Секс-партитура господина Х aka Секс-рассказы

В исполнении салона Мадам Жасмин.

Каждые три-четыре недели в публичный дом, некий  господин Х, сообщал о своём посеще-

нии следующей запиской: "Милая Жасмин, я буду завтра вечером, между 8 и 9 часами. Розги и

плеть. Сердечно кланяюсь".

"Женька трёшка", проститутка для пролетариата по молодости, теперь была содержатель-

ницей салона, Мадам Жасмин. Её бордель славился пикантными  фантазиями своих золушек, ко-

торых отбирала сама  мадам. Прекрасно понимая от кого записка, она  поднялась в столовую,

где сонные  фаворитки в неглиже, заливаясь поочерёдно  смехом, с аппетитом  резвых кобыл,

уминали свой  завтрак. "Смотрите-ка, мои  Шалавандушки, не отъедайтесь больше меры, а то будете как изюм,- на любителя"- с этими словами и появлением мадам в столовой воцарилось

молчание в  ожидании того, что скажет хозяйка  дальше. "Завтра  вечером к восьми к нам в гости прибудет  многоуважаемый господин Х. Кто из дам желает оказать честь этому тчеслав-

ному убожищю?"- после этих слов  какое-то время они перешёптывались  вполголоса. Наконец

молчание  прервал  резкий  вызов:"Я всё равно на больничном, так что могу согласиться на вторую партию". Это была восемнадцатилетняя (как она всем говорила) мулатка Пати, точёная

и гибкая, словно лань, лишённная  комплекса сексуальной  морали. Следом за ней решилась и

Ханна:-"Я возьму  на себя первую партию, будь проклаты эти  извращенцы"- и она сплюнула в

сторону. Ханна была яркой; огненно-красной  капной волос экстравагантной  красавицей, она

зарабатывала свой кусок хлеба, глумясь мужским  раболепием к истиной  госпоже. Но остава-

лась ещё и третия  партия, и согласных на  неё, как правило, никогда  не было. Мадам, не терпя подобного замешательства, заявила:-"Анжела, ты  берёшь на  себя третью партию, и не

смей  перечить, ты  всегда с этим  прекрасно справлялась." Таким образом, секс-партитура господина Х была расписана, а девушки были  предупреждены  лично хозяйкой о скором прибы-

тии гостя.

Вечером следующего  дня, в восемь вечера, Анжела  спустилась в холл, чтобы встретить

господина Х. Согласно его сценарию, она была в кожанном  чёрном корсете, декольтированным

красным цветом, чёрной  кожанной  мини- юбке, чёрных ажурных  чулках с выступающей из-под

юбки красной подвязкой, на её шее красовалась вторая подвязка, на ногах были красные туф-

ли на высокой тонкой шпильке. Одной рукой она копошилась в своих белокурых локонах страс-

ти, а другой рукой держала хрустальный мундштук с тлеющей  сигаретой. В холл внесли боль-

шую корзину бледно-розовых  роз-это означало, что с минуты на минуту перед ней предстанет

сам господин Х. Он не заставил  себя долго  ждать, и уже через две минуты перед ней стоял

мужчина сорока лет, высокий и мускулистый, холёный как большая часть людей высшего общес-

тва, от него исходили  сильнейшие сексуалные флюиды, которыми  он притягтвал  женщин, как

магнит. Достаточно было только взглянуть на него, чтобы захотелось отдаться ему ежесекун-

дно. Подойдя Анжеле, он с поклоном презентовал ей корзину благоухающих роз и, склонясь к её руке, расцеловал  запястье. Она ответила ему божественной улыбкой и поднялась наверх, он молча следовал за ней.  

Открыв дверь аппартаментов, он увидел разгневанную Ханну, которая с порога отпусти-

ла ему сильнейшую пощёчину, и лицо его моментально покраснело. "Ничтожество, как ты осме-

лился опаздывать?!" Он встал на колени, и прилипнув губами к её чёрным лакерованным полу-

сапожкам, стал  вылизывать и выцеловывать каждый  их миллиметр. Насладившись  его раболе-

пием, госпожа  Ханна пхнула его ногой, схватила за галстук и потащила в глубь  комнат, он

полз как послушный щенок. "Ты будешь сурово наказан за неповиновение, оголяй свой зад, он

требует хорошей порки." Господин Х покорно снял с себя одежду и вновь прильнул  губами к её лакерованным полусапожкам, но госпожа Ханна была непреклонна и голосом, полным нордич-

ности, потребовала  принести ей розги  и плеть. Господин Х на корточках, ползком  принёс своей госпоже розги и плеть, та оседлала его сверху и, погоняя, словно  всадница жеребца,

заставила  катать себя по просторному  залу. Если  вдруг он замедлял свой аллюр, то в ход

шли плеть и розги, нсли направление, выбранное  скакуном, не устраивало его наездницу, то

