Розовые босоножки. Из книги Эротические рассказы розовый писюн сына

;; В квартире Маринки Ракомгорной разрывался магнитофон. Маринка наслаждалась высоким искусством «Модерн Талкинга», именуемого местной гопотой «В морду током». «... шейви, шейви бренди, пьют одни лишь денди» - верещал допотопный магнитофон. Ему невпопад сиплым голосом вторила безголосая Маринка, в добавок вытанцовывая перед зеркалом отвисшим животом, тщетно пытаясь ровно нанести очередной слой красного блеска на губы. Блеск, от ее неловких движений, разъезжался, от чего рот выглядел перекошенным.

Она не слышала ни дверного звонка, никак молотили из-зо всх сил в двери – так ее увлекло высокое искусство волновавшее не по детски юную грудь жалостливыми песнями.

Последний жалобный подвыв ипауза. Молотивший кулаками в дверь дождавшись заветной паузы продолжил настойчивое действие. «Матушка... » - мелькнуло у Маринки в курином мозгу. Осторожно подкравшись к двери Маринка глянула в дверной глазок оттуда на нее уставилась большая и грязная дуля . Не, матушка дули не крутит и в глазок их не тычет. На такое была способна только Лола (Маринка знала все ее гадкие выходки).

Выдержав паузу Маринка вновь заставила Лолу стучать и звонить в дверь, затем невинно-сладкимголосочком спросила: «... кто там?.. » - хотя стопроцентно знала, что это Лола.

Лола истошно завопила - «... я это, дура, открывай! ».

- А почему ты дура, Лола? Тебя опятьСаша обозвал?

-Нет – отрезала Лола – не я дура, это ты! Я тут уже битых полчаса под дверью надрываюсь, а ты свой отстой слушаешь. Мерли Менсона надо слушать, Эменем там всякий, или например Тимберлейка, ну на худой конец педофняцкого Джаретт Лето.

От таких непонятных слов Маринке стало не посебе и она на время утратила дар речи, вылупивши глаза тупо уставилась на подругу-интиллектуалку.

- Так бестолковая курица, мне некогда проводить с тобой лекбес, хочешь знать больше читай «википидию», а сейчас вынай свои новые сандалии я должна сразить его...

- Кого -дрожащим голосом, спросила оробевшая Маринка.

- Баштуню . Он сейчас в парке на скейте катается... – принципиально отрезала Лола.

- Но, Лола, они же новенькие, я в них еще даже в «Керосин» не ходила, а на улице дождь прошел, там лужи и грязно ... – начала было возражать дрожащим голосом Маринка.

- Так, ты мне подруга или нет, если нет, то будешь ходить домой из школы одна, без свиты и пускай за тобой волочится маньячина извращенная!

Лолитина угроза была убедительной и подействовала на тонкую детскую душевнуюорганизацию Маринки безотказно. Скрепя сердце Маринка углубилась в шкаф и после некоторого шуршания пакетами, пыхтя и задыхаясь, вручила Лоле пару новеньких розовеньких, с голубыми бантами-бабочками, босоножек на высокой шпильке и слонячей платформе.

- Вау! Жесть! – прокомментировала Лола.

Бесцеремонно увалившись жирным задомна диван, Лолабыстренько скинула свои наивонючейшие кроссы и стала пялить на себя шпильки.

Когда шпильки были одеты, на полусогнутыхи дрожащих коленях Лола поковыляла к зеркалу.

- Ух, ты! Ништяцко... - пускала слюни Лола.

- Не-е-е, фигня, под джинсы не канает... - скривилась Маринка.

- Да? Тогда тащи свою красную «мини» - окрысилась Лола.

Маринке пришлось дать еще и любимую юбку.

- Красится будешь?

- Оболдела, что ли? Пока я тут выряживаюсь в сексуальноеон там сбежит или чего доброго конкурентки подхватят. Давай бери бабло и поскакали в парк.

- «Чертова шаровичка»- мелькнуло в куринных маринкиных мозгах, но приказной тон Лолы не дал ей развить эту мысль до конца.

Приседая и охая, спотыкаясь обо все, что попадалось Лоле на пути, она мчалась на встречу со своей несбыточной, дынеголовой мечте. Ее сердце подпрыгивало, жилка в виске вздрагивала, красная юбка подскакивала обнажая волосатые которткие ноги. Пулей выскоча из подъеда бешенные девки насмерть испугали Евдокимку, который порядком затосковал на скамейке возле маринкиного подъезда. Несчастный маньячинка сиганул за ближайший балконный выступ и уже из своего укрытия наблюдал а аллюром чокнутых дур, тихо удивляясь, что же могло заставить их так нестись. Вдруг его озарила четкая мысль - «... в библитеку рванули, реферат по географии писать!.. » Вспомнив об уроках, Евдокимка засопел, занервничал и, собравшись с духом, потрусил к своему дому.

Тем временем, подруги домчались до перекрестка, где отдышавшись стали наблюдатьза противоположной стороной улицы. Там, в чернобыльском парке, выдергивался на скейте ТОТ, кто овладевал воображением и сердцами всех местных педовок.

- Вон Он... скомандовала Лола, но вдруг засомневалась в своем очаровании, возопя – «... аааааааааааа я идиотка, я линзы голубые забыла в глаза вставить, что ж теперь будет??? »

Но отступать было некуда – маньяк сбежал и поразвлечься с ним в догонялки сегодня не светило, оставалось только очаровывать Сашку и Лола решительно рванула вперед, не обращая внимания, что светит на весь проспект трусами, вылезавшими из под развевающейся юбки.

Проспект Мира славился своими глубокими обширными лужами. Облюбовав себе одну из таких Сашка с наслаждением на скорости рассекал грязную воду с бычками и плевками не замечая окружающих и вдруг знакомый голос его окликнул: «Привет Саша, что делаешь? »

Такой идиотский вопрос могла задать только Маринка. Сашка резко затормозил, чтобы вежливо послать на *** при****янок, но коварная вода сделала свое дело подлое дело и не предоставила возможности быть Сашке учтивым с дамами. Грязная волна с бычками и шморчками обдала двух приставал, а затем , о ужас, Сашкины ноги соскользныли с доски и Сашка плюхнулся задницей в середину лужи, аскейт описав полукгуг, как меч самурая, пребольно дарил Лолу по ляшке, от чего она не удержалась на своих шпильках и рухнула в лужу увлекая за собой Маринку, вцепившуюся в ее руку. Поросячий визг потряс весь проспект. Люди стоявшие на остановке с испугом озираясь обсуждали беспутную наглость современной молодежи и сетовали на то, что они с этого не начинали, в их времена было все иначе...

Неисчерпаемая скорбь охватила Лолу. Все ее попытки обольстить проклятого Башту не увенчались успехом. «Баштовитая тварь! Ты поплатишся за это! » - кипело в ее восполенном мозгу.

Маринка страдала на распев: «... ой, мои босоножечки, да как же так, да чтож теперь будет, да какой же порошок вас отстирает, да как же теперь в Керосин пойду?, да какой же маньяк на меня теперь клюнет?

А Сашка, наплевав на мокрые яйца сидел посреди лужи и с упоением снимал на мобилу страдания Маринки и очередную неудачу Лолы.