Черно-белый вариант. глава 5

Глава 5

Света закатила глаза к потолку и прикрыла рукой трубку:

- Тебе восемнадцать есть?

Потом перевела взгляд на растерянную и жалкую Юльку, которая с чашкой горячего чая с медом и большим куском черного хлеба намазанного маслом, лежала на диване, укрытая шведским пледом в большую серую клетку.

Юлька сделала большой глоток и ничего не ответила.

-Ты чего, глухая что ли?- Прошипела раздраженно Света и еще раз переспросила:

- Восемнадцать есть?

Юлька встрепенулась, попыталась сесть, а потом и встать (сказывалась привычка отличницы - слушаться старших), плеснула чай на бежевую водолазку, которая туго обхватывала ее грудь, провела по лбу тыльной стороной ладони:

- Ты у меня спрашиваешь? У меня, да?

- У тебя! У тебя!!

Света не отпускала руку от трубки и с молчаливой яростью, ждала ответа.

Юлька отрицательно помотала головой:

- Нет. Нет. Нет мне восемнадцати. Мне восемнадцать исполнится…

Света, отбросив назад свои длинные шикарные, цвета темного каштана волосы опять отвернулась к окну:

- Нет, Кира Юрьевна, нет ей восемнадцати…Да я понимаю…Да…

Юлька поочередно смотрела то на Свету, то на трубку. Решалась ее судьба, и судя по выражению лица Светы и ее отрывистым фразам, становилось понятно, что решение не в ее пользу.

- Ну, а что делать то?... С родителями?... Да, что Вы, Кира Юрьевна!

Она уже разговаривала минут пятнадцать, было ясно, что на противоположном проводе весьма разговорчивый и компетентный собеседник. А еще было очень заметно, что Света, зависима от этого собеседника. Слишком уж часто она повторяла сочетание имени и отчества, и повторяла его таким заискивающим тоном, что слушать становилось все неприятней и неприятней.

- Они ж ее убьют!... Да вот и я говорю, что срок то уже…А с другой стороны – жалко девчонку то. Одиннадцатый класс не закончила! Ужас! Куда ей сейчас детей? И школу она на золото тянет…Да, я понимаю…Ну, да! И я о том же говорю. От горшка два вершка, а туда же!

Света опять поправила волосы, любуясь своим отражением в оконном стекле.

- Значит Вы, Кира Юрьевна, ничем помочь не сможете? Может, порекомендуете кого?

Она несколько секунд слушала невидимую Киру Юрьевну, пристально разглядывая Юльку, как будто пыталась увидеть в ней ответ на вопрос, который услышала в трубке:

- Сколько?... Ого!... Да, я понимаю…Риск, срок…А он точно возьмется?

Юля поставила чашку на подлокотник, и замерла от напряжения, вдруг повезет?

- Хорошо, Кира Юрьевна, диктуйте, я записываю.

Света нетерпеливо помахала рукой Таньке, которая тут же предупредительно сорвалась с места и рванула на поиски авторучки. Быстро нашла ее у себя в сумке и с вытянутой наперевес рукой, перепрыгивая на своем пути все препятствия, в виде разбросанных тапочек и кота, который, как всегда разлегся не там где надо, вложила ее в протянутую ладонь.

Света размашисто что-то написала на краю газеты, которая лежала тут же на подоконнике, длинно и витиевато распрощалась с Кирой Юрьевной и задумчиво уставилась на Юльку.

Юлька опять села на диван и положила руки на колени. Переложила хлеб из одной руки в другую, потом, подержав немного, сделала то же самое, только в обратную сторону.

- Шесть.

У Светы не на секунду не изменилось выражение лица. Она тупо смотрела в глаза Юле.

- Шесть тысяч.

Понимая, что Юлька ничего просто так, без объяснений не способна воспринимать, уточнила:

-Шесть тысяч за аборт. Ну и мне за посредничество…Договоримся потом, сколько. Ну, что? Сможешь достать?

