Достоинство

Десять  лет  Лёха  прожил  с женой  в  мире и согласии, кроме неё, не знал ни одной женщины.   Он так думал, что  у жены нет  внебрачных связей, и не  спрашивал, хорош ли он, как мужчина. А раз не спрашивал, то и не знал свою истинную цену.  

Но, случилось  ему, как-то  раз, побывать  с другой женщиной, и она  никак не хотела  с ним расставаться.   Имея богатый сексуальный опыт, не уставала повторять, что  Лёха - самый лучший из мужчин.

Увы, в свои тридцать лет он всё  ещё не понимал, почему же это он самый лучший. Женщина  раскрыла глаза на  его достоинства. Достав  записную книжку,   в которой  значилось   сорок  семь   мужских  имён,      начала зачитывать какие-то числа:   35, 3,   5, 17,   4, 9,   12. Ну, самое большое  - 40,   и всего  лишь одно.   Лёха значился в этом списке под последним, сорок седьмым номером. После его  имени стояли числа: 130, 137 и 155.

-  Это  рекорд  не  только  мой,   -  сказала она, - но, наверно,   нашего  города,   а  возможно  и  всей страны! Ни одна женщина не может похвастать такими числами.

Лёха ничего не  поняв, поинтересовался,   что означают эти числа. Она поднесла к его глазам хронометр, и он увидел  в двух окошечках такие числа: в одном  - 155 минут, в другом -  2 часа 35 минут 20 секунд.

-  20  секунд  я  отбросила,   так как  это меньше, чем половина минуты, - пояснила она.

Лёха  всё  равно  не  понял. Тогда  дама  принялась подробно ему объяснять:

-  Ну,   знаешь,   как  другие  мужчины...   Раз,   два, и спёкся.   Уже  спит... А  ты...   Неужели  тебе жена не говорила о твоих   достоинствах?    Понимаешь,    эти   числа  обозначают минуты...   количество  минут...   сколько  мужчина... Что   тут непонятного? Ну, сколько  у него стоит...   Мы были с  тобой три раза. В первый раз ты...130 минут, во второй - 137, а сегодня - 155!

- Ты что, хронометр для этого держишь под подушкой?

- А что, мне все подруги завидуют.

-  Ну,   если  подруги  завидуют,   тогда другое дело, - съязвил Лёха.

Так   он   впервые   узнал   о   своих  необыкновенных достоинствах. С той дамой расстался, других не было, с женой говорить об этом было бесполезно. Она,   видимо, считала, что это никакие не  достоинства, что так оно и  должно быть, так бывает  у всех, и  иначе быть не  может.

Лёха,   подумал:   что,   если  бы  ей  всего  три минуты, как бы она себя повела? Но им обоим было хорошо, и Лёха перестал  злорадствовать по этому поводу.

Через некоторое  время жена  уехала в  санаторий,   Лёха остался один. Все вечера проводил в филармонии.      В  тот   вечер  давали   концерт  фортепианной    музыки. Солировала  знойная,   длинноволосая  брюнетка.   Глядя  на   неё, создавалось  впечатление,   что  она  играет  не  руками,   а всеми частями    тела,   включая  длинные,   чёрные,   как  смола, волосы,   которые  касались  пола, когда  она,   в сентиментальной мечтательности запрокидывала голову назад, и чуть ли не свисали с другой стороны рояля, когда, в порыве вдохновения,   резко бросала голову вперёд.

С  последними  аккордами    Лёха,   не  дожидаясь окончания  аплодисментов,     вышел. Заведя стоявшую у тротуара машину,   направился домой. Проехав  метров двадцать, увидел у обочины дороги, неизвестно как оказавшуюся здесь,   пианистку.   Она  и  машину  останавливала  не рукой, как обычно, а, двигая всеми  частями тела: руками, ногами,   бёдрами, длинными,   красивыми  волосами.   Казалось  невероятным,   что она успела  сюда   прибежать  раньше   Лёхи...   Впрочем,    при   её темпераменте...

