Запах любимой

(Глава из романа «Беглецы» – заключительной книги фантастической дилогии «Неоконченное следствие»)

Первым делом, что пришлось освоить после бегства из неволи инженеру Кондратюку вне стен его последнего пристанища в психиатрической больницы, это – привыкнуть к запахам свободы. Да и как иначе. Столь крепко въелись в его натуру почти шесть десятков лет всевозможных «мест не столь отдаленных», что впору было, чуть ли не «заскучать» по специфическим ароматам.

Но при этом, напоенный терпкими оттенками дорогого дезодоранта, мягкой кожи сидений, пластика ручек и различных приборов салон «Мерседеса» тоже не совсем годился для роли источника: – «Запаха свободы»!

И особенно после того, как из Центрального универмага, первого встретившегося им города, баронесса Клостер-Фейн вернулась с покупками, совсем расстроившими обаяние старого «зека».

Спортивные «адидасовские» костюмы, красовки с той же фирменной маркой и все остальное, до белья, не сразу пришлось по нраву беглецам. Ведь они, еще только затевая «покидание психушки без выписки», прежде рассчитывали на одежду куда проще. Для того, чтобы не выделяться на общем фоне.

Вот почему, поистине чуть ли не «в штыки» приняли они три одинаковые черные куртки из отличного хрома с меховой подстежкой.

– Зря, Вы, мадам, из нас заграничных модников сделала, будем теперь на всеобщем обозрении, как «белые вороны», – рассудительно заворчал Юрий Васильевич. – Нельзя ли шмотки для нас выбрать проще, как у всех.

Насчет затрат он не расстраивался. Понимал, что если Татьяна Георгиевна сорит деньгами, значит, рассчитывает где-то пополнить собственную казну.

Все понявшая женщина, в ответ ему только заразительно рассмеялась:

– Чудаки, право-слово!

Она словно призвала их оглядеться по сторонам, когда кивнула из салона машины в сторону магазина, откуда приехали с товарами в укромное место, чтобы, не привлекая посторонних глаз, сменить прежний облик - на новый.

– Сейчас все состоявшиеся люди так ходят, – услышали беглецы-психохроники. – А вот в брюках «Москвашвеи» точно задержат, заподозрив в чем угодно.

Пришлось и ее спутникам твердо усвоить и кое-что другое из новой действительности, воцарившей в обществе за то время, пока ни проживали долгие годы полностью «на государственном обеспечении».

– Экономные совки, – Татьяна улыбнулась, чтобы скрасить обидное прозвище, полностью соответствовавшее её спутникам. – Бывшие советские граждане, оставшиеся и теперь таковыми, на подобных лимузинах, как у нас, не разъезжают.

Между словами, не произнесённым пока еще, фактом значилось, что пассажирами и водителем иномарки могут быть только такие, как они господа – в своих дорогих обновках.

Затем бывшая Татьяна Дуганова оглядела невесёлые лица подопечных:

– Зато вполне по карману и кожаные куртки и «Мерседес» вам, дорогие господа-товарищи, коли станете, хотя бы внешне, «новыми русскими».

Баронесса утвердилась в своём законном шефстве уже по праву лучшего знания действительности, о который, как стало ясно, оба мужчин ничего не смыслили.

– Давайте, переодевайтесь в то, что есть и не бухтите, господин беглец, – она блеснула своими лукавыми глазами в сторону учёного. – Кажется, именно так в лагерях называют противостояние с очевидностью?

Инженеру Кондратюку, после разъяснения, пришлось принять действительность такой, какая она есть и начисто забыть о своих недавних, таких горячих, возражениях. Теперь он, вместе с Пущиным, молча и добросовестно, готов был последовать совету, полученному от молодой иностранной подданной.

Как на деле оказалось, баронесса разбиралась в жизни современного Отечества куда более тонко, чем они – коренные граждане, хотя и без паспортов. А, следовательно, и без прав на существование.

В какой-то мере извиняло промашку инженера лишь то, что весь процесс переодевания проходил в редкой осиновой рощице. Куда они съехали для этой цели с автострады, ища безлюдное место. Тогда как в самом городе, по улицам которого они колесили накануне, тонированные стекла «Мерседеса» не дали бывшим психохроникам разглядеть – в чем же ином, кроме белых халатов, теперь ходят люди свободного мира.

