Капитал

Капитал.

1.

Сергей Никитин получил четверку по экономике.

- Хорошо, - сказал преподаватель.

- Что хорошо? – не понял Серега.

- Отвечали хорошо, -  препод черкнул Паркером в зачетке и протянул ее оторопевшему Никитину. – Следующий.

- Но ведь...

- Вы, молодой человек, «Капитал» не прочли, - пресек студенческую тираду доктор экономических наук. – Следующий.

- Козел! – громко прошипел Никитин уже в коридоре. – За что он Селиверстовой «отлично» вкатил? Эта дура кроме «Космополитена» ничего не читает!

- Так она на экзамен без трусиков пришла, - хмыкнул Димка Володин, с трудом выбивший из препода «удовлетворительно», - села, ногу на ногу закинула…

- И Петрович купился? – не поверил Никитин.

- Основной инстинкт…

- Вот ****ь, - не сдержался Сергей. Селиверстова нравилась ему, несмотря на свою глупость.

- Что летом делать будешь? – поинтересовался Димка.

- «Капитал» читать, - буркнул Никитин, предстоял разговор с родителями.

Отец сидел на кухне. По понедельникам он не работал, пил пиво.

- Как дела, отличник? – налил два стакана.

- Уже хорошист.

- Что так? – отец пододвинул сыну тарелку с копченой селедкой.

- «Капитал» не прочел.

- Вы только посмотрите на него, мы с матерью работаем, не покладая рук, а он «Капитал» не прочел.

Сергей знал, что отец шутит, но обиделся.

- Можно подумать, ты прочел.

Ушел к себе в комнату, даже пива не выпил. Тошно. И не из-за четверки. Из-за Селиверстовой без трусиков. (Картинки, одна другой завлекательнее, вставали перед глазами). Он бы ее… Он бы ей… Черт!

Чтобы отвлечься, включил компьютер. Набрал в поисковике: Капитал скачать бесплатно, зашел на сайт… И обомлел. Посередине, как и полагается, аннотация: основополагающий труд, определивший развитие и т. д. А справа… Девять девушек: Карина, Алена, Ирина… впрочем, имен он не читал (Щелкните, чтобы увеличить фото) – изогнулись в призывных позах.   Попки, пипки, сиськи. Трусики приспущены, лифчики расстегнуты, спинки выгнуты, и… Через десять минут Сергей узнал, что Карина отлично сосет (Я мечтаю, чтобы ты пощекотал мои гланды своей пушкой), Ирина обожает анальный секс (Моя попка ждет, когда ты…), и что производство создает потребление.

- Вот это капитал! – присвистнул подошедший сзади отец. – Будь у меня такой, я бы тоже… на рынке не стоял.

Сергей покраснел. – Я… тут… оно…

- Ничего, дело молодое. Кстати, у нас на рынке место свободное. Может, постоишь пару месяцев? Теорию практикой проверишь, опять же…, - кивнул на картинки, - эти… капитала требуют, даром не дают.

- Постою.

- Тогда завтра за санитарной книжкой. Флюорография, глисты, венеролог…, - хихикнул. – А книгу прочти, полезная штука. Товар, понимаешь ли, деньги – товар.  

И грохнул на стол истрепанный пыльный томик. Томище! Капитал.

2.

В процедурном кабинете прелестная девушка в белом халате заполняла журнал.

- Приспустите брюки, - велела она, не глядя на Сергея.

Он покраснел и расстегнул джинсы.

- Трусы тоже.

Дрожащими руками он… Мечты (глупые, невозможные)

- Повернитесь к стене.

«А вдруг она (подойдет сзади, положит руки, возьмется за…)»

- Наклонитесь. Разведите ягодицы пошире.

И палочкой в задницу!

Конец мечтам. Лицо, как вареная свекла, руки дрожат, поскорее бы смыться и никогда ее больше не видеть.

- Ответ с двух до трех.

- А…

- Венеролог напротив. Кровь на первом этаже.

Венеролог. Женщина. Равнодушно. – Приспустите штаны. – Беглый взгляд на поникшее хозяйство. – Оттяните крайнюю плоть. – (Черт! Черт! Черт!) И палочкой в дырочку на ***, а он, как назло!..(Лучше не вспоминать) – Ответ завтра с часу до двух.

Уф…

Ночью Сергею приснилась Селиверстова. Явилась к нему в комнату, уселась в кресло, ногу на ногу закинула: - Приспустите трусы, оттяните крайнюю плоть… (А едва он…) – Расставила свои длинные ноги и… - Прочтите сначала это… Он нагнулся… Вместо трусов – том «Капитала». Проснулся в холодном поту.

3.

На рынке Никитина поставили в колбасный ряд. Целую неделю он трудился, как негр на плантации. Товар прими, товар перевесь, покупателям улыбайся, за деньгами следи. Отходы, некондиция? – твои проблемы. Да руки не забудь вымыть после туалета! Сбегать некогда? А ты как думал?

Сергей думал о революции и сочувствовал Ирине, Карине и Алене – выставили товар, а тут кризис, предложение превышает спрос. Сосиски портятся.

Через неделю хозяин пересчитал товар. -  Недостача, студент. Из зарплаты вычту.

И вручил Сергею пятьсот рублей. ****ец.

В понедельник Сергей уселся напротив отца и спросил – после двух бутылок пива:

- Почему мои соседки за день зарабатывают столько, сколько я за неделю? Да и ты…, - он огляделся, - не бедствуешь.

Отец рассмеялся.

- У Маркса спроси.  

И открыл новую бутылку. Закрыл дискуссию.

Сергей полистал толстый том, вздохнул и пошел на пляж. О сексе он даже не думал, но лето проходило, обидно.

