Cчастливая подруга. Из сборника Голая подруга

Был уже вечер пятницы. Неделя вышла особенная, дни быстро пролетели, свернулись в кучу в углу и не подавали признаков жизни. Оставалась разболтанная свобода выходных, открытые, полные сюрпризов или скучной обыденности дни.

Елена спешила с работы. Она вышла в центре, предстояло много сделать перед приходом мужа, зайти в целый список мест и обойти взглядом и оценить, то, что было необходимо. Конечно для этого события, а это юбилей, необходим обстоятельный разговор, но Елена хотела сделать сюрприз.   Юрий всё равно этого не любил, и был постоянно слишком занят.

На улице было позднее лето, в течение нескольких недель не прекращался дождь. Некоторых это очень раздражало: сырость, вода, лужи, серый цвет, доминирующий над всем. Она не особо тяготилась причудами погоды, в жизненной полосе царил пока белый свет, и даже не намечались коричневые вонючие разводы на нём. Единственное, что раздражало - это мокрые стены зданий, от их  вида рождалось  очень неприятное и неудобное чувство внутри. Елена старалась как можно меньше думать об этом.

Неожиданно что-то странное остановило Елену у витрины. Это был манекен, весь блестящий, чёрный  с признаками пола женского рода. Но не это, возмутило молодую женщину и вкралось в её лёгкое настроение. Нет. Что-то другое. Вероятно, производилась примерка или в том духе. Манекен стоял голый, а рядом были свалены кучей одежда, что должна, была надета на него.

Елену передёрнуло от этого образа, искусственного насилия. Она немного отстранилась от витрины, казавшей зараженной проклятьем, по плотнее закуталась в большой шерстяной шарф и ещё пристальней всмотрелась в то, что предстало перед ней.

Но обманчивое зеркало отобразило другой силуэт. Он пристально следил за ней. Это была женская фигура в полутьме, мокрая от дождевой воды. Она двигалась из неизвестности, выплывала из тьмы улицы, отображаясь на грязном стекле витрины. Это лицо, оно знакомо, те же черты, формы, цвет глаз.

Она была одета в чёрное нейлоновое пальто, на голове широкополая шляпа и зонт в руке. Догадки, предположения, мысли, роясь, сталкиваясь, моментально превратились в водяной пар, в дым, когда рука опустилась Елене на плечо.

Не оставалось ничего другого как обернуться. Это была она, Александра, Саша, старая знакомая, однокурсница по институту. Сколько лет они не виделись? Окончание института разбило их тесную связь, надолго.

- Привет. Ты ли это?   - мягко проговорила Саша. На ней была шляпка с ажурной вуалью, за которой пряталось лицо с довольно ярким макияжем.

- Здравствуй, - обернулась Елена, прячась за фасадом магазина. – Ты когда приехала?

- Я уже год здесь.

- Ну и как, там в столице? – Елена бросила оценивающий взгляд. Одежда по качеству была очень дорогая, сумочка от известного бренда, лакированные сапоги, на руки дорогое золото.

- Так себе, - ответила она. – Слушай, мы так давно не виделись, мне аж страшно стало, я подумала, что ты как во сне… словно я сплю…

- Что?

- Да нет ничего, давай зайдём, поговорим, вон хоть туда. – Александра осмотрелась, убирая зонтик. – Просто мы с Мишей, завтра заняты и послезавтра. А там, уже и не известно, что будет…

- Можно, - Елена посмотрела на часы, - я, конечно, занята сейчас, к семи уже должна быть дома, но если что позвоню.

В плотной стене магазинов, на центральной улице вырисовывалось кафе, отсвечивая холодным галогеном на асфальт.

Женщины вошли в заведение, погрузившись в полутьму. Тихо шуршала ненавязчивая мало различимая мелодия. Кафе было необычно пустое для этого времени.

- Они работают хоть? – Александра закинула сумочку на барную стойку и раскурила тонкую сигарету. – Просто ужас, такой ужас вокруг, - она приставила руку ко лбу и выдохнула дым, - заебало всё.

Елена с интересом наблюдала за ней, всё ей в ней казалось необычным.

- Садитесь, пожалуйста, - прозвучало позади них от официанта, - я сейчас подойду.

Александра взяла сто пятьдесят  грамм конька, Елена чашку эспрессо.

- Ты как? С Юрой всё? Нормально или как?   - Александра затянулась после рюмки тёмного алкоголя.

- Ага, - махнула головой Елена, - всё так. Потихоньку.

- Он где?

- Преподаёт в художке.

- До сих пор, во даёт. Ты выпить не хочешь?

- Неа.

- Ему что там нравится? Там, наверное, платят копейки.

- Так себе. Нам хватает. Там стаж идёт и всё такое. Плюс премии, да и квалификация же растёт.

