Easy Lover Беспечный Любовник 1. Тематика: Любовные рассказы

Марти Хелл (Марко Хена)

Мне чуждо это ё мое второе,-

Нет, это не мое второе Я.

В. Высоцкий

1.

В середине весны солнце стало заливать город  ежедневным,   почти летним теплом - по полной программе.

Все вокруг разом зазеленело,   зацвело. Ну,   только что  не заколосилось.  

Хотя до начала лета было далековато…

Очень даже.

…Как и всякий нормальный человек, я, конечно,   люблю лето.   А холод – просто не переношу.

Поэтому глобальное потепление мне даже - по большому счету - нравится.

Хотя, наверное, этакое весьма  крамольное одобрение,   не очень-то и хорошо вслух высказывать.

Особенно, в приличной компании приличных людей.

Сейчас все эти приличные люди какими-то слишком нервными стали. Особенно, если это  касается вопросов экологии.

Или, скажем,   конца света.

Который, по моим подсчетам, должен наступить всего через каких-нибудь семь миллиардов лет...

Но они вот нервничают, желтеют лицами, и даже на глазах худеют.

То ли наворовать успели, и теперь потерять жалко. То ли еще что-то, о чем я не знаю.

***

А мне вот лично потепление нравится.

Глобальное. Всеобщее. Тропическое.

Чтобы в цветастых гавайках и несуразных бриджах с утра до вечера ходить можно было. И на работу в них, и так просто прогуливаться,   туда и сюда…

В гости к какой-нибудь ненаглядной, например, заглянуть налегке на часик-другой. В гавайке и бриджах.

Нет, правда: совсем  неплохо было бы, если бы на моем веку тепла прибавилось.

А не то от холода просто околеть можно.

И все детали организма при этом на морозе как-то скукоживаются - совершенно не вовремя.   И не к месту.

Особенно, когда ты валенках и кальсонах, и в шапке-ушанке к ненаглядной прижаться хочешь.

Не то, что когда ты  в тепле.

И в гавайке с бриджиками.

Которые так и просятся сами собой в пляс пуститься, и какую-нибудь румбу с мамбой-самбой зажечь. Виляя задом,   и прижавшись нижней частью тела  к ненаглядной.

Это же и ежу понятно, что к ненаглядной гораздо приятней без кальсонов нижней частью тела прижиматься,   чем в китайских кальсонах.

Да в кроличьей ушанке производства Среднекукуевского пушного комбината. Подозрительно напоминающей по форме и раскраске пропавшую соседскую кошку Мурку.

***

Ну, а там, когда я лыжи откидывать начну  – там пусть хоть целый всемирный потоп случится.

Меня это уже никак не будет задевать – такое обилие воды.

Наплевать мне на него будет – точно!

Вот такой я эгоист, черт подери...

***

Ведь если повоображать немного, это какая же веселая и приятная картина нарисуется,   -  когда я лыжи откидывать соберусь. А в мире глобальное потепление бушевать станет…

Вокруг банановые чащи зашелестят,   да смуглые до черноты тетьки в изобилии разведутся. С губищами – что надо…

И с хохлацким говором…

Этот говор, кстати,   их не испортит – совершенно точно.

Я в этом больше, чем уверен. Пусть себе лопочут... Смуглянки...

А на Красной площади, к примеру, вместо склепа с мумией, да с  вождями, что вечно на этом склепе по революционным праздникам мыкаются, на потеху простонародной публике, - что обезьяны в зоопарке, - вдруг развесистые баобабы цвести станут.  

А в мазутно-химической Москве-реке нильские крокодилы-мутанты плескаться будут и питаться зазевавшимися рыболовами начнут.

Крокодилам же тоже чем-то питаться надо.

Вот потеха-то - охота на рыболовов...

Красота!…

***

Так все и будет, когда я лыжи соберусь к стенке поставить – при нынешнем форсированном глобальном потеплении.

И пусть-ка тогда наплодившиеся уже при нашем развитом и могучем феодализме потомки сами из этой ситуации  выкручиваются…

А я им уже буду не помощник.

Уже уйду на заслуженный отдых. В дальний путь.

***

Ну а сейчас, весной -  все это лишь репетиция к потеплению.

И до официального открытия лета еще целый длинный-предлинный месяц май.

А также еще и небольшой, но довольно противный и пыльный  кусочек  апреля.

Так что, меня этим теплом было не обмануть.

Хоть, как говаривал знаменитый поэт Аспушкин,   я, и обманываться рад…

Так быстро даже в этой стране, которая, когда ей что-нибудь приспичит, тут же называет себя Отчизной,   глобальное потепление, увы, не наступает.

Просто, какая-то небесная ошибка вышла.

***

И почему, интересно было бы знать,   природу в этом году так рано разобрало, и так серьезно расколбасило? -   думаю я себе, глядя ранним утром выходного дня сквозь окно кухни на недалекую историко-культурную каланчу, и лениво размышляя над превратностями нашей жизни.

И опрокидывая в себя рюмку огненной воды, - несмотря на то, что еще нет и восьми даже. Какая-то системная ошибка с календарями вышла наверху, что ли? Все компьютеры в небесной канцелярии вдруг с катушек слетели разом?

