотрел – отвечает нормальный человек – да только их пока снимать ни кто не будет. Это все фантазии.

Меня утешает слово «пока». В общем, конечно же понятно, что такие фильмы будут и в них «взаимодействие гениталий» порнографией уже не будет.

Потому что порнография это не форма, а цель. Цель расширить границы представлений о допустимом сексуальном поведении людей на данном этапе развития общества. Цель порнографии расширить эти границы, а не показать настоящее положение дел.

Цель эротики совсем иная. Эротика должна вызывать возбуждение и будить воображение.

Порнография удовлетворяет любопытство и освобождает от комплексов. Если при этом еще и возникает возбуждение, то это возбуждение более здорового психически человека.

И пора нам во всем этом признаться, а не делать вид, в угоду политкорректности, что порнография это плохо.

Порнография - это замечательно!