Однажды летней ночью, когда зацвёл жасмин, или нов. Из книги Когда был первый секс

Виктория Шатрова

Однажды летней ночью, когда зацвёл жасмин,

или новая Маргарита

«…Нахохотавшись, Маргарита выскочила из халата одним прыжком и широко зачерпнула легкий жирный крем и сильными мазками начала втирать его в кожу тела. Оно сейчас же порозовело и загорелось. Мускулы рук и ног окрепли, а затем тело Маргариты потеряло вес.

Втирания изменили ее не только внешне. Теперь в ней во всей, в каждой частице тела, вскипала радость, которую она ощутила, как пузырьки, колющие все ее тело. Маргарита ощутила себя свободной, свободной от всего. Кроме того, она поняла со всей ясностью, что именно случилось то, о чем утром говорило предчувствие, и что она покидает особняк и прежнюю свою жизнь навсегда. Но от этой прежней жизни все же откололась одна мысль о том, что нужно исполнить только один последний долг перед началом чего-то нового, необыкновенного, тянущего ее наверх, в воздух…»

Буквы в книге стали расплываться от наплывающего сна. Вика сладко зевнула, выключила торшер, легла на живот, по привычке положив на голову подушку, и тут же доверилась объятьям доброго друга – Морфея.

Пробуждение было внезапным, и причина его странной: её разбудили гулкие удары старинных часов, которых у них дома никогда не было. Вика вскочила с постели, включила ночник и с искренним удивлением обнаружила у себя в спальне на месте платяного шкафа-купе старинные часы с огромным маятником, медленно раскачивавшимся из стороны в сторону.

– Что за чертовщина? Я, наверное, всё ещё сплю. Жарко. Надо ополоснуться.

Вика, даже не надев тапочки и халат, проследовала в ванную комнату и встала под тёплый душ. Рассеянно рассматривая обновлённый интерьер ванной, она сразу же заметила огромную банку серебристого цвета, которой там никогда не было …. Она выключила душ, и с нескрываемым любопытством взяла эту баночку в руки, довольно увесистую и очень красивую. Вика осторожно открыла её и вмиг была потрясена одуряющим запахом жасмина, исходящего от крема серебристого цвета. Она рассмеялась:

– Да это просто сон, навеянный романом Булгакова. Но это ведь замечательный сон! Не надо просто просыпаться, а всё сделать как в романе. Я же ещё не разучилась во сне летать!

Вика сбросила с себя халат и стала втирать крем в тело: руки, грудь, живот, бёдра засияли каким-то живым серебристым светом. Тело переполнилось звенящей энергией и легкостью. Вдруг стало весело, как от бокала выпитого шампанского. Она сделала шаг в сторону зеркала, и неожиданно перестав ощущать вес своего тела, полетела. Смеясь от восторга, Вика со смехом руками смягчила удар от наплывающего на неё зеркала, с нескрываемым удовольствием рассмотрела отражение своего голого, горящего серебром, изящного тела. Звонко рассмеялась и, слегка оттолкнувшись от зеркала, подлетела к окну. А за окном… июльская ночь, распустился пышными цветам жасмин. И весь город, кажется, сошёл с ума и был пьян от его одуряющего хмелящего запаха.

Правда, для трёх припозднившихся парней, устроившихся под ок-ном на скамейке, запаха жасмина было явно недостаточно. Они пили пиво и что-то оживлённо обсуждали. Сев на подоконник и свесив вниз стройные ножки, Вика, никак не могла унять своего с такой силой нахлынувшего веселья и всё продолжала смеяться. Парни посмотрели вверх. Голая, Серебристая, хохочущая девушка их несколько озадачила. Они даже не решились на обычные в таких случаях скабрезные шутки. А когда Вика оттолкнулась от подоконника и полетела, ребята как-то сразу сникли. У одного из рук выпала бутылка с пивом. Все как-то сразу вспотели и начали икать…

А Вика, сделав круг над городом, не на шутку переполошив патрульных милиционеров и запоздалых гуляк, как ведомая вековым инстинктом птица, полетела в сторону, которую ей подсказала интуиция. Где-то рядом пролетали самолёты, от которых она немного отставала, хотя совсем не ощущала сопротивления воздуха. Её обнажённое тело совсем не чувствовало холода высоты. Где-то рядом полыхали молнии, гремели раскаты грома. Но ведь это всего лишь СОН, чего же боятся? Утром будет пробуждение, и начнётся новый скучный день.

