Шаг в мечту

Этот роман - эротическая проза. Тем кому не нравится эротика, лучше не читать.

Майский день был солнечным и веселым. Из открытого окна веял теплый ласковый ветерок и слышался гомон вездесущих птиц. Все говорило о том, что скоро лето. Игорь стоял у зеркала и с трудом завязывал непокорный узел галстука. Сегодня у брата день рождения, и по этому поводу соберутся его друзья. Они на пять лет младше Игоря, но ему все равно – это первая вечеринка после Нового года, на которой ему поневоле придется присутствовать. Уже три месяца Игорь ведет жизнь затворника. Прямо в Новогоднюю ночь от него ушла жена с трехмесячным сыном, и не просто ушла, а ушла к его лучшему другу. Он же, как последний лох, даже не подозревал, что в его семье назревает такое. Последний год учебы в институте как-то отвлек его от семьи, и вот теперь он один – без жены, без сына и без друга. Они поженились на третьем курсе института еще молодыми,   и Игорь любил свою жену беззаветно и преданно. Она была его первой женщиной, он никого больше не знал и ни с кем не дружил, поэтому уход ее был ударом под дых. Несмотря на все это, настроение его было приподнято, душа ликовала и пела, улыбка не сходила с  лица. Квартира благоухала ароматами приготовленных мамой блюд, и мама, нарядная и красивая, заканчивала последние приготовления к приходу гостей.

Брат Антон, теперь уже семнадцатилетний, верзила метр восемьдесят пять сантиметров ростом, возился с магнитофоном, подбирая кассеты с подходящей музыкой. Через двадцать дней у него должны начаться экзамены за  одиннадцатый класс, а потом он уедет в военное училище. Поэтому он совершенно спокоен и удовлетворен своим настоящим и прогнозами на будущее.

В дверь позвонили. Антон не спеша оставил магнитофон и пошел открывать. Игорь тоже вышел за ним, посмотреть, кто пришел. Гости шумной толпой ввалились все разом в малюсенький коридор трехкомнатной квартиры. С шутками и смехом они поздравляли именинника и вручали недорогие, чисто символические подарки. Девочки чмокали его в щеки, и они были уже непонятно какого цвета от губной помады. Антошка был доволен, рассыпался в благодарностях, собирал подарки, которые уже валились из рук. Наконец все благополучно прошли в зал, и расселись за большим, празднично накрытым столом. Стало сразу тихо, почему-то все почувствовали себя как-то неловко и, зная друг друга десять лет, начали стесняться. Тихо разговаривали между собой, чинно держа руки под столом. Обстановку разрядила Антохина мама, она зашла, одетая в плащ, поздравила Антошку, пожелала хорошо повеселиться и ушла. Игорь последним зашел в зал. Ему не надо было представляться, он всех знал, и его все знали. Почти все пришли парами: Витя с Аленкой, Филя с Маринкой, Андрей был один, девушка Антона Гуля  и Матвей с девушкой, которая Игорю была не знакома. Он подошел к ней, протянул руку и наклонил голову в знак приветствия.

- Женя, - она подала  Игорю нежную, узкую с длинными пальцами руку и посмотрела на него добрым зеленым  взглядом, лукавая улыбка озарила ее лицо.

- Игорь, - сказал Игорь и  провалился в ее зеленые глаза, утонул в копне пышных русых волос, в мягкой улыбке, тронувшей ее пухлые губы. Это был шок. Забыв, что они  не одни, все держал и держал ее руку в своей…

Он очнулся, когда услышал смех и возгласы гостей:

- Проснись, Игорь!

- Не спи, а то замерзнешь.

Игорь засмеялся вместе со всеми скорее от смущения, чем от веселья и отпустил Женину руку, тепло которой он не перестал ощущать. Это тепло от руки перешло куда-то внутрь и разлилось по всему телу, такого чувства он не испытывал никогда в своей жизни.

Сидели они почти напротив друг друга. Игорь все время бросал в ее сторону взгляд, а она, поглощенная беседой, живо идущей за столом, казалось и не замечает его тайных воздыханий. Все уже немного захмелели, стеснение давно как рукой сняло. Перебивая друг друга, они громко делились впечатлениями. Разговор шел о предстоящих экзаменах в школе и выпускном вечере. Только трое из присутствующих – Филя, Марина и Витя – окончили школу в прошлом году, а остальным предстояли экзамены.

- Я физику чуть не завалил, рассказывал Филя, - взял билет и чувствую: ничего не знаю, задачу кое- как решил, а вопрос, ну сплошной тормоз. Молол, молол всякую чушь, физичка наконец говорит: »Иди, Долматов, комиссия решит, что тебе поставить тройку или двойку», - поставили тройку.

- Нет, я экзамены сдавала нормально, даже особенно не запомнила, как это было. Мне сильно запомнился выпускной, - вступила в разговор  Марина. – Девочки были такие красивые, что все пацаны в них повлюбились. Филя на меня тоже на выпускном вечере запал. Так учились десять лет рядом - он меня в упор не видел, все Оленьку обхаживал.

- Да ладно врать-то, это ты на меня не смотрела, поэтому и не видела, что я за тобой с восьмого класса хожу, а Оля – это моя соседка, вместе в школу ходили.

Антон с Гулей сидели рядом на диване и, не обращая внимания на разговоры за столом, о чем-то тихо ворковали. Потом Гуля села к нему на колени и стала целовать Антона в губы долгим  «показательным» поцелуем.

-Знаете, что? – вдруг сердито заговорила Женя. – Давайте фотографироваться, а то, может быть, такой компанией  больше никогда не соберемся, она сказала это громко и жестко, но никто не обратил внимания на ее недовольство. Наоборот, быстро подхватили ее предложение и встали со своих мест.

Все стали умащиваться на диване, чтобы войти в кадр, потеснив Антона с Гулей. Те оторвались друг от друга безо всякого сожаления и тоже пожелали в кадр. Игорь взял фотоаппарат и сфотографировал их всех вместе, потом поодиночке, потом парами, пока не истратил всю пленку, не переставая думать об одном, как заговорить с Женей? Но вот включили магнитофон, и все пошли танцевать. Выпито было уже немало, все были пьяны и веселы. Игорь тоже осмелел и решил подойти к Жене, танцующей в общем кругу. На его счастье заиграла медленная музыка, и он пригласил ее танцевать.

-  Почему я раньше тебя никогда не видел, ты живешь в другом районе? – спросил он.

-  Нет, я живу в соседнем доме, учусь с Антоном в одном классе, но раньше никогда не бывала у вас. И вообще, последний год такая напряженная учеба. Я хочу поступить на юридический факультет, поэтому отдаю все свое время подготовке к экзаменам.

-  А мне осталось год учиться в институте – и я буду дипломированным инженером.

- Счастливый! У тебя почти все позади, а для меня самое главное экзамены. Нет, не в школе, тут я совершенно  уверена в себе, а в институт... – она грустно улыбнулась, и эта улыбка, такая уже родная, опять тронула его сердце. Игорю очень хотелось сказать Жене что-нибудь смешное, доброе или обнять ее и прижать к себе, но ни язык , ни руки не слушались его, и он уже совершено  почувствовал, как дорога ему эта девушка, похожая на фотомодель и в то же время такая простая и доступная.

Гости вовсю веселились. Как всегда, не хватило спиртного, тянули жребий, кто побежит. В конечном итоге решили идти все вместе, чтобы продолжить праздник на природе. Засобирались, взяли гитару закуску, и ушли, унеся с собой шум, молодость и беспечность.

Игорь не пошел с ними, он не знал даже почему. Идти с Женей невозможно, ведь она была с Матвеем, а все остальные его не интересовали в этой компании. Игорь остался один, только мама, уже вернувшаяся от подруги, гремела грязной посудой на кухне. Он пошел на кухню, взял сигарету, закурил, глубоко затянулся, выпустил дым и спросил:

- Мам, ты давно знаешь эту девушку – Женю?

- Нет, я ее совсем не знаю. Она учится с Антоном вместе с восьмого класса, а я только в начальных классах была у них массовиком-затейником, а в старших уже редко ходила в школу, только, когда вызывали, сам знаешь.   А почему ты спрашиваешь о ней, понравилась?

- Да-а-а, - задумчиво произнес Игорь, - пожалуй, даже очень.

- Ну и прекрасно, а что расстроился-то? Возьми, да познакомься поближе. Что ты с ними-то не пошел? Уже бы все и устроил.

- Да я так понял, что у нее есть парень.

- Ой, да какой это парень? Она даже на него и не взглянула ни разу. Да и какая разница, парень не муж, отбивать разрешается.

Мама у Игоря была решительной женщиной, к тому же она сильно жалела Игоря за то, что так получилось с женой, хотя та ей никогда не нравилась, и она была против их женитьбы. Поэтому сейчас она даже обрадовалась, что ее сын-однолюб в кого-то влюбился и наконец хандра его закончится.

2               

Прошла неделя после дня рождения. Женя продолжала усиленно зубрить историю, ведь это один из предметов, который ей придется сдавать в Вузе. Она решила подать документы в Томске, потому что там же в военное училище должен поступать Антон. Антошка – он даже не догадывается, как нравится ей. Никто об этом не знает, кроме ее подруги Гули. Хотя подругой назвать ее трудно. Учились в одном классе, учились обе хорошо. Женя могла потянуть на золотую медаль, если бы не русский язык. Она была умна и рассудительна. Высокая и стройная, с длинными сильными ногами, ходила с высоко поднятой головой походкой балерины. Но она никогда не пользовалась косметикой, отчего у нее не было той яркости, что у Гули.   Гуля – невысокая черноглазая брюнетка, очень худенькая,   с обыкновенной фигурой. Яркая, броская красота ее лица сразу бросалась в глаза, она была очень самоуверенной и…завистливой. Из нее вырастит прекрасная стерва. Женя же по простоте  душевной поделилась с ней своими чувствами, и с тех пор Гуля взяла инициативу в свои руки, но не с тем, чтобы поближе познакомить Женю и Антона, а чтобы обратить внимание Антона на себя. Она проделала это очень успешно и теперь они с Антоном дружили, а Жене оставалось только смотреть на подобное вероломство со стороны и утирать слезы, надеясь, что мечта ее сбудется и когда-нибудь Антон будет ее. Матвей, которому она очень нравилась, Женю совершенно не интересовал. Он был глуп и навязчив, ходил за ней хвостом, и все думали, что он ее парень. На дне рождения Антона она познакомилась с его братом, которому, как ей показалось, она понравилась. Но он был гораздо старше ее и, как она знала, у него были жена и ребенок. Внешне он был хорош собой, спокойный, уравновешенный молодой человек, что сейчас большая редкость среди ее сверстников – многие пьют, курят травку и колются. Даже ее любимый  Антон был большой любитель выпить водочки, а пиво  вообще не выпускал из рук. Любовь зла…

Женя посмотрела на часы – было начало шестого. В шесть часов зайдет Матвей, и они пойдут в школьный спортзал играть в теннис. Она очень любила теннис и, несмотря на нехватку времени, все равно урывала часок для такого дела. Вот и сейчас она надела спортивный костюм и кроссовки, завязала волосы в пышный хвост и была готова к выходу. В дверь позвонили. Она оглядела себя в зеркале: « Ну что ж, совсем неплохо, даже очень ничего» - и легкой походкой пошла к двери. Конечно, это был Матвей. Как всегда молча, они пошли рядом. Выйдя на улицу, она очень удивилась: там стоял Игорь, который тоже собрался в спортзал. Он застенчиво улыбнулся: как бы извиняясь за беспокойство. Они поздоровались и так же молча, продолжили свой путь.

В школе все было как всегда: немного народу, все знакомые. Распределились парами на два стола, остальные должны были ждать проигравшего. Игорь на правах новичка не попал в пару, а Женя играла с Матвеем. Она играла хорошо, легко и красиво. Но Матвей свой плохой игрой не давал ей показать себя во всем блеске заядлой теннисистки. Наконец он проиграл, и Игорь оказался в паре с Женей. Он сильно волновался, боялся, что после долгого перерыва разучился играть. Но руки все помнили и четко отбивали каждый мяч. Их игра так понравилась присутствующим, что все собрались вокруг стола и шумно стали болеть.

- Сделай его Женька, не подведи наших! – кричал Андрей.

- Не сдавайся, Игорек, - хлопая в ладоши и подпрыгивая, трещала Гуля, которая совершенно не умела играть и приходила в спортзал просто потусоваться.

Женя раскраснелась, волосы немного растрепались и пушистыми прядками падали ей на лицо, она то и дело отдувала их, смешно выпячивая нижнюю пухлую губку и прищуривая глаза. Движения е были резкими и ловкими, она была так хороша, что Игорь, играя, любовался ею. Присутствующие  парни – и Матвей и Андрей, и даже Антон – смотрели на не с восхищением, они все были тайно в нее влюблены. Но никто из них даже не помышлял о более близком знакомстве с Женей, им казалось, что эта девушка не для них, а создана для какого-то особенного, не похожего на них супермена.

Игорь проиграл, но только он знал, что немного поддался, никто этого не заметил, все поздравляли Женю с победой.

- Хорошо играешь! Где так научилась? Что, на уроках физкультуры стали преподавать уроки тенниса? – спросил Игорь Женю, подойдя к ней с другой стороны стола.

- Нет, просто я часто хожу сюда, а девушка я способная, вот, и научилась. Но и ты играешь хорошо, я бы поиграла с тобой еще раз. Тем более что тебе надо теперь отыгрываться, - часто дыша ответила Женя.

-Я совершенно с тобой согласен. Говорят, вы ходите сюда по средам и субботам, давай в субботу.

-Договорились, - сказала Женя и хотела уйти, но Игорь остановил ее.

- Подожди, Женя, а что, до субботы мы больше не увидимся? Давай завтра сходим куда-нибудь, в летнее кафе, например, послушаем музыку.

- В кафе? А почему бы и не сходить? Честно говоря, я давно уже никуда не хожу – не интересно. Может быть, ты внесешь новую струю в мою однообразную жизнь.

- Ты еще хочешь остаться здесь?

- Нет, мне уже пора домой, еще нужно позаниматься, я и так потеряла много времени, хоть и не жалею.

- Тогда пойдем, - Игорь взял с кресла свою и Женину куртки, и они пошли к выходу.

От школы до Жениного дома было пять минут  ходьбы. Погода была теплая, пахло распустившейся черемухой и ранеткой, на улице еще было светло, и им совсем не хотелось идти домой. Они шли рядом и почему-то не договариваясь, направились к озеру, которое находилось за их домами, и было сейчас, на закате, особенно красиво, обрамленное нежной зеленью травы и желтизной одуванчиков.

Весна. Она всегда пробуждает все спящее и дремлющее: природу, животных и чувства, а скорее, даже животные чувства – тягу самца к самке и наоборот. Может быть, если не весна, то не возник бы этот роман, начавшийся на берегу такого черного озера и не продлился бы четыре года, а может, и всю жизнь.

3

Все шло своим чередом. Женя сдала экзамены в школе на одни пятерки. Антошка тоже сдал их с горем пополам, так  как в течение учебного года не очень часто посещал школу. У него с Гулей бушевал какой-то невероятный роман: с поцелуями у всех на виду, с бурными ссорами и такими же бурными примирениями. Они все втроем собирались в Томск на вступительные экзамены. Антон в военное училище связи поступал не по зову души или по призванию – он просто не хотел идти в армию, и у него на этот счет были свои планы. В Томске же жили  родственники его матери, к которым можно всегда прийти обогреться.

У Игоря закончилась сессия, и он решил поехать вместе с Женей – поддержать ее там морально и помочь устроится, если что-то не получится с общежитием. Это была версия для всех, на самом же деле Игорь не хотел расставаться с ней ни на минуту. Женя была не против. За этот месяц они очень сблизились, он был внимателен и ласков, предупреждал все ее желания, и она уже не представляла, как жила без него раньше. С того памятного вечера на озере Игорь приходил к Жене каждый вечер, она готовилась к экзаменам, а он просто сидел в кресле и терпеливо ждал, когда она освободится. Потом они шли гулять, ходили рядом, взявшись за руки, и сердце Игоря трепетало от этого прикосновения. Они говорили ни о чем, потом подолгу стояли в подъезде и целовались. Женя еще не осознавала, какие чувства питал к Игорю. Ей было с ним хорошо и спокойно, и сердцу совсем не было больно от того, что Антон не с ней. Она была рассудительным человеком и, наверное, несмотря, на свою молодость, жила больше умом, чем сердцем.. Да и мама Жени была рада, что в Томск с ней поедет Игорь: он очень нравился ей, она ему доверяла, ее не смущали даже его жена и ребенок, о которых Нине Ивановне было известно. Женя в семье была младшая, еще был брат, но он был на четыре года старше, жил в другом городе. Все родительское внимание было обращено на Женю, которая, наверное, до самой старости будет считаться маленьким, глупым, ни к чему не приспособленным ребенком. Хотя она себя такою не ощущала, считая, что вполне самостоятельна и сама может принимать решения. Единственно, что материально все-таки зависела от родителей.

4

Наконец наступил день отъезда. Вся четверка, не провожаемая никем, отправилась на вокзал, взяв с собой немного вещей и все, что понадобится на экзаменах.   Это «все» оказалось довольно увесистым, и сумки были тяжелыми. Ребята сразу забрали ношу у девочек, и Антон не преминул сказать: «Ты что, Гулена, в сумку кирпичей наложила? » Они сели в автобус, быстро, за разговорами, доехали до вокзала и пошли к поезду. Посадка уже заканчивалась. Они прошли на свои места, с шумом и смехом стали занимать полки, выталкивая друг друга с понравившихся им мест. Вдоволь нахохотавшись и устав от возни, они уселись, и поезд тронулся. Антон достал две большие бутылки пива, сухарики с солеными орешками, поставил на стол четыре одноразовых стаканчика, в которые налил пенящееся пиво.

- Ну, подняли! За новую жизнь, чтобы у нас все получилось, чтобы поезд не сошел с рельсов, а мы не провалились в  тартары! – со вкусом осушив стакан, он сразу же налил себе второй.

Гуля и Женя потихоньку потягивали пиво и заедали орешками, Игорь, выпив первый стакан , не торопился пить другой. У Гули оказались карты, ионии начали играть в дурака. И так, поочередно оставляя друг друга в дураках, дурачась, вешая погоны из шестерок, они проиграли всю ночь и только к утру разошлись по своим местам. Уснули быстро, как это свойственно молодым, еще не обремененным заботами людям. Женя первая услышала голос проводницы:

- Граждане пассажиры, поезд прибывает на конечную станцию, Томск-Пассажирский, прошу не толпиться и не забывать свои вещи.

Женя быстро встала, на утренний туалет уже не было времени. Она разбудила Гулю, и они вместе кое-как растолкали Игоря и Антона. Те, не понимая, что от них хотят, все-таки похватали вещи и вслед за девчонками двинулись к выходу. Только на платформе они окончательно проснулись и  пришли в себя.

Город им был хорошо знаком, они прошли на нужную автобусную остановку и, подождав несколько минут, поехали. В институте Женя с Гулей долго узнавали, когда какие экзамены, потом оформлялись в общежитие, потом искали, где оно находится, на что ушел целый день. Первый экзамен сочинение – должен был состояться завтра, в девять часов утра, а они еще толком не отдохнули с дороги и надеялись, что вот сейчас придут в отведенную им комнату и завалятся спать, но не тут-то было. Комната оказалась грязная, давно не ремонтированная, со сломанными, без всяких запоров дверями. В ней стояли две кровати с рваными матрацами и такими же одеялами, стол и два стула. Время было уже позднее, постельное белье они получить не успели и теперь в растерянности смотрели друг на друга. Первым пришел в себя Игорь. Он пошел по общежитию, нашел молоток и несколько гвоздей, которыми закрепил оторванную петлю и смастерил маломальский запор. Потом он велел Антону ехать  свое училище, а сам остался ночевать с девочками. Наступила еще одна бессонная ночь. Не раздеваясь, сидя на кроватях, уже без всякого энтузиазма, они прокоротали ее и утром отправились на экзамен.

Женя писала про лирику Пушкина и клевала носом, она старалась собраться, взять себя в руки, ведь был очень ответственный момент, но ей это плохо удавалось. Наконец она дописала последнюю страницу, проверила ошибки и с облегчением вздохнула: «Будь, что будет», сдала сочинение и вышла из аудитории. На улице ее ждал Игорь.

- Ну что, написала, какую выбрала тему? – заботливо спросил Игорь.

- Написала, - устало ответила Женя. – Выбрала лирику Пушкина, я его с детства люблю, вот только за грамматику беспокоюсь, с ней никогда не ладила, наверное, украинские корни дают о себе знать. И очень сильно хочу спать, так хочу, что даже больше ничего не хочу, - и засмеялась.

Игорь нежно прижал ее к себе, ласково поцеловал в щеку, потом в губы, потом еле прикасаясь мягкими губами, - все ее лицо.

-Игоречек, миленький, как хорошо, что ты рядом, - шептала Женя, нежась в его поцелуях.- Я бы не вынесла всего этого и вчера еще укатила бы домой. Все-таки я домашний ребенок, сейчас я это поняла. Мама права, когда называет меня еще маленькой.

- Конечно, ты еще малышка, ведь тебе шестнадцать лет, я бы тебя на месте мамы вообще из дому не отпустил.

- Я понимаю, ты бы и не только на месте мамы, но и на своем месте не отпустил, но я бы тогда тебя винила во всем, а теперь я тебе благодарна.

В это время из дверей института показалась Гуля, подошла к ним и с ходу спросила:

- Ну что будем дальше делать? Результаты экзаменов станут известны завтра вечером, послезавтра – история, а в этот «гадючник»  возвращаться, я не намерена.

- Так и давайте махнем  в деревню к моему деду, тут недалеко, а послезавтра утром приедем на экзамен и узнаем результаты сочинения, - предложил Игорь.

На этом и порешили. Поехали на автовокзал, взяли билеты и через час уже мирно спали в пригородном автобусе, который вез их в деревню, где есть баня, вкусная еда и чистая постель.

5

Ожидание молодых людей оправдались. Дед встретил их приветливо,   сразу же затопил баньку, которая находилась за огородом. Дом был большим и просторным. Несмотря на дедушкин преклонный возраст, кругом были чистота и порядок. Весь двор утопал в зелени, трава скошена, а бетонные дорожки чисто подметены. Во дворе на дощатом столе лежали свежие огурчики и миска с земляникой, которую все называли «викторией». Николай Петрович, так звали деда Игоря, позвал всех перекусить, пока топится банька, а уж после хорошо поужинать и отпраздновать встречу. Он принес из дома банку молока, свежего белого хлеба, соль и сорвал в огороде зеленого лука. Девочки намяли  ягоду с сахаром, нарезали хлеба и с аппетитом  начали уплетать дедушкино угощение. После того как было съедено, Николай Петрович послал Игоря в магазин. Гуле с Женей велел начистить картошки и поставить варить ее в бане на печку. Сам же взялся чистить, откуда-то взявшуюся свежую рыбу. Ее было так много, что когда девчонки справились со своим заданием, то он все еще е чистил. Женя подошла к Николаю Петровичу и стала смотреть, как ловко он это делает. Рыба была небольшая, но очень необычная.

-Что это за рыба? – спросила Женя.

- Язь это. Он бывает большой, а эту сосед наловил, на рыбалке в верховьях Томи был, утром приехал, вот и угостил меня. А мне и подфартило, вас угощу. Вы-то надолго ко мне?

- Нет, деда, послезавтра утром уже уедем, мы же экзамены сдаем в институт. Есть свободный день, вот и решили провести его у вас. Игорь, наверное, останется – у него каникулы. А вообще-то у вас хорошо, я бы осталась.

- А ты сдашь экзамены и приезжай, Игорь еще здесь будет. Погостите, отдохнете, поправитесь, а то вон какая худая, одна кожа, да кости. Я смотрю, ты девушка моего внука, и он, кажется, тебя любит, ишь как кружит вокруг, как коршун. Может, уж и пожениться решили?

- Что вы, Николай Петрович, мы знаем друг друга чуть больше месяца. Игорь хороший парень, но мне еще надо учиться.  

- Да, Игорь хороший, не обижай его, ему и так в жизни не повезло. Знаешь небось.

- Кто знает? Может, не такой он уж и обиженный. Как в песне поется6»если к другому уходит невеста, то неизвестно кому повезло».

- Так-то оно так, но вот дитя без отца осталось, нехорошо это, все-таки первый мой правнук.

В это время во двор въехал на велосипеде Игорь, и разговор прекратился. Женя подбежала к нему и начала помогать разбирать пакеты, которые он привез: палка колбасы, бутылка водки, пиво, несколько апельсинов и два лимона, банку шпрот и пакет с майонезом. Гуля все это время лежала во дворе на одеяле и загорала. Солнце к вечеру утратило свой жар, и его ласковые лучи мягко касались ее тела. На приезд Игоря она никак не отреагировала, продолжала нежиться на мягкой травке. В это время Николай Петрович сходил, посмотрел баню и заявил, что она готова, что самому стойкому к жару можно идти мыться. Женя вызвалась идти первой и позвала с собой Гулю, та неохотно поднялась, но идти не отказалась. Взяв с собой полотенца и халаты, они пошли в баню. Там  действительно было жарко, но девчонки, обнаружив в предбаннике мед, намазались им и смело отправились в парилку.

Да, русская баня – это класс! Николай Петрович запарил березовый веник, предусмотрительно заварил для аромата еловые ветки. Пахло хвоей и еще чем-то приятным и успокаивающим. Подружки посидели на полке до пота, потом вышли в прохладный предбанник, отдышались – и снова в парилку, теперь уже париться. Неумело они хлестали  друг друга березовым веником, смеялись, плескались холодной водой, которая попадала на каменку, и в бане становилось еще жарче. Они с визгом выскакивали в предбанник, а потом снова шли париться. Наконец помывка закончилась и, розовые, с распущенными мокрыми волосами, в коротеньких халатиках, как две феи, предстали перед дедом и внуком.

- Хороши девчонки! Эх мне бы лет пятьдесят сбросить! – крякнул дед и посмотрел на Игоря.

Игорь не слышал деда и не видел Гулю – он видел только свою Женю, ему показалось, что это сам ангел спустился с небес и идет к нему. Неужели еще у кого-нибудь есть такое счастье, как у него? Так не бывает… Женя подошла к нему и прижалась теплым ароматным телом. У Игоря перехватило дыхание, он почувствовал сильное возбуждение, которое не укрылось от Жени. Она посмотрела на него снизу вверх и весело подмигнула.

- Баня-а-а – обалдеть, я вам скажу, в жизни так не парилась. Пойду полежу, - почему-то будничным голосом сказал ангел и пошел в дом.

