Chapter 6

Сегодня будут сопли. Выливать мне это больше некуда, говорить особо не с кем, так что пусть будут тут. Читать не обязательно.

Было очень холодно. В комнате царил во истину неприятный мороз, от которого перехватывало дыхание. Одеяло уже не помогало, сон как рукой сняло. Пришлось вставать.

Я люблю, когда родители в командировке. Не спеша можно попить кофе, выкурить сигаретку, принять душ. Такси, заказанное с вечера должно было подъехать к 8, а потому у меня было целых два часа на сборы.

Вообще не люблю глажку. Считаю, что это единственное дело, в котором я абсолютно бездарна. Но в принципе, 2 часа на сборы меня никуда не торопили, а потому я старательно выглаживала строгое чёрное платье с красной вставкой и массивным алым поясом.

Волосы были тщательно высушены и забраны в высокий хвост, в ушах массивные серьги кольцами, на пальцах перстни.

Вообще, я люблю дорогие духи. Пусть их у меня не так много, но есть три любимых аромата, они абсолютно разные, каждый под свой образ. D&G - The one, Gucci - Envi, Gucci by Gucci. Мой выбор пал на Envi, определённо они подходили под образ. С ними категорически нельзя перебарщивать, иначе будет ощущение, что тебя попросту искупали в ванной с этими духами.

Не знаю, почему мне вдруг так захотелось вырядиться.

Подъехало такси, я неторопливо докурив, собралась, легонько подхватив с вешалки сумку Louis Vuitton, привезённой матушкой из Италии, накинула шубу(благо, норка, иначе умерла бы от холода в капроновых то колготках), бегом побежала по ступенькам вниз.

Когда села в машину, продиктовав адрес, задумчиво смотрела в окно, наблюдая собственное отражение. Пальцы задумчиво стучали по дверной ручке.

Что во мне не так?

У меня есть даже больше, чем всё. Родители исполняют любой каприз - акриловые ногти, солярий, дорогие брендовые вещи, которых ни у кого в моём городе нет, не смотря на соседство с Москвой. Я ухожена, хороша собой(полновата, но я не замечала, чтобы это кому-нибудь из адекватных женщин мешало), на меня не нужно тратиться, пока что меня достаточно обеспечивают. Воспитана, не по годам умна в отличии от большинства сверстников. Никогда не влезаю в неприятности, обо мне, конечно, говорят много плохого, но в них говорит зависть. Я не отказываю в помощи, родители научили щедрости и умению сопереживать.

Что не так?

Наверное, потому что и жизнь стала какой-то пластмассовой. Все мои потуги сделать её хотя бы капельку реальной, как правило приводят к тому, что я ругаюсь с семьёй, друзьями, близкими. И я. Как кукла Барби. Сижу в красивой машинке, вся такая "искусственная из себя кукла", как говорят обо мне мои однокурсники. Но знаете, как бывает. Что иногда в Кукле может быть заложено немного больше, чем кажется на первый взгляд. Ведь она всегда выслушает, всегда будет рядом, если страшно или больно. С ней приятно проводить время и она не предаст. А знаете почему? Потому что это Ваша кукла. Только вот вы потом бросите её в пыльный ящик или передарите ребёнку помладше. Потому что вы же станете слишком взрослым и уже не боитесь монстров под диваном, у вас есть пусть не такие красивые, но живые подруги, вам уже не по статусу укладывать её с собой ночевать.

Да кто больше бездушен в итоге?

А под глазами пролегли глубокие тени усталости. Их, конечно, под пудрой и тенями не так видно, да и стёкла-"хамелеоны" в новых очках прячут красные от недосыпа глаза. Мне просто как-то неуютно.

Я нашла в Теме отдушину и горела в ней, занималась, читала, изучала ночами абсолютно все методы психологического воздействия на человека, чтобы не вышло потом беды. Всего за месяц я почувствовала, как повзрослела, как тяжело может быть нести ответственность. Но не отступила ведь.

А это оказалось никому не нужно. Ну вот вообще никому. Да, для себя, это всё понятно, всё очень круто и классно - стать лучше это большой плюс. Но к чему, если этому нет практического применения?