У Юльки сквозь туман в голове, который не давал ей, последнее время, сосредоточиться, слова произносимые Светкой не показались такими уж и трагичными. «Нужно найти шесть тысяч…Шесть тысяч…Шесть…Сколько?! Шесть тысяч?!! »

Она открыла, было, рот, для того чтобы ужахнуться вслух, но Светка опередила:

- Нет! Это твои дела и твои проблемы! Меня это не касается и мне это не интересно. Вам понятно девочки? Все, что я смогла для вас сделать, я сделала. Остальное – увольте!

Танька взяла Юлю за руку и молящими глазами посмотрела на сестру:

- Свет, ну где она возьмет то? Может, посоветуешь, что? Ты ж знаешь, какие у нее родители. Они ж ее уроют.

- От меня, что хотите? Я же сказала уже, все, что могла - сделала. Дальше сами.

Она внезапно разозлилась:

- Соплячки. Тебя кто под него подкладывал? Я? Сама ложилась? Вот сама теперь и расхлебывай!... А ты…

Она ткнула длинным наманикюреным пальцем чуть ли не в глаз Таньке:

- Если ты выкинешь подобный номер, я тебя собственными руками придушу. Поняла?

Танька выпустила ладонь Юли и выразительно встала в позу «руки в боки»:

- Кто меня учит? Девочка по вызову? Проститутка, которая больше времени в кроватях с мужиками проводит, чем на парах в институте. Мне есть чему у тебя поучиться! Что я и делаю! Она мне угрожать будет! Да если мать с отцом узнают, чем ты занимаешься в свободное от института время…

Она выразительно вытянула указательный палец в сторону двери:

- Свет, они тебя выгонят из дома.

Светка, равнодушно и обреченно произнесла:

- По фиг.

Юлька, которую эта конкретная сцена, вроде бы не касалась, но с другой стороны, сама сложившаяся ситуация, касалась ее непосредственно, попыталась, как всегда, сгладить углы:

-Да, ладно вам девчонки. Не ссорьтесь.

Вот сколько лет уже произносятся эти слова! Никого и никогда они еще не помирили…И все равно! Блин! Во время любого скандала, даже во время драки, находится какой-нибудь миротворец, который обязательно произнесет эту тупую, по своей сути, фразу! И именно она, давно потерявшая свой смысл и целесообразность, подтолкнет к продолжению этой, никому не нужной, разборки, которая могла бы затихнуть еще в самом ее начале.

Светка с Татьяной ругались долго. С упоением! С матом! Так, как будто это были две пьяные, базарные торговки, которые не поделили покупателя.

Раскрасневшиеся и, почему-то растрепанные, они обзывались, припоминая все обиды, обрушивая друг на друга лавины «праведного гнева».

Юлька, не привыкшая к таким скандалам, зажалась, было, в угол, но Танька, которая грудью встала на защиту себя любимой, ну и Юли заодно, вытянула ее оттуда за руку и поставила впереди себя, как живой укор для своей старшей сестры.

Вот, пусть ей будет стыдно!!!

- Ты представляешь, что будет? - Орала Татьяна на всю квартиру.- Вот, ты представляешь?

- Представляю!

Светка, похоже, и вправду, представляла. Она вдруг обмякла вся, и устало опустилась на диван.

- А я нет! Я даже не могу себе представить, что они с ней сделают! Ты ее родителей знаешь?!... Че спрашиваю?... Знаешь! Знаешь не хуже меня!

Юля попыталась оттеснить свою подругу к двери.

Таня рывком отстранила ее, сделала два больших и решительных шага и плюхнулась со всего маху на диван рядом со Светой.

- Что делать будем?

Наступила внезапная тишина.

