Маяковский и скрипка

".... я встал,

шатаясь полез через ноты,  

сгибающиеся под ужасом пюпитры,  

зачем-то крикнул:

"Боже!",

Бросился на деревянную шею:

"Знаете что, скрипка?

Мы ужасно похожи:

я вот тоже

ору - 

а доказать ничего не умею!"

Музыканты смеются:

"Влип как!

Пришёл к деревянной невесте!

Голова!"

А мне - наплевать!

Я - хороший.

"Знаете что, скрипка?

Давайте - 

будем жить вместе!

А?"               

(Владимир Маяковский)

Затерялся в бреде Мира никому ненужный Маяковский.

В обнимку со скрипкой он спал одиноко в тиши осеннего пляжа.  

И только чайки галдели, смехом оплакивая судорги глупых людских сердец.

Надлом судеб невольно отразился в линиях сегодняшнего горизонта, по-осенне чувственного и инфернального, словно женщина, внезапно уловившая, что этот ее сиюминутно полученный мощнейший оргазм шагнул из ничтожества чуждого ей "Я", которое оно была обязана презирать.

Закатное светило лоно своё в ночи обнажило.  

Но по-настоящему это возбудило только мёртвых поэтов.  

И эякулировали они мыслью в собственное посмертное отчаяние.

Жадное и страстное сердце, тщившееся раствориться в бурной, изменчивой и горячей душе, проявившей такое понимание и чуткость, - молниеносно разглядевшей в бунтаре и хулигане, нежного мальчика со "сплошными губами" вместо рассудка, - но отвернувшейся затем, чуть позже, хотя и продолжавшей удерживать его подле себя из тщеславия, перебродившего с меркантильностью и рассчетливостью.  

Выдрессировала его, подмяв под себя волю, не без удовольствия потоптавшись по самолюбию.

Нигде не укрыться ажурно-одиноким душам, вышивающим кружева скорби в пустыне огромного кладбища Вселенной.

Птичьи улыбки ненужных существ - как десерт, который пожирает украдкой близ твоего тела вскрывший тебя прозектор.

Сердце, бившееся ради тебя, замолчало давно, и земля им даже не поперхнулась.  

Как и ты, ни разу не закашлялась, рассказывая зечем-то третьим лицам, что он, якобы был "импотентом".  

Только лишь приговаривая, что "для Володи необходимо ощущать себя несчастным, чтобы творить", как бы вторя датскому мудрецу Кьеркегору, утверждавшему, что " совершенная любовь - это любовь к человеку, который делает нас несчастными." 

Тебе удалось это сполна, о, красивая и не умеющая любить душа, но зато так умеющая вожделеть и испепелять своим желанием.  

Такая сильная и своевольная, что даже после смерти своего служившего блестящей наживкой тела, не пожелала оставлять в плену могилы даже праха своего, а распорядилась, развеять его в поле. Чтобы флиртовать с ветром.

Удесятерив и подчеркнув тем самым свою неповторимую единичность в глазах обомлевших современников.

Дух поэта взбрыкнул лишь однажды, прервав свою болезненную и детскую от тебя зависимость, гражданка, носившая в девичестве фамилию Каган, что переводится буквально -"Царь".

Нет, ни тогда, когда в полубреду, в чумном апреле он взялся за наган.  

Когда в Париже встретилась ему та, которая была готова была протянуть ему в ответ - себя.  

Но нет, моментально, почуяв беду, ты главу подняла, и жестко натянула удила.  

Отпустить знаменитого раба было тяжело для тебя, Лилия.  

Опустив перед носом "Щеника", с помощью товарищей из отзывчего к твоим просьбам ЦК, шлагбаум, ты беду под названьем "Татьяна", от себя отвела.  

И "Володин парижский роман" канул в московский туман.

А Полонские Вероники, да секретарши Чуковского никогда тебя не страшили - ты ощущала вполне пред ними свою почти непобедимую силу.

Зачем оставаться снаружи планеты, если можно предложить свои кости для игры в домино чутким кротам?

Их лапы гораздо чище долларозависимых существ, жадно жрущих своё тупое, прокуренное Настоящее.

Самоубийство еще смешнее, чем фарс жизни.

Поэтому нужно отбыть свой выход до конца и, желательно, с блеском.

Пусть рукоплещут эти ничтожества.  

Безруко аплодирующие в скуке одинокому танцу паяца, контуженному гранатой зайцу.

Узкогрудые души, сосущие жирные пальцы этого Мира.

Маяковский - "такой большой и такой ненужный", Чуковским и Горьким ненавидимый поэт.  

Оступившийся на скользком кирпиче по имени Лиля.

Не сумевший втиснуть свой талант между аутентичным свинством Родины и бездушием любимой Женщины.

Задохнулся в удушливой тесноте экзистенции, в вакууме ржаво-малиновых первомаев и торричеллиевой пустоте беременного новыми платьями дамского гардероба.  

"Любовная лодка разбилась о быт"?  

Нет, просто у многих существ от рожденья конъюнктивит.  

Жаловался пустым небесам, что не встретил человека среди людей?  

Так ведь есть души у которых нет ни родственников, ни друзей.  

Всё, что слишком глубоко - отпугивает.  

Отпугнет и человека.  

Ибо он - большой трус.  

В пропасть может заглянуть без страха лишь одна бездна.  

Но и она в достаточной степени ослеплена собственной бездонностью, чтобы уловить своим взором одинокий луч твоей надежды.              

1.04. 2011г.