Две тысячи поцелуев

На скамейке курит девушка. После того как выпустит дым, смотрит на сигарету и постукивает по ней ногтем. Ей, кажется, неудобно от прохожих, которых здесь слишком много, но она усилием воли держит позу «нога на ногу». Почти полная обнажённость ноги магнитит мужские взгляды - она это чувствует и выжидает.

Мимо девушки Валертон проходит во второй раз. У него уже созрели первые фразы, но сердце не унимается.

- Позвольте присесть?

- Пожалуйста! - она говорит просто, открыто. Сразу чувствуется: не цитадель, а крепость, которую можно взять.

- У вас есть закурить? - спрашивает Валертон как какого-нибудь мужика.

- Есть!

Девушка лезет в сумку, открывает пачку. Валертон извлекает сигарету, разминает.

- Спасибо! А огоньку не найдётся?

- Извините, газ в зажигалке кончился.

- А можно от вашей сигареты?

Девушка стряхивает пепел и подносит сигарету. Валертон не может попасть на огонёк, так как девичья рука дрожит. Он берётся за запястье -пульс повышенный и тревожный.

Ополоснув лёгкие дымом, Валертон говорит:

- Большое спасибо! Что, с похмелья?

- Не поняла, что вы говорите?

- Я говорю: натрескались вчера?

- Чего «натрескались»?

- Ну нажрались, напоролись, налопались, да? Рука у вас дрожит.

Она скидывает ногу и тянет к коленям короткую юбку, но таких юбок надо две. В Валертоновой груди нарастает волнение: всего каких-то десять сантиметров - и будут видны трусы.

- Нет, не поэтому.

- А почему?

- По кочану! Я же не обязана перед вами отчитываться! Кто вы мне?

- Ах да! Я же вам никто! Вас зовут Наташей?

- Да! — Её лицо сияет, зубы ровные и отчищенные, глаза изумрудные и ласковые, да и губами такими не сигарету держать, а божественный нектар пить. - Откуда вы узнали, как меня зовут?

- Я маг, но не волшебник. Не умею делать чудеса, но способен на чудачества. Иногда вижу человека наскрозь. Вон идёт мужчина. Под его штанами нет трусов. Поспорим?

- Давайте!

- Бутылка шампанского?

- Ага!

- Мужчина, извините, пожалуйста!

- Да, я вас слушаю.

- Мы вот тут с женой поспорили. Простите за нескромность. Она говорит, что вы без трусов.

Наташа смотрит на Валертона с недоумением.

- Ваша жена выиграла!

- Я не верю! Покажите! - требует Валертон. Мужчина поворачивается к Валертону и расстёгивает ширинку. Видны трусы в полоску.

- Действительно! А почему вы ходите без трусов и у вас не один, а два члена?

Наташа настораживается. Мужчина застёгивает ширинку и, развернувшись, поясняет:

- Я такой родился и этим живу, то есть делаю бизнес.

- Как это?

- Допустим, кому-нибудь говорю: спорим, что у нас на двоих три члена? Ну естественно, что я выигрываю.

Валертон предлагает держать пари:

- А давайте поспорим с вами! Спрашивайте!

- Спорим, что у нас на двоих три члена?

- Спорим! На бутылку шампанского! Если у нас на двоих три члена, то, значит, у вас нет ни одного! Да?

- Вы хотите сказать, что у вас три члена?! Батюшки! Я думал, что я один такой уникум! Покажите!

Валертон поворачивается к мужчине и расстёгивает ширинку.

Девушка ушам своим не верит, слушая счёт.

- Вот смотрите: раз, два... чёрт!.. Где же третий? Ах, вот он!

- Ни хрена себе! - восторгается мужчина. - Почему про вас я не знал раньше? Нате мою визитку, позвоните! Мы можем с вами зарабатывать хорошие деньги!

Оставшись вдвоём, они некоторое время молчат. Каждый приводит в порядок свои мозги и душу.

- Так почему вы такая грустная и руки дрожат?

- Честно?

- Ну я же вам честно, почему вы должны юлить?

