Паутина, глава четвертая - yaoi, nc21-

"Крыло бабочки"

Курт подъехал к кладбищенским воротам. Долго сидел в машине, закрыл глаза, пытаясь найти в себе хотя бы грамм сочувствия, к погибшей жене, и не находил. Отчего-то захотелось курить, но в машине не нашлось даже обломка сигареты. Вздохнув, человек, наконец-то, вышел. Он прошел небольшую аллею и подошел к могиле Энн.

Смотрел на серый скучный камень, придавивший землю, на позолоченную надпись и ничего не чувствовал.

«О мертвых либо хорошо, либо ничего! » - Вспомнилось ему. Поэтому он промолчал, - нечего было говорить.

«Эта женщина только и умела предавать! – Все-таки нехорошие мысли прорвались сквозь нежелание говорить о мертвой плохо. – Предавший однажды, предаст и дважды. Отец был прав, когда предупреждал меня насчет нее. Эх, Энн, а все могло быть иначе. Все могло быть иначе…».

Человек в линялой куртке ждал Курта в кафе. Он кивнул головой и даже выдавил подобие улыбки.

- Как результаты? – Винтер перешел сразу к делу. – Вы нашли его?

Частный детектив кивнул.

- Он здесь.

Листок с адресом перекочевал из рук детектива в руки клиента.

- Мотель?

- Да, он там неделю уже живет.

На столе появился конверт с фотографиями. Курт с нетерпением открыл компромат и уставился на фото.

- Он проститутка. Снимает клиента, реже двух и тащит в свой номер. Ну, сами видите, здесь все как на ладони.

Фотографии были отвратными, мутными, но человек на них узнавался, и чем он занимался, тоже проглядывалось с очевидной четкостью.

«Значит, проститутка! »

Курт расплатился с детективом и поспешил по адресу указанному в записке.

«Только бы он не уехал, только бы пожил еще в этом мотеле».

Джон зашел в бар. Его мутило, оттого что все вернулось на круги своя. Случайный клиент подвернулся как-то неожиданно, закрутило, завертело и понесло по новой. Невозможно остановиться, не хочется оглядываться на прошлое. Ничего нет в душе - пусто.

«Ну и пусть! – Думал Аригу, заказывая выпивку. – Да, я шлюха! Даррелл был прав, ну и что, дальше-то что?! Он дал мне возможность чувствовать… И он же отнял у меня все эти чувства… И что теперь?.. Если как дерево, без чувств и эмоций, так пусть хоть что-то за это буду иметь… Деньги не такая уж плохая плата за то, что все тело будто заморожено…»

Сколько прошло времени, Джон не знал, сегодня снимать очередного клиента не хотелось, поэтому он просто пошел в мотель. Мысли путались, а ноги заплетались. Аригу упал и решил уже не вставать. Лежать на земле, казалось, так хорошо, а бесконечное небо над головой кружилось и утекало воронкой вдаль, затягивало.

- Ууу! – Раздалось над головой. – Ну, ты и набрался…

- Отвали! – Отмахнулся Джон.

- Давай-ка! – Его подняли, поддержали и куда-то повели.

- Я не в настроении. – Слабо отбивался выпивоха, норовя снова завалиться в дорожную пыль. – Оставь меня здесь!.. Мне так хорошо!

- Да, ты точно не в настроении. Пошли… Пошли…

- Кто ты вообще такой, чего тебе от меня надо?!

Джон, с трудом, но узнал свой номер, поэтому, покачиваясь, прошлепал к кровати и завалился на нее. Не стянув своей пыльной одежды и даже не скинув ботинок.

- Проспишься и узнаешь.

«Даррелл, ты все-таки пришел ко мне, да? »

Вслух или мысленно произнес эту фразу, не знал, только руки сами потянулись к незваному гостю, притянули, прижали. Сердце в груди колотилось как сумасшедшее, дыхание сбилось, а глаза увлажнились.

- Ты пришел ко мне… - Шептали холодные губы и согревались на коже другого человека.

- Да… Я здесь, я пришел к тебе!..

- Спасибо… Я люблю тебя!..

Курт задохнулся, он не ожидал таких слов, смутно сознавая, что предназначались они, скорее всего, не ему, но как чертовски приятно было их слышать сейчас.

