Глава 11. В погоне за тайной. БДСМ aka Бдсм рассказы

Ночь в старинном английском замке.

Гость растерянно бегает по темному

и мрачному коридору и вдруг

натыкается на привидение, которое

говорит ему печальным голосом:

- Я здесь обитаю уже четыре столетия...

- Ой, как хорошо! Вы наверняка знаете,

где здесь туалет?!

Когда взволнованная Ирма позвонила подруге и попросила о встрече, Анна как раз присутствовала на открытии выставки своего нового художника. Она организовала эту экспозицию с особой пышностью и должна была присутствовать до конца или хотя бы пока не уедут журналисты. По телефону ей показалось, что у Ирмы расстроенный голос. Еще бы! Многообещающий раб демонстрировал строптивость. Ирма хотела хорошенько его проучить и Анна не видела в этом никаких проблем. Как можно спокойнее девушка произнесла, поглядывая на приближающегося к ней известного критика:

- У тебя есть ключи от моей квартиры. Подожди меня там, а я постараюсь поскорее вырваться. Целую. - И отсоединилась.

Едва она услышала милый сердцу голос, как почувствовала нестерпимое желание  поскорее побыть с Ирмой, одарить ласковой улыбкой, окружить заботой и любить, любить. «Гадкий раб посмел расстроить мое солнышко, так я такое придумаю наказание,   что этот опыт раз и навсегда отобьет у него всякую охоту демонстрировать плохие манеры».

Аня успела задать себе вопрос, что это такое с ней происходит, никогда еще ни одна женщина не заставляла трепетать ее, как подошел критик. Пришлось идти искать юное дарование и знакомить их. Подобными знакомствами не стоило пренебрегать, к тому же чем скорее можно будет свести протеже Анны с критиком, тем быстрее она сможет попасть к себе домой.

«А почему собственно он должен оказаться таким, каким я его придумала? » - думала Ирма, поднимаясь в лифте. – «Его особенность как нейтрала дала мне пустую пищу для фантазии, но этого наглеца все равно следует проучить. Вот  только остыну немного, чтобы не наломать дров, да и Аня подскажет что-то стоящее».

Девушка и не заметила, как доехала, все еще переживая конфликт с новым рабом и ведя внутренний монолог. Она долго возилась у входной двери с замком, чувствуя себя взломщиком. Ирма никогда не имела привычки пользоваться чужими вещами, даже с разрешения. Что ее сейчас радовало, так это бесшумность – механизм оказался отлично смазан и, наконец, замок поддался.

Когда она находилась тут в прошлый раз, то мало что запомнила. Почти все время девушки провели в спальне. Ожидать хозяйку квартиры Ирме показалось лучшим в гостиной. Каблучки звонко простучали по паркету. Она села на диван, затем, подумав, отправилась к стойке бара, чтобы смешать какой-нибудь напиток и скоротать ожидание. По пути она нажала на кнопку  магнитофона, и тихая мелодия разлилась по квартире. Краем глаза девушка уловила какое-то движение.

«Грабители! », пронеслось в голове, когда за диваном раздался шорох, и показалась голова…Гоша. Его лицо выглядело таким же потрясенным, как, вероятно, и ее собственное. Ирма не удержалась и рассмеялась, он, вероятно, тоже подумал, что в квартиру забрались воры. Раб Анны в смешном фартуке, надетом прямо на обнаженный торс, в одной руке держал какие-то щеточки, а в другой ящик с банками и порошками. Ирма застала его за уборкой. Она почему-то не подумала, что если подруги нет дома, то ее раб может находиться в квартире.

- И ты что, собирался этими щетками защищаться от воров? – ее испуг быстро прошел.

- Здравствуйте, госпожа. Даже такие безобидные на вид вещи можно превратить в оружие, нужно только знать как, – несмотря на бравые слова, Гош робел перед Ирмой.  

- Какая у тебя милая униформа, - произнесла Ирма, разглядывая раба.

Она  вдруг поняла, что хочет этого мужчину. Он притягивал ее магнитом своей мужественной энергетикой  и некоторой таинственностью. Ирма обратила внимание на красоту его тела, на разворот плеч, на  мышцы, и то какие у него сильные и вместе с тем тонкие пальцы. Его хотелось гладить, трогать, тискать, кусать, целовать, пробовать на вкус этого парня. Доставлять наслаждение, боль,   управлять, вести за собой.