- Пойдем, внучек, и мы теперь попаримся, если девки весь пар не выпустили, а то давно меня никто не парил, все сам, а руки-то уже не те, нет силушки.

- Ты иди, дед, а я сейчас приду, - сказал Игорь и, справившись со своим желанием, взял полотенце и отправился в баню. Там он парился сам, парил деда, а сам думал о том, что здесь была Женя, и ему казалось, что банька сохранила запах е тела, прекрасного и желанного.

Пока мужики парились, Женя и Гуля, отдохнув, принялись за подготовку к ужину. Сделали бутерброды со шпротами и свежими огурчиками, нарезали огурцы, посыпали их чесногом и все это залили майонезом. Колбасу, апельсины, лимоны красиво разложили на тарелки, и поставили пожаренную дедом рыбу и дымящуюся вареную картошку со свежим укропчиком. Стол получился -  одно загляденье.

В это время дед с внуком уже напарившиеся и отдохнувшие курили на крылечке. На дворе вечерело. Солнце клонилось к закату, освещая верхушки деревьевы, такой жары, как днем уже не было, но было тепло и тихо. От реки шел запах воды и рыбы. На душе был покой и умиротворение.

- Ну, хватит курить, - сказала Гуля, - идите к столу, картошка остывает.

Она злилась, потому что здесь не было Антона и, глядя на Женю с Игорем откровенно им завидовала. Не спеша расселись за столом, налили водочки, выпили и стали закусывать. Все нахваливали рыбу, которая таяла во рту. Дед был доволен, рассказывал всякие байки про житье-бытье и, захмелев, все время пытался поцеловать девчонок. Те смеялись и, шутя, отбивались от деда. Они долго сидели, торопиться было некуда – впереди был еще целый следующий день такой благодати. Не заметили, как появилась луна и высыпали звезды. Дед пошел спать. Остальные дружно прибрали со стола, недолго еще посидели втроем, и Гуля отправилась в дом в отведенную для сна комнату. Вечерний холодок стал забираться под короткий Женин халатик, и она поежилась. Игорь спросил:

- Ты замерзла, радость моя? Пойдем в баню, там еще тепло, посидим немного, у меня сна ни в одном глазу.

- Пойдем, - тихо ответила Женя.

Было полнолуние, луна, огромная как шар, освещала дорожку, ведущую к бане. Звезды, усыпавшие небо, игриво со всех сторон им подмигивали. Ночь была светлая, и тишина стояла такая, что можно было слышать шорох травы под лапками насекомых. Воздух был насыщен ароматами садовых цветов, которые здесь росли повсюду: гвоздики, пионы, душистый табак и еще какие-то, название которых никто не знал.

Игорь взял Женю за руку и повел ее в конец огорода, где стояла так  понравившаяся Жене банька. В ней действительно было тепло, пол и скамейки уже просохли, а еловый дух еще присутствовал. Игорь притянул Женю к себе, она всем телом прильнула к нему, и он почувствовал, что под ее тонким халатиком ничего нет. Как  давно он желал ее, желал до сердечных колик, но дальше поцелуев дело  не доходило.   Она всегда как бы сопротивлялась и отталкивала его, а сейчас сама прижалась, и он почувствовал, что сегодня она станет его. Что если расстегнуть сейчас этот халатик? Тогда он увидит своего ангела в  его естественном виде. От одной только этой мысли то самое плотское желание возникло с такой силой, что Женя невольно отпрянула. Но Игорь еще крепче сжал ее в своих объятиях и стал нежно целовать ее лицо, губы, шею. Он расстегнул заветную верхнюю пуговичку и стал целовать ее грудь. Женя не сопротивлялась, сердечко ее бешено заколотилось, по телу пробежала горячая волна, и она впервые в жизни почувствовала, как неистово можно желать мужчину. Игорь продолжал расстегивать пуговицы, вот вся ее прелестная грудь обнажилась перед ним. Он взял губами розовый сосок и потянул в себя. Женя тихо застонала и опустилась на широкую теплую лавку. Игорь встал перед ней на колени, при этом быстрыми  движениями снял с себя футболку. Распахнул халатик, грудью прижался к ее упругому животу, губами продолжая ласкать девичью грудь. Его руки гладили талию, бедра, ноги любимой, а губы целовали нежное тело, спускаясь все ниже и ниже. Наконец они достигли заветного места. Женя резко села, подняла его голову, заставила встать с колен и своими тонкими пальчиками расстегнула замок на джинсах, потянула джинсы вниз, и Игорь быстро освободился от них. Полная желтая луна, заглядывая в окно бани, хорошо освещала ее, тела казались неестественно голубыми и отбрасывали огромные тени. Игорь снова уложил трепетавшую Женю, которая вдруг выдохнула:

- Я боюсь.

- Чего, глупенькая? Я люблю тебя, я так сильно люблю тебя, что за все свои двадцать два года не предполагал, что может быть такое. Ты самая лучшая девушка в мире, а будешь самой восхитительной женщиной, моей женщиной на всю жизнь.

Она ничего не ответила, только положила свою тонкую руку на рот, заставляя замолчать его. Чувства переполняли ее, она желала близости с этим человеком, как обыкновенная самка в период «охоты». Никакие страхи перед болью или стыд сейчас не могли остановить ее. Игорь отнял от своего лица ее руку, перецеловал каждый пальчик, погладил ею по своей щеке и прижал к груди. Почувствовав под рукой сосок, она стала ласкать его нежно, пощипывая. Игорь, изнемогая от страсти, опустился на это волшебное тело, впился ртом в полуоткрытые, зовущие губы Жени, и их тела слились воедино.

Уснули они уже под утро, тихо пробравшись в дом. Проспали долго до самого обеда. Встав, они поели знатной дедовой ухи и пошли на реку. Река действительно оказалась потрясающе красивой и чистой. У берега была отмель. И все дно просвечивалось в прозрачной, как слеза воде. Разноцветные камешки, стайки маленьких рыбок, мелкие водоросли были видны  как на ладони. Другой берег реки был скалистый и совершенно отвесный. На его склоне росли редкие кустарники и карликовые деревья. По реке сновали моторные лодки и катера, то и дело, накатывая пенистые волны на берег. Женя стояла на краю, и белые барашки ласкали ее длинные ноги. Она стояла, подняв руки за голову, подставив молодое стройное тело жаркому солнышку, и сквозь прикрытые длинными ресницами глаза видела, как проплывающие мимо парни смотрели на нее, сворачивая шеи. Игорь тоже видел это и был горд за свою любимую, он думал: «Да, хороша, но она моя и только моя».   Провалявшись так до вечера на песке, накупавшись вдоволь, отдохнувшие и довольные, они вернулись в дом. Жене казалось, что никто ничего не заметил, она вела себя как обычно, была почтительна с дедом, ласкова с Игорем и мила с Гулей. Игорь же не отходил от нее ни на шаг и завтра собрался ехать вместе с ними.

6

Утром пришлось вставать в пять часов, первый автобус уходил в пять тридцать. С трудом проснувшись, они брели по проселочной дороге, спотыкаясь на каждом шагу, потому что из-за тумана ничего не было видно. Туман от реки стоял густой и плотный, было такое впечатление, что идешь внутри большого облака,   капли оседали на лицо, волосы и одежду. Утренний холодок пробирал до самых костей. Женя вспомнила позапрошлую ночь и улыбнулась. Игорь, шедший рядом и державший е под руку, посмотрел на нее и тоже, заговорщицки, улыбнулся. Наконец они сели в автобус, в котором было совсем мало людей, и поехали в город.

В институте их ждало огромное разочарование: и Женя и Гуля написали сочинения на трояки, а это говорило о том, что дальнейшая сдача экзаменов нецелесообразна – при таком огромном количестве поступающих они просто не наберут баллов. И пока еще не поздно, надо ехать домой и подавать документы в другой вуз. С двадцатого июля начинались экзамены в филиале областного университета, который в этом году открылся в их городе, и это был запасной вариант.

Билетов на поезд не было, их надо было покупать заранее, и пришлось пилить на автобусе. Хоть «Икарус» был и комфортабельный, за семь часов пути они порядком устали. Расстроенные неудачей, замотанные дальней дорогой, они приехали домой поздно, распрощались и, молча, пошли по своим квартирам.

Мать Жени не очень хотела, что бы дочь училась так далеко от родного дома, она считала ее еще  совсем ребенком так как, Женя пошла учиться в школу с шести лет и всегда была младше своих одноклассников. К тому же это сулило большие расходы, и она считала, что если Женя поступит учиться платно, то расходы предстоят те же, но дочь будет жить дома под ее присмотром. Только по настоянию Жени она согласилась отпустить е в Томск и теперь не очень огорчилась, что дочь потерпела фиаско. Она радостно встретила ее, посетовала, что та не предупредила ее о приезде, как могла успокоила и пообещала, что завтра они пойдут в университет и подадут документы и все образуется, как говорится, что Бог не делает – все к лучшему. На Женю мамины доводы всегда  действовали успокаивающе, она повеселела, искупалась под душем, плотненько поела и легла спать.

Утром женя проснулась  своей любимой комнате, где она после отъезда брата жила одна со своей дорогой подружкой, эрдельтерьером Неймой, которая сейчас мирно спала на коврике у кровати. Ей было четыре года, она очень любила поспать, как и ее любимая хозяйка. Нежась в теплой чистой постели, Женя предалась размышлениям обо всем случившемся за эти дни. Главное – Игорь. Правильно ли она поступила, что поддалась минутной слабости и тем самым лишила себя невинности? Ведь она даже не может утверждать, что любит его. Да, он ей сильно нравится. И в то время она хотела с ним близости. А потом, на следующий день, когда он ходил за ней по пятам -  это ее даже раздражало. Да и как так, ведь она все время любила Антона? Нет, ее не влекло так к нему, как в ту ночь к Игорю, так ведь и подходящего случая не было. Они всегда общались в кругу друзей, и он ей нравился своим остроумием, насмешливостью, какой-то разухабистостью. Правда, с девчонками он всегда был наглым: обнимал их, целовал, говорил дурацкие комплименты, многие принимали их за чистую монету. Но с ней он себя так никогда не вел, даже как будто сторонился немного. Это и доказывает еще раз, что он никогда не будет с ней. А может, это и не  любовь, а задетое самолюбие или: »запретный  плод всегда сладок». Она представила себе его целующимся с Гулей, и сердце неприятно сжалось. Да черт с ним, теперь она его долго не увидит, и это поможет забыть. А Игорь, как он нежен и мил, как ласков и сексуален! А она-то она, ну просто распутница настоящая, хоть бы посопротивлялась для приличия, так нет – сама расстегнула ему штаны. Но ей почему-то совсем не было стыдно, ни на следующий день, ни теперь. Наоборот, при воспоминании о том вечере у нее потеплело на душе, и она была бы не прочь снова его повторить. Боже! О чем она думает? Надо думать об экзаменах, о том, чтобы непременно поступить учиться, а она! Все надо вставать.

Женя быстренько выпрыгнула из кровати, включила музыку. Позанималась шейпингом, умылась и повела гулять собаку. В сосновом лесу они порезвилась с игривой  Неймой. Взбодренная утренней прохладой и лесным воздухом, пришла домой и была готова к дальнейшим действиям.

Нина Ивановна сегодня отпросилась с работы на пару часов, чтобы съездить с Женей в университет подать документы, она боялась, что их уже не примут и придется как-то вмешиваться в процесс. Но все  обошлось без проблем, документы приняли и сказали, что уже двести желающих поступить в их заведение на юридический факультет, а всего примут двадцать пять человек на бюджетной основе и пятьдесят – на платной. Экзамены начнутся через неделю. Женя опять запереживала, решив немедленно заняться историей, что бы на этот раз не провалиться. Мама поехала сразу на работу, а Женя… к Игорю

У Игоря никого не было дома, он радостно встретил ее, сказал, что побывал уже у нее, но там никого не оказалось. Нежно обняв и поцеловав Женю, он поднял е на руки и понес в свою комнату, бережно посадил на широкую кровать, сам сел рядом. Женя была в облегающем сарафанчике с совершенно открытыми плечами, и мужественные руки Игоря чувствовали ее гладкую, шелковистую кожу. Женя поднялась с кровати, встала перед Игорем, оказавшись между его ног, голова его очутилась на уровне груди,   она запустила свои тонкие пальцы в густые, темные волосы Игоря. Игорь поднял голову, Женя поцеловала его в лоб, посмотрела на его загорелое лицо с ямкой на подбородке и большим ртом с яркими, как у девушки губами, которые ей доверчиво улыбались.   Она провела пальцами по его губам, и Игорь тихонько прикусил ей пальчик. Женя засмеялась, потому что в это же время, гладя е по ногам, он уже далеко забрался руками под е короткий сарафанчик

.

Его руки коснулись е упругой груди, и он сжал ее сильно и нежно, соски оказались между пальцами, и сжимая грудь, он осторожно потягивал  их верх. У Жени снова закружилась голова, внутри был какой-то вакуум, она опять почувствовала горячий прилив, захлестнувший ее с ног до головы. Она обеими руками вцепилась  Игорю в волосы и тихонько застонала. Игорь не торопясь снял с нее платье, положил на кровать и стал целовать ее в губы неистово и долго, при этом, не отпуская грудь, продолжал  пощипывать затвердевшие розовые соски. Он был на верху блаженства – эти чувства нельзя описать словами. Ему доставляло удовольствие не только прикасаться к Жене, но и то, как она на это реагировала. Он не хотел, чтобы это кончалось, он без конца бы слушал эти тихие стоны и чувствовал трепет девичьего тела, но все равно так долго продолжаться не могло. Женя тоже была на грани взрыва, и когда он осторожно лег на нее, ее  острые ноготки впились в его спину. Через мгновение – так показалось Игорю – Женя вся напряглась, почему-то замолчала, и он только слышал вздохи похожие на всхлипы. Не в силах был больше сдерживаться и Игорь – развязка наступила.

- Тебе было хорошо, лапка моя? – спросил Игорь, лежа рядом с Женей и целуя ее в висок.

- Да - тихо выдохнула Женя. Ей ничего не хотелось говорить,   сладкая истома обволокла все е тело.   Она лежала с закрытыми глазами у него на руке и думала, что вот только теперь поняла, что такое экстаз, что это ощущение несравнимо ни с каким другим удовольствием в мире. Ведь в первый раз она ничего этого не ощутила, а только боль, хотя Игорь обещал, что будет не больно.

Они, молча, лежали, каждый думал о  чем-то своем, потом встали и пошли к Жене. Там они пообедали, восполнив утраченные во время секса калории, и каждый занялся своим делом: Женя штудировала русский язык, а Игорь смотрел телевизор.

7

Сегодня первый день сдачи экзаменов в университете – сочинение. День с утра задался жарким, и даже душным, наверное, к дождю. Настроение у Жени было препаршивое: душная  ночь не дала хорошо выспаться, проснулась она в каком-то липком поту и, приняв душ, стала собираться.   В девять за ней зашел Игорь, и они поехали. В автобусе  Игорь завел разговор об Антоне:

- Ты знаешь, Жень, а Антон-то наш все экзамены сдал, правда, на тройки, но сдал. Вчера звонил матери на работу, сказал, что, наверное,   зачислят.

У Жени почему-то екнуло сердце, она поняла, что увидит Антона теперь не скоро, и еще поняла, что чувства  к нему не пропали, ни смотря ни на что. Она не поднимая глаз на Игоря, сказала:

- Я очень рада за него, будет звонить – передавай  от меня привет.

- Хорошо. Передам. А ты про Гулю что-нибудь знаешь? Что-то давно ее не видно. Антон спрашивал у мамы про нее, а она ничего не знает.

- Про Гулю? Да, действительно, она и ко мне ни разу не заходила, а что она и Антону ни разу не написала? Обещала писать каждый день. Хотя насколько я ее знаю: с глаз долой – из сердца вон. Так что забыла она  твоего братика. А вот с поступлением в институт, что будет делать? Она мне ничего не сказала. Сюда в университет она поступать не  станет, потому что на бюджетное не сдаст, а на платное – у не мать не потянет. Ну да ладно, вечером я к ней забегу.

- Какая духота! – сказал Игорь. – Давай сегодня сходим на карьеры, покупаемся, а то целую неделю дома просидели, так и лета не увидим.

- О! Я обеими руками «за». Ты же не любишь купаться и загорать, а сам предлагаешь.

- Ну, в такую жару только больные не ходят на реку.

- Вот и договорились! Только бы написать сочинение нормально, а настроение будет плохое, и так что-то паршиво на душе.

В это время автобус подъехал к университету бывшему Дому политпросвещения, и Игорь с Женей, толкаясь в толпе, жаждущих выйти на этой остановке, чуть не выпали из него. Так всей толпой и двинулись к дверям университета.

- Боже! – воскликнула Женя – это все поступающие, а смотри, сколько еще на крыльце стоит, у меня опять начинается мандраж.

- Успокойся, все будет хорошо. Сейчас ты отдохнувшая, все правила на десять раз повторила. Пиши не торопясь, кратко, чтобы ошибок меньше было, «краткость – сестра таланта», а я тебя буду вон на той скамейке ждать, до победного конца, - он легонько сжал ей руку и подмигнул. Подождал, когда она зайдет в помещение, сел на скамейку в скверике и закурил.

Ждать Игорю надо было не менее трех часов, торопиться ему было некуда, в тени под деревьями было прохладно и тихо. Игорь расслабился и задумался. Какая все-таки жизнь непредсказуемая! Еще полгода назад он думал, что она кончилась, и он не перенесет все то, что с ним произошло: предательство друга, измена жены и уход ее. Он думал, что никогда никого не полюбит. Что все женщины неверные, похотливые кошки, им вообще нельзя верить. А сейчас он опять любит жизнь, потому что встретилась ему  эта девочка, обворожительная красавица и он ее первый мужчина. Наверное, у нее много поклонников, иначе быть не может, а она предпочла его старого алиментщика.   Значит, он ей не безразличен. При одном только воспоминании о ней у него по сердцу разлилась теплота,   а губы растянулись в довольной улыбке. Ему было с ней очень хорошо. И он не хотел думать о чем-то плохом или хотя бы анализировать ситуацию. Он был женат, имеет ребенка, на шесть лет старше ее, гол как сокол, фигура натурального ботаника, а сейчас девушкам нравятся атлеты, такие как его брат Антоха, эрудицией не блещет, хоть и заканчивает уже институт. Она же молода, красива, умна, любит красиво одеться, у нее родители не богачи, но вполне состоятельные люди, ни в чем ей не отказывают, имеют хорошую дачу и машину. Так чем же он прельстил ее? Алиментами, которые будет платить восемнадцать лет? Нет, он об этом не хотел думать. Но все-таки надо бы ее спросить об этом…

За этими сумбурными мыслями незаметно пролетело время. Он увидел, как из парадного стали выходить люди, и вскоре появилась Женя. Она стремительной походкой двинулась к нему, и он очередной раз залюбовался ее красотой и грацией.

- Мне кажется, все хорошо. Тема была легкая, про Обломова. Проверила все до единой запятой, не писала длинных предложений, как ты советовал, - затараторила она с ходу, подхватила его под руку и потянула его вперед.- Купи мне скорее большую шоколадку – я потратила много нервных сил, мне их надо восстановить.

Игорь, почти бегом, шагал за ней, пока не дошли до киоска, где он купил шоколад, и Женя с наслаждением стала уплетать его, приговаривая с полным ртом:

- Обожаю шоколад, могу есть его в любое время дня и ночи, особенно с молоком, - при этом она отломила кусочек и стала совать его в рот Игорю. Он подхватил  ее дурачества и, поймав шоколад вместе  с рукой, прикусил ей пальцы. Она засмеялась, шлепнула его по затылку и снова стала кормить шоколадом.

Они так веселились, что люди, глядя на них, тоже улыбались. Автобуса долго не было, и Женя предложила:

- Игорь, давай поедем на такси, а то пока здесь торчим, уже и купаться будет некогда, мы же хотели на карьеры идти.

Игорь замялся – у него не было столько денег, чтобы нанять такси, и Женя, уловив его замешательство, предложила:

- Ты не переживай, у меня деньги есть, остались от поездки в Томск, так что давай лови такси.

Игорь отошел от остановки и быстро остановил свободную машину. Они уселись на заднее сидение, и Женя прижалась к Игорю, заметив, что настроение у него несколько испортилось. Она пощекотала ему носом шею и укусила за мочку уха, заставляя его улыбнуться.

«Ну, совсем еще ребенок»,- подумал Игорь и с улыбкой погладил ее по голове. У него было двойственное отношение к Жене. С одной стороны, он умилялся ею, как маленьким котенком, желая защитить от всего, что может ей навредить; с другой стороны, она возбуждала в нем такое сексуальное желание, что он готов был заниматься с ней любовью в любое время и в любом месте. Вот и сейчас его плоть напряглась и выпирала из джинсов. Он наклонил голову и поцеловал Женю в оголенное плечо, стараясь подавить в себе соблазн.

Заехали сначала к Жене домой. Она надела яркий оранжевый купальник, шорты, просторную блузку, кинула в плетеную сумку полотенце, и они пошли к Игорю. Игорь тоже не заставил себя долго ждать и через пятнадцать минут они уже  подходили к карьерам. На «огурце», как все называли один из карьеров, действительно похожий на огурец, было много  знакомых, все с ними здоровались, или махали руками в знак приветствия. Найдя себе не очень людное место, Игорь расстелил покрывало, медленно разделся и сел на него. Женя тоже скинула с себя шорты и блузку и, не дожидаясь Игоря, бросилась в воду. Сначала она обожгла ее холодом, Женя даже взвизгнула, но немного проплыв, она ощутила истинное наслаждение после городской жары и духоты. Женя повернулась на спину, раскинула руки, и неподвижно легла на воду. Она любила воду, чувствовала себя в ней как рыба. Полежав так несколько минут, она снова поплыла на середину карьера. Когда она повернулась и посмотрела на берег, Игорь все еще был на месте, но возле него стояла какая-то девушка. Женя подплыла поближе и увидела, что это Гуля. Женя вышла на берег, подошла к ним, поздоровалась. Белое, незагорелое тело ее было покрыто каплями, которые искрились на солнце, волосы были подобраны высоко в пышный  пучок – она напоминала гетеру из древних Афин. В глазах Гули зажегся огонек зависти, но она с ехидцей сказала:

- Привет! А что это ты совсем не загорела? Такая жара стоит всю неделю, я пропадаю на этих карьерах. Здесь такая классная компашка собралась, такие парни потрясные, столько анекдотов знают. Пойдемте со мной, я вас познакомлю.

Она действительно сильно загорела, но загар на и без того смуглой коже был слишком черен и не красив. Однако она была похожа на шоколадную конфетку в яркой обертке: черные волосы, распущенные по плечам, доходили до лопаток, быстрые карие глаза, яркие полные губы, желтый купальник бикини- все это делало ее неотразимой. Кучка парней, стоящих неподалеку, похоже, и была той компанией, в которую она приглашала Женю и Игоря. Игорь категорически отказался, а Женя сказал:

- Нет, мы не пойдем, мы пришли сюда ненадолго, просто искупаться. Послезавтра  у меня экзамен, надо готовиться, сегодня написала сочинение. А ты-то, куда подала документы?

- А, никуда. Решила в этом году не поступать. Может быть, пойду работать, там видно будет, может замуж выйду, - она говорила все это весело и беспечно, как будто наверняка знала, что любой из этих парней готов хоть сейчас сделать ей предложение.

- Как замуж? А Антон? Он кстати спрашивает, почему ты не пишешь, ты же обещала каждый день писать.

- Ой, а тебе прямо стало жалко твоего любимого Антошечку. Ну неужели я буду ждать его пять лет, я же еще не сошла с ума. Вот бери и жди, не нужен он мне больше, теперь можешь забрать его себе, он свободен, - она это сказала нарочито громко, так чтобы слышал Игорь, и посмотрела на его реакцию.

Но Игорь спокойно сидел на покрывале и бросал в воду камешки, в его поведении ничего не изменилось, а вот Женя побледнела и готова была залепить ей пощечину, но усилием воли сдержала себя и спокойно ответила:

- Зачем ты так? Ну, если он тебе не нужен, так и напиши ему, а то он ждет, надеется. А мне Игоря хватает. Ладно, мы пошли домой, а ты иди к своим парням, может, они уже новый анекдотик вспомнили.

Женя взяла сумку и свою одежду и пошла по тропинке от карьера. Игорь быстро встал, схватил свои вещи и побежал за ней. Догнав ее, он спроси- О чем это она? И почему ты так расстроилась? Я что-то ничего не понял.

- А тут нечего и понимать, свинья она вот и все. Не бери в голову, все нормально, просто нам уже действительно пора, только жаль, что ты так и не искупался.

Они медленно шли домой, чувствуя, что между ними впервые появилась какая-то недосказанность и отчужденность.

8

Лето промелькнуло. Наступил конец августа. Женя успешно сдала экзамены и поступила в университет на платное обучение. На бесплатное ее не взяли, похоже, там уже давно были распределены места, хоть она и набрала нужное количество балов. Она была рада и этому, тем более, что родители были не против оплачивать ее обучение. Мама сказала, что на следующий год, может, вообще всякое обучение будет платным, на самом деле так оно и вышло.

Нина Ивановна была дальновидной женщиной. Антона тоже зачислили в военное училище и сразу после зачисления оставили в части, так что дома он этим летом не появился. Гуля так никуда и не подала документы, подыскивала себе работу. Но Женя с Игорем ее не видели, а рассказала им о ней мама Игоря. Игорь каждый день пропадал у Жени и больше никогда не спрашивал про Антона.

Нина Ивановна обожала Игоря, старалась угостить чем-нибудь вкусненьким и всегда защищала его, если ее своенравная дочь обижала Игоря. А это иногда случалось. Женя, ни с того ни с сего, нападала на него: то он что-то не так сказал, или не так сделал.   Из доброй покладистой девочки превращалась в настоящую фурию и унижала его. Нина Ивановна была против этих скандалов, так как давно решила, что лучшей партии для Жени, чем Игорь, и желать не надо, и относилась к нему, как к члену семьи, заботливо и доброжелательно. Отец Жени, Михаил Петрович, тоже уважал Игоря и часто рассуждал про их отношения, но говорил, что замуж еще рано, надо получить образование или, хотя бы, до восемнадцати лет.

