Легенда о Синь-камне

Легендарный валун

Синь-камень, валун необычайно-синего цвета, весом в одиннадцать тонн, издревле лежал на Яриной горе неподалеку от села Городище под Переславль Залесским и со времен слявян-язычников почитался местными жителями. Согласно преданиям в этом камне жил дух, исцеляющий болезни, лечащий бесплодие и исполняющий желания. И летом и зимой поверхность камня была теплой. Растертые в порошок кусочки камня принимались внутрь как лекарство. В начале семнадцатого века крестьяне с большой неохотой своротили валун и скатили его с холма к берегу Плещеева озера, но тайные жертвоприношения камню продолжались. В летнее полнолуние 1605 года к Синь-камню пришли Марфа и Иван, ее жених.

– Как здесь хорошо! – Юная девушка, сев на камень, распустила свою девичью косу. –Пусть дьякон говорит, что в камне живет черт, я его не боюсь!

– Пошли купаться! – Скинув сарафан, Марфа пошла к воде, мягко ступая пятками по траве, покачивая при ходьбе бедрами. Иван, провожал ее жадным взглядом и в который раз восхищался этим прекрасным творением природы.

– Ну, что ты там стоишь? Давай быстрей! Вода отличная! крикнула Марфа, но Иван продолжал, зачаровано любоваться девушкой, которая стояла по колено в воде. Природа не поскупилась, создавая Марфушку. Великолепие форм дополняло очень красивое немного задорное личико с пухленькими яркими губками, с ямочками на гладких щечках, с гордо вздернутым носиком, с большими блестящими темно-изумрудными глазищами под тенью пушистых ресниц.

Завтра нас обвенчают в церкви, а потом на первую ночь меня положат к барину в постель!

– Я убью барина! – Кулаки парня сжались. – Лучше не напоминай мне об этом!

Они, взявшись за руки, бросились в воду. Купаясь, влюбленные резвились, как маленькие дети, визжали, хохотали, брызгались, бегая друг за другом по мелководью.

Устав, Марфа выбралась на Синь-камень. Иван лег рядом с девушкой и снова стал любоваться подругой. Вид вздернутых вверх ягодками сосков налитых свинцовой тяжестью грудей, упругого живота, и мокрых волос лобка, бросал юношу в нервную дрожь.

– Мы не просто так, у этого камня! – Марфа отжала мокрые волосы. – Еще моя прабабка знала, что этот огромный валун может исполнять желания. Стоит только принести ему скромную жертву!

Иван припал к мягким губам девушки, страстно целуя их. Марфа отвечала на поцелуи, возбуждая желание любимого. Иван потянулся губами к брусничным соскам.

– Я хочу, чтобы ты был первым, здесь, на этом камне, а не противный барин! – Марфу охватывало омерзение от одной мысли о том, как она проведет первую брачную ночь.

Осмысление того, что она впервые познает на камне любимого мужчину, немного пугала, но, распаляясь, чувствовала, что природа настойчиво требует этого.

– А еще камень исполнит мое самое заветное желание! – Марфа приподнялась на локте и, немного смущаясь, потянула руку, взяла ствол, сжала его в своей мозолистой ладони. – Я хочу от тебя ребенка!

Упругий скользкий ствол вздрагивал и пульсировал под пальцами, как живая рыба.

– А мое заветное желание, чтобы барин сдох прежде, чем коснется тебя! – Иван поцеловал ложбинку между грудей.

Ласково обняв за юношескую талию, она потянула Ивана на себя. Он лег на мокрое тело, прижимаясь своей грудью к обнаженной груди, целуя в губы, щеки, шею.

– Ну же! – Марфа, нежно гладила ладонями твердую спину и плечи.

– Жена моя! Камень, будь свидетелем нашего брака! – Он ощутил сильный прилив страстного желания.

Иван навалился на упругое тело любимой девушки, крепко сжимая в своих объятиях, не веря в свое счастье.

Ствол Ивана, упираясь в крепкий живот Марфы, так напрягся, что казалось, что он горит факелом, и потушить это пламя, можно только введя его во влагалище девушки.

– Ну же! – Марфа, предчувствуя приближение роковой черты, вздрагивала всем телом от сильного возбуждения, а сердцем от страха. Марфа призывно раздвинула ноги, согнув их в коленях. Иван, урча, как зверь, крутил своим задом, отыскивая своим стволом вход во влагалище девушки. Головка ствола упиралась в область ее влагалища, но не могла отыскать заветную щель.

Марфа, видя напрасные старания Ивана, пальчиками раздвинула нижние губки, помогая найти запечатанный вход.