На горизонте, подсвеченная луной, горела серебром лента большой реки. Реку перегородила громадная плотина, сдерживающая напор огромного водохранилища. Сделав круг над гигантской статуей женщины, держащей в руке огромный меч, Вика стала снижаться пролетая над домами огромного спящего города. Внезапно её внимание привлёк маленький отблеск на балконе одного дома. Вика осторожно влетела в открытое окно балкона. Какой-то странной наружности мужчина увлечённо рассматривал через телескоп ночное небо (отражение от оптики телескопа и привлекло её внимание). Увлёчённый своим занятием, мужчина даже не заметил появившейся таким стран-ным образом у себя на балконе гостьи.

– Эй, ты кто? Воланд? На Мастера ты точно не похож.

Вика осторожно притронулась к голове странного звездочёта и резко отдёрнула руку. На голове у необычного мужчины были малень-кие рожки. И в этот же миг раздался противный хохот:

– Да нет же, моя несравненная Вика. Я сатир, самый настоящий сатир. Видишь: вот рожки, копытца. Всё, как надо. А Воланд, Воланд?.. Короче, он прописался на Чистых прудах, завёл себе… А впрочем, глупости всё это. Вот лучше набрось не себя халат, не смущай меня и проходи в квартиру.

Вика зашла в комнату, накинула на излучающее серебристое  сияние тело шёлковый халат, рассмотрела  ничем не примечательную обстановку комнаты и загрустила:

– Столько пролететь ради всего этого и какого-то старого козла?

Сатир с интересом посмотрел на прелестную гостью и искренне, и уже не так противно расхохотался:

– Сатиры когда-то были самыми весёлыми, добродушными существами. А устраивать самые пышные веселья были большими мастерами. С нами дружили  Дионис, Вакх, Бахус. Впрочем, это одно и то же лицо, ха-ха-ха! А обворожительные искусительницы:   нимфы – всегда были рады присоединиться к нашим весельям. Вот посмотри на эту картину: на ней я в молодости и мои подружки – нимфы. Устроили весёлую вакханалию.

А теперь посмотри на эту чёрную кошку. Она из чёрного камня, и привёз я её из Города Смерти – Долины Царей, где многие тысячелетия хоронили фараонов. На груди у кошки приютилась кобра. А теперь смотри.

Сатир щёлкнул пальцем. Кошка ожила, вытянула спину и заурчала. А маленькая кобра соскользнула с груди кошки, извиваясь, поползла по столу, затем выбросила из раскрытой пасти наружу свой раздвоенный язык и протяжно зашипела.

Вика невольно отскочила подальше от этого странного зверинца.

– Теперь ты веришь, что я могу сделать всё, что ты только пожелаешь? И желаниям твоим не должно быть предела, ни по месту, ни по времени…

– Но пришло время нам  познакомиться поближе, – предложил са-тир, – меня зовут Ликон, я очень почитаемый в своём мире сатир, участник индийского похода Диониса. Эта урчащая и облизывающая себя чёрная кошка – прямой потомок изображаемой  в виде кошки древнеегипетской богини радости, веселья, любви, женской красоты, плодородия и домашнего очага Баст, её зовут Бастет. А вот кобры в Древнем Египте выполняли разные функции. Царица Клеопатра, например, использовала их для умерщвления неугодных любовников, а потом и сама, потеряв своего возлюбленного Марка Антонио и проиграв войну Октавиану, дала себя убить кобре. Но нашу кобру не стоит опасаться – она прямой потомок Великой Кобры Уаджит, покровительницы Нижнего Египта. Её зовут Джида, и у неё очень покладистый характер.