Сами они – отец и мать Жени – были знакомы всего три месяца перед тем, как пожениться, и были вместе уже двадцать один год. Жили поначалу очень дружно, воспитали двоих детей, которых очень любили, но Михаил Петрович начал выпивать. То дни рождения коллег, то кто-то уходит в отпуск, то кто-то родился или умер – и так бесконечно. На этой почве начались разногласия и ссоры. И без того ревнивый, пьяный Михаил Петрович, просто изводил жену ревностью, приписывая ей в любовники всех знакомых и незнакомых мужчин. Она в такие минуты ненавидела его тихой ненавистью и желала только одного: чтобы е дочери не достался муж-алкоголик, похожий на ее отца. А Игорь не пил, курил мало, был спокойным, уравновешенным, с нормальным пониманием жизни молодым человеком. И это импонировало Нине Ивановне. О том, что у них очень близкие отношения, она догадывалась, но не переживала по этому поводу. Однако мужу ничего не говорила, знала, что воспримет это неадекватно, скажет, что она сама такая и дочь воспитала в том же духе. Во всем, что с детьми происходило, на его взгляд, плохое, он винил жену. Себя же он считал кристально чистым человеком, жене не изменял, а то, что пил, - это не в счет.

Игорю тоже нравилась семья Жени: всегда приветливая, с приятной улыбкой Нина Ивановна, немного угрюмый, но добрый отец. Игорь жил без отца, тот  ушел к другой женщине, когда Игорю было уже семнадцать лет, и он ненавидел его за это,   жалел свою мать, которой пришлось растить двух великовозрастных сыновей одной. Антону было двенадцать лет, самый опасный возраст, и развод родителей сильно на него повлиял. Он стал часто обманывать  мать, не ходил в школу, но природный ум и сообразительность помогали переходить ему из класса в класс и все-таки закончить школу. Игорь же все эти пять лет после ухода отца оставался старшим мужчиной в семье. Он многому научился, мог починить кран, поставить розетку, а если надо, то побелить и покрасить. В тот год он первый раз  поступал в институт, и провалился, может быть из-за родительского развода. Поступил только на следующий год, на дневное отделение металлургического института. И теперь ему остался один год до его окончания. Следующим летом он получит диплом и, наконец, пойдет работать, появятся собственные деньги, которых сейчас у него просто нет. Может Женя иногда и злится из-за того, что они практически никуда не ходят, сидят у нее дома, да гуляют по улице. Ей конечно скучно. Были бы деньги, можно было бы сходить на дискотеку или в кафе. А так… Чтобы сохранить любовь, нужно что-то еще кроме любви. Да он и не уверен, любит ли его Женя. Она ни разу ему не призналась в этом, а то, что ей нравится близость с ним, - это ни о чем не говорит. Вот если он любит ее, то ему все равно, дома они сидят или в кафе, лишь бы она была рядом.

9

Лето было жарким, и наполненным разными событиями. Жене казалось, что за последние пять лет столько не произошло всего, сколько за это  лето. Осень же была сырая и холодная, с самого сентября зарядили дожди и шли целыми днями. Женя любила дождь, но теплый и летний, а этот наводил тоску и уныние. В университете началась установочная сессия, появились новые знакомые. В ее группе были в основном парни, и не пацаны, сразу же после школы, а многим было уже за двадцать лет. Женя была самая молодая, и они с удовольствием оказывали ей знаки внимания, особенно Дима Чернов. У него была своя машина, старенькая «тойота», и он часто подвозил Женю домой.

По дороге они разговаривали обо всем на свете, и их взгляды часто совпадали, что Жене очень импонировало. У нее никогда не было единомышленников по жизни. Даже мама, которая, казалось бы, так хорошо все понимает, с Женей вступала в дискуссии и часто своими доводами доводила е до слез. Потому что ей казалось, что она еще глупая, ничего не понимает и судить о многом может только теоретически, так как у нее нет жизненного опыта и эрудиции. А неэрудированна она потому, что мало читает художественной литературы, а мама в свое время прочитала все книги в библиотеке Клуба строителей. И до сих пор в свободное время читает все, что под руку попадется, особенно во время показа «мыльных опер» от которых е тошнит. А вот Диме она не казалась глупой, разговор был всегда на равных, и если им приходилось поспорить, то она часто выходила победительницей.   Но в основном все-таки она его слушала и наматывала на ус. Дима, несмотря, на свою молодость, работал уже в нотариальной конторе, которую открыл его друг, и кое-что знал о юриспруденции, и вообще, побывал уже в армии, в горячих точках, и видел такое, что Женя видела только в кино. У Димы была девушка, с которой он дружил с пятого класса, он и о ней рассказывал Жене, а Женя ему – об Игоре. И у них установились хорошие дружеские отношения. Женя тоже решила устроиться на работу, после того как закончится сессия. Времени свободного много, и его надо использовать с пользой. А пока она ходила на занятия, впитывала в себя все, как губка, и ей очень нравилось, она вообще любили учиться. Дни были максимально заняты: преподаватели были иногородние и лекции проводили за два-три дня, но по восемь часов кряду. Женя к концу дня сильно уставала, но придя домой, и немного отдохнув, опять была в форме. Вот и сегодня Дима подвез ее к дому, на скамейке у которого сидел Игорь и поджидал ее. Она вышла из машины, помахала Диме рукой и, подойдя к Игорю, плюхнулась с ним рядом на лавочку.

- Устала, как вол, - выдохнула из себя Женя и, взяв Игоря под руку, положила ему голову на плечо.

- Первые два курса самые трудные, поэтому держись. А потом пойдет все как по маслу, - сказал Игорь, и взяв ее свободную руку в свою,   стал перебирать пальчики.

Он, как всегда был спокоен и сдержан, даже  казалось, не обратил внимания на то, что Женя приехала с парнем на машине, она даже обиделась:

- Игорь, разве тебе все равно, что меня привез парень, ты даже не спросил кто это?

- Почему? Я очень рад, что тебя подвезли и тебе, такой уставшей, не пришлось болтаться по автобусам. А кто он такой, ты, если посчитаешь нужным , сама расскажешь, а нет – значит нет. Я где-то слышал, что ревность бессмысленна: ревновать любящего человека смешно, ведь он же тебя любит и ему никто не нужен, а нелюбящего – глупо, ведь он все равно тебя не любит, а значит рано или поздно уйдет.

- Ну, и прекрасно, что ты у меня такой. Не люблю ревнивых – всегда приходится им врать, даже если и нет никакого криминала, а простая ситуация. А это парень из группы, живет недалеко, вот и  подвозит любезно, давно уже, но я тебе не говорила, не знала, как ты к этому отнесешься.

- У, какая ты стала у меня юридически подкованная, уже про криминал заговорила, - шутя, пободал своей головой ее голову, лежащую у него на плече.

Женя подняла кверху лицо, их глаза и губы встретились, и те и другие были теплые и влажные. Опять полил дождь, и они побежали в подъезд. На лифте стали подниматься на шестой этаж, и вдруг лифт дернулся и остановился.

- Ну вот, приехали, - сказала Женя и нажала кнопку вызова диспетчера. Там ответили, что придут минут через двадцать и отключились - А по-моему, даже интересно, я первый раз застреваю в лифте, сказал Игорь, - мы с тобой совсем одни, и в то же время сюда в любую минуту могут прийти, вот это экстремальные условия!

Говоря так, Игорь расстегнул на Жене пиджак, при этом пытаясь поцеловать ее. Она сопротивлялась и говорила:

- Ты с ума сошел. Перестань. А  вдруг они придут раньше? Это ужасно. Я так не могу…

Игорь закрыл ей рот поцелуем и стал поднимать кофточку. Она вывернулась из его рук и оказалась спиной к нему. Игорь обхватил е сзади, прижал к себе, и его руки овладели ее грудью, гладили ее легко, еле касаясь, как будто это стекло и может разбиться. Женя еще слабо сопротивлялась, соски уже затвердели и выдавали ее желание. Игорь одной рукой, лаская грудь, другой гладил живот, опускаясь ниже за пояс брюк, одновременно целуя ее в шею и мочку уха.

- Игорь, Игорь! – шептала она. – Что ты делаешь?   О боже! Сейчас уже придут.

Но рука Игоря уже пробралась далеко в трусики, Игорь тяжело дышал, он был сильно возбужден, но прекрасно понимал, что лифт не место для совокупления, и хотел доставить удовольствие Жене. Он, конечно, достиг этого. Женя давно перестала сопротивляться, и давая свободу действия руке Игоря, стала принимать его ласки со всей страстью, без всяких условностей. Она подняла руки верх, притянула голову Игоря к своим губам, и стала, целовать их,

тихо постанывая. Прошли уже больше пятнадцати минут, но никто не шел их освобождать, и это было прекрасно. Женя была на верху блаженства, еще минута – и она получила огромное удовольствие от этого экстремального секса. Она повернулась к Игорю и прошептала:

- Я твоя должница. Проси у меня все, что хочешь, и когда захочешь.

- Ловлю на слове, попробуй потом откажись, за язык тебя никто не тянул, - сказал Игорь довольно, улыбаясь. Он наклонился, поцеловал уже мягкий сосок и опустил кофточку.

В это время послышались голоса лифтеров, и когда открылась дверь лифта, Жене показалось, что они смотрели на них подозрительно. «А наплевать»,- подумала Женя. Никакие косые взгляды не стоят того удовольствия, что она получила в этой маленькой коробке. Она вышла из лифта и гордой походкой отправилась к себе на этаж. Игорь последовал за ней. Когда они зашли в квартиру, то оба весело рассмеялись, удивив этим Нину Ивановну.

- Что это вас так развеселило?- спросила она, – смешинка в рот попала?

- Ага, мам, прямо в лифте и залетела. Я есть хочу, есть что покушать?

- Конечно! Плов готов и коржики с молоком, мойте руки и за стол.

- Игорь, ты будешь есть? – спросила Женя и пошла в ванну мыть руки, потянув за собой Игоря.

- Нет, не хочу,- ответил он, послушно идя за ней.

- Нет, хочешь, садись и ешь!

Теперь они уже вышли из ванной комнаты, и Женя настойчиво усаживала Игоря за стол.

- Но, я правда не хочу есть…

- А я сказала – будешь, Женя поставила перед ним тарелку дымящегося плова и чашку молока, подала вилку.

Игорь обреченно взял вилку и с неохотой, очень медленно стал есть, в то время, как Женя с аппетитом ела свою порцию и пила молоко. У нее всегда был зверский аппетит, и ей надо было уговаривать себя отказаться от обеда или ужина, а  Игоря наоборот – чтобы поужинать. Когда она поела, Игорь продолжал ковыряться в тарелке, Женя исподлобья смотрела на его манипуляции. Потом не вытерпела, выхватила у него вилку и сказала:

- Не хочешь – не ешь, противно смотреть, как маленький ребенок, хоть из ложечки корми. И так худой как скелет, еще от пищи отказываешься, - ее радостного настроения как не бывало. Она встала из-за стола и ушла в свою комнату, даже не убрав посуду.

Игорь все-таки доел плов, выпил молоко, помыл за ней и за собой посуду и тоже пошел в комнату. Женя сидела надутая и листала журнал, на него даже не взглянула.

- Женя, что произошло? Все было хорошо – и вдруг… - виновато сказал Игорь.

Женя  и сама не знала, что ее разозлило, просто моментально испортилось настроение, а Игорь попал под руку. И все равно он виноват. Хорош только в постели, а так – тюх-матюха, ни украсть, ни покараулить. Вот Антон – он совсем другой, такой уверенный в себе, никогда бы не стал так унижаться. Такие мысли промелькнули у Жени, а вслух она сказала:

- Иди домой, хочу побыть одна, - тон был такой, что Игорь не посмел ослушаться и вышел из комнаты, тихо прикрыв дверь.

- Игорь, ты уже уходишь? Спросила Нина Ивановна, - что-то ты сегодня рано.

- Да, я через часок еще приду – тихо произнес Игорь.

10

В конце ноября пришло письмо от Антона, оно было адресовано Игорю и Жене вместе и послано на Женин адрес. Письмо из ящика вытащил отец и положил Жене на стол. Придя домой с работы – а она устроилась на биржу по трудоустройству и работала там уже целый месяц, - сразу же увидела его. У нее затрепетало сердечко, Она быстро распечатала его и стала читать. Письмо было небольшое, ничего особенного Антон не сообщал, писал про то, как служит, про новых друзей, про увольнения и самоволки. В конце спрашивал, как у  них с Игорем дела, и давал наказ любить друг друга, а то ему вот некого теперь любить – любимая его бросила. Женя несколько раз прочитала письмо, прижала его к лицу и прошептала:

- Не переживай, мой хороший, нет у тебя любимой, зато есть любящая, - она перечитала письмо еще раз, свернула  его и положила в конверт.

Весь вечер у нее было приподнятое настроение, и когда пришел Игорь, сразу же дала ему прочесть письмо и сказала:

- Сразу же напишу ему ответ, знаешь, как вдалеке от дома скучаешь? Да еще ему кроме мамы никто и не пишет. Поможешь мне написать?

-  Жень, может, ты сама напишешь? Я в этом деле не очень, да и что писать-то?

- Хорошо, напишу завтра же, а тебе не дам почитать, раз не хочешь помочь мне.

-Да я думаю, ты плохого не напишешь, да и плохого ничего нет, у нас все прекрасно правда? Я тебе полностью доверяю

- Конечно, солнце мое! Жизнь прекрасна и удивительна, и я ее люблю, а тебя ну просто обожаю, - сказала Женя и чмокнула его в щеку.

Игорь был рад, что Женя в хорошем настроении, вся светится, и наконец, сказала, что обожает его. Конечно это не признание в любви, но все-таки… Он поймал ее за руку и притянул к себе, но она отстранилась и сказала:

- А я получила первую зарплату, пойдем, прокутим ее в ресторане! И я напьюсь.

- Чего это ради ты решила напиться? На тебя это не похоже!

- А вот напьюсь, и все! Хочу шампанского, фруктов, мороженного! Иди домой переодевайся и через полчаса будь у меня.

Игорь встал с дивана, взял Женю за подбородок, поцеловал в нос, посмотрел в ее сверкающие глаза и сказал:

- Ну, хорошо пьянчужка, я быстро, одна нога здесь, другая там, сама быстрее собирайся.

Игорь ушел. Женя  надела легкий  обтягивающий комбинезон, черный низ, белый верх, черные сапожки на высоком каблуке. Немного подкрасила глаза – она стала пользоваться косметикой и ей это очень шло. Заколола волосы в высокую прическу, оставив у висков волнистые «завлекалочки», и была готова. Игорь тоже не заставил долго себя ждать, и увидев Женю, восхищенно воскликнул:

- Супер! Женька, какая ты красавица! Может, никуда не пойдем? Боюсь, уведут тебя.

-  Глупый. Кому я нужна, кроме тебя, такая вредная и взбалмошная?

Игорь нежно обнял Женю, боясь испортить прическу, и, вложив все свои чувства, прошептал:

- Не знаю кому, а мне ты очень, очень сильно нужна, я боюсь потерять тебя, я просто тогда не смогу жить!

У Жени второй раз за вечер защемило сердце, ей стало невыносимо жалко Игоря, и у нее на глазах навернулись слезы. Она покрепче прижалась к нему и утешила то ли себя, то ли его:

Все будет хорошо, пойдем веселиться. Сейчас подъедет такси, я уже вызвала.

Зазвонил телефон, там сообщили, что такси у подъезда. Женя надела шубку с капюшоном, накинула его на голову, и они быстро спустились к машине.

В ресторане было не много народу, некоторые столики пустовали. Публика была разнообразная: молодые люди, и пожилые, и парами, и просто компанией. Когда Игорь с Женей вошли в зал, почти все мужчины обратили на Женю внимание, кто с восхищением, кто с вожделением, но все смотрели ей вслед.

Игорь чувствовал себя неловко, стеснялся, он не любил такие дорогие заведения. Ему казалось, что он простовато одет, не умет себя вести и прочее. Женя взяла инициативу в свои руки.   Она выбрала столик, сразу же подошел официант и предложил меню. Посоветовавшись с Игорем, заказала бутылку шампанского, двести граммов водки, два салата, виноград, лимон и шоколад. Есть они не хотели и горячее она заказывать не стала. Обслужили их быстро и вежливо. Жене это понравилось. Ей вообще все здесь нравилось: красивая обстановка, свет, музыка, которая плавно лилась из колонок, доброжелательные лица  уже подвыпивших мужчин. Игорь налил Жене шампанского, себе водки, они чокнулись:

- За выход в свет! – сказала Женя и маленькими глотками стала пить брызгающее шампанское.   Оно сразу ударило ей в голову, поднимая и без того хорошее настроение. Отрывая от грозди винограда по ягодке, она медленно  клала их в рот и, со вкусом жуя, оглядывала зал. На эстраде стояли музыканты и настраивали инструменты, значит, будет живая музыка. Это хорошо, можно заказать любимую песню.

- Игорь, у тебя есть любимая песня, которая тебе дорога, будит какие-то воспоминания?

- Не знаю, сразу и не вспомню, а почему ты спросил?

- Сейчас будет играть ансамбль, я хочу заказать для тебя песню, она допивала второй бокал шампанского, веселье и озорство лилось из нее через край.

Музыканты настроились, наконец, и заиграли  медленную мелодию. Некоторые пары пошли танцевать. Игорь тоже пригласил Женю, и она с удовольствием согласилась. После медленного танца  не успели сесть за стол, как сразу же заиграли «Мама, шика дам», пел парень, похожий на Киркорова, пел хорошо и очень похоже. Женя и Игорь остались на площадке и продолжили танцевать. Женя танцевала очень красиво, в танце участвовало все ее прекрасное тело, природа наделила ее грацией и пластичностью, а шампанское прибавило сексуальности. Она была великолепна. После этого танца они сели за столик и продолжили ужин. Женя успела только выпить шампанского и съесть кусочек шоколадки, как ее пригласил на танец какой-то молодой человек. Потом она снова танцевала с Игорем, потом еще с кем-то. Женя была весела от шампанского, смеялась каждой шутке, и производила впечатление несколько легкомысленной девушки. Про то, что хотела заказать песню для Игоря, она совершенно забыла, садилась за столик, что бы сделать очередной глоток шампанского. Игорь приуныл, сидел хмурый и подавленный. Наконец он не выдержал и сказал, что пора домой. Но Женя была совершенно пьяна, выпив одна бутылку шампанского, она ничего не ела, даже салат остался не тронутым. Она упрямилась, и идти не хотела. Тогда Игорь расплатился с официантом, пошел, поймал такси, взял из гардероба одежду, насильно надел на Женю шубу, и на руках вынес ее из ресторана.   Она брыкалась, говорила, что он свинья, не дает человеку повеселиться, пусть один едет домой, а она сама доберется. Но Игорь ее не слушал, первый раз проявив характер. Он затолкал ее в машину, и они поехали. По дороге Женя затихла и задремала у него на плече. Глядя на нее, такую во сне беспомощную и родную, Игорь понял, что прошла вся злость. Он, бережно обнял ее, чтобы не разбудить, поцеловал в висок и, удобнее положил ее голову. Улыбаясь, про себя отметил, что он, оказывается, жутко ревнив, чего никогда за собой не замечал.

11

Женя проснулась, как от толчка: «Проспала на работу», - подумала она и тут же вспомнила, что сегодня суббота и никуда не надо идти. Она потянулась, перевернулась на другой бок и с удивлением обнаружила, что рядом спит Игорь. Он лежал поверх одеяла, одетый, дышал тихо, почти не слышно. »Почему он здесь? Ведь мама же с папой должны быть дома». Она тихо встала, прошла на кухню и увидела на столе записку: «Уехали к тете Вале, приедем завтра. Мама». Женя облегченно вздохнула. «Вот дурра, напилась вчера, что даже не помню, как оказалась в своей постели. Хорошо рядом был Игорь, а так неизвестно, что бы я еще натворила». Она выпила холодной водички и вернулась в свою комнату, посмотрела на часы, была половина десятого. Спать ей уже не хотелось, а Игоря жалко было будить. Она легла рядом и стала смотреть на его лицо. Такое хорошее, доброе, родное! Ямочка на подбородке, придавала ему мужественности, красивые черные брови спокойно нависали над закрытыми глазами с темными длинными ресницами. А как они вчера хмурились, как сверкали глаза, у- у –у, ревнивец несчастный! Подумаешь, девочка разбушлатилась, на то ты и рядом, проследить, чтобы она не наделала глупостей. Женя нежно дотронулась пальцами до его большого яркого  рта. Игорь открыл глаза и сразу же проснулся. Глаза были ясными, как будто он и не спал.

- Что, пьяница, оклемалась, а вчера кричала, что умираешь и никогда больше не будешь пить.

- Прям так уж и кричала, ты меня обманываешь. Я нормально себя чувствую, только вот есть хочу, пойдем чего-нибудь покушаем, только я сначала приму душ.

-Хорошо, а я пока заправлю диван.

- Нет, не надо, мы еще поспим, мне,   кажется, после завтрака я опять захочу полежать. Я все-таки не так уж хорошо себя чувствую. Лучше иди, поставь чайник, посмотри, что есть в холодильнике, и сооруди бутербродики. Наверняка там есть и сыр, и колбаса.

- Как прикажете, ваше превосходительство! – Игорь соскочил с постели  и шутливо в поклоне шаркнул ногой.

Женя щелкнула его по лбу и побежала в ванную комнату, а он пошел на кухню.

Быстро наполнив электрический чайник водой,   он включил его. Заглянул в шкаф, нашел там баночку растворимого кофе и ржаной хлеб в полиэтиленовом пакете. Из холодильника достал масло и сыр, колбасы он не нашел. Все это он выложил на стол и прислешался к шуму воды в ванной.

Женя стояла под душем, подняв вверх голову, и подставив под теплые струи лицо. Вода намочила е волосы и струилась, щекоча спину, грудь, ноги. Увлеченная воспоминаниями о вчерашнем дне, Женя как будто дремала. Очнулась она от прикосновения. Перед ней стоял Игорь и смотрел на нее, как мартовский кот, только что не мяукал. Рука его лежала на ее груди, и рукав рубашки был уже мокрым по самый локоть.

- Ты же весь вымок, Игорь, сними рубашку!

- Я, правда, могу ее снять? Тогда я намочу сейчас и брюки, чтобы ты приказала и с ними расстаться.

- Да уж не надо их мочить, снимай так сухими, похотливый ревнивец.

Игорь живо разделся  и встал  вместе с Женей под душ. Их тела прикоснулись, и Женя почувствовала взбунтовавшуюся  плоть Игоря.

- Ты пришел освежиться или как? – игриво спросила Женя.

- Или как, во время того, как буду освежаться.

- А ты уверен, что я этого хочу? Может, я на тебя сержусь из-за вчерашнего обращения со мной.

- А ты моя должница. Помнишь, в лифте ты мне сказала, что я могу просить у тебя все, что захочу и когда захочу, вот и гони должок, - Все это время между словами Игорь целовал ее лицо, шею волосы, а руками прижимал к себе. Крепкие струи воды отскакивая, ударяли их по телам, еще сильнее возбуждая желание.

Игорь взял Женину руку и положил на возбужденный член. Это было первый раз, и Женя почувствовала в руке что-то большое и твердое. По мере того, как она его осторожно ощупывала, оно становилось все тверже, пока не превратилось в настоящую железку. Женя встала на цыпочки и  направила его в свое лоно. Игорь приподнял Женю и бережно  посадил ее, чтобы не причинить боль, на это железо. Ноги Жени уперлись в стену, а руками она обхватила Игоря за шею, губы их слились в долгом поцелуе. Медленно сгибая колени и разгибая их, Женя управляла фаллосом Игоря, как хотела, то глубоко впуская в себя, то оставляя в себе только верхнюю плоть, покачивая бедрами из стороны  в сторону, снова наседала на него. Игорь стонал от избытка чувств. Продолжая целовать Женю, он руками сжимал е крепкие маленькие ягодицы. Струйки воды ласкали Женину упругую грудь, она испытывала сладкую эйфорию и, оторвавшись от губ Игоря, прошептала:

- Я люблю тебя, только тебя одного, мне так хорошо с тобой, милый мой, любимый!

Сладостная истома нарастала в ней с каждой секундой, она застонала, почувствовав, как все ее тело содрогается в оргазме, и прижалась к Игорю. В это же время Игорь утолил свое желание, но его восставший фаллос не насытился и не собирался терять форму. Женя опустила ноги в ванну, а упрямая железяка оставалась в ней и требовала еще наслаждений. Женя была совсем не против. Любовная игра продолжилась. Теперь инициатива перешла в руки Игоря. Он поставил одну ногу Жени на край ванны, и не выходя из не стал целовать е грудь. Не тронутая в первом акте, она тут же ответила ласкам, напряглась и обострила маленькие пуговки.   Жене казалось, что чувства е иссякли, но ничего подобного – через какое-то время она почувствовала туже  сладостную муку ожидания блаженства и стала помогать Игорю в движениях. Последствий она не  боялась – завтра должны начаться 2Критические дни», и она отдавалась Игорю с упоением и страстью.

Игорь первый  получил удовлетворение, немного погодя и женя дошла до пика сладострастия, но на этот раз было не так остро и долго, как в первый. Потом они еще немного постояли под струями воды. Игорь вышел и лег на диван, потом пришла Женя. Она легла рядом с ним, и они задремали. Завтрак остался нетронутым.

Проснулись они от телефонного звонка. Женя сняла трубку.

- Алло, Женя – послышался голос мамы. – Как ты там, прочитала записку? Мы у тети Вали и хотим остаться еще на одну ночь. Ты не против, обойдешься без нас?

- Да все хорошо, мамочка, оставайтесь, я ведь уже взрослая, ты все время об этом забываешь. Гуляйте спокойно. Все будет в порядке.

Попрощавшись, она положила трубку. И посмотрела на улыбающегося Игоря, который понял, о чем они говорили.

- Эй-эй, закатай губенки-то, а то обрадовался. У нас с тобой еще уйма дел: сводить собаку погулять, накормить ее, самим поесть, да и ответ надо писать Антону. Я что-то не хочу уже ему  писать, сам напишешь, а я подскажу.

- Тогда давай вставать, что зря время терять? Я погуляю с Неймой, а ты приготовь ей поесть.

Он быстро, по-солдатски, оделся, взял эрдельку на поводок и вышел из дома.   Женя надела короткий шелковый халат, в котором она рассталась со своей девственностью этим теплым летом. И подумала, что ведь она ни о чем не жалеет. Игорь такой прекрасный любовник, он открыл ей новый мир сладких чувств и желаний, и ей это очень нравится. Она не знала других мужчин, ей было не с кем сравнивать, но она сомневалась, что кто-то может быть лучше. Интересно, а какой Антон, ласковый или грубый? Такой ли он страстный и любвеобильный, как Игорь, или сноб? О чем бы она ни начинала думать, мысли ее всегда возвращались к Антону. Наверное, запретный плод сладок, а иначе, нет  этому объяснения.   Ведь об Игоре она не думает – он всегда рядом, и он очень хороший, она, наверное, любит его, а иначе как понимать такую тягу к сексу  с ним? Она только еще подумала об этом, а у нее уже сладко защекотало в груди и горячая волна покатилась вниз к ногам. «Тьфу-ты! Он, наверное, меня околдовал, ведь к другим же парням не чувствую такого и даже не помышляю о сексе с ними», почти вслух произнесла Женя. Между тем она приготовила еду для собаки, накрыла стол для себя и стала ждать Игоря. Игорь зашел весь в снегу, как Дед Мороз. Оказывается, на улице сильный снегопад, а они даже не знали – ни разу в окно не посмотрели.