Раб стоял в той позе, в которой она его застала, не смея пошевелиться и, ожидая приказаний. Хорошо вышколенный, он помнил - госпожа рядом, а значит, все его передвижения строго контролируются. Только одна власть – власть женщины, диктует правила поведения.

- Оставь пока уборку, приготовь мне чего-нибудь выпить, – приказала девушка. – И, пожалуй, принеси мой любимый сок. Я не голодна, нет, - добавила она, видя немой вопрос Гоша.

Смешав  две части  джина, и по одной мартини, ликера, и лимонного сока, слуга добавил немного сахарного сиропа. Все взбил в шейкере, ловко достал из глубины шкафов специальную  рюмку, налил в нее «Голубые глаза», любимый коктейль девушки и украсил мараскиновой вишней. Все манипуляции заняли несколько минут. Ирма с восхищением следила за ним. Гош принес поднос с соком и коктейлем. Девушка про себя удивилась ловкости и мастерству слуги. Какая-то мысль, связанная с напитком, возникла и тревожно затаилась.

Потягивая в задумчивость сок, она так и не отпустила Гоша, тот стоял коленопреклоненным перед диваном. Сейчас ее мысли все еще витали около Александра, но он находился  далеко. Рассматривая находящегося перед ней раба,   она постепенно отвлекалась от своей проблемы.

Гош заметил, как от одного его действия такого естественного для раба, когда он всего лишь опустился на колени, девушка словно зажглась внутри, в ней пробудилось  желание, древнее как мир. Парень уже сбросил неуместный фартук, брюки облепили бедра, подчеркивая мышцы ног и ягодицы.

Взгляд Ирмы бродил по его телу и, наконец, остановился на лице. Она впилась в его глаза, и раб ощущал, какая сила исходит от нее. Гош помнил, что Ирма не привыкла  к неприкрытым рабским взглядам, но не пытался избежать ее взгляда. Если нужно - она прикажет, и он повинуется и отведет глаза.

Он догадывался, что девушка могла подсознательно  чувствовать, что взгляд Орш опасен и именно потому запрещала рабам смотреть. Владеющий силой всегда осторожен, а Ирма только училась управлять новыми для нее способностями, и старалась проявлять осторожность вдвойне. И вот сейчас она начала анализировать свой приход и сразу же нашла нестыковку. Гош почувствовал это кожей, страх противно шевельнулся и замер, малодушно надеясь, что гроза пройдет мимо.

- Так, - тихо и от того еще более угрожающе, прозвучал голос Ирмы. - Откуда ты знаешь, какой мой любимый коктейль и сок? Я не припомню, чтобы пила подобное в свой прошлый визит. Откуда? Отвечай! Это Аня тебе сказала? Откуда она знает?

Для Гоша сейчас прозвучал не только приказ госпожи, но и приказ королевы. На него как будто дохнула обжигающая кожу стужа, настолько явственно ощущался леденящий холод, исходящий от Ирмы. Неожиданность вопроса ввела слугу в ступор, он ожидал чего угодно только не такого быстрого и бесславного разоблачения. «Скорее бы вернулась госпожа», только и промелькнуло в голове Гоша.

Голос Орш звенел в ушах, пробуждая неведомые вибрации, хотелось рассказать ей все, признаться, но он не мог, ведь его ответ мог навредить Анне.    Гош сдерживал непреодолимое желание ответить, а его понятие о чести сковывало уста. В госпоже сидящей напротив поднималась ужасная неконтролируемая мощь. Леди желала знать, и противиться этому у раба уже не хватало сил. Тогда Гош призвал на помощь свое умение абстрагироваться, как тогда, в тот вечер воспитания огнем. Он как бы продолжал находиться в комнате и в то же время отсутствовал.

Ирма почувствовала это и сработал принцип «лежащего - не бьют».   Но она очень сильно хотела узнать, что же или кто скрывается за этой парой, которая так быстро смогла покорить ее. Магия взгляда ломала Гоша как стеклянного солдатика, еще немного и от него останутся лишь осколки.

- Желаю знать!

Раб молчал.

- Сейчас же! – настаивала повелительница. Тут раб зажмурил глаза, что послужило для Ирмы подтверждением сомнений. Теперь она подозревала самое страшное! Все то прекрасное, что с ней случилось в этих стенах – лишь хорошо спланированный фарс.