Елена  поморщилась от обильного дыма.

- Он же придурком был, придурком и остался. Как ты не понимаешь, - поставила рюмку Саша и улыбнулась. – Я шучу.

- Меня устраивает. – Елена посмотрела в сторону пустого бара и кафе. – А как твой?

- У меня всё шик и блеск. Я просто купаюсь в алмазах, - Александра, захмелев, заулыбалась. – Ты просто не представляешь, какую жизнь я веду. Да, что там. Вы даже мечтать не можете.

- А мне вот, другое, рассказывали.

- Что?

- Светка Шилова с нашей группы. Мы  ней виделись ещё в марте перед отъездом, - Елена глотком допила холодное кофе. – Правда это давно было, и я ей мало верю. Она тебя на дороге видела с мужем, с Михаилом.

- И? – Александра сунула в рот сигарету дрожащей рукой.

- Тебя он там бил. Там прямо на дороге. Она так сказала. Там ужас был самый настоящий. Ты там в самой луже, в платье стояла, а он ремень на шею тебе затянул и бил другой рукой по лицу. Она с матерью ехала, совершенно случайно увидела, но не остановилась, очень испугалась. Слушай, это, правда, было?

Александра замолчала, выпила подряд две рюмки, и несмотря в глаза подруги хрипло сказала:

- Да, такое было. Это бывает. И не один раз, постоянно. Я уже привыкла. Он же деловой человек, понимаешь. Он весь в работе, в бизнесе, у него фирма, трейдинг, биржа. И я его ни в чём не виню. Он не то, что некоторые на диване лежит – его дома не увидишь. Я его практически не вижу. Раза три в неделю встретимся и то, не надолго. Если отдыхать, то за полгода надо договариваться. А там… - Александра уставилась в стол, - это из-за меня всё. Это я во всё виновата, если бы не я… У него же там, на рынке такие деньги крутятся, невозможно представить. А я дура, - громко сморкнулась, взяла салфетку и вытерла у носа. – Я радио включила в машине, а там такое передают. Экономика, брокеры, блять, чтобы мне пусто было. Я же ничего не понимаю. А Миша по тормозам и сидит красный как рак. «Ты что творишь, - кричит, - ты что делаешь? Это же наши деньги утекают! » Я ничего не понимаю, только киваю как кукла. А он меня за волосы хватает и бьёт лицом о приборную панель. Кричит: «Акции, акции упали на пятнадцать процентов! » У меня носом кровь хлещет, как кран на всю включили, не остановить. Реву, думаю, убьёт сейчас. «Тварь, сука поганая! » - из машины выскакивает, оббегает, дверь, меня прямо на асфальт, прямо коленями голыми. Ремень с брюк стягивает, мне на шею накидывает, затягивает, так, что меня чуть не рвёт. «Я тебя сука, сейчас к машине пристегну, и ты  как мешок поедешь! » - кричит. Но потом передумал, успокоился, устал, наверное, лупасить по мне. Просто на обочине, бросил, оставил. А я то, что, меня быстро подобрали. Вся в  крови, лицо всмятку, грязная ещё, подумали, что грузовик сбил. Что спрашивают – я молчу, как не помню ничего и всё на этом. Месяц в больнице пролежала. Потом он приходит, плачет, раскаивается. Согнулся у кровати и говорит: «Прости и пойми. Вот ключи. Это твоя новая машина теперь». Внедорожник подарил, четырех приводный. Вот так вот.

- Ужас просто, - Елене становится холодно. – Я… я даже… не знала… чтобы так.

- Официант, повтори! Ты точно не будешь?

- У нас до такого…. нет, никогда. Да мы даже не ссоримся, если так. Юра спокойный в этом плане. В книжку свою уткнётся и молчит. Он весь в искусстве, только и разговоров, что о нём.

- Ой, и сдалось оно ему, блять! А деньги где? А? В ****е! Искусство, блять! – Александра смотрит, как на стол ставят графит и поднос с нарезанным лимоном.

- Не знаю, - Елена хмурится, смотрит в стол, потом её прорезает улыбка:   – Слушай, а у тебя такой деловой, наверное,   и любовница есть.

- Что смешного. Есть, конечно. Он сам говорит, по три, по пять, они сразу много берут. Мне то что, он же не женится на них собирается.

- Да уж, - удивляется Елена. – Ну, вы даёте. А дети?

- Он их не хочет, он их ненавидит. Так и говорит. Да мы с ним… что говорить, он меня только туда и дерёт, - Александра показывает пальцем назад. – Как помешанный, только туда, когда захочет, а потом, чтобы я в рот взяла. Представляешь?

Елена смущается от такой откровенности.

