Василич и я

Милой девочке Надюше.

В моей жизни всегда первыми появлялись и уходили запахи. Потом люди.

Лучший запах в мире – запах бабушкиных блинов.

Когда я возвращалась домой из интерната, бабушка всегда пекла мне блины.

Когда в нашем доме перестало так пахнуть, я поняла, что бабушка скоро умрёт.

Ещё мне очень нравился запах мокрой кожи.

Так пахло у Василича в подвале, где он выдавал нам лыжи.

Василич любил меня, и всегда доставал мне лучшие лыжные ботинки. Шесть отверстий на мыске всегда идеально подходили к креплению.

Василич – физрук. У него прозвище - Советский Союз.

На физкультуре он заставлял нас после выполнения упражнения обязательно расправлять руки и громко произносить:

- Советский Союз!

Василич выражал гнев, испуг, удивление и вообще, всё что угодно одним словом «х-у-я-се».

После обеда, когда всех интернатовских выводили на прогулку, я сбегала к Василичу в подвал и смотрела, как он курит. Мне у него нравилось.

Он ласково трепал меня за щёку, наливал чай, курил и слушал.

Я рассказывала ему про всё. Про смерть бабушки, про маму, которая в Москве, про подругу Юльку, про рейтузы…

- х-у-я-се, - говорил Василич.

Всегда в начале октября нам в школе выдавали тёплую одежду.

Воспитатель каждый год диктовал одну и ту же запись в дневник.

«Принести из дома старые: пальто, сапоги, рейтузы - для получения новых».

Интересно, что они делали со старыми вещами?

Когда мне становилось грустно, я всегда вспоминала Василича. И запах его подсобки.

На вечере встреч одноклассники обычно собирались у географички, а я шла в подвал к физруку. Мы пили водку, он курил и, как всегда, слушал меня.

Я хотела от него ребёнка.

Говорят, люди не чувствуют своего собственного запаха. Неправда. Последние два месяца от меня пахло молоком.

В больницу я пришла сама. Голова кружилась, сердце стучало в горле. От меня пахло кровью.

Врач пришла нескоро. Сначала злилась, что вызвали.

Она выкапывала картошку, осталось пара грядок. А тут я...

После пункции она погладила меня по голове и разрешила не снимать цепочку с крестом. Медсестра покатила меня в операционную.

Там пахло Василичем.

Когда запахи исчезли, я умерла.

Врач вернулась на дачу и выкопала оставшиеся грядки.

Василичу, конечно же, расскажут, что со мной случилось.

Он закурит и скажет «х-у-я-се».

.