Давать ответ

– Не говорите: вы не только знали, но и спровоцировали данные угрозы в мой адрес. – Разговор шёл в полутёмном кабинете: он сидел спиной к окну и она скорее угадывала, чем видела, черты его лица.

– Вы не подадите заявления, – спокойно сказала Кристина.

– Почему это?

Проверяющий встал и, выйдя из-за стола, прошёл почти за её стул, так что она уже могла бы видеть черты его лица, если бы обернулась. Но она не оборачивалась, только лишь выпрямилась так, что напряжение засквозило в её позе. Она ждала его действий и не отвечала на вопрос.

– Почему я не подам заявление? – переспросил он из-за её спины.

– Вы мямля.

– Мямля? – вопрос прозвучал несколько высокомерно-удивлённо.

– Да. Вы способны только пугать.

Он подошёл и одними кончиками пальцев коснулся её шеи и ключицы. Быстро, хотя и не грубо, повёл к плечам. Не спеша, хотя и не медленно, зацепил лямки её платья и отвёл их на руки, пока ещё не снимая платья. Когда лямки были уже на руках, проверяющий сделал быстрое и короткое движение пальцами вниз, отчего почти ласковое движение получило угрожающе-резкий оттенок.

Кристина не ожидала такого поворота событий и только лишь ещё больше напряглась. Теперь уже проверяющий ждал её реакции.

– Вы не сделаете этого, – её голос чуть изменился в тоне на середине фразы, но ей самой казалось, что он уже безжалостно дрожит. – Кроме бретелек вы ни на что не способны.

– У вас есть выбор, – игнорируя слова Кристины сказал проверяющий, – или мы продолжаем то, что я начал, или я подаю заявление и вы будете отвечать как минимум по одной уголовной статье.

– А вы не будете?

– Я докажу ваше преступление, а вы моё предложение – нет.

Сказав это, он сильно наклонился к ней, по-прежнему оставаясь сзади. Немного прижимая её к спинке стула, положил кисти рук на неё так, что его ладони уже чувствовали её груди, а пальцы почти касались шеи, попадая в ямку чуть выше ключицы.

Затем руки проверяющего пошли вверх: смело, но ласково делая вращательные движения, постепенно штурмуя высоту шеи. И вот его ладони уже лежат на подбородке и щеках, а пальцы ласкают уши девушки.

Кристина выпрямилась, как партизанка на пытке, а руки проверяющего всё продолжали ласкать. Пальцы устремляли кисть вниз, но ладонь как бы перевешивала и в итоге оказывалась ниже пальцев так, что они ложились на шею и подбородок.

– Нет, – успела выкрикнуть она, хотя выкрик почему-то получился лишь интонацией, но не громкостью, и пальцы мгновенно замерли.

– Нет? – переспросил проверяющий, чуть опуская и снова поднимая указательные пальцы, лежащие сейчас сзади шеи.

Кристина быстро перебрала в уме ответы и сказала правду, которая, как ей казалось, была единственным, что могло бы уберечь её от близости с проверяющим:

– Я – девственница.

– Кристина, – указательные пальцы рук проверяющего почти замерли, но всё же чуть-чуть шевелились, – за всё надо отвечать. Я лишу тебя невинности.

Кристина, так и не пошевелившись, сглотнула, а руки проверяющего снова стали спускаться вниз, с шеи.

Неожиданно и быстро, как партизанский налёт, но опять нежно, ладони оказались на сосках Кристины, сдвинув её платье вниз, оголив кругляшики сосков. Сделав пару вращательно-сдавливающих движений по грудям, его руки тут же снова ушли на работу выше. Скрестив руки, он обхватил по бокам её шею.

От испуга глаза девушки расширились, но проверяющий ласкал быстро, не давая Кристине опомниться. Немного поласкав уши, одна из его рук спустилась к уже оголённым грудям. Он двигал указательным и средним пальцами по груди, а затем расстёгивал пуговицу её платья чуть ниже, делал вращательные движения и снова повторял ласки груди, иногда подключая ладони. Он стал гораздо медленнее. Кристина скорее понимала, что её раздевают, чем чувствовала, так как её отвлекала вторая, ласкающая шею, рука. Именно шея Кристины вовсю говорила ей, что её ласкают. Ласкают, потому что хотят ласкать и мнение Кристины здесь безразлично.

Она не понимала, как это остановить, и от неизбежности как будто погрузилась в транс.

Тем временем пуговицы закончились и проверяющий стал опускаться к бёдрам, куда уже слетело платье, где были трусики и место, куда нельзя пускать. Он действовал очень медленно: то ли давая ей время на размышления, то ли мучая, то ли просто не думая о ней и получая удовольствие.

