Восток - дело тонкое

Когда в купе собираются одни женщины, да ещё и одного возраста, разговор получается более непринуждённым. Нас было четверо, ехали уже достаточно долго (с ночи),   завтракали, обедали сообща. На очередной большой остановке пухленькая Ольга, пронаблюдав, как мужчины помчались за пивом, сказала:

- Ох, уж эти мужики - и часа без пива не могут. Мой (имелся в виду муж), недавно  нахренячился в … (в дугу, например), приплёлся домой на рогах, да ещё и выкобенивается. Ты, говорит, ничего не понимаешь, я был в Клубе любителей пива. Я ему говорю, люби пиво дома. А он говорит, ты – баба, и молчи. Это – Клуб! А дома я просто так пиво могу попить, когда жажда. Ну, каков! Кобель - он и в Африке кобель.

- Ну, что вы, Оленька!   - откликнулась интеллигентного вида Ирина, - Клуб – это очень серьёзно. Сейчас это так модно. Раньше ведь в клубы собирались лишь аристократы по примеру лондонских снобов, а теперь, - она сделала широкий жест рукой, - У нас сосед – мужчина уже давно на пенсии, знаете ли, такой мелкий, щупленький, в очках с линзами, так вот, увлекается выращиванием овощей на даче.

- Эка невидаль, - перебила Ольга.

- Он не просто так что-то сажает, он собрал всех дачников в своей округе, создал Клуб дачников. У них постоянно проходят собрания, на которых они обсуждают новые методы борьбы с вредителями, приёмы посадки, обмениваются семенами, саженцами, а осенью и зимой устраивают балы, да, да, не смейтесь. Осенью – бал осенний с демонстрацией плодов своего труда, с конкурсами на лучшую консервацию или заготовку, зимой – с выездом на дачу, катаниями на санях, празднованиями Нового года, Масленицы. Он так готовится ко всем этим мероприятиям! Приходит ко мне в библиотеку, роется в старинных книгах, пишет сценарии. Я один раз была на их заседании – на осеннем балу. Ой, мне так понравилось, что я решила, когда выйду на пенсию, обязательно вступлю в их клуб и буду самой активной участницей!

- А сейчас нельзя вступить?

- Ну, для этого нужно иметь дачу или огород какой-нибудь, время.

- А ты умеешь с землёй-то? – Ольга спрашивала с видом знатока.

- Там научат.

Мне тоже захотелось поучаствовать в разговоре, и я рассказала о женском клубе, в котором уже несколько лет «состояла членом» моя сестра. Несколько учителей собираются на все праздники, дни рождения. Ольга опять фыркнула:

- Ну, насчёт пожрать – это бабы завсегда.

- Ну, допустим, не совсем «пожрать». Во-первых, каждая из них должна приготовить оригинальное блюдо – такое, которое никто из них ещё не пробовал. Во-вторых, каждая должна приготовить концертный номер, если праздник, и оригинальное поздравление, если день рождения. У них так замечательно проходят эти встречи! Море искромётного юмора, задора. Я была несколько раз у них на «посиделках» - так они скромно называют свои встречи, это очень смешно, здорово, вкусно и полезно! Одна из них пишет стихи, рассказы, другая – занимается разведением комнатных растений, третья – рассказывает так, что не хочется  расходиться.

Разговор стал плавно переходить на тему о развлечениях вообще и хобби в частности, тут молчавшая всё это время четвёртая наша спутница, уткнувшись в кулачок, тихонько заплакала.

Естественно, что мы кинулись её утешать, расспрашивая причину непонятных слёз. Она с первых минут своего появления в купе вагона обратила на себя внимание. Небольшого роста, миниатюрная, но с такими округлыми бёдрами, что они невольно задерживали на себе взгляд. Короткая модная стрижка пепельных волос, лучистые голубые глаза с невинным, даже детским взглядом, приятная искренняя улыбка. Когда стали знакомиться, оказалось, что её тоже зовут Ольгой, но – это по паспорту, друзья называют меня Олёной, добавила она с милой улыбкой. Был в её облике какой-то  особенный шарм - такие женщины очень нравятся мужчинам. Всю дорогу она в основном молчала, а теперь вот расплакалась. Особенно усердствовала Ольга-пухленькая, пытаясь успокоить спутницу. Олёна немного успокоилась и рассказала, что она – тоже член Клуба. Бывший член.

***

Олёна отняла глаза от компьютера, расправила плечи, поводила головой направо, налево. Ох, уж этот компьютер! Так незаметно идёт время, вспоминаешь, что надо бы отвлечься только тогда, когда онемеет шея. А вообще, компьютер – самый лучший друг. Олёна незаметно послала ему воздушный поцелуй. Если бы его не было, ходить на работу не хотелось бы. Работа бухгалтера – не самая привлекательная, но с компьютером – всё по-другому. Да кроме компьютера у Олёны и друзей не было на работе.

Она оглянулась. Как всегда, две «кумушки» - полная рыхлая Алла и худая Света обсуждали частную жизнь звёзд. Олёна хмыкнула. Своей у них не было, обе были старыми девами, обсуждать знакомых считалось дурным вкусом, а обсуждать звёзд – «высшим пилотажем». Вроде как принадлежишь к элите, начитана, ну и ва-аще. Скука!

Елена Алексеевна как всегда углубилась в свои расчёты. Одна маковка рыжая торчит, да очки на носу поблескивают. Олёна уважала Елену Алексеевну, та учила её бухгалтерским премудростям, но ей всегда было некогда – нахватала работы перед пенсией. Мрак!

Олёна посмотрела на часы. Так, ещё минут пять надо отдохнуть, чтобы глаза к вечеру не слезились. Она достала косметичку, чтобы подправить губки, и на душе потеплело, как всегда, когда она видела фотографию своего мальчика – Олежки: «Ух, ты мой лапотуся! » Уже год прошёл, как Олёна развелась с мужем, который пил, да измывался над ней в пьяном угаре, и ушла к родителям. Тесновато в двухкомнатной, да не в обиде. Все работали, Олежек ходил во второй  класс. Всё вроде бы и ничего, да в последнее время какая-то тоска накатывала на Олёну. Всё время занята, то работа, то домашние дела, но вдруг как накатит – непонятно что, хочется выть, непонятно от чего.

Сегодня была пятница и Олёна собиралась к сестре. Жили они в одном городе, но виделись очень редко. С мамой Олёна не привыкла делиться своими душевными переживаниями, а сестре, которая была старше всего на три года, рассказывала всё, что у неё накопилось на душе. «Жилетка» всё выслушивала самым внимательным образом и давала очень дельные советы. Наталья была полной противоположностью Олёны. Решительная, энергичная – железная леди, хотя такая же блондинка, как и Олёна, и такая же миниатюрная. Хоть они не были похожи ни лицом, ни характером, люди, не знавшие их, сразу определяли, что они сёстры.

Вечером, позвонив маме, что поедет к Наталье,   Олёна отправилась на другой конец города. Наталья работала в собственном магазине вместе с мужем. Они были заняты до предела, поэтому найти её лучше всего было в магазине. «Евроремонт, всё для уюта в вашем доме», - гласила вывеска.

Олёна зашла в просторный зал, заполненный всякой всячиной, необходимой уважающим себя людям, которые любят уют и комфорт, ну и, конечно, имеют деньги. Наталья, стоя спиной к двери, что-то увлечённо рассказывала молодому человеку с бородкой, одетого в дорогое пальто. Клиент ещё не «созрел». Но Наталья уже «добивала» его, вытащив какие-то образцы. Олёна не стала ей мешать. Даже если он приобретёт что-нибудь на очень маленькую сумму, он покажет это друзьям, те тоже заинтересуются. Реклама. А она, как известно, двигатель торговли.

Наконец, клиент полез в карман за бумажником, а Наталья стала что-то записывать. «Фью-ить», - присвистнула Олёна, проследив, что клиент расплачивался по карточке. Вздохнула. Наверное, у меня тоска, потому что вечно денег не хватает. Ладно, пусть Наталья разбирается с моей тоской. У неё лучше получится.

Наталья уже шла к ней, раскинув руки для объятий:

- Оль-юшка, привет, мой дорогой, - целовала она её.

- Привет, Натай-чик, - сёстры любили коверкать имена друг другу.

- Ты с ночёвкой?

- Ага, - Олёна сразу скисла, а Наталья сразу догадалась, что та ей хочет что-то рассказать.

- Пошли к Вадиму, поможешь ему посчитать, закроем магазин вовремя. У меня тоже что-то голова болит сегодня.