Юля с надеждой смотрела на Таньку, которая взяла на себя тяжелое бремя ответственности за подругу, Таня, с такой же надеждой смотрела на Свету, потому, что она и только она могла сейчас что-то сделать по настоящему правильное. Света в свою очередь смотрела на Юльку с такой тоской и безнадежностью, что выглядела самой несчастной из всей этой троицы.

- Ну, не знаю я, что делать! Не знаю! Ясно?... Кира отказалась делать аборт. У нее уже были неприятности с малолеткой. Она сказала, что без согласия родителей ничего делать не будет. Да и срок…Ну, вы меня извините! У тебя после первого сентября ничего, ни с кем?

- Не-а!

Для большей убедительности Юля еще и покачала головой.

- Ну, вот и считай! Сентябрь, октябрь, ноябрь и половина декабря. Тебе уж рожать скоро! А она опомнилась!

Света выразительно помахала у Юльки перед глазами, тремя незагнутыми пальцами, с ярко-красными ногтями.

- И-и-и я теп-перь чем могу помочь?

Она от негодования даже заикаться стала.

- А второй?

Юля все еще цеплялась за, хотя бы маленькую, но надежду, на благополучное решение ее безнадежного мероприятия.

- Свет, второй то?

- А второй…второй, моя дорогая, шесть тысяч берет. Они у тебя есть? Ты сможешь достать шесть тысяч? Ладно уж, мне ничего от тебя не надо! А ему платить надо!... А ты как думала? И потом…не факт, что он возьмется. Ты малолетка. А вдруг, что случится…Загремит потом…

Света на секунду задумалась, потом выдала:

- У тебя выхода нет. Расскажи все предкам. Орать, конечно, будут…но не убьют же!

Юля обреченно опустила голову:

-Да уж лучше б убили.

- Что совсем плохо?

Юлька не найдя сразу ответа, задала этот вопрос сама себе. А ответа так и не было. Родители любили ее. Это она знала точно. Но любили как-то так, что чаще хотелось, чтобы этой любви не было вообще.

Ей никогда ни в чем не отказывали. Отец никогда не жалел на нее денег. Все на, что она показывала пальцем, покупалось, если уж не сию минуту, то в ближайшее время. С ней ли, без нее ли, покупалось без разговоров. Ей никогда не приходилось, что-то выпрашивать.

Но, вот именно это и ставило Юлю в положение, от которого она и хотела, и в то же время, не хотела избавляться.

Она была обеспечена, ее холили, лелеяли, ей гордились. И ей это нравилось!

Но, за нее все решали!

Бессмысленно взывать к разуму людей, которые уже давно и наверняка знают, что правильно и что нет.

Они давно и легко спланировали, что и когда она будет делать. И беременность Юли, явно, не входило в их планы.

Им нужна была медалистка! Им нужна была дочь, которой бы они гордились!

Для ее родителей существовало только два вида мнения: папино и неправильное.

-Юль, может, правда все рассказать? Ты то сама, что думаешь?

Все устали от Юлиной проблемы. Все устали, и всем захотелось, чтобы она поскорей ушла к себе домой. Ушла и больше уже никогда не возвращалась.

Первая волна интереса, спала. После шторма, захотелось штиля. У каждого своих проблем, выше крыши, но если тебе приходится решать еще и чужую, а она сразу не решается, то от нее хочется просто тупо избавиться.

- Скажи им, что у тебя ребенок будет.

Вот до этого момента, до того, как Татьяна произнесла эти слова, для Юльки фраза «У меня будет ребенок» была расплывчатой далекой и чужой, как Париж. Вроде бы знаешь, что он есть, но ведь не видела же.

А, сейчас, как будто буквы на обложке глянцевого журнала, обведенные четко черным: У МЕНЯ БУДЕТ РЕБЕНОК! И крупно так! Так просто и доступно, что понятно даже ей, семнадцатилетней девочке, которая очень хотела быть взрослой.

- Юль, а че ты одна то паришься? Давай ему скажем! Ты, хоть, после этого его видела?

