Ветка абрикоса под твоим окном

ВНИМАНИЕ - В ТЕКСТЕ ОПИСЫВАЮТСЯ ОТНОШЕНИЯ ЛИЦ НЕТРАДИЦИОННОЙ ОРИЕНТАЦИИ.

(Написано в соавторстве с Шантеро ([Shanty]))

Первая страсть проходит, как болезнь. Иногда – с летальным исходом.

Эстерис тихонько приоткрыл дверь, глядя в щелочку любопытным карим глазом. Пятнадцать - тот самый возраст, когда уже и свой опыт появился, и любопытство на самом пике. А потому подглядывал за соседом, двадцатитрехлетним Алексом и его подружкой, с неослабевающим интересом. Вот сегодня он со стороны пронаблюдал, как глупо выглядят и девчонки, и парни, когда целуются. Глупо то глупо, но любопытство не отступало. Они же это делают, значит что-то их привлекает? Это приятно? Какие ощущения возникают? По этой части у Эстериса опыт, можно сказать, практически отсутствовал, а любопытство такая штука - не отпустит, пока не узнаешь по возможности больше, чем надо.

Алекс, не отпуская из объятий Мирту, подобрался к двери и прихлопнул ее, чуть не пришибив Эста по носу. Мальчишка ругнулся про себя и метнулся к другому наблюдательному пункту. К абрикосу, росшему прямо под окнами соседа, и невероятно удобной ветке, параллельной земле. Оттуда открывался чудный вид - прямо на кровать, точнее, на разложенный на полу матрац. Сосед вообще предпочитал японский минимализм, как он однажды окрестил полное отсутствие мебели и пристрастие к расписанному шелку.

Забравшись на облюбованную ветку и удобно устроившись, Эст посмотрел в окно. Наблюдательный пункт, и правда, был очень удобным, он видел всё прекрасно. Наблюдая, как Алекс укладывает Мирту на матрас и стягивает с неё кофту, Эст думал, что, может теперь все слышанные истории  свяжутся с наблюдаемым в комнате. Но он не мог понять, что же он чувствует, видя, как пара, продолжая целоваться, избавляется от одежды. Подружка у Алекса оказалась до смешного похожей на ровесниц Эстериса: плоскогрудая, худая и нескладная девчонка. Ну, ничегошеньки интересного. В отличие от самого Алекса. Вот уж где было на что поглазеть: ровная, загорелая до нежно-золотистого цвета кожа, под которой перекатывались тугие мускулы, широкие плечи, узкие бедра... Эст сглотнул, поняв, что пялится на парочку уже минут десять. А они не теряли времени даром. С его насеста было не слишком четко видно, что там делает Алекс, склонив кудрявую черноволосую голову между длинных тощих ног подружки... Взгляд Эста опять скользнул по фигуре Алекса, он уже не следил за всем действом в целом, он был заворожен движениями Алекса. Тот двигался плавно, будто скользя по  телу партнерши. Эст отвел взгляд от окна и почувствовал, что начинает краснеть, хотя до этого не чувствовал никакого смущения. Когда он снова посмотрел в комнату, Алекс лежал на спине, а его подружка сидела на нем и двигалась.   Они успели перевернуться так, что Эст видел лишь спину девушки. И лицо Алекса. И его ярко-синие глаза, насмешливо-понимающе глядящие прямо в глаза подростка. Эст полыхнул, как маков цвет, замер на ветке, пытаясь слиться со стволом. Алекс подмигнул ему и пригнул Мирту к себе так, что Эстерису стало прекрасно и четко видно, что, как и где. Он, словно завороженный, следил, как влажно блестящая, кажущаяся на вид такой твердой, плоть Алекса погружается и выскальзывает из лона девушки. А через открытое настежь по случаю жары окно четко доносились тихие стоны удовольствия. Эст, всё еще полыхая не хуже печки, буквально, скатился с ветки и припустил домой. Он больше не будет подглядывать! Как бы не изводило любопытство. А перед глазами все еще стоял образ подмигивающего Алекса, что делало смущение ещё более сильным. Наутро он прошел мимо Алекса во дворе с видом: «Привет, хорошая погода, как дела», и только пунцово полыхающие ушки выдавали степень его смущения.

- Понравилось? - вопрос в спину заставил споткнуться на ровном месте, и Эст едва не полетел кубарем в пыль. Сильная рука соседа не позволила - подхватила и удержала. Краска от ушей медленно сползла к щекам. Он посмотрел Алексу в глаза и не увидел в них ничего, кроме смеха. Эст нервно потеребил в руках низ футболки и неуверенно начал говорить:

- Прости, Алекс... Я... Этого больше не повторится... - он замолк и опустил взгляд, рассматривая кроссовки.

- М-да? - в голосе парня веры не было и на йоту. - А почему? - вопрос, заданный с искренним участием, поставил Эста в тупик. А пояснение, сказанное таким непередаваемо-ироничным тоном, вообще вогнало в нервный ступор: - Помнится, когда я маленьким был, я даже после того, как меня выпороли, подглядывать не перестал!   Ты не стесняйся, малыш, ветка в твоем распоряжении.

Эст, удивленный донельзя,   продолжал смотреть в спину идущему Алексу и не мог переварить его слова. Он думал, что больше не будет ставить себя в такую идиотскую ситуацию. Но пятнадцать лет! А любопытство не столько удовлетворено, сколько еще больше разрослось. Следующего случая ему не пришлось ждать долго.

Мирта пришла в коротеньких шортиках и пацанячьей маечке. Если смотреть сзади, то от мальчишки ничем не отличалась - вообще ничем, даже прической - стриженые волосы были даже короче, чем у Алекса. Ощущения были странными - вроде, знал Эст, что вот это - девчонка, а упорно казалось, что Алекс привел к себе домой какого-то паренька, и сейчас его прижал к стенке, заласкивая поцелуями. Алекс словно спиной чувствовал горящий любопытством взгляд - раздевал Мирту не спеша, медленно, причем поставил так, что через окошко видно было все. А на зрение Эст никогда не жаловался. Он внимательно следил за действиями Алекса. Потихоньку осознавая, что, когда смотрит на Мирту, его ничто не смущает, нет, больше смущает то, что Алекс знает о нем. Знает, что Эст сидит на ветке и специально делает так, что можно рассмотреть все в мельчайших подробностях. И чем дальше заходил Алекс, тем отчетливей Эст понимал, что внимание всё больше и больше переключается на соседа, на его широкие плечи, сильные руки, которые поддержали его в момент падения, мускулистый живот и ниже.

«Тьфу! Да я что, парней в душе не видал? » - но Эст вынужден был признать, что такого - не видал. Насколько в Алексе все было красиво и соразмерно. Эстерис поймал себя на последней мысли и едва с ветки не сверзился: «Красиво?! Да он же не девчонка - красивым быть! » Но мысль привязалась и теперь неотступно преследовала мальчишку. Алекс был не смазливым, не симпатичным, не моделью. Он был именно что красив - мужской красотой, от которой млеют знатоки. Ну и один пятнадцатилетний шалопай.

А действо в комнате Алекса разворачивалось с новым размахом. Парень уложил Мирту на стол, широко раздвинув ее ножки, и встал между ними. Его смеющийся взгляд снова отыскал глаза подростка - и больше не отпустил. Эст так и смотрел Алексу в глаза, уже не замечая, что творится на столе. Отвел глаза только тогда, когда Алекс достиг разрядки. Эст пулей слетел с дерева и кинулся домой. Он долго думал над тем, что случилось, и не мог понять, почему? Почему он чувствует возбуждение, когда вспоминает именно Алекса, а не девушку, почему не может выкинуть из головы мысли о красоте Алекса, и что ему теперь с этим делать?

Эстерис был умным мальчиком не смотря на то, что не стремился хватать звёзды с неба. Он решил, что лучше точно знать, что с ним творится, и куда это может привести. Ну, а где можно найти информацию? Эст полез в интернет. Сперва Гугл выдал кучу странных ссылок. Полазав по ним с полчаса, Эст понял, что запрос надо формулировать иначе. Забил коротко: «мне нравятся парни? » отыскал пару таких же панических воплей в вопроснике майла. Прочел ответы, и они ему не понравились.

«Надо с этим что-то делать. »

Правда, решить разобраться с проблемой было куда проще, чем решить, как с ней разбираться. Ну, а кто может помочь, как не виновник проблемы? Так что наутро Алекса ждал сюрприз в виде оккупировавшего перила возле его двери Эстериса.

- Хммм, привет, Эст. - Алекс скользнул по взъерошенному парню внимательным взглядом, оценил красные от недосыпа глаза и распахнул дверь: - Ну, входи.

Эст решил, что больше может и не набраться смелости, и ошарашил Алекса, как только тот закрыл за ними дверь.

- Алекс, - голос звучал панически, - ты мне нравишься! И я не знаю что с этим делать.

Алекс в ступоре смотрел на подростка. Ему это послышалось, точно послышалось. И вообще, какой смысл Эст вкладывает в это «нравишься»? Не может же быть... Алекс долго всматривался в глаза Эстериса, видел в них панику и не мог понять, что же ему теперь делать.

- Так, стоп, ребенок, давай-ка на кухню, и ты мне все за рюмкой чая расскажешь. - Алекс подхватил мальчишку под локоть, вогнав этим простым прикосновением в краску, и поволок Эста куда-то в недра квартиры.

Кухонька оказалась небольшой и уютной. Отделанная теплым светлым деревом, сияла чистотой. Алекс быстро вскипятил электрочайник, заварил крепкий ароматный чай с бергамотом и налил Эсту громадную кружку. Посмотрел на бледнеющего и краснеющего попеременно мальчишку, подумал и добавил в нее немного коньяку из завалявшейся в баре бутылки. Сам он не пил, но для гостей и девушек держал вино.

- Вот теперь пей мелкими глотками и рассказывай все подробно и по порядку. С чего ты вдруг возомнил, что я тебе нравлюсь?

Эст схватил кружку и закрылся ей, будто щитом. Он старался не смотреть на Алекса  и думал: как же ему рассказать такое. Около минуты собирался с духом. Потом решил - раз ему не влетело после признания, что тянуть время? И выпалил на одном дыхании, укорачивая предложения.

- Вчера. Ну, после... - он опять покраснел, - я смотрел не на Мирту, я смотрел на тебя. И потом, дома вспоминал тоже тебя. Я не знаю, что мне делать. - Он замолчал, не зная, что ему еще сказать. Наконец, решил посмотреть на Алекса. Тот смотрел куда-то поверх его головы, и Эст не мог понять, о чем он думает. На лице Алекса не отражалось никаких эмоций.

- Ты пей чай, малыш, пей. - Алекс усиленно думал. Что ему делать с впечатлительным подростком? Он-то наивно полагал, что Эстериса интересует именно запретный плод - секс парня и девушки, а оказалась... - Слушай, Эст, ну, понятно, тебе понравилось, как я выгляжу. Ну так, я в твоем возрасте был нескладным жеребенком, а не Аполлоном. Хочешь, научу тебя упражнениям, или айда со мной в спортивный клуб, попрошу тренера тебя посмотреть и комплекс занятий подобрать. Ты не переживай, годам к двадцати, если не бросишь, девчонки и на тебя будут связками вешаться. А что подглядывал - так я не сержусь, в свое время я сам на этой же ветке зависал. Надо ж тебе хоть на каком-то примере учиться, раз родители слишком строгие. - Алекс поднялся с табурета и походя потрепал русые вихры Эстериса. А Эст сидел и думал. Может, правда, и это его воображение сыграло с ним такую шутку. Может ему стоит попробовать спортивный клуб? Но какая-то часть его тихо отвечала, что он умный мальчик и правильно всё понял, что это поможет укрепить тело, а вот мысли никуда не денутся. Он тряхнул головой, пытаясь избавиться от них. Посмотрел на Алекса и решительно кивнул.

