Географиня

Что нужно женщине для счастья?

Жить без проблем, не знать печали,

Черпать в работе наслажденье,

И чтоб коллеги уважали.

Чтоб был всегда достаток в доме,

И денег каждый раз хватало,

Однако что-то есть и кроме,

То без чего ей счастья мало.

Так хочется, чтоб муж заметил,

Она с зарёй, как Солнце встала,

Сказал: Бегут, несутся годы,

А ты ещё прекрасней стала!

Почувствовать душой и телом,

Сей миг, сей час неповторимы,

И не лукавя, не стесняясь,

Назвать единственным любимым.

Его улыбка чудом станет,

Любви пленительной залогом,

Что нужно женщине для счастья,

Любви! Так мало... и так много...

Муж и жена одна сатана? Если бы так... У каждого свой чертёнок за ухом сидит, всё время что-то нашёптывает, только когда одно целое – семья на две половинки развалилась, замолкает. Он свою задачу выполнил, а что там дальше будет, не его дело.

И Службу спасения любви ещё не придумали...

Саня устала как бездомная собака целый день пробегавшая по улицам в поисках какой-нибудь кости. Она не бегает по улицам, она работает в школе, но только тот, кто не знает о школе ничего может сказать, что это легче.

Её оболтусы из десятого «А» давно перегнали в росте своего классного руководителя. Природа отпустила ей всего метр пятьдесят пять, почти мальчишескую фигурку, женские достоинства которой можно рассмотреть, скажем, так, только при почти полном отсутствии одежды и совсем редкий сегодня тридцать пятый размер обуви.

Из-за этого роста, кроссовок из «Детского мира», а может за весёлый нрав и лёгкий, беззлобный характер, эти нахалы называют её почти в глаза «наша Саня» и  каждый раз встречают весёлым хохотом её любимую фразу, сказанную Наполеоном маршалу Нею: «Ты не выше, ты длиннее».

Это «наша» вызывает у неё гордость, хотя неизвестно, каким образом эти паршивцы из трёх уменьшительных форм имени Александра (Шура, Саша, Саня) безошибочно выбрали именно ту детскую, дворовую, как казалось ей перешедшую во взрослую жизнь только для родителей, старых, близких друзей и для него...  

В парадном, как всегда в это время, темно, лифт не работает.

Подумав: Какой смысл отключать электричество, когда светло и люди всё равно на работе? Вот сейчас, когда стемнело, и свет отключили в парадном темно, как у негра в желудке после чёрного кофе – романтика!!! Необыкновенные приключения в «Индийской гробнице»!!! - Саня поймала себя на том, что когда говорит с кем-нибудь, видимо подсознательно контролирует себя - учительница, а сама с собой, в мыслях выражается так, как в детстве, привычно покопалась в сумочке, отыскивая ключ, вставляя его в скважину замка.

Она была так занята, проделывая в темноте этот надоевший, но поглощающий всё внимание фокус, что, конечно, не заметила, как кто-то или что-то неслышно отделилось от стены, и почуяла неладное только, когда это неизвестное тихо закрыло за ней дверь и навалилось, прижимая её к стене.

У неизвестного были борода, усы и мягкие, тёплые губы, и вместо того чтобы закричать, она естественно, как последняя идиотка, вспомнила фразу, украшавшую инструкцию, изданную полицией какого-то американского штата для женщин: «Если Вас хотят изнасиловать, и Вы чувствуете, что силы неравные, постарайтесь расслабиться и получить удовольствие».

Для призрака он был мощен, страстно по-человечьи дышал, вбирая её губы, требовательно внедряясь языком в рот.

Маньяк – убийца, - каменея от страха, предположила Саня, - но для маньяка он как-то очень привычно пахнет лесом, костром, ветром и ещё чем-то неуловимо знакомым…

Пока она проводила эти исследования, он уже снял с неё куртку, стащил свитер, нашёл губами маленькую крепкую грудь. Она всё-таки хотела закричать, но вместо крика из горла вырвался тихий стон удовлетворения, кажется ещё больше разогревая его. В его поцелуях, в сжимающих её тело сильных руках тоже было знакомое, жёсткое, уверенное, только борода мешала сосредоточиться, нежно лаская кожу. Когда он довёл её до самой точки, до главного мига завершения, она узнала это чувство проникновения, соединения, почти грубое, властное, как приказ офицера на плацу, забилась, сопротивляясь, и видимо от этого, всё получилось так необыкновенно, так сказочно прекрасно, как не было никогда…

Едва оборвав стон, он удовлетворенно хмыкнул. Сане уже не нужен был свет. Этот самоуверенный, удовлетворённый, короткий смешок был знакомо обиден с первой брачной ночи, когда, доведя её до восторга, до стонов и криков страсти, он издал этот звук, утверждая своё мужское превосходство над слабостью женщины.

Естественно это был он, её бывший муж, доктор наук, начальник геологоразведочных партий – Владимир Эммануилович Фёдоров, для друзей Влад, большой любитель шуток и розыгрышей.

Раздраженно дёрнула головой: Шутки шутками, но изнасиловать бывшую жену в коридоре её собственной квартиры, в пугающей темноте – это всё-таки слишком!!! Хотя от него всегда можно ожидать чего угодно!!!

Он появился в Саниной жизни, когда ей исполнилось шестнадцать.

Выбор профессии определили три больших, толстых, старых тома «Африка грёз и действительности» в блекло-розовой обложке, кажется всегда стоявшие на полке в книжном шкафу. Вытирая пыль, шестиклассница Саня просто так, посмотреть, достала одну из книжек, рассматривая фотографии, присела на стремянке, поражённая открытием:   Живут же люди!!! Путешествуют по миру и ещё деньги за это получают!!!

Чешские журналисты Ганзелка и Зигмунд объехали Африку с севера на юг на маленьком автомобиле «Татра», подробно описывая свои путешествия, и приключения.

Журналисткой Саня быть не хотела. Учительница литературы, из года в год, предлагая темы сочинений: «Лишний человек Базаров», «Лишний человек Онегин», «Лишний человек Печорин», «Лишний человек Обломов» или: «Образ советского человека в книге Н. Островского», «Образ советского человека в книге Б. Полевого» и т. д. и т. п. методично вырабатывала у учеников стойкую аллергию не только к предмету литература, ко всякой литературе.

Никто в классе не дружил с Наташкой, которая читала не только то, что задавали, но и другие книги, и Сане сейчас было очень стыдно, что вместе с одноклассниками злорадствовала, когда Наташе ставили тройки за сочинения с формулировкой: «За неправильное раскрытие образа» - если быть до конца честной, за то, что не пересказывала мнение критика из учебника,   не побоялась высказать свои мысли.

Хотя испытания закаляют! Все читатели городской газеты репортажи, подписанные Натальей, в первую очередь читают, знакомым пересказывают, защиту от произвола чиновников у худенькой, как подросток, женщины находят.

Но тогда в двенадцать лет Саня просто не понимала, как можно тратить такое драгоценное время на чтение, сама удивилась, сообразив, что не пошла во двор, где ждут друзья-мальчишки, уже третий час сидит на стремянке, перечитывая подписи под фотографиями.  

Это было какое-то наваждение! Последние четыре года в школе она читала всё, что смогла найти в библиотеке о путешествиях. «Аку-аку» и «Путешествие на Кон-Тики» Тура Хейердала, четыре книги тех же Ганзелки и Зигмунда о путешествии по двум Америкам, в серии «Классики и современники»: о Дежнёве и Ливингстоне, Беллинсгаузене и Магеллане, Амундсене и Седове, об экспедициях Папанина и Шмидта и исследованиях Кусто.

Из старых, до-географических увлечении остался только футбол.

Все мальчишки во дворе, если повезёт, на ближайшей к дому спортивной площадке в футбол играют, потом становятся мужчинами, и футбол отходит на второй план, из спорта в привычку: в молодости, глотая пиво из бутылки:

• Гол!!! - на стадионе, покричать, с возрастом, прихлёбывая чай, телевизору:

• Вот в наше время игроки были! – пробурчать, превращается.

Только не Санин папа!

Он первую медаль для своей дворовой футбольной команды в десять лет добыл, гол на последней минуте в ворота противника, решивший судьбу матча, забил. Об этом тогда в газете написали, папу в столицу республики, в сборную юниоров забрали, и он уже решил, что станет великим нападающим, но всё совсем не так, как планировал, как мечтал, получилось. Подросток из команды дружественной республики Болгарии ничего такого не хотел, письма писал, извиняться приезжал. Это всё мяч! Это он очень неудачно в папину коленную чашечку попал, на кусочки раздробил. А дальше, как в грустной сказке о курочке Рябе получилось. Врачи в столице лечили, лечили, не вылечили, и в родном городе, куда папа после травмы возвратился, не вылечили. Мечта о большом спорте мокрым полотенцем накрылась!

Папа учился, женился, дочь родилась, а любовь к футболу осталась. Из дворовой команды мечтал чемпионов воспитать, Саню с собой на стадион с раннего детства приводил, как только ходить научилась, первый мяч подарил.

Это же нарушение Конституции! Женщинам представляются равные права с мужчинами, а девичьего футбола нет!

Саня играла в нападении не хуже многих мальчишек, даже когда увлеклась географией футбол не бросила, часто на тренировках, и несколько раз в игре травмированного игрока в папиной команде подменяла, привыкла: брюки, футболки, кроссовки – мальчишеская одежда.

В общем, на подготовительные курсы для поступающих на геолого-географический факультет университета, пришло нечто с причёской «Мальчик без мамы», с мальчишеским именем Саня, и на первом же занятии совершило чисто девчоночью глупость.

С первого взгляда, окончательно и бесповоротно Саня влюбилась в руководителя группы, ещё аспиранта Владимира Эммануиловича, а он её тогда просто не заметил.

Владимир Эммануилович Фёдоров был, да, наверное, ещё надолго останется, самой легендарной личностью если не для всего университета, то в геолого-географическом факультете точно. Там о его «подвигах» и сегодня можно многое услышать.

Слухи, помноженные на сплетни, присочинённые, дополненные рассказчиками обрастая подробностями из других биографий, до сих пор живут в стенах «Альма Матер», а десять лет назад...  

Волевой, решительный, сильный, талантливый он единственный три раза с отличными оценками по всем предметам поступал на избранный факультет. Не напрягаясь, занимался первый раз восемь месяцев, второй почти полтора года и уезжал в очередную экспедицию поваром, завхозом, всё равно кем.

Возвратившись из экспедиции, он считал ниже своего достоинства просить, объяснять, восстанавливаться и снова поступал на первый курс. Когда, не доучившись до конца второго семестра полмесяца, он в третий раз рванул на Север, профессор Добролюбов, декан факультета сам оформил ему академический отпуск. Официальная версия гласила: «Надоел! » - фактически профессор просто понял, что его любимый студент, помнивший наизусть карты залегания полезных ископаемых на территории тогда ещё не бывшего Советского Союза, системы координат, характеристики пластов и многое другое о геологических разработках, был вполне способен поступать ещё десять раз, до седых волос.