Никто не говорил, что всё будет легко и быстро, но никто и не говорил, что будет так мерзко. Я чувствую себя так, будто бы пытаюсь найти в огромном море дерьма маленький кусочек золота. Я уже без абсолютного интереса отвечаю нижним, иногда не отвечаю совсем. Их пустые вопросы уже абсолютно не тешат моё сознание хотя бы отблеском надежды. Глупость - она везде и в таких огромных количествах, что мне становится не по себе. Лень, малодушие, трусость. Я от этого устала. Вот просто морально я от этого поизносилась. Попытайтесь прочувствовать логику - в то время, пока вы в своих ванильных отношениях "сортируете" и выявляете козла минимум как по пол года, я это делаю за час. И не по одному, а по целому десятку. Разочарование сменяется разочарованием. Уныние унынием. Мне всё это представляется примерно так - сижу я в кресле, скучающе смотрю в потолок, раскачивая в руке длинный стек, едва касающийся пола. А перед креслом огромная очередь цирковых уродцев. Все на разный лад - кто припадает к ладони, кто к туфле, кто и сплясать, а кто и спеть горазд. Да только всё не то. У них вместо глаз стекляшки, а на том месте, где должно быть живое, трепещущее сердце, кривая гниющая рана, из которой выглядывает алый уголок шёлковой искусственной подушечки для иголок в форме сердечка.

Мне не хочется думать о них, мне не хочется вспоминать, каким образом и кто от души нагадил мне. Но осадок неприятно саднит в горле и тяжело оседает на сердце. Впервые за долгое время, я рада, что учусь. Теперь это не в тягость, это спасение, панацея от тематического недуга.

Я, наверное, единственный человек на всём потоке, кто тащит с собой сменную обувь. Да, мне нравится, когда девушка в платье ко всему в придачу на каблуках, а не в зимних сапогах на плоской подошве. Да - в туфлях дико холодно, да - у меня безумно болят от них ноги, да - кафель скользит и всё время угрожает мне нелепым падением(какой дебил додумался весь пол выложить в институте кафелем? Чувствую себя либо в огромной сауне, либо в госпитале для душевнобольных), но: мне нравится мой внешний вид, я разительно отличаюсь от "сладких" девочек, поголовно бегающих в уггах, на меня оглядываются не потому, что я увешана металлом, как многие "неформальные" барышни, а потому, что я красиво выгляжу.

В аудитории дамы состроили кислые мины, протянув "клаааасно выглядишь, Лареттиии", подсесть решила к давнему знакомому - Дэниель приезжий и очень душевный, простой мальчик. Мне никогда не понять его незамысловатого юмора, но он добрый и в нём нет такой грязи, как во многих. Просто он хороший мальчик. Как нижний он меня не тянет вовсе - он слишком плюшевый.

Весь день меня спрашивали, по какому поводу у меня праздник, "что я так вырядилась". Как мило.

Дэниель пропустил меня, чтобы я могла сесть к окну. Он явно понял, что у меня дрянное настроение, но спрашивать не решался. А взгляд мой блуждал по заснеженным улицам, парку у института, где как-то очень одиноко и хаотично разбросаны миниатюрные лавочки, припорошенные снегом.

Мне вспомнился Лже-Верхний.

А ведь ему было всё равно, что я ушла. Он быстренько нашёл мне замену. По сути его даже не интересовало, выписали ли меня из той больницы или всё же я подохла там, утыканная трубками. В его жизни всё очень быстро наладилось, была устранена "лишняя головная боль", как говорится. Однако, мстить желания нет. То ли выросла, то ли что, но меня нисколько не улыбает перспектива вообще в принципе когда-либо с ним увидеться. Он был. Его не стало. Для меня, как человек, он исчез. Вот был человек и теперь его нет.

А как он искусно лгал, мать моя женщина. Ему не в медики, ему в политики надо было идти.

Однако, цепь вдруг пошла дальше, что собственно и толкнуло написать этот пост. Всё же это мемуары. Пусть здесь сохранятся абсолютно все мои воспоминания. Как хорошие, так и плохие. Пусть это будет новелла. Краткая, но ёмкая.

"0100, 0100 Причиняет боль 0010. Виртуальная любовь 00100 Индустрия слов 0010."

Наше знакомство было более чем случайным. Мне тогда было 17 лет и, как ни странно, меня угораздило до той поры ни разу не ловиться на такую вещь, как "виртуальная любовь". Я всегда была девочкой-материалисткой, предпочитала осязаемое виртуальному. Так было ровно до той поры.

Мы пересеклись случайно и он сразу запал в душу. Общение шло легко, мне нравилось его остроумие, джентльменское поведение, образованность и не показная сила воли.

