Мои женщины Октябрь 1959 Королева бала. Глава Женщины извращенки порно

МОИ ЖЕНЩИНЫ Октябрь 1959 Королева бала.

Мальчикам и девочкам, юношам и девушкам, отцам и матерям о половом воспитании настоящих мужчин.

(Иллюстрации: сайт "Все девушки "Плейбой" с 1953 по 2010 годы").

В октябре 1959 года в нашем городе открылся новый ресторан «Русь».

Здание ресторана строили долго – три года. Это большое здание стало одним из самых красивых и необычных в нашем городе.

В центре здания был большой ресторан с огромным светлым залом.

Огромные окна ресторанного зала выходили на городскую площадь.

По бокам здания на втором этаже располагались помещения городской библиотеки и клубные кружки.

По бокам первого этажа слева был продуктовый магазин, а справа – небольшой кинотеатр.

Открытие этого здания стало общегородским праздником.

Тысячи людей собрались на городской площади.

Городские власти устроили небольшой митинг и организовали торжественное вручение ключей от здания их хозяевам.

Выступали строители, руководители ресторана «Русь», городской библиотеки, магазина и кинотеатра.

Кстати в кинотеатр вход первые дни был совершенно свободным и бесплатным.

Вечером в ресторане состоялся праздничный банкет, на который были приглашены только избранные руководители и граждане города.

Бухгалтером ресторана «Русь» работала тётя Маруся, сестра моей мамы. Поэтому для нас с братом и наших двоюродных сестёр ресторан давно уже был тем местом, где можно было вкусно покушать…

Как правило, тётя Маруся угощала нас либо у себя в кабинете, либо в маленькой комнатке около кухни, в которой кушали сами повара и работники ресторана.

Кабинет тёти Маруси был очень маленьким.

Вообще-то здесь должна была быть кладовка, но где-то должен был стоять сейф и шкаф с бухгалтерскими и финансовыми документами. Поэтому тётя Маруся получила эту отдельную комнату, в которую могли входить только заведующая рестораном и сама тётя Маруся.

Очень редко здесь были и мы…

Тётя Маруся угощала нас всякими вкусностями. Особенно нам нравились пирожные.

Самыми вкусными пирожными были шарики из запечённого теста с кремовой начинкой - эклеры.

Жаль, что это было всего несколько раз за всю нашу детскую жизнь…

В тот октябрьский вечер, когда в ресторане играла музыка, шумели и топали участники банкета, мы с братом в условленное время тихо постучали в заднюю дверь кухни.

Нам открыли. Мы проскользнули из холодного вечера в душную и влажную атмосферу кухни.

Здесь всё кипело, шумело, варилось, жарилось, стучало, громогласно переговаривалось, смеялось и сквернословило.

Главный повар – мужчина – шумно и матерно руководил весёлыми женщинами-поварихами.

На огромных плитах стояло множество разномастных кастрюль, котелков и сковородок. Над всем этим  клубился пар или дым, пахло очень вкусно.

Я совсем оторопел.

Чьи-то руки подтолкнули меня и моего брата к столику, на котором лежали тарелки с жареной картошкой и большими вкусно пахнущими котлетами.

Мы уселись за столик и стали с аппетитом поедать эту вкуснятину.

Запивали мы картошку и котлеты очень вкусным и холодным компотом.

Однако мы пришли сюда не только для того, чтобы вкусно поесть с праздничного стола.

Нам очень хотелось заглянуть туда, где гуляли и праздновали взрослые люди.

Те, о которых не принято было даже говорить вслух…

Там были начальники…

Руководители района и города, заводов и совхозов, различных органов государственной власти.

Нам строго-настрого запретили даже подходить близко к дверям, в которые поминутно вбегали и выбегали официантки.

Тем более что рядом с дверью сидел на стуле милиционер и ел из тарелки такую же котлету, что и мы.

Мы поели и стали ждать, когда тётя Маруся принесёт обещанный сверток для передачи нашим папе и маме.

Ожидание затягивалось…

Мне захотелось в туалет.

Брат требовал, чтобы я потерпел, но я потихоньку встал и проскользнул по тёмному коридорчику к кабинету тёти Маруси. Я только хотел попросить её проводить меня в туалет…

Дверь в её кабинет была приоткрыта. Я заглянул.

Тётя Маруся сидела за своим столом, подперев щеку рукой. Она что-то рассказывала женщине, сидевшей перед ней напротив.

Это была «Королева из гороно» прошлогоднего новогоднего бала в детском саду!!!

Сказочно красивая, с короткой стрижкой и высоко поднятыми завитыми локонами.

С длинной открытой шеей, украшенной сверкающим ожерельем и бликами от таких же сверкающих больших серёжек.

В каком-то голубом открытом платье с таким огромным декольте, что её грудь посередине почти вся была обнажена.

С ярко красными длинными ногтями. Она была сказочно прекрасна…

Только выражение лица «Королевы» было каким-то странным…

Потусторонним...

На её лице застыла лёгкая бездумная улыбка.

Её глаза смотрели куда-то вдаль и в тоже время куда-то внутрь самой себя.

Она слегка покачивалась, будто колебался язычок пламени свечи.

Свечи, кстати, стояли здесь же на столе вместе с тарелками, бокалами, рюмками и бутылками с каким-то заграничным вином.

«Королева» была «в подпитии»…

Так иногда говорил наш отец, когда мама на праздники становилась такой же задумчивой и красивой, как эта «Королева бала».

Странно… Я заглянул в дверную щель почти открыто. Королева смотрела прямо на меня, но ни один мускул на её лице не дрогнул.

Она смотрела на меня, не замечая…

Только рука её катала в длинных пальцах ножку бокала, в котором плавала зелёная маслина.

У меня хватило ума не нарушать их задушевную беседу…

Я вернулся к брату и шёпотом рассказал ему об увиденном в кабинете у тёти Маруси.

Мы ещё немного подождали. Потом позвали одну из женщин с кухни и она закрыла за нами дверь…

Дома родители нас ни о чем не спрашивали.

Наоборот, отец сердито сказал, чтобы мы «никому не рассказывали о том, как ходили к тёте Марусе и кушали еду на кухне».

Он почему-то был страшно недоволен тем, что мы ходили иногда к ней и приносили домой свёртки с колбасой, консервами, банками и бутылками.

Он всегда морщился, когда мама пыталась всё это выставить на праздничный стол. Он принципиально не пробовал ничего из того, что передавала нам тётя Маруся.

Я очень обрадовался, что мне не надо повторять рассказ об увиденном в кабинете тёти Маруси.

Как ни красива была «Королева бала», но видеть её полупьяной было неловко и стыдно.

Я даже не почувствовал уже обычного волнения, любопытства и сырости в трусиках.

Это было всё равно, как подглядывать за человеком в туалете…

Мне было очень стыдно. Я постарался поскорее забыть обо всём.

Потом об этом банкете в ресторане рассказывали такие небылицы, что весь город гудел.

Кто-то возмущался, кто-то завидовал, а кто-то плевался и говорил, что этот ресторан «Русь» стал рассадником «распутства и пьянства».

Что такое пьянство я уже знал, а вот что такое «распутство» - нет.

Мама произносило это слово с таким выражением, что спросить у неё было равносильно тому, чтобы добровольно напроситься на подзатыльник.

Отец только посмеивался, а брату было не до меня и моих вопросов.

Мне стало жутко интересно…

Мне очень захотелось узнать, что же это такое – «распутство»?