- Я... попробую.

Алекс ободряюще улыбнулся ему.

- Молодец, вот сейчас и решим вопрос, когда пойдем.   - И еще раз потрепал русые вихры.

Идти было решено прямо завтра, благо, что лето, и у Алекса в аспирантуре, и у Эста в школе занятий не было. Клуб был не просто забегаловкой типа школьного спортзала - вполне себе профессиональное заведение, чистота, зеркала, тренажеры... И куча мускулистых парней и подтянутых девчонок. Эст себя почувствовал очень и очень неуютно.

- Ну-с, цыпленочек, посмотрим, что ты можешь. - тренер Алекса поставил минимальный вес на тренажере и подростку не оставалось ничего иного, как постараться выжать его как можно больше раз. - А неплохо, Ал, берем его в группу. За полгодика подтянем, и повезешь на соревнования как юниора, идет? Только ты с ним и дома по возможности занимайся.

Алекс согласился, радостно блестя глазами.

- Ну, ты, малец, пока посиди, можешь еще пару подходов сделать, посмотри, как наши парни качаются. - Алекс уже переоделся и приготовился к занятиям. Тонкая хлопковая маечка не скрывала красоты мускулистого, но не перекачанного торса, узкие спортивные брюки - длинных сильных ног, обрисовывая каждый мускул. Эст завороженно смотрел, как занимаются другие, у всех глаза горели энтузиазмом и любовью к делу, и у девушек, и у парней. Но взгляд всё чаще останавливался на парнях, а чаще всего - на Алексе. Эст решил, что, может, еще пара подходов и правда отвлекут его. Но мысли так и остались, навязчивым фоном крутясь в голове.

Уже позже, получив программу занятий от тренера и придя домой, Эст решил еще раз заглянуть на те сайты, которые он смотрел первый раз. Тогда он и понял, что никуда ему теперь не деться. Он всю ночь лазил по ссылкам, лег спать уже под утро. Поэтому пропустил занятие с Алексом. Тот лишь пожурил его, что если он хочет добиться успеха, надо ложиться вовремя. Они занимались около часа, и потом Алекс пригласил его остаться на чай. Он долго рассматривал Эста, надеялся что занятия спортом помогут мальчишке оставить мысли, которые тот позавчера высказал на этой же кухне. И не мог определить, что же он  упустил.

- Ну, понравилось заниматься? - Алекс посмотрел на часы и подмигнул подростку, - А сейчас Мирта придет. Познакомить?

Эст залился таким румянцем, что от него было впору прикуривать:

- Ой, не на... - в дверь позвонили. Алекс подхватился и убежал открывать.

- Привет, солнышко, проходи. Познакомься, мой сосед, Эстерис. Эст, это Мирта, моя девушка. - он обнимал тоненькую хрупкую девушку так ласково, и в то же время, таким откровенно соблазнительным жестом, что было ясно - стоит Эсту сделать шаг за порог - и можно и на абрикос не лезть, и так ясно, чем они займутся. А потому он поспешно ретировался. Послонялся по двору минут десять. Посмотрел на окна Алекса. И, кляня себя на все корки, полез на ветку - смотреть.

Уже устроившись на ветке, Эст подумал, что зря. Зачем, зачем себя терзать? Ведь он знает, чем это закончится. Дома опять будет ласкать себя и представлять Алекса, какой он, когда без одежды. Его сильные руки на месте своих, будет думать, какие у него губы - нежные или жесткие, и как это, целоваться с Алексом. Всё-таки просмотренные сайты оставили немаленький след в памяти. Эст посмотрел в окно. Он видел Алекса и Мирту, и чувствовал что-то, похожее на обиду и - разочарование, ревность? Он не знал. Видел всё, что происходило в комнате и, как будто одновременно находился не здесь, а там, на месте Мирты. Он покачал головой, надо было уходить, как он после этого будет смотреть Алексу в глаза и не краснеть? Алекс не смотрел на сей раз, и не старался показать засевшему в засаде парнишке чего-то супер-откровенного. Он просто упоенно ласкал выгибающееся под ним тело, нашептывая девушке жаркие непристойности на ушко. Получал удовольствие от того, что ее коготки проходились по его спине, оставляя царапинки, а зубки кусали плечи и шею, метя. И старался доставить партнерше максимум удовольствия. Только в конце, хрипло выдыхая, запрокинув голову, случайно глянул в окно. Через мешанину веток было хорошо видно льняную макушку мальчишки.

«Вот чертенок! Надо с ним серьезно поговорить».

Эст, уже слезая с дерева, заметил взгляд Алекса. «Как он не вовремя посмотрел. Черт! »  И этот взгляд, с поволокой наслаждения, стал последним толчком.   Он решил: надо что-то делать с чувствами. Пятнадцать - это то время, когда можно долго не задумываться, а делать. И Эст решил что надо прийти к чему-то в отношении Алекса. Он не мог пустить все это на самотек. На вечер у них было запланировано занятие. Собственно, потому Алекс и попросил Мирту прийти пораньше - чтобы от тренировки ничто потом не отвлекало. Проводил девушку, поискал глазами Эста во дворе и не нашел, пожал плечами и поднялся к себе. Эст обнаружился традиционно - на перилах.

- Ну, готов заниматься? Давай, только что ж ты не переоделся? Ладно, дам тебе свои шорты. - Алекс провел его в ту комнату, что служила ему спортивным залом. Там, как и в клубе, на стенах висели громадные зеркала, стояли два тренажера - универсальный и вело, лежали гимнастические коврики. Алекс ушел в спальню и принес Эстерису короткие спортивные шорты.

- Давай, переодевайся, я сейчас. - снова вышел, вернулся уже в одних велосипедных бриджах, в которых тренировался дома. Пока шло занятие, Эст не переставал думать, с чего же ему начать. Вчера, когда он обдумывал дома план соблазнения, ему казалось что все будет не так тяжело. На самом деле же оказалось очень трудно. К концу занятия он решил, что на самом деле все гениальное - просто. Он охнул и схватился за плечо. Алекс подскочил к нему с тревогой  в глазах:

- Что? - он аккуратно помог Эсту подняться и усадил на коврик.

- Кажется, я перезанимался... - Эст старательно изобразил, что руки поднять не в силах.

- Так, давай-ка, я посмотрю. Снимай это, аккуратно. - Алекс осторожно выпутал парня из футболки, если Эст потянул плечевую мышцу, то придется занятия прекратить на какое-то время. Он корил себя, что недоглядел. - Прости, хреновый из меня тренер. - Чуткие пальцы ощупывали плечо, слегка надавливая, Эст изображал стоны. Алекс принялся легонько разминать «пострадавшую» мышцу. У него были сильные и горячие пальцы. Он не ожидал, что под пальцами окажется такая нежная кожа, он массировал плечо, и перед глазами был изгиб шеи, линия позвонков. Перевел взгляд на русую макушку и вспомнил ощущение мягких волос Эста. Это вызвало желание зарыться пальцами в них и провести по линии позвонков. Он тряхнул головой, избавляясь от картинки.

«Что ж это такое! »

Алекс сосредоточился на массаже. Но не смог окончательно избавиться от наваждения. Ему всегда нравились девушки, похожие на мальчиков. Чтоб с ними не только в постели было интересно, но и на рыбалку сходить, и на те же танцульки. В большей степени, конечно, дело было в характере. Но и внешность играла роль. Вот взять Мирту. Познакомились они в спортклубе, только у нее, вечно занятой на учебе, было мало времени ходить еще и туда. Так что он временами подтягивал ее физическую форму. Как-то само собой это переросло во что-то большее, Мирта в этом смысле не стала ломаться, и в сексе она ему нравилась - такая отзывчивая на ласку, и комплексов ноль.

Ал снова перевел глаза на Эстериса в его зеркальном отражении. И встретился с ним взглядом. Мальчишка вдруг развернулся и неумело ткнулся ему в губы своими - обветренными, чуть шершавыми, прикрывая глаза. Алекс замер. Эст долго набирался храбрости это сделать. Он не был слишком опытен в поцелуях, но сейчас это был тот миг, который он не собирался упускать. Чувствовать губы Алекса на своих было хорошо и одновременно пугающе, ждать, что же будет дальше. Алекс не делал ничего, и Эст стал отодвигаться от него, внутренне сжимаясь и не открывая глаз. Он боялся,   как никогда в жизни. Алекс резко поднялся и потряс головой. Молча. Смерил пока еще ничего не выражающим взглядом мальчишку, сжавшегося на коврике. Снова помотал вороной гривой, так, что пряди аж по лицу хлестнули.

- Ну и зачем? - голос отчего-то сел, и пришлось прокашляться. - Эст, ну, зачем?

Эст на минуту замешкался, но потом посмотрел на Алекса. Он старался чтобы его голос звучал ровно, не срываясь.

- Не могу больше. Видеть тебя и не думать о тебе не получается. Я старался, отвлекаясь занятиями и всем, чем можно. Но это не проходит.- Эстерис сжался еще сильнее, он хотел как можно меньше занимать места на коврике. И не знал, чего в нем сейчас больше: паники от сделанного или решимости.

- Господи... Дите, ты хоть отдаленно представляешь, чего хочешь? - Алекс сел напротив, почти касаясь коленок подростка своими, уперся кулаками в пол, слегка набычившись, уставился в карие глаза. - Ну, хорошо, если я соглашусь, это гипотетически, что ты будешь делать?

Эстерис теоретически знал, чего ему ждать, но, к сожалению, на практику это не распространялось, и от этого ему стало страшно. Но он решил, что отступать не намерен, почти решительно посмотрел на Алекса.

- Примерно знаю, чего хочу. - немного дрожащим голосом сказал он. И снова ткнулся губами в губы Алекса.

«Господи... Ну, Боже! Ерш твою в медь! » - Алекс тяжко вздохнул и вспомнил, как сам учился целоваться классе этак в пятом. То, что здоровый парень пятнадцати лет не умеет такого простого - удивляло. Но у Эста и впрямь были слишком строгие родители. Ал осторожно положил ладонь пареньку на затылок, притягивая чуть ближе, провел по вздрагивающим губам кончиком языка, заставляя открыться, прихватил губами нижнюю губку, приласкал, слегка куснул, отпустил. Сделал то же с верхней, скользнул языком по ровным зубкам Эста, снова по губам... и отпустил. Эст недовольно застонал. Ощущение поцелуя  заставляло забыть обо всем. Он никогда еще не испытывал такого. Эст открыл глаза и посмотрел на Алекса. Потом снова потянулся к нему

- Постой... Ну, послушай же меня, Эст! - Алекс удержал его за плечи на расстоянии вытянутых рук от себя. Чуть встряхнул. - Ребенок, угомонись! Ты чего перечитал-пересмотрел? А? - по виду подростка было ясно - разума в голове под русыми вихрами почти не осталось - одни гормоны. - Госсссподи, мне только совращения малолеток не хватало!

Алекс толкнул Эста, все еще придерживая за плечи, укладывая на коврик. Поднял его руки над головой, зафиксировал одной ладонью. Второй медленно повел от ушка, по шее, очерчивая ключицы.