К желанию узнать правду присоединилось упрямство и злость. Ирма поздно обратила внимание на поток воздуха, который завертелся вокруг них, и темнота стала уносить ее прочь. Она лишь успела заметить Гоша, в последний момент бросившегося к ней, и в спасении ухватившись за его плечи, они растворились. Анна только  переступала порог квартиры, когда исчезающие фигуры рассеялись как дым.

Свет от факелов плясал, отбрасывая неровные тени  на каменные стены подземелья. Находившимся там женщине в белом плаще и коленопреклоненном мужчине в изодранной одежде не было весело. Дэйна все еще не оставляла надежду укротить Рыцаря принявшего рабство ради любви к ней. Рабство, не скрепленное ничем кроме словесной клятвы, сулило мужчине легкий путь к отступлению, если бы он не являлся  человеком чести. Рыцарь свое слово держал.

Так началось обоюдное мучение, продолжавшееся  уже несколько  месяцев. Дэйна, прародительница Ирмы, не еще знала, к чему  приведет   эта любовь, и какие последствия будет иметь ее решение. Раб любил ее со всем пылом, каким  может любить мужчина, она же была одержима одной страстью – властвовать. Основной разлад в новый уклад замка вносило общество с его устоями, тогда Дэйна исключила их из своей жизни. Замок зажил обособленной жизнью, никто извне не приглашался и внутренний распорядок  протекал  согласно желанию хозяйки.

Рыцарь и тут последовал за своей госпожой. Но он сопротивлялся той роли, которую теперь был вынужден играть в жизни Дэйны. Госпожа приняла его любовь, и он, думая, что теперь эта женщина его, посмел забыть о ее нуждах и выдвинул свои условия. Возмущение Дэйны не знало предела. Она сделала уже бесконечное  количество попыток объяснить, что ей нужен лишь преданный и влюбленный раб! Что ей плевать на то, что скажут соседи и общественность. Что до сих пор она предавалась этой страсти тайно, а теперь не хочет! Упрямый рыцарь менялся с  трудом, не желая расставаться с иллюзорной  свободой. И что самое обидное, временами совершено отказывался понимать ее и все требовал какое-то равноправие. Иногда он пытался брать узды управления в свои руки, чем злил Дэйну снова и снова, вынуждая придумывать новые методы воспитания.  

В последнее время она редко покидала подземелье, крепким орешком оказался этот  раб. Дыба, крест, скамейка, плети и даже сундук палача пришелся кстати. Дэйна легко втянулась в соревнование по подведению Рыцаря к грани, желание властвовать легко переплелось с желанием причинять боль. Пытки стали лишь орудием для достижения цели – сломать рыцаря, сделать его стопроцентным рабом. Его любовь оказалась необходимой для подтверждения своей власти над ним. Она считала, что раб должен любить свою хозяйку, тем более раб приближенный, которому позволяется многое. Любить и ничего не требовать взамен.

Условности общества мешали рыцарю полностью отдаться своей госпоже. Что подумают друзья, как им объяснять свое отсутствие  на дружеских посиделках? На охоте? Вместе с тем он уже не представлял  своей жизни без нее, без Дэйны. Время торопило  его, это ощущение не покидало уже давно. Наступил момент выбора, когда и выбора то у него никакого не было – он уже не мыслил себя по иному. Он видел, нельзя жить полумерами, для полноты счастья придется сделать ненавистный выбор раз  и навсегда, или уйти из жизни Дэйны. Рыцарь знал, что стоит ему сказать свое слово, как двери замка распахнутся, и он окажется за его стенами, свободный, но обездоленный. В том, что его госпожа найдет замену, он не сомневался. Ему и так часто приходилось делить ее с другими мужчинами.

Гош с Ирмой появились в самый разгар войны, разгоревшейся между Дэйной и Рыцарем. Связанный, избитый  раб, свисал откуда-то сверху, его руки, неестественно вывернутые в локтях, казались потрепанными лианами, колени едва доставали до пола, а ноги, как перебитые плети лежали на полу.   Вокруг него нервной пантерой ходила невысокая женщина.

- Это же Дэйна! Первая Леди замка! – тихо воскликнул Гош. – Мы очутились в прошлом на тысячу лет.

- Ты, похоже, не удивлен, - прошептала Ирма.