Вадим – муж Натальи, встретил Олёну тоже с поцелуями. Они дружили. Олёна уважала его за то, что, не умаляя своего мужского достоинства, Вадим всегда считался с мнением жены. Они были одним целым – и на работе и дома, дополняя друг друга, поддерживая, любя.

Вместе они быстро справились с поставленной Натальей задачей и скоро, обойдя окрестные магазины, накупив всякой вкусной всячины, ехали домой.

Ужин был, как всегда, из полуфабрикатов, но хорошего качества - Наталье абсолютно некогда было готовить. Ужинали втроём, своего сына, которому было уже четырнадцать, родители отпустили ночевать к другу.

- Ничего страшного, он вообще привык к самостоятельности, - говорила Наталья, накрывая на стол. – Ну, рассказывай, что у тебя произошло?

- Да, собственно, рассказывать нечего. Тоска, Натусик, хоть вой. Не пойму от чего, то ли от безденежья, то ли от неустроенности.

- Надо тебе жениха подходящего подыскать. У нас такие клиенты, - закачаешься. Видела сегодня? И такие каждый день заходят. Но в основном все женатые. Мои девочки уже всех на учёт поставили. Пусть уж и о моей сестре позаботятся.

Олёну вовсе не развеселила такая перспектива. Она ещё не отошла от своей «первой любви», не представляла, как вести себя с «женихом», если у тебя уже сын и ничего больше в придачу, - ни машины, ни квартиры.

- Глупости, - Наталье такие переживания были непонятны.

- Наташа, ты, как всегда, всё упрощаешь, - вмешался Вадим, – Человеку нужно привыкнуть к новому статусу, понять, что он ему не подходит, а уж потом перейти к другому. У Олёнки как раз переходный период. Это самый опасный период. Потому и чувство душевного дискомфорта, которое в народе называют – тоска.

- Ох, ты мой умненький, благоразумненький! – Наталья подняла бокал с красным вином, - Давайте выпьем за умных и красивых мужчин вообще и за их достойного представителя – моего мужа в частности!

- Наташ, я, пожалуй, выпью водочки. Что-то у меня насморк намечается, да и под хинкали водочка лучше пойдёт.

- Ой, я – тоже. Мне разогреться хочется.

- Да пейте, что хотите, только тост не портьте.

Вадим быстренько организовал «водочку» и компания самым тесным образом приступила к трапезе. Когда Вадим с Олёной начали свой бесконечный разговор о компьютерах, который они затевали при каждой встрече, Наталья начала зевать и, чмокнув сестру, пожелала всем спокойной ночи.

Водочка текла рекой, разговор постепенно с компьютеров перешёл на Олины проблемы.

- Олёна, ты замуж не торопись. Оглядись, почувствуй себя свободной женщиной.

- Ты что имеешь в виду? Свободная женщина, - это, как у кошек?

- Нет, как у современных женщин. Впрочем, именно женщины испокон века выбирают себе спутника, мужчины только делают предложение, создают видимость своего превосходства, а выбирает всё равно женщина. Она может не согласиться и тогда мужчина останется ни с чем. Ну а чтобы выбрать, женщина должна знать, кого и из кого она выбирает.

- То есть – огласите весь список, пож-жал-луста.

- Ну, как хочешь, только в твоём положении не стоит руководствоваться чьими-то рекомендациями или ограничиваться внешним осмотром. Нужно осмыслить и внутреннее содержание.

- Вадь, ты, когда выпьешь, начинаешь туманно изъясняться.

- Ничего подобного. Вот скажи честно, как мужу твоей сестры, а значит, как брату, у тебя есть любовник?

- Ой – ха-ха-ха! – закатилась в смехе Олёна, - Ну, нету, а ты что же, себя предлагаешь?

- Да ты что? – Вадим стал таким серьёзным, что Олёне стало стыдно за свой неуместный смех, - Я у тебя конкретно спросил, ничего не предлагая.

- Нет, у меня никого нет. Уже год, даже больше. Мы с Валерой не жили последнее время, - тихо ответила Олёна, потупив глаза. – Я чувствую отвращение к мужчинам, ну, в этом смысле.

- Это можно понять, но нужно исправить. Ты – не из болтливых, поэтому я берусь полечить тебя своими методами.

- Не понимаю.

- Я сейчас объясню. Давай-ка по последней, люблю вот этот салат с морской капустой и брусникой! Такой пикантный вкус! Так вот, - продолжал Вадим, выпив и закусив, - мы с тобой как-то не говорили никогда на такие интимные темы, так вот, хм, я могу  познакомить тебя с человеком, который тебя научит кое-чему. Во всяком случае, ты расслабишься и перестанешь комплексовать. Завтра у нас суббота, мы чуть раньше освободимся, Наташка просилась в салон красоты, у меня – клубный день, - подсчитывал вслух Вадим. – Завтра вечером я позвоню тебе, будь готова, в смысле при макияже. Только я тебя предупредить хочу, как честного человека, что наша с тобой завтрашняя встреча и то, что ты узнаешь, будет в полном строжайшем секрете. Завтра ты поймёшь почему. Лады?

Олёна уже клевала носом, поэтому быстренько согласилась и не стала ни о чём расспрашивать. Она не любила распространяться о чужих секретах, тем более, если об этом просят.

Утром её разбудил племянник, который вернулся от друга и теперь громко обсуждал что-то по телефону. Олёна прислушалась. Звонила Наталья.

- Тёть Оль, вас, - юноша передал ей трубку.

- Привет, Олянка! Спала ещё? Прости, у меня минутка выдалась свободная. Мы с тобой вчера так толком не поговорили. Может, сегодня вечером заскочишь? Вадьки не будет. Посидим, по-окаем. Как ты?

- Натуська, ты вчера пошла спать, а мы с Вадимом так хорошо поговорили, я как-то успокоилась.

- Молодчина у меня муж, правда?

- А то! Нет, правда, молодец. Он так всё по полочкам разложил. Оказывается, время моё не пришло. Надо осмотреться, повеселиться даже, а потом уж думать, как всё устроить лучшим образом.

- Ну, ладно, надумаешь, приезжай. Пока.

- Пока.

Олёна повесила трубку. Как-то неловко ей было, что она должна что-то скрывать от сестры. С детства старшая сестра знала всю её «подноготную», а теперь вот – секрет, да ещё по настоянию её же мужа. Ладно. Переживём.

Вечером Олёна не находила себе места. Она очень волновалась, предположим, что Вадим хочет познакомить её со своим другом. Но почему тайно от Натальи? Как это будет происходить, что говорить, как вести себя, - все эти и другие вопросы, на которые она не знала ответа, выводили её из себя. Она то ласкала Олежку, то ругала его за мелочи и тут же сушила его слёзки губами.

Вадим позвонил в семь вечера. Олёна весь вечер крутилась около телефона, чтобы первой перехватить трубку, поэтому ей сразу стало легче, когда она услышала деловой голос Вадима:

- Олёнка, давай быстренько выходи. Я в машине за углом дома.

Олёна предупредила родных ещё утром, что вечером будет занята. Мама попыталась, было, разузнать что, да как, но Олёна тут же пресекла излишнее любопытство. Впрочем, она сама ничего не знала.

Несколько минутами позже Олёна сидела в машине.

- Оль, я тебя ещё раз хочу предупредить, чтобы ты не распространялась, куда мы с тобой ездили. Даже если нас кто-нибудь увидит вместе, скажешь, в магазин ездили по твоей просьбе. Это важно скорее не для меня, а для твоей сестры. Я очень люблю твою сестру, у нас с ней не то, чтобы каких-то крупных ссор или разборок, но  и разногласий почти не бывает. Я очень ценю её и наши с ней отношения. Ты знаешь, что она относится ко мне также. Поэтому какие-то ненужные разговоры, подозрения, упрёки для нас неприемлемы. Наталья сама не захочет выслушивать человека, который попытается ей «раскрыть глаза», рассказать, что муж ей изменяет. Ей не нужна такая правда, которая слишком дорого стоит. Она доверяет мне настолько, что сразу же разрешила мне посещать Клуб, кстати, мы с тобой туда сейчас едем. Не стала расспрашивать подробности. Я ей сказал, что собираются мужики, играем в карты, общаемся без жён, иногда выпьем, но не до чёртиков.

- Она мне говорила как-то, что ты иногда по субботам ходишь в какой-то Клуб. Говорила, что потом ты становишься ещё добрее и … ласковей.

- Вот, видишь! У каждого человека должна быть отдушина, иногда нужно спустить пары. Я никогда не изменял своей жене и не изменю. Понимаешь, каждый человек так устроен, что если он устаёт от чего-либо, то ищет перемен.

- А как этот Клуб называется?

- Клуб любителей Востока.

- Хм, странно.

