Корпоративчик 7

Внезапно, дверь открылась, на пороге стоял второй охранник клуба – Саблезубый тигр. Никогда я ещё не видел людей в таком состоянии. Увидев сцену у окна, Тигр выпучил глаза и протрубил нечеловеческим, душераздирающим голосом:

- Что же ты наделал? Я так любил тебя. Зачем ты изменил мне? Умри, собака!

Сказав это, он обнажил саблю и ринулся на Слона, у которого была всего секунда, чтобы принять решение – умереть или защититься. Тигр занёс саблю над головой Слона, но тот, ещё находясь на коленях, успел вынуть саблю из ножен и отразить удар.

Потом, в течение многих лет, я жалел, что не имел видеокамеры под рукой. До этого поединка я был уверен, что охранники просто нагоняют важность, вооружившись декоративным холодным оружием, но после первого мощного удара буланой стали резко изменил свои взгляды. Мгновенно забыв о физической боли, я подвергся совершенно другому, ранее неизвестному мне чувству – паническому ужасу, который сковал всё моё тело, пригвоздил к полу, не оставив ни малейшего шанса на какое-либо движение, а, тем более, побег.

Удар обеих сабель был настолько мощным и реальным, что любой режиссёр и оператор позавидовал бы очевидцу и участникам этого поединка. Слон, между тем, смог подняться и отразить ещё один рубящий удар своего любовника. Холодея от ужаса, где-то в глубине души, я любовался боем этих титанов.

Борьба за право жить всегда рождала волнующие, захватывающие, необъяснимые чувства у зрителей. Таким образом, развлекали себя многие самодержцы - цари, короли. Кто из них не любил поединки гладиаторов, когда люди шли на убийство себе подобного, чтобы протянуть в этом мире ещё какое-то время? Кто из них не любил быть очевидцем кровавых расправ, которые, порой затмевали популярность артистов театра? Смерть. Какую тайну она хранит, что скрывает от нас? Зритель, приходя на казнь, становится свидетелем убийства, а, на самом деле, где-то там, в глубине души, примеряет маску смерти на себя, мысленно представляя себя на месте жертвы.

Слон, отразив очередной удар Тигра, попятился назад, но спотыкнулся и упал, а сабля, прочертив в воздухе кривую траекторию, опустилась на стол, разрубив его пополам.

Инстинкт самосохранения. Он есть в каждом человеке, но выражается у всех по-разному – кто открыто, прилюдно, боится смерти, а кто-то стесняется сказать об этом, считая себя героем. Здесь-то таких людей и ожидает западня.

Когда первая волна шока отошла, я потихонечку, на четвереньках, пополз вдоль стены к выходу. Бой, тем временем, продолжался, никто не спешил разнимать дерущихся, хотя их крики, по моему мнению, были слышны во всём доме. На моём пути появилось препятствие, мой диван с высокими ножками, под который я сразу, не раздумывая, нырнул, продолжая движение уже по-пластунски. Миновав его, я выполз на финишную прямую, три метра которой отделяли меня от заветной двери. На повороте, я взглянул на титанов. Как раз, в это время, Слон промахнулся, а Тигр, воспользовавшись этой ошибкой своего противника, ударил его ногой в живот. Слон опустил саблю, согнулся от боли и на какое-то мгновение опустил голову. В это самый момент очередной рубящий удар Тигра нашёл свою цель – шею Слона. Когда голова жертвы ещё находилась в воздухе, тело вместе с фонтаном крови упало на пол, дёрнулось несколько раз и замерло. Убийца, поняв, что наделал, упал на залитое кровью тело друга, снял маску с его головы жалобно, зарыдал. Сквозь его надрывный плач слышались слова извинения, он тряс обезглавленный труп друга, прижимал к сердцу, пытаясь оживить его. На глазах гигантский исполин превратился в рыдающего жалкого старика. Увы, человек пока ещё не научился восстанавливать потерянную голову.

Развивается нейрохирургия, трансплантология и другие медицинские направления. Конечно, скоро люди научатся лечить рак, СПИД, без проблем пересаживать любые человеческие органы, но это всё будет в будущем, может даже и недалёком, а пока…

Пока…рассудок покинул голову победителя. Осознав, наконец, во что он превратил своего любовника, он поднял его тело вместе с головой, подошёл к стене с этой страшной ношей и, рыдая, опустился на пол, упёршись спиной о стену. Затем снял с себя маску и резким движением сабли провёл по запястью своей левой руки.

Отелло и Дездемона. Сколько раз эта трагедия посетила подмостки мировых сцен, заставив трепетать души зрителей.