Лёха  притормозил. Прежде  чем  успел дотянуться до ручки, чтобы открыть дверцу, она уже сидела в машине:

-  В  микрорайон  «Зелёный»  - скомандовала, будто сидела в такси. Лёха разозлился:

- Вы так  решили, что я  занимаюсь частным извозом?     

-Извинитеновыостановилисьаяопаздыываювдвадцатьдвамне надобытьнаадресе.

Она говорила так,   как играла -  быстро, чётко, резко.

- Даёте уроки музыки подающему надежды вундеркинду?

- Выдогадались! - как выстрел из пистолета.

-  Я  только  что  был  на  вашем концерте. И что меня больше всего поразило, - начал Лёха, но она перебила его:

- Манера моей игры?

- Чёрта  с  два!   Меня  поразило то, как вы оказались перед  моей  машиной!   Я  ушёл  из  зала  задолго  до окончания аплодисментов.

- Я всё делаю быстро!

- Это хорошо, или плохо?

- Вамсудитьвыжевиделимоюигру, - протарахтела она, как гамму сыграла.

Она  так  и  сказала  -  видели,   зная  себе  цену. Её действительно надо было  видеть. Слушать -  это уже потом,   как дополнение. А раньше - видеть!

-  Вонктоймногоэтажке!    

Они  уже  приехали  в микрорайон «Зелёный». Лёха подрулил к указанному дому:       

- Ждитеполчасаянезадержусь, - выстрелила она, и скрылась в подъезде, не успев выслушать Лёхины возражения.

Ровно в 22-30 она, громко хлопнув дверью,   вывихрилась из подъезда,   и прежде  чем Лёха  успел попросить  не хлопать также сильно дверцей его машины, она таки хлопнула, и сказала:

- Вгород!

За пятнадцать минут  езды до города  Лёху основательно просветили.    Жанна,    так   звали   его   пассажирку,   Лауреат республиканского  конкурса   пианистов,   в  филармонии работает недавно, в город переехала и того позже. Деньги потратила на покупку квартиры,   в  настоящее время муж  кормит семью,      она   зарабатывает  на  тачку.   Ведущая   пианистка филармонии, преподаёт в музыкальном училище, читает  теорию музыки  в  музпединституте,   ведёт  кружок фортепиано во дворце культуры,     даёт  частные  уроки  на  дому...   Закончилась их беседа обменом телефонами.

Жанна позвонила через два дня:

- У  меня «окно»  с двух  до трёх,   встречаемся у тебя дома!

Лёха начал объяснять, как проехать к его дому, но  она повесила трубку.

- Чёрт побери,   - выругался Лёха.   - Она и  это успела узнать! Но когда, каким образом?

Вскочив в машину, заторопился домой. Едва  успел раздеться,   зазвенел звонок.   Жанна приехала  за минуту  до назначенного  срока.   Со  словами:   «Тыменяпокормишь»  -  то ли спрашивая, то ли утверждая,   как вихрь, влетела  в квартиру, сбросила  одежду    на  пол,     прыгнула под душ.   «Пуговицы она, наверно, расстегнула ещё в подъезде», - подумал Лёха, и спросил:

- Первое будешь?

- Второе, третье, и что-нибудь выпить!

Лёха поставил греть тричерашний борщ, принялся  резать колбасу,   сыр,   налил  стакан     любимой  Мадеры.    Жанна выскочила из  ванной комнаты. Не вытираясь,   перешагнула через лежащую  на  полу  одежду,     впорхнула  в  кухню.   Она на всём экономила время! Вокруг лежащих на столе волос  образовалось озерцо воды, которая ручейком стекала на пол и, соединяясь там с лужей вокруг ног Жанны, образовывала небольшой домашний бассейн.

Жанна залпом опрокинула в себя стакан вина и, почти не работая челюстями, начала,    без разбора, бросать в  рот колбасу, сыр,   хлеб,   заедая  всё  это  не успевшим  нагреться борщом, не потрудившись снять кастрюльку с плиты, перелить её  содержимое в тарелку. Приученный  к другому ритму  жизни, Лёха никогда  не глотал  пищу,   не  сделав  два  десятка  жевательных движений, смотрел на Жанну с нескрываемым удивлением.