- Я тоже тебя люблю, Джон… Я так тебя люблю!..

«И плевать на то, что ты пьян… Что не осознаешь!.. Но кто же тот, кого ты так любишь, так сильно любишь, что плачешь?.. Кто он?.. »

- Мой!.. – между тем шептал Джон, сжимая в объятиях своего возлюбленного. – Никуда не отпущу, ты только мой!.. Мне было так плохо… Но теперь, все будет хоро…

Он вдруг замолчал и стал заваливаться, опрокидывая вслед за собой Курта. Алкоголь все-таки дал о себе знать, сон свалил человека, утопил в себе, заставляя забыть, и о любви, и о радости встречи.

Утро началось с ужасной головной боли. Джон застонал и схватился за голову.

- Черт! – Прохрипел он пересохшим горлом. – Какого хрена…

- На-ка вот!

Голос заставил вздрогнуть и с трудом повернуть голову.

- Ты?!..

- Ну а кто еще о тебе позаботится. Не клиенты же твои. Хотя… Если по-другому ты не можешь, я стану твоим клиентом. Сколько ты за ночь берешь?

Джон застонал с новой силой, но от пива не отказался. С удовольствием осушил бутылку холодного, тонизирующего напитка, и в голове немного прояснилось.

- Я тебя вчера снял? – Спросил Аригу, с трудом вообще вспоминая вчерашний вечер.

- Нет. – Курт улыбнулся. – Я вчера тебя домой на себе приволок, ты был не в настроении, поэтому валялся на обочине дороги.

- Ясно. Зачем ты приехал?

- Хотел тебя увидеть, ты уехал так внезапно, даже не попрощался.

Джон усмехнулся.

- Ты за всеми так бегаешь?

Курт прошелся по комнате, выглянул в окно. Помолчал.

- Джон, у меня не слишком много денег, но я хочу купить тебя на месяц. Сколько это будет стоить?

Аригу удивленно посмотрел на своего бывшего любовника и ничего не ответил.

- Подумай, пожалуйста, а я пока…

- Курт! - Позвал Джон. - Что, все настолько серьезно?

Винтер опустил голову.

- Я пойду в бар, ты подумай, ладно? – Буркнул он и выскочил из номера.

Джон притащился в бар спустя полчаса. Остановился в дверях, высмотрел столик за которым сидел Курт, плюхнулся напротив.

- Ладно, поехали. – Сказал он. – И денег я не возьму, будем, как и раньше, подрабатывать по пути.

- Правда? Не шутишь?! – Глаза Винтера засветились счастьем.

- Я похож на того, кто сейчас способен шутки шутить?

После разговора вернулись в номер мотеля. Курт обнял Джона, еле дождался, когда сможет сделать это.

- Только давай без этих нежностей сейчас, ладно! – Прорычал Аригу, отстраняясь. – Ты извини, но меня блевать тянет, я все-таки с опохмела, башка трещит и мутит, а ты тут со своими ласками… Не приставай!

Курт кивнул и помог приятелю лечь в кровать, положил на лоб холодный компресс.

- Я сейчас… Я в аптеку!.. Куплю тебе что-нибудь от похмелья. – Крикнул Винтер и быстро скрылся за дверью.

«Может, я не прав?.. Я же к нему испытываю чувств, не больше чем к этому дешевому номеру в мотеле… Зачем он приехал?.. И вопрос, зачем я согласился ехать с ним?.. Ведь решил уже для себя, что жизнь шлюхи мне по кайфу, не обременительна она разными эмоциями и страстями… Тогда… Почему?.. ».

Тянуло к теплу другого человека, все-таки тянуло. Пусть нелюбимого, зато чувствующего, а не просто так в плавки деньги запихивающего. Нет, этот приехал поделиться своей любовью, может быть, согреть – он не желал механическую куклу, выполняющую секс-услугу, – этому человеку нужны были настоящие подлинные эмоции.

«Влюбиться что ли в этого дурня? Хотя может оно и к лучшему? Ну и что, что мне он по барабану, зато от меня тащится! – Джон закурил. – Может именно так и надо строить отношения?.. ».

