Сигаретный дым

Сигаретный дым растворил этот вечер и всё, что к нему принадлежало: эту комнату, людей, меня среди них, и твой силуэт, возникший на пороге из ниоткуда. Хотя почему из ниоткуда – из всё того же дыма, сизого, тяжёлого и липкого. Я подняла стакан повыше и прищурилась: через призму виски ты стал меньше, но плотнее и весь напрягся, посмотрев в мою сторону. Ты подходишь к тем и другим, но ближе не становишься. А потом вдруг я вижу твои пальцы – о, я их узнала бы из всех, ведь я их чувствовала на других, на себе и даже в себе. Сейчас же ты обхватил ими мой стакан и легко вынул его, предварительно парализовав меня своим непостижимым током. «Это мой виски» - поприветствовала циничная героиня своего эгоистичного негодяя. Ты сделал большой глоток, глядя мне в глаза, но ничуть не бывало я смотрела, как едва заметно скривились твои губы, дрогнул подбородок, виски прокатился по горлу и устремился вниз, а следом за ним я распластала на столе свои локти, чтобы положить на них голову и отвернуться. Ты сел рядом, пригубил ещё немного и спросил задумчиво: «Хочешь? » Я закрыла глаза и зевнула. «Допивай».

Ты посидел ещё рядом, потом встал, обошёл вокруг стола, прошёлся по комнате и вышел. Я открыла глаза. Какие тяжёлые, небрежные шаги, да ты изрядно разозлился, приятель!

Кто-то другой занял твоё место и стал что-то спрашивать про сегодняшний вечер. Я стала говорить что-то про вчера или про год назад, но подмены никто не заметил. Я была мила и сонлива, совсем не противилась тому, чтобы меня сопроводили до койкоместа, и на «если что понадобится» ответила учтиво-целомудренным поцелуем в лоб.

В чуть нетрезвом состоянии я боюсь темноты немного больше, впрочем, моё одиночество оказалось совсем-совсем непродолжительным. Ты тихо сел на край кровати и так же тихо сказал: «Не притворяйся». Потом ты опустился ниже и коснулся губами моих висков, носа, уголков губ. «Уходи». Ты выпрямился, но всегда безупречно гордая спина показалась мне чуть-чуть сгорбленной, обиженной что ли.

- Ты завёл себе девушку.

- Раньше тебя это почему-то не смущало.

- Меня и сейчас смущает не это, а твоё бесстыдство. Ещё сегодня утром ты клялся ей в любви и верности, а сейчас пришёл домогаться меня.

- Откуда ты знаешь? Ты с ней говорила?

- Я не знаю даже её имени и никогда не стала бы с ней разговаривать. Ты скотина, похотливая сволочь.

- Я не знаю, что ты делаешь со мной. Мне правда нравится моя новая девушка, она спокойная и ласковая и совсем не похожа на тебя. Я хотел тебя забыть, скрыться, избавиться от этого наваждения.

- Тебе ничто не мешало тогда и не мешает сейчас. Оставь меня в покое. Вернись к ним, пей и вспоминай про свою ласковую девушку.

- Ты такая восхитительная, когда злишься.

- Я не злюсь. Просто уходи и не мучь ни себя, ни меня.

- Так ты тоже этого хочешь? Ты только делаешь вид, что вся такая неприступная и холодная, сама же хочешь меня ровно так же, как и я тебя.

Я села и положила руки тебе на плечи. Твоя рука тут же очутилась у меня под майкой. Горячая, уверенная в себе – точь-в-точь ты сам, весь целиком, напряженный, беззастенчиво пахнущий сексом.

«Нет». Ты свернулся и положил голову ко мне на колени.

- Почему нет? Что изменилось?

- Я. Я тоже хочу быть чьей-то девушкой, чтобы мне признавались в любви и обещали верность, чтобы мне изменяли и чтобы обо мне рассказывали тем девушкам, которые никому не принадлежат. Тем девушкам, которые всегда желанны, чьё присутствие сводит с ума. Их трахают так, как не трахают своих девушек, а утром убегают к ним, домашним и ласковым… Ты выпил мой виски. Принеси мне ещё. И... Лёд не забудь.