- Я читал об этом в Книге Знаний, но не думал, что такое перемещение возможно.

Он искал, куда бы спрятаться, не известно как их появление будет воспринято этой решительно настроенное леди.   Ирма с удивлением узнала подземелье замка Орш, только немного измененное. Ее спутник оглядывался в поисках укрытия, а кому, как ни ей, наследнице, к тому же любительнице тайн, знать о секретных ходах. Правда, она не была уверена, что сейчас это знание ей поможет, ведь за сотни лет многое могло поменяться.  

Ирма оглядывалась в поисках лазейки.   Еще мгновение, и кем бы ни была эта женщина в белом одеянии, непрошеных гостей могли увидеть и схватить. И кто знает, какая участь тогда их ждет. О своих предках Ирма знала мало, но та беспощадность, что она стала замечать у себя по отношению к своим рабам, могла иметь генетическую предрасположенность.

Дейна от злости скрипела зубами. Ей казалось, что рыцарь находится в беспамятстве  достаточно долго. Она толкнула раба ногой, тот не пошевелился. Тогда Дейна  кликнула слугу, и как только она отвернулась, Ирма потащила Гоша  к нише, за которой находился потайной ход. Если госпожа, увлеченная пытками, не заметила их, то слуга обнаружил бы обязательно. Среди камней она нашла нужный, при нажатии стена бесшумно  отъехала в сторону  и они проскользнули внутрь, никем не замеченные.

Слуга между тем окатил узника ледяной водой из большой кадушки.

- Поднимайся! – тут же заметила шевеление на полу Дейна. - Нечего прохлаждаться! Мне нужны твои подтверждения страстных заверений в любви! Большой и всеобъемлющей любви! Любви раба к госпоже! – она зло выплевывала эти слова, пытаясь расшевелить раба.

- Любви к женщине! – прохрипел полулежащий  пленник, неизвестно в чем черпая силы.

- Ты снова мне перечишь?! Ну, хорошо, раб!

- Да, я раб, и я люблю тебя, - он хотел сказать еще что-то, но силы оставили его. Боль физическая не шла ни в какое сравнение с болью его истерзанной души. Рыцаря уже давно посещали мысли смириться и принять все как есть и просто любить. Пусть не всегда будет так, как хочет он, но любить и находится рядом, в конце концов, быть полезным, а не лежать истерзанным на полу. Он не помнил, как долго продолжались пытки,   а судя по задору госпожи, она совсем не выдохлась.

Потайной ход представлял собой узкий проход, достаточный чтобы в нем могли пройти два человека, так что Ирме с Гошем находиться там, оказалось вполне комфортно, только прохладно.   Девушка быстро нашла специальные щели в каминной полке, решетки которого позволяли хорошо обозревать происходящее в подземелье.

Гош стоял позади и щекотно дышал ей в затылок. Ирма вдруг подумала,   что он оказывается почти одного с ней роста. Раньше она этого не замечала. «А интересно, Аня когда-нибудь обращала внимание на такие вещи? »

Прохлада со временем ощущалась все сильнее, а Дэйна не торопилась уходить из подземелья. Ирма стала замерзать, она оделась по летней погоде, на Гоше надеты лишь брюки, тем не менее, девушка ощущала исходящее от него тепло.

- Ты как печка, – прошептала она. – Тебе что, не холодно?

- Я настроен на выполнение своей функции – служить женщине, вам вероятно сейчас холодно. А вообще я закален, как и полагается мужчине и рабу.

- И все же, ты не ответил на мой вопрос, и сейчас, и там, в квартире Ани! И из-за этого мы, между прочим, попали сюда!   - Ирма снова начала злиться! Если бы Гош все рассказал,   ничего этого не случилось бы.

- Извините, госпожа, – и раб стал опускаться на колени.

- Эй! Вернись назад! Так я замерзну! – Ирма шуточно возмутилась, чувствуя, что  у нее нет сил сердиться на Гоша. Стоять, прижавшись к его широкой и надежной груди было  приятно. Скрывая улыбку, мужчина поспешил подняться с каменного пола.

- Конечно же, ты не виноват, это я что-то натворила. Эти новые неуправляемые возможности иногда меня подводят, то на острове, теперь вот здесь. И как мы вернемся назад, ума не приложу.