- Жалко, что ты с нами не пошла, на улице так хорошо, свежо, снег, как на Новый Год! Нейма накувыркалась, вон тоже вся в снегу.

Эрдельку на зиму не стригли, и ее длинная пушистая шерсть была не рыжая с черным, а белая. Женя отряхнула собаку, пожурила их за то, что они натащили снегу, и они все пошли есть.

К концу дня Игорь под Женину диктовку написал Антону письмо, рассказал про поход в ресторан и от себя добавил, что Женя напилась. Женя долго настаивала вычеркнуть это, но потом плюнула и согласилась:

- Пиши, про что хочешь – что ты ночевал у меня, что душ вместе принимали.

Да, ладно, не сердись, об этом я никогда никому не скажу, а ночевать я и сегодня у тебя буду, ведь ты же одна боишься? – Игорь подтянул за руку рассерженную Женю и посадил себе на колени. Она упиралась. Но, все же села, но тут же вскочила, укоризненно и весело глядя на него.

- Ты неисправим. Интересно, почему от тебя ушла жена? Наверное , ты ее  сексом доставал, а она фригидная.

- Не говори так, у меня с ней такого не было. Молодой был, чего-то не умел, чего-то не хотел, и никогда у меня не появлялось желания только от одного  взгляда на не, как сейчас - от тебя. Ты меня заколдовала.

Женя засмеялась, ведь она только сегодня думала так же про Игоря. И перекинув ногу через его ноги, села на него верхом, оказавшись спиной к лицу Игоря.

- Я-то думала, это ты колдун, а ты грешишь на меня… Мы оба грешники.

Она юркнула руками к молнии, на брюках Игоря расстегнула ее, выпустила наружу готового к подвигу воина, села на него, и он скользнул в разгоряченное лоно, готовое к его приходу. Жене нравилось самой руководить любовной игрой, и она с удовольствием заняла удобную позицию.

День подошел к концу, полный любви и секса. Таких минут в их жизни, выпадало мало. Они все время были среди родителей, знакомых, а вот так, совершенно наедине, оставались редко и сегодня наверстали все упущенное. Впереди была такая же бурная, неутомимая греховная ночь.

12               

Прошли ноябрьские праздники. Снег, выпавший в тот памятный день, уже больше не растаял. Началась настоящая зима, по-сибирски холодная и снежная. Незаметно наступил канун Нового года – самого любимого Жениного праздника. Кругом царила праздничная суета, люди несли елки, закупали шампанское, фрукты, готовились к встрече Нового года. Нина Ивановна тоже готовила всякую вкуснятину, пекла торт, делала салат с языком и грецкими орехами, подготавливала утку, что бы запечь с яблоками в духовке, - к ним должны были прийти гости, - Женя ходила вокруг, стараясь урвать кусочек чего-нибудь вкусненького. Настроение было приподнятое. Она тоже собиралась в гости, проводить праздник с друзьями. Сегодня должен приехать Антон на десять дней – ему дали отпуск, и они все вместе пойдут к Аленке. Родителей у нее не будет дома, они будут сами себе хозяева. Ребята накупили всяких петард и фейерверков, набрали кучу спиртного, а девочки должны будут приготовить закуски.

Женя приготовила два салата, один с крабовыми палочками, а другой новый, с сухариками, морковью и колбасой, очень вкусный, ей понравился, должен понравиться и другим. Времени до встречи было еще много, и ожидание казалось томительным. Игорь с Антоном должны были зайти за ней в десять часов, а сейчас было только шесть. Она не знала, куда себя деть. Сходила, погуляла с собакой, поправила игрушки на елке, посидела, посмотрела на елку, как она крутится и мигает разноцветными огоньками, пошла в свою комнату, включила любимого Шопена и легла на диван. Спать совершенно не хотелось, в голове роились мысли, путаясь и перескакивая. Сначала она представила себя в наряде, который себе приготовила, потом тепло подумала об Игоре, затем, как всегда, мысли перепрыгнули к Антону. «Интересно, приехал он или нет, изменился, или остался таким же? Что я буду чувствовать, когда увижу его, ведь он теперь один, хватит ли у меня силы не показать ему своих чувств? А может, я его увижу, и у меня нигде не екнет, только без него сердечко трепещет? Надо же, придумала себе идола и тешусь. Интересно, как он целуется, у него, наверное, жесткие губы, они с Игорем так не похожи».

С этими мыслями Женя все-таки задремала, и ей приснилось , что она целует Антона, сама, в губы, и они совсем не жесткие, и глаза у него голубые и ясные, как летнее небо, смотрят на нее с тоской и любовью. Ей хотелось сказать ему что-то, но губы ее не слушались, звука не было, как в немом кино. Вдруг этот прекрасный сон оборвался, и она оказалась летом в лесу, у какой-то ямы. Ее кто-то толкнул, и она полетела. Сначала она долго парила над ямой, и сердце заходилось от высоты и восторга, но потом, вдруг, камнем полетела вниз и упала. Ей стало трудно дышать, в рот и в нос набилась земля, и никто ей не мог помочь.   Она была, совершенно одна в яме, а высоко над головой плыли глаза Антона, голубые и ясные. Женя проснулась от ужаса и села: »Боже, какой ужасный сон, почему он мне приснился? Да ладно, снам я не верю, я атеистка, некрещеная». Она встала, пошла, приняла душ? Пора было уже собираться, но настроение было подавленное, и лицо это явно выражало. Она подошла к зеркалу и насильно улыбнулась, но глаза молчали, они были печальными и тусклыми. Женя похлопала себя по щекам сильными, быстрыми шлепками:

-Все, все, хватит, прекрасное настроение, сердце бьется ритмично, на губах лучезарная улыбка, и вообще я самая красивая и веселая, развеселю всех!

К ней подошла собака, и начала лапой скрести по ноге, заглядывая в глаза хозяйке, своими влажными, коричневыми глазами. Конечно, она забыла ее покормить. Женя пошла на кухню, приготовила  собаке еду, и пока этим занималась, грусть-тоска покинули ее, и она даже стала что-то напевать. Села перед зеркалом, навела тщательный макияж, распустила длинные пышные волосы, несколько раз провела по ним щеткой, надела серый, облегающий брючный костюм из блестящего плотного шелка. Сложила емкости с салатами в пакет и была готова к выходу. Было уже десять часов, и ребята немного опаздывали. Наконец раздался звонок в дверь. Она надела шубку, взяла приготовленный пакет, поцеловала маму, и пожелав ей весело провести праздник, вышла.

На лестничной площадке стояли Игорь и Антон, они были в расстегнутых куртках, оба при галстуках, в нарядных рубашках, высокие и красивые. Два брата с совершенно разной внешностью, как будто от разных родителей. Женя поцеловала Игоря и пожала руку Антону.

- А поцеловать!? – шутливо сказал он. - Ведь так давно не виделись.

Женя поднялась на цыпочки и поцеловала его в щеку, гладко выбритую и приятно пахнущую. Тут же опустила глаза и быстро сказала:

- Ладно, пойдемте, а то уже и так опаздываем.

И она пошла к лифту, который все еще стоял на ее этаже. В лифте был полумрак, и никто не мог увидеть ее смущения, Женя была этому рада. «И вовсе он не изменился, прическа другая, да немного поправился, а в остальном такой же», - подумала она и украдкой посмотрела на Антона. Их глаза встретились – он тоже смотрел на нее и улыбался.

На улице холодный воздух подействовал ободряюще, и она пришла в себя. Алена жила в соседнем доме, идти было недалеко, и они быстро оказались на месте. Там уже все были в сборе, и напали на них за опоздание. Девочки накрывали стол, Женя тоже подключилась, и через двадцать минут все было готово.   Все дружно расселись и гулянка началась. Женя сидела между братьями, по другую сторону от Антона усадили знакомую Алены – Светлану. Имя ей совершено не подходило: она была смуглая, с черными, коротко стрижеными волосами, невысокого роста, с полными бедрами и тонкой талией. Ее явно пригласили специально для Антона, и она сразу же взялась играть свою роль. Положила ему на тарелку салат, дольку лимона и, мило сообщила, что лимон нейтрализует водку. Он ее поблагодарил и повернулся к Жене. Его голубые глаза смотрели на нее как-то по-новому, вопросительно и оценивающе:

- Что ты будешь пить? – спросил он.

- Ну вот, ты уже и забыл, а может быть и не знал – я пью только шампанское.

- Знал, конечно, и не забыл, но может быть, у тебя вкусы поменялись, ведь не виделись уже полгода, я даже соскучился, так хотелось увидеть… всех вас.

Он налил ей и другим желающим шампанского, водкой распоряжался Виктор. Компания была все та же. Когда у всех рюмки были наполнены, произнесли тост за старый год: чтобы все плохое в нем и осталось, а хорошее перешло на новый год. Чокнулись и дружно выпив, стали закусывать. Антон ел, как голодный волк, с аппетитом уминал все, что ему подкладывала Светлана, между делом громко подтрунивая над друзьями, и все смеялись над его шутками. Потом налили по второй, выпили и стали дожидаться боя курантов. Парни и девчонки, которые курили, пошли на перекур, а прочие остались в зале, разговаривали и слушали музыку. Светлана тоже курила и пошла вместе с парнями на кухню.

После перекура она вернулась вместе с Антоном, повиснув у него на руке. Было видно, что между ними за это короткое время установились боле дружеские отношения. Все снова сели за стол. По телевизору передавали предновогоднюю речь Ельцина, было без пяти двенадцать. Парни стали открывать бутылки с шампанским, пробки летели в потолок, шампанское лилось рекой в бокалы, на скатерть, на руки открывающих, все визжали и смеялись, как ненормальные. Но вот послышался бой курантов, зазвенели бокалы, все поздравляли друг друга и целовались. Антон тоже поцеловал Женю, и в этом коротком прикосновении губ промелькнула молния. Женя поняла, что и она Антону небезразлична, а губы у него действительно жесткие.

Сразу после того как выпили за Новый год, все оделись, взяли  подготовленный арсенал и вышли на улицу. Во дворе уже бегали вездесущие мальчишки и взрывали бомбочки. Витя и Антон стали устанавливать фейерверк, потом подожгли его и быстро отбежали в сторону. В небо взметнулись разноцветные огненные шары. Взлетев, они причудливо рассыпались искрами в разные стороны. Рядом рвались петарды, грохот стоял такой, что хоть уши затыкай. В квартирах от страха лаяли собаки. Ходили ряженые Деды Морозы, раздавали немудреные подарки за спетую песню или стишок, им подавали выпить, и они уже с трудом передвигались. Громко играла музыка, и все, кто хотел, под нее танцевали.   Девчонки стали кидаться снежками, и ребята валяли их в снегу, те пищали и отбивались.

Вволю набесившись на морозе, всей гурьбой отправились домой. Там было тепло и непривычно тихо, поэтому сразу врубили магнитофон, и танцы начались. Теперь все вместе за стол   уже не садились, а кто хотел, тот подходил, наливал себе и другу, пил и закусывал. Антон со Светой подходили несколько раз, и Антон пил, уже не закусывая. Он был сильно пьян, тискал Светлану, целовал ее взасос, потом они уединились в ванной. Никому не было до них дела – все танцевали, курили, о чем-то громко говорили. Только Женя все это видели. Она тоже танцевала с Игорем и ребятами, веселилась вместе со всеми, участвовала в играх и викторинах, получала призы и изо всех сил старалась не замечать этого. Минут через десять из ванной комнаты вышли Антон и Света. Антон пошатываясь, подошел к столу и налил себе водки, посмотрел прямо Жене в глаза и сказал:

- За ваше здоровье, принцесса! – выпил одним глотком полную рюмку и, сложив губы трубочкой, выдохнул.

Женя посмотрела на него с презрением и ничего не ответила, в сердце как будто вонзилась заноза. К Антону подошла Света. Она была гораздо ниже его ростом, поэтому  обхватила за талию и повела к стоящему в углу креслу. Он упал в него и, уронив голову на грудь, моментально уснул.

Было уже пять часов утра, но никто не собирался спать. Женя же отозвала Игоря и попросила проводить ее домой. Игорю тоже уже надоели эти малолетки, как он их называл, и они ушли по-английски - не прощаясь.

На улице Игорь сказал:

-Женя, пойдем ко мне. У твоих уже нет в окнах света, наверное, легли. Да и гости там, спать негде будет, а у меня никого нет, даже Антошки. Выспимся, а потом снова пойдем к Аленке.

Женя согласно кивнула, и они пошли ночевать к Игорю. Дома Игорь расстелил материну широкую кровать, дал Жене полотенце, и она, приняв душ, легла и быстро уснула. Игорь тоже лег рядом, положил ее голову себе на плечо, другой рукой бережно обнял ее и уснул. Спали они крепко, даже не услышали, как пришел Антон. Антон зашел тихо, увидел их одежду, понял, что они здесь. Заглянул в детскую – нет, в зал – нет, значит – у матери в спальне. Оттуда доносилось дыхание спящих. Он осторожно заглянул и остановился на пороге. Игорь лежал на спине, одна рука была откинута в сторону, на другой покоилась Женина голова, волосы разметались  по подушке, длинные пушистые ресницы подрагивали во сне. Одеяло сползло, обнажив ее маленькую, белоснежную  грудь. Картина была потрясающая. Антон замер, им овладела жажда обладания этой прелестью. Сгорая от страсти, он любовался на свою принцессу. Боясь даже дышать, чтобы не разбудить ее и продлить это чудесное мгновение. Украдкой насмотревшись, он пошел и лег на диван в зале.

Да, как в жизни бывает! Узнал он Женю в десятом классе. Вид этой красавицы был настолько неприступен, что он даже не помышлял подойти к ней. Он за глаза звал ее принцессой и относился к ней так же, почтительно и с благоговением. Он даже не ожидал, что его брат так легко завоюет ее. Если бы он знал, что она такая простая девчонка, он опередил бы брата, а то хватал то, что доступнее. А теперь – поздно. Не может он отбить ее у своего брата, даже если она захочет, такой подлянки он не может сделать. Перед глазами Антона стояла ее упругая грудь, до которой до боли хотелось дотронуться, губы чувствовали ее жаркий ответ на его поцелуй, и он чуть не застонал. «Нет, так тоже жить невозможно, а если и она его любит? Что же, загубить эту любовь и никогда не держать ее руки в своих руках, не ощущать ее голову на своей груди? А эти легкие волнистые волосы так великолепны! Зарыться бы в них лицом, ощутить их запах и унести его с собой». Он со страшной силой ревновал сейчас ее к своему брату, который мог вот так запросто лежать рядом с ней, обнимать ее  и даже заниматься любовью. У Антона даже дыхание перехватило от такой несправедливости, он встал с дивана, снова подошел к спальне и громко крикнул:

- Родственники подъем! Пора идти опохмеляться. Женя подскочила, машинально натягивая на себя одеяло, глаза ее были испуганы. А Антон стоял в дверях уже трезвый и, глядя на нее,   бесстыдно улыбался.

13

Все десять дней, отведенных для отпуска, Антон кутил, прожигал жизнь в кафешках и на дискотеках. Знакомился с девушками, в тот же вечер затаскивал их в постель и ублажал свою похоть. О Жене он старался не думать, да и она, встречаясь с ним, знала, что он не ночует дома, и смотрела на него, как на червяка, брезгливо, и с презрением. Она убеждала себя, что он пьяница и развратник и ничего хорошего от него нельзя ждать. У нее началась сессия, дни были заняты, надо было сдавать три экзамена и четыре зачета. Она с усердием к ним готовилась, и в голове не было места для Антона. Провожать его она тоже не пошла – была на лекциях. И когда Игорь сказал, что Антон уехал, она вздохнула с облегчением: «С глаз долой – из сердца вон». Игорь приходил к ней так же, каждый вечер, и просто наблюдал, как она перечитывает конспекты и делает маленькие шпаргалки. Поздно вечером они вели на прогулку собаку и расходились по домам. Женю все это очень устраивало. Все-таки Игорь хороший, понятливый парень, другой бы сердился, что ему не уделяют внимания, а он ни капельки не сердится, старается не мешать. Она предполагала, что Игорь любит е, но не знала, что он не может даже дня прожить, чтобы не увидеть Женю, приходит и целый вечер смотрит на нее. И ей это не действует на нервы, она ведет себя так, как будто его нет, и в то же время чувствует, что он рядом.

Закончилась сессия. Женя экзамены сдала на четверки, зачеты тоже осилила и была довольна, что все далось ей без особого труда, а ведь так боялась этих первых экзаменов в университете, думала – завалит. Она снова вышла на работу, и дни полетели, как обычно: работа, библиотека, дом Никаких особых развлечений и увеселений. От  Антона приходили письма, которые они читали вместе с Игорем и вместе писали ответ. Никакого трепета от этих писем Женя не испытывала, и ей казалось, что она к нему совершенно охладела. Близости с Игорем тоже не было уже больше месяца – не подвертывалось подходящего случая, и Женя поняла, что спокойно может жить без любовных утех и мысли о себе, как о развратнице, безосновательны.

Игорь же, наоборот, каждый вечер уходя от Жени, чувствовал тяжесть от несбывшихся желаний и с нетерпением ждал того момента, когда они останутся одни и он сможет, наконец утолить свой сексуальный голод. Вот и сегодня Женя так привлекательна: маленький топик на тонких лямочках, обтягивающие круглую попку штанишки, босиком – у них дома очень тепло, и она всегда ходит легко одетая. Руки так и тянулись к этому богатству, но родители  были дома, а у Нины Ивановны была привычка заходить без стука, так как она считала, что они не муж и жена, и не должны заниматься чем-то, для чего надо стучаться, и могла войти в любую минуту. Михаил Петрович никогда не заходил в комнату к дочери, даже в ее отсутствие, его можно было не опасаться. Вдруг послышался голос Нины Ивановны:

- Миша я схожу на полчаса к Марине, мне надо у нее кое-что узнать.

- Знаю я твои полчаса, уйдешь сейчас и просидишь целых три, чтобы через час была дома.

Михаил Петрович очень не любил, когда жена уходила к соседке, живущей этажом выше, он ревновал ее даже к соседкиной кухне, так говорила Марина. Но Нина Ивановна не  очень слушала своего мужа, говорила, что если бы его слушала, то ходила бы в телогрейке, лаптях и парандже, чтобы никто на нее не смотрел. Входная дверь хлопнула, Нина Ивановна ушла.

Игорь тут же, не теряя ни секунды, встал с кресла, подошел к сидящей на диване Жене, встал перед ней на колени, взял обе руки ее в свои и стал целовать пальчики, ладони, плечи. Потом оставил руки и стал целовать голые ноги, начиная с колен и выше. Пропустив шортики, он целовал  ее в живот  и во все, что было оголено. Опустив лямки топика, он обнажил ее грудь и тронул языком сосок, затем другой, потом соединил руками два твердых полушария, и оба соска оказались у него во рту. Он нежно поцеловал их, поводил по ним языком и стал покусывать. Женя часто дышала, запрокинув голову и, закрыв глаза. Руки ее  нервно перебирали волосы Игоря, и острые ноготки изредка впивались в его затылок. Игорь не ощущал боли – страсть, которая овладела им, заполнила его всего, он даже забыл, что они не совсем одни в квартире.

Напомнила ему об этом Женя, она вдруг отстранила его голову и горячо прошептала:

- Игорь, зачем ты мучаешь себя, ведь все равно ничего не может быть, мы не одни.

- Ну и что? Я так давно не чувствовал твоего тела, что не стремлюсь к завершению, мне и так хорошо, приятно что тебя волнуют мои прикосновения.

- Конечно, мне очень хорошо, но я боюсь, вдруг папа войдет.

- А мы ничего плохого не делаем, мы сидим и беседуем. Он поднялся с колен, сел рядом на диван и обнял Женю за талию. Она обвила руками его шею и поцеловала в губы долгим поцелуем, потом стала целовать верхнюю губу, затем перешла на нижнюю и, слегка кусая, водила по ней язычком.

Игорь, замирая, принимал  ласки и крепко прижимал к себе ее хрупкий стан. Женя встала на диване на колени, всем своим телом налегла на Игоря и уложила на диван. Он полулежал на подушках, а она, сидя сбоку на коленях, расстегнула ему рубашку и продолжала ласкать. Ладошками, потирая ему соски, она покрывала поцелуями его лицо, шею, грудь, живот, потом возвращалась обратно и снова долго целовала в губы, прижимаясь обнаженной грудью к его груди. Игорь лежал покорно, как ягненок на заклании, боясь спугнуть обольстительную покорительницу его души и тела.

Опять хлопнула входная дверь – пришла от соседки Нина Ивановна. Женя сразу вскочила, натянула лямочки топика на плечи и стала лихорадочно застегивать Игорю рубашку, он помогал ей, их руки путались, и они тихо смеялись. Телевизор был включен, показывали какой- то боевик, и они, чинно усевшись рядышком, стали его смотреть. Нина Ивановна входить к ним не стала, но из коридора крикнула:

- Ребятишки, пора расходиться, уже поздно.

- Хорошо, мам, сейчас Нейму на улицу сводим и разойдемся, ответила Женя и стала одеваться.

14

Антон был дежурным, все спали, а он сидел, пытался писать письмо Жене и Игорю. Он давно вернулся  в училище и уже успел в очередной раз сбегать в самоволку. З что его наказали и поставили дежурить вне очереди. Написав первую строчку в письме, он задумался. Раньше так легко сочинялось: описывал все происходящее, пару анекдотов, да и все. А сейчас не знал, с чего начать. После отпуска его как подменили, он ходил задумчивый, отвечал на вопросы невпопад и был сам не свой. Вот и сейчас его одолевали сомнения, он давно понял, что влюбился, и не просто в девушку, а в девушку брата, и это ужасно. Он постоянно думал о ней, видел во сне и мысленно целовал ее мягкие полные губы, дотрагивался до упругой девичьей груди. Как быть, что предпринять? Жить с постоянным комком  в груди невыносимо, и по-другому нельзя. Остается ждать, время покажет. Хорошо, что сейчас он далеко и все равно ничего сделать не может, разве только написать письмо и признаться. А вдруг она над ним посмеется вместе с братом? Нет, писать он не будет, он скажет ей при встрече. Время идет быстро, скоро лето, и он опять будет дома целый месяц, тогда все и решится.

Он продолжил письмо – оно получилось маленьким , так просто, отписка, мол жив, здоров  чего и вам желаю, - запечатал в конверт и положил в тумбочку. От нечего делать он снова задумался. Если он прослужит здесь все пять лет, то Женя с Игорем успеют пожениться и тогда ему своей любимой не видать, как своих ушей. Ведь все к этому и идет, все друзья даже не сомневаются, что они рано или поздно поженятся. И мама тоже поговаривает об этом. Правда Жене всего 17 лет и она как-то обмолвилась, что замуж не собирается, пока университет  не закончит. А вдруг!? Ведь они спят вместе, может получиться ребенок. При этой мысли у него все перевернулось внутри, он снова представил их вместе, покоящимися на кровати, рассыпавшиеся по подушки Женины волосы и ее обнаженную грудь, Женин испуг, когда она увидела его, стоящим в дверях.

Он встал с табуретки, быстро стал ходить по казарме, подавляя в себе гнев и беспомощность. Ему это удалось, и он немного успокоившись, стал гнать от себя мысли о Жене – служба продолжается.

15

Как Антон и полагал, время пролетело быстро. Прошло еще полгода мучительного ожидания и неразделенной любви, наступил жаркий июль и его очередной отпуск.

Он летел, как на крыльях, не сообщив о своем приезде, - решил сделать сюрприз. Была пятница – короткий день на работе, и все должны были  быть дома, но никого не оказалось. Квартира была заперта, а у него не было ключей. Он хотел было пойти к Жене, но постеснялся и пошел к Виктору. Тот с восторгом встретил его, сбегал за пивом, и они пошли на берег озера посидеть, попить пивка на природе, поговорить. Озеро было совсем рядом, они расположились на крутом бережке под ивой, подальше от палящего солнца. Вокруг бегали т купались дети, сидели отдыхающие. Взрослые давно в этом озере не купались, разве что какая-нибудь подвыпившая компания решит охладиться, да сплавать за лилиями для своих дам. Озеро было очень глубоким, с грязным илом на дне и со всем тем, что в него сбрасывали в течении уже двадцати лет, как начали обживать эту местность. Но несмотря на это, вода была чистая, и водились даже раки. На одном берегу стояли дома, а на другом были сосновые посадки. Сосны так разрослись, что теснили друг друга. Они начинались чуть поодаль от берега, а сам берег был затянут илом, росла осока, камыши, ивняк и с каждым годом это болото все ближе подбиралось к соснам. На том берегу отдыхающие собирались в основном вечером с выпивкой и шашлыками. Но Антон с Виктором не пошли в сосняк, остались поближе к дому и теперь, выпив по бутылке пива, курили.

- Как у вас тут дела, что новенького, о чем мне не написали? – спросил Антон и приготовился слушать.

- Да как тебе сказать, я не знаю, о чем тебе писали, о чем нет, - издалека начал Витя, - Гуля вышла замуж – это ты знаешь?

- Нет,   не знал – это для меня новость, но не страшная. Она мне почти не писала, а потом и совсем бросила, ты же знаешь, мы Новый год даже встречали отдельно.

У Антона действительно, даже нигде не шевельнулось от этой новости – у него сейчас были другие мысли и чаяния. Он спросил:

- А как мой братишка с Женей, живы, здоровы?

- О, ну у этих все на мази. Женя, как всегда цветет, хорошеет на глазах. Если бы не твой брат, я бы все сделал, чтобы она была со мной. Сознаюсь тебе честно: мне кажется, я в нее влюблен. Только Аленке не проболтайся, я тебе так по-дружески сказал, ведь знаю наверняка, что это безответно. А брат – ты, наверное, знаешь – защитился, получил диплом, мы тут его на берегу и обмывали.

Антон даже не услышал про брата, он думал:   «Ну, блин! Еще один соперник объявился», а вслух сказал:

- Чем вы тут кроме работы занимаетесь-то, куда ходите или ездите?