-Не-а.

- Юльк, ты как дибилка. Это твое «не-а» из себя выводит. Ты ж умная девчонка!

- Привычка. Из деревни привезла. Вот так и осталось.

- Хотя…должны быть маленькие слабости. У каждого. Так, что? Сказать ему?

И не дождавшись ответа, продолжила:

- Хотя ему это на фиг не нужно. Эт я тебе точно говорю. Козел еще тот!

- Свет, ты его хорошо знаешь?

Надежда забрезжила на Юлькином горизонте.

С первого сентября, она почти не говорила о нем. Только изредка. С Татьяной. Да и то, так! Общими фразами. Сам он в ее жизни больше не появлялся. А самой…Воспитание не то, да и опыта не было…Вот и носила все в себе!

- Да, нет! Не то, чтобы…Так, приходилось сталкиваться, несколько раз.

Светка отвела глаза в сторону.

- Но, поверь мне, лучше ему ничего не знать. Тебе лучше! Что-то я погорячилась! Лучше расскажи все родителям. С такими связями, как у твоих предков, не пропадешь. За пять секунд все проблемы решат. Аборт, роды там…преждевременные. Господи, да миллион вариантов! Только бы бабки были!

- Свет, найди его!

- Юль, не надо! Я старше! Я знаю, что говорю!

- Свет, пожалуйста, найди. Скажи, что мне с ним поговорить надо.

Светке ужасно хотелось спать. А ей еще привести себя в порядок надо. И на работу…

«Может дать ей эти шесть тысяч? Не такие уж и большие деньги…Хотя, ну ее в задницу. Пусть сама зарабатывает. Может с собой ее взять? Молодая, беременная…Ха! Это было бы интересно! Клиентура разная. Извращенцев полно. Может, кому-то и понадобится. Надо со Степаном перетереть. Думаю, что против не будет. Ему чем, больше девочек, тем лучше».

-Ладно, Юль, увижу, скажу.

Глава 5

Света закатила глаза к потолку и прикрыла рукой трубку:

- Тебе восемнадцать есть?

Потом перевела взгляд на растерянную и жалкую Юльку, которая с чашкой горячего чая с медом и большим куском черного хлеба намазанного маслом, лежала на диване, укрытая шведским пледом в большую серую клетку.

Юлька сделала большой глоток и ничего не ответила.

-Ты чего, глухая что ли?- Прошипела раздраженно Света и еще раз переспросила:

- Восемнадцать есть?

Юлька встрепенулась, попыталась сесть, а потом и встать (сказывалась привычка отличницы - слушаться старших), плеснула чай на бежевую водолазку, которая туго обхватывала ее грудь, провела по лбу тыльной стороной ладони:

- Ты у меня спрашиваешь? У меня, да?

- У тебя! У тебя!!

Света не отпускала руку от трубки и с молчаливой яростью, ждала ответа.

Юлька отрицательно помотала головой:

- Нет. Нет. Нет мне восемнадцати. Мне восемнадцать исполнится…

Света, отбросив назад свои длинные шикарные, цвета темного каштана волосы опять отвернулась к окну:

- Нет, Кира Юрьевна, нет ей восемнадцати…Да я понимаю…Да…

Юлька поочередно смотрела то на Свету, то на трубку. Решалась ее судьба, и судя по выражению лица Светы и ее отрывистым фразам, становилось понятно, что решение не в ее пользу.

- Ну, а что делать то?... С родителями?... Да, что Вы, Кира Юрьевна!

Она уже разговаривала минут пятнадцать, было ясно, что на противоположном проводе весьма разговорчивый и компетентный собеседник. А еще было очень заметно, что Света, зависима от этого собеседника. Слишком уж часто она повторяла сочетание имени и отчества, и повторяла его таким заискивающим тоном, что слушать становилось все неприятней и неприятней.

