До и после. Секс после армии

ДО И ПОСЛЕ

– Не переживайте вы так, – пожалела судья ответчика. – С кем не случается, особенно, когда мужчина и женщина хотят одного и того же, но боятся даже себе в этом признаться.

– Честное слово, безо всякой задней мысли, – прижал руку к сердцу ответчик. Хотелось как-то поощрить истицу за усердие. Можно было ограничиться благодарственным распоряжением по учреждению, но я стремлюсь в отношениях с сотрудниками избегать официальщины.

– И правильно поступаете, – благожелательно кивнула судья. – От нашего начальства ничего, кроме выговора, ждать не приходится. А ведь где, как не на службе, мужчина и женщина могут обрести ту меру взаимопонимания, без которой невозможны ни успешная работа, ни желанный интим. Давно следовало бы внести соответствующие изменения в уголовный кодекс, но пока этим будем заниматься не мы с вами, а государственные держиморды, было бы наивно на что-то надеяться. – И, покосившись на упорно молчавшую истицу, судья продолжала: – В моей многолетней практике подобное случалось не столь уж редко, а если быть совсем точным, часто. Суд непременно учтёт, как эти, так и другие смягчающие вину обстоятельства.

–  В чём, собственно, моя вина? – гнул свою линию ответчик. – Я ведь никогда насильником не был, да и на женщин стараюсь не глядеть, особенно красивых. Но когда грудь, будто шампанское в бокале, стрелка на колготках убегает в неизвестность и назад не возвращается, притом, что ноги начинаются у мочек, а юбка кончается у пупка... У себя в кабинете даже плакат самолично вывесил: «Ничто не стоит так дёшево и ни ценится так дорого, как женская скромность на рабочем месте»!

Судья заёрзала и с откровенным презрением поглядела на истицу, словно желая поменять её местами с истцом.

– Но главное даже не в этом, – захлёбывался в справедливом негодовании обвиняемый, – а в той словесной вакханалии, на которую тороваты нынешние «Мисс Чего Изволите». Изо дня в день только и слышишь: «Чего изволите, шеф? Как прикажите, шеф! Будет исполнено, шеф! » Столь лестное намерения всё исполнить, меня и доконало. Дождавшись окончания рабочего дня,   и подстерег уважаемую жалобщицу возле душа. Я и подумать не мог...

– А вот подумать как раз и следовало, – вмешалась в страдальческую исповедь, молчавшая виновница переполоха. Начальнику, видите ли, всё дозволено, даже нарушать законы о труде. Знал ведь, что в рабочее время ни в чём не будет ему отказа, но время после работы принадлежит исключительно мне и посягать на него не позволено никому...

Борис Иоселевич