Я не дам тебя никому обижать. Часть 2

"Я ж говорю, живой", - в мозг ворвались эти слова и едкий запах нашатыря от приложенной к носу ваты. Сознание начало возвращаться к подростку, и пелена ада снова покрыла детский разум, страдающий от безысходности, ужаса и страха. Лучше бы обморок длился вечно. Лучше бы он умер... Слабое, беспомощное тельце ощутило удар ногой в рёбра. Его подхватили грубые руки и перевернули лицом вниз. Ощущая щекой жёсткие ворсинки ковра, Рома почувствовал, как с него срывают брюки и плавки... Боль была адской... Его насиловали по очереди. Несколько человек. Нет, это были не люди. Это были животные. Ощущения были такие, будто его разрывают... Тонкой струйкой катилась кровь боли между его ног. Он её чувствовал... Потом его схватили за волосы и приподняли голову. "Открой рот, сопляк!", - жёстко скомандовал скрипучий голос. Тут же в его губы уткнулся твёрдый, дурно пахнущий член. Почувствовав, как его шею сжимают стальные пальцы, он открыл рот... Он задыхался от недостатка воздуха, длинного, смрадного на вкус члена, входящего в гортань, и унижения. Его тошнило. Сделав во рту Ромы несколько грубых толчков, дядя Ваня захрипел и кончил в рот мальчика. Рвота была сильной...

За испорченный ковёр его зверски избили и отвезли в парк, который был возле дома. "Если вякнешь, щенок, тут же, в парке, уроем", - сказал сухощавый парень лет 25-ти, выбрасывая Рому из машины.

Избитый и сломленный, мальчик еле дошёл до квартиры на слабых ногах. Он долго лежал в ванне, пытаясь смыть с себя грязь, долго чистил зубы... Но ощущение грязи не ушло. Он знал, что оно останется с ним навсегда. Лёжа на кровати и смотря в потолок, он плакал... Так ломается жизнь. Что делать теперь? Как после всего этого жить? Рома не знал. Было одно желание - умереть.

На следующий день он не пошёл в школу. Он лежал на кровати и смотрел в одну точку. Его мать сходила с ума от беспокойства за сына. Она чувствовала, что случилось что-то страшное. Но не знала, что: Рома молчал. Просто лежал и молчал.

Однажды днём раздался телефонный звонок. Матери дома не было. Не в силах больше выносить непрекращающуюся громкую трель, Рома вышел в коридор и поднял трубку стоявшего на комоде телефона.

"Как чувствует себя мальчик?" - услышал Рома приглушённый голос одного из своих мучителей. Мы по мальчику очень соскучились. Выходи на улицу и садись в машину, если хочешь свою маму дождаться с работы". Сердце гулко забилось, и во рту появился привкус невыносимой горечи. Мама... Рома очень любил свою маму. Не покончил с жизнью он только ради неё. Как её оставить одну? Он не мог её бросить. Её бросил его отец тогда, десять лет назад, когда Роме было всего три годика. Мама жила им, своим маленьким сынишкой, жила ради него. И столько ради него сделала. Он не допустит, чтобы его маму обидели. Одевшись, Рома вышел на улицу. Светило солнце, был прекрасный день. Для других. Но не для него.

"Садись", - процедил сквозь зубы шофёр. Дядя Ваня давно тебя не видел.

"Кто пришёл! Мой малыш Ромик пришёл!", - дядя Ваня похлопал Рому по плечу и усадил на диван. - В прошлый раз, Ромик, мы не посмотрели классную киношку потому, что ты облевал мой замечательный ковёр. Ну ничего, посмотрим сейчас. Зацени. - Дядя Ваня вставил VNS-кассету в видеомагнитофон.

То, что увидел Рома, заставило его сердце в ужасе сжаться. На экране телевизора был он. Насилуемый и унижаемый. Лиц насильников видно не было. Его же лицо было крупным планом. Крупным планом были и члены, входящие в него сзади. И член, хлюпающий у него во рту...

"Ну что, понравилась видюшка? - спросил толстяк. - И другим понравится. Особенно ребятам из твоей школы".

Только не это... Рома больше смерти боялся этой огласки. Боялся, что все узнают, как его опустили...

- Да не ссы ты, сопляк, - продолжал толстяк. - Если будешь приходить сюда регулярно и делать приятное мне и моим друзьям, эту кассету никто и не увидит.

Ромой овладело какое-то странное, цепенящее смирение. И апатия. Пусть с ним делают всё, что хотят. Когда руки дяди Вани стали снимать с него одежду, он не сопротивлялся...

Через полчаса пыхтения и хлюпанья, громко кончив, дядя Ваня с удовлетворением посопел, спрятал обильно испражнившийся член в семейные трусы, предварительно обтерев его тряпочкой, и решил побаловать свою сексуальную игрушку: "На вот тебе монетки, мальчик. Купи себе шоколадку. За тобой приедут через три дня. Будь готов".