Благодаря стараниям декана, закрывавшего глаза на постоянные, многомесячные отлучки и феноменальной памяти, дававшей возможность сдавать экзамены экстерном, Владимир всё-таки с «Красным дипломом» окончил университет и с блеском поступил в аспирантуру, оговорив для себя право, уезжать в экспедиции.  

Длинный, широкоплечий, спортивный, с длинными чёрными волосами, стянутыми резинкой, и прекрасными, холодными чёрными в рыжую солнечную крапинку глазами, он был живым воплощением мужской силы. В этих своих экспедициях он обветривался, загорал и становился, похож на артиста Гойко Митича, игравшего героев-индейцев в югославских фильмах, только бороду отращивал, как Миклухо-Маклай.

Он мог часами рассказывать походные байки, например о том, как самому ворчливому члену экспедиции, возмущавшемуся, что женщине-картографу дали более лёгкий груз, всунули в рюкзак завёрнутый в промасленную бумагу камень и как, выяснив, что это не сыр ворчун гонялся за ними по лагерю с этим самым огромным сыр-камнем в руках. И все понимали, кто был судьёй и палачом, приведшим приговор в исполнение. У него всё получалось весело, прикольно. Ну, прямо не тяжёлая работа, изматывающие переходы, ночёвки в холодных палатках – сплошной праздник жизни!!!  

Вот в этого самого гениального аспиранта, весёлого трепача, всеобщего любимца и имела глупость, без всяких перспектив на взаимность, влюбиться Саня.    

Девчонки просто балдели от него, он без зазрения совести менял их, как перчатки, и Саня балдевшая, наверное, больше других, тогда не задумывалась, почему немногочисленные девушки геологини без слёз, без страданий, часто по своей воле оставляют этот «эталон мужской красоты».

Окончив школу, Саня поступила в университет и через полгода поняла, что никакой романтикой путешествий здесь и не пахнет: «Геологи работяги, копатели, ходоки».

В лучшем случае геологоразведка в новых более узких границах вновь образованной Родины, в худшем какая-нибудь контора или управление, но ещё была география, и это было интересно. А, кроме того, у неё был, как говорят гадалки «Червовый интерес», который то пропадал несколько месяцев в своих экспедициях, то появлялся, как  ясное Солнышко на её горизонте.

На третьем курсе, за неделю до экзаменов, заболел преподаватель. Пара, полтора часа свободы, девчонки побежали на выставку-распродажу косметики, а Саня с мальчишками на стадион. Две группы, двадцать один студент, уже подсчитывала она, почти две футбольных команды, может и ей удастся поиграть. В последнюю минуту, когда она уже хотела предложить свои услуги, появился Влад:    

• Тряхну стариной!!!

Сидеть и смотреть, конечно, не так интересно, как играть, но есть и преимущество. Можно наблюдать как он быстро и ловко пасует, как классно ведёт мяч. Несмотря на его ловкость, команда проигрывала, а тут ещё нападающий подвернул ногу, болезненно скривившись, уселся на скамью.

Владимир, выбравший себя капитаном команды, оглядел стадион, играть в меньшинстве при счёте два: ноль просто самоубийство и увидел только мальчишку в лёгкой американской кепке на одной из трибун:

• Шкет! Ты в футбол играешь?

Саня не обиделась на это «шкет», она вообще не могла на него обидеться, и поиграть очень хотелось. Мальчишки из её группы, игравшие за другую команду, ехидно заулыбались, но ничего уточнять не стали: Какой из девчонки игрок!

Она вышла на поле и попала в свою стихию, знакомую с детства. Маленькая, быстрая, ловко обошла защитников, сделала обманный финт у ворот и забила гол.

Влад подскочил, хотел по традиции поцеловать в щеку, нападающего, забросившего мяч, но она в последний момент решилась, подставила губы.

Мальчишки, забыв про гол, просто покатились со смеху, глядя на его удивлённое лицо:

• Ну, ты даёшь Саня!

Смущённо опустив глаза, она, переводя разговор со скользкой темы, пробурчала:

• Что я, по-вашему, гол забить не могу? – и он услышал, зазвеневший от восторга, девичий голос, посмотрел в счастливые, влюбленные глаза, содрал с её головы кепку и всё понял, почесал голову…

• Так что будем доигрывать?

Он забил второй гол, она третий… Они победили, и он поднял лёгкую девочку на руки, закружил по полю, сам поцеловал в губы, прошептал:

• Ты такая сладкая, как молодое вино. Просто голова закружилась.

Володя, Влад, Володенька провожал Саню домой, приглашал в кино, на концерты, целовал, прощаясь, и она была на самой вершине счастья, высокой, как Эверест 8848 метров над уровнем моря. Эту цифру она тоже узнала от него, когда рассказала простенький, выловленный в Интернете анекдот:  

• Приходит муж от любовницы, а жена с порога – Я всё знаю!!!

• Тогда скажи милая. Какова высота Эвереста?

Володя знал всё не только о геологии и географии, он вообще знает всё. С ним было весело и интересно, а ещё ей было так хорошо в его объятьях, ей ведь не с кем было сравнить. Она его так любила, что никаких слов не хватит рассказать.

Потом, не сказав ни слова, Владимир пропал на три месяца, а, вернувшись, не извинился, просто приказал:

• Привыкай! Я человек свободный!!! – чуть помолчал, как будто вспоминал, что ещё должен сказать, небрежно бросил, - Выходи за меня замуж!

В двадцать лет, она готова была принять от него всё и его свободу, и его резкость, и его предложение, только бы быть рядом, но быть с ним рядом было совсем не просто.

Человек властный, жёсткий, самоуверенный, он категорически воспротивился, когда она хотела поехать с ним в очередную экспедицию, на четвёртом курсе выбрать специализацию геология, как всегда решил сам:

• Женщинам в геологоразведке не место!

Она похоронила свою мечту о путешествиях и приключениях, тихо осела на должности преподавателя географии в ближайшей школе.

Сейчас она была благодарна ему за это.

Никакое львиное сафари,* никакие путешествия по вершинам мира не сравняться с опасностями и открытиями в закоулках души переходного возраста.

* Сафари – охота на диких животных

Ей было интересно с этими ещё формирующими себя людьми, но как учитель она нашла себя только, когда окончательно потеряла его.

Владимир всегда решал всё сам в быту, в жизни, в любви, она имела право только подчиняться. Он никогда не объяснял своих решений, приказывал.

Во время «медовой» недели, проведенной на белом пароходе, он выделил для неё только неделю перед новой экспедицией, она прижалась к нему в ресторане, услышав холодное:

• Не время и не место! - устыдилась, приняла его диктат.

Потом он решил, что рано заводить ребёнка, что она сама должна вести хозяйство, не прибегая к маминой помощи, что он может работать в квартире родителей по три дня не приходя, домой…

Они жили в бабушкиной двухкомнатной квартире. После свадьбы бабушка ушла к Саниным родителям, так называемый внутрисемейный обмен, но когда его родители погибли в авиакатастрофе, примерно за год до их разрыва, он устроился в отцовском кабинете и часто работал там.

А потом она решила, что им нужно разойтись!

Началось с мелочи.

Убирая к его приезду ту, другую квартиру, Саня нашла одну, точнее две мелочи – две маленьких трубочки губной помады, красную под столом в кабинете и бледно-розовую на кухне. Она смолчала, а ещё через полгода случилась ещё одна мелочь…

Он всегда прощался дома:     

• Долгие проводы, лишние слёзы, - но, уезжая, забыл термос и она, на «Такси» поехала за ним на вокзал.

В группе женщин было не меньше чем мужчин и, подойдя к вагону, она увидела как высокая блондинка, ну просто фотомодель, а не геолог, виснет у него на плече, шепча что-то на ухо…

Она не находила себе места, а он вернувшись не стал оправдываться, повторил, как тогда пять лет назад:  

• Я человек свободный!!!  

Саня всегда знала, что он нравиться женщинам. Высокий, красивый, прекрасный рассказчик его можно слушать часами, а, как известно, женщины любят ушами. Только для неё у него уже давно не было разговоров, он всё время был занят работой, и она решила, что у него для неё не осталось любви.

А может быть, и не было! Лев по гороскопу, он всегда был львом в каждом жесте, в каждом слове, только она ни разу за пять совместно прожитых лет не почувствовала себя львицей. Маленькая, серенькая пичужка, которой выпало великое счастье подбирать крупицы, вспоминать, снова и снова переживать мгновения ласки, миллиграммы нежности, кажется, походя, между делом, брошенные ей в подарок царём зверей.

Он никогда не приносил цветы, не говорил о любви, даже перед свадьбой, даже в минуты самой интимной близости она ни разу не услышала:    

• Я люблю тебя!

Влад молча, как должное, принимал восторг и заботу, только иногда, радуясь совсем не тому, что она рядом, своим геологическим свершениям и открытиям, не разделял с нею праздник, не рассказывал, бросал:

• Я гений малыш! - или - У тебя гениальный муж детка!!! – прижимаясь губами к её виску или щеке, и однажды после такого поцелуя, она почувствовала себя сферой обслуживания.

Ресторан, прачечная, услуги по уборке двух квартир плюс интимные услуги в удобное клиенту время в одном лице.

Когда он был дома, она, сжав зубы, отдавалась целиком, без остатка. А потом он уезжал в экспедицию, и, оставшись одна, Саня плакала, переживая одиночество, которое чувствовала, когда он был рядом, однажды сказала себе: Я не нужна ему! И у серенькой птички должна быть гордость!!!

Год назад она приняла, кажется единственное, в этой ситуации, правильное решение, увидев, как он без всяких эмоций принял её идею о разводе, подумала, что так будет лучше для обоих, только о том, как плохо ей будет без него, она ещё тогда не знала...

Они разошлись по разным квартирам, оставшись, каждый при своём мнении.

Саня считала, что ей не в чем упрекнуть себя, она делала всё так, как хотел он. Что считал Владимир, она могла только предполагать, вот и сейчас, после этого короткого смешка, он спокойно сообщил:

• Я хотел тебя!

Я хотел!!! – естественно, - Я, - и естественно, - хотел. Что хочу я, никакого значения не имеет! И крыть нечем! Хотя бы с самой собой нужно быть честной! В первое мгновение, по присущему только ему запаху, по резкому взмаху руки, закрывающей дверь, она узнала его, но не смогла оттолкнуть, отказаться, «валяла дурочку» чтобы ещё хоть один раз... но...