Ирма автоматически смотрела на происходящее с прародительницей, а все ее чувства переместились за спину. Гош стоял позади, такой мужественный, красивый и…недоступный. Отбивать у подруги раба она не собиралась, но позволила себе невинную малость:

- Ты такой теплый, обними меня.

Очень осторожно Гош сомкнул свои объятия. Его руки деликатно расположились одна чуть пониже груди, другая повыше. Ирма скосила глаза и…неожиданно для себя начала рассматривать его руки. Она помнила их, когда затеяла забаву с подносом, и когда Анна развлекалась с огнем. Сейчас ей захотелось нежно коснуться этих пальцев, и ощутить защищенность. Эти мысли остудили ее. «Очень мило! Самое время расслабляться, когда нужно что-то делать, ведь помощь ждать не от кого! » Вслух она произнесла, гоня прочь чувственные мысли:

- Нам нужно как-то возвращаться!

- Да, госпожа, хорошо бы, - согласился раб.

- Хм, но как?

- Вы знаете, когда я был ребенком, то с другом залез на дерево, а потом не смог слезть. Мой приятель смог, а я нет. По правде сказать, он меня не бросил. Тогда казалось что дерево очень высокое, через несколько лет я даже  вернулся туда, чтобы посмотреть действительно ли это так. И понял – препятствия, с которыми мы сталкиваемся всегда нам по плечу, со временем они растут, но растет и наше мастерство.

- Поучительная история, раб. Но чем она поможет сейчас?

- Чтобы я смог спуститься с дерева мой приятель посоветовал делать те же движения, когда я карабкался вверх, но наоборот, и не смотреть вниз.

По ту сторону намечалась кульминация конфликта. Ирма очень хотела узнать, чем все закончится, потому она не ответила.

Дэйна присела на скамью, задумчиво посматривая то на своего слугу, то на Рыцаря. Она не хотела ломать раба, а потом выбрасывать его как поломанную игрушку и заводить новую. Так же Дэйна не собиралась нарочно показывать рыцаря в неприглядном свете перед прислугой, но оставить вызов, брошенный ей Рыцарем без ответа, тоже не могла. Сейчас, выдохшись от борьбы, ее охватило сожаление – очень неприятное чувство для госпожи. «Боже, как же я устала, ты один знаешь, как я устала бороться. Не быть  нам вместе, ох не быть. Если бы я не вкусила вечного сладкого яда  и не познала власть, мы еще могли бы оказаться вместе, и прожить обычную жизнь, полную земных радостей, а так…» Отогнав мрачные мысли, Дэйна приняла решение.

«А может  и не нужно, чтобы было по-моему, может весь смысл  принять ее мироощущение? В ее душе наступит мир, она смягчится и тогда…», размышления Рыцаря были прерваны голосом Дэйны, она снова призвала   слуг. Рыцарь напрягся в ожиданиях новых мучений, но услышал лишь спокойный голос:

- Отвязать, помыть, накормить и наверх!

Не оборачиваясь, она вышла, прихватив с собой один из факелов, осветив напоследок поверженную фигуру Рыцаря. Измученный раб не заметил смертельной усталости ни во взгляде, ни в походке Дейны. Он уже принял решение, но еще не знал, что эта женщина тоже приняла свое.

Вслед за госпожой, слуги вывели рыцаря, унося с собой факелы. Темнота сгущалась по мере их удаления, в самый последний момент Ирма увидела лицо поверженного рыцаря! «Это же…! Он! », Ирма узнала его! «Но как же так? », знание вспышкой взорвалось в голове. Ирма повернулась к Гошу, и в каком-то исступлении бросилась к нему,   в надежде укрыться на его широкой груди от этого озарения. И, остановилась, пораженная мерцающим изображением на обнаженной груди. Изображение, которое не могла забыть, оно врезалось в ее затуманенную наркотиком память, как знак человека, который спас ее от ужасной участи в Биллингтоне. Искусно сплетенные буквы на фоне розы.

«Так это же знак Анны! Ну, что же, -  подумала Ирма, овладевая собой, - если раб молчит, то его госпожа не сможет мне отказать». И они перенеслись назад в квартиру к неоконченным делам, оставив Дэйну с ее Рыцарем,   и их общей тайной. В этот раз девушка не испытывала затруднений с телепортацией двух тел. Она представила квартиру подруги и пожелала очутиться там.