Быть вместе, Глава 5, Гей-повесть или Эротические повести

Этот день у меня не задался с самого начала. Я проспал, чего со мной почти не случается; завтрак съесть не успел, потому что кофе сбежал, а варить его второй раз не было времени; за окном моросил дождь, серая погода нагоняла тоску. Злой, как сто тысяч чертей, я летел в институт, зная, что Михалыч устроит истерику – на его лекции лучше не прийти, чем опоздать. Стоя на остановке в ожидании маршрутки, я пришел к выводу, что полоса невезения началась у меня еще вчера: когда я оказался у Жеки дома и познакомился с этим Максом, из-за которого меня выставили за дверь. Вечером мы с Дженом общались в аське, но он был грустный, в основном извинялся, говорил, что дня три почти не сможет со мной общаться, и наотрез отказался что-то объяснять по интернету: «Я хочу рассказать тебе все, глядя в глаза. Прошу, потерпи, Игорь уедет, и я клянусь, что все расскажу! Больше никаких тайн! » Почему-то меня мало утешили и эти обещания, и повторенная десять раз фраза, что он будет по мне скучать. Я чувствовал себя лишним в его жизни, видел, что есть кто-то, кто ему важнее, да к тому же мне опять светили скучные одинокие выходные.

В институт я пришел за пятнадцать минут до конца первой пары. Решив, что лезть на рожон уже нет смысла, и придумывая, что соврать, чтобы пустили на вторую пару, я отправился в туалет – покурить и переждать до перемены. Настроение было паршивое, раздражало все. Меня даже начали посещать мысли, не пойти ли сегодня в родной «Озон»: про наш скандальный разрыв с Машкой, наверное, уже все забыли, может, познакомлюсь еще с кем-то, а то от нехватки секса у меня скоро бешенство начнется. Прозвенел звонок, коридоры постепенно загудели от множества голосов. Я потушил сигарету и зашел в кабинку. Почти сразу дверь в туалет распахнулась и из коридора ввалилась кампания парней – судя по голосам, местные «гопы» с третьего курса. Мне не было никакого дела до их «шансона», и я не прислушивался к разговору, пока случайно не услышал:

- Ну все, точно тебе говорю, сегодня идем пощекотать этот «Слайс»! Ты Митяхе сказал? Пусть своих братков подгонит, там пидоров на всех хватит!

- О, бляяя, повеселимся! Это же надо, сучата какие, под самым нашим носом устроили голубятню! Если бы не Серый, мы бы еще год ушами хлопали! Не, ну прямо в нашем районе!

- Я те говорю, сам не поверил! Как мы не видели сами-то? Серега говорит, там по пятницам такие сходки – земля дрожит! Я и не знал, что у нас в городе столько пидарков, не то, что в районе!

- Ох, пощиплем сегодня «девочек», долго у них очко гореть будет! Давай, давай, Митяхе позвони, я, может, Коляну еще свисну – гулять так гулять! Ага, скажи – «угощаем»!

Загоготав, как дебилы, «братки» вывалились в коридор, а я, не обращая внимания на грязь, сполз по стене кабинки, усевшись прямо на пол.

Так это что же? Это как? «Слайс» - гей-клуб? Я вцепился обеими руками в волосы, словно надеялся, что так мысли придут в порядок и перестанут истерично бить в виски, наполняя голову гулом. В каком-то смысле это помогло, боль отрезвила меня, я осторожно встал, вышел из кабинки, достал сигарету, краем сознания отметив, что прозвенел звонок на вторую пару. Медленно и неумолимо мысли в моей голове раскладывались по полочкам, вставали каждая на свое место, предлагая мне четкую картинку, сложенную из различных ситуаций и воспоминаний, как дьявольский пазл.

Та пятница…толпы «клубящейся» молодежи – и ни одной девушки. Парни, конечно, не набрасывались друг на друга, не обнимались и не трахались по кустам, как, наверное, должны делать геи – в понимании таких вот «братков», но кто знает, что творилось внутри здания? Следующая картинка била больнее: из клуба вышел Женя. Мог он там оказаться случайно? Вообще, могут в гей-клубе тусоваться НЕ геи? Но…случайно ли он там был?