- В основном в летние палатки, да на дискотеку в сад Металлургов. Один раз ездили к Жене на дачу – класс, у них там так прикольно, речка рядом, дом большой, а баня! В общем здорово, она еще приглашала, надо договориться, да съездить. Сегодня вечером все равно увидимся, договоримся. Ты-то как, согласен?

- Конечно, с удовольствием, - сказал Антон, а сам подумал: «Два дня и ночь находиться рядом с Женей – можно выбрать время и все сказать».

- Тогда пойдем, уже, наверное, твои пришли, обрадуй мать своим приездом.

Они просидели уже  больше часа, и действительно пора было идти.

Дома были не только мама, но и Игорь с Женей. Мама готовила на кухне в честь приезда младшего сыночка – ей конечно же, всевидящие соседи уже сказали о его прибытии, а брат с Женей просто сидели на диване и тихо разговаривали. Одна рука лежала на плече у Жени, другай как обычно, перебирала е пальчики.

Увидев такую идиллию. Антон решил, что говорить Жене ничего не будет. Он прошел, поздоровался с ними, поздравил Игоря с получением диплома, пожал ему руку и наклонился поцеловать Женю. От него пахнуло спиртным. И возникшее вначале трепетное чувство у Жени сменилось неприязнью. Она дала поцеловать себя в щеку и сказала:

- Антон, а ты вообще когда-нибудь трезвым бываешь? Я сколько тебя вижу, столько ты и пьяный.

- Неправда, я трезвый, выпил всего две бутылки пива с Витьком. Вас не было, а мы взяли пива и пошли на бережок отметить окончание первого года моей учебы,- с обидой в голосе ответил Антон, но все-таки очень хорошо понял, что сам отталкивает от себя Женю. Ведь он не слепой и заметил, как засветились ее глаза, когда она его увидела, и как все изменилось, когда она почувствовала запах.

- Да ладно вам! - вмешался Игорь. – Сейчас  все сядем за стол и отметим приезд братишки – и все будем пьяные.

Он взял Женю за плечи и шутя потряс :

- Ишь, как надулась, как будто муж с работы пьяный пришел.

Женя зарделась, как школьница, и натянуто улыбнулась, не глядя на Игоря. Но он все-таки поднял ее голову и поцеловал в губы. В это время из кухни мать позвала всех к столу. Она действительно поставила бутылку водки,   и пиво для Жени, и все это благополучно выпили.   Однако,   несмотря на только, что произошедший разговор, Антон не пропустил ни одной рюмки. Сидели долго. Антон рассказывал об училище, о начальстве, о сослуживцах, рассказывал с юмором, в лицах показывал командиров, здорово их парадируя. Все смеялись, было очень весело, и Женя подумала, что пьянство не такой уж страшный порок у Антона. Она смеялась больше всех, а он для нее и старался. В конце застолья Антон спросил:

- Какие планы у вас на завтра? Витька говорил, что у вас, Женя, на даче здорово, не хотите меня туда свозить?

- Да планов пока не было, а на дачу всегда. пожалуйста, только родителей надо предупредить, чтобы они не поехали, - ответила Женя.

- А что, с родителями нельзя? Они вам, что помешают? Да и дождь, наверное , завтра будет, вон солнышко садится за тучку, - ввязалась в разговор Ирина Николаевна.

- Мам, ты что, не хочешь нас отпускать? Боишься, что на меня не насмотришься? Да я целый месяц буду дома, еще тебе надоем, - заметил Антон, а Женя подхватила:

- И дождь нам не помеха, на даче дом большой, есть где укрыться, только надо пойти к нам и сказать маме, а то она сейчас ляжет спать, а рано утром уедет.

Ребята дружно встали из-за стола и пошли. Сначала, зашли к Жениным родителям, те разрешили с условием, что они там все польют. А Игорь будет за все ответственным. Все безоговорочно согласились, и пошли сначала  к Вите, потом вместе с ним – к Андрею и Алене, друзья с восторгом приняли предложение. Позвонили Филе, который жил далеко от них, он тоже согласился поехать вместе с Мариной, собралось аж восемь человек. Бурно стали обсуждать, что будут брать с собой. Решили обязательно жарить шашлыки. И к ним нужно пиво. Электричка, на которой они поедут, идет в три часа, и они успеют все приготовить. Так все и сделали.

В назначенное время все стояли на платформе, с гитарой, большим магнитофоном, с пакетами и сумками и жали электричку. Электричка пришла вовремя. Народу было много, парни первыми протолкнулись внутрь, заняли целое купе, но мест им все равно не досталось, и Антон пристроился на сумке с  одеждой, Девчонки были все худенькие и, подвинувшись, посадили к себе еще и Андрея, самого маленького из парней. С шумом устроившись, они попросили Антона спеть, не зря же он тащит с собой гитару. Тот, не ломаясь, потихоньку заиграл и запел по мохнатого шмеля, Игорь ему стал подпевать, у них так красиво получалось, что слушал весь вагон. Женя почему-то подумала про обоих сразу: «Какие они у меня молодцы! » – и сама ужаснулась этой мысли. Она смотрела на братьев, сидящих рядом, и невольно сравнивала: Антон возмужал, накачал мышцы, был высок и атлетически сложен, коротко остриженные, светлые волосы придавали ему сходство с Дольфом Лунгреном, глаза светлые, ресницы и брови тоже. Игорь полная противоположность Антону – черноволосый, с длинными черными ресницами и зелеными глазами, он был еще выше Антона, но худощав, с немного кривыми ногами. Однако в одежде это было не заметно, и он очень стеснялся раздеваться на людях, отчего и не любил загорать и купаться. Оба они были милыми и хорошими, ей казалось, что она их обоих любит, и не знала, что ей теперь делать, как поступить.   Давняя ее мечта – добиться Антона, чтобы он ходил за ней по пятам и страдал из-за нее, как она раньше из-за него, - была жива и еще не осуществлена, поэтому нужно начинать е осуществлять, не огорчая Игоря, то есть незаметно.

16

За песнями и разговорами доехали быстро, выгрузились на платформу и пошли на дачу. Было жарко, по небу ходили облака, но обещанного Ириной Николаевной дождя не было. Пока дошли до места, все утомились, поэтому, побросав вещи, первым делом побежали купаться. Речка была в полминуты ходьбы, небольшая и не очень глубокая, но все-таки это была вода, прохладная и бодрящая. Все мигом оказались в ней и с фырканьем и смехом стали играть в догонялки. Парни, поймав девчонок, пытались окунуть их с головой, те визжали и брызгались. Каскады брызг, как дождь стояли над рекой.   Испуганные дачные собачонки визгливо лаяли и боялись заходить в воду. Наконец, вдоволь, охладившись, они вернулись на дачу. Там каждый занялся своим делом. Витя с Андреем топили баню и носили в нее воду, Антон с Игорем из шланга поливали посадки. Филя готовил дрова для шашлыков, Алена и Марина сооружали нехитрые закуски, а Женя готовила постель для гостей. Дом был с мансардой,   она была обустроена под спальню, внизу тоже хватало спальных мест. Одним словом все были при деле.

Наконец огород был полит, баня протоплена, стол ломился от закуски и выпивки, дрова в мангале  пылко горели. Антон, Филя и Андрей первыми пошли в баню, опробовать на себе первый жар. Они долго там охала,   потом , еле прикрывшись, сверкая голыми задами, мчались в душ под холодную воду, орали , как резанные и снова бежали в баню. Когда до девочек дошла очередь , то солнце уже клонилось к закату, его золотые лучи прятались за серые тучи, заволакивающие небо. Они все трое разом пошли в баню, намазавшись медом с солью, сидели и потели, перемывая косточки своим знакомым. Разговаривали о новой моде на брюки, которая менялась каждый сезон, и трудно было за ней поспеть, и так о всяких пустяках. Парни сидели , пили пиво и следили за шашлыками. Когда аппетитный запах шашлыков, донеся до бани, девчонки быстро ополоснувшись, побежали к ребятам. Им сразу налили по стакану холодного пива , с удовольствием выпив, они пошли в дом. Там переоделись, подкрасились  и во всеоружии вышли к ребятам. Горячие шашлыки, вкусно пахнущие на всю округу, лежали на блюде и дожидались их. Ребята, уже изрядно захмелевшие, стали наперебой наливать подругам пиво и угощать шашлыками, те, проголодавшись, накинулись на еде и были рады, что, пока они сидели в бане, парни все сделали сами, и им не пришлось напрягаться.

Погода явно портилась, комары одолевали стаями, звенели над ушами, и если бы не противомоскитный гель, то не обошлось бы без жертв – они бы кого-нибудь съели. Закапал дождь, но теплый, летний, он никого не испугал. Громко играла музыка – было уже поздно, но на даче такое позволялось, - все танцевали, двор был большой, было. где разгуляться.   Тут кто-то предложил сходить искупаться, все сразу подхватили эту затею. Решили не надевать купальники и купаться голыми, все равно стоит такая темень, что ничего не видно. Взяли с собой пиво, магнитофон и пошли. Вдруг Игорь сказал:

- Я, ребята, не пойду, купаться не хочу, а на дожде стоять, охоты нет.

- Я тогда тоже не пойду, - сказала Женя

- Начинается! – ввернула Алена, - он не пойдет, ты не пойдешь…  Не хочет - пусть не идет, а ты пойдешь, нас и так мало.

- Женя, конечно, иди, зачем оставаться, я вовсе этого не хочу,- Игорь подтолкнул Женю к калитке, где стояли все желающие. Он улыбался светло и искренне, ни малейшей тени сомнения не было на его лице.

Она посмотрела на него долгим с нежной печалью взглядом и, не сказав ни слов, пошла.

На речке девочки первыми разделись и вошли в воду. Она была черная и теплая. Берег темнел силуэтами кустов, нависал над водой, вокруг был такой мрак, что в двух метрах ничего не было видно. Женя плавала в реке нагая первый раз в жизни и не думала даже, что это может быть так приятно. Вода ласкала грудь, бедра, холодила между ногами, и Женя почувствовала легкое возбуждение. Вдруг с берега раздалось:

- Расходись, ушибу! – это Антон с разбегу нырнул в воду и скрылся под ней. Девчонки сначала охнули, обрызганные водой, взметнувшейся из-под Антошкиного тела, потом замолчали и стали наблюдать, откуда он вынырнет. Женя стояла поодаль от Алены и Марины по шею в воде и тоже пристально смотрела на   воду, но она была так непроницаема, что не ощущалось даже движение под ней. Вдруг Женя почувствовала, как сильные мужские руки крепко обхватили е за бедра, а в голый живот уткнулось лицо. Она замерла на мгновение, не издав ни звука, потом опустила руки под воду и попыталась оттолкнуть Антона. Но он крепко держал ее и, прижавшись могучим торсом к ее ногам , пытался поцеловать грудь. Это продолжалось несколько секунд, но Жене показалось вечностью. Она стояла оцепеневшая от охватившего ее жара, казалось, вода сейчас закипит вокруг, горячая  блаженная волна подхватила и понесла, желание, и стыд одновременно овладели ею. И когда Антон отплыл  и вынырнул у противоположного берега, она испытала огромное облегчение. Остальные, ничего не заметив, стали хвалить  Антона за то, что он так долго продержался под водой, и попрыгав в воды, устроили соревнования по длине заплыва под водой. Антон же выбрался на берег и, набрав немного сухих сучьев разжег костер. Девочки тоже вышли из речки, оделись и пошли к костру, за ними поднялись и парни.

Но сушняка было мало, костер прогорал. Ребята решили пойти пошарить по бережку, поискать дровишек и еще посидеть у костра. Разбрелись в разные стороны, стали слышны крики: «Ау! Ау! » Антон, конечно же нашел Женю и без слов подошел к ней, она остановилась, вопросительно глядя на него. Он протянул руки, взял ее за маленькие, напряженные плечи и привлек к себе. Женя стала вырываться, но Антон настойчиво держал ее, наклонился, поцеловал в губы, она не ответила, тогда он еще раз поцеловал ее долгим  страстным поцелуем и почувствовал, как ее плечи обмякли, и она потянулась к нему. Губы ее разомкнулись, и Антон почувствовал ее язык, ни с чем нельзя было сравнить прелесть этого поцелуя. Сгорая от страсти, Антон лихорадочно стал снимать с Жени теплую кофту, надетую на голое тело. Он бросил ее на траву и  снова схватил Женю. Рубашка его была расстегнута, и  Женина грудь коснулась его груди, пронзив сердце тысячью иголок. Антон отстранил Женю на расстояние вытянутой руки и с восхищением смотрел на нее, похожую на русалку, с распущенными по пояс волосами и матово белеющей маленькой грудью с напрягшимися сосками.   Его голова ничего не соображала, он смотрел помутневшими глазами на Женю – жажда обладания любимой затмила все – и пылко шептал:

-  Русалочка моя, рыбка  мой, наконец-то мечта моя сбылась, и я обнимаю тебя, я так давно хотел дотронуться до твоей груди и целовать ее бесконечно. Молчи, ничего не говори, я сам за все отвечу.

При этом он взял е чувственные груди в свои большие, жесткие ладони, и стал целовать их медленно и долго, чтобы  совершенно насладиться тем ощущением обладания, какое он испытывал. Грудь была высокая и упругая, целуя ее, Антон ощущал, как затвердевшие соски касаются его щек и щетинистого подбородка. Тогда он специально потерся о них немного уже колючей щекой и тронул губами. Он был настолько поглощен, что не слышал и не видел ничего вокруг.

Женя же, как только подошел Антон, сильно испугалась, что кто-нибудь их увидит, но после долгожданного поцелуя, совсем потеряла бдительность и безропотно отдалась в желанные, сильные руки Антона. Она сразу после купания жаждала встречи с ним, потому что, возникшее там желание не проходило, и вот случай представился. От жарких и сладких прикосновений Антона ей не хватало воздуха, она прерывисто дышала и все время повторяла:

- Не надо, Антон, миленький,   что мы делаем? Это не правильно. Не надо…

И в то же время она желала его всем телом и душой. Страсть была настолько острой, что она испытывала величайшее наслаждение только от ласк и поцелуев, а когда Антон развязал ей шнурок на брюках, она помогла ему снять их. Антон опустился на траву и притянул за собой Женю, она легла на него, и опираясь руками на его мощные плечи, позволила его напряженной плоти войти в себя так глубоко, что ощутила боль, но даже эта боль была сладка. Оказавшись сверху, она сама начала ритмично двигаться, ощущая в себе твердое большое тело, которое сновало внутри ее, как челнок, и задевала за что-то такое, что от сладострастия она стонала, кусая губы. Вдруг накатилась волна сильнейшего всепоглощающего чувства, все тело пронзила сладкая судорога и спустя мгновение она испытала оргазм. Наконец она замерла, возбуждение спало, она утомлено опустилась на грудь Антона и лежала, продолжая ощущать судорожные  сокращения которые медленно угасли. Антон  поцеловал ее в губы и прошептал:

- Я люблю тебя и никому не отдам, даже брату.

Женя поднялась, быстро оделась и твердо сказала:

- Нет, Антон, я еще ничего не решила, ничего не говори Игорю, или я от всего откажусь, скажу, что ты врешь.

- Но почему, почему, ведь я же вижу, что ты меня тоже любишь, с какой страстью ты отдавалась мне, так без любви не бывает.

- Не знаю, люблю ли я тебя, ты мне очень  нравишься, но между нами был просто секс, понимаешь – секс, - говоря так, Женя лгала, откровенно и намеренно.

Она любила Антона всем своим пылким сердцем, но окончательного решения принимать не торопилась. Она даже не дала ничего ему сказать, повернулась и побежала в сторону дачи, где бедненький Игорь был один, и она про него совершенно забыла. Подбежав к даче, она остановилась, отдышалась. У реки послышался звук гитары и голос Антона: «…а на том берегу мой костер не погас, а на том берегу было все в первый раз…» Она подумала: «Я добилась своего – он мой» -  и уверенной походкой пошла к Игорю.

17

За месяц, который пробыл в отпуске Антон, у них с Женей не было больше встреч наедине: она его явно избегала, и если иногда заходила к ним домой, то разговаривала с ним как ни в чем не бывало, будто между ними ничего не произошло. Игорь абсолютно ни о чем не догадывался и относился к Жене заботливо и нежно. Она отвечала ему тем же, и ему даже казалось, что она стала еще лучше к нему относиться – не сердилась по пустякам и не сорилась с ним. Антон же не изменил  своим привычкам, так же таскался по кабакам и по девкам. После такого похода он приходил домой пьяный и злой, ложился, не раздеваясь на диван, и подолгу лежал с открытыми глазами. Он думал о Жене и, особенно после того, как тискал чужую, совершено ненужную ему бабу. В нем пробуждалось желание дотронуться до своей любимой, недоступной ему женщины и сжать ее в своих объятиях так, чтобы она уже никогда не вырвалась. Но этому не суждено было сбыться. Он делал попытки приблизиться к ней, но Женя была холодна, как январская стужа. Так ни с чем он и поехал в свое училище, которое сейчас он просто ненавидел. Игорь и Женя поехали провожать его на вокзал, и там прощаясь, Женя сама поцеловала его в губы, и тронула языком его язык, как будто что-то пообещала.

Поезд тронулся. Антон долго еще смотрел в окно на удаляющийся перрон, на котором стояла его любовь с обнимающим ее за талию Игорем, и ощущал вкус ее обещающего поцелуя на своих губах. Он остался один со своими чувствами и воспоминаниями о прекрасной ночи любви и страсти. В свои восемнадцать лет он знал уже женщин, но ни к одной из них он не испытывал того непреодолимого влечения, какое испытывал к Жене, а для нее это был «просто секс». Он не верил ей, так как хотел, чтобы она его так же любила, как он ее. Думал, что так оно и есть, просто она скрывает это ради Игоря. Теперь он не скоро увидит его, может быть через полгода, но он напишет, обязательно напишет. Все эти мысли вызывали в его душе невыносимую муку, он хотел забыться и уснуть, но только ворочался с боку на бок и вздыхал. Была уже глубокая ночь, весь вагон спал, а он без конца ходил курить и подолгу стоял в тамбуре, глядя на проплывающие мимо огни, леса и дороги.

18

Прошел еще год. Женя получала от Антона сразу два письма: одно адресованное лично ей, а другое им вместе с Игорем. Письма для нее были полны любви и нежности, но она на них не отвечала, писала ответы только на совместные письма. Конечно, она тешила самолюбие тем, что добилась любви Антона, ей приятно было сознавать, что она такая обольстительная женщина. Добившись того, чего хотела, она как-то потеряла интерес к Антону. Тем боле, что он был далеко, а Игорь рядом, родной и близкий, всегда под рукой, а он ей был всегда нужен. В плане секса у них была полная  гармония, он ее удовлетворял абсолютно, был всегда разнообразен в любовных играх, и делал все, чтобы она испытывала оргазм, иначе он сам не чувствовал полного удовлетворения от близости. Встречались они каждый день, и это уже вошло в привычку, что Игорь всегда рядом, предупреждает каждое е желание, делает все, что она попросит. Жене купили компьютер – Игорь помог разобраться в нем. Они часами торчали в Интернете, их интересы были близки. Игорь умел замечать состояние Жени и стремился разделить ее радость и облегчить печаль, он был способен ради нее к самопожертвованию. Она не могла о себе сказать то же самое: она с ним хорошо обращалась, но едва ли могла пожертвовать своим благополучием. У нее была, скорее потребительская любовь – любовь к себе в Игоре.. Но это ее устраивало. И она не хотела ничего менять. Она сильно повзрослела,   приобрела опыт  общения с мужчинами и даже уже знала разницу между ними.

В начале лета на работе случилось непредвиденное,: предприятие обанкротилось – нечем было платить даже за аренду помещения, не говоря уж о зарплате служащим. И, не получая е целый месяц, Женя уволилась. Подыскивая себе работу, она наткнулась на объявление: «Требуется курьер, зарплата 1000рублей». Она позвонила по телефону, и приятный женский голос ответил, что с ней хотели бы побеседовать у нее дома в шесть часов вечера, если это удобно.   Конечно, Женя не возражала. Она чисто прибрала свою комнату, надела бриджи и просторную футболку и стала ждать. Ровно в назначенное время пришли двое: миловидная худенькая женщина, неопределенного возраста и высокий импозантный мужчина с аккуратно подстриженной бородкой и усами. Предупрежденная об их визите, Нина Ивановна открыла им двери и провела в комнату дочери. Она была сильно заинтригована происходящим: все-таки на собеседование приглашают обычно в офис, а не ходят к каждому курьеру домой. Беседа длилась больше двух часов. Нина Ивановна думала: «Интересно, о чем можно говорить совершенно незнакомым людям так долго? » Но вот, наконец, они вышли,   и вежливо попрощались. Женя проводила их до дверей, и они, уже выходя, попросили ее, чтобы она очень хорошо подумала и позвонила им в ближайшее время с положительным решением.

Оставшись одна, Женя зашла к маме на кухню и сказала:

- Мама, мне предлагают работу, связанную с командировками в Москву, Томск , Новосибирск, и очень хотят чтобы я у них работала

- Но, Женя, т же учишься и не сможешь совмещать долгие поездки с учебой, да и нужна ли такая работа? Может они что-то мутят, а на самом деле какой-нибудь интим.

- Ну, ты скажешь, мама, какой интим? Они совершенно порядочные люди, владеют компанией и ищут себе не просто сотрудников, а близких им по духу людей, единомышленников. Они когда   узнали, что я учусь на юриста, поговорили со мной, посчитали меня умной, амбициозной, грамотной девочкой и решили, что я им не просто нужна, а нужна в перспективе.. Ты меня понимаешь? Ведь недаром мы так долго разговаривали – они выведали у меня все, что можно. И поставили условие, что, в общем, о работе, которую я буду исполнять, никому ничего не рассказывать, даже тебе. Поэтому они предложили снять для меня квартиру. Как ты на это смотришь?

- Ни за что, жить только дома. Ой, не знаю, доча, что-то они недоговаривают. Но попытка не пытка, рискни, не понравится – уйдешь.

На том и порешили. Женя подождала до завтра и позвонила Инге Юрьевне – так звали ее новую начальницу, - дав свое согласие.

Так началась ее работа, на которой она росла, взрослела, училась жизни, и узнавала новых людей, занимающих высокие посты. По сути своей, она оказалась трудоголиком, работа поглотила ее полностью. Она часами сидела за компьютером, печатая какие-то документы, согласовывала их с Ингой Юрьевной и сама отвозила в банк или областной арбитражный суд. Времени на Игоря у нее почти не оставалось, не говоря уже об Антоне, который приезжал в отпуск, а она была в командировке в Москве.

В конце лета Женя экстерном сдала экзамены и получила водительские права, на нее оформили старенькие «жигули» 99-модели, принадлежавшие раньше Инге Юрьевне. Так в восемнадцать лет она стала обладательницей престижной модели «жигулей», хоть и стареньких. Она быстро научилась водить машину и практически не вылезала из нее. Теперь она сама ездила в областной центр и по городу, что значительно экономило ее время. Учеба, работа – маме казалось, что дочь взвалила на себя непосильный груз и что так можно надорваться. Но Женя смеялась и говорила, что она молода и сильна и ей это нравится – быть нужным человеком, без которого не могут уже обходиться. Она на отлично сдала экзамены в университете, не имея никаких долгов, - все это давалось ей легко, без особого напряжения.

19

Быстро летели дни, проскакивали недели. Женя училась на пятом курсе, когда неожиданно зимой приехал Антон и сообщил, что он бросил училище, забрал оттуда документы, не доучившись полгода. Ирина Николаевна была в шоке. Она ругала его, кричала, плакала, пыталась его добром уговорить вернуться доучиться эти полгода. Но Антон был неумолим. Он доказывал, что если доучится, то его распределят к черту на кулички, а он хочет жить в своем городе и нигде больше. Мать, наплакавшись, отступила и начала искать для него работу.

В первый же день приезда, Антон отправился к Жене домой, но ее не было. Он во что бы то ни стало, хотел видеть ее и, усевшись на скамейку у подъезда, решил дождаться. Она приехала поздно, уже в девять вечера и, выйдя из машины, сразу увидела Антона. Он сидел, нахохлившись, как воробей, замерзший и угрюмый. Она так сильно ему обрадовалась, что не могла скрыть этого, почти бегом подошла к нему и кинулась на шею.

- Антошечка, миленький, ты приехал навсегда, я чувствую. Я ждала и не хотела себе в этом сознаваться, думала, со временем, все чувства погаснут, но я ошиблась.   Сейчас я могу сказать тебе наверняка, что люблю тебя и всегда любила, с десятого класса.

Антон при виде Жени встал и теперь стоял, держа в руках, висящее у себя на шее свое счастье, свою мечту, и слушал слова, о которых грезил все годы учебы.

- Идем в машину, там согреешься и все мне расскажешь, - она потащила за руку Антона к машине и, усевшись, завела е – и они поехала.

- Отъедем немного, чтобы не болтаться у людей на глазах, - сказала она и игриво посмотрела на Антона. Отъехав за дом, она остановила машину  у озера, молча вышла из нее, села на заднее сидение и страстно прошептала:

- Антон, иди ко мне.

Антон быстро пересел, и Женя обвила его  шею, она покрывала его лицо, губы, шею ненасытными поцелуями. Жгучая волна возбуждения побежала по жилам Антона. Они торопливо снимали с себя одежду, помогая друг другу, путались в ней, весело смеялись и кляли зиму за е морозы. Наконец освободившись от одежды, они занялись пылкой долгожданной любовью, без оглядки, забыв собственное я. И несмотря на то, что разрядка у обоих произошла быстро, Женя почувствовала бурный и длительный оргазм и сладостное чувство удовлетворения. Потом они не торопясь оделись и Антон сказал:

- Вот потому я и здесь. Женя, я не могу без тебя, мне надо точно знать, как ты ко мне относишься. Ты заворожила меня и четыре года держала на коротком поводке. Я пытался забыть тебя, имея других женщин, но никто мне не нужен, ты, и только ты. Но если ты скажешь - уезжай. Я уеду.

- Антон, я тоже пыталась забыть тебя – не хотела огорчать Игоря, но я повзрослел, у мон нас видел.

- Теперь уже все равно. Если хочешь, я сам поговорю с Игорем?

- Нет, что ты, я сама. Я хочу, чтобы он остался мне другом. Он должен  прийти сегодня и я ему все скажу, а сейчас поедем домой.

Женя высадила Антона у его подъезда, а когда зашла домой, там в ее комнате  ждал Игорь. Она разделась, плотно закрыла дверь и тихо сказала:

- Игорь мне надо с тобой поговорить. Я даже не знаю, с чего начать….. В общем, я хочу с тобой расстаться, потому, что люблю Антона. Я давно его полюбила, еще в школе, но боялась сознаться даже самой себе. Он был долго далеко от меня, я думала, все прошло, но вот он здесь, и все возобновилось с еще большей силой. Прости меня. Я не хочу тебя обманывать.