Я начинала общаться с ним от лица парня, так как мы абсолютно случайно столкнулись на одном ролевом проекте. Он добавил меня в аську и вскоре произошёл такой диалог:

Он: Мм. Ссылка на В Контакте в профиль - ваша?

Я: Ну... Да, моя. Что-то смущает?

Он: А вас бы не смутило? Ларетти?

Я: Вы мою половую принадлежность уточнять не соизволили. Учитывая то, что мы познакомились на ролевом проекте, я бы на вашем месте, интересовалась подобными вещами.

Он: Ахах, госпожа Ларетти, вы прелестны) У меня с плеч упала целая гора. Сами понимаете, симпатия к парню... я начал ловить себя на той мысли, что схожу с ума)

Я: Симпатия? Увольте. Наше общение ничуть не изменится. Для вас я тот же Амадео.

Он: Навряд ли, миледи. Я разграничиваю понятия. Мужественный мужчина - хрупкая женщина. Да и потом. Если бы вы так яростно не желали, чтобы вас раскрыли, то думаю, убрали бы ссылку на профиль из информации.

Я: Логично. Так что - как вам будет угодно.

И как-то завертелось.

Я отчаянно не хотела, чтобы всё это перерастало в "нечто большее". Но меня тянуло. Я добавила его в Контакте и моя челюсть отвисла до полу. Ну и у вас бы отвисла. Это был не просто парень. Это был Мужчина. Взрослый, уверенный в себе, сильный и в то же время чувственный.

Это было так красиво, что мне не описать словами. Я засыпала и думала об этом человеке, просыпалась и снова думала о нём. Меня не интересовало ничего больше, остался только Он. Все разговоры с подругами, дома, да где бы то ни было - всё только о Нём. Мечты резко поменяли вектор, были глупыми и уж слишком фантастичными, но чёрт... такими желанными.

Для меня тот мужчина стал практически богом, его имя навсегда впечаталось в моё сердце. Наверное, это и есть ваша, так называемая... Любовь?

Каждый вечер, как умалишённая, я бежала в сеть, там встречала его и мне было так радостно и легко, что все проблемы отходили на второй план. Наши беседы можно было публиковать, как отдельные романтически-философские издания, наши психологические игры порой попросту разрывали мне на куски сердце.

А я как дура. Пишу, вспоминаю об этом. И в глазах слёзы стоят.

Для меня Он был Александром Криницким, я до сих пор помню дату его рождения - 2 сентября, 1982 год. Разведён, работает в МЧС медиком.

И я верила. Вот как дура тупая - велась на каждое его слово, готова была ехать в Москву(благо, она не далеко), практически падать ему в ноги и просить(!) о том, чтобы жить с ним. Ведь мне другого не надо.

Это действительно был идеальный мужчина во всех отношениях. И я млела от его ментального присутствия в моём мозгу и меня это вполне устраивало.

Всё изменил тот проклятый вечер, 4 февраля.

Он до этого исчез на несколько дней. Я переживала, писала смс-ки, уже во всю паковала вещи. "Я найду его, во чтобы то ни стало", - стучало в моём нежном, девичьем мозгу. Однако, он появился. Сказал, что в командировке. Рассказывал, как ему неуютно, холодно и как он скорее хочет вернуться домой, ко мне. Мы много говорили о том, что он ко мне приедет. Я села на жёсткую диету из серии "Хочешь есть - попей водички, вот девиз анорексички", ежедневно торчала в фитнес-зале, посещала солярий раза в четыре усерднее(что, собственно, бесполезно для моей белоснежной кожи), чуть ли не каждую неделю бегала на коррекцию ногтей - а вдруг он приедет?

А ещё, столько сигарет, сколько я выкурила тогда, мне кажется, не потянул бы ни один человек на свете.

И вот, он написал мне, что ранен и лежит в больнице. У меня было ощущение, что меня по голове ударили обухом, в глазах у самой встала кровавая пелена, скакануло давление. Остаток вечера мне пришлось провести в собственной постели, до телефона я не могла дотянуться просто физически - мне было дурно и на то налёг тот факт, что я переживала.

Мне хотелось собрать дома все тёплые пледы, всё самые мягкие вещи и бежать. Куда угодно, не важно. Только бы его найти. Согреть, заботиться, быть рядом. Никогда больше не отпускать никуда. Это было такое стонущее и ноющее чувство, что хотелось выть в потолок.