Эст уже мало что воспринимал из слов Алекса. Он почувствовал, как рука прошлась по его телу, и выгнулся, старайся полнее почувствовать прикосновение. С губ слетел стон. Гормоны гормонами, но ощущение, что тебя ласкает человек, который тебе нравится, обострили восприятие

Алекс честно признался себе, что такая реакция на самые простые прикосновения его «завела», да не как-нибудь, а весьма и весьма, невооруженным глазом заметно было. Он мысленно пожал плечами: в жизни надо попробовать все, кроме того, от чего потом нельзя отказаться. А потому - наклонился, снова начиная зацеловывать губы Эста. Ладонь переместилась на грудь, пальцы очертили ареолу соска, тронули нежно, слегка надавливая. Девушкам так нравилось, но кто его знает, что там понравится парню?

Эст терялся в ощущениях все больше. Чувствовал нежные прикосновения пальцев, выгибался все сильнее. Пытался освободить руки, ему хотелось изучить тело Алекса, пройтись пальцами по плечам и груди. Судя по реакции - ему нравилось. Алекс слегка воодушевился, пока не вспомнил, что не девочку ласкает. Но отступать было поздно, да и жестоко по отношению к Эсту. Единственное, что доводить сегодняшний урок до самого тяжкого Алекс не хотел - можно было дать мальчишке разрядку и время одуматься. Так что он скользнул губами по горлу, тронул языком ямку меж ключицами, по очереди приласкал соски, оказавшиеся чувствительными, как у девушки, отпустил руки парня и мягко положил ладони на резинку шорт, не спеша их стягивать.

- Эст, подумай. Маленький, слышишь меня?

Это немного отрезвило Эста, но он уже всё для себя решил, он хочет этого. Пусть его возраст и смущал Алекса. Он протянул руку и запутался пальцами у него в волосах, серьёзно посмотрел в синие глаза Алекса:

- Я хочу этого. Серьёзно, уже решил это для себя.

Потянулся к губам и увлек Алекса в поцелуй, другой рукой провел по груди, повторяя движения и остановился на поясе бридж и снова посмотрел в глаза.

- Тссс, не спеши, ребенок. - Алекс взял его за запястья, легко поднялся с колен и поднял чуть нетвердо стоящего на ногах парня. - Идем тогда уж на нормальный матрац, чудо.

Эста он доволок до спальни почти на себе. Уложил. И быстро стянул с него шорты вместе с плавками до колен. Остановился, рассматривая.

Эст неловко чувствовал себя под этим, новым взглядом Алекса, даже первым порывом хотел прикрыться, но остановил себя за секунду до движения. Чего теперь стесняться, сам же этого хотел. Вместо этого тоже посмотрел на Алекса. И снова поразился его красоте.   - Не нравлюсь? - поинтересовался наивно.

Ал тихо фыркнул:

- Дурачок. - наклонился и прихватил губами кожу на животе, над пупком, тронул ямочку аккуратного пупка языком, еще раз поцеловал - пробуя на вкус, спускаясь ниже, к паху, к жестким курчавинкам темно-русых волос. Руками стянул шорты и белье совсем, мягко, чтоб не напугать, раздвинул мальчишке коленки, плавно перетек, оказываясь меж ними. Провел языком, ладонями по бедрам, огладил выступающие косточки, снова замер, решая, в последний раз для себя: стоит ли это делать? Снова мысленно пожал плечами и накрыл губами уже напрягшийся, небольшой аккуратный член.

Эст вздрогнул. Он словно ощутил пущенные по позвоночнику искорки удовольствия, выгнулся сильней и простонал. Просил большего, хотя не знал что именно, зарываясь пальцами в волосы. Сильней раздвинул ноги, чтобы Алексу было удобней.

Алексу было... странно. Если с девушками опыта за двадцать три года было хоть отбавляй, то с парнями - круглый ноль. Впрочем, он вспоминал свои собственные ощущения, и старался как-то сделать так, чтобы и Эсту было хорошо. Собственно, все искусство минета свелось к тому, чтобы не поранить мальчишку случайно зубами и прислушиваться к его стонам.

Эст краем сознания еще ловил отголоски неловкости в движениях Алекса, и хотя у него-то точно такого не было, ему было хорошо. Все же гормоны в его возрасте не спят. Он наслаждался ощущениями, это было намного чувственней и острее, чем удовлетворять себя самому.   Он не сможет продержаться долго, на грани все чувства. Алекс старался. Уловил момент, когда Эст просто закаменел перед самым финалом, сжал губы сильнее, впуская его почти в горло - ну, как сумел. Придержал вздрагивающие бедра, слушая сдавленный крик мальчишки, сглотнул чуть вязкое, горьковатое семя и медленно отстранился, поглаживая руками по плечам, по груди, успокаивая.

- Ну, все-все, маленький. Все.

Эст чувствовал себя усталым и сонным, но очень довольным. И, ощутив нежные поглаживания Алекса, медленно открыл глаза и улыбнулся ему. Тело постепенно успокаивалось после пережитого оргазма, сознание медленно прояснялось.   Потом чуть опустил взгляд и увидел возбуждение Алекса.

- Ты... что мне сделать для тебя? - голос звучал хрипло от криков. Он смущенно смотрел на Алекса.

- Ничего, не надо. - Алекс улегся на постель рядом и попытался успокоиться. - Полежи, одевайся и домой. Мать волноваться будет, уже поздно. И подумай - ну, оно тебе надо? Просто хорошенько подумай.

Он поднялся, сцепив зубы, посмотрел на разомлевшего от ласк подростка, и подумал, что очень даже может быть, что совершил ошибку, не отчитав Эста строго и не выпинав его из квартиры, а дав то, что он хотел. Эст нехотя встал с матраца, он понимал Алекса. Но уже знал, что не будет считать это ошибкой. И пусть даже эти ласки будут единственным, что он получил от Алекса, он постарается не забывать об этом моменте. Эстерис  понимал, что если Ал откажется от дальнейшего - будет больно, но он постарается принять его решение. Эст вышел на площадку и тихонько закрыл дверь за собой.

Алекс залез под душ и пару раз душевно приложился головой о кафель.

- Бляя... дубина! Идиот! И-ди-от! Господи, пусть у него хватит ума не болтать? - а руки уже сами все делали, и раскаяние не помогло унять возбуждение, а встающие перед глазами картины мечущегося на постели тоненького тела - очень быстро привели к разрядке. Алекс вымылся, замотал полотенце на бедрах и пошел поправлять постель. Кажется, уснул он мгновенно, только голова подушки коснулась.

Алекс проснулся за секунду до будильника. Потянулся, улыбаясь, вспоминая, что ж такое приятное ему снилось перед самым пробуждением. Да так  и замер, выгнувшись на постели, холодея от догадки. Ему вовсе не Мирта снилась, не ее губы и не ее тонкое тело. У Мирты никогда не было коротких пшеничных волос и карих глаз.

- Господи, Боже мой, да что ж это за наваждение?

Холодный душ прогнал остатки возбуждения и взбодрил. Ал позавтракал и оделся. Пора было идти на занятия в клуб. Он открыл дверь и немного натянуто улыбнулся зависающему на перилах Эстерису.

- Привет, как спалось? Готов к занятиям?

Эст чувствовал себя странно, с одной стороны, ему очень хотелось улыбнуться Алексу, а с другой, он очень боялся того, что тот решил. Поэтому Эст постарался как можно ровнее поздороваться.

- Привет, спалось хорошо. Готов. - он слез с перил.

- Ну, идем.

Пока шли к спортклубу, Алекс все искоса поглядывал на паренька. «Ну, и чем он меня зацепил? Никогда я на парней не засматривался, и не собирался даже, с чего вдруг? Интересно, он передумал? Ну, Ал, ты попал. И как теперь у него спросить? Хотя, судя по тому, с каким видом он идет, можно подумать, что ему стыдно за вчерашнее... »

Занятия прошли ровно, впрочем, Алекс старался никогда не отвлекаться от того, чем занимался в данный момент. Но взгляд невольно все время возвращался к нескладной фигурке на тренажерах. Тренер гонял новенького, парни и девчонки беззлобно над ним подшучивали, Эст, вроде бы, не обижался, даже отвечал на подначки смехом.   Ал закончил свой комплекс упражнений и ушел в душ.

Все занятия Эст ловил на себе взгляд Алекса и думал, что может означать этот взгляд. Он хочет что-то спросить или снова поговорить на тему того, что это не правильно? Эст терялся в догадках, но и первым начать разговор он бы не смог - это было смущающе. Он отвлекся на очередную шутку кого-то из клуба, а когда снова посмотрел в сторону Алекса, того уже не было.

Заходя в раздевалку, Эст был задумчив и не слышал звук льющейся воды в душевой. Он разделся, взял полотенце. И застыл на входе, увидев Алекса. Завороженно проследил взглядом путь струек воды по его телу. По широким плечам, спине, по бедрам и ногам. Почувствовал, что начинает возбуждаться и тряхнул головой, стараясь успокоиться.

Алекс, которого в клубе называли водохлюпом, за его любовь поплескаться в бассейне или под душем, добросовестно наслаждался прохладной водичкой, в жаркий летний день, да после занятий - самое оно. Запрокинув голову, повернулся, подставляя под «дождичек» грудь, прогибаясь назад. Когда Алекс повернулся, Эст понял, что спасти его может только холодный душ. Взгляд жадно скользил по груди, спускаясь ниже и останавливаясь на члене Алекса. Эст, не задумываясь, подошел к нему и рукой провел по груди, очертил пальцем соски, спустился на живот и медленно стал опускать руку ниже. Алексу показалось, что прохладная водичка его ошпарила не хуже кипятка. Он распахнул глаза, перехватывая руки посмевшего его лапать, проморгался от попавшей в них воды и застонал про себя: судя по виду подростка, Эсту уже не помог бы не только душ, а и прорубь.

- Дурень, ой, дурень, ты что творишь? - а сам Алекс слишком уж хорошо ощутил, что его тело не осталось равнодушно даже к такой короткой ласке. - Госсссподи... что с тобой делать?

Взгляд метнулся по кабинке, остановившись на геле для душа, Алекс тяжело вздохнул, разворачивая мальчишку лицом к стене, заставляя опереться на кафель руками и прогнуть спину. Щедро вылил на нежно-загорелую кожу ароматный гель, провел ладонями по спинке, очерчивая пальцами позвонки, изгиб поясницы, крепкие маленькие ягодицы.

- Расслабься. Я постараюсь не делать больно.

Эст понимал, что спровоцировал Алекса сам. Было страшно, всё-таки первый опыт, да и прочитанное в интернете было очень противоречиво. Но он этого хотел. Эст еще прошлым вечером решил, что пойдет до конца. Сейчас он постарался расслабиться, старался отвлечься на ласки сильных и горячих рук, скользящих по его телу. Он погружался в эти ощущения полностью, отключая сознание, лишь одна мысль крутилась на самом краешке – «Это больше чем симпатия, намного. » - Но и она исчезла.

Был в богатом опыте Алекса и такой, правда, с девушками. Так что, что делать, он знал и теоретически, и практически. Это было полегче, чем минет. Скользкие, в пене, пальцы прошлись меж ягодиц, Алекс почувствовал, что Эстерис все еще зажат, и опустил вторую руку на его член, начиная ласкать так, как ласкал бы себя. Мысли из головы куда-то испарились, оставляя только желание сделать так, чтобы мальчишка получил свою долю кайфа. Почувствовав руку на своем члене, Эст окончательно выпал из реальности. Он чувствовал, что начинает расслабляться в руках Алекса. Наслаждение от ласк накатывало волнами, Эст уже не напрягался, чувствуя руку Алекса на ягодицах.   Пытаясь как-то помочь, раздвинул ноги шире, чтобы было удобней. Задрожал, когда пальцы снова прошлись меж ягодиц, но уже не от страха, а от нового, непонятного ощущения. Алекс целовал его спину и плечи, не торопясь, лаская и поглаживая, потихоньку нажимая пальцами на постепенно расслабляющиеся мышцы, пока не смог протолкнуть внутрь кончик пальца. Эст застонал. Алекс удвоил усилия, готовя его. Ему уже самому хотелось до кругов перед глазами, да еще Эст так стонал... Крышу рвало просто на раз. Ал ускорил движения пальцев, протолкнув в расслабившееся тело второй, продолжая растягивать его.