Когда его пальцы почувствовали резинку её трусиков, спокойным голосом он приказал:

– Вставай.

Девушка сидела, и его руки всё ещё были на ней.

– Вставай, – повторил проверяющий.

Она медленно встала и нерешительно начала поворачиваться лицом к нему, но его руки остановили движение.

Мизинцы уже были под трусами, и следующие пальцы постепенно заходили под них, двигаясь по канавке, ведущей к тому, что ещё было не тронуто ни одним мужчиной. Она вышла из оцепенения, всё ещё не зная, что делать и удивлённо смотря вниз – на лежащие прямо в трусах нежные мужские руки.

А руки снова поднялись наверх, прижимая её спину к проверяющему, и она поняла, что он уже как-то успел раздеться. На одном из её бедер, почти сзади, она почувствовала мягкое горячее прикосновение, а его руки снова были в трусах, вращательными движениями осторожно обнажая волосы лобка.

Когда вращательные движения надоели проверяющему, он начал спускать трусы и платье, просто запустив руки под резинку, проводя ладонями по коже её ног. Платье и трусы всё не спадали, так как под ними были его руки, и он удерживал их, медленно спуская до самых щиколоток.

Она тихо, не шевелясь, плакала.

– Подними ножку, чтобы я мог снять трусы и платье, – указал проверяющий.

Стопа плавно и красиво ушла вверх, и он убрал платье и трусы, смотря не на них, а на эту чудную стопу.

– Хорошо, опускай, – сказал он. – А теперь подними вторую.

Теперь уже обе ноги были обнажены и он, хотя и знал, что девушка не принимала душ прямо перед этим, не сдержался и начал целовать стопу её правой ноги, щиколотку. Он ласкал косточку языком, обхватывал ножку пальцами, а она смотрела на него сверху вниз, недоумевая, что и зачем он делает.

Кристина только сейчас почувствовала, что её не просто обнажают: она уже обнажена. Стоит одна в полутёмном кабинете. Ей стало немного холодно, но она ждала. Она просто ждала, пока этот мужчина возьмёт её, уже не думая о том, хочет она этого или нет.

Проверяющий, тем временем, видимо, решил получить расстройство желудка: он практически вылизывал её ножку, подбираясь ближе к колену, чувствуя вкус её пота. Помня лишь об одной ноге, он прижимался к ней и ласкал её руками так, что ей пришлось расставить ножки, чтобы не быть опрокинутой. Добравшись до колена, он повёл самым кончиком языка вверх по внутренней поверхности её бёдер и коснулся её губ. Половых губ.

Девушка почувствовала щекотку, и сладкая тяжесть стала понемногу, незаметно, но наливаться внизу, между ног.

Не очень задерживаясь на губках, проверяющий довёл язык почти до шеи, время от времени смачивая его слюной. К губкам между её ног прибыл в замену опавший за время ласк член. Пока он лишь касался губок своей боковой поверхностью, наливаясь объёмом, твердея в своих намерениях, возбуждая против её воли бездвижно и безропотно стоящую Кристину.

Его руки снова ласкали шею, его тело прижималось к её грудям и она почувствовала член, куда-то на время исчезнувший, но вернувшийся затем, чтобы легко и быстро проникнуть к ней внутрь.

Она чувствовала его внутри себя, но ласки не давали ей отвлекаться. Боли не было, но желание теперь уже разлилось и натянулось по всему телу: от члена между ног, до рук на шее, и она выгнулась, чуть вынимая член, но больше прижимаясь грудями к телу проверяющего, открывая свою шею для поцелуев.

Ни она, ни он не отдавали отчёта, что именно в этот момент она и лишилась девственности. Это уже было не важно. Так же, как не важно было, что член проверяющего касался её своей кожей вовсе не через тонкий слой пластика.

Он просто двигал свой член, поворачивая таз и чуть-чуть работая коленями, он заставлял её тело выгибаться, прижимая к себе руками то бёдра, то талию, то груди, то поднимаясь выше – к плечам и шее.

Время от времени она вздыхала и звучала от неожиданных ласк, от страсти, копившейся ей для любимого, но выплеснувшейся сейчас.

Через какое-то время она почувствовала что-то непонятное внутри неё, а ласки стали нежнее и мягче и мокрый уже уменьшившийся член вышел из неё.

Проверяющий остановился, держа растрёпанную девушку в своих объятьях. Дождавшись, пока она вспомнит где она и кто он, он поблагодарил её и разрешил одеваться.

Кристина вышла из кабинета проверяющего задумчивой и осунувшейся, и подружки затем долго выпытывали, что же такого ей сказали в том самом кабинете. Но она говорила, что ничего особенного ей не сказали, и лишь рассталась со своим молодым человеком – он ждал от неё девственности, а ей не хотелось ничего объяснять.