- Они ж ее убьют!... Да вот и я говорю, что срок то уже…А с другой стороны – жалко девчонку то. Одиннадцатый класс не закончила! Ужас! Куда ей сейчас детей? И школу она на золото тянет…Да, я понимаю…Ну, да! И я о том же говорю. От горшка два вершка, а туда же!

Света опять поправила волосы, любуясь своим отражением в оконном стекле.

- Значит Вы, Кира Юрьевна, ничем помочь не сможете? Может, порекомендуете кого?

Она несколько секунд слушала невидимую Киру Юрьевну, пристально разглядывая Юльку, как будто пыталась увидеть в ней ответ на вопрос, который услышала в трубке:

- Сколько?... Ого!... Да, я понимаю…Риск, срок…А он точно возьмется?

Юля поставила чашку на подлокотник, и замерла от напряжения, вдруг повезет?

- Хорошо, Кира Юрьевна, диктуйте, я записываю.

Света нетерпеливо помахала рукой Таньке, которая тут же предупредительно сорвалась с места и рванула на поиски авторучки. Быстро нашла ее у себя в сумке и с вытянутой наперевес рукой, перепрыгивая на своем пути все препятствия, в виде разбросанных тапочек и кота, который, как всегда разлегся не там где надо, вложила ее в протянутую ладонь.

Света размашисто что-то написала на краю газеты, которая лежала тут же на подоконнике, длинно и витиевато распрощалась с Кирой Юрьевной и задумчиво уставилась на Юльку.

Юлька опять села на диван и положила руки на колени. Переложила хлеб из одной руки в другую, потом, подержав немного, сделала то же самое, только в обратную сторону.

- Шесть.

У Светы не на секунду не изменилось выражение лица. Она тупо смотрела в глаза Юле.

- Шесть тысяч.

Понимая, что Юлька ничего просто так, без объяснений не способна воспринимать, уточнила:

-Шесть тысяч за аборт. Ну и мне за посредничество…Договоримся потом, сколько. Ну, что? Сможешь достать?

У Юльки сквозь туман в голове, который не давал ей, последнее время, сосредоточиться, слова произносимые Светкой не показались такими уж и трагичными. «Нужно найти шесть тысяч…Шесть тысяч…Шесть…Сколько?! Шесть тысяч?!! »

Она открыла, было, рот, для того чтобы ужахнуться вслух, но Светка опередила:

- Нет! Это твои дела и твои проблемы! Меня это не касается и мне это не интересно. Вам понятно девочки? Все, что я смогла для вас сделать, я сделала. Остальное – увольте!

Танька взяла Юлю за руку и молящими глазами посмотрела на сестру:

- Свет, ну где она возьмет то? Может, посоветуешь, что? Ты ж знаешь, какие у нее родители. Они ж ее уроют.

- От меня, что хотите? Я же сказала уже, все, что могла - сделала. Дальше сами.

Она внезапно разозлилась:

- Соплячки. Тебя кто под него подкладывал? Я? Сама ложилась? Вот сама теперь и расхлебывай!... А ты…

Она ткнула длинным наманикюреным пальцем чуть ли не в глаз Таньке:

- Если ты выкинешь подобный номер, я тебя собственными руками придушу. Поняла?

Танька выпустила ладонь Юли и выразительно встала в позу «руки в боки»:

- Кто меня учит? Девочка по вызову? Проститутка, которая больше времени в кроватях с мужиками проводит, чем на парах в институте. Мне есть чему у тебя поучиться! Что я и делаю! Она мне угрожать будет! Да если мать с отцом узнают, чем ты занимаешься в свободное от института время…

Она выразительно вытянула указательный палец в сторону двери:

- Свет, они тебя выгонят из дома.

Светка, равнодушно и обреченно произнесла:

- По фиг.

Юлька, которую эта конкретная сцена, вроде бы не касалась, но с другой стороны, сама сложившаяся ситуация, касалась ее непосредственно, попыталась, как всегда, сгладить углы:

-Да, ладно вам девчонки. Не ссорьтесь.