Перед глазами замелькал целый калейдоскоп мыслей и воспоминаний, которые сейчас обретали новый смысл: впервые я увидел Женю, когда он пришел в «Озон» с парнем, даже, с мужчиной. «Не Игорь ли это был? » - ту же заработала детективная часть моего перегруженного мозга. Но сейчас это было не так важно. Ни разу за все время нашего знакомства в рассказах Жени не фигурировали девушки или женщины – кроме воспитательниц детского дома, о которых Джен не мог вспоминать без холодной ненависти. Все разговоры и расспросы о личной жизни пресекались на корню, хотя то, что Женя не девственник – было видно по всему. И наконец, услужливая память нанесла мне решающий удар: какими глазами смотрел на меня Женя? С каким восхищением говорил обо мне, делал комплименты моей внешности? О чем говорят фотографии, сделанные в том чертовом парке? «Тебе еще нужны доказательства? » - орал мне здравый смысл. Это был нокаут.

Игнорируя удивленные взгляды встречных знакомых, я медленно побрел к выходу из института. Я испытывал так много разных чувств, что воспринимать информацию на лекции я бы просто не смог. Выйдя на крыльцо, я подставил лицо моросящему дождику и принялся разбираться в себе. Ну что же – Женя оказался геем. Что это меняет для меня? Он перестал быть для меня другом? Он стал менее интересным, заботливым, близким? Ведь он уже был геем, когда мы вместе гуляли, обедали в кафе, обсуждали наши жизни, делились мечтами, слушали «Металлику»? Это же не мешало мне чувствовать себя счастливым рядом с ним! К тому же, кроме восхищения моей внешностью, с его стороны не было ни одного намека на что-то большее. Если подумать, это мне в голову периодически лезла какая-то интимная чушь, вроде той – вчера – когда мы стояли рядом… Я ощутил в теле предательскую дрожь. А если это было специально? Если он что-то такое делал, чтобы заставить меня это чувствовать…

- Вот дерьмо! – сказал я вслух, напугав проходящую мимо старушку. Помотал головой, прогоняя наваждение. Неужели новости о Жене настолько изменили мое к нему отношение, что я готов обвинять его в своих грехах только потому, что он гей? Ничего специального он не делал – за все время, пока мы знакомы! Он был мне другом – настоящим другом, ближе которого у меня никогда еще не было – и я совершенно не задумывался о его ориентации! Почему сейчас должно что-то измениться? Мне даже стало стыдно: я веду себя не лучше тех «гопов», которые сегодня собираются избить таких, как Женя, только потому, что они не интересуются девочками, только по одной этой причине!

И вдруг я похолодел: я вспомнил подслушанный в туалете диалог, представил толпу бритых «братков», подходящую к «Слайсу» с битами наперевес, подумал о том, что Женя сегодня наверняка будет там… Я сорвался с места и помчался к остановке. Только проводив взглядом ушедший на секунду раньше автобус, я опомнился: Жека сейчас в институте, где его там искать, я не знаю. К тому же, он меня не ждет, а вдруг он сегодня прогуливает учебу из-за этого Игоря? Я достал телефон и быстро набил смс:

«Жень, мне срочно надо увидеться с тобой. Это очень важно и недолго. Прямо сейчас! »

Пока я ждал ответ, я чуть не сгрыз пальцы. Прошло минут десять, прежде чем телефон в моей руке завибрировал, заставив меня подскочить.

«Что-то случилось? Приезжай в институт. Скинь, когда будешь на месте, я выйду»

Облегченно вздохнув, я принялся ловить такси. Ждать, пока придет следующий автобус, ехать с пересадками сорок минут – я бы этого не выдержал. По дороге до художественной академии я старался не думать о том, как все скажу. Пусть лучше будет спонтанно, и так волнуюсь, как перед экзаменом. Страшнее всего было думать о последствиях: а что, если эта случайно раскрытая тайна отдалила нас друг от друга? К тому моменту как я выскочил из машины, я уже понял, что мне совершенно все равно – гей Женя или нет, главное, чтобы мы остались друзьями.