- Парень бросил. С какой-то мымрой уехал в Петербург. Там бабушка у нее умерла - квартира осталась.

- И вы сильно переживаете?

Она молчит. Её глаза влажнеют.

- Извините, но я хочу сказать, что через неделю всё уладится, сердце успокоится. Наберитесь выдержки! Идёмте лучше пить шампанское!

- Ах да! Я же проиграла!

- А я выиграл, у мужика-то! Ушёл и не купил шампанского! Ну-ка, кто такой?

Валертон читает визитку: «Презерватив Иванович - в каждой аптеке и в любой торговой точке! »

- Во обормот! Наколол!

В магазине к шампанскому Валертон прикладывает бутылку коньяка и две шоколадки. Они идут долго, рассказывая друг другу правдивые и сделанные под правду истории.

- А почему ты Валертон, а не Валера?

- Для куражу. У моих друзей все имена исковерканные: Петроний, Жениксон...

Лицом к ним стоит пьяный мужчина и мочится на дерево. Тугая струя отколупывает кусочки старой коры, и кажется, что дерево качается.

Наташа отворачивает глаза, держа в памяти белый член, похожий на милицейский жезл.

- Извини, а правда, что у тебя три члена?

- Конечно! У Секстинской мадонны шесть пальцев на ноге! Возле Чернобыля бычок родился с восемью ногами! У одной бабы шесть титек было! Всё очень просто: нас должно было родиться трое, но у двух зародышей выросли только детородные органы, а всё другое не успело, так как я поглотил их питательные вещества.

Через некоторое время Наташа спрашивает:

- А яйца?

- Зачем яйца? К шампанскому и коньяку идёт шоколад!

- Я говорю про эти! - Она кивает на ширинку. - Их сколько, шесть?

- Нет, два, но большие! А вчера было шесть, но маленьких!

Наташа хочет дотронуться до промежности, но Валертон загораживается сумкой. Бутылки звякают, объявляя очередной тур сексуальной игры.

- Сегодня должна уехать бабушка! - говорит Наташа заговорщицким тоном.

- Какая бабушка?

- Я живу на квартире с подругой. Работаю на швейной фабрике. Наша хозяйка сегодня уезжает в гости на месяц.

- Она уже уехала!

- Откуда ты знаешь?

- У меня чутьё на бабушек.

Квартира на втором этаже пятиэтажки. Подруга Соня, лёжа на диване, читает любовный роман. Её халат едва запахнут. Груди видны до сосков, ноги обнажены.

- Марья Степановна уехала! Если узнает, что мы кого-нибудь приводили, выгонит!

- Не узнает! Если ты не скажешь.

- Ты с Серёжкой, что ли?

- Нет! У нас с Серёжкой - всё! Умотал! Это Валертон!

Соня поворачивает голову и бросает как бы равнодушный взгляд.

- Здравствуйте, мадам?..

- Соня.

Валертон смотрит телевизор. Девушки хлопочут на кухне.

- Кто такой?

- Студент... с тремя членами!

- Чушь какая-то! Какие три члена?

- Обыкновенные: мужские - один, два, три. Потом посмотрим!

На журнальном столике хозяйкин хрусталь: рюмки, салатница, вазочка с искусственным цветком.

Валертон с Наташей устраиваются на диване. Соня сидит на стуле, поддерживая спадающую полу халата.

За знакомство выпили, за красивых подруг тоже. Всем становится весело.

- А знаешь, Сонька, Валертон видит сквозь одежду!

- И чего он видит: душу?

- Определяет, есть ли трусы.

Валертон хитро улыбается:

- Вот ты, Соня, сидишь без трусов. Точно?

Стыдясь, Соня сжимает ноги и накидывает на них полы халата. У девчат музыки нет - работает телевизор, но ни на одном канале не поют. Наташа немного нервничает.

- Потанцуем без музыки?

Она водит Валертона по комнате под убаюкивающий голос ведущего программы «В мире животных». После нескольких усилий девушка всё же прижимается к парню и пропихивает в промежность напряжённую ляжку. Чувствуется нагромождение чего-то тёплого и многочисленного. Их танец прекращается на фразе ведущего «И только тогда лев идёт на случку».