Ей было больно даже думать о нём, и она с головой влезла в работу, изгоняя мысли, а он пришёл, когда хотел, и взял, что хотел, не интересуясь, хочет ли, может ли она жить с этим.

• Что женщинам нравиться перестал? – язвительно спросила Саня. Голос не дрогнул, а красного, убитого лица в темноте не видно,

• Почему это? – захохотал он, - Не перестал! Но захотелось тебя...

• Всё!!! Ты взял, что хотел! Выметайся! - уже не владея собой, закричала она.

Его голос звучал совершенно спокойно, а как нервно дёрнулась под бородой красиво очерченная скула, как сжались в карманах кулаки, она в темноте не увидела.

• Будь здорова детка!

Саня больше двух недель ходила грозовой тучей, только тронь, стукнет молнией между глаз, но время лечит, а лучше всего лечит работа. Притихшие на время оболтусы, были снова полны идей и планов.

Всё-таки у неё особенный географический класс.

Не моя заслуга, - думала она, - просто ребята такие чудесные подобрались, умные, любознательные…

Она страшно боялась, принимая этот тогда седьмой «А». Первый в жизни класс, опыта никакого и коллеги сочувствуя, критически поглядывают.

Классный руководитель шестого «А», строгая, опытная учительница химии, попав на неделю в больницу, отказалась от классного руководства и почти полгода никто из учителей класс принимать, не соглашался.  

Саня чуть не прыснула, когда химичка, пылая праведным гневом, рассказывала ей, а за одно и напоминала всем коллегам в учительской, что произошло:

• Я выставила всему шестому «А» тройки в табелях за полугодие, и сейчас считаю, - убежденно вещала она, - что на пять химию знал только Либих *! Я знаю химию на четыре, а они должны быть благодарны за тройку! Я им так и сказала, ещё удивилась, что молчат. Пришла на следующий день, как всегда на стул села, потом, когда по школе шла, видела, что эти мерзавцы веселятся, но не поняла пока меня Вера Петровна не просветила. Эти сволочи, - учительница просто с ненавистью прищурилась, - зеркально на стуле специальной краской написали «Я Либих! ». Я села, а эта краска на юбке от тепла проявилась. Любимую юбку жалко, но дело же не в этом! В этом классе минимум о десяти колония для несовершеннолетних преступников плачет! Какое неуважение к великому учёному!!! Кто из них! - учительница театрально воздела руки к потолку, -  Кто из них когда-нибудь Либихом станет!

Лучше бы Вы не юбку, а детей любили, - подумала Саня, но вслух ничего не сказала.

Она просмотрела оценки в классном журнале за прошедший год: У одних лучше, у других хуже, в общем, нормально, - перешла к заметкам о происшествиях и поняла, учительница химии не права. В седьмом «А», несомненно, растут не только Либихи, но и Кулибины,* Боры,* Никулины.* 

Только за прошлый год они:

1. В кабинете физики, положили между торцом двери и наличником состав из бертолетовой соли, жевательной резинки и какого-то порошка для чистки посуды. Учитель хлопнул дверью, состав детонировал с грохотом сорвал дверь с петель;

2. В кабинете биологии вмонтировали в муляж лягушки батарейку и квакающее устройство из детской игрушки. До истерики перепугали учительницу;

3. В кабинете химии слили три варианта лабораторной работы, наполнив всю школу едким дымом;  

4. Покрыли череп, стоящий на столе в кабинете завуча люминесцентной * краской и научили щёлкать зубами по радиокоманде, что произвело неизгладимое впечатление на педагогический коллектив, когда во время педсовета в кабинете по неизвестным причинам погас свет;

И ещё с десяток происшествий с пищалками, визжалками, вопилками из магазина «Приколы»…

Влад от хохота тогда за бока держался, но Сане было не до смеха.

* Либих Юстас (1803-1873) – немецкий химик, основатель научной школы, один из создателей агрохимии.

* Кулибин Иван Петрович (1785-1818) – русский механик-самоучка. Разработал проект и построил модель одноарочного моста через реку Нева.

* Бор Нильс Хенрик Давид (1885-1962) – датский учёный, один из создателей современной физики.

* Никулин Юрий Владимирович (1921-19  ) – артист цирка, клоун, киноактёр.

В классе было очень тихо и это не предвещало ничего хорошего. Представляясь, делая перекличку, Саня всё время слышала у себя за спиной какое-то странное шуршание, но, собрав волю в кулак, ни разу не обернулась. Закрыла классный журнал, подошла к доске и увидела, как шевелиться нижний край висящей на доске карты Европы. Отгибая край карты, она уже знала, уже настроилась и, протянув руку, осторожно, одним пальцем погладила между ушками, бегающую по полочке для мела, белую крысу:  

• Какая прелесть! Это мне в подарок!

Из-за третьей парты выскочила беленькая девчонка, подскочила к доске:

• Это моя Василиса... - прошептала она, прижимая зверька к себе, - Она из портфеля сбежала!

Уловка сработала. Если бы не сработала, было бы худо. Саня, наверное, никогда бы не решилась взять в руки крысу…

В общем, они поладили, без особых проблем перешли в восьмой, потом в девятый класс…

После развода ей было очень плохо. Она не спала ночами, думая «Почему? », не могла есть, но работа есть работа. Она ещё более тщательно готовилась к урокам и, оседлав любимую тему – географию, отогревалась, оттаивала.

В начале ноября Саня рассказывала о Гавайских островах. Как только дошла до животрепещущего вопроса:

• За что аборигены съели Кука *? -  зазвонил звонок и услышав недовольный ропот:

• Завтра каникулы, а потом новая тема, - предложила интересующимся австралийцы или гавайцы, съели  или съели, а так же за что и почему, остаться после уроков.

Остались семнадцать, потом десять после каникул нахально напросились к ней домой смотреть видеофильм, потом кто-то ушёл, кто-то вернулся, потом появились «примазавшиеся» из девятого «Б». Тогда они просто вырвали её из тисков депрессии, а сейчас было шесть девчонок, семь мальчишек готовых путешествовать с Саней хоть по карте, хоть пешком, хоть на Памир,* хоть в пригородное село.

В прошлом году летом они разбили две большие палатки на песчаной косе возле моря и вдоволь накупались, позагорали. Ловили рыбу, ныряли к основанию каменного утёса за мидиями, варили какую-то бурду из морепродуктов с рисом и картошкой, сидя у костра слушали Санины рассказы о первооткрывателях и, отвернувшись от близких огней города, чувствовали себя этими самыми первооткрывателями на новой земле…

Именно на косе в девичьей палатке, ночью Саня нечаянно, не спалось, подслушала шёпот Анечки:

• Я первая ему сказала, что люблю! В наше время, с этими маменькиными сынками женщине приходится всё брать на себя!

• И что он сказал? – взволнованно спросила её подруга Полина,

• Ничего! Целоваться полез!

• А ты что?

• По ушам дала! Будет ждать, когда я разрешу…

* Люминесценция (от лат. luminis - свет) – свечение некоторых веществ.

* Кук Джеймс (1728-1779) – английский мореплаватель, руководитель 3 кругосветных экспедиций. Убит гавайцами.    

* Памир – горная система. Высшая точка – гора Конгур в Китае (7719 м).

Уже начался май, пора думать о лете. Саня сама ждала новую вылазку. С ними, со своими оболтусами, она чувствовала себя не училкой, девчонкой, ровесницей и это было так здорово.

На осенних каникулах они купили абонемент в планетарий на серию фильмов «Вулканы мира», зимой ходили по редкому в их приморской зоне снегу на взятых на прокат лыжах, а весной всю свободную от занятий неделю вместе смотрели видеокассеты, выпрошенные на географическом факультете университета.

Летом дома сидеть не хочется!   И у ребят идеи одна бредовее другой. На собаках до Северного полюса, в пустыню Каракумы. А зарплату уже почти всем платить перестали, у большинства родителей денег на билет для любимого чада до ближайшего к городу райцентра нет, - думала Саня, направляясь, домой, - Сумка оттягивает плечо. Большой, мощный фонарь и газовый баллончик, а после рабочего дня, кажется, тонну несёшь.

Рядом остановился шикарный «Мерседес» и хозяин тоже шикарный в малиновом пиджаке с толстой, золотой цепью в вырезе рубахи, сказав:

• Привет Санечка!!! – предложил, - Давай подвезу.

Кирилл, однокашник, хранитель футбольных ворот факультета от чужого гола во время товарищеских встреч и знаний от своих профессоров во время экзаменов улыбаясь, протянул руку.

По дороге он сообщил, что развёлся уже со второй женой, удачно ведёт бизнес на родной геологической ниве. В основном на донецком угле, но и здесь в области кое-что интересное попадается…

У Сани только как-то уверенно спросил:    

• Развелась?   - услышав,

• Да, - тут же пригласил в субботу в ресторан.

Она сказала,

• Нет. У меня дела, - но, узнав, что он начал поиск пластов извести в районе старых разработок прямо за городом, подумала, что оболтусам будет интересно посмотреть, как ведут геологоразведку и согласилась.

В субботу утром Саня поняла, что совершила страшную ошибку. Последний раз она была в ресторане на своей свадьбе, но ведь свадебное платье не оденешь и нехитрый рабочий гардероб не годиться. Макияж, наверное, нужен, а она никогда не красится, не умеет.

Она уже паниковала в третий раз, размазывая по лицу тушь, попавшую в глаза, когда появилась Маринка.

Саня поручила Марине реферат о Южной Америке, девчонка пришла посоветоваться и тут же оценила ситуацию:

• На свидание собираетесь?

• Нет, - покраснела Саня, - меня просто знакомый в ресторан пригласил, а мне и одеть нечего...

Она не успела договорить, а Маринка уже накручивала телефон:

• Нинка! Шнурки в стакане?

За три года общения с ребятами Саня научилась понимать их особый, сумасшедший язык. Маринка спрашивала у лучшей подружки дома ли родители.

Через полчаса в квартиру Нины, у которой лучшая в классе косметика и фен с ёлочкой, были срочно вызваны третья подружка Полина и  Лена Петрова из десятого «Б», которая умеет наращивать и разрисовывать ногти, а младший брат Нины, Витька отправлен: «Тусовать в сенцы» - то есть дословно гулять по коридору, но можно и на улице, в общем, где захочет.

Девчонки устроили совет в Филях,* перейдя на какой-то уж совсем не понятный язык, и Саня решила, что сопротивление бесполезно, смирилась, отдавая себя в умелые руки более опытных товарищей…

Целый час перед приходом Кирилла, она изучала в зеркале странную персону, борясь с желанием смыть красоту, переодеться. Каштановые волосы всегда спокойно лежавшие на голове вздыбились в разные стороны, сверкая выбеленными, блестящими золотой пудрой кончиками. Безжалостно выщипанные брови тонкими тёмными полосами оттеняют природную белизну кожи и бледное золото век. Ресницы, как в рекламе «Макс Фактор», щёки она всё-таки отбила, не дала красить, зато губы девчонки оттенили каким-то особым карандашом:

• Ешьте, облизывайте, целуйтесь, три дня не смоете! - уверила владелица карандаша Полина, вгоняя учительницу в краску.