Но я даже понятия не имела, что произойдёт дальше.

4 февраля выдалось очень снежным.

Я решилась. И говорила-говорила-говорила ему, как люблю, как мне хочется быть рядом и что больше это не игрушки. Я ему открыла все карты, плюсом выдав козыри к действию.

И тут. Произошло то, чего я ожидать не могла. Я просто об этом даже не подозревала. Мне пришло всего несколько слов.

"Понимаешь. Я понял, что ты дорога мне. И что я тебя тоже люблю. Но понимаешь... На самом деле моё имя Таисия. И в больнице я не потому, что работаю в МЧС, а потому, что попала в аварию. Ты сможешь меня простить?"

Я не отвечала. Я тупо смотрела на экран мобильного телефона и не могла поверить в то, что это правда. Потом были слёзы. Нет, не так. Была истерика. Глухая, звериная ярость от того, что меня обманывали и яркая боль, от которой даже при закрытых глазах словно бы слепило ярким светом. Я и говорить то по сути не могла. Я захлёбывалась этой болью, она сдавленным стоном отзывалась в горле. В один миг взорвалось всё. Всё, на чём тогда был построен мой новый, шаткий мирок под названием "Мы". Я ненавидела эту девушку даже больше, чем саму себя на тот момент. Я сползла с кровати на пол и, свернувшись калачиком, уткнувшись в пол судорожно плакала, стараясь не кричать, хотя крики рвались из горла в виде протяжных, надрывных стонов, прерываемых тихими всхлипами. Я не могла найти себе места, не могла остановить слёз, меня колотило так, словно я больно пневмонией. Попытка закурить увенчалась полнейшим провалом - сигарета постоянно падала из рук, не видящие глаза не могли уловить огонька зажигалки.

Я сидела второй день подряд в своей комнате, раскачиваясь из стороны в сторону. Это был не просто шок или потрясение, это была прострация. То, что было Всем, стало ничем. Я впадала в состояние анабиоза и по ночам сама себе от него писала письма разными, сбивчивыми почерками. В них говорилось о том, что это всё подстроила его бывшая жена, а он любит меня и обязательно скоро приедет, лишь бы только я держалась. На утро я не помнила, что писала эти письма.

Мать не знала, что делать. Отца вообще не интересовала моя личная жизнь, да и он скорее наказал бы меня за все эти дела, чем помог бы. Друзья всё так же гнули линию "да ты расслабься".

В итоге моими слушателями стали кокаинеточки и собутыльницы, лучшими друзьями - четыре стены в комнате, а что было успокоительным и вспоминать ныне страшно. И вылезать тогда тоже приходилось самой.

Но мстить я не могла. Эта девушка так или иначе была частью моего Любимого. Она придумала его, пусть так. Но именно её мозг породил это идеальное создание, которое я люблю по сей день.

С того дня Любви не стало. Меня перестали интересовать абсолютно все. Ни их деньги, ни их харизма не могла заменить того шарма и элегантности бесед с Криницким. Секс превратился в постоянную боль и обузу. От него становилось мерзко и всегда подташнивало. Когда пришёл день расставаться с девственностью, было много слёз. Не с тем это случилось. И не случится уже никогда.

Прошлое со временем стало страшной сказкой. Беседы с психологом вылечили от зависимостей, которые подарила депрессия. Появился холод, уверенность в себе и своих действиях, расчёт и целеустремлённость в купе с умением лицемерить и манипулировать.

Спасибо тебе, мой Идеальный Принц. Благодаря тебе я та, кто я есть сейчас. Благодаря тебе я та, кем я буду потом. Я повзрослела и всё благодаря тебе. Мне будет сложно. Для меня ты умер тогда, в палате, смертельно раненный. Твоя жена пыталась разлучить нас, но ничего. Ничего. Моя паранойя всё ещё лелеет надежду на то, что ты существовал когда-то. И что, быть может, если и вправду, всё это заговор, мы встретимся когда-нибудь, по ту сторону жизни.

С той девушкой общение закончилось очень быстро. Она ушла сама. И даже не попросила толком прощения. Такое свинство - не редкое явление. Но обходя разложенные грабли я бы потеряла драгоценный опыт.

То что было, уже прошло.

Мне остаётся только жить дальше.

На сегодняшний день всё не так уж плохо. Я - подающая надежды Домина, молода и хороша собой. Я кукла, в которую Мастер вложил душу.

Не больше ли бездушны люди, нежели куклы?