Эст застонал громче, было странно чувствовать пальцы Алекса в себе. Это не приносило боли, лишь легкий дискомфорт, но в тоже время он наслаждался этими ощущениями. Постепенно стал подаваться назад, стараясь глубже впустить в себя. Пытался заглушить стоны, закусывал губу, но всё равно срывался и стонал еще громче, хрипло выдыхал имя.

- Алекс...

«Черт... да ты что творишь... мальчишка, поганец... я ж сейчас... я ж не хочу тебе больно... »

Алекс плеснул геля на Эста, на себя, сделал еще пару движений, и убрал пальцы. Направил себя во все равно слишком узкий вход, очень медленно и аккуратно, стараясь ласками и легкими укусами в плечи отвлечь мальчишку от боли. Что ему будет больно, Ал не сомневался. Эст знал, что будет больно, но не представлял насколько. Он попытался расслабиться больше, замер в руках Ала, чтобы не навредить себе. Напряжение постепенно уходило, он отвлекался на ласки. Боль притупилась, но окончательно не прошла. «К черту... решился, значит надо идти до конца». Эст медленно и несмело качнул бедрами, чувствуя напряжение Алекса. Боль снова напомнила о себе, но уже не так остро, не заглушая другие ощущения. Чувствовать Ала в себе было необычно, это были приятные и пугающе новые ощущения.

Алекс еле сдержался, чтоб не заорать на всю душевую, от того, как же это было... дико приятно, жарко, тесно, сладко! А вот парнишке - как раз таки и не сладко было, он аж задохнулся от боли, закаменел, расслабляясь медленно-медленно. Алекс гладил и ласкал его, обняв поперек груди, трогая пальцами соски, чуть сжимая ладонью сразу упавший член Эста.

- Тише, тише, сейчас... дай себе привыкнуть... не спеши, маленький...

Алекс нежно поцеловал напряженно выгнутую шею, прихватывая влажную кожу губами и зубами. Мальчишка качнул бедрами, и Ал застонал, продолжая движение, входя еще немного глубже. Эст чувствовал движения Ала, но его руки отвлекали, лаская и снова возбуждая. Чем глубже входил Алекс, тем дальше на второй план уходила боль. Эст расслаблялся всё больше, и постепенно стал ощущать наслаждение от ласк, возбуждаясь сильней. Чувствовал странное удовольствие от движения Ала в себе. Выдох перешел в стон, и он выгнулся, по позвоночнику будто прошелся небольшой разряд электричества. Алекс начал медленные движения, очень медленные - быстрее было невозможно, слишком тесно, слишком уж хорошо, а он не должен был забывать об Эсте. Под пальцами так же медленно твердела плоть парня, было непривычно и странно ласкать не податливое влажное лоно, а такого же, как сам. Ал прислушался к стонам, в которых боли уже почти не было, чуть ускорил темп, жарко выдохнул в ушко:

- Какой ты... слаадкий... Эсти, маленький...

Эстерис млел. Стал быстрее подаваться навстречу, выдыхал имя Алекса вперемешку со стонами:

- Алекс... Ал... - снова выгибаясь и чувствуя, как он входит еще глубже. Ощущения стали острее, прокатываясь по телу волнами. Больше, еще больше! Он уже не знал как можно выдержать это напряжение. Это было на грани возможных ощущений. Это было фантастически. Алекс просто сорвался, тело требовало движения, немедленного, яростного, и он подчинился, прижав мальчишку к себе изо всех сил. Заставил выгнуться сильнее, надавив на поясницу, оттолкнул и снова дернул на себя узкие бедра, входя резковато, сильно, до самого основания. Эст захлебнулся стоном. Алекс продолжил, еще быстрее, еще жестче. Эст сходил с ума от резких движений Алекса. Сам старался двигаться в такт ему. Но чувствовал, что уже на грани. Он практически хныкал от острого возбуждения, срывался на крики, чувствуя приближение финала. И двигался еще быстрей, чтобы Алексу тоже было хорошо. Напряжение все больше скапливалось, закручивалось пружиной.

- Давай, малыш, давай жеееее...- Алекс застонал надрывно, пытаясь еще на немного оттянуть финал, но тело уже двигалось без участия разума. - Эстииииии...

Эст уже не мог держаться. Он застонал и, выгнувшись струной в руках Алекса, кончил. Его тело сотрясла дрожь. Он еще чувствовал его движения, но уже плыл от оргазма, стараясь не отключиться от обилия ощущений. Алекс прикусил до крови губу, сдерживая крик, вжался в безумно-сладко сжимающее его тело, выплескиваясь в него. Он еле устоял, но сумел придержать Эста, который на ногах вообще не мог стоять. Осторожно вышел, присматриваясь, нет ли крови, со странными чувствами глядя, как по бедрам Эстериса течет его семя, смываясь водой. Аккуратно вымыл, повернул к себе, всматриваясь в затуманенные наслаждением карие глаза.

- Эсти, малыш, не надо больше. Я надеюсь, тебе было хорошо, но больше не надо.

Эст встрепенулся. За что? Почему, почему он просто не может принять все так, как есть? Ведь Эст чувствовал, что Алексу нравилось. Он закрыл глаза и снова открыл, проскользнул мимо Алекса к раздевалке, даже не вспомнив о полотенце. Насколько мог быстро, оделся и выскочил в зал. Он хотел быстрее уйти отсюда. Побыть одному и разобраться в клубке из чувств, оставленном словами Алекса. Ал снова приложился затылком о кафель, чувствуя, что это уже традиция.

- Господи, Боже мой, зачеееем??? Зачем я это сделал?

Угрызения совести мешались с еще полнящим тело наслаждением. У Эста в глазах была боль и обида, после слов Алекса. Его было безумно жаль, но... Но подставлять мальчишку нельзя. То, что в душевую никто на зашел, пока они тут развлекались, было просто чудом. А если весть о разврате и растлении сына дойдет до родителей Эстериса, и подростка, и его соблазнителя ждет участь куда худшая, чем душевная боль. Алекс ополоснулся, вытерся и вышел в раздевалку, куда уже потихоньку потянулись парни из зала.

- Слушай, а что Эст вылетел, как ошпаренный?

Алекс пожал плечами:

- Поругались. Фигня, поговорю с ним вечером.

Эстерис не помнил, как он добрался до дома. Просто очнулся уже у себя в комнате, благо родителей не было, а значит вопросов не будет. Он надеялся, что до их прихода хоть чуть - чуть придет в себя. Он сидел на полу, спиной облокотившись о кровать и не мигающим взглядом смотрел в стену. Понимание поступка Алекса не приносило спокойствия. Он знал, что об этом никто не должен знать, но ведь он не собирался орать о случившемся на каждом углу. Мыслей было много, их было трудно уложить по полочкам. Единственное, что он точно решил для себя - он дождется Алекса и поговорит с ним. Эст поднялся с пола, вышел из квартиры и по обыкновению устроился ждать Алекса на перилах.

Алекс, вопреки обыкновению, в летнюю жару отсиживаться дома, из клуба пошел на реку. Постоял на набережной, швыряя наглым лебедям кусочки булки, тоскливо думая, что сам виноват в случившемся. Подростка следовало жестко осадить еще тогда, когда он заметил, что Эст подглядывает за ним и Миртой. «Черт! Мирта! Сколько времени?! » - Алекс достал мобильный и прикрыл экран от солнца, всматриваясь в цифры. Девушка должна была прийти с минуты на минуту, а до дома бегом - не меньше получаса, через полгорода. Алекс сорвался с места молнией.

Мирта поднялась по лестнице и наткнулась на сидящего на перилах, как нахохлившийся птенец, мальчишку. Весело поздоровалась:

- Привет, Эсти. А что, Алекса нет?

Эст нахмурился еще больше, но с девушкой поздоровался:

- Привет Мирта. Нет. - Звучало грубовато, но на большее его бы сейчас не хватило. Он смотрел на Мирту и думал, что дурацкая это затея, и надо встать и уйти домой. Но не мог, что-то удерживало его на месте. Он не плакал после слов Алекса, дома тоже старался держаться. А сейчас  он чувствовал, как слезы чертят дорожки на его щеках. Он судорожно пытался стереть их, но всё больше всхлипывал и тихонько поскуливал, чувствуя себя брошенным щенком... Девушка удивленно подняла брови, достала платок и безотчетно-ласково стерла слезы мальчишке, которому казалась ровесницей, будучи старше на шесть лет.

- Ты чего, Эсти? С родителями поругался? Погоди, сейчас. - она порылась в рюкзачке и выудила ключи, открыла дверь квартиры Алекса и почти за руку затащила Эста в прихожую. - Сейчас спокойно сядешь, и мне все расскажешь, хорошо? Если хочешь.

Слёзы уже не лились, но он продолжал поскуливать и дрожать, как от озноба. Снова эта кухня... И его прорвало:

- Я же... его... А он после... сказать такое.. - он снова заплакал, дышал прерывисто, будто не мог нормально вдохнуть. Речь получилась непонятной, и он с болью в глазах посмотрел на Мирту. Снова открыл рот, но не сказав ничего, закрыл. Только всё так же смотрел на девушку.

- Вот, ничего не поняла. Ну-ка, успокойся. - Мирта открыла холодильник, отыскала почти пустую бутылку коньяка и покосилась на мальчишку, но потом все-таки налила на донышке в стакан и протянула ему:

- Пей. Потом тебя накормлю и родители не унюхают. Зато успокоишься.

Эст взял стакан и сделал глоток. У него было такое ощущение, что у него по горлу стек огонь. Он закашлялся. Через пару секунд вновь смог дышать и, вроде, правда, успокоился. Решил, что вот Мирте хочется всё рассказать, чтобы не держать всё это в себе.

Но теперь не знал, как ему начать.

- Я Алексу признался, что он мне нравиться... - он вздохнул. - Сегодня мы, - он покраснел, - дошли до конца, а он после сказал, что больше не надо. Мне же больно и обидно. Как будто ударил… а я же его... - Эст замолчал, понимая, что только что у него чуть не вырвалось. Испуганно посмотрел на Мирту, уже жалея, что рассказал. Почувствовал как дрожат губы, снова. Мирта смотрела округлившимися глазами. Не сказать, что до нее так медленно доходило, просто как-то не верилось, что Алекс способен переспать с мальчишкой.

- Вы с ним что? Трахались? - кажется, Эст не понял, что выбрал не того, кому можно было рассказывать. Мирта закусила костяшку пальца, уселась на подоконник и прикрыла глаза. -  ****ь... -  у нее не хватало нормальных слов выразить свои эмоции. В замке звякнул ключ, Алекс, тяжело дыша, ввалился в квартиру.

- Мири, я дома!

- Очень хорошо. - голос у девушки резко похолодел на пару десятков градусов. Алекс застыл в дверях, глядя на Эста со стаканом в руках и Мирту. Эст испугался, когда услышал такой голос девушки. Что он наделал? Черт! Черт! Она же может пойти к родителям, он не хотел так подставлять Алекса, а теперь понимал, что только что это сделал. Он лихорадочно соображал, что же делать, при этом стараясь не упускать из вида Ала и Мирту. Кажется, скандала не избежать. Алекс понял все с одного взгляда. Швырнул сумку на пол в прихожей, прошел на кухню и встал, прислонившись плечом к холодильнику.