Вот сколько лет уже произносятся эти слова! Никого и никогда они еще не помирили…И все равно! Блин! Во время любого скандала, даже во время драки, находится какой-нибудь миротворец, который обязательно произнесет эту тупую, по своей сути, фразу! И именно она, давно потерявшая свой смысл и целесообразность, подтолкнет к продолжению этой, никому не нужной, разборки, которая могла бы затихнуть еще в самом ее начале.

Светка с Татьяной ругались долго. С упоением! С матом! Так, как будто это были две пьяные, базарные торговки, которые не поделили покупателя.

Раскрасневшиеся и, почему-то растрепанные, они обзывались, припоминая все обиды, обрушивая друг на друга лавины «праведного гнева».

Юлька, не привыкшая к таким скандалам, зажалась, было, в угол, но Танька, которая грудью встала на защиту себя любимой, ну и Юли заодно, вытянула ее оттуда за руку и поставила впереди себя, как живой укор для своей старшей сестры.

Вот, пусть ей будет стыдно!!!

- Ты представляешь, что будет? - Орала Татьяна на всю квартиру.- Вот, ты представляешь?

- Представляю!

Светка, похоже, и вправду, представляла. Она вдруг обмякла вся, и устало опустилась на диван.

- А я нет! Я даже не могу себе представить, что они с ней сделают! Ты ее родителей знаешь?!... Че спрашиваю?... Знаешь! Знаешь не хуже меня!

Юля попыталась оттеснить свою подругу к двери.

Таня рывком отстранила ее, сделала два больших и решительных шага и плюхнулась со всего маху на диван рядом со Светой.

- Что делать будем?

Наступила внезапная тишина.

Юля с надеждой смотрела на Таньку, которая взяла на себя тяжелое бремя ответственности за подругу, Таня, с такой же надеждой смотрела на Свету, потому, что она и только она могла сейчас что-то сделать по настоящему правильное. Света в свою очередь смотрела на Юльку с такой тоской и безнадежностью, что выглядела самой несчастной из всей этой троицы.

- Ну, не знаю я, что делать! Не знаю! Ясно?... Кира отказалась делать аборт. У нее уже были неприятности с малолеткой. Она сказала, что без согласия родителей ничего делать не будет. Да и срок…Ну, вы меня извините! У тебя после первого сентября ничего, ни с кем?

- Не-а!

Для большей убедительности Юля еще и покачала головой.

- Ну, вот и считай! Сентябрь, октябрь, ноябрь и половина декабря. Тебе уж рожать скоро! А она опомнилась!

Света выразительно помахала у Юльки перед глазами, тремя незагнутыми пальцами, с ярко-красными ногтями.

- И-и-и я теп-перь чем могу помочь?

Она от негодования даже заикаться стала.

- А второй?

Юля все еще цеплялась за, хотя бы маленькую, но надежду, на благополучное решение ее безнадежного мероприятия.

- Свет, второй то?

- А второй…второй, моя дорогая, шесть тысяч берет. Они у тебя есть? Ты сможешь достать шесть тысяч? Ладно уж, мне ничего от тебя не надо! А ему платить надо!... А ты как думала? И потом…не факт, что он возьмется. Ты малолетка. А вдруг, что случится…Загремит потом…

Света на секунду задумалась, потом выдала:

- У тебя выхода нет. Расскажи все предкам. Орать, конечно, будут…но не убьют же!

Юля обреченно опустила голову:

-Да уж лучше б убили.

- Что совсем плохо?

Юлька не найдя сразу ответа, задала этот вопрос сама себе. А ответа так и не было. Родители любили ее. Это она знала точно. Но любили как-то так, что чаще хотелось, чтобы этой любви не было вообще.