Ну а эту прелестную девушку, накинувшую на голое тело шел-ковый голубой халатик, зовут Вика. Она прилетела издалека и переполнена желанием побывать за границей. Так давайте, мои друзья, устроим Вике не просто отдых в дальних краях, а самые необыкновенные приключения, скажем, в Древнем Египте в процветающую эпоху Рамзеса II. Как вы на это смотрите, уважаемые Бастет и Джида?

– Да я не против, – с грустью промяукала Бастет, – какие это были прекрасные времена! Мы с Джидой жили в Долине Фараонов, где было полно мышей и ящериц, на которых мы так любили охотиться. У нас там всегда было много свежей, полезной и вкусной пищи, пока ты не выкупил нас у мальчика-египтянина. А тут ты нас кормишь какими-то вискасами, китекетами. Б-рррр. Принеси нам килограмм свежей кильки, пару банок варёной сгущёнки, и мы согласны. Только сгущёнку не забудь открыть и разлить по нашим чашечкам.

– Сейчас мы отправим тебя в первое путешествие, – начал настав-лять Вику  Ликон, – главное, что ты должна запомнить: как только захочешь вернуться назад, надо просто сильно ущипнуть себя за нос и как можно шире открыть глаза – ведь именно это ты делаешь, когда снится страшный сон, и ты хочешь проснуться…

- Да, и ещё. Дайка ка я тебя сфотографирую, а то вдруг ты не вернёшься и, мы больше не увидимся, - грустно добавил он. Сфотографировав Вику на свой мобильный телефон, Ликон тут же непостижимым образом извлек из него фотографию (впрочем, Вика уже перестала удивляться чудесам) и положил её в месте с телефоном в карман подаренного Вике халата.

* * *

Вика успела лишь ощутить легкое дуновение ветра, как вдруг оказалась посреди огромного зала, обрамлённого розовым камнем. Это было даже не помещение, а, скорее,   летний сад под сводами велико-лепного храма. Между невысокими экзотическими деревьями и кустами цветов разгуливали, поражающие яркостью и разнообразием цветов своих распущенных хвостов павлины. В коронах деревьев маленькие яркие птички своими звонкими трелями наполняли всё пространство. Всё это мелодичное великолепие ненавязчиво дополнялось звуками арф и флейт и лёгким шелестом множества фонтанов.

Середину храма украшал большой бассейн овальной формы бассейн. На ступеньках, спускающихся к кристально чистой воде, сидели девушки. Их было так много, что Вике не удалось даже их пересчитать. Они были обнажены, молоды и очень красивы. Но самым удивительным было разнообразие цвета их кожи. Тут были белоснежные представительницы Севера, смуглянки из Северной Африки и Индии, мулатки цвета шоколада из Южной Америки, тёмно-коричневые и совершенно чёрные представительницы Центральной Африки. А Азия, Европа?

Внезапно, как бы ниоткуда, к Вике подошёл огромный, мускулистый толстый негр. Он подозрительно посмотрел на Викин халат и, не церемонясь, снял его с девушки и куда-то его унёс. Не на шутку перепуганная, Вика девушка уже потянула руку к своёму носу, но вовремя остановилась. «Это же евнух, – внезапная догадка пришла в её голову, – его не стоит опасаться, он безобиднее нашего участкового гинеколога, которому давно пора на пенсию».

Евнух, не теряя времени, через потайную дверь прошёл в покои Рамзеза II, которому доложил о чудном, прямо из воздуха, появлении в гареме загадочной прекрасной незнакомки и показал найденную в кармане её диковинной одежды фотографию. История появления фото? Фараон долго с изумлением рассматривал технически необычно исполненный рисунок. Затем твёрдым голосом повелел:

– Она необычна и прекрасна. Подготовь её мне…

Вскоре евнух вернулся к Вике. Он внимательно рассмотрел всё тело девушки и, не найдя татуировок, пирсинга и каких-то других изъянов, удовлетворённо кивнул своей огромной кучерявой головой. Затем евнух своими сильными руками легко поднял Вику и понёс через зал. Вскоре он бережно положил её на низкое широкое ложе, покрытое мягкой полотняной тканью, сквозь которую ощущалось нежное тепло, передающееся от согретого до нужной температуры мраморного ложа. Рядом на столике стоял сосуд. Евнух опустил в него ладони и вылил на живот девушки целую горсть ароматного, приятно пахнущего масла. Затем он стал очень нежно втирать благовония в тело Вики, не оставляя без внимания ни одной частички её тела. Его руки нежно, но плотно скользили от шеи до груди, вокруг грудей, по бокам и животу, вниз до лобка. Затем он так же уверенно и спокойно намазал её руки и ноги. Вика лежала, охваченная непонятным чувством … Она, мать двоих детей … лежит абсолютно голая … отдает своё нежное тело этому мускулистому негру … Мысли путались в её голове.   Сделав своё дело, евнух также внезапно исчез.

Когда негр ушел, Вика стала рассуждать: как это странно лежать чёрт знает где, на мраморном столе, совершенно нагой, с ног до головы намазанной ароматным маслом, да ещё в Древнем Египте. Её рассуждения прервало внезапное появление красивой девушки  китаянки. Она была совершенно голая, тело её было необычайно красиво и пахло фиалками. Этот запах одурманивал и очаровывал. Китаянка начала нежно гладить тело нашей путешественницы. Вика расслабилась и решилась отдаться ласкам прекрасной незнакомки. По всему телу разлилось необычное тепло. Китаянка легла сверху и её упругие груди нежно и приятно скользили по масляному телу Вики. Ласки китаянки становились настойчивее, теперь она начала ласкать губами грудь, нежно водя язычком вокруг сосков. Неожиданно её рука скользнула между ног, Вика напряглась, и дрожь пробежала по её телу. Такого она не испытывала  никогда. Китаянка продолжала ласки, её руки и губы творили чудеса. Вика расслабилась и Время для неё потеряло свой ход…

Также неожиданно, как и появилась, китаянка внезапно встала и удалилась.

И вдруг подошёл он…Высокого роста, прекрасного и мощного сложения, с удлиненным лицом. Живые глаза, длинный, с легкой горбинкой нос, довольно полные губы, твердая челюсть. Странный, ниспадающий до груди головной убор, чередующий жёлтые и чёрные полосы. В длинном, до пят полотняном одеянии чередовались чёрные и красные цвета. В левой руке он держал посох, с рукоятью в виде головы кобры. От всего его облика веяло величием, решительностью и обольстительностью. Да, это был он: сын Бога Солнца Ра, Непобедимый Рамзес второй Великий.

Несколько мгновений Рамзес с интересом рассматривал так разительно не похожую ни на одну из его жён и наложниц обнажённую девушку. Затем, прислонив посох к стоящему радом столику с благовониями, подошёл к прелестной незнакомке, чинно сбросил с себя одежду, обнажив свой огромный и крепкий стебель, стремительно лёг на девушку и так же стремительно, бесцеремонно и грубо вошёл в неё. Движения молодого тренированного тела с каждым разом были всё быстрее и энергичней,   проникновения становились всё глубже и резче. Уже подготовленное опытными руками и губами китаянки, тело Вики начало испытывать новые, непривычно сладкие  и одновременно острые и желанные ощущения, которые нарастали и нарастали, из её груди невольно вырвался сладостный стон и она почувствовала, что перестаёт контролировать свои действия. Приходить в себя  Вика начала только тогда, когда ощутила внутри себя упругие ритмичные толчки и горячее тепло выстрелянного семени. Два тела одновременно слились в едином экстазе, достигшие своего пика судороги и стоны стали постепенно угасать. Рамсес несколько минут не выпускал из своих крепких объятий свою новую подругу. Затем, нежно поцеловав девушку в уста, грудь, живот и лоно, встал, надел на себя одежду, взял в левую руку свой посох и  заговорил:

– Откуда ты, поистине неземная девушка? Я таких никогда не ви-дел. Евнух сказал, что ты появилась из воздуха, да ещё в каком-то неземном одеянии.

– Евнух сказал правду: из воздуха, точнее, с небес – не соврала Вика.

Рамзес нахмурил густые брови и даже слегка приклонил голову:

– Это может означать, что ты, как и я … рождена богами. Отныне ты – моя первая, главная и самая любимая жена. И звать я тебя буду «Сошедшая с небес».