Любопытство пересилило страх – я поднялся и подошёл к мужчинам, точнее, к тому, что от них осталось. Будучи немного знаком с судебной медициной, я не приблизился вплотную, а остановился в метре от них, и этого расстояния мне хватило, чтобы посмотреть на умирающего. Да, я мог его спасти, вызвать «скорую», поднять шум в доме, перевязать ему руку выше предплечья, но мужчина, поняв это, поднял голову и посмотрел мне прямо в глаза. Я понял, что сейчас, в данную минуту он счастлив, как никогда, и его не стоит тревожить. Он улыбался, и его зелёные глаза ярко светились. Да, он уходил.. но не один, он был безмерно счастлив.

Мой вояж в страну богатых подходил к концу. Киллер вёз меня домой. Перед отъездом он вручил мне два конверта далеко неодинаковой толщины – в одном из них была вторая часть моего гонорара, а в другом, довольно толстом, плата за молчание. Пересчитав их, я понял, что теперь мы можем прожить безбедно несколько лет. Мы миновали ветхое здание на улице Нагайкина, и я хотел попросить моего молчаливого знакомого остановиться, но автомобиль вёз меня домой. Затаив дыхание, я надеялся, что это просто случайность, и Киллер спросит меня о моём местожительстве, но, как обычно, он медленно повернулся ко мне и, словно робот, произнёс:

- Не надо вопросов.

Через несколько минут машина остановилась у подъезда моего дома. Нет, Киллер не попрощался, он только подал знак, чтобы я не хлопал дверью «Ягуара». Это всё.

Жена так обрадовалась моему возвращению, что запрыгнула на меня, обхватив моё туловище ногами.

- Знаешь, сколько денег я заработал? – спросил я жену, желая похвастаться.

- Мне всё равно, моя главная ценность – это ты.

И только сейчас, после этих сердечных слов, я понял, как, на самом деле, счастлив.

Тело страшно ныло, андроид не подавал никаких признаков жизни. Я панически боялся предложения жены о занятии делом, но уснул сном праведника. На удивление, мне никто не приснился. Люди, с которыми я, по воле случая столкнулся, не хотели меня тревожить, предпочитая оставаться в своём тесном окружении.

Среди ночи Тома всё-таки разбудила меня.

- Так, говоришь, что был затейником?

- Да, дорогая, мы ошиблись, не смогли разгадать этот ребус.

- Боря, а как ты веселил публику? Разве ты знаешь частушки прибаутки, песенки?

- Знаю, - сказал я, зевая, и повернулся к жене спиной.

Жена железной хваткой вцепилась в плечо и перевернула меня.

- Затейник, говоришь? Тогда давай что-нибудь затеем?

А через недельку мы решили съездить с Томочкой в театр, развеяться. Как ни кстати, пошёл дождь, а такси, как назло, не было, мы спрятались под навесом автобусной остановки. Какого же было наше удивление, когда на стене мы прочли объявление:

ЗАО «ЗНАТНЫЕ КОБЫЛКИ»

ТРЕБУЕТСЯ

ГОРЯЧИЙ НАЕЗДНИК

Теперь, наконец, всё встало на свои места. Кто-то прочёл объявление до того, как его оборвали, и явился на собеседование в костюме ковбоя и жокея, а тот, кто не успел прочесть его полностью, пришёл ни в чём, или в том, о чём подумал.

Подошёл автобус и скоро мы с Тамарой поднимались по крутой гранитной лестнице в одном из подземных переходов московской подземки. Толпа, полная энергии, бросилась на штурм потёмкинской лестницы – кто просто шёл, кто переступал через две ступеньки, а кто и бежал, сбивая своими чемоданами людей встречного потока. Каждый спешил по своим делам, каждый ковал своё счастье, как мог, каждый жил в своём тесном мирке. Неожиданно, в центре летящего человеческого потока я заметил пожилую женщину, которая переставляла со ступени на ступень тяжёлую сумку на колёсах. Молодёжь материлась, обходила её, даже не пытаясь помочь. А она и не ждала помощи, её морщинистое лицо было сурово, она тоже устраивала свою жизнь. В тяжёлой сумке что-то было. Может, овощи, а, может, и ношеные вещи из благотворительного приюта. Старые вещи, картофель, лук, грибы. А в это время, как раз, в «Знатных кобылках» готовились к вечеринке – улыбались администраторы, встречались члены клуба, суетилась прислуга, артисты наводили макияж, а наездники…Недолго думая, я схватил тяжелую поклажу старушки и, преодолев несколько гранитных ступенек лестницы, поставил её на площадку. Женщина не стала благодарить меня, она просто устало улыбнулась, а часть морщинок на её лице разгладились. Молодёжь, пробегая мимо нас, недовольно косилась. Почему?

Пофигизм, безразличие, хаос, разврат, воспитание. Какие человеческие пороки скоро съедят нас, сотрут в пыль, уничтожат? Кто думает об этом? Возможно ли ещё всё исправить, остановить, не переступить ту грань, за которой возвращение невозможно? Отсчёт начался…