Белые свадебные туфли, обтягивающие джинсы «стрейч», Маринкина белая шёлковая рубаха с золотистой цепью поясом длинновата, но красиво облегает фигуру.

Ой! Золотую цепочку и серёжки без камней приказали надеть…

Саня застегнула вторую серёжку, и в дверь позвонили.

Кирилл просто остолбенел в дверях:

• Ну, ты даёшь!!! Тебе больше восемнадцати в жизни не дашь. Такую красоту столько лет прятать… - рассыпал он комплементы уже за столиком в ресторане, а его дама только краснела, опустив глаза.

Она никогда не слышала в свой адрес столько восторженных дифирамбов.*

Они танцевали под тихую музыку и Саня сосредоточенно пытавшаяся сохранить дистанцию, вздрогнула от звука знакомого голоса:

• Привет Кирилл! Что новая дама?

* Фили – деревня, в которой М. И. Кутузов устроил совет перед битвой под деревней Бородино. Вошло в историю, как «Совет в Филях».

* Дифирамб – хвалебная песнь близкая к оде или гимну. Ныне используется в значении – преувеличенная похвала.

Влад танцевал с той самой высокой блондинкой. На миг остановился, одним взглядом осмотрел бывшую жену, довольно ухмыляющегося Кирилла,

• Я к тебе Кирюша потом подойду…

Саня не слушала, о чём говорят мужчины. Тупо глядя в тарелку, она думала о том, что этот так удачно начавшийся вечер испорчен окончательно, что пора домой и подняла глаза только когда Владимир дёрнул её за руку, приказал:  

• Пошли танцевать! - ещё нашла в себе силы заметить:

• Тебя ждет дама!

• Дама танцует со своим мужем. Они семь лет семейной жизни выдержали, «Ситцевую свадьбу», празднуют! - захохотал он и просто потащил её на площадку, без усилий преодолев сопротивление, крепко прижал к себе.

Умело, в танце, он провёл партнёршу между освещёнными тоненькими лучиками точечных прожекторов, парами в дальний, совсем тёмный угол, загороженный от всех выступающей высокой эстрадой, на которой трудился оркестр, придавив к стене злобно, больно впился в подкрашенные карандашом губы, сдирая краску вместе с кожей.

Эта жаркая, болезненная пытка длилась целую вечность, но он успел вернуть её на площадку и с угрозой прошептать:

• Это ещё не всё… - до того мига, когда кончилась музыка, и зажёгся свет.

Саня извинилась перед Кириллом, побежала в женскую комнату. Кожа губ была на месте, только покраснела, припухла.

Входя, она осмотрела зал. За столиком возле оркестра сидела блондинка, ещё какие-то люди, Влада с ними не было.

Успокоившись, она уговорила Кирилла разрешить ей с ребятами пожить в палатках возле разведчиков. Потом они говорили о друзьях, танцевали. Правда, Кирилл всё время как-то странно посматривал на неё, прощаясь, только галантно поцеловал руку и подготовленный ею отпор на наглые приставания пропал невостребованный, но что ей до него, просто знакомого, чужого человека.

Она вошла в квартиру, сбрасывая на ходу вещи, на автопилоте поплелась за водой. С детства привыкла перед сном чистить зубы тёплой водой.

В кухне по-хозяйски пил кофе бывший муж. Саня совсем забыла, что у него остался ключ, на миг замерла с открытым ртом и, не соображая, что на ней только трусики побежала к входной двери.

Он догнал её в коридоре, схватил за руки:  

• Нам нужно поговорить!

• Нам не о чём говорить! – вырываясь, закричала Саня и испугалась.

В его глазах что-то полыхнуло, какая-то совсем незнакомая, пугающая, животная жадность, и, прохрипев:

• Потом... - он схватил её на руки, понёс в спальню.

Вспомнив все выученные в детстве приёмы, она колотила его руками, ногами, отстранила голову, пытаясь ударить лбом в лоб, но он в последнюю секунду поймал рукой намазанные гелем для укладки волосы и приник губами, заставляя открыть рот. Она боролась всю ночь, вырываясь, отклоняясь, выгибаясь, кричала и стонала от его силы, от его власти, от пожирающего её желания, уже на рассвете, услышав, как он удовлетворенно хмыкнул, сдалась, уснула на мощной, мерно вздымающейся груди.

Он ушел, пока она спала, даже не попрощался…

Ребята с восторгом приняли предложение посмотреть геологоразведку, и за полтора месяца занятий и экзаменов Санин маленький кабинет за географическим классом был просто завален пакетами с чаем, кофе, сахаром и печеньем, какими-то консервами и крупами. У них нет «обязаловки» каждый приносит, что может. На проезд весь год собирал бережливый староста Генка, безжалостно изымая у сотоварищей деньги выданные родителями на завтраки и использовавшиеся для покупки сигарет. Он отучил оболтусов курить лучше всякого экстрасенса и сейчас в «Гена – банке» было и на автобус, и на хлеб и на непредвиденные расходы…

На перроне автовокзала Саня быстро отыскала по смеху и крикам, ещё издали пересчитала свою команду. Все были на месте. Мальчишки грузили в багажник автобуса их прицеп, рюкзаки, девочки смущенно выслушивали последние наставления мам.

В прошлом году, заметив как, ищет уединения на голой косе разбившийся по парам молодняк, Саня провела с девчонками беседу «про это» и выяснила, что во многих вопросах они гораздо больше осведомлены, чем она. Очень надеясь, что опыт почерпнут, из книг и довольно откровенных ныне девичьих журналов, она вспомнила себя в шестнадцать лет и на порядочность своих мальчишек, подумала, что всё будет хорошо.

Автобус отъехал, и Саня в последнюю минуту увидела родителей Гены. Папа ласково обнимал маму, шептал что-то успокаивающее, нежное прижавшись губами к её виску, перевела глаза на Генку, который совсем как отец, прижался к Маринкиному виску, и пожалела себя.

Влад никогда не обнимал её так нежно, так трепетно, как своего первенца, как первый весенний цветок, боясь повредить, расплескать хрупкую прекрасную чашу с раритетным,* драгоценным напитком.

Санины родители, воспитанные в ушедшей в прошлое стране, в которой официально декларировался принцип «У нас секса нет», конечно, не стали бы обниматься на улице, но они были заботливы, внимательны друг к другу. Папа всегда опекал маму, чуть снисходительно потакая её мелким капризам.

Она вдруг всё поняла, прозрела после почти четырёх лет знакомства с родителями Владимира, после пяти лет, прожитых с ним.

Об умерших или хорошо или ничего, - попыталась урезонить себя Саня, но уже не смогла остановить свои мысли, воспоминания...

* Раритет (от лат. raritas - редкий) – редкая, драгоценная вещь, диковина.

Родители Влада преподавали в университете, занимались научной работой, писали книги, но от их дорого и со вкусом обставленной квартиры, от их обеспеченной, богатой жизни веяло таким холодом, просто слова замерзали в горле. Они были предупредительны, подчеркнуто, вежливы, старательно доброжелательны друг к другу, но в каждом слове, в каждом взгляде читалась настороженная подозрительность сторон, заключивших пакт о ненападении.* Его мать, властная, болезненно-худая дама, профессорская дочь, не упускала случая как бы ненароком подчеркнуть, что осчастливила своим вниманием, подобрав, несомненно, талантливого самородка от сохи.

Свекровь была прирождённой классной дамой, воспитывала всех: мужа, сына, Саниных родителей и особенно стеснительно молчащую невестку:

• Я, конечно, сама займусь воспитанием внука, - декларировала она, - Мужчину нужно воспитывать, с самого нежного возраста. Сына легко переласкать, перелюбить, а в результате вырастет слюнтяй, неженка. Мужчина должен быть жёстким, сильным, властным, поэтому никакого сюсюканья, только порядок, только дисциплина, только неослабевающий контроль.

У неопытной, молоденькой Сани только и хватило тогда ума пожалеть крупного, сильного, пышущего, заложенным видимо с босоногого, крестьянского детства, здоровьем свекра, с библейским именем Эммануил и простонародным отчеством Кузьмич, в котором не было ни капли  этой самой  жёсткой властности, свойственной мужчине, по мнению его аристократичной жены. Сейчас Саня вдруг поняла, что жалеть нужно было не размазню свёкра, позволившего загнать себя под каблук, а высокого, крепкого «настоящего мужчину», слишком хорошо усвоившего, мамин урок. Вот откуда эта, граничащая с жестокостью, жёсткость, эта сила, властно подавляющая ростки отпущенной природой нежности, этот самоуверенный, короткий, обидный смешок, догоняющий стон счастья.

Сейчас я бы… - дальше Саня подумать не успела, автобус остановился, началась выгрузка багажа.

* Пакт (от лат. pactum – договор, соглашение) – одно из наименований международного договора.

В лагере геологов было пусто. Три домика на колёсах, с круглыми, как пароходные иллюминаторы, окнами, сбитые из досок стол и две скамьи, под клеёнчатым тентом, полевая кухня. Из-за бочки с водой вышла пожилая женщина, повязанная беленькой косыночкой и белым во весь рост фартуком.  

• Проходите детки! – пропела она, - Владимир Эммануилович приказали покормить, только они сказали вы с учительшей будете…

Ребята загоготали, а у учительши подкосились ноги, враз пересохло горло: Неужели Влад? Ожидать другого геолога с таким же именем и отчеством глупо и ещё это «приказали»… Вляпалась!

• Вот наша учительница! – вытолкнула Саню вперёд Лена,

• Какая ж она у вас махонькая, - удивилась женщина,

• Она у нас, не в рост в ум пошла!- в тон женщине пробасил высоченный Вадик.

Оболтусы опять засмеялись, а Саня, как девчонка покраснела, услышав, знакомый, несмотря ни на что любимый, голос:

• Я специально пришёл раньше, чтобы поговорить с вами! – сообщил он, - Я начальник геологической партии Владимир Эммануилович Фёдоров.

• ВЭФ, - громким шёпотом прокомментировал Игорь, и у Сани сжалось сердце.

С дивным характером Влада и её оболтусами без скандала не обойдётся.

• Не ВЭФ, а Владимир Эммануилович! - грозно проревел он, - Я на этом настаиваю!!! В лагере порядок и вы будете его придерживаться! Подъём в шесть, отбой в двадцать два! У нас дорогостоящее оборудование, ценная оптика и я запрещаю вам ко всему этому даже приближаться! И последнее!!! Мы ведём серьёзные, опасные работы,   поэтому я требую дисциплины! Понятно!!! - и перекрикивая возмущённый гул молодняка, приказал, - А теперь быстро обедать! Рабочие придут через час, а стол один и посуды на всех не хватит.

