Специальное поощрение

- Ну, Михаил  Анатольевич, я не могу, чтобы так сразу, нет, - говорил молодой парень и тёр длинные худые руки.

Он сидел в кабинете на небольшом кожаном диване, то и дело поправлял свои длинные русые волосы. На нём была чёрная майка с коротким рукавом и джинсовые стёртые шорты.

- Как это не могу? Как, Женя? С тобой ребята поговорили или нет? – отвечал ему мужчина за столом. Крепкий, коротко стриженный в сером костюме и голубой рубашке с расстегнутым воротником.

- Мне Максим, тогда сказал, ещё на пьянке, - парень глядел по сторонам полупустого офисного кабинета.

- Значит, ты всё понимаешь.

- Да.

- Ну,   что-то ерепенишься, все через это прошли, на этом наш бизнес и строится, пойми. А ты новенький, тебе как- то закрепится,   надо. Так что давай или домой на диване лежи или работай как все мы по - настоящему.

Михаил Анатольевич встал, молча, прошёлся по кабинету, его новые кожаные лакированные ботинки скрипели на ламинате.

- В  конце месяца всё учтём, не бойся. Кто как работал, а особенно тебя. Сейчас денег не могу тебе дать, - он присел к парню и положил руку на плечо. – А потом уже,   не обидим.

- Хорошо, я согласен.

- Замечательно, окончательные инструкции, что да как, получишь у Максима.

Парень махнул головой.

- Что ты такой хмурый? – улыбнулся Михаил Анатольевич. – Как сделаешь всё, я сам с тобой расплачусь. Хочешь? Отсосу у тебя.

- Что?

- Тебе что никогда девчонки не делали? – хлопнул он парня по плечу. - В рот не брали?

- Нет, - махнул головой Женя.

- Ну, тем более покажу, это сладко, а парни ещё слаще делают, - облизал мужчина губы. - Закачаешься, сразу мне в глотку кончишь.

Парень вздрогнул и отпрянул с дивана, его забила дрожь, неприятный страх гулял в животе.

- Ты чего?

- А вы что? Из этих?

- Чего?

- Вы пидор?

- Чего ты мелишь бля! – вскрикнул Михаил Анатольевич и быстро вскочил. – Ты охуел, что ли сука? Страх блять потерял? – пнул ногой его по ноге. – Блять, а? Пидор, а? Да ты знаешь, что за такие слова делают, не то что, там, за забором, а здесь? Я тебе всё еблище сейчас разворочу! За базар твой!

Парень втянул голову и дрожал, убрав свои и без того худые плечи.

- Ладно, - поправил мужчина рубашку. – Нормально всё, успокойся, - тронул его за волосы.

– Не переживай, всё ровно, только за базаром следи.

- Да.

- Мы не такие запомни, не которые в колготках пляшут. Мы мужики, у нас жёны есть, дети. А это так, как дружеский жест, не подумай чего. Не ляпни нигде. Если я предложил, то всё ровно. Я всё сделаю, нормально будет.

- Да, - тихо отозвался парень, всё ещё боясь поднять глаза.

- В общем, так, сегодня думаю, управишься, - Михаил Анатольевич, посмотрел на наручные часы. – И позвони мне в офис на Лермонтова, я там буду, допоздна. А нет, тебе же это, надо. Ну, тогда подъедешь, я тебе там сразу минет и сделаю.

- Я пошёл тогда, - парень встал и испуганно обернулся.

- Да, не забудь к Максиму подойти.

- Хорошо, - он выбежал из кабинета и хлопнул дверью. Рядом на стене висела табличка: «ООО АГЕНТСТВО НЕДВИЖИМОСТИ "Золотой КВАРТАЛ" полный комплекс профессиональных услуг на рынке недвижимости.

Около 12 часов вечера, он уставший, в чёрных джинсах и тёмной толстовке, длинные волосы убраны назад тонким обручем, позвонил в домофон, большого офисного здания.

Дверь открылась сразу, офис находился на восьмом этаже. Лифт уже не работал. Практически на всех этажах был выключен свет. Парень, тяжело дыша, поднимался по закиданной окурками сигарет и бутылками, заплёванной лестнице.

В конце коридора, была открыта дверь, горел свет, играла музыка, слышались голоса. Он немного напрягся, дрожь прошла по телу, но поколебавшись,   двинулся туда.

В кабинете был накрыт стол: немного лёгкой закуски, в основном доставленные свёртки из ресторана, стояли литровые бутылки виски, широкие стаканы, раскиданы карты и фишки. Здесь было шесть человек, во главе стола сидел Михаил Анатольевич в расстегнутой рубахе, курил и перебирал карты. Крепкие, бритые мужчины, громко смеялись, медленно пили из стаканов.

- О, а это кто? – крикнул, сидевший с краю, когда Женя зашёл в кабинет.

- Я это…

- Тихо! – крикнул Максим Анатольевич.- Да, тихо, блять, это ко мне!