К Вике тотчас подошли две наложницы и повели её под руки к бассейну. Развлекающиеся на ступеньках бассейна жёны фараона с почтением расступились, пропуская новенькую к почётному мраморному ложу, расположенному в центре бассейна. Все всё видели, и все сразу поняли, кто теперь у фараона главная фаворитка. Наложницы бережно положили Вику на мраморное ложе и из малень-ких кувшинчиков стали обмывать тело новой фаворитки. И только теперь совершенно потрясённая всем происходящим Вика с удивлением поняла, что она стала понимать древнеегипетский язык. Сказки «Тысяча и одна ночь», да и только.

А уже вскоре облачённую в царские одежды почётную гостью и уже главную жену Фараона по роскошным залам грандиозного, колоссального Карнакского храма водил Главный жрец. Он почтительно рассказывал тысячелетнюю историю этого величайшего в мире храма, показывал величественные статуи фараонов-предков, высоко уходящие в небо обелиски. На берегу небольшого озера с чистейшей водой, где принимала водные ванны знать, Главный жрец остановился и показал на статую огромного жука-скарабея. Он пояснил:

– У нас этот жук считается священным, олицетворяет достаток и богатство. Сколько раз обойдёшь вокруг этого жука, столько можешь заказать желаний, и все они обязательно исполнятся.

Они три раза обошли эту священную статую, каждый думая каждый о своём, и направились к центру храма – в колонный зал. Крышу храма подпирали 134 колонны высотой 34 метра каждая. Они были такие широкие, что обхватить их могли только шесть, взявшись за руки, человек. Все колонны были расписаны какими-то символами, фигурами людей и мифических существ. Внезапно жрец остановился у одной из колонн и поведал такую историю:

– Пять лет назад Рамзес Великий и Непобедимый собрал великое войско и пошёл на войну. В Карнаке остался один немощный старик, да к тому же инвалид, и много тысяч оставшихся без мужчин женщин. А когда Рамзес, одержав свою очередную великую победу, через три года вернулся домой, то все были невероятно изумлены: у каждой женщины были одно - двухлетние дети! Тогда фараон вызвал к себе этого единственного старика-инвалида и велел объяснить это чудо. И старец поведал, что у него есть чудо - средство, дающее неограниченную мужскую силу. Оставшиеся без мужчин женщины, узнав про это, круг-лосуточно стояли у его хижины, дожидаясь своей очереди. И тогда фараон потребовал это чудо - средство принести ему. И теперь он обладает мужской силой, равной которой нет во всём царстве. Ты, наверное, уже имела возможность убедиться в этом сама? – вежливо улыбнулся жрец. Рамзес II повелел увековечить признаки своей незаурядной мужеской силы. Посмотри вверх на эту колонну, и ты убедишься в этом. – Затем, немного задумавшись о чём-то, Главный жрец очень осторожно, подбирая каждое слово, продолжил: – О, сошедшая с небес, ты рождена не как простые люди. Совет жрецов решил, что ты имеешь божественное происхождение, и принял решение тебя тщательно оберегать. А смертельная опасность уже подстерегает тебя рядом. Евнуху удалось подслушать тайные переговоры оставших-ся на вторых ролях жён Фараона. Они обозлены, как болотные гадюки и замыслили убить тебя. План заговорщиц нам известен. Это должно произойти ночью, когда Фараон, удовлетворив свой любовный пыл, покинет твою спальню и удалится в свои покои. Заговорщицы уже подготовили сосуд, полный самых ядовитых змей. Они подсунут его в твою спальню и откроют крышку. Я тебя предупредил…

Жрец почтенно поклонился и быстро зашагал в сторону главных во-рот храма.