У Владимира, кажется, отвисла челюсть, когда мальчишки за считанные минуты разгрузили тележку на четырёх колёсах легко идущую по любой дороге на тяге семи бурлаков, вытащили штыри, раскрывая борта, закрутили в гнёзда трубки ножки:  

• Пожалуйста! Стол на шестнадцать человек!

Девочки расставили вокруг стола разномастные складные брезентовые кресла, снятые с тележки, распаковали, купленную стараниями Гены в прошлом году посуду.

• Значит у Вас всё организовано Александра Андреевна!!!

• Не у меня, - скромно пустив глаза, пояснила Саня, - Это Витя с Борей в прошлом году придумали, чтобы груз на себе не тащить.

Витя и Боря «в миру» Винтик и Болтик, близнецы, признанные изобретатели и рукодельники гордо осмотрели своё детище:

• Можно мотор от мопеда поставить, - сказал один, кажется Боря,

• Два с общим приводом, предложил другой, кажется Витя.

Они заспорили, как всегда перебивая, перекрикивая друг друга.

Перманентное состояние.* Они не спорят, только, когда нужно ответить на уроке английского или биологии, мастерски, прямо на  глазах у учителя, меняясь местами, разноцветными свитерами.

• Ну-ну... – сквозь зубы прошипел Влад, глядя на пререкающихся близнецов и засунув руки в карманы, не прощаясь, ушёл.

* Перманентное (от лат. permaneo – остаюсь, продолжаюсь) – непрерывно продолжающийся, постоянный процесс.

Они установили палатки, распаковали и уложили продукты, осмотрели  лесопосадку  рядом с лагерем, стали собирать и укладывать сушняк для ежевечернего чуда, костра.  

Вышла уже большущая поленница, но посадку видимо никто давно не убирал. Мальчишки носили и носили.

Сушняк горит быстро! В его потрескивающих, красных отсветах прозаичный знакомый пейзаж, как по мановению волшебной палочки, называемой – спичка, превращается в тундру или саванну, девственный тропический лес или ледовый арктический путь, а девочки, которых в первом классе ты дёргал за косички, во втором, третьем, пятом списывал у них домашнее задание, в одно мгновение становились прекрасными принцессами из восточных сказок.

Саня никогда не водила руками, как говорят её оболтусы вместо «руководила», работала вместе со всеми.

Девочки ломали ветки, а они с Маринкой складывали у стенки палатки. Высокая Марина закинула целый ворох почти на крышу, Саня тоже попробовала и не смогла, услышала его голос:

• Давайте помогу! Я выше! – и сердце остановилось от предчувствия неприятности и не ошиблось.

Тихоня Светка, у доски от смущения слова глотает, а тут звонко, громко, на весь лагерь:

• Вы не выше Владимир Эммануилович! Вы длиннее!

Влад, набычился, засунул руки глубоко в карманы, первая примета надвигающейся бури, но заговорил сладко, будто патоку разлил:

• Ах, извините, пожалуйста, Александра Андреевна! Я не хотел Вас обидеть!

• А она и не обиделась, - отрезала Светка,

• Наша Александра Андреевна выше этого, - хором подхватили девчонки, явно насмехаясь.

Влад покраснел от злости,

• Первый раз вижу как ученики, училку защищают!

Нужно спасать ситуацию! - Саня не успела подумать, ляпнула первое, что пришло в голову:

• Я тебя  тоже всегда защищала, когда ты у нас «Минералы» читал!

• Ты тогда в меня как кошка влюблена была! – отчеканил он и, развернувшись, пошёл к домикам.

После ужина дамы пошли переодеваться. Такова традиция! У костра никаких брюк. Для вечернего платья, в зависимости от погоды годится купальник и пляжное парео, умело заколотый английскими булавками кусок материала, и уж если совсем нет желания фантазировать, обычная, желательно длинная юбка.

Девчонки подновляли макияж, крутили друг другу причёски вставляя в волосы букетики полевых цветов, а Саня быстро обмотавшись длиннющей маминой шалью, заколола в двух местах английскими булавками и уставилась в стенку палатки: Зачем он так… при девочках… сам же преподавал… злой стал, и девчонки хороши, как взбесились, специально заводили.

От мыслей её оторвала Аня:

• Давайте мы Вас подкрасим. Хотя, если честно, мне он не нравиться…

Саня сделала вид, что не поняла, промолчала, а Света сказала:

• Почему? Он красивый, только старый для Вас и задаётся «Я начальник партии! Я начальник партии! », - Светку поддержала Валя:

• Подумаешь! У нас своя партия и свой начальник не хуже!

Отвернувшись, чтоб девчонки не видели, Саня улыбнулась, никогда не думала, что будет присутствовать на обсуждении достоинств и недостатков Влада.

По их мнению, у него недостатков больше. Если бы он слышал!

• Через пять минут выходим! – приказала она, закрывая обсуждение, но девчонки всё-таки, несмотря на протесты, подкрасили ей ресницы, оттенили губы…

Первый вечер у костра прошёл весело. Смеялись, пели под гитару. Только Саня ёжилась под теплым дыханием костра, чувствуя из темноты колючий, холодный взгляд.

Уже в палатке она обнаружила, что нет Маринки, и пустилась на поиски. У затушенного чёрного круга костра никого, на территории пусто.

Они стояли возле старой берёзы, разговаривали, освещенные полной луной. Маринка повернулась лицом, положила руки Гене на плечи и он, нежно обняв, поцеловал в губы.

Саня замерла в темноте за деревом, любуясь нежной картиной: Шестнадцать лет! Они почти взрослые… - но когда девочка судорожно взъерошила его волосы, а Генка перешёл к длинной, нежной шее, как будто издалека, закричала:

• Марина! Марина! – увидела, как они побежали к палаткам, и подавилась собственным криком, в горячих, сильных руках.

Влад как всегда жёстко, требовательно раскрыл её губы и Саня, что-то в подсознании перемкнуло, впервые рванула дурацкую резинку, почувствовала, как на её обнаженные руки просто посыпался мягкий шёлк и со стоном запустила руки в густые, чёрные волосы. Она уже не боялась показаться нескромной, нежно провела рукой по небритой щеке, поцеловала твёрдый желвак скулы, почувствовав, как где-то там внутри забилась, запульсировала жилка, припала губами к выемке ключицы, ощутила дрожь, придавившего её к дереву сильного тела. Это он всегда  «командовал парадом», воспламеняясь, кажется на миг, в последний момент, не словом, даже не жестом, неуловимым движением плеча напоминая ей о самоконтроле, и сладкая дрожь уходила, пряталась во влажную простыню, готовый сорваться с губ крик наслаждения, замирал в горле, не решаясь вырваться наружу, но сегодня она была главнокомандующим. Расстегнув пуговицы рубахи, целовала поросшую черным мехом грудь, нежно прошлась руками от бёдер к плечам, вцепилась в затылок, притягивая к себе, кажется всегда располагавшееся на недостижимой высоте, бородатое лицо, прошлась языком, ощущая забытую сладость обветренных губ.

Впервые в жизни Саня целовала так, как хотела, как умела, отпустив на волю всё данное ей природой женское искусство нежности, и он растерялся, ослабил хватку, пропустил момент, позволил ей вырваться из жёстко, больно сжимающих рук.

Она прошептала:

• Извини, меня ребята ждут... - и побежала к палатке.

Ровно в шесть часов утра будильник – динамик, последнее изобретение братьев Самоделкиных на два голоса сообщил всему лагерю:

• Дорогая наша Александра Андреевна! Уважаемые товарищи мужчины! Любимые девушки! Мы рады сообщить вам, что, несмотря на прогнозы пессимиста - метеоролога Александра, не будем называть фамилию, Солнышко всё-таки встало, чего и вам желает…

С добрым утром друзья!!!

Пока мужчины бреются, а некоторые просто волну гонят, три волоска и вырвать можно, девушки красят ресницы непонятно зачем, они и так у нас самые красивые в мире, сообщаем новости на сегодня:

Пункт первый: Александра Андреевна! Народ надеется! Проявите талант и обаяние! Испросите разрешение у Владимира грозного, царя всея геологической партии и окрестностей на осмотр владений!

Саня выскочила из палатки, но было уже поздно. Среди геологов, улыбающихся в кулак, стоял «Владимир грозный» и вид у него действительно был грозный. Несмотря на солнечное утро в чёрных глазах клубились грозовые тучи.

Она застыла, не зная, что сказать, как разрядить ситуацию, а над лагерем звучало:

Пункт второй: Как сообщили аборигены в двух шагах, километра три-четыре, направление зюйд-зюйд-вест имеется курган, в который скифы запихнули  своего вождя, видимо сильно раскомандовался, нюхать корни одуванчиков.

Пункт третий: Чуваки и чувихи, кончай фигнёй заниматься!!! Сильно похомячить хочется!

Пункт четвёртый последний: Александра Андреевна! Женщине столько лет, насколько она выглядит. Вы и вообще больше чем на восемнадцати не тянете, а сегодня в этом белом топе и синих шортах просто отпад!!!

Из палаток доносилось дружное ржание, и Саня рванувшаяся было к мальчишкам, побежала в лесопосадку, спряталась. Она не боялась Влада, больше не боялась, но он так ехидно, так злорадно улыбнулся на неумелый комплемент мальчишек, что ей стало даже не больно, отвратительно.  

Почему в нём столько злобы, столько пренебрежения к ней? И мальчишки хороши! «Владимир грозный, сильно раскомандовался»! Может быть, он хотя бы это «запихнули нюхать корни одуванчиков» не понял, нет, наверное, понял, – похоронили…

Она прислонилась к дереву, надеясь выждать пока геологоразведчики уйдут на старый карьер, но услышала за спиной шаги одинаково уверенные, размеренные на паркете и на лесной дорожке:

• Ну и что всё это значит! – проревел Влад, - Мало того, что ты меня мучаешь, так ещё и их настроила!!!

• Никого я не настраивала! – с досадой прошептала Саня, - Ты сам их настроил «Я запрещаю! Я не разрешаю! » Они же дети!!!

• Дети? – закричал он, - Закопать грозят эти твои дети!!! А комплементы как взрослые говорят! Тебе, наверное, нравиться, что все эти мальчишки в тебя влюблены? – Саня молчала, и он схватил её за плечи, затряс, - Я спрашиваю! Тебе нравиться?

• Ты с ума сошёл! – закричала Саня, - Они же мальчики, мои ученики!

• Ага, мальчики! Это они тебя так целоваться научили?