- Может, несколько помпезно, но Восток там действительно проявляется - в оформлении, атрибутах, общении. Поймёшь потом. Руководитель Клуба – необычная личность, просит называть его Султан, выглядит по-восточному.

- Интересно, ну, а как же вы общаетесь, готовите лекции о Востоке?

- Олёна, не будь такой наивной! Тебе я скажу, потому что ты и так узнаешь, в Клубе есть женщины, я с ними провожу время, интимно, но после этого меня ещё больше тянет к жене. Моя Наталья – слишком энергична и напориста, - это проявляется у неё во всём, даже в постели. А в Клубе я провожу время с женщинами, которые слушаются меня беспрекословно, вернее предугадывают мои желания. Каждый член Клуба чувствует себя Султаном, у которого есть гарем. Женщины изящны, покорны.

- Поняла – ты хочешь сделать из меня одалиску.

- Ну, не совсем так. Ты будешь наложницей, любовницей, женой Султана, кем пожелаешь. Ты можешь быть не с одним мужчиной одновременно, ты будешь выбирать. Если тебе что-либо не понравится, тебя никто не будет заставлять делать это насильно.

- А Султаном зовут вашего э-э-э… руководителя?

- Там Султан – каждый мужчина, все выбирают себе имя сами.

- А у тебя кто? В смысле, как их зовут?

- Всегда разные, чтобы ни к кому не привыкать. Я не запоминаю имена.

- Слушай, а… заразить Наталью ты не боишься?

- С этим проблем вообще нет. Там женщины и мужчины под контролем специалистов, предохраняются.

- Ну, ничего себе, как у вас всё поставлено!

- А как же, платно ведь!

- А…

- С женщин берётся мизер – только за услуги гинеколога.

- Гинеколога? Я уже год собираюсь к гинекологу, всё никак не выберусь!

- А тут тебя будут осматривать практически каждый раз. Так заведено и никто не филонит, даже самые крутые, потому что гигиена и здоровье – в интересах каждого. Ну, всё – приехали.

Пока Вадим припарковывал машину, Олёна огляделась. Серое многоэтажное здание. Думала, тут будет вход, как во дворец, подтрунивала она над собой, чтобы унять дрожь. Боишься, иди домой, - подсказывала она себе, но в это время Вадим взял её под локоть и увлёк за собой в подвал. Там было темновато. Они шли очень быстро, почти бежали по длинному коридору. Олёна запыхалась, но решила не задавать глупых вопросов. Наконец, вошли в полутёмный коридорчик. Вадим осторожно нажал какую-то кнопку, быстро сказал непонятную фразу, дверь, перед которой они стояли, открылась. «Сезам»! «Сим-сим»! Вадим снова взял Олёну под локоть и буквально втащил её. Ноги у неё подкашивались от всей этой конспирации и предвкушения чего-то необычного. Дверь за ними тут же закрылась и Олёна увидела молодого мужчину, одетого в обычный костюм и тюрбан, который, улыбаясь, шёл им навстречу. Комната была почти пустая, если не считать нескольких пуфиков на полу и шёлковых драпировок на стенах.

- Добрый вечер, Султан, - поздоровался Вадим с мужчиной за руку.

- Добрый вечер, - мужчина пожал его руку двумя руками

- Позволь тебе представить мою спутницу, -э-э-э… Жасмин, - на ходу придумал Вадим. Олёна слегка поклонилась. Она всё ещё не могла унять дрожь в коленах.

- Очень, очень приятно, - проговорил мужчина мягким, почти бархатным голосом. Также мягко, но очень быстро он оглядел её всю.

«Как лошадь на аукционе», - подумала Олёна. Быстрый взгляд чёрных глаз пригладил короткую стрижку пепельных волос, скользнул по небольшой груди и чуть задержался на тонкой талии и округлых бёдрах. Олёна его не разглядывала, но яркие сладострастные губы, окаймлённые ниточкой усов, про себя отметила. Вообще он ей понравился.

- Проходите, пожалуйста, - пригласил он в следующую комнату. Олёна пошла первой, как полагается даме, пытаясь унять вилянье бёдер, которые, не спрашивая у неё разрешения, выписывали восьмёрки.

Следующая комната оказалась коридором с большим количеством разноцветных дверей. Вадим задержал Олёну за локоть и, сунув что-то в руки, как потом оказалось – деньги, сказал шёпотом:

- Олёна, извини, но тебе придётся добираться отсюда на такси. Я не знаю, когда освобожусь. Помни, пожалуйста, наш уговор.

Олёна, ничего не соображая, кивнула и тут же была увлечена Султаном к салатной двери:

- Сюда, пожалуйста.

Олёна послушно пошла по заданному направлению, краем глаза отметив, что Вадим пошёл к розовой двери. Но она уже входила в небольшую комнатку, обставленную «а–ля-Восток», но всё же сильно напоминающую номер в гостинице. Небольшая прихожая, направо – дверь в туалет, прямо – дверь с витражами, ведущая в собственно комнату. Всё это Олёна отмечала как бы подсознательно, с большим облегчением усаживаясь на мягкий уголок, стоявший в углу комнаты. Главным украшением её была большая кровать под балдахином из тонкой ткани салатного цвета. Впрочем, здесь всё было с салатным оттенком.

- Пожалуйста, не переживайте, - ласково сказал Султан, - сейчас я накапаю вам успокоительных капель, и мы с вами познакомимся поближе, - он улыбнулся белозубой улыбкой и направился к небольшому резному шкафчику.

Олёна не удивилась и не стала опротестовывать его абсолютно точное наблюдение, что она волнуется. Она никак не могла унять дрожь, хотя причин для волнения, собственно, сама не могла найти. Пока она придумывала, что бы такого сказать Султану, например, что-нибудь о меблировке, Султан уже выставлял с подноса на стол угощение – красивый стеклянный графинчик, наверное, с вином, несколько маленьких вазочек с конфетами и засахаренными фруктами. Олёна давно уже смотрела на такие фрукты в супермаркете. Стоили они дорого, а ей всегда нужно было купить что-нибудь посущественнее. Султан налил вино янтарного цвета в красивые бокалы:

- Угощайтесь, и будем на ты. Я думаю, мы подружимся.

Олёна почти залпом выпила сладкий густой напиток, ощутив приятное тепло, которое из желудка тут же побежало по всем жилкам. Она перестала дрожать и даже улыбнулась Султану:

- Я, наверное, веду себя, как школьница. Зовут меня Олёна. Это Вадим придумал – Жасмин.

- Неважно, просто все члены нашего клуба имеют псевдонимы. Если тебе удобней называться своим именем, как хочешь, Олёна. Ласковое, нежное имя.

- Жасмин – тоже неплохо. В таких апартаментах, наверное, лучше так называться?

Олёна огляделась. Она уже немного успокоилась. Да и, правда, чего было так переживать? Скорее всего, она разнервничалась потому, что всё получилось так скоропалительно, неожиданно, впрочем, почему неожиданно? Целый день ждала. Просто непривычно. А к чему она вообще привыкла?

Мысли её окончательно запутались, и она охотно приняла ещё один наполненный волшебным напитком бокал.

Её заинтересовало, почему здесь всё сделано в восточном стиле. Султан охотно рассказал о себе. Его мать – востоковед, с детства пыталась увлечь его красотой и поэзией Востока. Сама она русская, но темноволосая, темноглазая, живая, как ртуть, с неизбывным интересом ко всему, что имеет отношение к Востоку. У них дома целый музей всяких красивых восточных вещиц – и красивые вазы, и ковры, и безделушки, а самое главное, - книги и рукописи. Многие – подлинные. Отец – нерусский (Султан не стал уточнять какой он национальности) – сейчас занимается бизнесом, напротив, ярый противник всего восточного. Скорее всего, он всю жизнь ревновал мать к её увлечению, рвал драгоценные книги, ломал драгоценные вещи. Мать не вынесла этого, и они расстались. Султан - оказалось, что его зовут так на самом деле, жил то у отца, где его приучали к бизнесу, то у матери, где ему прививали любовь к Востоку. В детстве мать сама переводила ему «Тысячу и одну ночь», причём самые пикантные места не видоизменяла, приучая его к красоте слога.

Олёна хотела было фыркнуть, но поняла, что это было бы не этично.

- И что же, - ограничилась она замечанием, - «Тысяча и одна ночь» - это ваше… твоё любимое произведение?

- У меня много любимых произведений, - Султан галантно поцеловал её руку и продекламировал:

Коль есть красавица, вино и денег звон,

И берег над ручьём ветвями осенён,

Не надо лучшего, пусть мир зовётся адом.

И если есть Эдем, поверь, не лучше он!

- Ой, что-то знакомое!