Ночью Вика в последний раз сполна насладилась безумством любви самого сильного мужчины и самого великого человека Древнего Египта. И, не дожидаясь, когда к ней в спальню подбросят сосуд с ядовитыми гадами, она сильно дёрнула себя за нос и широко открыла глаза… Лёгкое дуновение ветра мгновенно перенесло её в знакомую маленькую квартирку. Сатир Ликон, положив копыто на копыто, развалился в кресле и пил прямо из бутылки пиво. На столе расположились кошка Басет и обладающая покладистым характером кобра Джида. Все с удивлением смотрели на внезапно объявившуюся Вику, облаченную в роскошные прозрачные ночные одежды. И тут Вику понесло:

– Вы куда, изверги, меня послали?! Там меня чуть жизни не лишили! Да я сейчас вам всем глаза выцарапаю! Подождав, пока Вика успокоится и, допив пиво, Ликон положил перед ней две фотографии. И теперь пришло уже его время спускать пар:

– Ты, потерявшая разум, когда-нибудь, слышала про «эффект ба-бочки»? Ты что не знала, что когда попадаешь в прошлое, даже сломан-ная веточка может изменить ход истории? Ну, погуляла там по Луксору, Карнакскому храму, по Нилу на лодочке покаталась. А ты что там учудила?

Ты только взгляни на эти два фото. Сверху фотография статуи, которую тысячи лет весь мир знает как статую Рамзеса II Великого и его жены – Нефертари. А теперь посмотри нижний снимок, его только вчера сделали в Карнакском храме, и он сразу же облетел весь мир. Там уже нет любимой жены Нефертари, а есть любимая жена по имени…не буду на древнегреческом, сразу для ясности перейду на русский. Её имя «СОШЕДШАЯ С НЕБЕС»

А теперь повнима-тельней присмотрись к изображению этой новой «самой любимой жены». Узнаёшь? За одни сутки такого натворить! Ну и шустрая ты девочка! И откуда только у них взялось твоё точное изображение? Ах, да, – стукнул себя по лбу Ликон, – это же я сам положил в карман твоего халата фото, скаченное из Интернета. Подумал, что наличие такой оригинальной «Визитки» поднимет твой статус у жителей Древнего Египта. Да, видно, перестарался. За одни сутки вознестись до «первой и главной жены» Рамзеса II Великого – для меня, авантюриста с 1000-летним стажем на моей памяти это самая крутая авантюра. Представляю, как там тебя, ха-ха-ха, «Сошедшую с небес и пропавшую неизвестно куда» потерявший голову от любви Ремзес II Великий 3300 лет назад разыскивал по всему Древнему Египту. Но я не думаю, что «жившую тысячи лет назад» новую любимую жену Рамзеса II самозванку «Сошедшую с небес» будут искать в современном мире. Такая безумная идея Интерполу в голову просто не придёт. А вот учённые пусть поломают себе головы. Всё новые гробницы в поисках твоей мумии, ха-ха-ха, вскрывают.

* * *

Эйфория от первого путешествия Вики в Древний Египет вскоре приутихла. Даже ехидный Ликон перестал её со смехом величать «О, сошедшая с небес» или «Ваше величество».

– Скучно тут у вас, – пробурчала Вика, сидя в кресле на балконе, положив свои длинные ножки на перила и докуривая сигарету.

Ликон подключил компьютер к телевизору и теперь на большом экране смотрел чёрте знает что: то футбол, то девицы какие-то, явно лишённые целомудрия, прелести свои демонстрировали…

–А я ведь тоже девушка весьма привлекательная. А он никакого внимания. Чёрт застенчивый! Другие кильку трескают и сгущёнкой объедаются. Что касается еды, я не могу пожаловаться. Вчера Ликон приготовил такие вкусные отбивные со специями, с жареной картошкой и грибами, напоил всех хорошим красным сухим вином. А на ночь подготовил мне джакузи, где я с удовольствием понежилась в бурлящей ароматной пене. Но всё равно СКУКАТИЩА!!!

И вдруг эта дребедень на экране телевизора прекратилась и пошли кадры из самого любимого Викиного фильма «Анжелика и король». Вика

встрепенулась и бросилась к Ликону на шею:

Ликоша, миленький, отправь меня туда…

– Куда, туда? В экран телевизора, что ли? – удивлённо поднял свои мохнатые брови Ликон.

– Да нет же –  в Версаль к королю.