Женька вышел на крыльцо художки, поежился от прохладного мокрого ветра, и потащил меня в какой-то деревянный пристрой, в котором оказалась свалка старых недоделанных или покалеченных скульптур и архитектурных макетов. Он закрыл за нами дверь и повернулся ко мне.

- Что случилось? – спросил Жека, с тревогой и ожиданием вглядываясь мне в глаза.

Я не дал себе времени, чтобы подобрать слова, выпалил на одном дыхании, словно прыгнул в ледяную воду:

- Слушай, сегодня вечером на «Слайс» будет облава. Собирается наша районная «гопотня», я думаю, они человек тридцать пригонят. Я случайно услышал разговор – пара отморозков учатся в моем институте. Предупреди своих, пусть сидят сегодня по домам. И…- у меня вдруг перехватило горло, я схватил его за руку, – сам не ходи туда, прошу.

Закончив свой монолог, я вздохнул с облегчением, наконец обратив внимание на реакцию друга. Джен смотрел на меня с таким ужасом, словно я превратился в трехголового дракона.

- Ты знаешь про «Слайс»? – я не узнал его голоса. Мне даже стало не по себе, но я постарался ответить уверенно и спокойно. Не хватало еще чувствовать себя виноватым!

- Узнал случайно. В один вечер, когда ты был занят, я просто гулял в том районе и видел, как ты выходишь из клуба. Я ждал, что ты сам все мне расскажешь, поэтому до сих пор молчал.

Женя опустил глаза, я понимал, что он решается задать мне самый важный вопрос.

- Ты знаешь, что это за клуб? – спросил он, глядя себе под ноги.

Мне вдруг ужасно захотелось соврать. Сделать невинный взгляд и сказать, что ничего не знаю, увидеть облегчение в его глазах. Но кто знает – услышу ли я тогда правду хоть когда-нибудь? Пусть уж все переживания останутся позади, пусть все выяснится сегодня.

- Час назад я узнал, что это гей-клуб, – сказал я обычным, спокойным тоном. – Но разве это что-то меняет?

Женька быстро поднял на меня глаза, они были сейчас темнее, чем обычно, и я абсолютно машинально отметил, какой он все-таки симпатичный, даже то состояние крайнего волнения, в котором он сейчас находился, ему безумно шло.

- А то, что я – гей, для нас что-то изменит? – спросил Жека глухо, не сводя с меня испытывающего взгляда. Я чувствовал его напряжение, ощущал, с каким трепетом он ждет ответа, мне вдруг захотелось обнять его – крепко, по-дружески – просто обнять, чтобы он успокоился и перестал думать всякую ерунду.

- Нет, не изменит. Ведь мы по-прежнему друзья? Я хочу сказать: ты и вчера был геем, и месяц назад, но ведь мы были друзьями и нам это не мешало?

На миг мне показалось, что Женька сейчас рухнет в обморок – такое явное облегчение он испытал. Громко выдохнув, закрыв глаза и прислонившись к какой-то бесформенной глыбе, Джен блаженно улыбнулся.

- Сашка, ты…ты просто чудо… Ты не представляешь, как я этого боялся! Я ведь знаю, какое к нам отношение! Но я действительно хочу, чтобы мы были друзьями, ты веришь мне? – он снова придвинулся ближе и положил руки мне на плечи, заглядывая в глаза. Что-то во мне дрогнуло. Я еще даже не сообразил что и почему, как с языка чуть не сорвалось: «Только друзьями? ». Я успел сдержаться в последнюю секунду, не понимая, что происходит. Что я испытываю: облегчение или сожаление? Что за ерунда со мной творится? Женя – гей, но говорит только о дружбе, а я, убежденный натурал, жалею, что он не подразумевает большего? «Мне срочно надо устраивать личную жизнь» - подумал я устало.