Как только неизбежное должно было случиться, девушка взмолилась:

– Ой! Пожалуйста, осторожней! Осторожней! Я боюсь! Прошу осторожней!

Но Иван в этот момент ничего не слышал. Позабыв обо всем, он нажимал своим стволом, пытаясь ввести его глубже.

– Моя любимая! – Ивана, раздвинув головкой губки влагалища девушки и проникнув в него, уперся в девственную плеву.

– Ох! – Марфе показалось, что тепло из камня проникло в нее и горячей волной охватила с головы до ног. Вздрагивая от страсти, она с силой выгнулась вперед, прижимая руками ягодицы Ивана к себе. При этом страстном движении ствол Ивана проник на всю длину, порвав девственный заслон. Резкая боль на мгновение отрезвила Марфу, но болезненные ощущение быстро отошли, оставив место только вновь зарождающемуся наслаждению. Иван был на седьмом небе от счастья. Наконец свершилась его самая заветная мечта. Ощущая под собой тело любимой, он с огромным наслаждением расширял только что проторенную дорогу.

Марфа, лежа под его тяжестью, чувствуя, как ласкают тело снаружи его руки и губы, а внутри его ствол, скользит внутри, иногда проникая глубоко до самой матки, причиняя ей мучительно сладостные ощущения.

– Я хочу, чтобы наши желания исполнились! – Ей казалось, что она находится в сказочном сне. – Я твоя!

И когда Иван, заохав, сильно сжал тело, Марфа ощутила, как ствол юноши задергался внутри. Что-то новое, неведомое, но очень приятное вновь охватило ее тело. Ощущение было менее острым, чем в первый раз, но продолжительнее, доведя Марфа до почти обморочного состояния. Влюбленные несколько минут были недвижимы, наслаждаясь пережитым наслаждением.

– Марфа, любимая, тебе было хорошо? – спросил Иван. Она, молча, хлопнув своими длиннющими ресницами, показала, что да. Ей было и вправду очень хорошо. Она не ошиблась в ожидании чуда.

Остаток ночи Иван и Марфа провели дивно. Они снова купались и гонялись друг за другом, только уже совсем голые, и снова и снова предавались сладостным урокам любви, восторгаясь происходящим.

– А это наша жертва Синь-камню! – На валуне темнело пятно невинной крови.

Тысячи слов было сказано в ту ночь любви и верности. Марфа искренне верила, что так и будет.

На следующий день пару обвенчали, как положено, в церкви. Не смотря на пост, барин не хотел ждать, и дьякон совершил обряд, а потом юную невесту положили на первую ночь на хозяйское ложе.

«Неужели камень не поможет? – Она мысленно была готова к тому, что должно произойти. Как и у всех женщин, собирающихся лечь не с милым, а с постылым, ее охватывал страх и чувство брезгливости.

– Гладкая девка! – Барин, ронял слюни и смотрел на раздевающуюся Марфушку.

Что-то в ее глазах подсказало старому ловеласу о том, что не он будет первым пахать эту ниву.

Смахнув набежавшую слезу, девушка легла на барское ложе.

– Запорю! – Орал барин, поняв, что его опередили. – Завтра же!

Эй, слуги, тащите ее в холодную! – Барин вскочил с постели, и упал без чувств. Ночь утех закончилась параличом.

Девушку засекли по приказу барина до смерти на черном дворе, а Ивана забрили в солдаты. Барин умер на девятый день после похорон Марфы, а Иван погиб во время войны. Дьякон, переславской Семеновской церкви Ануфрий, венчавший их в церкви, а потом отпевавший Марфу и барина, записал для потомков эту назидательную историю.

Слухи о том, что синь камень послал барину паралич и о жестокой расправе над влюбленными пошел по всей округе и дошел до начальства. По велению церковных властей Переславля мужики выкопали большую яму под фундамент для новой местной колокольни. Камень погрузили на сани и повезли по льду Плещеева озера. Лед проломился, и Синь-камень затонул на глубине пяти метров. Но вскоре рыбаки стали замечать, что валун неведомым образом меняет свое местоположение, медленно перемещаясь по дну. Через полвека он оказался на заболоченном берегу у подножия Ярилиной горы, где и лежит до сих пор.

Сейчас к нему привозят экскурсии и каждый год тысячи людей встают на него босыми ногами, просят здоровья, детей, удачи, бросают мелочь, привязывают лоскутки и ленточки на ближайших кустах, отколупывают что-нибудь на память. Теперь сохранению камня угрожает его широкая известность.

Есть наблюдения, что камень стремится уйти под землю.