- Ну, конечно. Омар Хайям.

- А, да, он всё время писал гимны вину и женщинам, - Олёна была очень довольна собой и своими познаниями, она уже охмелела и расслабилась,   - прочти что-нибудь ещё.

-                Познанье выше имени и званья,

И выше свойств врождённых – воспитанье.

Коль в воспитанье сил не обретут,

Врождённые достоинства замрут.

- это Фирдоуси. «Шах-намэ» – поэма о шахах.

- Ой, а я, боюсь, что единственное, что я знаю о Востоке – это повести о Ходже Насреддине. Знаешь, у моей бабушки, где я проводила всё лето, это была единственная книжка. И я читала её каждое лето, пока меня не стали отправлять в лагерь.

- О, я очень люблю эти повести. Только ты, наверное, читала повести, написанные Соловьёвым, а мне довелось послушать о похождениях Насреддина из подлинника, в мамином переводе, -Султан почувствовал, что у него много больше преимуществ в этом соревновании по знанию Востока, и перешёл на другую тему:

- Тебе нравится здесь?

- Пожалуй.

- Хочешь надеть восточный наряд?

- ? – Олёна, не зная, чем ей это грозит, не знала, что ей ответить. – А…

- Это абсолютно новая вещь, она – твоя, для тебя.

По её колеблющемуся виду он понял, что она хочет этого, и, не дожидаясь вразумительного ответа, подошёл к заветному шкафчику.

- Ой, что это? - спросила изумлённая Олёна, увидев в его руках что-то очень воздушное приятно салатного цвета.

- Это…Надень.

Олёна взяла лёгкий шифон в руки и вопросительно взглянула на Султана.

- Мне надо выйти. Я вернусь через полчаса. Хорошо? – он галантно поцеловал её руку.

Интересно, а на Востоке целовали руки женщинам, - мелькнуло у неё в голове, но она тут же увлеклась разглядыванием прозрачной одежды. Её уже не интересовало, прилично ли будет она выглядеть в этой одежде, она полностью приняла игру.

Олёна крутилась перед зеркалом, разглядывая свои молочного цвета бёдра под прозрачными штанишками до щиколотки, грудь едва прикрывал лиф, украшенный мишурой, длинные рукава обнажали руки, если поднять их вверх. Услышав шорох, она поняла, что Султан вернулся, и вышла из туалетной комнаты, пытаясь делать «па» в восточном стиле – подняв высоко руки и поигрывая бёдрами. Султан в парчовом халате застыл в безмолвном восхищении, потом подошёл к ней и, притянув к себе, стал целовать её шею и грудь, приговаривая после каждого поцелуя:

- Ты создана для любви. Ты – настоящая наложница. Ты – цветок гарема. Ты – лучшее его украшение.

Олёна изгибалась в его руках, но ей были приятны его поцелуи. Она быстро почувствовала, что под халатом у него нет никакой одежды, и ей нравилось слегка касаться бёдрами его растущего от возбуждения члена. Султан, крепко держа её в руках, продолжал целовать её, бормоча страстным голосом:

- Целуй меня, ласкай мою грудь, - Олёна послушно трогала губами его соски, целовала негустую растительность на груди. Он лёгким движением скинул халат на пол. Олёна отметила про себя, что у него очень красивый торс. Наверное, спортом занимался. Расскажет в следующий раз.

- Я буду целовать тебя всю. Каждый сантиметр твоего прекрасного тела. Я раскрою твой бутон губами, - он ловко просунул руку у неё между ног и нажал на клитор. У Олёны всё поплыло перед глазами, - целуй меня, ласкай, - продолжал он управлять ею, - ты будешь мне послушна, да?

- Да, - выдавила из себя Олёна.

- Я познакомлю тебя с женщиной, вы станете подругами. Вы сядете за стол, я буду ласкать вас обеих, да?

- Да, - Олёна скрежетала зубами от страсти, которую он разжигал в ней своими прикосновениями.

- Потом ты приляжешь на кровать, она – между твоих ног и будет ласкать тебя своим язычком, да?

- Да, - Олёна не совсем понимала, о чём он говорит. Он не отпускал её клитор, и она чувствовала, что сейчас потеряет сознание от перевозбуждения.

- Она войдёт своим язычком глубоко, глубоко. Ты будешь на вершине блаженства, да?

- Да, - соглашалась Олёна, ослабев.

- Возьми мой член руками.

- Да, - Олёна была, как сомнамбула.

- Ласкай мою грудь, а я твою, - он осторожно покусывал соски её грудей, она попробовала повторить за ним, не выпуская из рук упругий член. Он застонал, стал делать поступательные движения, отобрал у неё из рук свой член и с громким воплем излил содержимое на ковёр.

Олёна, ничего не соображая, опустилась на кресло. Султан ласково поцеловал её, надел свой халат и сел с ней рядом:

- Не суди обо мне по первому разу, хорошо? Сейчас мне нужно отлучиться ненадолго. Ты можешь отдохнуть, прийти в себя, мы ещё должны поговорить с тобой, - поцеловав её ещё раз, он вышел из комнаты.

Олёна трясущимися руками налила себе вина. Она не привыкла к такому сексу. Всё ещё возбуждённая и слегка заторможенная, отпила из бокала. Попыталась восстановить в голове всё, что только что услышала. Ничего не получилось, только возбуждение усилилось. Тогда она стала думать об Олежке, уроки ещё надо проверить. Ну, какие уроки, завтра – воскресенье, на рынок надо сходить. Постепенно она успокоилась и решила, что ей пора домой. «Сижу тут, как дура, в прозрачных штанах. И вообще! »

Переоделась, присела на кресло. Куда идти? Как выйти? Придётся подождать. В это время в комнату зашёл Султан со своей мягкой улыбкой:

- Ты уже собралась. Я думал, ты останешься ещё, - он присел рядом, взял её за руку, - Тебе не понравилось?

- Ну, что ты! Всё было замечательно. Просто мне уже пора.

- Ты придёшь ещё?

- Не знаю… Наверное…

- Ты обязательно придёшь. Сегодня – ещё ничего не было. Мы с тобой прекрасно проведём время, я познакомлю тебя с интересными людьми. Возьми телефон, можешь звонить в любое время. Если я не откликнусь сразу, оставь сообщение на автоответчик. Мы обговорим с тобой время, в которое сможем встретиться. Ты придёшь точно в назначенное время. По тому коридору – с улицы, надо пройти очень быстро. Ты ведь не хочешь повстречаться с тем, кого не знаешь, с кем бы то ни было? На цифровом коде наберёшь три последние цифры моего телефона. Скорее всего, встречу тебя не я, а пожилая женщина. Не бойся её. Это гинеколог. Она осмотрит тебя, потом проведёт в комнату, хорошо?

Олёна кивнула головой, взяла визитку с телефоном и поднялась.

- Я провожу тебя. Зря ты уходишь так рано, - он тоже встал и, притянув её к себе, поцеловал в губы. Но Олёна уже не отреагировала на поцелуй, решив про себя, что больше не придёт.

Она медленно шла по улице, не думая ни о чём. Стемнело. Погода была чудесная и настроение, в общем-то, было неплохое. А что? Ну, развлеклась, как Вадим подсказывал. Ну, ничего не было. Тут она вспомнила, что Султан говорил что-то про гинеколога. Да, наверное, он не захотел ничего, пока её не осмотрит гинеколог. Хотя, разве это так важно? Олёна села в маршрутку и скоро была дома. Как хорошо дома! Мама на кухне, Олежка с дедом смотрят телевизор. Приняв душ, Олёна решила почитать. Хотелось побыть одной. Но в комнату осторожно вошла мама. Сначала она подробно рассказала, как баловался Олежка, потом похвалила погоду, добавив:

- Хорошо, что решила погулять в такой вечер. У тебя что-то серьёзно? - Олёна сначала не поняла о чём это она.

- Мам, ну, почему я должна сразу же выходить замуж?

- Что ты, доченька, я – наоборот, думаю, намучилась бедняжка за своим мужем, пусть немного развеется.

- Ну, да.

- Да, тебе надо немного отвлечься, ты такая мрачная стала. Только с женатыми не встречайся. Нехорошо это.

- Мам…

- Ну, ладно, ладно, - она поцеловала Олёну в лоб, - вином от тебя пахнет.

- Мам…

- Ну, спокойной ночи.

Олёна  решила не встречаться больше с Султаном, но к концу недели почувствовала такую хандру, что всё же переменила своё решение. Она набрала номер телефона и слушала гудки с замиранием сердца.

- Слушаю вас, - какой приятный у него голос по телефону. Она сразу узнала, и сердце заныло.

- Султан?