- Ну конечно верю, о чем ты! Ты мой друг, и, кстати, с тебя еще рассказ про Игоря, Макса, и – какие там у тебя еще тайны? – я шутливо схватил его за грудки и слегка встряхнул, словно хотел вытряхнуть из него секреты прямо сейчас. Женька засмеялся и поднял руки:

- Обещаю, все расскажу, как только Игорь уедет. Эта тайна была самая «страшная». Если ты это принял, надеюсь, что и остальное тебя не оттолкнет, – он снова посерьезнел. – Так что там со «Слайсом»? Теперь давай подробно.

После разговора с Жекой я отправился домой. Возвращаться в институт на полторы пары мне показалось бессмысленным, к тому же, я был полон впечатлений, и вряд ли усвоил бы материал на лекциях. Я ехал в переполненном автобусе, прижатый к заднему стеклу, и перебирал в памяти подробности встречи. Выслушав от меня всю информацию про «Слайс», Жека тут же позвонил какому-то Костику, передав ему мои слова. По их недолгому разговору я понял, что отсиживаться они не собираются и «к встрече с аборигенами будут готовы». Честное слово, меня это поразило. Я не презирал представителей сексуальных «меньшинств», но и воинственными их не считал. И вообще привык думать о геях, как о женственных и жеманных мальчиках, но тот же Жека был совсем не таким. Закончив разговор, Джен мрачно улыбнулся:

- Ну что же, покажем еще и этим «мачо», что «пидоры» могут за себя постоять. Не впервой. Мы перенесли клуб к вам в район всего полгода назад, там, где мы были раньше, тоже дело кончилось разборками с местными. Достало это все, вот честно! Все-таки придется Костику увеличить штат охраны, чтобы нам дали жить спокойно. Кстати, он просил поблагодарить тебя за предупреждение.

Проводив меня до остановки, Жека, перед тем как проститься, крепко сжал мое плечо:

- Пообещай, что сегодня не пойдешь гулять в том направлении! – потребовал он. Я насупился: такая мысль казалась мне очень привлекательной. Но мне было приятно, что Женя за меня боится, поэтому я пообещал, правда, в свою очередь потребовал того же:

- Но и ты тоже! Обещай, что не будешь участвовать в этих разборках!

Жека мягко рассмеялся и улыбнулся, как мне показалось, почти нежно:

- Не буду, обещаю. Я и не собирался туда сегодня, у меня другие планы.

Мы договорились встретиться в понедельник после учебы для долгожданного серьезного разговора.

Выходные прошли на удивление спокойно и мирно. Я все-таки забил на «Озон» и остался в пятницу дома. В этот раз со мной была сестренка, а с ней никогда не скучно. Меня так распирало от всех новостей, что я не выдержал и рассказал ей все. Ее первая реакция ввела меня в ступор:

- Ну наконец-то! Я ему сразу сказала, что не надо с этим тянуть! Хорошо, что так обошлось, ты у меня, оказывается, умница! – и она одобрительно потрепала меня по волосам.

Когда я обрел дар речи и смог задавать вопросы, выяснилось, что Жека раскололся ей в первый же вечер знакомства. После этого они часто общались в аське, и Наташка красочно расписала мне его душевные метания, и как он боялся моей реакции. Вот только у меня осталось чувство, что она еще что-то недоговаривает…

В понедельник я еле дождался окончания последней лекции. У Жени был сегодня короткий день в институте, и он сообщил, что ждет меня у себя дома. В этот раз я уже был морально готов к встрече с женькиной квартирой, но все же испытал непонятный трепет, снова оказавшись там. Я решил списать свое состояние на волнение от предстоящего разговора. Жека встретил меня своей обычной радостной улыбкой, обнял и сказал, что ужасно скучал. Он был сонный и растрепанный, и я не удержался от мысли, что он выглядит просто очаровательно. Дав себе мысленно подзатыльник, я прошел вглубь комнаты за хозяином квартиры. Мы уселись с ногами на его огромной кровати с кружками горячего кофе, и Женя начал говорить. Сначала рассказ давался ему с трудом, Джен старался не смотреть на меня и иногда делал паузы, словно подбирая слова.

