Не переЧЕРТкивай 7-ку!

К читателям 

Прошу простить великодушно мое патологическое неумение  выводить из обывательского оборота обсценные лексические единицы, встречающиеся кое-где в предлагаемом тексте.    

*   *   *

26. Либо нас перережут цветные.

Либо мы их сошлем в иные

миры. Вернемся в свои пивные.

Но то и другое - не христианство.

Православные! Это не дело!

Что вы смотрите обалдело?!

Мы бы предали Божье Тело,

расчищая себе пространство. (Иосиф Бродский. «Речь о пролитом молоке»)

АБЗАЦ № 1. Уродился сын Израилев Моня семым по счету от колена известного своими похождениями в харизме иудея Авраама, да и мать его, Агавефь, будучи в дочерях у Левия, почитай, никейвой ювенального возраста, с пока еще неразработанной системой и упругим покровом, значилась. Так уж вышло Моне, что 15-ти летним мальчонкой шлифовал он нары у Пахана ебибтянского, да миропознанию от него набирался. И вот, пришедши к браткам своим, видит Моня как один в натуре ебибтянин евонного земелю кнутом огуливает. И не то, чтобы стёба ради при полном безлюдьи, а более – не по делу. Оглядевшись туды и сюды, воткнул Моня тому ебибтянину свой кулак в морду лица, поскольку умение и силу имел, да так, что тот недоумок копыта и отбросил. Моня, правда, малеха сдрейфил и высказался по этому поводу: «Как видно, дело это стало известно». А, забывши на скорую руки про случай этот, начал усердно шестерить у Пахана, отчего он в 27 годков и сделался смотрящим над сарацинами. Это этническая популяция такая, в тех краях проживавшая. Ну, в общем, 40 лет дорастал писеныш Монин, при участии всех его волевых сил,   до Мойшиного писюна, но так с Моней и остался. Смирившись с подобным процессом индивидуальной эволюции, без балды и атрибутов коновязи, отправился Моня в итоге на предмет подкалымить в Мадиам-Лаг. То ли дело какое было у него с красной чирой, то ли с балдохой не ужился, никто не в курсе. И протрубил там еще 10 календарных лет, которые, надо сказать, так и не прошли в желаемой атмосфере нефти и газа. Откинувшись же по звонку, решил Моня в ходоки податься, чтобы вдоль да около пустынь, перелесков и малозаболоченных мест в удовольствие свое овец, да всякий разный скот пасти, ну, и попутно там у приблудивших иных девок по ночам проверять, не потеют ли во сне подмышки ихние. Вот. Ходил он так, ходил по долинам и по взгорьям, да многих  соплеменников в свою дивизию зачислял, правда без казенного довольствия. И, вот, забрались они в одночасье на Хоривскую Гору. Моня, однако, увидел, что стоит там в самом центре в виде альпенштока куст купины, объятый пламенем горящим, а вот сгореть, ну, мать его ети, ну никак не может. Тогда оставил Моня позади свой дивизион, огляделся вокруг себя, а тут навстречу ему Некто появляется во всей своей красе и величии, однако, пока еще без Славы, и тихо так, но с выражением произносит:

– Не подходи сюда, Мойша, потому как здесь тебе не тут, тебе говорю! И обязательно сними обувь с ног своих, ибо место, на котором ты стоишь, есть Святая Земля. А теперь кочумай сюда. Ежели, и только ежели пожелание какое отчетливое имеешь, благо братки твои за спиной твоей располагаются, то вали-ка ты от Ебибта до мест здешенских со всем своим имуществом и пацанов из дивизиона прихватывай!

А поскольку у говорящего дикция была отчетливая и с должными огласовками внутри звуков согласных, а о шизофрении как таковой мало что было известно в те не слишком-то светлые времена, понял Моня, что произносящий слова эти есть в реале Сам Господь. А вот если бы Моня первым бы, да с кондачка начал у Того Самого Господа что-нибудь такое клянчить, то такой бы диалог должен был бы молитвой называться.