- Да. Олёнка, ты? Я так рад, что ты позвонила!

В его голосе было столько неподдельной радости, что она сразу же размякла и договорилась о встрече в субботу.

Встретила её миловидная пожилая женщина, ласково улыбаясь, провела в свой кабинет. Осмотрела, радуясь, что всё в порядке, и провела в знакомую комнату салатного цвета.

Султан пришёл следом. Расшаркивался перед Олёной, рисовал ей заманчивые картины. Лаская её, целуя, он приговаривал:

- Ты – волшебный напиток. Ты – моя нежная пери. Ты - такая чувственная! Ласкай мои соски, - Олёна снова послушно выполняла его просьбу, - Ты ангел. У тебя такая нежная кожа! Я познакомлю тебя с молодым человеком, почти мальчиком, да?

- Да, - сдавленно отвечала Олёна, чувствуя только его поцелуи и руку на своём клиторе.

- Он будет ласкать тебя нежно, неопытно, да?

- Да, - опять соглашалась Олёна.

- Он войдёт в тебя сильно, сдерживая страсть, да?

- Да…

- Он будет быстро, быстро двигаться в тебе, да?

- Да…

- Я подойду сзади и помогу вам обоим насладиться друг другом, да?

- Да, - Олёна отвечала каждый раз, не вникая в смысл слов.

Между тем, Султан опять взял свой член в руки, и… всё завершилось, как и в прошлый раз. Олёна устало опустилась в кресло. Султан, присел рядом, откинувшись на спинку:

- Олёнка, прости, но я не имею права пока заниматься с тобой любовью так, как этого хотелось бы тебе и мне. Ты должна будешь выбрать себе партнёра. Ты скоро будешь настоящим членом Клуба. А пока ты должна привыкнуть к тому, что здесь ты не будешь просто так отлёживаться на спине. Понимаешь? - он заглянул ей в глаза.

Она отвела взгляд и кивнула. Сложности ей не были нужны. Ей не хватало просто мужчины. Но, странное дело, она поняла это только после встреч с Султаном. До этого ей никто не был нужен.

На следующую субботу они договорились о встрече сразу. Олёна уже готова была к необычному сексу, впрочем, она ведь тоже получала удовольствие, хотя ей хотелось большего. От этого ожидания и обещания, что всё ещё впереди, она ощущала жар внутри.

Ласковая Людмила Александровна – гинеколог - провела её в розовую комнату, которая отличалась от салатной только цветом. Олёна сразу переоделась в свой восточный наряд и присела на мягкий уголок, ожидая Султана. В дверь постучались и вошли двое – Султан и девица в восточном наряде красного цвета. Длинные распущенные волосы, несколько тяжеловатые черты лица, хотя, пожалуй, её можно было назвать симпатичной. Султан, широко улыбаясь, поймав испуганный взгляд Олёны, тут же представил спутницу:

- Девочки, я хочу вас познакомить. Это – Жасмин, - указал он на Олёну, это Лейла, - девушка вышла вперёд и улыбнулась. Что она хотела продемонстрировать неизвестно, но улыбка её показалась Олёне хищной.

Все уселись за стол, Султан принялся угощать вином, много говорил, но разговор не клеился. Олёна недоумевала, зачем здесь эта Лейла, или как её там, может, Султан намекает, что не может быть с ней без разрешения этой девицы? Поди, пойми их порядки. Олёна взяла в библиотеке книгу о Востоке, но каждый раз благополучно засыпала на первой странице.

- Я хочу, чтобы вы подружились, - уговаривал Султан, - вы так прекрасно дополняете друг друга. Ну, Жасмин, что ты приуныла? Дай я попробую твои губки на вкус.

Он обнял Олёну и стал целовать крепко, страстно. Олёна понемногу оттаивала, но ей мешало присутствие чужой женщины. Между тем, та подсела поближе и тоже стала ласкать Олёну – гладила её грудь, пощипывая соски, целовала запястья рук, изгиб локтя, потом стала гладить её бёдра, надавливая то больше, то меньше. Олёна пыталась освободиться от этих ласк, Лейла тут же убирала руки, но Султан продолжал её целовать, она слабела, и Лейла снова возобновляла свои действия. Султан легко взял Олёну на руки и отнёс на кровать, продолжая целовать. Она не сопротивлялась ему, позволяя раздевать себя, укладывать подушки под спину. Он снял свой халат, и Олёна подалась навстречу его возбуждённому члену, мечтая, что сейчас, наконец-то, он войдёт в неё. Но он стал на колени у неё в изголовье, ласково приговаривая что-то. Зато Лейла, успев уже раздеться, подошла вплотную к кровати и, став  на колени, стала тереться своей грудью, внушительных размеров, о край постели, подбираясь всё ближе к ногам Олёны. Та не придавала значения её манипуляциям, отмечая только в глубине сознания, что Лейле доставляет удовольствие прикасаться к телу Олёны. Сама Олёна ловила ртом мужской член, который интересовал её в этот момент гораздо больше всего остального. Лейла уже добралась до самых интимных мест Олёны, но та уже не отпихивала её, позволяя пробираться глубже. Она уже не стыдилась того, что делает Лейла, ей доставляли удовольствие её ласки. Осмелев, Лейла прошлась губами по внутренней поверхности бёдер Олёны. Та затрепетала. Лейла сначала осторожно, а потом всё интенсивнее целовала влажные от возбуждения половые губы Олёны. Захватив их полностью в рот, она, постанывая от возбуждения, проникла языком внутрь. Олёна выгнулась навстречу, но язык не мог достать дна, поэтому скоро Олёна стала приходить в себя. Она металась по кровати, пытаясь найти более удобное положение, Лейла не выпускала её, пытаясь в то же время прижаться грудью к коленам Олёны. Наконец, Олёна с диким воплем оттолкнула от себя Лейлу и, схватив Султана за плечи, натянула его на себя.

- Я хочу мужчину, понимаешь? Я сейчас сойду с ума. Я тебя изнасилую, если ты меня сейчас же не трахнешь! – она кричала, как сумасшедшая.

Султан нисколько не сопротивлялся. Он плавно вошёл в неё и стал делать ритмичные движения. Олёна стонала, слыша рядом с собой вопли Лейлы:

- О –у, а –у, - краем глаза она заметила, что Лейла, засунув одну руку себе в промежность, другой мяла себе грудь, - О –о – х!

Движения Султана стали ритмичнее, Олёна почувствовала, что сейчас они оба достигнут апогея. Но в это время Султан попробовал выйти из неё. Олёна испугалась, и буквально зашипела на него:

- Кончай в меня, - она зажала его ногами, словно приросла к нему.

Они одновременно достигли оргазма и, расцепившись, откатились друг от друга.

Все лежали безмолвные. Первой пришла в себя Лейла. Она потихоньку слезла с кровати, очень быстро оделась и молча ушла. Пожалуй, она не сказала за всё это время ни слова. Олёна смотрела на Султана. Ей казалось в этот момент, что она любит его. Рассматривала его развёрнутые плечи, его яркие губы, окаймлённые ниточкой усов, его, казавшиеся чёрными, выразительные глаза, тёмные волосы. От такой бешеной встряски тюрбан соскочил с его головы. Без него он выглядел гораздо моложе и интересней. Олёна протянула к нему руку, провела кончиками пальцев по плечу, шее, подбородку.

- Теперь я должна попросить у тебя прощения. Я заставила сделать тебя то, что ты никак не решался. Мне было так хорошо, что… Не знаю, как это выразить. Мне было скорее плохо, а хорошо мне сейчас. Спокойно так. Поцелуй меня.

Султан приподнялся на локте и очень нежно тронул губами её губы.

- Не надо извиняться. Ты повиновалась своему инстинкту. Всё правильно. Так и должно быть. Ты доставила мне столько удовольствия, вряд ли нужно просить прощение за доставленную радость.

- Спасибо тебе. Ты напомнил мне, что я – женщина.

Вместо ответа он поцеловал её ещё раз и потянулся за своим халатом. Однако, застонав, снова прилёг рядом.

- Ты меня иссушила.

- Ты ещё с кем-то должен встретиться? – Олёна чуть не подпрыгнула на кровати.

- Нет, почему ты так подумала?

- Ну, потому что ты раньше…, ну, в общем, я подумала, что у тебя здесь кто-то есть, поэтому ты не можешь быть со мной.

- Это не совсем так, вернее, совсем не так. Я тебе не могу объяснить всего.

Султан теперь вполне спокойно встал, оделся и, поцеловав Олёну, сказал:

- Есть вещи, которые нельзя говорить даже близким, чтобы у близких не болела голова. Верь мне, ты мне очень нравишься, даже более того, но я человек ответственный и должен заниматься своим делом. Прости, мне нужно выйти. Я ещё зайду к тебе, ладно?