Толпа умолкла, все уставились на, вошедшего.

- Всё сделано Михаил Анатольевич, - отмахивался от дыма парень. – Максиму, всё доложил, документы все подписаны, у нотариуса заверены. Там уже Куприн, начал вывоз вещей из помещения, маляры уже во вторник будут.

- А что с жильцом?   - пьяными глазами уставился Михаил Анатольевич.

- Всё нормально, - улыбнулся Женя. – Скорая,   два раза приезжала, один раз откачала, второй раз уже увезли, не смогли.

- Ну, ты, всё по инструкции?

- Да, там уже сто процентов. Бабуля молоток, живучая. Я там столько насыпал ей, там по две надо было класть, а я…

- Ладно, тихо-тихо, - давай без подробностей, прервал он его.   - Всё молодец! Работу сделал, в конце месяца, будет всё учтено.

- Я ещё это, - Женя опустил голову. – Вы можете выйти? Там сказать хотел, вам кое что...

- Что ещё? Говори, тут все люди с кем работаю, посторонних нет.

- Да нет, я не о работе.

- А о чём? Хочешь, садись выпей?

- Давай, пацан, – хрипло отозвался крепкий в чёрной майке в обтяжку, мужик, и опрокинул бутылку в стакан. – Хули стоять то.

- Пусть выпьет, дело сделал, - сказал другой полностью  лысый в чёрных очках.

- Да, нет, спасибо. Мне в час уже дома надо быть, - Женя тёр руки. – Что вы там говорили…

- Когда о чём? Блять, да говори прямо, что ты как не знаю кто, здесь мнёшься.

- То что, вы мне отсосёте, - тихо сказал Женя. – После работы.

В кабинете стояла гробовая тишина, даже можно было расслышать дыхание и тихий ход наручных часов. Женя стоял и глупо улыбался, совсем ничего не понимая, а больше всего, того, зачем он сюда пришёл.

- Что? – одними губами проговорил Михаил Анатольевич и налил себе стакан, тут же выпив.

- Вы же говорили про это?

- Что это, за пидор блять? – спросил у него бритый в очках.-  Что он тут нахуй делает? Миха, ты кого у себя держишь бля?

- Ты чего а? – непонимающе смотрел широко открытыми глазами  Михаил Анатольевич – Ты чё предлагаешь, что бы я?   Что бы ты мне рот вафлил? При братве, опустил меня? Чтобы я… что, опущенный, петух сделался? А? Да меня даже на зоне к параше не пустят. Ты кто? Ты кто такой?

- Ты его, что не знаешь? – спросили у Михаила Анатольевича. – Какого ***, он тут делает?

- Ты кто?

- Это я  Женя Новожилов. Вы что, Михаил Анатольевич. Это же я, - плакал навзрыд парень и весь трясся от ужаса. Всё плыло у него перед глазами, его тошнило от страха.

Начальник встал, тяжело тряхнув головой, обогнул стол и подошёл к парню.

- Ты куда пришёл? Это, что блять петушарня? Ку-кареку! – заверещал он не своим голосом. – Может ты обознался. Я же ведь тебя не знаю, - ткнул ему пальцем в грудь.

Парень ничего не понимал, у него кружилась голова, во рту пересохло:

- Вы его что? Брат?

- Сват, брат, - Михаил Анатольевич, выдернул обруч у парня из волос. – Пидор блять, распетушился тут! –  сильно ударил его кулаком в нос. Парень дёрнул головой, из разбитого носа хлынула кровь.  

- Ай, - крикнул он.

Посыпались снова удары правой рукой, в голову, сильные, тяжёлые, по носу, зубам, глазам. Другой рукой он держал парня за плечо, чтобы он не упал. Потом опустил, и тело рухнуло на пол.

- Нож дай!

Ему протянули раскладной нож с чёрной ручкой.

- Подними его, - он раскрыл лезвие.

Парня легко подняли, всё его лицо было в крови.

Михаил Антольевич начал бить режущими ударами, ему по глазам, рту, щекам,   шее, пока его не остановили, отдёрнув:

- Хватит ему уже!

Мёртвое тело с развороченным лицом отбросили в угол.

Мужчина с седыми волосами, самый трезвый из компании, стоял у стола:

- Ты чего это разошёлся? Ты что его действительно не знаешь?

Михаил Анатольевич махнул головой, он был очень пьян, вся его рубашка была испачкана кровью.

- Тебе же пить нельзя, ты забываешь всё? А? Может это один из твоих, действительно?

- Не знаю, - еле выговаривая, ответил он.

- Парень вон молодой, перспективный. Ну,   длинноволосый, там больше половины среди них педиков, по телевизору говорили, эмо, или как их там называют. Что так, разошёлся, не понимаю? Затрещину, дал бы ему.

- Карась завали, сдавай лучше. С тобой потом поговорю, - Михаил Анатольевич с трудом прошёл к своему месту и сел.