И еще много чему пришлось учить чиновнице Международно го Красного Креста своих спутников с первых же часов их совместного путешествия. Особенно – осторожности. Ради которой в той же самой облетевшей осенней роще они закопала под опавшую листву свои прежние наряды.

Так же поступила и Татьяна с личным бывшим модным прикидом:

– Внешность у меня теперь самая обыкновенная, – беспечно заявила она сообщникам по их побегу из неволи. – И основные приметы, по которым ждут на постах милиции, пусть пока полежат здесь, до первого грибника или охотника.

Пока бывшие советские граждане – инженер со следователем ходили в ближайший кустарник, где переоблачились во всё новое – от нижнего белья до спортивных костюмов, сама баронесса предпочла тоже самое делать в тёплом салоне лимузина. Откуда и подала Пущину «для утилизации» свою прежнюю одежду.

Андрей не поленился вернуться с ворохом женской одежды туда же, где уже им были присыпаны щедрыми охапками сухих опавших листьев: и униформа сотрудника ФСК капитана Бунеева, и байковое больничное старьё Кандратюка, в котором тот улетучился из своей последней «зоны».

Теперь же, к ним должны были присоединиться новые «соседи». Так и легли в, вырытое с запасом, углубление: осеннее пальто, шляпа, костюм. И даже кое-что из исключительно «женского», замененного практичной хозяйкой. Судя по всему, прекрасно понимавшей, что впереди – нет у неё, абсолютно никаких перспектив сдать вещи в стирку.

Что-то новое нашло вдруг в душу Пущина, когда он «хоронил» улики, способные выдать Татьяну первым встречным милиционерам.

Украдкой оглянувшись вокруг и заметив, что за ним никто не наблюдает, он прижался лицом к кружевам, пахнущим не только дорогими духами, но и тем родным запахом, который вошёл в его душу сразу после обретения памяти.

Жест был мимолётным, после чего он вновь превратился в прагматичного беглеца, понимающего, что навсегда потеряна для него красавица, которую он не смог сберечь ещё двадцать лет назад. Бросив последнее из одежды себе под ноги, он надёжно замаскировал их, забросав лесной подстилкой из листьев и опавшей сосновой колючки.

Больше Пущин не позволял себе расслабиться ни на мгновение. Постарался выветрить из разбитого сердца последние отголоски «молодой своей увлечённости». Тем более что и забот ему прибавилось помимо, ставшего привычным делом, вождения машины.

Следующим роль добытчика взял на себя Андрей. Успев вполне прилично освоиться с, незаконно доставшимся им, транспортным средством, теперь он постигал и прочую премудрость владения «Мерседесом». Благо, что необходимыми деньгами его в достатке снабдила «жертва дерзкого похищения», как значилась баронесса во всех милицейских ориентировках.

Стодолларовая бумажка, охотно принятая для размена кассиром комплекса дорожного сервиса, расположенного рядом с автозаправочной станцией, позволила Пущину полностью подготовиться в дальний путь. В том числе, он что называется «под пробку» залил бензин и в бак, и в пару двадцатилитровых пластмассовых канистр, которые приобрели здесь же в коммерческом киоске автозапчастей и принадлежностей.

Ещё и сам удивился собственной предусмотрительности, чуть позже поняв, что такая запасливость позволит на остальном пути не заезжать на заправки, а значит и не зависеть от настроения местных бензиновых «королей», не считая своих бывших «коллег» – сотрудников правоохранительных органов.

– А теперь, ребята, трогаемся в путь! – скомандовала баронесса, сначала одобрительно глянув из салона машины на то, как Пущин, словно пушинки принёс от раздаточной колонки и поместил в багажник тяжелые ёмкости с горючим, а потом и сам уверенно уселся за рулевой «баранкой»

Правда, понадобилось то же самое предпринять и для обитателей иномарки. Последней остановкой стало посещение супермаркета, после чего на полу салона машины оказалась туго набитая сумка съестного из другого «комка» – напоминавшего филиал столичного гастронома.

Куда именно рулить Андрею, она подсказала еще раньше, выдав спутникам свои, явно, недюжинные познания в столь сложной области знаний, каковой всегда была и остается география.

В том числе – основных дорог Европейской части России.