- С чего начать… Я не знаю, родился ли я таким, или так сложилось, но к девушкам меня никогда не тянуло. Вообще, пока я был в детдоме, девушек нормальных почти и не было поблизости, а потом я приехал сюда… - он отпил кофе и покрепче сжал пальцами кружку, словно спасательный круг. – Я еле дождался, когда можно будет уехать из того дурдома. Сразу знал, что поеду в город поступать на художника. Но провалился на первом же экзамене - по истории, до рисования даже не дошло. К тому времени у меня оставалось рублей двести, ни о каких съемных квартирах не могло быть и речи. Я в отчаянии отправился на вокзал – переночевать, а на утро искать работу. В зал ожидания меня без билета не пустили, пришлось устроиться прямо на полу, между чьих-то чемоданов. Естественно, в результате меня сцапала милиция. Они уже собрались меня увозить в отделение, как бомжа, но тут к нам подошел мужчина…

- Игорь, - выпалил я, сам от себя этого не ожидая. Женя удивленно посмотрел на меня и продолжил, утвердительно кивнув: - Да, это я потом узнал, что он Игорь…Игорь Николаевич. А тогда он наплел ментам про то, что мы знакомы, и я якобы его встречал, потом сунул им какую-то купюру и чуть ли не силой увел меня с вокзала. Я был в таком шоке от всего, что молчал всю дорогу до этого места. А он представился и сказал, что просто пожалел меня. Уже потом, выслушав мою историю, предложил остаться здесь – квартирантом, сказал, что поможет с работой, и мне будет, чем платить за жилье. У меня не было выхода, к тому же, он не предлагал ничего непристойного… - снова пауза, и у меня почему-то сжалось сердце. Я недоумевал, почему мне так неприятно слышать про этого Игоря? Тем временем, совладав с собой, Женя продолжил:

- Мы жили тут вместе, как соседи, я первое время спал на полу, Игорь обещал разжиться раскладушкой, но у него все руки не доходили. Мы много общались, он устроил меня в свое фото-агенство – тогда еще просто подсобным рабочим. Я столько заботы и участия еще не видел в своей жизни. И я…влюбился. Поэтому, когда он спустя почти месяц после знакомства намекнул на то, что мы могли бы спать в одной кровати, я уже не раздумывал. Так мы стали любовниками. Я не знаю, каков секс с женщинами, но с Игорем мне было невероятно хорошо. Я полгода как на крыльях летал, был счастлив и совершенно не думал о том, чем могут кончиться такие отношения. К тому времени он во мне открыл способности к фотографии, подарил эту камеру…

Я чувствовал, что Женьке невероятно тяжело говорить обо всем этом. Видимо, сейчас предстояла самая драматичная часть рассказа, потому что Жека буквально выдавливал из себя фразы, опуская голову все ниже. Я уже был не рад, что пристал к нему с этими тайнами. Мне казалось, что он сейчас расплачется, и больно за него было ужасно. Я отставил кружку с остывшим кофе на пол, и придвинулся ближе к другу. Положил руку ему на плечо и уже приготовился сказать, что не надо больше ничего говорить, переживу я без его секретов. Но Жека вздрогнул от моего прикосновения, поднял на меня измученный взгляд и благодарно улыбнулся:

- Ничего. Расскажу, и станет легче. – Он подвинулся ко мне и облокотился на меня спиной. Я инстинктивно обнял его рукой за плечи, и замер, вдыхая аромат недавно вымытых волос. Его макушка оказалась так близко от моего лица, что при желании я мог бы… Я зажмурился, прогоняя наваждение, и сосредоточился на рассказе, который Джен продолжил уже более спокойным тоном.