- Ну? Всем уже все известно и понятно. Давайте, порвите меня на лоскуты. Мири, прости, я знаю, что виноват. - На Эстериса Алекс смотреть отказывался. Эст нервно закусил губу, кажется, он сейчас опять разревется. Он клял себя за то, что полез на абрикос во второй раз, может быть, тогда не было бы этой ситуации. Алекс бы не отворачивался от него, словно презирает. Мирта бы не стояла рядом с ним и не пронзала бы Алекса таким взглядом.

«Не сдержался», зло подумал он, чувствуя, как щеки опять становятся мокрыми. Он не хотел чтобы Алекс их видел, и попытался уйти из кухни

- Прости?! Ты просто урод, Алекс! Как ты мог? - Мирта стукнула кулаком по подоконнику. Ал метнул на Эста странный взгляд, словно хотел его пришпилить к месту, как бабочку.

- Как-то смог. - его голос перестал выражать какие-либо эмоции вообще. - Ну, можешь идти с ним к его родителям, подавать на меня заявление об изнасиловании. Вперед. - он развернулся и вышел с кухни, зацепив плечом косяк, словно его шатало. Эст не выдержал. Он метнулся вслед за Алексом. Поймав за руку, развернул к себе лицом. Срываясь, кричал на него:

- Идиот! Это я виноват, слышишь? Я! И я не позволю испортить тебе жизнь! - Посмотрел на Мирту. - Не смей, не смей ничего делать. Я, может, и подросток, но я сам принял это решение. - На грани слышимости прошептал, посмотрев опять на Ала: - Люблю... - развернулся и, не оглядываясь, вышел из квартиры. Поднялся к себе. Он возьмет себя в руки. Уже всё решено, Алекс прекрасно дал ему это понять. Он упал на кровать и пустым взглядом уставился в потолок.

- Ну ты действительно, идиот. - Мирта влепила Алексу, так и стоявшему в коридоре, аки соляной столп, пару пощечин. Ручка у нее была тяжелая. У Алекса аж голова мотнулась туда-сюда. - Ты б хоть... ну, не знаю, хоть не при нем... И пацан хорош. Слушай, я вообще не знаю, что с вами делать. - Девушка взяла Алекса за руку и утянула в спальню. Он шел, бездумно переставляя ноги. В душе была оглушающая пустота. Мирта усадила его на матрас и села рядом. - Он это давно? Запал на тебя?

Ал пожал плечами:

- Понятия не имею. Следил за нами с начала лета. А я, дурак, знал и не надрал уши.

- Ну, и что теперь? Уши ты ему не надрал, более того, ты с ним переспал. Пацан в тебя втюрился. Сейчас ты его послал в особо извращенной форме. А мне, как это ни странно, по барабану... Нет, честно, мне все равно. Я ж знаю, что ты меня не любишь, нам просто хорошо вместе. - Мирта покосилась на застывшего Алекса. - Эй, ну, хватит. Ты на самом деле правильно сделал. С его родителями, лучше все закончить сразу. Хоть лучше было бы не начинать вообще.

- Именно. - Ал сгреб ее в объятия, утыкаясь в плечико лбом. - Лучше было не начинать.

Провалявшись на кровати около часа, Эст не мог больше оставаться дома, он решил пройтись. Может это поможет ему проветрить голову. Он вышел на улицу и побрел, не думая куда, просто стараясь освободиться от всех чувств, что переполняли его. В каком-то дворе набрел на лавочку, которую не было видно из-за разросшегося куста. Но вот мысли никуда не делись, он чувствовал себя очень маленьким, несмышленышем, который не знал, куда он влип. Не знал, что с этим делать. Было больно. Но уже как-то спокойней, просто хотелось пережить этот момент. Не забыть, нет, а просто чтобы это осталось воспоминанием.

- Ладно, Ромео. Я вижу, что мне не стоило сегодня приходить. Ну, хоть проводить меня ты в состоянии? - Мирта встала и, подбоченясь, посмотрела на Алекса. - Слушай, ну, в самом деле, так противно смотреть на рефлексирующего здорового мужика! Давай, подъем! Проводи меня, потом хоть утопись в отчаянии.

Алекс поднял голову и чуть улыбнулся:

- Мири, ты просто супер девчонка. Спасибо. - он поднялся и ласково поцеловал ее. Мирта тихо фыркнула. На самом деле ей было обидно, но выяснять отношения сейчас - значило бы ударить по больному. Алекс провел ее практически до самого дома, поцеловал на прощание и пошел домой короткой дорогой. За весну и начало лета пресловутая короткая дорога заросла крапивой и полынью, в ее зарослях водились полчища комаров, и Алекс, покусанный и пожаленный, почти вслепую отмахиваясь от комаров, вывалился из зарослей на полянку за кустами сирени. И застыл, как вкопанный.

«****ь! Что ж мне так сегодня «везет» крупно??? »

Эст выплыл из размышлений, услышав как трещат ветки. Он удивленно поднял голову и оцепенел. «Нет, это так смешно, что просто хоть плачь. » Только он решил не думать об Алексе, тот появляется, как будто специально. Эстерис не знал как ему себя вести. Он еще раз взглянул в сторону Ала и просто отвернулся, уставившись взглядом на ближайшее дерево.

Алекс дернулся было уйти, но это было глупо и отдавало бы бегством. А еще надо было бы поговорить с подростком. Ал сел на другой конец скамейки и откинулся на спинку, глядя в синее небо на проплывающие облака. В зарослях стрекотали кузнечики и пересвистывались какие-то птахи, а вообще стояла благословенная тишина, будто и не город вокруг. Алекс все-таки не выдержал первым.

- Эст... послушай... - Тот медленно повернулся к Алексу. Было тяжело говорить, но он старался чтобы голос звучал ровно.

- Что я еще могу от тебя услышать? Ал, может, я и подросток, но я уже все понял еще тогда, на кухне. И не знаю, что ты хочешь добавить к этому? - он сам удивился, что сказал все без эмоций, это было трудно. Ведь, как он сам сказал, он еще подросток - эмоциональный, не слушающий взрослых и всё остальное. Разве не так? Но вот сейчас он себя таким не чувствовал.

- Эст, я не хочу тебе проблем! У нас слишком уж маленький город, и если хоть одна тварь прознает, ни тебе, ни мне не будет жизни! - Алекс запустил пальцы в волосы и дернул, вымещая глухое раздражение, чтоб не сорваться на мальчишку. - Мне пофигу. В аспирантуру я не особо и рвался, а работу я и в столице найду, а вот ты... Думаешь, я не знаю твоих родителей? Знаю прекрасно. Именно потому и нарычал.

Эст его прекрасно понимал, но от этого не становилось легче. Поэтому старался,   очень старался всё случившиеся упрятать как можно дальше, чтобы и не вспоминать. Но как это сделать, если Алекс будет на каждом шагу  выскакивать, как черт из табакерки, и напоминать об этом?

- Знаешь, я понимаю. Столько об этом думал. Я в порядке, переживу. - Эст попытался улыбнуться более жизнерадостно, чтобы не напрягать Ала. И очень надеялся, что это у него получилось.

Застывший оскал назвать улыбкой можно было только с перепою. Ал его оценил.

- Эсти, ребенок... мне жаль... Прости меня, я не хотел тебе делать больно, надо ж было так... Потерпи чуть-чуть, я уеду скоро. Осенью. Все равно собирался. Хорошо? - Алекс встал и, не сдержавшись, потрепал русую макушку. Эст почувствовал руку в волосах и, не подумав, ткнулся, как котенок, чтобы погладили.   «Уедет? » Он был потрясен. «Но... так ведь будет лучше? » Он так и не понял, что же испытывает от этой новости. Поэтому только молча смотрел в спину уходящего Алекса.

Алекс постарался забыть о последних трех днях. Вообще - выкинуть их из головы. Но как нарочно, стоило сесть за стол и попытаться начать работать над диссертацией, взгляд зацепился за ветку абрикоса со зреющими крупными плодами. А в мыслях сами собой принялись прокручиваться воспоминания о вечере и утре. Ал разозленно захлопнул ноутбук и вышел во двор. А потом парой быстрых движений забрался на ту самую ветку и улегся на ней, свесив ноги. Ветка была широченная, над ним, путаясь в кроне, плыли облачка, прямо перед глазами золотился рановато созревший абрикос. Алекс сорвал его и надкусил. Плод был горьковатым и кислым. Зрелым только внешне. «Вот и я так. Вроде, взрослый. А куснуть - хоть плюйся. » Ал меланхолично дожевал мерзость до конца и выплюнул косточку.

Эст долго сидел после ухода Алекса. А мысли крутились как карусель, не принося освобождения. Он не знал, что с этим делать. Как, как можно пережить такую боль, словно сердце вырвали из груди и там осталась лишь пустота. Он оторвался от созерцания неба, посмотрел на время. До прихода родителей еще долго, но надо домой. Эст поднялся с лавочки и пошел в сторону дома. А пустота никуда не делась. С каждым шагом к дому, она увеличивалась, и мысль, что он может встретить Алекса во дворе, разъедала его всё больше. « Не смогу, я не смогу этого вынести. »

Дома было тихо и прохладно. Он зашел в ванну, хотел умыться. Посмотрел на отражение в зеркале - оно не порадовало, он выглядел печально и устало. На дне глаз затаилась боль. Эст отвел взгляд и зацепился им за коробочку со старой бритвой отца на полке, еще тех времен, когда не было станков. Бездумно взял её в руки, повертел. Достал бритву. Лениво пришла мысль, а что если? Он покачал головой, разве так решают проблемы? Но мысль никуда не делась, казалось она только зацепилась, а уже расцвела пышным цветом. Эст еще немного покрутил бритву в руках. Открыл краны, набирая в ванну теплую, почти горячую воду. Разделся. Залез в воду, открыл бритву и, не раздумывая больше, провёл вдоль голубоватых ниточек вен, надавливая, чтобы порез был глубоким. Так же на другой руке, хотя силы понемногу уходили. Вода стала такой красивой - алой... Он перестал воспринимать реальность через пару минут, но открывшуюся входную дверь слышал. Последнее, что он увидел - это как отец входит в ванную,   и у его глаза становятся удивленными. Когда в глазах отца появился страх, Эст уже потерял сознание.

Когда во двор, завывая сиреной и бликуя мигалками, въехала «Скорая», Алекс только сонно проводил ее взглядом. Мало ли - старушка какая вызвала... Когда машина остановилась у его подъезда и выгрузила носилки - настороженно сел, а в груди нехорошо екнуло. Алекс подумал: «Да нет, Эст умный мальчик, он не станет... » А потом едва не рухнул с ветки, когда носилки вынесли и погрузили. Белое - белее простыней - лицо Эста врезалось в память намертво. С подростком в больницу отправилась мать, мрачный донельзя отец остался курить, нервно стряхивая пепел. Алекс соскользнул с дерева и подошел к нему.

- Что случилось, мистер Мариэтти?

- Мы и сами не знаем, Алекс. Пришли рано домой, нашли его в ванной. Врачи говорят, что вовремя успели - мужчина замолчал, наблюдая, как скорая увозит его сына. С ним поехала жена. Ему оставалось ждать звонка с адресом больницы и первыми новостями. Он думал. Неужели это они довели сына до этого шага? Надо было быть не такими строгими? Леонард Мариэтти уже не обращал внимание на окружающих, просто стоял и смотрел в ту сторону, куда уехала скорая.