Ликон почесал свои рожки и быстро согласился:

– Ну что мне с тобой делать, – Ликон, кряхтя, поднялся из крес-ла и, держась левой рукой за поясницу, подошёл к платяному шкафу, открыл полку и извлёк из неё большую белую коробку, перевязанную золотистой лентой, – держи это тебе, Вика. Ты же не можешь предстать перед королём на его танцульках в этом нелепом домашнем халате. А это будет вполне прилично, от Версаче. Размер твой.

Вика с нетерпением сорвала ленту, открыла коробку и обомле-ла. Это было бальное платье необыкновенного сиреневого цвета, такого же цвета были чулки. И только туфельки были небесно голубые и переливались разноцветьем вшитых в них драгоценных камней. Тут же лежала бархатная коробочка с бриллиантовым колье и маленький флакончик духов от Версаче.

Вика бросилась на шею Ликону и благодарно чмокнула его в щёку. От волнения у Ликона даже задёргались длинные ушки и порозовели щёки:

– Да ладно, не стоит, – застеснялся Ликон, – Версаче сам нашёл меня и долго уговаривал отправить его в ХYIII век в Париж, для встречи с гениальным парфюмером Жан-Батистом Гренуй (помнишь кинофильм «Парфюмер»)? Они встретились там, в прошлом, и ему удалось выведать кое-какие секреты изготовления духов, запахом которых сейчас наслаждается весь утончённый мир. Всего лишь наслаждается, а вот Жан Батист тогда своими запахами людей сводил с ума, делал рабами. Видимо, не всё смог выведать тогда Версаче. Но в благодарность он подарил мне этот набор. Я ещё подумал, какой недогадливый, зачем мне женские наряды, я же живу один, мне бы халат из настоящего хлопка. Но вот, пригодилось...

– Да нет проблем – лети в свой Версаль, к своему королю, Только не забывай об «Эффекте бабочки» и не очень то приставай к нему. Вот станешь его фавориткой, так не отпустит.

* * *

Но Вика уже не слушала его и, как птица, пролетала над Версальским дворцом. Невиданная, дивная и сказочная красота, распростёртая прямо под ней, поразила нежную и впечатлительную душу романтичной девушки, с детства мечтавшей о Версале, красавце короле, блеске его свиты, читая и перечитывая роман «Анжелика и король».

Вика мягко опустилась прямо на оранжерею рядом с дворцом. Было раннее утро, и только редкие слуги и садовники неторопливо при-хорашивали и так сверкающий великолепием лучший дворцово-парковый ансамбль мира. Они не обращали на Вику никакого внимания. Пользуясь этим, девушка решили совершить экскурсию, о которой не могла и мечтать.

Обойдя каскады фонтанов, множество ухоженных аллей, обрамлённых деревьями невиданных пород и цветущими кустарниками, не обделяя вниманием огромные цветники, полыхающие всеми цветами радуги и разносящие вокруг головокружительный аромат. Посетила множество потайных, скрытых в море цветущих кустарников беседок – излюбленных мест для уединения влюблённых парочек. На память стали приходить эпизоды из кинофильма «Анжелика и король», которые снимались в этих райских, хранивших сотни самых романтических любовных историй, уголках.

Прогуливаясь по парку, заворожённая его великолепием и красотой, Вика не заметила, как подошла к гроту Аполлона. Она присела на лужайке рядом с гротом, стала любоваться необычным ансамблем, и улыбнулась внезапно пришедшей в голову мысли: а ведь они, Аполлон и Ликон, наверняка были когда-то знакомы. Но хватит об этом. Пора и по самому дворцу пройтись.

Залы дворца были совершенно пустынны, не было видно даже прислуги. «Ну и жизнь у этих королей, – подумала Вика, – по ночам балы устраивают, а утром отсыпаются. Вот и прекрасно, никто не помешает мне без суеты рассмотреть все залы дворца». Девушка мобильник и начала делать фотографии, хотя и понимала, что никакие снимки не смогут передать и частички этого невиданного великолепия.

И вдруг в одном из залов Вика увидела картину короля. «Это же он – Людовик ХVI, тот самый, который интригами оплёл и чуть не погубил прекрасную Анжелику

И ради встречи с этим напыщенным страшилищем я примчалась в Версаль?, – взорвалась от негодования Вика, – да Ликон хоть добрей этого тирана – это уж точно. Это киношники всех обманули на роль этого страшилы взяли красивого актёра. Всё, хватит с меня путешествий, пора домой».