Это было уже слишком, и Саня впервые в жизни ударила человека. Она влепила ему такую пощёчину, что этот крепкий дуб, безмозглый, как дубина, покачнулся!!!

• Ах, так! – сладко, как вчера, прошептал он, поглаживая щеку, - Ах, так!

Выплакавшись и вымыв глаза в холодном ручейке, тихо журчавшем между деревьев, Саня вернулась в лагерь.

Пусто, только за столом, опустив покаянные головы, сидят её оболтусы.

• Ну и что будем делать? – спросила она, - Думаю нас не сегодня, так завтра отсюда погонят!!!

• Он что шуток не понимает? – хором удивились близнецы,

• Мы тут за леском такую полянку присмотрели, - сообщил Генка, - можем переехать!

• Видела я, как вы полянку искали! -  ехидно, надеясь прекратить их ночные вылазки, сказала Саня, - Ладно давайте завтракать!

Они поспорили, стоит ли сматываться, решили дождаться, пока прогонят, и пошли осматривать скифский курган. На этих оболтусов невозможно долго злиться. Они же дети, длинные, крепкие, весёлые дети.

Саня рассказывала всё, что знала о скифах, об их кочевой жизни, о кладах, которые ещё полвека назад находили археологи в таких курганах.

Они уже дошли до лимана, улеглись на песке и она вспомнила о скифских «бабах», не очень больших и довольно крупных, каменных уродинах, явно женских фигурах с обвислой грудью и плоскими руками, сложенными на вздутых животах,  

• Я думаю, что это всё-таки скифские божества, - говорила она, - хотя учёные расходятся во мнениях. Многие считают, что это просто произведения древнего искусства,

• Какие учёные? Мужчины? – быстро спросила Валентина. Саня давно знала, о её феминистских взглядах, - Их даже мысль о том, что когда-то мужчины поклонялись женщинам, раздражает!

• Верховные божества всегда были мужчины, и у греков, и у римлян! - сообщил один из близнецов, точно Боря, он всегда с Валей спорит, - а женщины на вторых ролях,

• Да! – Валя задохнулась от возмущения, - Плодородие на вторых? Изобилие на вторых? Любовь, наконец, на вторых ролях???

Нужно будет и за этими присмотреть! Знаю я, чем эти войны обычно кончаются… - Саня посмотрела на ставшее в зените Солнце, почувствовав кожей жёсткий взгляд, успокоила себя, подумала, что геологи уже ушли на обед, и увидела Влада. Он встал из-за куста, медленно отряхнул песок с брюк, молча побрёл в сторону лагеря…

Ребята устали, тянулись цепочкой по одному и парами, Маринка и Гена о чем-то шептались, Валя и Боря, продолжая спор уже дошли до матриархата.

Учитель, как командир, должен быть впереди на боевом коне, но не забывать оглядываться, проверяя, что там в арьергарде.*

Её догнала Аня, взяла под руку:

• А классно Вы ему утром врезали!

Бывают случаи, когда лучше не понять, перевести разговор на другую тему:

• У нас ещё из-за этого утра проблемы будут… - вздохнула Саня,

• Пусть всунет два пальца в розетку, если с юмором проблемы, - кипятилась Аня, - Принц Датский – начальник партии…

• Да что вы все на него взъелись? – проснулся педагог, - Уважаемый человек,   доктор наук, авторитет в геологии, - она хотела сказать ещё что-нибудь хорошее, но не придумала и Аня перебила:

• А чего он на Вас всё время как голодный коршун на добычу смотрит? Как будто целиком проглотить хочет! Он Вам не пара! Правильно Вы ему врезали!

С этими девчонками нужно держать ухо востро. Лучше перейти в нападение:

• Тебя что не учили, что подглядывать некрасиво!

• А я и не подглядывала… - девчонка довольно хихикнула, - Я и сама умею такой макияжик на одну щёчку наводить…

* Арьергард (от франц. arri; re – тыльный, задний и garde - стража) – часть, высылаемая от войска для прикрытия отхода, движущаяся в конце колонны.

Их никто не выгнал. Они купались, загорали, гуляли по степи, исследовали ближайшие деревни, а вечером возле костра, Саня рассказывала об Африке. Любимая тема, знакомая ещё по любимому трёхтомнику: красавец Нил, гора Килиманджаро, Великая пустыня, работорговцы и кимберлитовые трубки, стада полосатых зебр и стаи диких обезьян. Она сама всегда загоралась, говоря о вожделенном континенте, а оболтусы просто пылали, высматривая в ближайших кустах львиный прайд.* Все попытки загнать их в палатки, как приказано в двадцать два часа, терпели неудачу, но как бы поздно они не расходились, Саня, закрывая полог палатки, видела удаляющуюся длинную фигуру.

Она знала свой предмет, и всё же когда слушает человек-компьютер такое чувство, как будто всё время сдаёшь экзамен…

Прошла неделя. Ребята прекрасно отдыхали, веселились, набирались информации, только учительнице почему-то всё время не спалось.

Сегодня в палатке было особенно жарко и, дождавшись сонного сопения девчонок, она прошлась по притихшему лагерю, подошла к бочке с водой, прижалась спиной к ещё тёплому металлу, рассматривая крупные голубые бриллианты звёзд на чёрном бархате южного неба.

• Ты тоже не спишь?

Он спросил тихо, нежно, и ласковый голос обезоружил, легко изымая из твёрдой руки обагрённое кровью сердца, знамя, - Саня улыбнулась, - подавляя, готовый вырваться в ответ на обычно иронические ноты, крик: «На баррикады».*

Они не виделись всю неделю, она только ощущала его присутствие, но не видела, и сейчас почувствовала, поняла, как соскучилась:

• Я люблю смотреть на звёзды…

• Я не знал! Я оказывается, многого о тебе не знал. Ты мне график работ срываешь, - ухмыляясь, сообщил он,

• Мы даже свой стол за палатки перетащили, до ночи в лагере не появляемся, - ощетинилась Саня, - Чем мы ещё мешаем?

• Твои рассказы все, даже повар, тётя Паша, заполночь слушают, а утром голову поднять не могут! - она действительно испугалась.

Одно дело её оболтусы и совсем другое взрослые, образованные люди,

• Я же тихо говорю,

• А они весь вечер за вашей палаткой на земле сидят им всё слышно. Да БоГ с ними! Я спать не могу! Всё днём из рук валиться!!! - прошептал он, и она почувствовала уже отросшую бороду на своей коже.

Положив руки на бочку с двух сторон от её лица, он нежно водил губами по шее от уха до ложбинки в вырезе пижамной рубашечки и обратно, от виска, по горячей щеке, дошел до губ, и они сами открылись, принимая новую, незнакомую ласку, шептал:

• Поцелуй... Поцелуй меня так, как в прошлый раз... - и она не могла, не хотела отказать.

Её губы нежно говорили что-то его губам, её руки сами ласкали сильное тело, мягкий шёлк волос, и когда он подхватил её на руки и понёс в свой деревянный домик, она не могла, не хотела сопротивляться.

Они никогда так не любили! Она всегда стеснялась, боялась показаться нескромной, он всегда подавлял в себе  нежность, подменяя жесткой силой, но сейчас всё прошло, исчезло… Он отвечал на её нежность жадной лаской, на её страсть сотрясающей дрожью желания. Они купались, растворяясь в этой ласке, в этой нежности, в этой жажде, умирая от голода, жадно насыщаясь, отрывались на миг и снова приникали друг к другу, вспоминая голод. Сейчас не было власти, не было силы, он отвечал стоном на её стон, порывом на её порыв. Сплетя руки, сплетя тела, они вместе шли к вершине и вместе одновременно закричали, взойдя к самому пику наслаждения.    

* Прайд – семья львов, в которую входит хозяин-лев, несколько львиц, детёныши.

Пробираясь в палатку Саня увидела, как «Утренняя звезда» Венера пересекла зенит и поползла к закату, уснула, коснувшись щекой подушки и проснулась от крика врывающихся в палатку близнецов.

• Победа!!! Победа!!!   – орали мальчишки, перекрикивая девичий визг.

Ничего не выясняя, она выгнала Винтика и Болтика из палатки, и через минуту услышала оживший после недели молчания динамик:

• Вставай мелкий народец и внемли! Утро сегодня действительно доброе!

Указ властелина глаголим!

Милостиво соизволяю дозволить воинственным кочевникам, под мудрым предводительством географини Александры, осколь показали оне пристрастие к порядку и рвение в дисциплине и паки нижайше испросили о милости, посетить ноне место раскопа извести.

Владимир Грозно Солнышко высочайше руку приложил.

Саня вскочила в палатку к мальчишкам, вырвала из Борькиных рук лист бумаги.

Крупным знакомым почерком на листе было написано, всего пять слов,

Разрешаю сегодня осмотреть место работ, - и четкая, размашистая подпись.

• Опять всё испортили оболтусы!

Красная от гнева, растерянная, она выбежала из палатки и услышала за столом смех геологов. Громче всех кажется, хохотал Влад.

Саня посмотрела в подсвеченные солнечными искорками черные глаза и влюбилась окончательно и бесповоротно, как в шестнадцать лет.

Он рассказывал о геологоразведке легко, интересно, много шутил, заразительно смеялся, показывая крепкие белые зубы и она узнавала того прежнего Влада, весёлого трепача, всеобщего любимца, ревниво посматривала на восторженно хихикающих девчонок, их мнение о нём, кажется, изменилось.

Они обедали разогретыми в рюкзаках бутербродами, усевшись по двое по уважительной причине нехватки полотенец, только Алёшка изгнанный коварной Анечкой: «Руки не распускай! » - сидел один, но и он воспрянул духом, когда Аня отшила примостившегося рядом Витю: «Не лапай, не купишь»!

Непримиримая феминистка Валя постелила своё длинное полотенце возле Сани:

• Присаживайтесь Владимир Эммануилович! – и уселась, напротив, между близнецами.

Ещё этого не хватало! - возмутилась учительская душа, - Зачем ей двое. Ну, просто Скарллетт О‘Хара и близнецы Тарлтоны, только та дальше первого поцелуя не загадывала, а эта грамотная! Видишь, как полотенце Владу близко постелила!

Она почти ничего не ела, кожей ощущая жар длинного, сильного тела, пытаясь ещё на миллиметр отстраниться, скрыть дрожь ослабевшей от ходьбы коленки.

Влад отвернулся, разыскивая что-то в брошенном за спину пиджаке, одними губами прошептал:

• Придёшь?

Саня не смогла сказать, только молча кивнула…

После обеда был разрешён свободный поиск. Оболтусы устремились на площадку, активно помогая, а точнее мешая работать геологам: геодезистам * - фотомодели Лере, которая вблизи и в рабочей одежде не казалась такой уж фотомоделью, и её мужу Фёдору, маркшейдеру * Степановичу, похожему на свирепого дикого кабана, пока его лицо не озарялось детской доброй улыбкой, молоденькому картографу * Ирочке, к Валькиной досаде, отвлекшей внимание Виктора, рабочим с лопатами и кирками.