Алекс тоже молча смотрел вслед машине. И понимал, что вот это - его вина. И от этого хотелось выть, биться башкой о стены или самому наложить на себя руки. Потому что жить, зная, что из-за него совсем еще, в сущности, ребенок решил свести счеты с жизнью - было невыносимо.

- Ничего, сэр, Эстерис крепкий, выкарабкается. - кажется, Леонард Мариэтти его вообще не услышал, продолжая курить сигарету за сигаретой. Алекс развернулся и пошел домой. Позвонил Мирте.

Мирта услышав знакомую мелодию немного удивилась, ведь они с Алексом не так давно виделись. Какое-то нехорошее чувство было у нее, когда она ткнула в кнопочку вызова.

-Да Алекс?

- Мири... можешь приехать? Пожалуйста...- голос у Алекса в трубке был какой-то неживой. Мирта испугалась, так голос Алекса не звучал никогда.

- Конечно, скоро буду. - она сбросила звонок и ураганом вылетела из дома. Уже через 10 минут она звонила в дверь. Дверь у Алекса, по привычке раздолбайской юности, была приоткрыта, так что девушке не понадобилось даже ключи доставать. Зато, войдя, она обнаружила картину, достойную кисти Рафаэля: абсолютно непьющий Ал, вылакав за десять минут полбутылки вина, сидел на полу в кухне, прислоняясь к холодильнику, и пьяно рыдал. Мирта подсела к нему и обняла за плечи.

- Что случилось такого, что я вижу тебя  вдрызг пьяным? - она гладила его по плечу, пытаясь хоть как-то успокоить. Алекс, размазывая по лицу слезы, с размаху стукнулся головой о дверцу холодильника. Судя по имеющейся уже в наличии на оной порядочной вмятины - не первый раз. И выдал заикающимся голосом:

- Эст ве-вены... пореееезал!

Мирта не сдержалась.

- ****ь, что за пацаненок! А выглядел вполне соображающим! - потом опомнилась и обняла Алекса. - Ну что ты развел озеро? Скорая успела? - она погладила его по щеке.

- Успееела... вроде... Мири.. это ж я виноват...- Алекс потянулся снова к бутылке.

Мирта отобрала.

- Хватит, горе луковое, это же ему ничем не поможет? - она приподняла бутылку и покачала ей из стороны в сторону.

- Что мне делать? Мири, что мне делать? Как я ему в глаза смотреть буду? Наверное, я все-таки уеду отсюда. Диссер напишу уже в столице, переведусь в тамошний институт...

- Дурак! И всю жизнь будешь чувствовать себя виноватым? Ты же загнешься так! - Мири пылала как факел. - Ты позвонишь его родителям и узнаешь как он, это первое. Потом узнаешь когда его можно будет навещать и поговоришь с ним!

- Поговорить? Я с ним сегодня уже поговорил! Он вернулся домой и порезал вены! - Алекс поднялся, шатаясь, сунул голову в раковину и врубил ледяную воду. Постоял пару минут, стянул с крючка полотенце и вытер волосы. Холодный душ позволил почти протрезветь. - Я узнаю, что с ним. Но встречаться - уволь. А если он после этого снова что-то сделает с собой?

Мирта мысленно побилась головой о дверцу шкафа. Алекс с одной стороны прав, но с другой ей казалось, что это надо сделать. Мальчишка не казался ей таким идиотом, так зачем же он это сделал?

- Я сама тебя туда отведу. Ну не может он быть таким неустойчивым! Не может.

Алекс выгреб из шкафа футболку, переоделся и сел за стол, сложив голову на руки, тоскливо простонал:

- Мири, это только я могу так попасть: влюбить в себя ребенка, поддаться ему и отыметь, а потом стать причиной, из-за чего этот ребенок решит распрощаться с миром.

Мирта подошла к нему, заставила поднять голову и заглянула в глаза.

- Ал, я буду с тобой, слышишь? Вы поговорите, долго и обстоятельно. И все образуется! Слышишь? - она его немного встряхнула.

Алекс кивнул и скривил губы в подобии усмешки:

- Я слизняк, да? Ладно, хрен с ним, давай, спрошу у соседа, может, там уже позвонили из больницы?

Как оказалось, из больницы таки позвонили - Эст пришел в себя, назвать причину содеянного отказался наотрез, и вообще, отказывается говорить с кем-либо. Мистер Мариэтти склонялся к мысли, что его слишком суровые методы воспитания искалечили психику сына. Алекс склонялся к мысли, что он сволочь и последняя тварь.

Первое, о чем подумал Эст, очнувшись в больнице: что он идиот. И что он добился этим поступком? «Испугал мать, отца. Алекса заставил мучиться от вины. А чем мне это помогло? Правильно - ничем. » Он медленно открыл глаза и сразу наткнулся на усталые и больные глаза матери. Хотел что-то сказать, но только закашлялся. Тут же ему помогли приподняться и поднесли стакан к губам. Он сделал пару глотков, больше не смог. Снова посмотрел на мать, откинул голову, и увидел поддерживающего его отца. Посмотрел ему в глаза:

- Прости, пап, - перевел взгляд на мать, - мам, ты тоже прости. Я идиот.   - Эст не смог сдержать слезинку, а потом просто заплакал. Отец обнял его крепче, посмотрел на маму и тоже притянул её к ним, обнимая уже обоих. Когда успокоились, отошел чуть-чуть и серьёзно посмотрел на сына.

- Мы решили, что ты будешь посещать психолога. И это не обсуждается. Будешь ходить столько, сколько он скажет. - Мистер Мариэтти в этот момент выглядел очень внушительно, несмотря на усталость. Эст подумал, что если бы он не выкарабкался, отец бы сильно сдал, они с мамой могли и не справиться с его потерей. И вина еще крепче вцепилась в него. Он только безмолвно кивнул.

- Алекс волновался о тебе, - как-то без усилий перевела тему мама. - Эст посмотрел на неё и улыбнулся. Имя Алекса встрепенуло чувства, но не вызвало той боли, которую он ожидал, просто сожаление, что у них так всё получилось.

- Мам, можешь попросить его зайти? - он думал, что надо объяснить свой поступок, попросить прошения. Он видел, что мама немного удивилась, но всё же кивнула.

- Сынок, ну зачем? - мать, кажется, постарела на глазах, лет на десять. Отец сел на табурет в изголовье и погладил русые растрепанные волосы сына. - Что случилось, зачем ты это сделал?

Эст грустно улыбнулся.

- Мам, пап я не хочу это обсуждать. Простите меня, но я не хочу.

Он заметил как отец отвел взгляд. «Тоже винит себя? » Но Эст ничего не сказал. Он больше никогда не собирался возвращаться к этим мыслям, кроме одного раза, предстоящего разговора с Алексом.

Алекс пришел на следующий день. В компании Мирты, но девушка, вопреки своим словам, впихнув молодого человека в палату, осталась снаружи. Ал, пряча глаза, поздоровался.

- Как ты, Эст?

Эстерис посмотрел на Алекса. Это было бы смешно, если бы не было грустно. Ведь он считал себя виноватым. А его вины в этом было мало.

- Привет, Ал. Сейчас намного лучше. - Эст улыбнулся так тепло, как только мог. - Ал, посмотри на меня, я не привидение.

Алекс не просто посмотрел - он подошел, сел рядом и уставился виноватыми глазами на перебинтованные запястья подростка.

- Прости меня, Эсти.

Эст нежно коснулся щеки Алекса.

- Ал, ты не виноват почти, просто это я идиот. Я не знаю, как так получилось. Я об этом подумал всего пару секунд и собирался  выйти из ванной, но не смог. Просто подумал, что так будет легче. Но не будет. Никому.

- Если бы не я, ты вообще бы об этом не думал. - Алекс взял в ладони руку Эстериса и погладил бледные пальцы. - Эст, я не знаю, что мне сделать. Я честно, не знаю. Ты... мне не важно было бы, сколько тебе лет, если бы... Короче, Эстерис, я буду откровенен. - Ал тряхнул черными кудрями и серьезно глянул в карие глаза. - Ты мне нравишься. Очень. Во всех смыслах. Но пока ты не станешь совершеннолетним и самостоятельным, об отношениях не может быть и речи.

Эст глубоко задумался, а нужно ли это Алексу на самом деле? Он уже не знал, хочется ли этого ему самому. Решился сказать честно:

- Алекс, ты сейчас боишься, что я снова могу это сделать? Поверь, я не хотел таким образом тебя заставить остаться со мной. Нет. Я больше не буду совершать таких дурацких поступков, обещаю. Просто, давай так: ты обещаешь мне сегодня серьёзно подумать - нужно ли тебе это или вызвано виной. Хорошо? Я хочу знать правду. - Он снова улыбнулся ему.

Алекс невесело рассмеялся:

- А ты думаешь, чем я занимался вчера вечером и целую ночь? Сидел и мыслил, чем это вызвано и нужно оно мне или нет. Свое решение я тебе сказал. Да, хотел бы остаться с тобой. Когда ты сможешь трезво оценивать и свои чувства, и свои желания.

Эст смотрел на Алекса во все глаза. Он не ждал, он уже смирился, что потерял его. А тут как гром среди ясного неба. Он неуверенно смотрел на Алекса:

- Три года? - немного дрожащим голосом.

- Три года. И ни днем меньше. Через три года я тебя найду. - Алекс улыбнулся и поднес к губам руку Эсти, осторожно целуя кончики его пальцев. - Если еще буду тебе нужен - мы будем вместе. Если нет - мы просто попрощаемся или останемся друзьями. А чтобы не мешать и не маячить у тебя перед глазами, я уезжаю.

Эстерис улыбнулся очень широко и солнечно.

- Хорошо. Я согласен.- посмотрел на дверь в палату и быстро чмокнул Алекса в губы. Отстранился. - Ты только пиши хоть иногда - и быстро нацарапал ручкой номер на бумажке, благо родители принесли, чтобы он не скучал.

Алекс тоже покосился на дверь, наклонился и поцеловал все еще бледные губы Эсти, долгим, нежным поцелуем, лаская их и прикусывая, поглаживая щеки в юношеском пушке кончиками пальцев. Отстранился только когда понял, что задыхается. Написал свой номер. Улыбнулся, пряча бумажку в карман брюк и встал.

- Я буду писать. До встречи, солнце.

Эстерис улыбнулся в ответ, и улыбка не сходила с его губ весь день. Ничего, три года не долго, он потерпит.

Алекс уехал через три дня после того, как поговорил с Эстерисом. На удивление быстро влился в ритм столичной жизни. Отыскал нормальную работу, перевелся в аспирантуру... Первое письмо Эсту он написал через два месяца. Честно говоря, он не знал, что писать - вышло суховато, словно отчет о проделанной работе. Разбавляли эту сухость только редкие ласковые обращения.

Прежде чем писать, Алекс долго думал: стоит ли? Тогда, в больничной палате, он солгал. Он действительно боялся, что мальчишка все равно повторит попытку суицида, а потому счел возможным дать ему надежду. За три года многое могло произойти. А потом... Ал понял, что забыть его улыбку не может. Ту, что появилась после поцелуя. И какими были его губы... Последней каплей стал сон весьма вольного содержания с участием Эста. Алекс философски пожал плечами и признал, что является би, а не гетеросексуалом, как считал раньше.