- Женя, любимая,   этого не может быть, а как же я!? Я тоже не могу без тебя! Ты- моя жизнь, что ты делаешь со мной?! Подумай хорошо, может, ты ошибаешься?

Он встал перед ней на колени, взял ее такие родные руки, в свои, и стал целовать, она отняла их и подняла голову Игоря. Он смотрел на нее большими темными глазами, и из них катились слезы. Женя тоже заплакала. Ей было до боли жаль Игоря, она стала целовать его лицо, мокрое от слез и, всхлипывая, говорила:

- Прости меня, я не хотела причинять тебе такую боль. Я благодарна тебе за все, что ты сделал для меня, я тебя тоже люблю, но не так, как Антона. Я привыкла к тебе и хочу, чтобы мы остались друзьями. Вот увидишь, пройдет время – ты все поймешь. Прости, прости… Я очень хорошо к тебе отношусь и не хочу тебя терять, но Антон – моя первая неугасающая любовь, и я наконец, обрела ее т тоже не хочу терять. Отпусти!

Игорь уткнулся в ее колени и плакал. Внутри у него все отдавало жуткой тупой болью, он думал, что сердце его не выдержит и разорвется, такое страдание он испытывал впервые в жизни. Что делать, как повернуть все вспять? Он не знал этого и не мог вместить в себя происходящее. Он чувствовал родной запах любимой, тепло ее тела, которое четыре года трепетало от его ласк, и не мог поверить, что ничего этого больше не будет. Он убьет брата! Игорь решительно встал, взял куртку, и не говоря ни слова, вышел из квартиры.

Домой он шел быстро. К боли в груди примешалась дикая злоба на брата, который так варварски с ним обошелся. А сделал бы он так, окажись на месте Антона? И он понял:   да ради Жени бы – сделал. И злоба, душившая его, понемногу, стала проходить. И когда он пришел домой и увидел брата, напряжено сидящего в своей комнате на кровати, явно ожидавшего его прихода и готового ко всему, то прошел мимо в зал и с такой силой ударил в закрытую дверь кулаком, что в ней образовалась дыра. Боли он даже не почувствовал, прошел, лег на диван и включил телевизор. Убийство не состоялось.

Женя, оставшись одна, лежала на диване и рыдала. Она не знала, что ее ждет впереди, но ей было жаль прекрасного прошлого, проведенных с Игорем дней и ночей, и е е сердце разрывалось от тоски и боли. Если бы можно было быть с ними обоими, она бы разделила свое сердце каждому по кусочку, но это ерунда, так не бывает. Ей надо привыкнуть к этой мысли и научиться обходиться без Игоря, во всем Антон заменить его не мог.

Нина Ивановна, узнав о разрыве Игоря с Женей, очень расстроилась, тоже поплакала, пожалела Игорька. Она его очень любила и считала , что Женин поступок глуп и бессердечен. Антон ей был не по душе. Судя по своему мужу, она знала, что он никогда не бросит пить – привычки молодости очень устойчивы.   Образования он не получил, значит еще будет учиться. Судя по его необязательности, будет учиться долго.   А Игорек, уже работает мастером на огромном заводе обязательный, честный, готовый создать крепкую семью.   Как же все неправильно!!!. Видя, как переживает Женя, она ее не ругала, а просто сказала ей, что она еще сильно пожалеет о том, что разрушила своими руками.

20

Целый месяц Женя не могла прийти в себя. Она работала, училась, встречалась с Антоном, который, заменив Игоря так же просиживал у не вечерами, была с ним ласкова и нежна, но один уголок в сердце навсегда остался занят Игорем, и он постоянно болел, не давая ей спокойно жить. Весь этот месяц она не видела Игоря, постепенно  боль затихала. Но, наверное, неприятности не ходят поодиночке. Заболела е верная подружка Нейма. Ей было уже восемь лет – для собаки преклонный возраст, она стала припадать на задние лапы и однажды вечером, накануне Нового года умерла. Уходила она тяжело, кричала, как человек, смотрела помутневшими, печальными глазами на свою добрую хозяйку, как будто просила ее о чем-то.   Но хозяйка  сама вся в слезах, держала ее за лапку, что бы ей не было так страшно, и просила: « Не оставляй меня, не умирай, как же я без тебя». Потом собака затихла  и дыхание прекратилось. Михаил Петрович завернул е в покрывало, положил на санки и увез за озеро, похоронил в сосновом лесу. Пока долбил ломом м лопатой мерзлую землю, все ронял на не скупые мужские слезы. Могилка получилась неглубокой и он решил, что весной выроет глубже, и перезахоронит собаку, но весной он не нашел этого места. Вся семья была в трауре. Мама с Женей украдкой друг от друга плакали, чтобы никто не видел и еще больше не расстраивался, и решили, что больше никогда не заведут живности у себя дома. Новый год они не отмечала. Женя никуда не пошла – не было настроения, и Антон е не понял. Он, конечно, тоже остался дома, но был недоволен.

Однажды вечером Женя встретила Игоря, он ей улыбнулся и, подойдя, поздоровался:

- Здравствуй, Женя, как дела? Что новенького?

Женя заплакала и  уронила голову ему на грудь:

- Игорь, умерла Неймочка моя, лапочка моя, пушистик мой, осталась я теперь одна.

- Ну, что ты, Женя, разве можно так убиваться? Успокойся, мне ее тоже очень жалко, ведь  она почти пять лет пролежала у моих ног, но такова жизнь, все когда-нибудь кончается.

Капюшон спал с Жениной головы, и он нежно гладил ее по волосам. Женя, почувствовав участие, расплакалась еще сильнее. В ее сердце прибавился еще один болезненный уголок, и в двадцать лет все это было невыносимо. Наконец, она, немного, успокоилась и, глядя в глаза Игоря своими печальными, заплаканными  глазами, сказала:

- Игорек, ты на меня больше не сердишься? Не сердись, пожалуйста, и если захочешь, заходи к нам, мама будет очень рада. Она так тебя любит.

«Лучше бы ты любила меня», - подумал Игорь, а вслух сказал:

- Я не сержусь на тебя, и не сердился, мне просто очень жаль, что все кончилось, я как-то потерялся в  этой жизни и сейчас блужу, ища выхода. Но ты для меня неизменно останешься самым дорогим человеком, всегда рассчитывай на мою помощь.

Они попрощались и разошлись, но на душе у Жени посветлело. Выплакавшись на  участливом плече, узнав, что Игорь на нее не сердится, она пришла домой радостная и повеселевшая.

На самом деле ей расслабляться нельзя было никак, она давно уже была не курьером, а представляла в судах различных людей и организации, и получала зарплату в десять раз больше, чем ей когда-то назначили. Сейчас у нее было очень сложное дело: она защищала в суде жену бывшего полковника ФСБ, на которую был подан иск с бывшей работы, о якобы огромном долге, оставшемся за ней. Дело тянулось уже полгода, была проведена куча экспертиз подписей, собраны различные документы, и на днях должно было состояться решающее судебное заседание. Женя каждый день моталась в областной город за двести километров, а мороз стоял такой, что колеса примерзали к дороге.

Надо отдать должное Антону, он еще пока не  работал, и все время сопровождал ее в поездках. В отличие от Игоря, они никогда не ссорились, у них была полная гармония в отношениях. Но никогда не бывает все хорошо: постоянно промерзая в дороге, перед самым заседанием Женя сильно  заболела. Начался тяжелейший бронхит, она кашляла и задыхалась. В детстве она практически, была здоровым ребенком, и болезнь, такая сразу тяжелая и затяжная, сильно напугала Нину Ивановну. Она заставляла пойти дочь к врачу, но та упрямилась и лечилась сама, глотая горстями антибиотики и поедая килограммами лимоны. К заседанию суда ей надо было быть в форме. Женя так упорно лечилась, что болезнь отступила.

Заседание суда должно было состояться первого марта, в первый день весны. Весной действительно уже пахло, утром раньше светало, день становился длиннее, но Жене все равно его не хватало. Солнышко пригревало, на крышах таяли прозрачные сосульки и весело звенели, капая на лед и делая в нем разнокалиберные дыры. Но Сибирь есть Сибирь и ранней весны от нее ждать не приходится.

Утром, в день заседания, Женя тщательно причесалась, надела строгий черный костюм с белой блузкой, покрасила губы помадой цвета «карамель» и немного подвела тушью глаза, то есть сделала все, чтобы выглядеть старше и солиднее. Со своим начальником, на его «Волге» отправились в суд. День был очень ответственный,   и он считал, что Женю нужно поддержать. Начальник, Георгий Андреевич, был интересным человеком, всесторонне развитым, эрудированным, а самое главное, имеющим огромное количество знакомых нужных людей по всей стране. Не было такого человека в области, который занимал бы высокий пост и не знал Георгия Андреевича. Он этим очень гордился и старался познакомить со многими Женю, для будущих дел. Вот и сейчас по дороге он наставлял, как себя вести, чтобы понравиться  судьям, что это очень важно, почти наполовину можно быть уверенной, что дело будет выиграно. Женя сидела рядом и слушала его. Он говорил банальные вещи, о которых она и сама знала и пользовалась этим, недаром сегодня так тщательно одевалась. Но она кивала ему головой и соглашалась во всем. В свои двадцать лет Женя провела уже не одно дело и знала, есть такие судьи, что хоть вывернись наизнанку, но если им не заплатишь, то ничего не выиграешь. К счастью, таких меньшинство. Какие будут сегодня?

Спустя три часа, как покинули родной город, они подъехали к зданию суда. Войдя в зал, Женя села на переднюю скамью, а Георгий Андреевич в конце зала. Народу было мало, только те, кого касалось дело. Истцом был довольно молодой, лет тридцати пяти, мужчина – директор того предприятия, где работала Женина Подопечная. С виду он был самоуверенным «новым русским», вел себя так,   как будто дело было уже у него в шляпе. Но, он сильно ошибался. После того как суд его выслушал, стала  выступать Женя и своими доводами, экспертизами, доказательной базой , положив его на обе лопатки, выиграла дело.

Георгий Андреевич был в восторге. День уже клонился к вечеру, а у них еще маковой росинки во рту не было, и он потащил Женю в ресторан. Заказал бутылку дорогого шампанского, шоколад и обед из двух блюд. Сам он не пил, и не потому, что был за рулем, а не пил вообще, так, что на Женину долю выпадала целая бутылка ее любимого шампанского, да еще такого вкусного. Сначала она хотела выпить немного, только снять нервное напряжение, но когда выпила первый  бокал, захотела еще. В конце концов бутылка оказалась пуста, а Женя весела и пьяна. Георгий Андреевич, глядя на не с улыбкой – он такою е видел впервые,- сказал:

- Женя, нам пора ехать, ты не возражаешь?

- Нет, - мотнула головой Женя и хотела встать со стула, но почему-то плюхнулась на него обратно.

Георгий Андреевич подошел к ней, взял е за талию, помог подняться, а потом , легонько поддерживая, повел е к выходу. Женя устойчиво держалась на ногах, но в голове был полный ералаш. Ей было хорошо от сознания того, что она одержала победу,   что шампанское было вкусное, и она его все выпила, и начальник у нее был золото, она сейчас его расцелует. В это время Георгий Андреевич подошел с ее курткой, помог ей одеться и опять, поддерживая под локоть, повел к машине. Машина стояла метрах в десяти от выхода, и Женя успела несколько раз поскользнуться, пока преодолевала это расстояние, она крепко вцепилась в руку начальника и почти висела на ней. Наконец они дошли до машины и поехали. Сначала они обсуждали прошедший процесс, он нахваливал е и говорил, что у нее большие перспективы. Потом она замолчала и уснула, голова ее наклонилась и легла на его крепкое  плечо. Ее лицо оказалось совсем рядом, и у него застучало в висках. Георгий Андреевич остановил машину, осторожно переложил е голову на спинку сидения, потом перегнулся через не и опустил сидение в полулежащее положение. Женя не проснулась. Он посмотрел на е припухшие губы, чистое, по -девичьи нежное лицо – и сердце застучало еще сильнее. Он нежно дотронулся до е щеки, провел по ней ладонью и, резко сев на свое сидение, плавно тронул машину с места. «Боже, как мила эта девочка, так умна и хороша собой – редкое сочетание. Давно уже никто не цеплял его за душу. Но она так молода т так ему доверяет». Он старался отогнать от себя эти мысли, но они почему-то все время лезли ему в голову.

Женя проспала всю дорогу. Подвезя е к дому, он еще раз с нежностью посмотрел на милое спящее лицо, и взяв за руку, тихо сказал:

- Женя, просыпайся, приехали.

Она медленно открыла глаза, почувствовала свою руку в его руке и смутилась.

- Я так крепко уснула, что не заметила, как приехали. Это все шампанское, - сказала она и тихонько высвободила руку. Потом открыла дверцу, и выйдя из машины, уже на ходу крикнула:

- Завтра позвоню. До встречи.

Однако поздним вечером того же дня в Жениной квартире раздался звонок в дверь. Родители уже легли спать, а они  с Антоном сидели в комнате у компьютера. Женя посмотрела на экран домофона и увидела Георгия Андреевича с Ингой Юрьевной. Она открыла двери.

- Добрый вечер, Евгения Михайловна, - начал начальник, - несмотря на позднее время, мы решили прийти  поздравить тебя с прекрасно проведенным делом с победой и отметить это событие Возражения не принимаются.

Никто и не думал возражать.

- Что вы, какие возражения, я очень рада, проходите, раздевайтесь, - Женя провела их на кухню, которая в их двухкомнатной квартире заменяла гостиную. Кухня была довольно большая, в ней стоял двухместный кожаный диванчик, обеденный стол, кухонный гарнитур и два холодильника, и свободного места было еще достаточно. Зайдя на кухню, Георгий Андреевич поставил на стол бутылку шампанского и коробку с дорогим коньяком. Коробку конфет еще в коридоре он отдал Жене, а Инга Юрьевна подарила ей огромный букет красных роз и сказала:

- Женя, я очень рада за тебя, рада, что мы в тебе не ошиблись. Ты не спасовала перед такими маститыми людьми и доказала им, что и молодые сейчас могут многое. Желаю тебе побольше таких успешных дел и здоровья, а то что-то ты у нас раскисла немного..

- Спасибо. Я не ожидала вашего прихода. Садитесь, располагайтесь, сейчас маму позову.

- Обязательно зови родителей, я хочу их поблагодарить за то, что они произвели на свет такую прекрасную дочь.

Георгий Андреевич любил строить витиеватые фразы, что, в общем-то, соответствовало его облику. Михаил Петрович наотрез отказался идти, попросил сказать, что он уже спит, а Нина Ивановна с удовольствием пошла на кухню – она давно хотела познакомиться с  «хозяевами» своей дочери, потому что она видела, как в последнее время изменилась Женя, и не знала с чем это связать – с работой или Антоном. Ей казалось, что они оказывают на нее огромное влияние и Женя, в общем-то, человек, не склонный к подражанию, во всем их копирует, сама себе не отдавая отчета.

- Добрый вечер, - сказала Нина Ивановна и присела за стол.

- Здравствуйте, Нина Ивановна! – восторженно произнес Георгий Андреевич. – Вы в курсе, почему мы сегодня собрались?

- Да, в общих чертах. Честно говоря, я не думала, что произошло событие из ряда вон выходящее. Женя приехала и просто сообщила, что дело выиграли.

- Как, как  вы можете быть такой спокойной, вы, наверное, не представляете масштаб этого дела?! У вас такая дочь! Если ее не засосет быт, она далеко пойдет!

Он долго еще пел дифирамбы Жене, пророча ей прекрасное будущее, постоянно называя имена каких- то людей, которые в восторге от работы Жени. Потом допытывался, а не знает ли этих людей Нина Ивановна. Она говорила, что не знает

- Как не знаете!? Их знает весь город. Я всегда говорю Инге, как в такой семье могло вырасти такое сокровище?

Нину Ивановну это высказывание сильно покоробило. «Интересно, - подумала она, - кого он из себя тут корчит? Выгнать бы взашей и Женю бы забрать из этого элитного болота, но она мне  этого не простит».   Вслух же она сказала:

- В том, что я не знаю этих людей, ничего удивительного нет, ведь я работаю совершенно в другой сфере и, как вам известно, не занимаю руководящую должность, поэтому они мне не нужны. А что касается «такой» семьи, то я считаю, не стоит делать поспешных выводов. Семья у нас хорошая, и если мы не из элиты, то это еще ни о чем не говорит.

Нина Ивановна сказала это с улыбкой, но ледяным тоном, как умела делать только она. И, зная, что это значит, Женя испугалась.

- Мамочка, ты не так поняла Георгия Андреевича. Ты у меня действительно замечательная, и я всегда хотела быть похожа на тебя, ты такая умная и рассудительная, ты так много знаешь, что мне за всю жизнь не узнать.

- Успокойся, Женечка, я все правильно поняла, я не в обиде.

А про себя подумала: «На дураков не обижаются»,- и тон ее потеплел. Они еще немного посидели, допили шампанское, коньяк даже не открыли, так как Георгий Андреевич не пил, а Антон постеснялся.   Гости попрощались и ушли. А Нина Ивановна, уйдя в свою комнату, долго еще негодовала и думала, как же быстро люди начинают ощущать себя пупами земли.

21

Весна была в полном разгаре, наступил день рождения Игоря. Как всегда пригласили гостей, и  конечно же Женю. Гости были совершенно не те, что на Антоновом дне рождения, это были друзья Игоря со своими Женами. Женя их всех хорошо знала: за время знакомства с Игорем они часто проводили время вместе и подружились. Они знали о расставании  Игоря с Женей и считали это неправильным, но тему обходили стороной, делая вид, что все нормально, так и должно быть. Ирина Николаевна пригласила в гости дочь своей знакомой – Лиину. Это была невысокая худенькая девушка с гладко зачесанными в пучок волосами, с обыкновенным, даже немного некрасивым лицом и очень застенчивая За все время застолья она, мягко улыбаясь, слушала всех и  не проронила ни слова. Танцевала она только с Игорем медленные танцы, и оба тоже молчали. Когда все стали расходиться , Ирина Ивановна велела Игорю проводить Лиину – она жила в центре, а было уже поздно. Игорь безропотно согласился. По дороге они почти не разговаривали. Хоть Игорь был и под хорошим хмельком, он не мог найти тему для разговора с этой девушкой, а она не старалась его подержать. Так и попрощались, ничего не сказав друг другу, хотя оба прекрасно знали, что их специально свели, чтобы они познакомились и подружились.

Прошла неделя. Ирина Александровна, придя с работы, сказала Игорю, то у Лиины сломался видеомагнитофон и она пообещала, что Игорь придет, посмотрит в субботу.

Игорь после разрыва  с Женей очень переживал, еще и потому, что она постоянно у него на глазах была с его братом. И все никак не мог успокоиться. Поэтому он для себя решил, что ему необходимо завести девушку, да такую, чтобы она ему была верна и никогда не захотела бы от него уйти. Кандидатура Лины  была для него подходящей: ей было двадцать семь лет, его ровесница, ни с кем не дружила, была одна у мамы, отца не было, скромна и застенчива. Ему оставалось только проявить инициативу. И в субботу он пошел к ней домой

Лина его ждала. Она так же гладко зачесала свои черные волосы, сделала аккуратный макияж, надела брючки и пушистую кофточку. Дома никого не было. Она провела Игоря в зал, и показала магнитофон, который перестал «выплевывать» кассету, и  она в нем застряла. Игорь быстро справился с пустяковой работой, и они пошли пить чай. Опять молчали. Игорь лихорадочно думал, с чего начать? Как был просто с Женей: слова сами вырывались из души. А сейчас – хоть убей. Он пил чай с какими-то фантастическими булочками и нашелся:

- Какие вкусные булочки! Случайно, не сама пекла?

- Сам, и знаешь, первый раз в жизни. Мама дала мне рецепт, и я даже сама не думала, что так вкусно получится. Бери еще, ешь, я их много сделала, - живо ответила Лина и подвинула тарелку с булочками ближе к Игорю.

- А сама, почему не  ешь? Подсыпала в них чего-нибудь? – пошутил Игорь.

- Да что ты! Мне нельзя, я склонна к полноте.

- Да будет тебе… К какой полноте?     Прекрасная стройная фигурка.

В это время Лина подошла к нему подлить чаю, и он, обняв ее за талии, притянул к себе.

- Ой, сейчас чай прольем.

Игорь встал, взял у нее из рук чайник и поставил его на стол. Она стояла как вкопанная.

Он тронул е за подбородок, наклонился и поцеловал в губы мягко и уверенно. Она зарделась, опустила глаза, но не ушла и не возмутилась. Тогда он уже смелее обнял ее, маленькую и хрупкую, и целовал долго, ощущая во рту  вкус сладких булочек. Ему вовсе не казалось противным целоваться с нелюбимой девушкой, а даже приятно, и он, подняв ее на руки, понес к дивану. Она была легкая, как пушинка, и без того маленькая, она вся сжалась, и была похожа на испуганного ребенка. Игорь  сел на диван и посадил ее к себе на колени. Она не сопротивлялась, но и не показывала особой страсти, как бывало Женя. Он все время теперь сравнивал. Не хотел этого, но оно так глубоко сидело у него в нутрии, что он ничего не мог с собой поделать.

Игорь продолжал целовать Лину в  губы, руками проник по кофту и стал расстегивать лифчик – застежка не подавалась. Тогда он приподнял кофту, освободил грудь и стал ее целовать. Грудь была маленькая и упругая с большим темным соском. Игорь взял его в рот и целовал слегка покусывая. Потом не чувствуя сопротивления, он снял с Лины  кофту, справился-таки с застежкой и уложил Лиину на диван. Глаза у нее были закрыты, а руки лежали вдоль туловища, как будто ей не принадлежали. Возникшее было желание, вдруг пропало. Тогда он снова начал целовать Лину в губы в шею, руками гладя е грудь, потом губы перешли на грудь, а руки расстегнули молнию на брюках, пытались снять их. Вдруг Лиина открыла глаза и тихо сказала:

- Игорь, мы так мало знакомы, что ты обо мне подумаешь?

- Подумаю, что ты или совершенно холодная женщина или я тебе совсем не нравлюсь.

- Нет, ты мне нравишься, но так сразу я не могу. Боюсь.

В голосе ее загорелся маленький огонек страсти, которую она подавляла своей нерешительностью и предрассудками.

- Глупости, ведь ты не девственница, чтобы так бояться.

- Нет, девственница. Может, тебе это покажется неожиданным, но у меня не было мужчин.

Игорь сел. Оставил в покое е брюки и подал ей кофту. Она е быстро надела и, совсем поникнув, замолчала.

-- Прости, для меня это действительно неожиданность. Я думал, в наше время уже нет девушек, придерживающихся столь строгих правил.

- Как видишь есть.

- Ладно, я пойду, уже поздно, - он встал и пошел к выходу.

- Но, ты придешь еще!?

- А ты этого хочешь – Игорь стоял у двери и держался за ручку.

- Хочу, - еле слышно прошептала Лина. Она стояла рядом, глядя ему в глаза своими карими печальными, как у собаки глазами.

В этот момент она была такая подавленная и беззащитная, что у Игоря сжалось сердце. Он взял ее за худенькие плечи и, улыбнувшись, поцеловал решительно и твердо.

- Тогда я уже пришел.

Не ожидавшая такого ответа, Лина  почему-то радостно засмеялась, взгляд у нее повеселел. Она просто взяла Игоря  за руку и повела его назад, но теперь уже в свою комнату, где стояла широкая кровать. С первой же встречи Игорь ей очень понравился, такой красавец. И она решила для себя, что даже если дело не дойдет до свадьбы, как ей пообещала мать, она просто ему отдастся. Глупо в таком возрасте оставаться девственницей и не иметь мужчину, подруги над ней уже давно подсмеиваются. А Игорь шел за ней и думал: «Это же надо как повезло в жизни – лишать невинности третью девушку».

От одной только этой мысли у него появилось огромное желание это сделать, и сейчас же. Он торопливо раздел Лиину, уложил ее на кровать и разделся сам.   Желание было сильным, той всепоглощающей страсти не было, он как будто смотрел на все со стороны. Ему пора было жениться, а ей выйти замуж. И Они друг от друга не отвертятся. С такими мыслями он стал покрывать поцелуями обнаженное гибкое тело своей будущей жены, после непродолжительных ласк, в которых теперь принимала участие и Лина, как всегда трепетно и нежно.

22

Жене Лина не понравилась. Не такая девушка должна быть у Игоря. Какая-то недотепа. Всего боится: боится темноты, боится испачкаться, боится показаться смешной, и все равно все время делает какие-нибудь глупости. Ну, разве не глупо бояться маленьких собачек, и шарарахаясь от них, цепляться за Игоря, как черт за грешную душу? Они теперь часто общались: Игорь Лина, Женя и Антон. Лина явно проигрывала с роскошной Женей и от этого комплексовала еще больше. Каким-то образом она узнала о длительных отношениях Игоря с Женей и сильно его к ней ревновала, она просто изводила себя, ей казалось, если Игорь не с ней, то непременно с Женей. Антона она в расчет даже не брала. Женя тоже ревновала Игоря к Лине, только сама себе не хотела в этом признаться. Она была, как собака на сене – сама не ам и другим не дам. Ни Антон, ни Игорь ничего не замечали, потому что обе девушки это тщательно скрывали и только соперничали друг с другом во всем. Был самый разгар лета, солнце палило, как в преисподней. Они с компанией часто выезжали на природу с ночевкой, взяв палатки, и вот там Женя узнала о всяких фобиях Лины. Насекомых она боялась всех, даже бабочек, поэтому, никогда не разувалась и ходила по траве, высоко поднимая ноги. Женю это сильно смешило, да к тому же Лина отводила в стороны руки, соединив пальцы в кольца, а голову постоянно держала опущенной, с сильно вытянутой шеей, чтобы не дай бог, не наступить на кузнечика или жучка. Ни дать ни взять – цапля на болоте. Отдых на природе для Линины был настоящим мучением, но ради Игоря она терпела. Она была единственным у матери и бабушки ребенком, и они всю жизнь ее лелеяли и ограждали от действительности жизни, поэтому она не притворялась, а вела себя естественно, какой и была на самом деле.

У Лиины была иномарка, вернее у ее мамы, и Игорь на правах почти уже члена семьи раскатывал на ней повсюду, конечно же с Лииной. И Женя говорила сама себе, что Игорь продался за машину. Она даже не подозревала, что в ней может быть столько желчи. Но в конечном итоге она все-таки привыкла к мысли, что Игорь давно уже не ее, да он ей и не нужен – рядом е любимый Антошка, которого она обожала. И она успокоилась.