- Миша деловой человек, всё понимает, всё просчитывает. Зачем ему дети? Они же его первые обворуют и убьют. Дети, они все жадные, алчные, жестокие. Ты посмотри, что в стране творится: за тысячу сыновья мать готовы убить, сжечь её заживо. Такие бессердечные твари, ты думаешь, они остановятся перед своим отцом, если он в чём- то им откажет?

Александра выпила и перевернула рюмку.

- Деньги для него всё, хоть и бесчисленное количество, но каждая копеечка на счету. Он экономист, для него важен план, он его видит, вот как ты сейчас эту рюмку. Там всё и яхты и машины и дома. Но если, что не запланировано, то это крах. Я вот перчатки купила себе, кожаные в торговом центре. Цена, что там для него. А он, что мне говорит прямо с порога: «Режь на мелкие части и глотай. Будет тебе наука». Так страшно было, я думала, умру от этих перчаток. Но Миша пожалел, пьяный был, по- другому решил. Раздел догола и в погребе запер в нашем доме. На шею обруч и на цепь, к трубе пристегнул.

- Кошмар! – Елена закрыла рот рукой. – И что?

- Да ничего, нормально, выжить можно. Только по ночам, действительно страшно становится. Так и так темно, но через пол, через щели свет хоть падает. А ночью всё. Крысы из всех щелей лезут, и по мне хвостами, лапами, когтистыми, писк, вонь. В волосах кутаются. Меня рвало от ужаса.

- Сколько же ты… там была…

- Шесть суток, потом всё, открыл, - Александра сильно захмелела, но глаза были настороженно печальные. – Извинился, колье и серьги, бриллиантовые, подарил. Он такой у меня.

- Я бы умерла со страху, и… - Елена внимательно изучала подругу. Она всматривалась в неё,   мысль о том, что такое невозможно пройти без отпечатка на разуме, без психической травмы, напрягла её.

- Сама виновата, - продолжила Александра. – Когда мы женились, он же мне всё объяснил. «Я богат и у нас с тобой будет всё, что ты захочешь, - сказал мне.   – Только ты должна уяснить это. Если ты моя жена. Не просто выучить, но и понять». В той первой моей комнате на стене, в рамке, он вывесил список, двадцать девять правил для меня. Чтобы я знала. Бумага такая серебром, дорогая и шрифт теснённый, золотом, красивый. Там всё, и про анал, и про шлюх, и про деньги, что полагается и на какой срок. Всё есть, даже наказания, до каких мер могут дойти. Последний пункт, самый большой – урода из меня может сделать. – Александра улыбнулась.

- Я бы никогда… - Елена вся дрожала от потаённого ужаса, ползущего где-то рядом. Она вся взмокла, её лихорадило, казалось, стены сдвигаются. – Зачем? Ради чего?

- А что ты видела в своей жизни? А? Кроме этого вонючего города? Этой страны? Этих пустых, серых рож вокруг тебя? Кроме этих жалких крох, которые приносит твой муж?

- И что? Значит, терпеть всё это?

- Захочешь, жить как люди, стерпишь. Да и это всё крайности, так тёмная сторона счастливой жизни, - Александра плакала, тушь текла по лицу, но она не обращала на это внимание. – Ничего смертельного. Он высокий, большой человек, они привыкли так обращаться… а, то, что с собаками заставлял, я сама виновата, так мне и надо твари. Чем я лучше собак, что они меня не могут ****ь? Я дерьмо, мизинца его не стою. Зато теперь точно никого не рожу, - она засмеялась, в глазах плясали искорки безумия, - хватит.

Александра встала, дёрнув стол, пустой графин упал на пол и разбился. Из бумажника она вытянула россыпь банкнот.

- Сегодня у него заседание. Надеюсь, там всё в порядке будет. А то я сегодня что-то размякла, вдруг он вскипит, - она пьяно и грустно улыбнулась. – Я не хочу сегодня боли. Иногда я так боюсь, что он доведёт тот последний пункт до конца. Сделает меня уродом, инвалидом. Весело будет. Кому я буду нужна. Ведь это хуже чем смерть.

Женщины прощались на улице, у такси. Всё ещё шёл проливной дождь.

- Это он прислал, ждёт меня.

Она схватила Елену за плечо.

- Не бросай меня, хорошо. Не бросишь, точно? Хочешь сапоги, подарю, они кучу денег стоят? -Александра, чуть не упав, нагнулась, расстегнула молнию, стянула сапог и протянула Елене. – На, возьми. – Ногой, в тонком нейлоне, она встала прямо в лужу, по щиколотку.

Елена не могла унять слёз и отмахивалась.

Она оставила, брошенный сапог на обочине и уехала.

Её давняя подруга, шла под дождём и плакала, громко звонил мобильный. Но никакого желания, сил и нервов не был, что ответить на него.