Олёна кивнула. Когда он вышел, она, приняв душ, стала надевать свою одежду, чтобы идти домой. Странный он всё-таки. Вроде много говорит и о себе много рассказывает, но она ничего толком о нём не знала. Чем он всё-таки занимается? Содержит этот притон, который называет Клубом, ну, да, для приличия. А может, он тоже ходит сюда «развеяться», но у него тут несколько женщин? Самое интересное, что Олёна никого, кроме гинеколога, Лейлы и Султана здесь не видела. То ли конспирация такая, то ли, действительно, народу маловато.

В следующую субботу она оставила информацию на автоответчике и пошла на встречу уже с несколько приподнятым настроением. Что-то будет сегодня?

Её встретила гинеколог и после осмотра провела в комнату сиреневого цвета. На столике уже стояло угощение, а на кровати лежал сиреневый восточный наряд. Судя по миниатюрному размеру, Олёна поняла, что он предназначался ей. Напевая, она надела прозрачные штанишки, лиф, увешанный всякими побрякушками и туфли с задранными носами и без задника. Прихорашиваясь перед зеркалом, она почувствовала, что в этом наряде у неё сразу появляется желание. Когда в дверь постучали, она обернулась с лукавым видом, прикрыв нижнюю часть лица прозрачной тканью – вуалью.

Султан был в своём неизменном парчовом халате. Едва войдя, он кинулся к Олёне с поцелуями:

- О, как ты сегодня обворожительна! Как светятся твои глаза! Ты - приманка заблудившемуся путнику! Ты так изящна, восхитительна!

Целуя, он подвёл её к кровати. Олёна настроилась на «любовь» мгновенно. Собственно, она была в таком настроении уже давно.

- У меня для тебя сюрприз! – Султан слегка отстранился с хитрым видом.

- О, нет! Не хочу никаких сюрпризов! Я хочу тебя, разве ты не видишь? – Олёна потянулась к нему, подставила губки для поцелуя, но в этот момент кто-то постучал в дверь и вошёл юноша. Почти мальчик. Олёна со стоном отодвинулась от Султана, который тут же принялся их знакомить.

- Пожалуйста, познакомься, дорогая, это… Рустам.

Олёна вежливо кивнула, едва сдерживая гнев. Она вспомнила, что ей был обещан мальчик, что она не отрицала того предложения, но кто мог предусмотреть, что здесь всё, что обещают, немедленно исполняют!

Сели за стол. Олёна демонстративно молчала. Юноша (какой он там Рустам – белобрысый и слегка прыщавый!) тоже молчал, краснея при каждом обращении к нему. Султан же заливался соловьём. Олёна его не слушала, но понимала, что он хочет поддержать обоих. Нетрудно было догадаться, что юноша здесь в первый раз. Она уже не сердилась, но в голове теснились мысли типа: на сколько этот «Рустам» старше моего Олежки, лет на семь, не больше, или: как же Султан уложит нас в постель? Как ей хотелось отомстить ему! За что? За то. Она решила ни за что ему не подыгрывать.

Но Султан так незаметно подвёл разговор о разнице полов, что даже «Рустам», всё ещё краснея, попытался вставить слово в разговор. Олёна кинулась защищать женскую часть населения.

- Мужчина не виноват в том, что он постоянно испытывает желание, особенно в молодости. Природа устроила его так, что он должен оплодотворить как можно больше яйцеклеток, иначе, человек пропадёт, как вид, - рассуждал Султан с самым глубокомысленным видом.

- Но ведь у женщины только одна яйцеклетка! Зачем ей испытывать желание? – подала голос Олёна.

- Как ты думаешь, зачем? – обратился Султан к юноше.

- Наверное, было бы несправедливо, если бы только мужчина испытывал наслаждение, - неуверенно предложил юноша.

- Но мы говорим только о желании, - поддела его Олёна.

- Ты не права. Человек испытывает желание, потому что знает, что за ним последует наслаждение.

- Но не все же его испытывают! – это был не спор, просто надо было поддерживать разговор, хотя Олёна и клялась себе, что не будет помогать Султану.

- Ты испытываешь? – Султан взял её руку и мелкими поцелуями пробрался от ладошки до плеча.

- Сейчас?

- Сейчас и всегда.

- Не всегда.

- Давай попробуем, от чего ты заводишься, а что тебе не доставляет удовольствия? А Рустам нам поможет. – Олёна тут же вспомнила, что не будет никому помогать, и заупрямилась.

- Нет, сейчас не будем. – Султан едва заметно усмехнулся, но тактики не изменил.

- Мне очень хочется, чтобы наш с тобой гость смог оценить все твои достоинства. По-моему он уже влюблён в тебя, мечтает прикоснуться к тебе, завидует, что я могу ласкать тебя. Да, Рустам? – говоря всё это, Султан уже забрался под тонкий наряд Олёны и ласкал её промежность. Юноша покраснел ещё сильнее и промолчал. - Но мы можем вместе ласкать тебя, дорогая, ты ведь хочешь испытать двойное удовольствие? – Олёна, держа в уме твёрдое «нет», тихо прошелестела:

- Да…

- Положи руку вот сюда, Рустам, ощути эту влажность. Это признак того, что женщина, сама ещё не осознавая, хочет мужчину.

- Я хочу тебя,   - выдавила из себя Олёна.

- Ты должен добиться того, чтобы женщина сказала это тебе, - передал Султан «Рустаму».

Юноша потрогал лобок Олёны, рука его скользнула ниже и отдёрнулась. Видимо он не ожидал такого ощущения. Но Султан накрыл его руку своей и двумя руками они мяли плоть Олёны, которая уже не упрямилась. «Пусть учится, ладно уж! » - пронеслось в голове. Султан поучал юношу, где придавить, где погладить. Олёна слушала с полузакрытыми глазами, думая: «как всё просто». Вдвоём они раздели Олёну, хотя снять эту одежду не представляло трудностей. Султан снял халат, предложив сделать то же Рустаму. Краем глаза Олёна отметила, что оба уже возбуждены. Они положили её между собой. Чтобы настроение не испортилось, Олёна старалась не слушать поучений Султана, как лучше лечь на женщину, хотя эти поучения разжигали её страсть. Наконец, юноша, примостившись между её ног, осторожно ввёл член в разгорячённую плоть и замер. Султан взял его бёдра руками и стал раскачивать его вперёд, назад. Олёна не испытывала никаких сладострастных ощущений и, широко  раскрыв глаза, наблюдала за их манипуляциями.

- Покажи ему сам, - посоветовала она.

Султан помог юноше встать и занял его место. О! Олёна сразу ощутила разницу. Она обвила его ногами, подалась навстречу. Султан, убыстряя фрикционные движения, застонал и вытащил своё орудие пыток. Олёна не успела в этот раз задержать его, но она была уже так возбуждена, что позволила Рустаму продолжить начатое.   Хороший ученик! Он сразу понял, что надо делать, и продолжил дело учителя с таким пылом, что Олёне пришлось держаться за него и руками и ногами. Резко запахло потом. Но его пыл не передался Олёне. Она уже стала потихоньку освобождаться от его дёргающегося тела, как вдруг он, вскрикнув, излил в неё море жидкости и упал на бок. Брезгливо отодвинув его, Олёна пошла в душ, на ходу бросив Султану:

- Если ты не исправишь всё сейчас же, я больше сюда не приду.

Олёна стояла под сильной струёй в душе и мысленно обдумывала, что она скажет Султану. Скажет, что приходит сюда на свидания с ним, что он ей нравится, как мужчина, что не надо устраивать ей приключения, которые ей не приятны. Когда она вышла из душа, «Рустама» уже не было, а Султан сидел за столом печальный и одетый. Он подбежал к ней, заглянул в глаза, (он умел это делать) и воркующим голосом проговорил:

- Жасмин, прелестный цветок, ты не можешь сердиться! Разве тебе было плохо? Разве я что-то сделал не так?

- Ты в этот раз вообще ничего не сделал для меня, - Султан закрыл ей рот поцелуем.

- Ты милая, добрая, ты должна понять. Этот юноша – сын одного моего хорошего знакомого. Он очень комплексует по поводу того, что девственник. Разве тебе не приятно осознавать, что ты была первой женщиной в его жизни?

- Не знаю, нет, наверное.

- Но ты можешь себе представить, сколько положительных эмоций доставила ему! Его отец не хотел, чтобы первой женщиной была проститутка или какая-нибудь неопытная школьница. К тому же он хотел, чтобы первый раз произошёл под присмотром опытного мужчины, то есть меня. Кстати, парнишка сразу согласился, что я буду с ним. Для меня – это большая честь. Разве ты не рада?