Обсчитались там, в канцелярии, кажется, - думаю я.   - Когда погодные благодати - ну, те, что для раздачи смертным предназначаются - вручную, без компьютеров,   считать и распределять стали.  

В то время, как  экраны мониторов перед небесными бюрократами моргали синим: «System error… Зовите системного администратора… System error… Ау, сисадмин, ау! Вы зайдете, или - что? Или не зайдете?

Или как?

System error у нас, system crash… господа, миленькие администраторы божьи…»

***

Но все это – и совершенно точно, -  вопли страждущих в безводной пустыне, думаю я.

Каждому порядочному манагеру-бюрократу достоверно известно, что это такое днем  сисадминов допроситься  в гости придти,   и забредившему компу мозги обратно вправить…

Это что же надо сделать, чтобы сисадмин задницу от стула оторвал, глаза на горизонт поставил,   и крыльями в полет засучил?…

Это надо, как минимум, чтобы фанфары и горны страшного суда вокруг заиграли – вот что это надо… чтобы сисадмин в разгар рабочего дня к вам залетел,   на ваш сдвинувшийся комп поглазеть.

И свою давно не мытую репу лениво почесать.

Вот ты тут орешь и орешь, и благим матом  вопишь,   стараясь до совести этих пернатых садистов достучаться… Телефонные трубки обрываешь…

А в это время…

***

…А в это время сисадмины, попрятавшись, как тараканы ярким солнечным деньком по своим темным сырым углам, заваленным пыльным компьютерным металлоломом, со сладострастным уханьем, режутся в сетевой «Doom»…

Или  в «Counter Strike»…

Или в «Кваку», -  как они ласково называют «Quake».

И лица их сатанински пылают в отблесках аццкого пламени и чудовищных виртуальных разрывов и выстрелов.

Какие тут, на фиг, тронувшиеся разумом компы, блин, а?

Мочи этих тварей!

***

А экраны в небесном канцелярии, ведающей погодой,   мигают и мигают синим эррором.

И манагеры божьи тем временем вручную раздают благодати, открывая там,   наверху, совсем не те, какие следовало бы, краны.

И льются  вниз на землю благодати совершенно нами незаслуженные, солнечные и теплые.

Абсолютно небожителями для нас, грешных, не запланированные.

Под мрачное уханье и сладострастное мычание режущихся в “Кваку” божьих сисадминов… А также под их заливистое дебильное хихиканье.

***

Ну,   и сразу - вот он,   результат этакой нежданной небесной компьютерно-климатической комбинации:   девушки, и другие женщины, а также всякие сексуальные телки, намыкавшиеся, истомившиеся по ласкающим мужским взглядам в своих бронированных сапогах и шубах,   взяли все разом, да и скинули лишнюю одежду.

И как же все это сделалось прекрасно!  

Словами не передать!

Только восторженным мычанием, да щелканьем пальцами в воздухе им вслед - изобразить и можно.

Ради таких моментов и стоит, собственно говоря,   жить.  

На этом самом дурацком из всех самых дурацких, но местами даже интересном, свете.

***

Вот так, или почти так,   - думаю я себе. Находясь в приподнятом настроении после рюмки-другой коньякообразного напитка.

Ранним утром выходного – глядя из окна на закопченную пожарную каланчу неподалеку от Трех вокзалов, а также на лежащий вокруг нее город.

Нет,   совершенно определенно – жить стоит!

И я наливаю себе следующую.

Чтобы внутри меня это замечательное чувство благодати и новизны не остывало.

А также, чтобы иметь железную причину  – из дома не выползать, и уже за руль не садиться.

Как говорят в нашем крайне умном  народе, с утра принял, и целый день свободен!

***

Вообще, отмечаю, что из-за нынешнего благоприятного поворота событий на небе и земле,   у меня на душе непривычно жарко.  

Даже  как-то сексуально томно.  

Давно такого не было.

Нет, честно, раньше такого прилива я как-то не замечал. А тут вот – прямо накатило. Видимо, перебор с гормонами в крови.

Хотя в спермотоксикозе я никогда и никем замечен не был.

Да и огненной воды по выходным я столько не наливаю, чтобы так жарко и томно делалось.

Что-то тут не так…

Хотя и приятно.

Но все же – определенно не так.

А это значит, надо настороже быть.

Особенно, в общении с любимой.

Да и с другими крупчатыми телками.   Что постоянно мне встречаются на узкой тропинке жизни.

На такой узкой, что не разъездишься – непременно бортом кого-нибудь зацепишь.

А ведь я не Казанова какой-нибудь. Серьезный человек. Без излишних загибонов. Чтобы всё, проходящее мимо, бортами, или другими частями цеплять, и на абордаж брать.

Вот и думай, как быть?

Куда любимую в такие моменты девать?

Когда с другой какой-нибудь сексуальной  телкой, или просто женщиной, бортами соприкоснешься? Чтобы любимая не очень мешала?

Тяжело и неудобно бывает за собой  такой чемодан без ручки таскать.