Когда Курт вернулся, его возлюбленный уже принял душ и приободрился, настроение его улучшилось, а самочувствие пришло в норму. Он обнял прямо с порога и заставил забыть обо всем на свете. Винтер с трепетом принимал ласки и шептал о своей любви.

- Как хорошо, что я тебя нашел, Джон, я так тебя люблю!

Позже они лежали в кровати, и Курт гладил грудь любовника, водил пальцем по золотистым волоскам, перебирался на небольшие холмики твердых сосков, обводил темный ореол, скользил пальцами ниже, гладил живот и нежно, ладонью – пах.

- Что ты делаешь – щекотно? – Джон попытался оттолкнуть руку.

- Позволь, я не буду щекотать, мне так приятно гладить тебя. Пожалуйста.

- Ладно. – Сдался Джон и вздохнул. – Скажи, действительно, чего ты здесь забыл?

- Приехал на могилу жены, годовщина недавно была…

- Понятно. Извини…

- Ничего страшного. – Курт ласково сжал член Джона, помял пальцами головку, его явно забавляла эта игра, и он совершенно не хотел разговаривать о своей жене.

Какой она была?

- Красивой, веселой… Только… - Винтер замолчал, вспоминая поговорку про мертвых. – Не хочу о ней…

- Да, понимаю, это больно, когда теряешь любимого человека. – Джон накрыл руку любовника своей ладонью, погладил, утешая.

- Не в этом дело, нет, конечно, и в этом тоже, но тут другое…

- Что?

- Как бы тебе сказать… Мы с ней по-пьяни поженились…

- Это как?.. – Джон приподнялся и взглянул на Курта.

- Да так, на какой-то вечеринке, то ли она, то ли я, брякнули, что не прочь пожениться, ну и… Проснулись с головной болью и с обручальными кольцами…

- Глупо… - Выдохнул Джон и спохватился. – Ой, извини, не хотел…

- Да ладно, действительно глупо…

Они рассмеялись. Потом смех перешел в хохот, а потом Курт неожиданно разрыдался, - у него началась истерика.

- Всю жизнь мне сломала, стерва! Если бы не она, все могло быть по-другому, понимаешь, если бы только не она!..

Джон обнял любовника, крепко прижал к себе. Впился в его губы поцелуем, пытаясь успокоить.

- Тсс… Тихо! Я с тобой, видишь, я рядом с тобой! Не плачь!

- Да… - Курт кивал головой, задыхался, но жадно ловил поцелуи и, его истерика постепенно переросла в возбуждение. – Я люблю тебя, так сильно тебя люблю!..

Даже остывшее сердце Джона дрогнуло от слов, с такой страстью, произносимых сейчас.

- Не бросай меня больше, умоляю тебя!.. Никогда не бросай меня больше, я не хочу жить без тебя!.. Я не хочу жить один!..

Джон целовал с жаром, чувствуя, как начинает вибрировать желание, поднимается липкой, горячей волной, расходится в стороны, заставляет стонать.

- Хочу тебя! – Прошептал он и перевернул любовника на живот.

Курт заскреб руками по простыне, заскулил, но не сопротивлялся, расслабил мышцы, пропуская в себя требовательный, твердый член.

Джон вошел рывком и почувствовал жаркую, пульсирующую плоть, обволакивающую, сосущую, тянущую внутрь. Огонь страсти разгорался все сильнее и желание долбить покорную дырку, готовую вынести любое вторжение, смешалось с садистским осознанием того, как сейчас больно принимающему. Аригу вторгался с диким ожесточением, забыв, что должен помочь партнеру расслабиться, поласкать его. Нет, все вокруг затопило красное марево страсти.

Парень стонал и корчился в руках Джона, но тот не остановился, только лишь убыстрил движение.

- Терпи, сука! – Прорычал он, когда Курт особенно настойчиво потребовал прекращения пытки, и закричал. - У меня так давно этого не было! Терпи!

Наслаждение накрыло сразу, в глазах появился розоватый туман, а оргазм накатил сильный и даже немного болезненный. Казалось, что сперма будет литься бесконечно, выталкивая вместе с семенем и последние силы.

Джон свалился и на время отключился, забыв обо всем на свете. Очнулся он от всхлипов.