После невыносимого зноя зарядили дожди, и Женя заболела бронхитом. Проболела весь август и решила все-таки обратиться к врачам. Ей поставили диагноз – хронический бронхит и выписали сильные лекарства, которые ей быстро помогли, и она бросила курс лечения, не доведя его до конца. В декабре ей предстояли госэкзамены  в университете, и она сейчас уже начала к ним готовиться. Днями просиживала в библиотеках, а вечерами работала. Легкая на подъем, она крутилась как белка в колесе, и все успевала – досрочно сдавала зачеты, выполняла поручения Инги Юрьевны и при этом была весела и бодра. Единственное, что ее беспокоило – это не проходивший кашель.

Нина Ивановна тоже очень переживала за здоровье дочери, она понимала, что с бронхитом шутки плохи: если его не лечить, он может перейти в астму, а это уже неизлечимо. Подруги, зная всю историю ее дочери, советовали пойти ей к бабке, потому что думали, что Женю сглазили, но Нина Ивановна не верила в такую чепуху и знала наверняка, что Женя не захочет снимать сглаз. Так ничего  не предприняв и на этот раз, они совершенно запустили болезнь.

23

В октябре Лина с Игорем подали заявление в загс, регистрацию им назначили на первое ноября. Свадьбу решили справлять в столовой, пригласили гостей, и подготовка к ней шла полным ходом. Женя и Антон были в числе приглашенных, и Женя шила себе сногсшибательный белый брючный костюм, что бы выглядеть не хуже невесты. Это был, конечно чистейшей воды эгоизм, но ей так не казалось.

Наступил день свадьбы. Как обычно, сначала выкупали невесту. Женя с Антоном были на стороне  друзей жениха, помогали ему дешевле отделаться, отвечая на вопросы дружки и платя старыми дореформенными рублями. Было весело и смешно. Потом был загс, где было чопорно и торжественно. После загса поехали кататься на машинах. И наконец, прибыли в столовую, где жениха и невесту встретили хлебом-солью и посыпали хмелем. Свадьба была как свадьба: пели, устраивали конкурсы и аттракционы. Плясали под гармошку, кто хотел – напился и выяснял у гостей, уважают ли его здесь.

Невеста была в красивом дорогом подвенечном платье и длиной фате, но от этого сама не стала красивее. У нее была такая внешность, что она одинаково выглядела, что в домашнем халате, что в бальном платье(это было исключительно мнение Жени, так как другие гости бурно восхищались красотой невесты). Тем более, что прическа была практически та же: зачесанные кверху волосы, собранные на затылке, но сделанная в первоклассном салоне за большие деньги. Жених был красив: в белой рубашке с дорогим галстуком, черном костюме хорошего покроя, который скрывал его небольшую сутулость и делал стройнее, высокий, с темными волнистыми волосами – он был неотразим. Лина, стоящая рядом, еле доставала ему до плеча, и то благодаря высокой прическе и туфлям на высоких каблуках. Подружки невесты завистливо перешептывались: «Сидела, сидела и такого парня отхватила, повезло ей несказанно». Услышав такой разговор, Женя отметила про себя, что Игорь действительно был хорош и она с ним рядом смотрелась бы гораздо лучше. Но она выглядела неплохо и с Антоном. Костюм, специально сшитый для этого дня, был замечательным – она в нем была легка и грациозна, как бабочка. Антон же напротив, был высок и плечист, с очень короткой стрижкой, похож на атлета- культуриста, и про них говорили: «Какая красивая пара! » Жене приятно было это слышать, но к горлу подкатывал предательский комок, когда кричали « Горько! » и жених с невестой подолгу целовались. Антон заметил ее грусть и весело сказал:

- Не грусти, котенок, скоро и мы сыграем свадьбу, красивую и веселую.

- Я и не грущу, и замуж еще рано, семья – это трясина, которая засосет, не успеешь опомниться. Мы еще молоды, и у меня много планов, которые замужество не даст воплотить в жизнь. Вот окончу университет, а там видно будет

- О! Так это уже скоро, в январе окончишь – и в загс.

- Как-то странно ты делаешь мне предложение… или это шутка?

- Какая уж тут шутка, это не предложение а предупреждение, что бы ты была готова к предложению, - Антон говорил смешливым тоном, и действительно было похоже на шутку.

- Как-то очень запутанно, - сказала Женя, и рассмеявшись, потащила его  танцевать.

Женя понимала, что эта чужая свадьба поставила точку в довольно длительном периоде ее жизни и окончательно освободила ее от угрызений совести за то, что она сделала. Этот период был одним из счастливейших,   и она будет вспоминать его с любовью и нежностью.

24

Закончились ноябрьские праздники. Женя сидела у Антона дома, настроение было хорошее, они слушали музыку и обсуждали прошедшую вечеринку с друзьями, как вдруг засигналил пейджер. Сообщение было от мамы:

- Женя, папе плохо, вызвала «скорую помощь», приезжай срочно.

У не похолодело внутри. Она подала пейджер Антону, он прочитал и они мигом собравшись, сели в машину и через минуту были у подъезда. Возле дома уже стояла «скорая», а из подъезда вывели отца под руки и положили на носилки. Мама успела только сказать:

- У папы инфаркт, поезжай за «скорой», - и села в неотложку.

У Жени перехватило горло, ей стало трудно дышать, ей показалось, что это конец, и она уже никогда не увидит отца.   Что за напасти сваливаются на не последнее время, чем она прогневила Бога? Она ехала за неотложкой, слезы застилали глаза, в голове крутилось: »Все обойдется, обязательно все будет хорошо». Они приехали к приемному покою, из которого вышли санитары и на носилках унесли отца. Мама шла за носилками, она была бледна и испугана, Жене махнула рукой, что бы ждала, и скрылась за дверью. Не было е минут сорок, для Жени они показались вечностью. Антон ее успокаивал, а она. рыдая, говорила:

- Это я, я во всем виновата. Я делаю в жизни все не так, и за это страдает вся моя семья.

- Я понимаю, что ты имеешь в виду, но ведь все уже позади. Игорь женился, он на тебя не в обиде, у него своя жизнь, у тебя своя, не наговаривай на себя. Посмотри правде в глаза, дядя Миша пил все праздники, вот и результат, при чем здесь ты.

- Не знаю, может быть, ты и прав, но он и до этого пил, но ведь инфаркта не было.

- А ты как хотела? Сколько ее не пей, а часто именно так  и заканчивается.

- Нет, я не хочу, чтобы этим закончилось, я люблю тебя, папочка миленький - не умирай, - Женя  уже не плакала, а только всхлипывала, дыхания ей не хватало, и была страшная слабость.

Наконец вышла Нина Ивановна и сказала, что все не так страшно – у отца микроинфаркт,   но все равно его положили в реанимацию, наверное, все обойдется, она дождалась еще одной кардиограммы, побеседовала с врачом, поэтому, так долго задержалась.

На следующий день вечером пришлось вызывать «скорую» Жене. День она промучилась – кашляла, тяжело дышала, а к вечеру начала задыхаться. Врачи поставили ей внутривенно эуфиллин, и настоятельно посоветовали обратиться в поликлинику. Приступ прошел, и неделю ничего не беспокоило Женю. А потом снова приступ, и Нина Ивановна прямо за руку повела Женю по врачам. Первый же врач-терапевт, ошарашил – бронхиальная астма. Они не поверили, пошли к пульмонологу, иммунологу, везде было одно и то же – бронхиальная астма. Лечение назначали все одинаковое – аэрозоль для ингаляций.

Бедная, бедная Женя, она не могла поверить в такое горе, совершенно здоровая, спортивная, закаленная девочка и вдруг сразу такая тяжелая болезнь. Практически на всю жизнь. У нее болезнь протекала странно, если у других астматиков были приступы, и они проходили, то у не был непроходящий, затяжной приступ, удушье снималось только с помощью баллончика, который вошел в обиход, как зубная щетка.

Михаил Петрович поправился, его выписали из больницы, но он еще полгода должен был находиться на больничном. Он сильно сдал, о выпивке уже не было и речи.

У Жени начались госэкзамены. Она очень сильно волновалась, что усугубляло болезнь, но все-таки она все сдала  отлично и в конце января получила диплом. Прошла зима. Весна, как всегда, принесла Жене надежду на удачу, и успех во всем. Она любила весну. Весной она родилась, с весной у нее связаны самые лучшие события в жизни. Даже болезнь отступила. На самом деле она просто привыкла к ней и уже не замечала. Аэрозоли помогали ей дышать, а никто не видел, как она ими пользовалась, и создавалась иллюзия ее полного выздоровления.

25

На свадьбу Игорю и Лине теща подарила не только машину, но и двухкомнатную квартиру, ту самую, в которой у них с Лииной была первая ночь. Он старательно делал там ремонт, благо, что умел он все. К Лине он привык совершенно. Она была хозяйка, конечно, никакая, но она старалась, и Игорь это видел. Она очень его любила и боялась потерять, поэтому они перестали ходить куда-либо, даже ее давние подружки не навещали их, не говоря уже о Жене и Антоне. Если Игорь все-таки навещал мать, он старался не говорить об этом Лине. Если же она об этом узнавала, то сразу начинала плакать и обвинять его во всех грехах смертных. Ему,   конечно, это не нравилось, но деваться было не куда и он терпел, стиснув зубы, он не любил врать, а приходилось. Как-то в мае, придя вечером с работы и сев ужинать, Игорь заметил, что Лина загадочно улыбается , как будто хочет что-то сказать. Ему нравилось, когда у Лиины было хорошее настроение; тогда они подолгу сидели на диване обнявшись и разговаривали о делах, о работе, обсуждали какие-то планы на будущее. Все было как у людей, пока вдруг не касались вопроса об Ирине Ивановне или Антоне и Жени – тогда Лина молчала и дулась неделю. И вот сейчас он спросил:

- И что это у нас так глазки блестят? Что хорошего произошло, пока я был на работе?

- Я сегодня была у врача! – торжественно начала Лина, - он сказал, что у нас будет ребенок!

- Ура! – закричал Игорь, и схватив Лиину на руки, закружил по кухне. – У нас будет маленькая  девочка, похожая на меня, и она будет моей, я это знаю наверняка.

- Странно, а сын разве не твой? С удивлением спросила Лина и чуть нахмурилась, как при любом упоминании о прошлом Игоря.

- Представь себе, что я давно уже сомневаюсь, что я его отец, судя по поведению его матери, но мои сомнения не освобождают меня от алиментов.

Настроение у него совсем не испортилось от этого разговора, он продолжал улыбаться и держать Лину на руках. Она, правда, за последние месяцы пополнела, как ни старалась держаться, а замужняя жизнь на е фигуру повлияла благотворно, была не так уж легка, но Игорь этого не замечал. Держа ее на руках, он стал ее целовать. Лина давно уже привыкла к его ласкам и с удовольствием их принимала, и млела от них. Вот и сейчас она откинула голову, повиснув на крепких руках мужа, выгнула спину, халатик разошелся, открыв ее пополневшую крепкую грудь. Игорь посадил е на кухонный стол, развязал поясок, и Лина, поведя плечами, легко скинула с себя халат, обнажив круглые плечи и тугие бедра. Игорь продолжал покрывать поцелуями мягкое, налитое тело своей жены, испытывая сильное возбуждение. Лина извивалась под его поцелуями. Войдя во вкус, с удовольствием занимаясь любовью, она никогда не отказывалась от исполнения супружеского долга, е даже не смущало место, которое выбрал муж для этого. Она просто испытывала удовольствие и еще больше любила мужа за его сексуальную энергию и неутомимость. Сейчас Лина желала своего страстного, любимого, и раздвинув ноги, обняла его за шею. Игорь не заставил себя ждать, и подвинув  е на край стола, с пылкой страстью вошел в нее и стал медленно двигать бедрами, как будто изучал каждый уголок е тайной пещерки, он старался проникнуть все глубже и глубже. Лина постанывала, вцепившись руками в плечи мужа, откинув назад голову и прикрыв глаза. Стоны е становились все громче, дыхание чаще, и вот она затихла, прижавшись к нему грудью, как бы подавая сигнал. Что он может продолжить для себя. Игорь взял ее за крепкую попку и убыстряя темп, стал с силой вонзать свой разгоряченный член, пока не почувствовал мощный взрыв наслаждения. Он нежно поцеловал жену, спустил на пол и накинул халат на плечи. Лина как-то так естественно вошла в его сердце, что он уже не мыслил жизни без нее, особенно теперь, когда узнал, что она ждет ребенка. Жизнь их была тихой и размеренной; другие могли бы сказать. «быт засосал их», но им это нравилось, оба были не больно охочи до больших компаний, и им доставляло удовольствие приводить дом в порядок и своими руками делать уют и красоту. Интимная жизнь их тоже устраивала. Лина оказалась ни такой уж пуританкой, как показалось Игорю вначале, и у них кругом был полный ажур. Женю он практически не видел – они жили в другом районе, -  и постепенно мысли о ней его посещали все реже и реже.

26

Нина Ивановна ехала в автобусе. Был конец  сентября, и все мысли ее были направлены на здоровье дочери. Взгляд был уставший и потерянный от постоянных забот и переживаний за дочь, за мужа. Вдруг, сидящая напротив старушка сказала:

- Женщина, да что уж вы так-то? Ведь у вас никто не умер, а вы так скорбите. Улыбнитесь, все у вас будет хорошо.

- Что? – Нина Ивановна опешила. – Это вы мне? – и невольно улыбнулась.

- Ну вот, так-то лучше, видишь, какая красавица сразу стала, - перешла старушка на «ты». - Если хочешь, давай выйдем на моей остановке – я на рынок поехала, лучку прикупить, да капустки, - и я все расскажу. Все у тебя хорошо будет: дочка родит, муж выздоровеет.

Нина Ивановна не верила, ни в каких гадалок, ворожей и прочих, но эта женщина как будто загипнотизировала ее. Услышав о своем больном муже (и откуда она знает, что у нее есть дочь?), она, как на поводке, вышла у рынка вслед за старушкой. Та отозвала ее подальше от остановки, одной рукой взяла за запястье руки, а другой стала гладить по ладони, при этом пристально смотрела в глаза и говорила:

- Муж после сердечной болезни – хворает, но ненадолго,   сердце уже здорово, это нервы болят у него. Не болел никогда, испугался за жизнь свою. Скажи ему, пусть таблетки перестанет пить, у него и так все пройдет. И дочь твоя нажила болячку  через нервы свои, пусть успокоится, простит всех, на кого зло держит, себя пусть не винит ни в чем и  работу не принимает так  близко к сердцу – и у нее постепенно все пройдет. А вообще она беременна и родит тебе внучка крепкого и красивого.

- Да что вы, какого внучка? – перебила ее Нина Ивановна, - у меня дочь даже замуж не собирается.

- Э-э-э, замуж-то не напасть, как бы замужем не пропасть. Свадьбу сыграете скоро, так что денежки готовь, а сама перестань переживать, а то тоже заболеешь. Ты ведь наверняка  не материшься. Так вот тебе мой совет: встань утром, подойди к входной двери, стучи в не кулаками и посылай всех подальше. Увидишь, тебе жить легче будет.

Нина Ивановна весело рассмеялась, представив, как перепугает соседей, если начнет долбить в двери и материться, и сквозь смех сказала:

- Не знаю,   бабуля, как на счет ваших предсказаний, но то, что вы мне настроение подняли, это точно. Вот, возьмите деньги, купите на них еще и яблочек себе, съешьте за наше здоровье.

- Спасибо не откажусь, а ты запиши мой номер телефона. Если надобность, какая будет, позвони. Прощай детка, всех благ тебе.

- Прощайте, бабушка, вам тоже всего доброго.

И они пошли каждый своей дорогой. Хорошее настроение не покидало Нину Ивановну до самого вечера. Вечером пришла Женя, и Нина Ивановна, рассказав ей про встречу со старушкой, со смехом спросила:

- Так что, дочь сознавайся, когда ты мне родить собираешься?

Женя как-то странно ухмыльнулась, покачала головой и ушла в свою комнату. Нина Ивановна, ничего не поняв, решила, что все это ерунда, и выбросила из головы все, о чем говорила старушка.

Однако, в конце октября Женя и Антон как-то буднично сообщили, что подали заявление в загс  и регистрация состоится двадцать пятого ноября. Нина Ивановна восприняла это сообщение без особого энтузиазма и только спросила:

- И что вы решили? Где будет справлять свадьбу?

- Мама, этот вопрос надо решать тебе – деньги ваши, и если их хватит, то лучше в ресторане. Пусть будет немного гостей, но чтобы было все красиво и запомнилось надолго. Ведь будем снимать видео, останется как память, - кротко сказала женя.

Да с деньгами сейчас туговато, папа столько времени болел, но это неважно, возьмем взаймы, потом рассчитаемся. Надо выбрать ресторан, покупать, или брать напрокат платье. Времени в нашем распоряжении мало, всего один месяц.

- Да успеем мы, в первую очередь надо составить список гостей и разослать им приглашения, чтобы наверняка знать, кто придет, тогда и заказывать.

Антон молчал, и только по кивкам его головы было понятно, что они с Женей уже обсуждали этот вопрос и давно уже все решили, а теперь она высказывает их общее мнение.

- А Ирине Николаевне-то сообщили об этом или она еще не знает?

- Нет, - сказал Антон, - еще не сообщили, е пока нет дома.

- Ну что ж, скажите ей, пусть завтра приходит, будем праздновать вашу помолвку. А теперь расскажите мне, из-за чего такая скоропостижность? Ведь даже намеков не было на вашу скорую женитьбу. Неужели старушка все-таки  была права насчет внука?

- Мама, ты представляешь, когда ты мне рассказала ту историю, случившуюся с тобой в автобусе, я была поражена. Та старушка, наверное колдунья: я уже тогда была беременна, но еще сомневалась, а она тебе такое выдала… Может, она и в остальном права окажется и я наконец выздоровею, - с надеждой в голосе сказала Женя.

Месяц пролетел незаметно. Накануне дня бракосочетания, Антон с друзьями отмечали конец своей холостяцкой жизни, и сильно напился, чего он давно себе не позволял. Общение с Женей благотворно влияло на него – он перестал пить  даже пиво. И вот на тебе! Они сильно поругались. Женя после встречи с ним прибежала вся в слезах и сквозь слезы, всхлипывая, жаловалась маме:

- Мама, наверное, я в жизни сделала огромную глупость: не надо было выходить замуж за Антона – он не сделает меня счастливой, я это чувствую, у меня с ним будут одни только неприятности! Что делать?

Нина Ивановна гладила дочь по светлым пушистым волосам и успокаивала:

- Да не расстраивайся ты так, тебе нельзя, и из-за ребенка и астма может обостриться. Успокойся и окончательно реши для себя, хочешь ли  ты за него замуж. Если нет – я сегодня же отменю всех гостей, и не будет никакой свадьбы. Наплевать на деньги и всякие условности. Кто захочет – поймет, а не поймет- так это их проблема.

Нина   Ивановна не кривила душой, она сама так же думала о их женитьбе и, честно сказать, совсем не хотела отдавать свою дочь в руки Антона: она ни на йоту не верила в его исправление и знала наверняка, что он снова начнет пить и таскаться по бабам.

- Но как же, мама, а ребенок родится без отца и у него в документах вместо отца будет прочерк? – рыдала Женя.

- Смотря, какой отец, а то лучше и без него. Ты молода и красива и найдешь себе достойную партию. Конечно, надо было раньше хорошо подумать, когда приняла решение расстаться с Игорем, но теперь уже поздно об этом говорить, а ведь он так любил тебя!

Нина Ивановна тяжело вздохнула. Она очень жалела об их распавшейся дружбе и в болезни дочери винила то Антона, который свалился на их голову, то Лину, которая, как ей казалось, сглазила ее дочь, и та ни с того ни с сего заболела.

- Не знаю, мама, мне , наверное вообще не надо было выходить замуж ни за Антона, ни за Игоря – я не создана для этого. Я считаю, что муж должен быть со мной во всем согласен, мне не нужен упрямый козел, с которым всю жизнь надо будет бодаться. А среди мужчин трудно такого найти, они тоже хотят, что бы жены были с ними согласны, хотя ведут себя, как последние идиоты, и с этим идиотизм я должна соглашаться.

За разговором Женя немного успокоилась и пошла умываться. Она долго плескала в лицо холодной водой,   потом помочила вату и приложила е к заплаканным глазам – завтра надо быть красивой. Как бы она не сопротивлялась, а свадьба состоится, мечта сбылась. Она так решила, а свои решения она меняла редко.

27

Утро было напряженное, все суетились, заканчивая последние приготовления к приходу жениха. Женя успокоилась, была по-деловому собрана и энергична. Парикмахерша, приглашенная на дом, сделала ей уже прическу  и наносила последние штрихи косметики, когда снизу раздался  громкий голос Антона:

- Женя, я люблю тебя!

Все бросились к окну и увидели гурьбу молодых людей во главе с женихом. Подружки невесты, поджидавшие жениха, вышли из подъезда и начались испытания. На каждом этаже они задавали ему загадки, заставляли что-то делать, за все несделанное он платил деньгами и, вообще, им было там весело, соседи выходили на площадки и с любопытством наблюдали.

Нина Ивановна беспокоилась, что еще не все успели сделать – дочь даже не одета, - и стала всех поторапливать. Наконец Женя справилась с платьем, надела туфли и была готова к встрече. На площадке зашумели – это вконец измученный жених пытался прорваться, а его не пускали, но вот вся гурьбы ввалилась в квартиру и выкуп состоялся.

Женя и Антон стояли рядом, оба были обворожительно красивы. Улыбающийся жених в светлом бежевом костюме, высокий, плечистый, уверенно держал под руку невесту. Она -  стройная и торжественная, в  нежно-розовом платье с огромным декольте, обрамленном большими розами, открывающем ее красивые плечи, в розовой фате, приколотой сзади к пышным локонам, собранным на затылке. Тонкие кудрявые прядки, перемешиваясь с маленькими белыми цветами, обрамляли ее прекрасное лицо и свисали вдоль порозовевших от волнения щек до самых плеч. Она была немного грустна и печальна. Свидетель разлил по бокалам шампанское, гости поздравили молодых и поехали в загс на четырех белых  «Волгах».

Свадьба была веселой и шумной, тамада хорошо знала свое дело и провела свадьбу на отлично. Игорь пришел на свадьбу один: Лина была уже на седьмом месяце беременности и, конечно же, осталась дома. Игорь был рад этому, не хотел, чтобы она лишний раз волновалась, и сейчас сидел за столиком и буквально «надирался» водкой. Он думал, что вся любовь к Жене прошла, и не предполагал даже, что ему будет так больно видеть красивую, довольную Женю и еще боле довольного брата. Ему показалось, что он ни так уж и счастлив в своей семейной жизни, попал в шоры к двум женщинам – матери и дочери – и теперь без их ведома, даже, в туалет нельзя выйти. Вот и сегодня они его отпустили до завтрашнего дня и строго наказали не напиваться. А он пил и пил, но хмель его не брал совершенно. Гости танцевали, и он решился, как когда-то в мае, на дне рождения брата, пригласить Женю на танец. Она пошла с ним танцевать и привычным жестом легко положила свои руки на, до боли знакомые, плечи Игоря. Они были такие поникшие и глаза Игоря такие грустные, что у нее сжалось сердце, и она уже не первый раз подумала, что сделала непоправимую ошибку в своей жизни. Игорь был одет в черный костюм, который был куплен к его свадьбе, и белую рубашку, и со стороны казалось, что они жених и невеста. Пышная юбка Жени не давала приблизиться Игорю к желанному стану, и он с трепетом обнимал несколько располневшую талию. Он догадался, что Женя беременна, и спросил:

-  Женя, ты ждешь ребенка?

- Как всегда ты на счет меня очень прозорлив. Как тебе это удается?

- На этот раз очень просто, я четыре года обнимал эту талию, и разницу легко было почувствовать.

- И со стороны заметно? Я так тщательно это скрывала.

- Нет со стороны не заметно, я даже не мог подумать. Ты так обворожительно хороша, что кроме этого никто ничего не видит, я думаю…..

Они разговаривали так, как будто и не было этих двух лет, прожитых вдали друг от друга. И не было у него беременной жены, а у не теперь уже законного мужа. Женя чувствовала исходящие от Игоря тепло и нежность и, как раньше заботу в голосе. А он видел, что она это чувствует, значит, та тонкая ниточка понимания между ними не порвалась, и он был почему-то рад этому.

- Я даже не хочу спрашивать, счастлива ли ты. Потому что, если ответишь «да», мне будет больно, а если «нет» еще больнее. Я хочу, чтобы ты, так долго приносившая мне радость и счастье, была все-таки счастлива…

- Спасибо Игорь, мне приятно от тебя слышать это, приятно с тобой танцевать, разговаривать, и я тебе тоже желаю счастья.

Музыка кончилась,   и он повел  Женю на место рядом с женихом. По дороге он хотел поцеловать е руку, но она была в тонкой перчатке чуть пониже локтя, чуть пониже локтя, и он поцеловал в то место, где перчатка кончалась. Он не вернулся к себе за столик. А отправился курить, продолжая ощущать губами приятную прохладу Жениной  гладкой кожи. Игорь вышел на улицу, был ноябрьский морозец, но он его не чувствовал. Жадно затягиваясь, он выкурил одну сигарету, потом другую, и немного придя в себя, пошел в зал. Налил себе полный фужер водки и залпом выпил.

Довольные пьяные гость разъехались по домам, а жених и невеста отправились на свое брачное ложе, которое было приготовлено у Нины Ивановны в Жениной комнате. Еще до свадьбы было решено, что молодые будут жить здесь, пока что-нибудь не решится с квартирой.

28

Только в сказках, все кончается свадьбой, а в жизни все с нее начинается. В конце января у Игоря с Линой родилась дочь, они назвали ее Лизой. Она действительно была похожа на Игоря, большеротая с темными кудрявыми волосиками, и только глазки были круглыми, как у Лины.   Игорь был страшно рад рождению дочери и души в ней не чаял. Лина после Жениной свадьбы и  рождения дочери  немного успокоилась и перестала донимать Игоря ревностью. Она располнела и была похожа на колобок. Ее это очень удручало, но глядя на беременную Женю, которая тоже округлилась и была далеко не стройна, она себя успокаивала, что она не одинока и со временем все придет в норму.