- Султан, - Олёна попыталась стряхнуть с себя туман, которым он её всегда окутывал, - Я должна тебе сказать, что я – простая женщина, которой не нравятся всякие выкрутасы. Знаешь ли, простой рабоче-крестьянский способ доставляет мне гораздо больше удовольствия, чем всякие излишества.

- Ты просто ещё ничего не изведала, не выбрала.

- И не собираюсь, - перебила его Олёна и стала собираться домой, поняв, что на сегодня уже всё, - я больше не приду, раз я тебе такая не нравлюсь.

- Нравишься, очень нравишься. Я не могу тебе всего объяснить, но я не имею на тебя права. Более того, я увлёкся тобой больше, чем мне полагается. Прости. Вот возьми этот телефон. Это автоответчик. Если  ты надумаешь, можешь прийти, я обещаю тебе рабоче-крестьянское свидание.

- С тобой?

- Нет, - взгляд Султана даже увлажнился, будто бы ему было больно говорить это слово.

Олёна молча взяла визитку, решив про себя выбросить её.

***

Прошла неделя, другая. Олёна стала раздражительной, плакала по каждому пустяку. В субботу достала визитку, которую всё же не выбросила. Автоответчик попросил оставить сообщение. Олёна грустно вздохнула. Почему у неё ничего не получилось с Султаном? Как себя надо было вести? Какие-то непонятные недомолвки. Она пришла в назначенный час, надеясь всё-таки, что её встретит Султан. Встретила её гинеколог, осмотрела, провела в комнату. Олёна шагнула из прихожей в розовую комнату и попятилась от неожиданности. Навстречу ей вставал мужчина – гигант. Отступать было поздно. Мужчина оказался очень приятным, обходительным, но очень стремительным. Не успела она и глазом моргнуть, как оказалась у него на руках. Держа её на весу, он также стремительно совершил акт. Зря она боялась, что он её раздавит.

С гигантом, который даже не представился ей, она встречалась ещё несколько раз. Встречи всегда были короткими, стремительными, но весёлыми.

В одну из суббот, после осмотра, гинеколог протянула ей записку: «Моя мышка, (Олёна поморщилась) я уезжаю в отпуск с семьёй. Как только вернусь, мы продолжим. Пока я уступаю тебя другим членам Клуба. Постараюсь не ревновать. Целую. Большой».

Людмила Александровна ласково провела по руке задумавшейся Олёны и проговорила, как пропела:

- Тебя уже ждут, дорогая.

Олёна вскинула глаза:

- Кто? – почему-то защемило сердце, подумалось – Султан.

- Это маленький секрет. Но ты должна помнить, что последнее слово за тобой. Твои свидания проходят по твоему желанию.

Мысленно Олёна не согласилась, но пожала плечами и покорно пошла за ней следом. В душе она надеялась, что Султан никому её не отдаст, пока Большого не было в городе.

Она ошибалась. Её ожидал пожилой, но ещё бодрый мужчина. Он был таким галантным, таким вежливым и таким стеснительным, что они просто проболтали весь вечер, угощаясь сладким вином, и договорились на следующий раз продолжить приятное знакомство.

Олёна уже привыкла к этим походам каждую субботу. Привыкли и родные. В следующий раз она шла на свидание без всяких колебаний и угрызений совести.

Мужчина, с которым они проболтали весь прошлый вечер, в этот раз был чуть смелее и позволил себе несколько раз поцеловать руку Олёны и положить свою руку ей на колено.

Олёне понравилась эта игра. В следующий раз она шла на свидание, чуть припевая. Теперь разговор крутился вокруг секса, но дальше предложения снять кофточку, «если жарко», дело не дошло. Олёна подумала про себя, что пожилые люди, наверное, лучше воспитаны и поэтому не торопятся, сразу же завалить тебя в постель, и  решила помочь стеснительному кавалеру. Как бы между прочим, она положила руку ему на ширинку, потом стала поглаживать её. Пальчиками другой руки погладила седые виски. Мужчина отреагировал своеобразно. Он замер и залился краской.

- Милая, дорогая, обольстительная, Жасмин. (Олёна ему назвала свой псевдоним) Я, наверное, кажусь тебе старым чурбаном.

- Ну, что ты. Мне так хорошо с тобой, - она почти не лгала.

- Я действительно старый чурбан. У меня… проблемы… Ты не могла бы сделать мне миньет?

Олёна не ожидала такого оборота, но отступать было некуда. Ей почему-то не хотелось обижать столь обходительного кавалера.

Когда она, изрядно устав, поглаживая скулы, которые свело от напряжения, сидела на диванчике, отдыхая, кавалер неловко сунул ей деньги в руку. Олёна хотела, было, возмутиться, но он молча прижал её руку своей с таким решительным видом, что она не стала сопротивляться. Она не помнит, как потратила эти деньги, как – то совершенно бестолково.

***

Время бежало стремительно, встречи проходили регулярно, мужчины менялись, как в калейдоскопе. Незаметно для себя Олёна изменилась. Она заметила, что незнакомые мужчины на улице поглядывают на неё с особым интересом. Изучив дома зеркало, она пришла к выводу, что всё на месте. Но зеркало передало лишь внимательный взгляд, который на улице превращался в рассеянный, потусторонний. Едва заметная улыбка блуждала по её лицу, которую каждый мог адресовать себе.

Лето уже заканчивалось, а она никак не могла собраться в отпуск, потому что не представляла себе, чем заняться дома. Олежка был в лагере, а у неё денег, как всегда не хватало на то, чтобы куда-нибудь поехать.

Однажды, получив зарплату, зашла в кондитерский магазин, чтобы накупить сладостей и отвезти в лагерь Олежке. Хотелось порадовать сынишку, который, как ей казалось, недополучал её ласки в последнее время. За ней занял очередь молодой мужчина, которого она лишь окинула оценивающим взглядом, и тут же принялась расспрашивать продавщицу, как всегда – цена и содержание. Скоро она заметила, что мужчина стал слишком плотно к ней. Она оглянулась, очередь, что ли подпирает? Но кроме этого мужчины, да ещё довольно пожилой женщины, которая, навалившись объёмной грудью на прилавок, рассматривала в толстые очки цены на конфеты, больше никого в магазине не было. Мужчина приветливо улыбнулся Олёне. Она ответила улыбкой и снова повернулась к продавщице, изящно указывая пальчиком на нужный товар. Скупившись, Олёна отошла к небольшому столику, чтобы уложить всё поудобнее. Она ещё не закончила утрамбовывать объёмный пакет с печеньем, которое любил папа, как к ней подошёл тот самый мужчина,   и приятно улыбаясь, спросил:

- Вам помочь?

- Нет, нет, я сама.

- Я вам всё же помогу, - сказал он, и, подхватив её пакет, отправился к выходу.

- Мужчина, позвольте, - Олёна пошла за ним, негодуя.

Он, галантно пропустив её в дверях, показал рукой в сторону:

- Я на машине. Довезти вас?

- Я же сказала вам, что я сама, - ответила она не очень уверенно, что было воспринято, как согласие.

Мужчина уверенным шагом направился к машине. Олёна поплелась за ним, рассматривая его спортивную фигуру. В машине они о чём-то разговаривали. Она делала вид, что не замечает, что он везёт её не по адресу. Внизу живота она почувствовала знакомую тяжесть, видя в его глазах не просто интерес, а животное желание. Всё чаще его руки оказывались на её коленях. Будто невзначай он прикасался к её рукам, но не с дружеским пожатием, а интимным. Они уже выехали за город, когда она спросила:

- А куда мы едем?

- Просто покатаемся. Такой чудесный вечер, такое приятное знакомство, неужели тебе не хочется его продолжить? – Олёна отметила про себя это «ты», но вслух сказала:

- Да, пожалуй.

Они заехали в какой-то лесок и мужчина, как только остановилась машина, принялся так стремительно ласкать её, что она не успела даже подумать, что ей делать. Незаметно для себя, она стала отвечать на его ласки. Это уже была привычка. Он, не переставая её целовать, разделся сам, раздел её, разложил сидение машины. Чувствуя какой-то дурман в голове, подчиняясь только зову тела, она отдалась ему.

Они полежали молча некоторое время, потом он снова принялся её ласкать, теперь уже более спокойно и овладел ею ещё раз. За всё это время она ничего не сказала, только постанывала, потому что ей действительно было хорошо. Также молча, она вышла из машины, привела себя в порядок и села снова. Он положил руку ей на колено.

- Всё о*кэй?

- Угу, - промычала она, ошеломлённая, не способная сейчас ничего мыслить, не то, что говорить.