Гена с Маринкой и примкнувший к ним Алёша с жаром взялись осваивать какой-то особенный импортный теодолит *.

Когда к ним, заинтересовавшись разлинованной вешкой, присоединилась Анечка, Саня, наблюдавшая  за разорением площадки с пологой высотки, решила, что за этот прибор им вовек не рассчитаться, сбегая по склону, зацепилась за выступающий из земли корень, покатилась вниз.  

• Ничего страшного! – она попыталась подняться на ноги, болезненно скривилась, - Видимо ногу подвернула…

Пока весть о происшествии дошла до начальника, верные оболтусы замотали припухшую ногу мокрой Генкиной рубахой, уложили на выпрошенные у рабочих носилки для земли полотенца, куртки, снятые с мальчишек рубахи и, усадив отбивающуюся географиню на импровизированный помост, как царицу уносили с площадки.

Саня так надеялась, что никогда больше не увидит этот болезненно-бешеный взгляд прокуратора Пилата,* не услышит этот холодный, замораживающий кровь в жилах голос,   этот безразличный вопрос – утверждение.

• Всё в порядке?! – прошипел Влад и, развернувшись на каблуках, отошёл…

Всю дорогу к лагерю и потом уже сидя в тени на брезентовом стуле с намазанной каким-то новомодным гелем и туго перетянутой косынкой ногой, она думала и думала:    

Что произошло? Почему он так разозлился? – но так ничего и не придумала.

Она никак не могла понять, что так возмутило, так вывело из себя Влада, ведь вчера всё было так хорошо. Она точно знала, что ему тоже было хорошо…

* Геодезист – проводит измерения поверхности участка для дальнейшего использования.

* Маркшейдер – на основе натурных измерений и последующих геометрических построений, даёт заключение о форме и размере месторождения полезных ископаемых, расположении выработки.

* Картограф – составляет карту местности, наносит данные геодезической и маркшейдерской разведки.

* Теодолит – геодезический оптико-механический прибор для определения неровностей поверхности.

* Понтий Пилат – римский наместник (прокуратор) Иудеи, отличался особой жестокостью. Согласно новозаветной традиции, приговорил к распятию Иисуса Христа.

Вечером ребята, конечно, не давали ей проанализировать, разобраться, правда, безропотно стали прощаться, как только Саня заявила, что нога ещё болит, и она хочет раньше лечь, но мальчишек споривших, кто отнесёт её в палатку прервал свирепый голос:

• Нам нужно поговорить! Я сам потом помогу Александре Андреевне!!!

Все разошлись, а они ещё долго молча сидели у затухающего костра и ей казалось, что в воздухе пробегают электрические разряды, попадая в самое сердце.

Потом он молча подхватил её на руки, и она подумала: Всё будет хорошо! - но он демонстративно отстранился, когда она хотела обнять, прижаться, внёс её в домик и, закрыв дверь, бросил на кровать:

• Кто? – заорал Влад, и Саня, действительно не соображая о чём он, уставилась в налитые злобой глаза, - Я спрашиваю, кто он? – уже тихо, но от этого ещё более грозно прошептал Влад, больно сжав пальцами её плечи, - Кто из этих мальчишек?

И она, наконец, поняла, засмеялась, но это ещё больше разозлило его: Хотя куда уж больше! - припомнила подслушанные уроки своих девчонок, - Он ревнует! И к кому? К её учениками! К мальчикам! За ревность нужно наказывать иначе эти тираны совсем на голову сядут! – сказала когда-то Полина. Вот сейчас он у меня и получит!

• Генкин папа и Гена… - спровоцировала Саня,

• Да это же переходит все границы, - опять заорал Влад, - Ты же строишь из себя великого педагога! Макаренко в юбке! Отец и, сын почти мальчишка! – когда она не выдержала, захохотала:

• У Вас господин Фёдоров задатки извращенца, - он возмущённо воззрился на неё, прохрипел:

• Это ещё нужно разобраться, кто из нас извращенец!

• Конечно, ты! – опять засмеялась Саня, - Неужели ты мог подумать, что я…

• А что я должен был подумать, когда на этих полуголых мальчишках, несущих свою богиню, лица не было. Они же все губы закусили от переживаний…

• А такие нормальные человеческие чувства, как уважение к своему учителю, сочувствие к чужой боли, сострадание, наконец, тебе, конечно, не знакомы…

• Ну почему же? – иронически, почти паясничая, заговорил Владимир, - Я помню твоё уважение ко мне к своему учителю шесть лет назад, только это слишком быстро прошло. Твоё сочувствие к моей боли, когда погибли родители и в университете перестали платить зарплату, и я сидел, запершись в родительской квартире, изобретал велосипед, чтобы поехать в очередную экспедицию, немножко забыться, да и денег заработать. С каким состраданием ты тогда на меня смотрела!

• Послушай! – устало прошептала она, - Давай не будем говорить о твоих изобретениях в родительской квартире. Я там, убирая, помаду нашла и, между прочим, сама пережила, слова тебе не сказала именно потому, что погибли твои родители…

Владимир рванулся к карте, схватил с тумбочки коробку, высыпал на стол перед Саней два десятка трубочек дешёвой, разноцветной помады:

• Я этой дрянью маршрут на большие карты наношу! Ты же знаешь, что у меня аллергия на маркеры!

Она дернулась, как от удара. Три года страданий, мук, а всё из-за аллергии, но реабилитировать его было ещё рано…

• А на эту Леру у тебя аллергии нет? Или она наоборот лекарство от аллергии? Я же вижу, как она на тебе всегда виснет…

• Ты поближе подойди, она и на тебе повиснет. Я с ней и с Федькой в одной группе учился, - зло хохотнул он, - Ты бы видела, как она на профессоре Добролюбове зависала!!!

Представив маленького, кругленького профессора, длинную, худую Леру, Саня улыбнулась. Сценка достойная карандаша карикатуриста Битструба.

• Ну, да! Ты просто ангел воплоти!

• Ангел не ангел, но тебе меня упрекнуть не в чем, а вот ты!!! – он заскрежетал зубами, - Кто!!! Кто научил тебя так целоваться?

• Спроси иначе! Кто не давал мне так целоваться прошедшие шесть лет!!!

• Ну и кто же? – с интересом спросил Влад,

• Ты!!!

• Я???

Он был так удивлён, так растерян, так озлоблен, что на него было просто жалко смотреть. Она хотела, очень хотела высказать ему всё, за все свои несбывшиеся девичьи, женские надежды о страстной, нежной любви, но в последнюю минуту вспомнила лучики ласки, прорывавшиеся из-за завесы жёсткой властности, своё девичье счастье, свою радость от его возвращений, от пусть болезненных, пусть мучительно сильных объятий и прошептала только:    

• Я всегда боялась показаться нескромной. Я боялась, что ты не поймёшь, осудишь меня…

• А сейчас уже не боишься? – ехидно спросил он и вспомнил, - И при чём здесь этот мальчишка и его отец?  

За свои слова, даже сказанные в гневе или просто так, без всякой задней мысли, часто приходиться отвечать. Саня уже ругала себя за то, что не подумала, но сейчас она должна будет произнести жестокую правду, потому что её молчание может ещё больше запутать их непростые отношения.

• Понимаешь... - оттягивая страшный миг, произнесла она, - Твоя мама…

• Чем тебе не угодила моя мама? – зарычал Влад. Саня ждала этого взрыва. Она хорошо знала, как он уважал и по-своему любил мать, - Ты должна была быть её благодарна. Это она всегда рассказывала, что дед очень хотел сына, воспитывал и одевал её как мальчика. Наверное, поэтому я и выбрал тебя…

• Но я оказалась слишком женщиной, и ты с первого дня подавлял во мне всё женское, нежное, - прошептала она,

• Неправда! – он явно смутился, - Я выбрал почти мальчика, но полюбил, захотел женщину…

• Это случилось, наверное, когда мы расстались,

• Какая разница, когда? Я что, по-твоему, извращенец?

• Просто я впервые почувствовала, что нужна тебе тогда в темноте, в коридоре... - покраснела Саня,

• Какие глупости! – проревел он, - Я три месяца, всю экспедицию мечтал об этом, поэтому утратил контроль!

• Вот, вот контроль, контроль, контроль …

• Что ты мне зубы заговариваешь! – бушевал он, - Я просил тебя ответить на простой вопрос, - При чём тут мальчишка и его отец?

• Ты уже, наверное, весь лагерь перебудил, - улыбнулась она, - но если ты хочешь меня услышать, сядь и успокойся,

• Ну!!! – он всё-таки сел рядом и Саня с опаской, как ту крысу, погладила одним пальцем его руку,

• Я просто увидела, как нежно Генкин папа относится к его маме, а потом посмотрела на Гену и Маринку. Ты не обижайся. Наверное, сын всегда копирует своего отца и если в доме мало… - она хотела сказать, - любви, - и запнулась, посмотрела на опущенную голову, но он не собирался сдаваться:

• Значит, во всём виноваты мои родители?   У них, по-твоему, не хватало любви друг к другу?

• И к тебе, - прошептала она, - только порядок, только дисциплина, только неослабевающий контроль…

• Благодаря этому я стал хорошим учёным, опытным исследователем, ответственным начальником, наконец!

• И властным мужем, не ласковым любовником, жёстоким ко мне, наконец! – в тон ему ответила Саня,

• Это тебя твои молокососы с их сексуальной революцией просветили! Видел, как они лижутся у всех на глазах!

• Знаешь что!!! – она разозлилась по-настоящему, - Ты моих ребят не трогай!!! Они просто любят! А ты, ты считаешь, что любовь это стыд, который нужно прятать, скрывать от всех в темноте, в коридоре… - и, не давая ему ответить, решительно встала, - Всё!!! Я хочу спать!!!

Нога ещё сильно болела. Эти сто метров от его домика до палатки с прямой спиной и гордо поднятой головой дались с трудом и, войдя в тень, отбрасываемую этой самой палаткой, Саня повалилась на землю, стиснув зубы, прижалась к брезентовой стенке.

Она услышала голоса.

Два часа ночи!!! Девчонки не спят, видимо ждут. Ну и что я им скажу? – она прислушалась.

Выступала Полина:

• А я вас говорю, наша Саня влюбилась!

• Открытие сделала! – засмеялась Света, - Невооруженным глазом видно,

• Главное он паразит и глазами жрёт, и кровь из неё пьёт, а я ему гаду своё полотенце постелила, - пожалела Валентина, - Нужно с ним разобраться!