АБЗАЦ № 2. «Надо подумать, что понимать! Это как же так без грамоты-то охранной, да на Святую Землю со своим дивизионом? А то вдруг еще возникнут  у нас запоры на границе? » – не спалось Моне цельных 7 суток. И вот на исходе третьего месяца пацаны вместе с ним совершили безаварийное восхождение на Синайский Пригорок за Главной Бумагой. Дороги-то тогда не минировали! А Всевидящий, который по сию пору считается самым умным, хотя этого так никто и не доказал, тем временем, видимо, чем-то важным занят был, потому и интерес потерял к бойцам Мониным, а может чего и не доглядел меж них, что они там прячут в своих широких штанинах. Не иначе какие-такие банки консервные. Чтоб лучше было. Короче, нарисовал Сам Господь Моне охранную грамоту на Святую Землю в виде Главной Бумаги с Божественным Клеймом из 10 Распоняток. Пацанам, конечно, любопытно, что там. «Зачитывай! » – говорят. Вот тут-то, секи пафос, чтобы не сказать – рюхай кость (!), все и произошло. Начал оприходовать Моня посредством чтения Распонятки, полученные от Самого Господа, а как дошел он до седьмой ("НЕ ПРИЛЮБОДЕЙСТВУЙ!"), так сразу пацаны и заструячили возгласы свои в чистый горный воздух без автомобильного выхлопа и фабрично-заводских испражнений:

– Задолбал ты нас, Моня, своими Божественными Распонятками! Ебибтяне, ёк-макарёк, все духовное и срамное отобрали, а развлекух не было никаких у нас на пути нашем в Святую Землю, посему оставь то, что на всю оставшуюся юдоль нашенскую будет отличать нас от всех прочих и разных! И будем отстаивать это самое, чтобы подобного не допустить! А кто попытается нам мешать, а их-то мы, между прочим, знаем в лицо, так их, этих самых лиц,   лицами не называть! И пусть они сохраняют другие части своего тела!

А надобно упомянуть, что размышляя и продумывая до глубочайших мелкостей Свою Третью Книгу, которую уже в черновиках набросал какой-то словописец из неисчисленных Левитовых колен, измыслил Моня намастрючить пацанов и пацанок дивизиона в аккурат на любовь к близколежащим, да вот только Кама-Сутра-то, поясняющая в деталях, как это надобно осуществлять, пока еще мимо не проскочила ни Иероглифического Совета, ни Клинописучей Шумерской Редакции, ни Арамейской Канцелярщины, не говоря уж о Мефодии с его приспешником Кириллом. Так что сжалился Моня над пацанами своими, да и перечеркнул справа налево цифру «7», на мотыгу походящую. Правда, не сильно далеко от ейной рукоятки, да и штришком таким худеньким. Потому что, если нарушишь одну распонятку, то что будет? Правильно, останется еще 9 (девять). Но никто, однако же, нам не помешает оставшиеся  законные распонятки осуществлять и перевоплощать!

АБЗАЦ № 3. Теперь все, у кого есть это самое, цифру «7» при письме перечеркивают...

А какой-то шибко грамотный, и даже вовсе еврей неполноценный, чтобы не сказать мамзер, сочинил по такому случаю:

– Ты надежду в народе посей,

любодействия чтоб не бояться,

зачеркни цифру "7", Моисей,

разрешив нам свободно общаться!

P. S. В конце своего длительного странствия, чиркая и перечеркивая в конце семидневки эту самую цифру, пацаны из Мониного дивизиона снова стали роптать на отсутствие всякого материального присутствия в угоду этим самым законным Распоняткам: «Несмотря на то, что за 40 лет хождения по пустыне отмечено сокращение сброса поголовья скота, козленочка трофейного нам в молоке матери своей, почитай как, не сварить! » Узнавши про такое неповиновение в дикости, Сам Господь повелел за идолопоклонство, к которому их подстрекали не сплоченные в дивизионы пацаны-моавы и мадиане, а также за прелюбодеяния с ихними неопрятными толстоногими телками, двадцати четырем тыщам из них склеить ласты, на остальных же беспрепятственно напялил Он самосильно деревянные да каменные бушлаты. Чтоб не нарушали безобразия. Вплоть до вовеки веков!

Ну, хоть раз, на переменке, загляните в учебник Истории!