На спинке стула висит Сонин халат, а сама хмельная девушка сидит совершенно голая на диване и поднимает рюмку с коньяком.

- Друзья, давайте выпьем за сексуальное счастье!

- За какое счастье?! - спрашивает Наташа. - Ты чего, сука, лоханку свою показываешь?!

Соня делает оборот глазами и смеётся.

- Я так хочу! Ну, где три члена?

Валертон выпивает рюмку и идёт к порогу.

- Куда? - встаёт на пути Наташа.

- Домой!

- Не пущу!

Он подхватывает девушку под мышки и отставляет к вешалке.

Она бросается к двери и защёлкивает все запоры.

- Не пущу! - Наташа высовывает язык и ставит руки в боки.

Голос Сони не менее решительный:

- Пусть сначала покажет три члена, а потом проваливает!

Чтобы усилить чувствительность Наташи, Валертон говорит мало, но продумывает каждое слово.

- Скажи честно, вы лесбиянки?

- Мы? Лесбиянки? Ха-ха-ха-ха! Соня, слышишь, ты лесбиянка?

- Я гомосексуалистка! Ох-хо-хо-ха-ха!

- Ладно, - смягчается Валертон. - Часок - и всё!

Наташа сияет, тая какие-то интересные замыслы.

По телевизору идёт эстрадная программа. Опустошённые бутылки стоят в углу, как Дед Мороз со Снегурочкой. На столе - литровая банка самогонки.

На Соню надет халат, но она категорически отказывается его застёгивать. Груди колышутся, в междуножье смыкается и размыкается волосатый треугольник.

Наташа сидит у парня на коленях и ёрзает по буграм. Соня бьёт его ладонью по плечу.

- Эй, Валертушка! Ну ты покажешь три члена или нет?

- Покажу, если ты потом будешь целовать мои ягодицы!

- Давай!

Валертон выходит в центр комнаты, хлопает ремнём, по пуговицам ширинки проходит, как по кнопкам баяна. Вываливает три торчащих члена, один краше другого.

- Вот это Змей Горыныч! - открывает рот Соня. Наташа более удивлена, словно это члены не Валертона, а сказочного героя.

Соня кидается к пенисам.

- Не трожь! - кричит Наташа. - Это мои!

- Дура! Два твои, один мой! Средний!

- Ты задницу вон целуй! Обещала!

Валертон животом плюхается на диван. Соня обнажает мужские ягодицы и рисованно целует:

- У-ум! Какие сладенькие! У-ум! Какие мягонькие!

Она всасывает кожу, как медицинская банка. На ягодице остаётся фиолетовый кругляш.

Наташа переворачивает Валертона на спину, берётся за средний член и тянет на себя. Все три члена отсоединяются и в одной связке остаются в Наташиной руке.

Все трое покатываются со смеху. Наташа смотрит на члены и догадывается, что они сделаны из какого-то эластичного материала. Она берёт в зубы средний член и ходит по комнате. Два других члена оказываются за ушами.

- Ох-хо-ха-ха! - ржёт Соня.

Валертон улыбается. Он уже не твёрд на ногах, глаза переполнены сладострастием.

Наташа сбрасывает с себя одежду. Сквозь туманные очи Валертон видит фигуру, за которую хорошо заплатили бы на подиуме.

Девушки вдвоём раздевают Валертона. Он разваливается на паласе и раскидывает руки.

Его пенис, похожий на свежеошкуренный ствол дерева, покачивается, будто от ветра.

- Целовать! Девчата, целовать! Каждую частичку тела! От ног и с головы!

Наташа начинает со ступни, Соня суёт влажный язык в ухо.

- По одной тысяче поцелуев! Встретиться должны на пупке!

Валертон млеет, он не замечает границы между негой и сном и тихо засыпает. Ему видится что-то непонятное, но приятное. Божественная услада охватывает тело, нежным туманом растекается по душе.