- Эй! – Он потряс за плечи рыдающего Курта. – Ты чего?

Парень оторвался от подушки и влепил такую пощечину, что Аригу едва не снесло с кровати.

- Тварь! Убью! – Взревел Джон, поднимаясь над любовником. – Убью!

И тут же показал, как умеет разбираться с зарвавшимися мужиками. Удары ошеломили Винтера, и он едва мог отбиваться от мощных кулаков, месивших его лицо и тело. В конце концов, он сдался и, закрывшись руками, разрыдался.

- Прости, Джон!.. – Молил, всхлипывая. - Не надо больше, пожалуйста, я больше не буду, прости меня!.. Я никогда так больше не буду!..

Возбуждение рожденное из агрессии, подстегивало к новому желанию получить удовольствие. Аригу схватил избитого человека за волосы и с силой притянул его лицо к своему паху.

- Соси! – Рыкнул он и откинулся на подушку.

- Джон, не надо!.. – Попросил, еле двигая разбитыми губами, Курт и глянул умоляюще.

- Мне что тебе повторить что ли? Сказал, сука, соси! – Кулак сжался сам собой, но не ударил, угрожающе завис напротив испугано дрожащей жертвы.

«Может быть, тогда поймешь, с кем связался! »

Винтер осторожно открыл рот, стараясь не порвать, и без того разорванные, губы. Но жестокая рука любовника надавила на затылок и буквально насадила разбитый рот на член.

Курт замычал, начал сопротивляться, задергался, подавился и его едва не вырвало.

- Дерьмо! – Крикнул Джон и попытался подняться. – Я ухожу, ты меня утомил.

- Прости!.. Я сейчас… Подожди!.. Я все сделаю, не уходи!..

Винтер больше не раздумывал, он быстро заглотил головку и начал сосать, причмокивая и всячески показывая, что всем доволен и счастлив доставить удовольствие своему мучителю.

Джон никак не мог кончить, и минет казался утомительно долгим. Бедный Курт старался изо всех сил, пыхтел, с трудом сдерживая крик боли. Дорывал свой разбитый рот, причиняя страшную боль ранам, но терпел и доводил своего любовника до оргазма.

Наконец Аригу кончил и тут же прошлепал в душ, оделся и пошел к двери, но, услышав всхлипывания парня, схватил кроссовок и швырнул в постель, попав Винтеру по голове.

- Иди, умойся, дешевка!

Он вышел за дверь. Присел на лестнице, закурил. Драка и агрессивный секс вымотали его. Джон сидел и смотрел на дорогу, на проносящиеся машины, на людей, бредущих по обочине, на рабочих, таскающих какие-то блоки. И весь мир сейчас волновал не меньше чем любовник, хнычущий в номере мотеля.

«Во что же ты меня превратил, Риггл? Если меня не бьют, бью я и от этого ловлю кайф. Вот, чего ты хотел получить, да? »

Дверь скрипнула, Джон даже не обернулся. Курт подошел, кряхтя, присел рядом и попросил закурить.

Сидели вдвоем на ступеньке, смотрели вдаль, за горизонт, туда, куда собиралось свалиться раскаленное солнце.

- Очень больно? – Спросил, наконец, Джон. Прикурил и протянул любовнику зажженную сигарету.

- Я просто испугался, а так, нет…

Курт затянулся, вздрогнул потому что дым ожег раны на губах. Посидел молча, сделал еще несколько затяжек, курить сейчас было слишком больно, едкий дым, крепких сигарет въедался в свежую рваную плоть, доставляя мучительную боль. Поэтому Винтер затушил бычок, придавив его к стене.

- Вообще-то, я не против, лишь бы тебе было хорошо. Только не бей больше, ладно?..

- Ладно, не буду! – Пообещал Джон, но сам не поверил своим словам. Он знал, если выйдет из себя, то может еще и не так отделать своего любовника.

Винтер прижался, придвинувшись ближе, вздохнул и, помедлив, обнял, положил голову на плечо. Аригу не возражал. Он закурил новую сигарету, прикурив ее от докуренной.

Так они и просидели молча до заката, до самых сумерек, и каждый думал о своем, провожая день, странным образом расставивший акценты в их новых, только еще наметившихся, отношениях.