***

Этой весной все же чувствую я – невзирая на мою серьезность -  что  и сама моя душа, что живет где-то под ложечкой,   с приходом нежданного тепла тоже едва не заколосилась. Ввиду обилия разномастных и разнокалиберных розанчиков, повылезших вдруг из-под снега и там, и сям.

Если душа, конечно, может колоситься.

И если, конечно, она действительно у человека обитает где-то под ложечкой.

***

Почему я так думаю, что душа моя живет под ложечкой? – спрашивает меня моя любимая.

- Да все предельно просто и ясно, – отвечаю я. - Когда человеку есть хочется, где у него обычно сосет, милая? Правильно, под ложечкой.

Понятно, что это душа беспокоится, накормят ли? Или так оставят? Совсем не хочется ей голодной оставаться…

- Какой ты материалист… - замечает любимая, и очень возбудительно откусывает еще кусочек банана.

Она стоит рядом со мной у окна в чем ее мама родила, накинув на плечи банное полотенце.

Все такая теплая, гладкая и нежная.

В одной руке у нее наполовину съеденный банан, другая рука ее обнимает меня за талию. И, как бы невзначай, то и дело сползает ниже поясницы и гладит меня по попе.

Ей это доставляет удовольствие.

Мне тоже.

И моя рука, не занятая рюмкой, тоже гладит ее по восхитительно нежной круглой попке. Она, по-моему, тоже млеет.

А ничего, должен сказать откровенно, начало  выходного дня!

Очень даже – ничего!

***

Кто-то может заметить, что это вовсе не душа, а базовые инстинкты меня одолевают.

Но я-то лично  почти и не сомневаюсь, что это именно моя душа стучится и тревожится - и насчет обеда с ужином,   и по поводу девушек, тетенек, и даже сексуальных телок.

Очень она у меня чувствительная – эта самая душа. Если ее вовремя не покормить.

Не в пример чьим-то грубым основным инстинктам = утонченная она у меня.

По расписанию есть просит, и если по расписанию не получается, то беспокоиться начинает. Прямо под ложечкой и беспокоится.

Несмотря на то, что и понятие душа – очень уж эфемерно.

***

Конечно, все это несколько странные рассуждения для такого отъявленного материалиста, каким  я был, есть и буду.  

А также, в дополнение,    и атеиста от рождения.

А также еще - нигилиста с  пессимистом, самой что ни на есть высокой пробы.

И все это в одном божьем мерном стакане.

Если вдуматься - вот ужас-то, а, какая странная смесь нигилистов с эзотериками во мне уживается сразу… 

Можно, правда, утешиться – сейчас наука с религией и эзотерикой так переплелись и перепутались, что даже целый  умный Эйнштейн ногу бы сломал, распутывая сии удивительные метафизические клубки.

Один вон адронный коллайдер чего стоит… На котором частицы бога искать собираются. А бог его в отместку все ломает, да ломает – чтобы неповадно было мелкому человечишке от бога кусочки отщипывать и исследовать.

Не по чину это человеку. От бога куски отщипывать. С помощью науки.

Это ведь совершенно уму непостижимо, до чего сегодня наука дошла – прямо вот берет себе, и в коллайдере бога ищет…

Хотя, кажется, ее об этом никто и не просит особенно.

***

Но это все лишь – попутные мысли после рюмки огненной воды.

Принятой в полвосьмого утра выходного дня.

Несмотря на весь мой стойкий и местами даже оголтелый  материализм, мне кажется, что душа у меня точно есть.

Тонкая и ранимая, и  особенно тогда, когда ей кушать хочется.

Или когда мимо меня шикарный розанчик проплывает.

Или когда стоишь у окна, и тебя нежная ручка любимой по попе гладит.

А потом любимая откладывает в сторону, на подоконник,   недоеденный банан, обняв за талию, поворачивает меня к себе, присаживается перед мной, одновременно стягивая с меня трусики, которые она же мне как-то и подарила, и принимается за другой фрукт. Сильно смахивающий по форме на быстро надувающийся и расправляющийся под влажным и нежным напором ее губ и языка банан.

Ее вдохновению нет предела. Моему - тоже.

***

В такие моменты душа вполне способна колоситься.

А если еще, отдаваясь на съедение любимой, представляешь себе, что вокруг распустилось уже  обилие других оттаявших розанчиков: и на улицах,   и в иных общественных местах – так вообще красота!

Просто рай какой-то на земле…

И душа моя колоситься,   и парит над мелкой земной суетой!

А все-то из-за того, что небесные компьютеры слетели… И гораздо раньше назначенного срока по ошибке на землю полились благодати небесные.

***

Впрочем, если все вокруг так уж больно удачно складывается – обязательно жди какого-нибудь подвоха.

Чего-то тебе наверняка не договаривают.

Чего-то ты обязательно еще не знаешь.

- А ты у нас -  прям, как Гегель, – говорит мне чуть позже моя возлюбленная.

Уже после того, как она управилась с моим фруктом, похожим на банан.

Который, после некоторой возни с ним, в итоге  забрызгал-таки ей своим белым соком все лицо.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