• Ты лучше с Витькой и Борькой разберись, - засмеялись девчонки, заговорили одновременно, не разберёшь в общем базаре, где чей голос:

• Давайте Саню отсюда увезём!

• Когда эту сволочь долго не видишь ещё хуже!

• Сама знаю, только нужно что-то делать!

• Америку открыла через форточку! Ты лучше скажи что!!!

Вот расшумелись. Сейчас действительно мальчишек разбудят! – Саня, стиснув зубы, начала подниматься с земли и услышала Алёшкин голос:

• А может ему сказать? Может быть, он тоже мучается?

• Мучаются они… - ехидно пропела Аня, - Не понимают, пока им на шею не кинешься…

Пора этот диспут прекращать! Но что я им скажу? – подумала Саня и сразу решила, - Правду! Только правду!

Она отодвинула полог. Полный кворум!* Все тринадцать персон в сборе,   вопросительно уставились на неё.

• Уважаемые дамы и господа! – спокойно сказала она, - Я хочу сообщить вам, что Владимир Эммануилович Фёдоров мой муж. Наверное, нужно было сказать об этом раньше, но случай не представлялся.

Немую сцену в «Ревизоре» Н. В. Гоголя видели? Точная копия! Тринадцать ртов буквой «О», двадцать шесть распахнутых от удивления глаз.

Как будто я им кролика из шапки достала, - улыбнулась Саня, спросила:

• Вопросы есть?

• Вы развелись? – промямлил, видимо самый сообразительный, Вадик,

• Пока нет, но если вы устроите ещё одно из ваших представлений, я думаю, мы подеремся, и нас обоих посадят в тюрьму за хулиганство. А теперь спать!!!

Несмотря на поздний отбой, утро началось как всегда ровно в шесть ноль, ноль с трансляции «Близнецы радио»:

• Любимая наша Александра Андреевна! Уважаемый Владимир Эммануилович! Дорогие геологи! Друзья!

Мы объявляем о проведении недели любви, уважения и вежливости!!!

Надеемся, что для всех вас не составит труда одну неделю приветливо здороваться, дружески улыбаться, говорить друг другу приятные вещи.

Разрешается: При встрече дружески целовать в щеку (послышалось нечто, очень напоминающее звук выдернутой из бутылки пробки). Другие поцелуи только по взаимной договорённости! Говорить комплементы дамам! Валюша если ты быстрее почистишь зубки и вскипятишь чайник, мы будем восхищаться твоей красотой целую неделю. Целовать руки дамам, особенно тем, которые уже накрывают стол!

Запрещается: Злиться, ругаться, ходить с надутой мор… простите, ах да мордашкой, говорить гадости и вообще показывать свой св…ятой характер.

Нарушители будут штрафоваться прослушиванием песен современных авторов в исполнении Геннадия.

• Ну, вы и садисты! - послышался в динамике Сашкин голос. Все знали, что Генка очень любит петь, но не может воспроизвести ни одной правильной ноты,

• За неуважение к ведущим программу, - с придыханием сказал один из братьев, - Виновный приговаривается к прослушиванию песни «Атлантида» в исполнении Некиркорова, - уточнил другой.

В динамике послышался подозрительный шум и Саня, забыв о боли в ноге, побежала к мальчишкам в палатку, подбегая, услышала насквозь фальшивое:    

• Если веришь, в любовь отзовись Атлантида! – и выволокла из палатки, держа за уши упирающихся близнецов.

* Кворум – установленное законом или уставом организации число участников собрания, необходимых для принятия правомочного решения. Полный кворум – стопроцентная явка.

Это была картинка. Маленькая Саня почти повисла на ушах здоровенных близнецов, а они, придерживая её за локти примерно на сантиметр от земли, артистично извивались, изображая адские муки, оторвали от своих ушей, усадили в кресло:

• А теперь специально для Вас Александра Андреевна! Эксклюзивное исполнение на два голоса! Ария Бонни из оперетты «Сильва».

Бедный Имрэ Кальман, наверное, завертелся в гробу, как курица на гриле, услышав:

• Без Сани жить нельзя на свете, нет!

В ней Солнце знаний,

В ней наук рассвет.

Только скажите слово!

Будем мы слушать снова!

Вас! Хоть сейчас! Битый час!

Рядом с Кальманом видимо крутился никому не известный автор либретто.*

Геологи, завтракавшие за столом, ребята, окружившие «сцену», покатываясь от смеха, наблюдали, как близнецы одинаково делают ножкой, изображая «Канкан».

Интересно, для какого капустника они это придумали. Для импровизации слишком отрепетировано. Наверное, к последнему костру.

Мальчишки легко, за ручки подняли кресло с визжащей Саней, и под хор оболтусов:

• Будем мы слушать снова!

Вас! Хоть сейчас! Битый час! - пронесли по лагерю и поставили возле рукомойника.

Она хотела встать и услышала:

• Доброе утро Александра Андреевна! Как Ваша нога? – Влад видимо не спал всю ночь. Лицо осунулось, глаза красные, но он улыбнулся, - Я достаточно вежлив? Боюсь, мне споют что-нибудь менее приятное.

• Можешь говорить мне ты, - Саня провела ладонью по его по бородатой щеке, - Я им рассказала, что ты мой муж,

• Зачем? – преувеличенно спокойно спросил он,

• Они ждали меня полночи Володенька, а врать я не люблю, - она уже сто лет не называла его «Володенька», только тогда давно, до свадьбы,

• Ну, значит, мне можно, - он посмотрел ей в глаза и на миг прижался губами к её виску, - По взаимной договорённости? - она кивнула, и он впервые в жизни поцеловал ей руку, - Постарайся не напрягать ногу…

* Либретто – литературный текст оперы, оперетты, реже оратории. Часть либретто пишется стихами.

А потом... Потом был сказочный день. Они никуда не пошли и весь день оболтусы крутились вокруг неё, заботясь, как о маленьком ребёнке, а потом была ночь, сказочная ночь, потому, что Володенька, её Володенька сначала всё-таки сказал:

• Ты, наверное, права, - а потом, о том, что было потом, она не расскажет никому, даже маме, не потому, что стыдно, а потому, что это их, потому что это касается только её и её Володеньки…

И когда утром, несмотря не протесты:

• Нога уже почти не болит, - он на глазах у всех вынес её на руках из своего домика и отнёс к столу, он получил в награду восторженные взгляды её девчонок и искреннее уважение её мальчишек и, насвистывая «Сказки Венского леса», первый признак хорошего настроения, отправился на работу.

Саня старательно жевала, что-то, всунутое  кем-то  в  её  руку,   запивала  чем-то горячим, не ощущая вкуса и запаха. Она, счастливо улыбаясь, думала о том, что это очень приятно, когда муж смотрит на жену не как на кухонный комбайн с вмонтированным пылесосом днём, не как на резиновую куклу, из этого всё-таки дурацкого магазина, ночью, уверенный, что всё оплачено вовремя принесенной зарплатой.

Приятно когда твой собственный муж смотрит на тебя как на желанную женщину, как на любимую, любовницу и не биться, не стесняется показать всему миру свою любовь.

Ещё она подумала, что нужно будет провести с девчонками ещё одну беседу «про это», уже уверенная, что знает больше, лучше, чем они, что «это» имеет смысл, даёт счастье и наслаждение, только если это любовь.

А потом был вечер, и было утро, и снова вечер, а потом последний вечер у костра с песнями под гитару, весёлыми розыгрышами и очень напоминающими происшествия в лагере сценками из жизни скифов.

Для всех были заготовлены подарки.

Визжащие отбойные молоточки для геологов, резиновые сердечки, кричащие, если нажать по середине, «Я люблю Вас» для геологинь и девочек, пластмассовые амурчики стреляющие маленькими стрелами, если нажать сзади, для мальчиков.

Молодец Генка! Говорит, на продуктах сэкономил! Они втроём с близнецами позавчера в город ездили…

Вадик совершенно серьёзно произнёс краткий благодарственный спич * начальнику экспедиции и вручил ему красивую шариковую ручку с меняющейся картинкой – поднимешь лягушка, опустишь царевна.

Без подарка пока осталась одна Саня. Она решила, что музыкальная пауза и вместе со всеми слушала живой клип о царевне, которую заколдовал злой волшебник и ей кажется, что она лягушка. О семи принцах, которые, потеряв надежду на взаимность, поехали искать того, единственного, который расколдует их царевну.

Леночка в кепи с приделанной над козырьком умилительной мордочкой лягушки, томно смотрелась в зеркало, не слыша призывы принцев.

Исполняя припев:

• Как же нам царевну

Нашу разбудить.

Нам с её диктатом,

Так всем прикольно,

На свете жить!!!

Ква, Ква, Ква, Ква,       

Принцы-близнецы подхватили ничего не подозревающую Саню и посадили на руки к Владу.

Ленка ловко надела на неё кепи, и первая: Вот паршивка! – закричала:

• Горько!!! – её тут же поддержали ещё двенадцать молодых глоток и…

Уважаемый человек, начальник геологической партии Владимир Эммануилович Фёдоров, доктор наук, авторитет в геологии, не допускавший когда-то никаких проявлений чувств на людях, даже на свадьбе, на миг, чуть, чуть прикасавшийся к губам невесты, прошептал,

• Извини! Народ требует! – припал, ну просто присосался к Саниным губам.

Обретя дыхание, она услышала:

• Сто двадцать восемь!!! Ого!!! - мальчишки считали секунды.

Нужно будет и с мальчишками «про это» поговорить!!!

* Спич (англ. speech - речь) – краткая приветственная речь, произносимая обычно за столом.

Через три недели они сидели на кухне в бабушкиной квартире, праздновали: Возвращение из экспедиции? Возвращение любви?

• Ты поедешь со мной картографом в Крым осенью! – попробовал приказать Влад,

• Не а, - задорно улыбнулась Саня, - Осенью у меня последний одиннадцатый класс,  

• А потом?

• Потом снова пятый – географический…

• Но ты же так мечтала о путешествиях, приключениях!

• Я уже привыкла путешествовать с ними по карте и приключений с моими оболтусами вполне хватает, - Влад надулся, и Саня подошла, взяла руками его голову, поцеловала в глаза, в губы, - А главное своё приключение я, как верная жена, буду ждать дома, - она состроила хитрую рожицу, - в коридоре…

• Чёрт возьми! – пробурчал он, - Я потратил пять лет воспитывая жену в соответствии с принципами: только порядок, только дисциплина, только неослабевающий контроль… Артефакт,* но этот хитрый бес-искуситель мне значительно больше нравиться! – страстно обнял, нежно лаская языком её рот, приказал раскрывшимся навстречу губам, - Всё! Больше не могу! Пошли в коридор!!!

* Артефакт – отклонение от нормы, возникающее в ходе исследования изучаемого объекта.