- В общем, Игорь зачислил меня в штат фотографов, стал поручать выездную работу в свободное от учебы время, познакомил со многими ребятами…такими же, как я. Некоторые заказы меня шокировали, это было откровенное порно, с девочками и мальчиками…не хочу даже говорить тебе про эту грязь. Но Игорь убеждал, что приходится заниматься подобным, чтобы покрывать расходы агентства. А на одном из таких заказов…клиенту понравился симпатичный фотограф, и…в общем, меня изнасиловали. Я был уверен, что когда расскажу Игорю, он придет в бешенство и прибьет того подонка, но он… Он сказал, что клиент всегда прав, и если бы я не сопротивлялся, не было бы так больно, и ничего страшного с моей задницей не случится, зато платят за такое в два раза больше. – Женька выпалил последнюю фразу на одном дыхании, вжавшись в меня спиной с такой силой, что мне стало трудно дышать. Хотя, возможно, у меня перехватило дыхание не от этого, а от гнева и жалости, которые я испытывал в данный момент. Я обнял друга покрепче и прижался щекой к его голове. Мое сердце колотилось как безумное, и я знал, что он это чувствует.

- Дальше все не так интересно, – устало проговорил Жека. – Мы поругались, я попытался уйти – и от него, и из агентства, он припомнил мне все, что я, оказывается, ему должен: и за жилье, и за престижную работу, и за эту камеру, и за одежду, которую он мне покупал… Теперь я как бы считаюсь его любовником, когда он приезжает в город, то проводит со мной некоторое время. И иногда меня возят на эти «особые» фото-сессии, правда, больше на них не было ничего такого, кроме съемок, но…я знаю, что это может повториться в любой момент. И никто не будет спрашивать моего мнения. А отказаться от съемок я не могу, Игорь выкинет меня и с работы, и из квартиры, да еще и с художкой что-то придумает обязательно. Я до сих пор никто в этом городе. И один не выживу тут. А возвращаться мне некуда.

Джен закончил свою грустную историю уже совсем обычным тоном, почти деловым. Я чувствовал, что ему стало легче, он расслабился и откинул голову мне на плечо. Но меня просто трясло от всего услышанного. Не должно так быть! Не должно ни с кем, тем более с Женей! Что это еще такое – рабство натуральное, это противозаконно, в конце концов! Нельзя терпеть такое! Вот это все я ему и высказал, с трудом сдерживаясь, чтобы говорить спокойно. И прибавил в конце, что он уже давно не один в этом городе, что у него есть я, и Наташка, и еще куча друзей:

- Пожить можешь у нас, и едой обеспечим, конечно! Найдешь пока другую работу и будешь ему отдавать постепенно! Да, хочешь, я тоже устроюсь куда-нибудь, выкупим мы тебя!

- Саш…он не отпустит меня так просто, понимаешь? Но все, что ты мне сейчас сказал… Ты не представляешь, как мне важно это слышать. Спасибо тебе!

Больше Джен об этом говорить не захотел, сказал, что хочет в моем обществе отдыхать от своих проблем, а не обсуждать их. Чтобы отвлечь меня от больной темы, Женя красочно рассказал о том, что творилось в пятницу в «Слайсе». По его словам, когда наши районные «гопы» подвалили к клубу, из его дверей высыпало парней двести, «собрали со всего города, кого могли», а когда перебранка переросла в драку, подъехало несколько машин, «братков» быстро повязали и увезли в местное отделение милиции.

- Свои люди у нас везде есть, а с «органами» Игорь помог. Думаю, нас теперь какое-то время трогать не будут.

Домой я шел, как в тумане. Все, что узнал за сегодняшний день, требовалось переварить, осознать. Вот не думал, что столкнусь когда-нибудь в жизни с подобным! Казалось, что то, о чем рассказывал Жека, бывает только в кино. Одно я знал точно: я найду способ выручить друга, чего бы мне это не стоило.