Женя с Антоном после ссоры перед свадьбой больше не ругались, жили дружно и согласно. Антон всячески оберегал жену и никуда без нее не ходил. Беременность протекала нормально, и даже болезнь отступила – Женя перестал пользоваться баллончиками, и обходилась без них.   Работа у нее была такая, что она не шла в декретный отпуск, а продолжала работать до самых родов. Женя очень боялась рожать, боялась задохнуться, не справиться с дыханием, поэтому роды были платными. На них присутствовал Антон, и он первым увидел свою крохотную дочь, родившуюся в середине мая. Как ни странно, а может наоборот закономерно, но он не испытывал  никаких чувств к этому розовому комочку. Взяв ее на руки, он тут же отдал е акушерке, сказав, что боится уронить.

Через пять дней Женю с малюткой выписали, а имя ей не придумали.   Просмотрели все святцы и книги имен, и наконец, решили назвать е Наташей, в честь Жениной бабушки. Имя означало «родная» и сулило быть девочке доброй, самостоятельной и сильной. Апока – она кричала ночами, мочила огромное количество пеленок и не хотела сосать грудь. В конце концов, промучившись полмесяца, Женя решила, что она не наедается, и начала подкармливать ее из бутылочки молочной смесью. Ребенок успокоился, стал спать и вести себя тише. Через месяц Натка совсем бросила грудь и перешла на искусственное питание, а еще через месяц Женя вышла на работу, отдав дочь на попечение своей мамы, оставившей ради  этого свою работу.

Женя была свободна от домашних дел и всю себя отдавала работе. У нее наметилось выгодное дело, выигрыш которого ей сулил большой гонорар, и она вплотную им занималась. Антон работал, приходил домой вечером, они купали девочку и в восемь часов укладывали спать, практически не видя ее. Он так и не проникся пока к ней отцовскими чувствами. Может быть потому, что все заботы лежали на Нине Ивановне, и он мало общался с ней, может оттого, что он еще не созрел для отцовства, может, по малолетству дочери. Однако, чтобы не слышать ночного плача, он выпивал бутылку  пива, как снотворного, что у него вскоре вошло в привычку, и как бы плохо она ни спала, он никогда к ней не поднимался и не помогал Жене. Женя же измотанная бессонными ночами, днями была поглощена своей работой, а вечерами не отпускала от себя  Натку. Она ее пыталась учить всему, очень рано стала показывать картинки,   разные игрушки, заставляла узнавать их, и девочка отвечала любовью и развитостью, Время шло как всегда быстро. Вот она начала уже и сидеть и вставать и появились первые зубки.

29

Прошла годовщина свадьбы, наступил канун   еще одного Нового года. Фирма, на которой работал Антон процветала, платила хорошие деньги своим работникам, и всегда с помпой отмечала все праздники, юбилеи корпоративными вечеринками, дарила дорогие подарки и раздавала премии. Вот Новый год они праздновали двадцать девятого числа. Антон надел свой свадебный костюм, взял с собой   светлые туфли и Женя пошутила:

_ Как на свадьбу собираешься, неужели такой ответственный вечер? Поди, обыкновенная пьянка.

- Интересно, а как бы ты наряжалась, если бы у вас был вечер. и там были все твои коллеги?

- У меня работников- то раз-два и обчелся, я сама себе работник. Ну ладно, иди, я пошутила, да приходи ночевать-то, а то по пьянке дом не найдешь.

- Опять пошутила? – с обидой в голосе сказал Антон и поцеловал Женю, - Ладно, я пошел.

Антон ушел, Женя поиграла еще со своей  Наталкой, которую обожала и любила до умопомрачения, за которую все время переживала. Если бы не мама, которой она доверяла больше чем себе, она, наверное, бросила бы свою работу, и села дома. Отдала ребенка бабушке и пошла в офис.

Ей давно уже поменяли машину, она ездила на новой серой «девятке», имела сотовый телефон и шесть человек в подчинении – четырех бухгалтеров и двух юристов. Брала на себя только самые трудные дела, а более легкими справлялись другие. Вот и сейчас у нее дело было на два миллиона, если она его выиграет, то сможет купить квартиру. Она старалась изо  всех сил. Не то чтобы ей надоело жить с родителями, но все-таки было очень тесно в их двухкомнатной квартире, где она всю кухню заполонила своими бумагами, на диване стоял принтер, на столе ноутбук, и вся семья ела где угодно, только не на обеденном столе. Мама стала какая-то нервная, угрюмая – одним слово измотанная заботами женщина, которая кроме четырех стен и ребенка больше ничего не видела и ни с кем не общалась. А от этого и атмосфера в доме была не из лучших. Совершенно, несравнимо  с тем, как они жили до Жениного замужества. Мама всегда была приветлива, разговорчива и щедра, всем Жениным друзьям нравилось бывать в из дружном доме.

Женя вела машину и все думала и думала о том, что у нее что-то не складывается в личной жизни. Прежней высокой любви к Антону она не испытывала, как-то все  стало обыденно, и если раньше были все время какие-то открытия, то сейчас сплошная рутина. Может  быть, потому, что у них не было собственного дома, семьи как таковой тоже не было – каждый был как-то сам по себе. К дочери Антон не питал отцовских чувств, это было видно невооруженным глазом: на руки почти не брал, играть – не играл, никакой радости от того нового научился делать ребенок не испытывал. Было такое впечатление, что ему она не нужна. Женя была в гостях у Игоря и видела, как он общался со своей дочерью, нежно и с огромной любовью: он менял ей штанишки, кормил, укладывал спать – и все это так просто, как само собой разумеющееся.   Женю тогда кольнуло чувство зависти к его жене – у них был дом, была семья. И это не смотря на то, что Игорь женился не по любви, а если бы по любви…

Поэтому Женя и работала как каторжная, чтобы заработать деньги на квартиру, и тогда,   может, все изменится: Антон станет хозяином, и дочь будет находиться с ними, а не с мамой, и поневоле ему придется с ней общаться. Но почему поневоле? Ей хотелось, чтобы Антон любил свою дочь по собственной воле и был настоящим отцом. Так с этими мыслями она и подъехала к офису и сразу увидела Таню, которая в их фирме работала юристом и была очень толковой девушкой. Она стояла возле высокого крыльца и разговаривала с молодым человеком. Женя подошла, приветливо поздоровалась: в силу своей молодости и по убеждению, она не ставила из себя большого начальника, а была со всеми работниками на короткой ноге. Вот и сейчас Таня, ответив на приветствие, сказала ей как подружке, а не начальнику:

- Познакомься, Женя, это мой хороший знакомый, мы давно не виделись и вот случайно встретились.

- Глеб, - сказал детина под два метра ростом и подал Жене огромную, как лопата, руку.

- Женя,   - улыбаясь, ответила она, и е маленькая рука утонула в его ладони.

Глаза их встретились, и Женя отметила, что в этих темных глазах, опушенных черными ресницами, светится ум и ирония. Она прищурила свои глаза - как будто не хотела, чтобы он в них тоже, что-то увидела. Сама не понимая, зачем ей это надо.

- А мы вот беседуем о прозе жизни, - как бы продолжая разговор с Таней, сказал Глеб. – Скучная, говорит Таня, настала жизнь: работа, работа и еще раз работа. Так вот у меня есть предложение сходить в прекрасное место и развлечься накануне Нового года, например в боулинг-клуб. Как вы на это смотрите?

- Я с удовольствием, а вот Женя… если только с мужем, - весело согласилась Таня.

- Так, прекрасная незнакомка уже замужем? Ну что ж, значит, с мужем, надеюсь, муж не сноб.

- Муж не сноб, но он сегодня вечером занят, а я как раз свободна, как птичка, и с радостью принимаю ваше предложение, с условием, что домой вернусь не позже часа.

- Это как вам понравится. Но если вы не захотите уходить в час, я настаивать не буду, - он шутливо положил руку себе на грудь и опустил голову в поклоне.

- Что это ты так расшаркался? -  сказала Таня. – Никак на мою начальницу запал?

- Фу, Танечка, как грубо, из таких прелестных губок - и такой жаргон…

- Да ладно тебе выдрючиваться! Женя не обращай внимания, он на самом деле хороший парень. Ну ладно, нам надо идти, а то так простоим с тобой до вечера. Где встречаемся и в какое время?

- Я заеду за вами в восемь вечера. Скажите куда?

- Домой, конечно, и ко мне и к Жене, сто километров не крюк для бешеной собаки.

- Хорошо, где Женечка живет? – он смотрел на Женю вопросительно и восторженно.

Женя назвала свой адрес и номер телефона, чтобы как приедет – позвонил, и она выйдет С этим и распрощались.

Уже сидя за столом в офисе, Женя подумала, что давно не была в компаниях без Антона. И вообще в незнакомых компаниях, что Глеб очень приятный молодой человек, недурен собой, и очень даже не глуп. Пожалуй, правильно она сделала, что согласилась пойти, все равно Антона дома  не будет и неизвестно когда придет, а ей одной скучать не хотелось, да и вообще .

30

На вечеринку Антон должен был остаться сразу после работы, поэтому, придя домой, Женя поиграла с дочкой, накормила ее и, попросив у Нины Ивановны разрешения на уход, стала собираться. Надела новые расклешенные обтягивающие джинсы  и бледно-зеленую тонкую водолазку, забрала часть волос под заколку, а остальные рассыпала пышной волной по плечам. После родов она совершенно не изменилась,   фигура осталась той же, талия была тонкая, а вот грудь заметно увеличилась.   Выглядела она замечательно, быстро поправила макияж и была готова к выходу. Ровно в восемь часов раздался звонок по телефону – это Глеб   извещал о своем прибытии. «Надо же, как точен», - подумала Женя, и надев короткую дубленку, пошла вниз.

В джип, на заднем сидении , уже сидела Таня, а на переднем парень, которого Женя не знала. Глеб вышел из машины, предупредительно открыл ей дверь, и она села рядом с Таней. Молодой человек повернулся и представился:

- Володя Шарапов, друг Глеба.

- Женя, - сказала Женя и со смешком спросила: - а у Глеба случайно не Жеглов фамилия, а то прямо кино, да и только.

- Вы не оригинальны, Женя, все так спрашивают, мы уже привыкли. Фамилия Глеба –Кравцов,-  почти серьезно отрапортовал новый знакомый..

В это время Глеб уже сел на свое место и тронул машину.

- Ну что, познакомились? – спросил он, - значит, поехали.

По дороге они еще кое-что выясняли друг о друге и почти друзьями подъехали в клуб.

Клуб был небольшой, на вид неказистый, на аналог американского совсем не тянул. Вокруг парковались дорогие автомобили, и охранники, очень похожие на вышибал, стояли у дверей. Парни вышли из машины. Глеб предложил руку Жене, а Володя  - Тане, помогли им выбраться из машины, и повели в клуб. Вот здесь уж действительно была красота. Пол, сделанный под мрамор, был застлан коврами, зеркала на всех стенах, отражали оригинальные люстры, создавая обилие света, отчего все искрилось и блестело. Компания разделась и прошла в зал для боулинга. Глеб провел всех в конец зала, где возле дорожки для боулинга стоял сервированный стол. На нем было шампанское, пиво, фрукты, коробка конфет и еще какая-то снедь. Зал был по-новогоднему украшен, кругом стояли маленькие блестящие елочки, висели гирлянды, которые мигали и переливались разными огнями. Женя была в восторге. Она уже была с Антоном в подобном клубе, но там был бар, и если кто-то хотел выпить, то шел в конец зала, а потом возвращался на место, да и  роскоши такой там не было.

Расположившись за столиком, Глеб предложил сначала выпить за знакомство и встречу, а потом заняться боулингом. Все согласились, и Глеб налил дамам шампанского, а себе и Володе пива. Выпили, потом еще выпили и пошли катать  шары. У Жени прошлый раз неплохо получалось, она немного поднаторела в игре и надеялась не ударить в грязь лицом, но того, что произошло потом, она не ожидала. Глеб предложил первыми попробовать девушкам. Таня отказалась, сказав:

- Я не умею, сначала посмотрю на вас, поучусь, а потом попробую.

Женя же без слов взяла шар, примерила его на руке и, разбежавшись, бросила его вперед. Шар легко покатился и… сбил все кегли. Женя ликовала, от восторга она запрыгала и захлопала в ладоши. Глеб подошел к ней, приобнял, и на ухо сказал:

- Женя, этим шаром ты поразила меня в самое сердце, что мне теперь делать?

- Это нечаянно, это случайно, я случайно сбила кегли, как будто кто их специально свалил. Я вовсе даже не умею толком и играть-то.

- Ну, не оправдывайся, пойдем лучше выпьем за твой успех.

- Подожди, Глеб, я попробую еще раз, мне не терпится проверить себя.

Женя снова взяла шар и бросила. Шар ровно катился к кеглям, а она напряженно сдала, что же будет. Бац! И опять все кегли свалились как подкошенные.

- Здесь что-то нечисто, такого просто не может быть, - задорно и весело сказала она, - это все подстроено. Но мне хочется думать, что это действительно мой успех. Теперь пойдем, выпьем.

И они пошли к столику, за которым сидели и ворковали Таня с Володей.   Это уже был третий бокал шампанского, Женя поднесла его к губам и сказала:

- От шампанского у меня всегда такое чувство, будто я раздета, ничего нигде не жмет и свобода во всех действиях.

- А я подумал, - сказал Володя, - что готова к любым действиям.

- Не говори пошлостей – это удел уличных остряков, а не джентльменов, - как бы оправдывая Женины слова, парировал Глеб.

- С каких это пор, Глебчик, ты у нас стал джентльменом? Сколько тебя знаю, ты всегда был не прочь подраться, пока не попал в эту свою секцию по какой-то борьбе.- сказала Таня.

Она тоже была на веселее, все время острила и смеялась, у них с Володей установилось полное взаимопонимание, и они подначивали Женю и Глеба, которые были несколько серьезны для такого заведения.

Глеб увидел, что шампанское кончается, махнул  кому-то рукой. Подошел парень в черном костюме с бабочкой и спросил:

- Что-нибудь желаете, Глеб Сергеевич?

- Принеси еще холодного шампанского и… - он повернулся к девушкам: - Женя, Таня, вы что-нибудь хотите, может быть проголодались?

Женя отметила, что ни к кому из посетителей не подходили официанты или кто там – все сами ходят в бар и приносят к своим столикам, и удивилась, почему к ним такое внимание.

- Я ничего не хочу. Но, Глеб, кто ты, почему к твоей персоне такое внимание?

Глеб махнул парню в знак того, что он свободен и ответил Жене:

- Женечка, я владелец этого клуба, всего-навсего.

- О-о-о, - в один голос сказали Женя и Таня.

Таня даже приподнялась с кресла и с огромным удивлением спросила:

- Но когда, каким образом, ты что наследство от американского дедушки получил, я ничего не знала?

- Это огромный секрет фирмы, и не очень интересный, чтобы его открывать.

Глеб сказал это таким тоном, что у Тани пропало желание узнать подробнее про жизнь Глеба, и она сказала:

- Вы, наконец, собираетесь учить меня боулингу или я уйду отсюда неучем?

Все были довольны, что тема разговора поменялась, и хором начали учить Таню игре. Она неумело кидала шар, который не хотел докатываться до кеглей, все хохотали и дурачились. Наконец, Таня сбила три кегли, и все опять сели за столик, на котором уже стояла запотевшая бутылка шампанского, что бы отметить успех.

Глеб ухаживал за Женей, оказывал ей всяческие знаки внимания: заботливо подвигал кресло, подкладывал фрукты, говорил ей, как она восхитительна и умна, трогал ее за распущенные локоны и подносил их к губам. Жене нравилось все это, она с удовольствием принимала его ухаживания. Даже не задумываясь об их последствиях.

Володя продолжал обучение Татьяны, целуя е за каждую сбитую кеглю, а Глеб с Женей сидели за столиком и разговаривали. Вдруг Глеб спросил:

- Хочешь, я тебе покажу полностью клуб, там в подвале очень интересно.

- Пойдем, мне действительно интересно, может, заодно откроешь секрет моего сегодняшнего успеха.

Глеб таинственно улыбнулся, обнял Женю за плечи, привлек е к себе и сказал:

- Весь секрет в тебе, очаровательная прелестница.

Так, обнявшись, они прогулялись по всему клубу, и зашли на второй этаж, где находился кабинет Глеба. Он открыл дверь и пригласил Женю войти.

Кабинет был большой и шикарный: красивые вертикальные жалюзи, свет, льющийся откуда-то из-под потолка, массивный стол с компьютером и телефонами, два огромных дивана из светлой кожи и пол с очень интересным ворсистым покрытием.

- Да, ничего не скажешь, у тебя здесь классно, с моим кабинетом даже рядом поставить нельзя, - и Женя, вспомнив, свой убогий кабинетишко в двенадцать квадратных метров, засмеялась весело и звонко.

- Женя, ты так обворожительна, что даже смех твой сводит меня с ума.

Глеб близко подошел к Жене и положил ей на плечи руки, но у нее почему-то ничего не дрогнуло. Он наклонился к ее лицу и стал целовать волосы, она стояла, молча, опустив руки.

- Я тебе неприятен ? Ты боишься меня, думаешь, я бандит? Я обыкновенный человек, и если ты когда-нибудь захочешь, я расскажу о своем прошлом.

Глеб говорил это таким тихим, проникновенным голосом, что Жене стало неудобно, что она так  отталкивает его. Она подняла голову к нему навстречу. Он взял е голову обеими руками, внимательно посмотрел ей в глаза, и стал целовать в губы. Поцелуй был приятный и нежный. Пылкая Женина натура откликнулась  на него сразу же и безоговорочно. Глеб почувствовал, как Женя потянулась к нему, и стал целовать ее жадно и страстно. Женя, обняв Глеба, впитывала в себя эти поцелуи и растворялась в них. Их тела были так близки, что они чувствовали биение сердец. Жене было хорошо с этим человеком, она отдалилась от повседневных забот  и рутины, но та же рутина напомнила ей о времени. Она отстранила Глеба и спросила:

- Который сейчас час? –  и  тут  же увидела на столе электронные часы с зелеными цифрами – они показывали три часа ночи, - ахнула: - Боже, Глеб, мне пора идти.

Женя открыла сумочку, достала телефон и стала набирать номер такси. Глеб остановил ее, положа свою руку на телефон.

- Я отвезу тебя сам, где взял, туда и доставлю, так что успокойся.

- Тогда возьми деньги за вечер, я не хочу быть тебе должна, я независимая женщина и деньги у меня есть.

- Женя, ты все делаешь так, чтобы я перестал уважать себя. Зачем?

- Прости, я не хотела обидеть тебя, но и в зависимость к тебе попадать тоже не хочу.

- Я от тебя ничего не требую, вот моя визитка. Если когда-нибудь захочешь, позвони в любое время дня и ночи, а сейчас, можно я еще тебя поцелую – и мы поедем.

- Не дождавшись ответа, Глеб снова припал к мягким, сладким губам Жени, испытывая сильнейшее возбуждение. Но ему нравилась Женя, и он не хотел отпугнуть  ее в первый, же раз. Он хотел, чтобы она сама его пожелала. Это было его кредо, насилия он не признавал.

31

Женя приехала домой в половине четвертого, тихо вошла в квартиру и увидела, что обуви Антона нет, значит, он не вернулся. Она разделась, приняла душ и пошла в свою комнату. Наташка спала крепко в своей кроватке, диван был пуст. Женя легла и сразу же уснула. Утром Антон тоже не пришел. Был рабочий день, Женя дождалась девяти часов и позвонила ему на работу. Ей ответили, что он еще не подошел. Она позвонила ему на сотовый телефон, и после продолжительных гудков Антон ответил.

- Антон, - ровным голосом сказала Женя, - ты где?

- На работе

- На какой работе? Я только что туда звонила, сказали тебя нет.

- Я уже пришел, можешь перезвонить еще раз.

- Ну, хорошо, а где ты был до работы?

В трубке немного помолчали, потом Антон ответил:

- Женя, что за разборки по телефону? Все нормально, я все объясню дома, сейчас мне надо работать.

- Понятно, ты еще не придумал оправдания, ну что ж даю тебе время до вечера, думай.

Она больше ничего не сказала и положила трубку. В душе у не все кипело и бурлило. Она уже забыла, что вчера сама была не одна и прекрасно провела вечер, у нее на уме было одно – где Антон провел ночь, а главное с кем?   «Свинья, к нему относишься как к человеку, а он! Как он может? Наверняка переспал с какой-нибудь шлюхой! » Так, награждая его очень даже нелестными эпитетами, она еле дождалась вечера. Вечером Антон пришел на час позже, чем обычно, под приличным хмельком, и принес с собой бутылку крепкого пива.

- Ну, что явился? Придумал, как отмазать себя? – с ходу начала Женя.

Антон прошел на кухню вслед за Женей, плотно прикрыл дверь, сел на диван, откупорил бутылку, глотнул из нее и только тогда сказал:

- Ну, что ты бесишься? Сначала были  на вечере, потом парням мало показалось, пошли в ночной клуб. Там просидели до утра Домой идти не было смысла, и я пошел к Игорю, он там рядом живет, немного поспал и пошел на работу. Никакого криминала.

- Но позвонить-то ты мог, хоть домой, хоть на сотовый, где ты и что с тобой.

- Не хотел вас беспокоить, думал, вы уже спите, - Антон все это говорил, потягивая пиво из бутылки и не глядя на Женю.

- Да оправдание ты придумал классное, наверное. уже и Игоря с Линой  предупредил на случай, если я позвоню. Как ты можешь так меня позорить. Или ты был уверен, что я не стану им звонить, и не стал предупреждать их? Сознайся честно, что ты изменил мне, я хочу знать это наверняка.

Она еще долго что-то ему говорила, проливала слезы, а он оправдывался и наконец сказал:

- Да, изменил. Переспал с одной телкой, даже имени е толком не знаю, то ли Нина, то ли Нина. Мы все иногда сходим с ума, что теперь прикажешь повесится?

В его голосе не было ни капли смущения или неудобства. Он совершенно не чувствовал за собой вины. И Женя почему-то остановилась. Она перестала плакать, говорить колкости, махнула рукой и сказала:

- Да пошел ты! Если для тебя это так просто, то я не буду усложнять себе жизнь. Хочешь услышать правду? Я тебе скажу: ты меня не очень-то устраиваешь, ни  как муж, ни как любовник, ни как  отец моего ребенка, и если ты  еще станешь мне изменять, я тебя просто брошу, не ты меня, а я тебя брошу и уйду к другому, претенденты, слава богу, есть.

Антона как подменили. Он сразу подобрался, напрягся и твердым голосом, злым и жестким, сказал:

- Какие еще претенденты? Уж не Игорь ли назад зовет. Я убью и тебя и его, не посмотрю, что он мой брат. Отвечай, кого ты имеешь в виду?

Он встал и вплотную приблизился к Жене, глаза были злыми, а руки сжаты в кулаки. Она побледнела, ей стало страшно. А вдруг ударит? Ее никто никогда не бил, даже в детстве. Недолго думая, она влепила ему пощечину и, не дав ему опомниться, убежала к себе в комнату, где спала е дочь.

Представление на этом закончилось.   Антон в комнату не пошел, а хлопнул дверью и ушел к матери. Было уже поздно. Он открыл дверь своим ключом и, не раздеваясь, упал на кровать. Его душила злость на Женю. Значит. у нее кто-то есть, а она только прикидывается дохлой овечкой. Да он тоже хорош, зачем ему нужна была эта  Нина-Инна, плоская, как селедка, ведь по пьянке даже не разглядел е как следует. Нет, он тоже не прав, надо идти мириться. Злость перекинулась на себя самого, и он лежал и скрипел зубами. А, вдруг она не захочет мириться? Но ведь, не он же ее ударил, а она его. Он резко встал и пошел к жене. Будь, что будет.

Также своим ключом открыл дверь, потихоньку разделся и прошел в комнату. Женя лежала на диване, отвернувшись к стенке и. тихо посапывала. В комнате горел ночник. Одеяло было сброшено, короткая ночная сорочка на тоненьких лямочках высоко поднялась, обнажив длинные ноги и крепкую попку жены, такой родной и любимой. Антон лег рядом и обнял Женю, крепко прижавшись к ее теплой спине. И ни злости, никаких других мыслей  у него не осталось, только огромное желание владеть ею сейчас и всегда. Он поцеловал ее в затылок, почувствовал приятный запах ее  волос. Потом стал целовать шею, плечи, спину. Женя проснулась и повернулась к нему. Они, не говоря друг другу ни слова, занялись, желанной для них обоих любовью.

Назавтра было тридцать первое декабря. Женя и Антон проспали долго. Дочка, конечно, проснулась рано, но ее забрала мама. Они до одиннадцати нежились в постели, удовлетворенные примирением и ночным сексом. Они сегодня никуда не пойдут, останутся встречать Новый год дома: не с кем оставить дочку – родители уходят в гости. Торопиться было некуда.

32

Новый год обычно ждешь долго, но стоит его встретить, как понесутся дни и месяцы, не успеваешь оглянуться. В начале марта    у Жени прошел процесс по тому дорогому, трудному  делу. Она его выиграла и была на седьмом небе от счастья.   Получив свои положенные проценты, они с Антоном стали искать квартиру, что оказалось делом нелегким: то им не нравилась, то цена не устраивала, то еще что-то. В середине апреля они все-таки купили трехкомнатную квартиру недалеко от родителей. После длительного ремонта перешли в нее, и Антон, наконец, почувствовал себя хозяином. Забот, конечно. стало гораздо больше: надо было обустраиваться, без конца собирать какую-то мебель, расставлять ее. Наталью, хоть она и была целый день с Ниной Ивановной, вечером они забирали домой, и приходилось возиться с ней. Ей уже шел второй год, она была смышленой девочкой, любила крутить вместе с папой шурупчики, таскала у него отвертки, и они настолько сблизились, что теперь Антон не мог сказать, что он еще не созрел для отцовства. После работы он шел домой, и душа у него улыбалась, предвкушая встречу со своими любимыми девчонками. Наталья первая кидалась к нему с криком: »Папа! », и он брал ее на руки и поднимал до самого потолка, потом они летели «самолетиком» в комнату и вместе падали, терпя крушение, на диван. Она хохотала, садилась на него верхом и, изображала наездника, цокала язычком. К ним подходила Женя и, урезонивая дочь, говорила:

- Ну, хватит, котик, папе нужно мыто ручки и кушать, пойдем. соберем ему на стол.

Наталья с готовностью бежала на кухню, а Антон, обняв и поцеловав жену, отправлялся следом за ней.

Жизнь налаживалась, появляющиеся проблемы улаживали сообща, любовь тоже стала размеренной и более спокойной. Антон всегда приходил  вовремя и ночевал дома.   Женю устраивала такая жизнь, но почему-то становилось все скучнее и скучнее. Как-то перебирая в своей сумочке, она наткнулась на визитную карточку.

- Глеб Кравцов, - прочитала она, улыбнулась, подмигнула карточке, как будто перед ней стоял живой человек, и…убрала ее в сумку.

Конец

-