шпильки её каблуков  врезались в его рёбра, требуя тем самым  полного подчинения. Спустя три часа  тело его покрывали  яркие, багровые полосы от  экзекуции, он молил свою госпожу

Ханну о пощаде, но та была  неумолима, ведь  именно в этом и заключалась её партия. Изму-

чив господина Х, до полного изнемозжения, Ханна, резко вцепилась в волосы, потянула их на

себя, что означало:"Приехали!" Видя его умерщвлённую плоть, она кинула к его ногам овечью

шкуру и сказала:" Я устала от тебя  сегодня, но оставшуюся порцию ты непременно получишь

как только госпожа отдохнёт". После того, как Ханна ушла к зябнувшему от холода и изныва-

ющему от боли, подошла  Анжела. Она помогла ему подняться и проводила в голубую  спальню.

Ванна с травами  была на готове, Анжела посадила его на кафельный пол и облила тра-

вяным  настоем. Укрыв  белой простынёю, она довела его до чистой, свежей постели. Пока он

дремал она не сомкнул глаза, дала ему выпить жирный куриный бульон и стопку коньяка, пос-

ле чего он закрывал глаза и впал в непробудный сон.

Он спал до одинадцати  часов дня, но как только  пробуждение ворвалось в его созна- ние, Анжела  подскочила к нему с подносом, полным аппетитной еды. С жадностью животного самца он опусташил всё, не оставив даже крошки, и поднся белокурую руку к губам, расцело-

вал. Тело его ещё ломилось и изнывало от боли, он принял лёгкий  душ, обтёрся и вернулся

на свою овечью  шкуру, лежащую в зале. Спустя  минуту в том же зале появилась Ханна, она

пнула его сапожком и потребовала просыпаться. На сей раз она была не одна, с ней была му-

латка Пати. Она зашла и молча стала снимать с себя одежду, Ханна приказала:"Ты ничтожест-

во! Вонючий плебей! И твоё дело вылизывать таких замарашек, как эта"- она указала розгой

на Пати. Он подполз к смуглянке и стал осыпать её тело  поцелуями, но когда та полностью

оголилась, едкий запах зловония заполнил всю комнату. Мало того, что она переживала свои

критические дни, она ещё и не принимала душ двое суток. Под лязг плетей, господин Х стал

слизывать весь этот смрад. Ноги залитые несвежей менструальной кровью, аурину, оставшую-

ся после  биологических  испражнений, пот. Он лизал немытую  мулатку, как кошка своих ко-тят, за малейшее уклонение от своих обязанностей он получал плетью, час его трудолюбивой

работы  сделали Пати  чистой и сверкающей, как хрусталь. Ненасытившись этим, Ханна  дала ему коктельную трубочку и приказала  вставить в промежность Пати. Он ослушался, но розги

усмирили его, затем  Ханна потребовала  высосать у мулатки её менструальную кровь, он не повиновался, но Ханна отпустила удар плетью и господин Х принёс своё мужское раболепие в

полную жертву дамам. Принебрегнув им, как только можно принебречь мужчиной, дамы оставили

его  валяться на полу, униженного и оскорблённого. Таким образом, Ханна исполнила первую,

а Пати вторую партии и оставалась лишь  Анжела со своим соло. Но что же  нужно ещё  этому

чудовищу?

Измученным, изношенным, потрёпанным и осквернённым, он лежал и ждал, когда придёт она.

Она подошла, спустилась на колени  и нежно обвила  руками его чело. Её губы коснулись его

ресниц, бровей, век, щёк, руки гладили и нежно перебирали  кончики его волос. Она выжима-

ла из себя  все соки чувственной  плотской любви, и его глаза  заискрились и засияли. Он резко переминился  в сластолюбивого, трепетного и в то же время  мужественного любовника.

Неустанно осыпали их губы друг друга вдохновлёнными, страстными  поцелуями. Он посадил её

поверх себя, их уста слились в двугубый единорот, внутрение флюиды её потоков сокращались

и пульсировали, и от этого ему  казалось, что матка ощупывает его фалос. Минуту наслажде-

ние нарастало, а потом он фонтанировал, и взрывы  мириаднов поочерёдными фиерверками рас-

сыпались у него в мозгу...

Он зашёл в кабинет к мадам Жасмин и, рассчитавшись, мило откланялся. Дома ждала жена

и дети.

Извени меня, мой читатель, но если ты  думаешь, что этот  рассказ об извращенце, ты ошибаешься, мой рассказ о помешательстве одного композитора. Время  от времени с ним про-

исходили  такие необычные  приступы на сексуалной  почве, но когда я, ты и все мы слушаем

его музыку, мы называем его гением, покорившим наши сердца. Только кто знает, что для то-

го чтобы  подняться на те музыкальные  вершины, ему приходилось спускаться ниже городской

канализации. Так пусть же в моём  рассказе он останется  господином Х, а каждая  нота его

бессмертных партитур откликнется в вашем сердце сердце именем гения.