Брошенка

Мне всегда нравились сказки. До шести лет мне их читали мама и бабушка, а потом, когда я овладел техникой чтения, сам стал знакомиться с творчеством сказочников мира. Увы, но для такого усидчивого читателя, как я, писателей такого жанра оказалось маловато, и к 12 –ти годам я начал дописывать то, что не успели сочинить они. Свои творения я испытывал на младшей сестрёнке, которая охотно слушала, каждый раз требуя продолжения.

В юридическом институте, в который я поступил, скуки ради, меня приняли в драмкружок в качестве ведущего. Довольно часто, забыв нужный текст, я начинал импровизировать на свободные темы. Зрители охотно слушали, даже аплодировали мне, а некоторые думали, что гвоздем программы являюсь именно я, а артисты – заставка.

Ближе к окончанию вуза, после одного из таких выступлений ко мне подошёл мужчина средних лет и представился как «Ганимед». Без каких либо предисловий он предложил мне подработку в какой-то лево-правой политической партии. В то время я был далёк от политики, поэтому скромно спросил работодателя:

- Какую конкретно работу я должен выполнять?

- Свою, любимую, - не мигая близкопосаженными глазёнками, сказал Ганимед. – Красиво мести метлой.

- Дворником, что ли?

- Мы занимаемся политикой, а не постановкой комедий,   наши инструкторы введут вас в курс дела, а дальше, я думаю, вы сами сообразите, что хотят слышать ваши слушатели.

Надо сказать, что добавку к стипендии мне положили неплохую, поэтому через пару дней я получил красные корочки с надписью:

«Партия «Белые берёзы».

ХОПУГО  ЛЕВ  ЛУКИЧ

Второй помощник депутата».

Членам «Берёз» я пришёлся по душе, и сразу после получения диплома об окончания института, я автоматом был зачислен в штат подведомственной партии юридическую консультацию. Строгий костюм, галстук, чёрные лакированные туфли, модная причёска  сделали из меня типичного политикана, которые забивают центр столицы и экраны телевизоров.

В мои обязанности входило сопровождение депутата Бедненко и выступление от его имени, что-то вроде пресс секретаря. Ганимед обычно готовил мне тексты, которые обычно не отличались друг от друга. Крестьянам я обещал землю, студентам – бесплатное обучение, больным – дешёвые медикаменты, бездомным – жильё. Горожанам – снижение тарифов на коммунальные услуги, разгром коррупции, полное уничтожение криминала и прочие несбыточные вещи. Мне задавали вопросы, но, обученный опытными инструкторами, я быстро справлялся со всеми правдоискателями, и мы переезжали в соседний избирательный участок.

Ближе к тридцати годам меня внесли в списки на голосование. Всё правильно, я же не мог постоянно существовать «подберёзовиком» и исполнять вторые роли. Каждый подмастерье мечтает дорасти до мастера, а каждый карьерист боится оказаться на каторжных работах в карьере.

Честно говоря, мне не нравились все эти политические интриги, а особенно сленг, который употребляли мои сотрудники. Так, после внесения моей фамилии в список кандидатов, Ганимед похлопал меня по плечу и сказал:

- Ну, что, Лёва, с тебя причитается, теперь ты – одномандатник!

Я прекрасно знал, что обозначает корень этого длинного слова, и что мне, как мужчине, это слово совсем не подходит. Совсем другое дело «Одномандатница», которая баллотируется по одномандатному округу. Тут всё  понятно. Или, например, дебаты с оппонентами. Иногда участвуя в той или иной телепередаче, я должен был доказать оппоненту, что сказка нашей партии красивее какой – нибудь другой сказки, что, голосуя за «Берёзы», избиратель попадёт прямиком в рай изобилия и будет пребывать там вечно.

Мои «старшие» товарищи по партии давно построили особняки, приобрели собственность, завели процветающий бизнес, заимели ворох любовниц, поэтому, став слугой народа, я начал восхождения на свой Олимп.

Когда люди интересовались  о моём месте работы и должности, меня так и подмывало сказать: «Детский писатель», а в реальности, низко опустив голову, я говорил:

- Слуга….

- Как, слуга, вы, наверное, шутите? Слуг давно нет.

- Слуга народа…

Мне было так стыдно произносить эти слова, ведь я мечтал о славе сказочника, а стал обычным слугой.

Продолжение следует.