Получая от Алекса такие редкие письма, Эст очень радовался. Его обижала сухость писем, но он старался не зацикливаться на этом, убеждая себя, что работа и занятость не позволяют писать что-то большее. И наслаждался тем, что было. Эст отвлекался учебой, подтянул оценки. Родители не могли нарадоваться на него. К концу первого года письма приходили уже не раз в две недели, а раз в месяц, и то, хорошо, если приходили. Последней пришла открытка на рождество: «Поздравляю с праздником, желаю счастья. Алекс. » - и ни слова о любви, и намека на чувства... Но у Алекса был самый сложный период в жизни: его оценили на работе, так что загружен он был по самую макушку. И у него разворачивался романчик с молодой и подающей надежды сотрудницей. Алекс не забыл об Эстерисе, он просто предпочел не вспоминать о нем.

После Рождества Эст стал более замкнутым. Он меньше улыбался, всё чаще сидел за книгами и учебой. И много думал о том, что Алекс, там, в больнице, всё же поспешил с ответом. Три года - длительный срок, не три месяца. Эсту было больно. Ведь за этот срок он мог уже забыть Алекса, вернуться в нормальное состояние, а не существовать от письма до письма. Эст достал все письма и принялся перечитывать, вспоминая, какими нежными были руки, губы Алекса, как он осторожно дарил ласку и наслаждение в его первый раз. Ему пришлось отвлечься на душ, выйдя, вытирая голову, он посмотрел на разбросанные по покрывалу листки, тяжело вздохнул и снова попытался вернуться к чтению. Но потом собрал письма и спрятал их. Эст всё еще посещал психолога, и эти встречи давали ему весьма ощутимую поддержку. Он многое обсуждал с психологом. И для себя решил, что постарается не реагировать так остро на отсутствие писем. Он сможет пережить это. Если Алекс жалеет о своем обещании, он не будет настаивать, но он хотел это знать точно. Поэтому решил, что напишет ему письмо и спросит все открыто. Он должен знать точно.

Дальше было хуже. Алекс чувствовал, что ему плохо - стыдно, и тяжело, и каждая встреча с девушкой оборачивается чем-то, вроде камня на шее. Но прекратить встречаться не мог: этим он вроде бы сам себе подписывал признание в ненормальности. Притом, что девушка ему нравилась, с ней было легко и хорошо, и вспоминал Ал об Эсте только после, проводив ее домой или идя от нее. Так дальше продолжаться просто не могло. Он сел за стол, положил перед собой лист бумаги и задумался, машинально покусывая колпачок ручки.

Алекс стоял перед почтовым отделением и вертел в руках запечатанный конверт. А в письме было между строк: «забывай меня, маленький, так будет лучше». И он не знал - отправить ли его? Или не убивать надежду мальчика? В конце концов, он решительно тряхнул головой и опустил письмо в почтовый ящик.

Эст долго смотрел на письмо, лежащее на столе. Оно пришло сегодня, но он все не мог его открыть. Он чувствовал, что там будет ответ, которого он боялся. Но Эст хотел, чтобы это подвешенное состояние закончилось. Он распечатал письмо и стал вчитываться в строки. К концу письма по щекам текли слёзы. Теперь он знает ответ. Он его знает… он должен начать жить заново, перестать вспоминать и думать! И он будет стараться прийти в норму. Он аккуратно сложил письмо, положил в тумбочку, где хранил остальные. Просто письма от знакомого человека. Просто – знакомого. Теперь.

Жизнь, казалось бы, наладилась. Время шло к лету, и к свадьбе. Алекс не считал, что поторопился: девушка ему нравилась, он бы даже рискнул назвать это чувство любовью. Только вот в памяти осталась маленькая заноза: Эст. Да и просто хотелось повидать друзей, может - продать свою старую квартирку, и купить в столице побольше. Он приехал в город ближе к вечеру, и неспешно прогулялся от вокзала пешком. Во двор он вошел уже почти в сумерках, не ожидая встретить никого. А первым, на что наткнулся взгляд, была русая макушка на ветке у его окна.

Эст вспоминал. Всё началось именно отсюда. И сейчас он понимал, что боли нет. Светлая грусть и улыбка. Но теперь он был рад, что это было. Он повозился и немного поудобнее сел, краем глаза заметив в окне отражение. По двору кто-то шел. Эст уже собирался слезть с дерева и идти домой, но присмотрелся повнимательнее и застыл на ветке столбом. Это был Алекс. И это было неожиданно.

- Привет, - на лице Алекса застыла улыбка. Не то грустная, не то растерянная. - Ты все просиживаешь эту ветку?

- Привет. А что... как ты здесь?.. - Эст пропустил мимо ушей вопрос.

- Приехал повидаться со всеми. И попрощаться, наверное. Как ты? Как успехи в учебе? - Ал не знал, что сказать. Да и говорить ли Эсту о готовящейся свадьбе? Мальчик  немного успокоился, отошел от шока.

- Все хорошо. Учеба тоже. - Эст улыбнулся. - Как ты?

- Тоже все отлично. Хорошая работа. Аспирантура вот... почти закончил. Женюсь...

Эстерис стоял и чувствовал себя свободным. Это ощущение будто подарило крылья. Он был по-настоящему рад за Алекса, хотя думал, что это будет больно - вновь увидеть его и узнать о его женитьбе. Эст, продолжая улыбаться, обнял Алекса:

- Я тебя поздравляю! Правда, от всего сердца!

Алекс расплылся в ответной улыбке:

- Правда, рад? Здорово! И я рад за тебя! Ну, вот видишь, я же говорил - стоило подождать, и ты понял, что я тебе не был нужен! - только вот отчего-то самому Алексу было не слишком радостно от этого. Он еще и сам не понял - почему. Эст заметил, что улыбка Алекса была не так уж и радостна. Но он не мог понять, к чему это относилось, и решил не заострять на этом внимание. Он потянул Алекса к подъезду:

- Пошли ко мне, напою тебя чаем.

- Нет уж, давай лучше ко мне. А то поздно уже, твои родители будут ругаться. Только вот не знаю, есть ли у меня чай, а печенье я из города привез. - Алекс послушно шел следом. Эст задумался. Идти к Алексу не хотелось, но понять – почему, он не мог.

«Наверное, просто слишком много воспоминаний» - он решил, что это уже не важно, и кивнул.

Алекс, бросив сумку у порога, прошел на кухню, открыл шкафчики, в поисках заварки. Фыркнул и пожал плечами:

- У меня только кофе осталось, будешь? - и поставил турку на огонь. Юноша только кивнул. Он испытывал какое-то волнение, не мог сосредоточиться. Вспоминались разные моменты из случившегося, и все будто было только вчера, так ярко, так остро. Ал задумчиво примостился на подоконнике, глядя на то, как закипает вода в медном сосуде.

- Расскажешь, как прошло время? У меня-то и интересного ничего не случалось.

- Знаешь, не могу сказать, что много событий. Потихоньку: учеба, секция. Языками заинтересовался. Рисованием, архитектурой. Решаю вот – в какой университет мне после школы поступить? Хочу стать архитектором, родители говорят, это хорошая профессия.

- А спортклуб? Занимаешься? Или забросил? - Алекс открыл холодильник и уставился на бутылку коньяку, как будто это было два года назад. Вынул, взболтал, наливая в чашки. Долил кофе. Поставил, не говоря ни слова, перед парнем, и вышел в коридор за печеньем, достать его из сумки. Эст смотрел на кружку кофе и снова вспоминал. После слов Алекса о спортклубе, вспомнилось, что случилось в душе. Эст покраснел, попытался успокоиться. Алекс не должен был увидеть его возбуждение. Это-то никуда не делось – Эстерис так и не завел подружки, все они казались ему несерьезными, странными. И вспоминалось, каким внимательным и нежным к нему был Ал. И снова и снова хотелось ощутить эту нежность, заботу.

- Ну, давай, за встречу. - Алекс шутливо качнул кружкой ему в салюте. Отпил кофе, тоже припоминая щекотливые моменты. Прикрыл глаза, усмехаясь. Эст отхлебнул осторожно, но все равно закашлялся. - «Как в тот раз! » - И сам не смог сдержать улыбки. Как же он скучал по Алу, пусть и боялся себе признаться.

- Так здорово - вернуться домой! Знаешь, только сейчас понял, что соскучился - по дому, по друзьям, по тебе тоже. - Алекс прищурился, вспоминая тонкое тело под руками. И коньяк этому вполне поспособствовал. Эст посмотрел в кружку. Он выпил половину и чувствовал, что коньяк вполне себе действует. Стало жарко, захотелось снять ветровку, раздеться. Сделать что-то такое… Он вспомнил руки Алекса, ласкающие его, и снова покраснел.

- Я тоже - тихо сказал он. Снова уставился в кружку. Понял, что опять хочет почувствовать Алекса, его поцелуи, его ласки. Ал поставил кружку и протянул руку, тронув кончиками пальцев его щеку в легком юношеском пушке.

- Я хотел, чтобы ты меня забыл, а сам - не сумел забыть.

Эст удивленно посмотрел на Алекса, потянулся за рукой, прося продлить прикосновение. Он так хотел его, так о нем  мечтал! И сейчас Алекс рядом, только обойти стол и можно обнять. А все мысли о том, что свободен, что больше не любит – ошибка, глупость. Он только сейчас до конца осознал, что разлюбить его не сможет. Эст встал со стула и подошел к Алексу, сел к нему на колени, прижимаясь всем телом.

- А-а-алекс…

- А как же еще год? - но руки Ала уже расстегивали ветровку, пуговички на рубашке и стаскивали их с плеч, обнажая нежную, смугло-загорелую кожу. - Я об этом пожалею? Или нет...

- К черту год, я так по тебе скучал! Так… так больно было без тебя!   - Эст выгибался под ласками Алекса. Чувствовал волну нежности и тепла, поднявшуюся в сердце. Руки, такие теплые, знающие - доставляли удовольствие, возбуждая всё больше. Алекс забыл обо всем, кроме горячего юного тела в руках. Ласкал и нежил, зацеловывая, пробуя на вкус, вспоминая нежность кожи на ощупь, касаясь в самых сокровенных местах. Эст стонал, чувствовать это было божественно. Ласки Алекса - это совсем не то, что ласкать себя самому. Это воспринималось намного острее и чувственней. Он плавился в его руках.

- Ты ж мое чудо... Господи, какой же ты... - Алекс поднял Эста на руки, не спрашивая согласия, отнес в спальню, укладывая на нерасстеленный матрац, без подушки и одеяла. Взялся за пояс его брюк, целуя в живот: - Ты хочешь этого?

-  Да, да! Я так много о тебе думал, столько раз видел тебя во сне… - юноша помог стянуть с себя брюки. Потянулся снять одежду с Алекса, погладил его плечи. Ласкающим движением пальцев прошелся по груди. Потянулся за поцелуем.

- Ну, мой сладкий, мое счастье! - Алекс мягко уложил его обратно, наклоняясь и целуя, придерживая за запястья, не позволяя двигаться. Скользнул по разгоряченному телу языком и накрыл его губами, вбирая, трогая, вспоминая. Эст выгнулся.

- Ал, любимый! - Он стонал, прикусил губу, пытаясь отвлечься, чтобы всё не кончилось, не успев начаться. Но это не сильно помогло, он не смог остановить шквал эмоций и чувств. Тело не слушалось, выгибаясь всё сильней, и он выплеснулся, задрожав, забившись в оргазме.

- Хорошо, хорошо, мой маленький, мой родной! - Алекс сглотнул чуть горьковатое семя, наклонился еще ниже, лаская и вылизывая, провел по ложбинке меж ягодиц облизанным пальцем, чуть надавливая. Эст был на волне эйфории, а Алекс медлил. Парень двинул бедрами, насаживаясь на палец. Хотелось большего, и он постанывал, выдыхая:

- Ну же, давай. Давай же! Все хорошо... Хорошо... - он рвано дышал, сердце билось, как сумасшедшее.