4.

На пляже сразу встретил Селиверстову. В минимальном купальнике.

- Привет, Серый. Куда пропал?

Смотрит, как ни в чем не бывало, и эта полоска вместо нормальных трусов, и… что-то давно (семь дней!) забытое шевельнулось у него в плавках. – Отстань!

Сергей упал на песок. Очень удобно, не видно, что в трусах происходит. Открыл «Капитал». А она не уходит.

- Что читаешь? – и волосы у него на голове взъерошила. – С ума сошел.

Его плавки взрыли песок. А она рукой по спине его гладит, то ли массаж делает, то ли песок стряхивает, короче доводит.

- Я же трусы перед Петровичем не снимаю! – вспылил он, закричал, руку ее прочь сбросил.

- Да ты… - Селиверстова покраснела и сравнялась цветом с купальником. – Козел! –  и слезы из глаз брызнули.

- А за что он тебе пятерку поставил?

- Дурак! – она засмеялась так искренне, что Никитин тотчас с ней согласился – дурак. – Я ему… (она наклонилась и быстро зашептала Сергею в ухо)

- Так просто?

- А ты думал…

Потом они купались и заплывали за буйки. И там, за буйками, Сергей подплывал к ней близко-близко и целовал ее в мокрые губы, а она не отталкивала его, и даже обнимала за шею. Поцелуи короткие, быстрые, но один… в общем, под воду ушли оба. А потом грелись на песке, и его рука… - вороватый взгляд по сторонам – быстро ныряла к ней в купальник. Он мял соски, она бросала на его руку полотенце… но людей на пляже было слишком много, несмотря на понедельник. И он пошел провожать ее домой. (Но зайти с ней в одну раздевалку не решился) Стоял рядом, кровь бухала в висках. Ехали на трамвае…

- Зайдешь? Родители на даче.

Так просто?

Она сбросила платье сразу, у порога. – Иди ко мне.

Он закрыл глаза. Не знал, что делать. Нет, знал, конечно, но чисто теоретически. Не признаваться же… - Дурачок. – Ее руки легли к нему на пояс,   губы приникли к его губам, соски… Он открыл глаза и погладил ее грудь. Маленькие бугорки, трогательно белые – по контрасту с загаром. Кнопочки сосков. Он наклонился, чтобы поцеловать их. Она прикусила нижнюю губу и сама закрыла глаза. Сергей – откуда что взялось – быстро подхватил Селиверстову на руки и внес в комнату. Опустил на диван, хотел осторожно, но чуть не выронил. Упал сверху. Конечно, она почувствовала, как напряглось у него там, в штанах. И засунула руку внутрь плавок. Он застонал. Ее рука… Когда он драчил… нет, это ни с чем не сравнится! Ее рука на его ***. И… Кое-как он стащил с себя джинсы. Плавки… Беспомощный. Счастливый. В ее руках. Тоненькая полоска ткани. В сторону. У нее между ног – настоящий рай. Хочется остаться там навсегда. Лежать, не двигаться. Но какая-то сила потащила его прочь. Толкнула обратно. Туда-сюда, вверх-вниз. Быстрее. Глубже. Остановиться. Передохнуть. Не останавливаться никогда!... Она выгнулась ему навстречу. Ногтями по спине, ногами обвилась вокруг бедер, что-то шепчет, не разберешь. В ушах шумит. И кажется, все, сердце вот-вот разорвется… сперма выстрелила на выдохе. Несколько секунд он не мог дышать. Яркая вспышка, ее стоны – издалека. Мир… мир только что родился.

- Леночка, - он покрыл ее лицо благодарными поцелуями. Она погладила его по голове, осторожно выпростала свое тонкое гибкое тело.

- Есть хочешь?

Это называется счастье.

- Завтра увидимся? – после третьего бутерброда. Аппетит – зверский.

- Я работаю всю неделю, - ответила она. – Квасом торгую.

- И как?

- Отлично.

- А у меня…

Он рассказал ей о своих мытарствах. Она долго смеялась. – Ты Никитин умный, но дурак!!!

Расстались поздно вечером. – До понедельника! – Люблю тебя.

Перед сном он снова зашел на тот сайт – с «Капиталом». Ирина, Карина, Алена… Попки, пипки, сиськи. Глаза бы не глядели. Вот Селиверстова! Лена. Леночка.

5.

На рынке он первым делом положил на весы том «Капитала». Читать начал. Солидно, сразу видно – студент.

- Кило сосисок ганноверских.

- Пожалуйста.

Книгу убрал. Весы электронные, цифры замигали – пошли к нулю, но не дошли. Он положил на весы сосиски, цифры замигали в обратную сторону. – Килограмм.

А на самом деле? А вдруг, заметят, заставят перевесить?

– Возьмите сдачу. - Спасибо.

Пронесло.

В следующий понедельник он пригласил Селиверстову в ресторан – после того, как они… протрахались целый день! – Бизнес пошел? – засмеялась она. А он… В ресторан пошли только через неделю.

6.

В сентябре Никитин попросил в деканате направление на пересдачу.

- Понимаете, - положил перед зам. декана роскошную коробку конфет, - все пятерки и вдруг… Помогите.

Добрейшая Нина Федоровна не отказала. – Вы, Никитин, наша гордость.

Но Михаил Петрович встретил строго, взглянул неласково: - Неужели вы думаете…

- А я «Капитал» прочел, - предупредил профессорский вопрос Никитин и протянул зачетку, - вот, взгляните.

Михаил Петрович ловким движением вытащил из зачетки пятитысячную купюру: - Вижу, вижу, усвоили. Отлично.

Дома Сергей закинул старый томик обратно на антресоль. Революция откладывалась на неопределенное время.