Выйдя из дворца, Вика приметила ещё одного дружка Ликона – прилёгшего отдохнуть у бассейна Диониса – Вакха. Она приветливо помахала ему рукой, ущипнула себя за нос и широко открыла глаза.

Ликон и его друзья вопросительно смотрели на не совсем удачно приземлившуюся прямо на стол Лику. Плюхнувшись на стол, она чуть не придавила добрейшую из кобр Джиду, которая отползла в сторону, и для приличия протяжно прошипела.

Ликон удивлённо приподнял густые брови и тут же стал в своём стиле ехидничать:

– Что же так быстро? Королю по вкусу не подошла? Кишка тонка?

– Да нет, Ликоша, не угадал, – доброжелательно ответила Вика. Я сама его не захотела. Хорошо, что я успела до встречи увидеть его портрет: он там такой старый и некрасивый. Так что можешь считать, что это он мне по вкусу не подошёл. Все дружно и одобрительно рассмеялись.

– Ну, вот и пришла пора прощаться не без грусти сказала Вика. Отправляй меня обратно домой.

– А как же Древняя Греция с её весёлыми вакханалиями в компании с нимфами?

– Да нет, мой добрый друг Ликон. Нимфам там и без меня весело. Как-нибудь в следующий раз.

Вика погладила по спинке кошку Баст, подлила в чашечку сгущёнки для Джиды. Затем подошла к Ликону, слегка прижалась к его мохнатой груди и нежно поцеловала его в губы. На мгновение растерявшись от неожиданно проявленной девушкой нежности, он крепко прижал её к себе и вдохнул аромат её волос. Вика расслабилась и решила полностью отдаться опытным, ласковым рукам и губам Ликона. Он подхватил её на руки, перенёс через комнату и бережно положил на тахту.

Сначала Ликон, обнажив грудь Лики, задержал своё внимание на сосках девушки, нежно покусывая их, сжимая губами, теребя языком – горячим и влажным, с восторгом наблюдая, как от его ласк эти нежные бутончики создания набухали и поднимались. Вика лишь выгибалась всем своим телом к нему навстречу и прижимала его к себе. Время остановилось для них – им казалось, что это будет длиться вечно. Медленное обнажение всего девичьего тела, объятия, ласки, поцелуи в самые интимные места, прикосновения горячих рук везде, где они могут быть приятны. Сладкая истома разлилась по всёму телу. Ликон тихо стонал от взрыва поглотивших его чувств, пылко обнимая и лаская такое желанное, такое доверчивое и прекрасноё тело Вики. Его душа пела от непостижимого восторга, как если бы это всё происходило в первый раз в его жизни. Первый раз за последнюю тысячу лет …

…Уставшие, вспотевшие, вспоминая только что пережитый ими восторг, они, обнявшись, молча лежали на тахте. Первой заговорила Вика:

– Спасибо тебе за всё. И не тяни – отправляй меня домой…

* * *

Виктория открыла глаза и, всем телом с наслаждением почувствовав под собой знакомую постель, сладко потянулась.

С весёлым озорным криком «Мама, мама проснулась! » в спальню влетела дочка. Виктория прижала голову дочери к своей груди и поцеловала в волосы.

– Если б ты только знала, доченька, какой мне сон приснился, – мечтательно вздохнула Виктория… Ну да ладно. Пора ставать!

Виктория набросила на себя халатик и босиком пошла в ванну.

А через неделю Виктория, укладываясь спать, убирая ненужную ин-формацию из мобильника, включила функцию просмотра фотографий. И увидела на экране хитрющую физиономию Ликона, улыбающуюся мордочку Басет, приветливо высунувшую свой раздвоенный язычок Джиду, версальские виды… Виктория грустно улыбнулась и смахнула с ресниц слезинку:

– Нет, это был только сон, сказочно необыкновенный, но только сон! Хватит сказок, надо продолжать жить реальной жизнью.