- Ты чего  сидишь с открытым  ртом? Иди, раздевайся!   - выдавила она из сыро-хлебо-колбасного месива, и вытолкала  Лёху, увеличив при этом площадь домашнего бассейна до размеров кухни.

Вспомнив о жене,   Лёха в спальню  не пошёл, присел  на край дивана в гостиной.   Через две минуты влетела  Жанна: «Чего сидишь? »  -  удивилась,   и  начала  раздевать Лёху. По полу затарахтели пуговицы рубашки.   Не обращая на это  внимания, опрокинула  Лёху   на  спину,   села   верхом. Покрутившись минуты  три в каком-то немыслимо бешеном пируэте, побежала одеваться...

Застегивая  на  брюках  «молнию»,   Лёха  услышал, хлопок закрывающейся двери подъезда. Выглянув в окно, увидел отъезжающее такси.

С  Жанной   Лёха  встречался   ещё  три   раза.     Всё происходило точно так, как  в первый раз, только «окна»  были другие: то с десяти до одиннадцати, то с двенадцати до часу, то с часу до двух. Он горел желанием поговорить с Жанной о своих достоинствах, но каждый раз для этого не находилось времени. Не успевал прийти в себя, как она уже была в такси. Когда же он, схватив за руку, предложил поговорить, она прижалась к  ушку  губами,   и  вместе  с  поцелуем выдохнула: «Надонеговоритьаденьгиделать»...

А, может, ему это только послышалось...

Он во  второй раз  попал на  её концерт. Сидя в четвёртом ряду партера, думал о том, что смотреть на неё, слушать  музыку, было  намного приятнее,   чем обладать  ею... А, впрочем, обладал ли он ею? Не наоборот ли всё происходило?

Жанна  заметила  Лёху,   помахала  рукой.   В грациозном жесте ладони  он уловил  маршрут от  филармонии до  микрорайона «Зелёный». После концерта, повёз Жанну на  тот же адрес. Заговорил  об их мимолётных  встречах.   И на этот раз, не упустив своего лидерства, не дав ему раскрыть рот,   она  шокировала  своими  выводами:

-Ты как мужчина - нуль! Четыре раза мы с тобой  были близки, и ты ничего не  сумел сделать!

- Да я не не  сумел, а не успел, -  оправдывался Лёха. Но Жанна его не слушала:

- Это главный твой недостаток, - закончила она.

- А что, есть и второстепенные? - перебил Лёха.   Он начинал злиться на себя за то, что начал этот разговор.

-  И  запомни,   очень  существенный,   - не слушая его, продолжала Жанна.

- Да я-то думаю - наоборот!

- Ну  и что?   Тебе от  этого легче?   Надо не думать, а делать!

- Деньги? -  со злостью бросил  реплику.   Но она опять не услышала его слова:

- А вот делать ты, как раз, не умеешь!

- Но  тебе-то было  хорошо, чёрт  побери! - возмутился Лёха. Он не понимал, что она имеет в виду.

- Мне - да,   но ты и о  себе должен подумать, -  нежно выдохнула ему в правое ушко. Лёха хотел сказать, что в  том темпе, в котором  всё происходило, аллегро,   или, как это  у них называется, у него не было времени вообще о чём-либо думать, но Жанна, не дав   открыть рот, выстрелила автоматную  очередь:

- Подождименяполчасаянезадержусь, - и скрылась в тёмном подъезде девятиэтажки. Поразмыслив  минуту-другую о  своих достоинствах, так неожиданно превратившихся в недостатки, Лёха нажав на газ, поехал домой: «В конце - концов,   она только что сказала, что  я должен думать о себе», - размышлял по пути к городу.

Через день вернулась жена. В первую же ночь не могла нарадоваться Лёхиными достоинствами:

- Ты самый  лучший из всех мужчин  на свете! -  говорила она.

«Интересно,   откуда она  об  этом  знает? »  -  подумал  Лёха,   но   философствовать относительно  происхождения    комплимента  не  стал, просто было  приятно его  услышать.

С  Жанной  он больше  не встречался.

Бомж