Ей никогда ни в чем не отказывали. Отец никогда не жалел на нее денег. Все на, что она показывала пальцем, покупалось, если уж не сию минуту, то в ближайшее время. С ней ли, без нее ли, покупалось без разговоров. Ей никогда не приходилось, что-то выпрашивать.

Но, вот именно это и ставило Юлю в положение, от которого она и хотела, и в то же время, не хотела избавляться.

Она была обеспечена, ее холили, лелеяли, ей гордились. И ей это нравилось!

Но, за нее все решали!

Бессмысленно взывать к разуму людей, которые уже давно и наверняка знают, что правильно и что нет.

Они давно и легко спланировали, что и когда она будет делать. И беременность Юли, явно, не входило в их планы.

Им нужна была медалистка! Им нужна была дочь, которой бы они гордились!

Для ее родителей существовало только два вида мнения: папино и неправильное.

-Юль, может, правда все рассказать? Ты то сама, что думаешь?

Все устали от Юлиной проблемы. Все устали, и всем захотелось, чтобы она поскорей ушла к себе домой. Ушла и больше уже никогда не возвращалась.

Первая волна интереса, спала. После шторма, захотелось штиля. У каждого своих проблем, выше крыши, но если тебе приходится решать еще и чужую, а она сразу не решается, то от нее хочется просто тупо избавиться.

- Скажи им, что у тебя ребенок будет.

Вот до этого момента, до того, как Татьяна произнесла эти слова, для Юльки фраза «У меня будет ребенок» была расплывчатой далекой и чужой, как Париж. Вроде бы знаешь, что он есть, но ведь не видела же.

А, сейчас, как будто буквы на обложке глянцевого журнала, обведенные четко черным: У МЕНЯ БУДЕТ РЕБЕНОК! И крупно так! Так просто и доступно, что понятно даже ей, семнадцатилетней девочке, которая очень хотела быть взрослой.

- Юль, а че ты одна то паришься? Давай ему скажем! Ты, хоть, после этого его видела?

-Не-а.

- Юльк, ты как дибилка. Это твое «не-а» из себя выводит. Ты ж умная девчонка!

- Привычка. Из деревни привезла. Вот так и осталось.

- Хотя…должны быть маленькие слабости. У каждого. Так, что? Сказать ему?

И не дождавшись ответа, продолжила:

- Хотя ему это на фиг не нужно. Эт я тебе точно говорю. Козел еще тот!

- Свет, ты его хорошо знаешь?

Надежда забрезжила на Юлькином горизонте.

С первого сентября, она почти не говорила о нем. Только изредка. С Татьяной. Да и то, так! Общими фразами. Сам он в ее жизни больше не появлялся. А самой…Воспитание не то, да и опыта не было…Вот и носила все в себе!

- Да, нет! Не то, чтобы…Так, приходилось сталкиваться, несколько раз.

Светка отвела глаза в сторону.

- Но, поверь мне, лучше ему ничего не знать. Тебе лучше! Что-то я погорячилась! Лучше расскажи все родителям. С такими связями, как у твоих предков, не пропадешь. За пять секунд все проблемы решат. Аборт, роды там…преждевременные. Господи, да миллион вариантов! Только бы бабки были!

- Свет, найди его!

- Юль, не надо! Я старше! Я знаю, что говорю!

- Свет, пожалуйста, найди. Скажи, что мне с ним поговорить надо.

Светке ужасно хотелось спать. А ей еще привести себя в порядок надо. И на работу…

«Может дать ей эти шесть тысяч? Не такие уж и большие деньги…Хотя, ну ее в задницу. Пусть сама зарабатывает. Может с собой ее взять? Молодая, беременная…Ха! Это было бы интересно! Клиентура разная. Извращенцев полно. Может, кому-то и понадобится. Надо со Степаном перетереть. Думаю, что против не будет. Ему чем, больше девочек, тем лучше».

-Ладно, Юль, увижу, скажу.