Он отвёз её домой, хотя она не говорила адрес, видно, запомнил с первого раза. Когда она выходила из машины, засунул ей в пакет большую коробку с конфетами. Она молча взяла сумки и пошла домой.

Как хорошо, что дома никого не было! Олёна подошла к зеркалу и тихо спросила у своего отражения:

- Ну, что, милочка, допрыгалась? Трахаешься с кем ни попадя. Как его зовут, кстати? Хрен его знает.

Она села в кресло и, взяв в руки коробку конфет, разрыдалась. Красная цена тебе, востоковед. Почём сейчас проститутки?

В это время зазвонил звонок. Олёна, продолжая рыдать, прислушивалась к назойливому звонку. Семь, восемь, девять. Это Натаха! Она неохотно подняла трубку.

- Алло, - сказала слабым после рыданий голосом.

- Ольгинка, привет, соня! Никаких возражений! Приезжай к нам сейчас же! Я жду.

Олёна повесила трубку и продолжила свои рыдания. Её опять прервал звонок:

- Оль, ты что? Чего ты трубку вешаешь? Ты что приболела, или и впрямь со сна? Приезжай, говорю тебе. У нас сегодня гость будет. Такой мужик классный! Он недавно приехал, развёлся с женой, хочет начать новую жизнь. Тут у него какие-то родственники, но он всё сам. Налаживает связи, занимается бизнесом. Хватка, я тебе дам!

Для Натальи хватка – самый хороший показатель. Но Олёна уже складывала губки, чтобы продолжить рыдания. Ну что это, в самом деле? Как ей надоели эти мужики – классные и неклассные тоже!

- Нат, я не приеду. Я себя плохо чувствую.

- Заболела?

- Нет, хуже.

- Всё, поняла, сейчас буду.

Олёна ещё держала трубку в руках, а её сестра уже мчалась её выручать. Она с порога накинулась на Олёну:

- Рассказывай всё до мелочей, разберёмся.

Олёна, еле сдерживая рыдания, рассказала всё, опустив лишь момент, каким образом она попала в Клуб. При чём здесь Вадим?

Наталья хмурилась на протяжении всего рассказа, а потом её лицо просветлело и, когда Олёна закончила рассказ, она уже готова была давать советы:

- Ничего страшного. Помнишь, сама говорила – надо развеяться. Вот и развеялась. Это даже хорошо, что ты так переживаешь, что не вошла во вкус и не стала проституткой. Ты и не могла ею стать. Всё-таки гены и воспитание сказываются. Ты теперь чётко провела линию – вот она я, а вот они те, кто использовал меня, как унитаз в туалете: захотелось отлить – нате, пожалуйста. Ты ведь тоже хотела получить удовольствие! Но со временем поняла, что ты не получаешь удовольствия только от секса. Этот твой Султан, почему он тобой пренебрёг? Потому что у них, ну, где ты там была, по-видимому, культивируется только секс. Как у животных. Как только проявляются чувства, всё – это уже другие отношения, в другом месте. Почему он тебе посылал разных мужиков? Он понял, что ты быстро привыкаешь и начинаешь выстраивать отношения, которые рано или поздно должны привести к семейным. Так что, дорогая сестричка, всё очень хорошо. Ты себя протестировала на семейную жизнь и, оказалось, что ты – самая что ни на есть домашняя особь, - Наталья нежно поцеловала сестру, прижала к себе. Олёна уже перестала плакать, успокоилась.

- Поехали к нам. Не обязательно сразу прыгать в постель, как ты сегодня отличилась. Просто посидим по-домашнему. Познакомишься чисто для проформы, а там видно будет, - западёт в душу – продолжите отношения, а на нет - и суда нет.

Олёна нехотя собралась, оставила записку, что, может, заночует у Натальи и села в машину. Наталья управляла машиной лихо. Как всё-таки в ней много было мужских черт.

- Натуська, вот ты говоришь, что хорошо, что я себя проверила, а ты, ты себя проверяла?

- А как же! Два раза, но, знаешь ли, можно было и с первого раза понять, что секс ради секса – не для меня. Во-первых, оба мужчины были похожи  на Вадима, даже внешне, во-вторых, я сразу же начала ими командовать. Но с Вадимом у нас дружеские отношения, помимо всех прочих, а с этими двумя дружбы не получилось. Я сразу сориентировалась – зачем искать развлечений, которые мне не нравятся? Мне моей работы хватает – во как, - Наталья провела ребром ладони по горлу, - С Вадимом у нас здоровый полноценный секс, всегда по желанию, ну что мне ещё надо?

- А Вадим? - Олёну очень интересовал этот вопрос, хотя задавать его было страшно.

- У Вадима тоже были какие-то девочки – полная моя противоположность.

- И ты не ревнуешь? – у Олёны рот раскрылся от удивления.

- Ну, зачем мне нервы тратить за зря? Я сама понимаю, что очень давлю на него, что ему надо где-то спускать пары. Он делает это так осторожно, незаметно. Дурочка одна рассказала мне давно уже, что вот, мол, тебе муж изменяет. А я по глупости – к нему, скажи, дорогой, это правда? Он мне честно в глаза посмотрел и говорит: «Я тебе не изменяю и никогда не изменю. Иногда я трахаю кротких овечек, чтобы отдохнуть от твоего вулканического характера, но не считаю, что это измена. Ты же не ревнуешь меня к унитазу? » Я подумала, да и правда, это естественное поведение мужчины – осеменить как можно больше женщин. А вот брак – он совершается на небесах, не зря так говорят.

Они уже подъехали к дому, поэтому Олёна не стала спорить с точкой зрения Натальи. Ей, наверное, так удобнее рассуждать. Олёна полагала иначе.

Дома Наталья с ходу подключилась к оформлению стола, отправив Олёну приводить себя в порядок. Гость пришёл точно к назначенному времени. Олёна почувствовала, как забилось сердце. Вот ещё! Неужели не надоели эти знакомства! Она спряталась на кухне, чтобы выйти потом с каким-нибудь блюдом, вроде бы как она здесь случайно, но по-свойски, и будет ужинать. Она взяла хлебницу и вышла в гостиную.

Рассказывая Вадиму что-то смешное, в гостиной стоял тот самый мужчина, с которым она была сегодня в лесочке, и имени которого так и не узнала. Коротко вскрикнув, Олёна упала без сознания на пол, рассыпав весь хлеб по полу. Очнулась она на кровати племянника. Над ней склонилась озабоченная Наталья:

- Что случилось, Олёнка, ты не беременная, случайно?

- Натка, это он.

- Кто? Суженный – ряженный?

- Это тот мужчина, с которым я сегодня, ну, про которого я тебе рассказывала.

- Да ты что? Это судьба!

- Нат, я ни за что не выйду к столу, прости, не могу. Ладно? Скажи, заболела, ладно?

- Глупенькая, ну и что с того, ну была с ним, знаешь его.

- Ты не понимаешь. Я вот про него думаю, что он любую из магазина может снять, а он, наверное, про меня думает то же самое.

- Ну, ладно, отдохни чуток, видно будет.

Олёна пролежала весь вечер. Сначала было тихо, потом за стеной все смеялись, веселились. Наталья несколько раз заходила в комнату, но Олёна всякий раз притворялась спящей.

Утром Наталья объявила:

- Короче, мы тебя сосватали. Он говорит, что влюбился в тебя с первого раза, а нервные барышни напоминают ему чеховских героинь. Он обожает Чехова. И вообще, парень – классный – юморной, весёлый, знает столько всего. Как только оклемаешься, будет второй дубль.

- Мне очень плохо.

- Не притворяйся. А вообще тебе надо съездить в санаторий – нервы подлечить. Точно. - Наталья принимала решения быстро, - Ты же и в отпуске не была! Всё, в понедельник оформляй отпуск, путёвку я тебе куплю. Поедешь в Кисловодск. Там и водичку попьёшь и по горам полазишь, там воздух лечебный. Приедешь другим человеком, а то разнюнилась не в меру. За себя бороться надо!

Олёна не стала с ней спорить, а через три дня после того разговора она уже сидела в нашем купе и рассказывала свою историю.

***

Я совершенно случайно встретилась с ней потом в Кисловодске, идущей под ручку с интересным мужчиной. Сияя голубыми глазами, она представила меня своему спутнику, как попутчицу, а его мне, как своего мужа. Я не стала громко удивляться, когда это она успела. Чуть позже, когда Валера отошёл за водой для нас, она рассказала, что в первый же день встретила здесь своего бывшего мужа. Он приехал сюда подлечиться после кодирования. Теперь он вообще не пьёт, а к ней относится замечательно. Дай- то бог!