- Тише, мой мальчик, тише, я же не хочу тебя порвать! - Алекс двигал рукой в ровном темпе, ощупывая пальцем нежные стеночки, оглаживая их. Добавил второй, принялся растягивать, раздвигая пальцы и сгибая их, готовя. Наслаждение от ласк любимого затуманивало разум, и уже было не важно - будет больно или нет. Эст выгнулся дугой, когда Ал задел простату, и еще шире раздвинул ноги, ему хотелось скорее ощутить его в себе, и чтобы Алу тоже было хорошо. Он стал поглаживать плечи Ала, ласкать его там, где мог дотянуться.

- Как же хорошо... я так по тебе скучал, любимый. Это... ахххх... было невыносимо....- Он снова сорвался на стон. Мужчина перевернул его на живот, заставляя встать на четвереньки, не вынимая пальцев. С силой двинул ими несколько раз, намеренно задевая самые чувствительные точки его тела.

- Ты маленький бесстыдник, искуситель мой, любимый!

Эст удивленно обернулся. Он это услышал, в самом деле? На лице сама собой появилась счастливая, полная любви, улыбка. Он еще сильнее подался на движения пальцев внутри себя.

- Ну же... давай. - Прогнулся в спине. - Люблю тебя... - почувствовать Алекса в себе ему захотелось еще острее. Ал неспеша вошел. Чего ему стоила эта неспешность - бог знает. Но он старался сдерживаться и двигаться помедленнее. Эст  улыбался, как сумасшедший. Наконец-то! Он чувствовал каждое движение Алекса внутри себя, впитывал ощущения как губка, хотел продлить эти мгновения как можно дольше, старался попасть в такт движениям Ала, двигаясь ему на встречу. Это было так остро и сладко! Эст не испытывал таких ощущений даже в первый раз. Алекс потихонечку ускорял движения, опуская руки на бедра и помогая двигаться Эсту. Целовал его вспотевшую спинку, низко постанывая.

- Такой горячий, такой сладкий, мааааааленький!

Эстерис, чувствуя что Ал ускоряет движения, тоже стал двигаться быстрее. Он так не хотел, чтобы это заканчивалось, но чувствовал, что долго не выдержит.

- Аххх... сильнее Ал. Хочу чувствовать  тебя сильнее, любимый, глубже. - Стоны становились громче.

- Сумасшедший мой, котенок! - Алекс обхватил пальцами снова напрягшуюся плоть Эста, лаская ее в такт своим движениям внутри него. Быстрее, жестче, сильнее. И стон сопровождал каждое движение. Эст уже не знал, куда ему деваться. Наслаждение лавиной обрушилось на него, и он выгнулся в руках Ала, мелко затрясся.

- Любимый...

Алекс излился в него мгновением позже, прижимая так сильно, словно переломить хотел. Аккуратно уложил на сухое, не выходя, переплетая ноги и руки с юношей.

- Ты как, чудо мое?

Эст посмотрел на Алекса и улыбнулся. Потянулся за поцелуем. Нежно, медленно. Оторвался от губ мужчины:

- Замечательно. Я так тебя люблю. - и спрятал заалевшее лицо в подушку.

- Эсти, слушай, это все чудесно, но я ведь вернулся ненадолго - только продать квартиру. - Алекс подтянул мальчишку к себе так, чтобы видеть его глаза. - А ты еще не окончил колледж. Что будем делать?

Эст смотрел на Ала и не знал, что ответить.

- Вот честно, Ал. Я не знаю.   - Он положил голову Алексу на плечо и судорожно вздохнул.

Алекс подумал: «Конечно, ребенок, ты не знаешь. А знать должен взрослый - я. И решать и ответственность брать на себя. Ладно... »

- Ладно, утром что-нибудь придумаю. Уже поздно, малыш, тебе домой пора, родители будут волноваться. - «Родители! Черт... Мне просто крышка, если они узнают... А не сказать... »

Эст, увидев нахмурившееся лицо Алекса, обнял его:

- Ал, я понимаю, что еще маленький, ну, относительно. Но я не оставлю тебя разбираться одного. - Он пристально посмотрел в глаза и нежно прикоснулся губами к губам Алекса. - А теперь я пошел. - Он слетел с кровати и, прихватив вещи, побежал в душ. Все же не стоило возвращаться домой в таком виде.

Просто так пройти мимо всевидящего ока матери было нелегко - женщина усмотрела на шее сына след поцелуя, неосторожно оставленного Алексом. Немедленно был учинен строгий допрос с пристрастием. Мать требовала ответа: кто эта распутная девка, и как посмел ее невинный сын... вот тут она терялась - а что именно он посмел? Верить в то, что ее шестнадцатилетний малыш (переросший мать на полголовы) уже спит с женщинами, она категорически отказывалась. Эст с раздражением смотрел на мать. Когда она уже перестанет считать его малышом? Он умоляюще глянул на отца.

- Дорогая, хватит! Ему уже не шесть. Ты его до старости будешь огораживать? - Леонард не смог скрыть во взгляде смешинки, которые предназначались сыну. Он еще после больницы решил, что их воспитание не всегда шло во благо Эстерису. А теперь ему семнадцать, сейчас у него как раз время разгула гормонов, и как можно это запретить? Иногда он не понимал свою жену.

Эст смотрел на отца и удивлялся тому, что видел. Но все же он смог кивнуть, благодаря за поддержку.

- Вот попомните мои слова, вы, оба! - раздраженно швырнула в раковину чашку женщина. Та рассыпалась на осколки. - Тебе, Эст, еще аукнутся беспорядочные свидания и распутные девки! А ты, Леонард, предатель! Обещал меня во всем поддерживать, а теперь горой за сына?

- Дорогая, в чем поддерживать? В том, что ты считаешь, что наш сын не разбирает, с кем встречаться? Ты ему так не доверяешь? - Леонард чувствовал себя, мягко сказать, обескураженно. Элен как-то уж чересчур преувеличивала ситуацию. Он совсем не уверен, что их сын мог встречаться, как выразилась жена, беспорядочно.

- Я не доверяю всяким там... девкам! А теперь - марш в кровать! И чтоб больше не смел задерживаться до двенадцати ночи!

Эст взглянул на отца и ушел в свою комнату. Слова матери задели его, как бы он не хотел в это верить, а вот отец, наоборот, очень удивил. Сегодня Эст чувствовал от него поддержку. Он улыбнулся и, раздевшись забрался под одеяло.

Утром мать была хмурой и неразговорчивой, отец тоже не горел желанием общаться, так что делать дома в компании надувшихся, как мышь на крупу, родителей было нечего. А всего лишь этажом выше его ждал (по крайней мере, на это хотелось надеяться) Алекс. Эсту пришлось ждать, пока родители не ушли на работу, чтобы не было лишних вопросов. Он поднялся к Алексу и позвонил в дверь, ему не верилось, что он сейчас здесь и что вчера они так прекрасно провели время. Алекс открыл дверь - немного заспанный, растрепанный, чуть близоруко мигающий не проснувшимися еще глазами.

- А, Эст! - хрипловато сказал, узнав мальчишку, - Проходи, я сейчас умоюсь. Чайник можешь поставить, ага?

Эстерис радостно улыбался, глядя на такого теплого и домашнего Алекса. Он закрыл дверь и пошел ставить чайник. Пока Алекс умывался, он успел заварить чай и разлить его по кружкам. Эст залез в недра холодильника в поисках чего-нибудь на завтрак и сейчас думал, может, стоит сбегать домой, так как в холодильнике не было даже повесившейся мыши. Алекс из ванны вышел уже умытый, вытирая мохнатым полотенцем влажные волосы и обвязав вторым талию. По белой коже стекали капельки воды, сверкая в лучах солнца, пробивающихся через листву абрикоса.

- Поесть пусто? Я сейчас схожу в супермаркет, чего-нибудь прикуплю. Или ты голоден?

- Даже мышь убежала. Давай ко мне? Потом в супермаркет пойдем. - Эст улыбнулся, выходя из кухни. Алекс взлохматил волосы, хотя куда уж больше, и пожал плечами:

- Хорошо, идем к тебе, покормишь. - он развернулся, и тут полотенце с его бедер слетело, падая на пол. - А! Черт!

Эст буквально пожирал Алекса глазами. Потом тряхнул головой.

- Сперва еда! - и показал Алексу язык. Тот только усмехнулся, неспеша наклонившись и поднимая полотенце с пола.

- Еда-еда. Сперва. - он выделил голосом последнее слово, соглашаясь, что потом - все, что угодно. Эст немного покраснел.

- Я пока пойду, разогрею! - и вылетел из квартиры. Ал оделся, выбрав чистые брюки и рубашку, закрыл квартиру и спустился на этаж к квартире Эстериса. Оттуда, из-за неплотно прикрытой двери, доносились такие аппетитные запахи, что у Алекса заурчал желудок, и закружилась голова. Он толкнул дверь и прихлопнул ее за собой. Не заметив, что не закрыл. Прошел на кухню и демонстративно потянул носом:

- Как же пахнет! Ням-ням, счас слюной захлебнусь! - и встал рядом с мешающим что-то на сковороде Эстом, положив руку ему на бедро. Эст вздрогнул от прикосновения, по спине побежали мурашки.

- Иди, садись за стол, уже готово.   - Он вильнул бедрами, стряхивая руку Алекса и отставляя сковородку с плиты. Потянулся за тарелкой. Алекс поцеловал его в затылок, обхватывая мальчишку поперек груди руками, проводя ими от плеч до косточек на бедрах.

- Угу, сейчас...

Эст, с тарелкой в руках, развернулся лицом к Алексу. Поцеловал его в уголок рта и одной рукой подтолкнул в сторону стула.

- Не надо, или мы не позавтракаем.

- Я не способен на такой подвиг! - делано-сокрушенно хмыкнул мужчина, напоследок все же обхватив его пальцами за подбородок и втягивая в глубокий поцелуй. Отстранился и сел, выразительно облизываясь. Эст все же поставил тарелку на стол. Разложил рагу и принялся нарезать хлеб.

- Кушай - улыбка была солнечной и нежной. Он влюбленным взглядом смотрел на Алекса.

Тот ел быстро, сдержанно, но во взглядах, которые кидал из-под ресниц на юношу, горело что-то странное, нетерпеливое, горячее. И от этого синие глаза казались непривычно-темными, с искрой.

- Спасибо. - Ал отставил тарелку и улыбнулся, - Очень вкусно.

У Эста по спине  гулял табун мурашек от взглядов Алекса. Он ёрзал на стуле, пока они ели, и чувствовал, что кончики ушей у него алеют.

- На здоровье. - Эст тоже улыбнулся.

- Ага. - Алекс поднялся и сделал шаг к стулу Эста, становясь за ним. Ладони легли на плечи, сжали - не сильно, но ощутимо. - Мне не понятно, что со мной происходит, стоит к тебе прикоснуться - магия, или еще какая чертовщина, но... - он наклонился, жадно целуя его в шею под ушко, отодвигая ворот футболки, лаская губами плечо. Эст немного отклонил голову, чтобы Алексу было удобней. По телу проскальзывали змейки удовольствия. Он и сам не понимал, но стоило Алексу коснуться его - сознание отключалось, оставалось только наслаждение. Эст развернулся на стуле и втянул любимого в поцелуй. Алекс легко поднял его под мышки с табурета и взял на руки, не прерывая поцелуя. Пинком открыл дверь с кухни, прошел по коридору, непонятно каким чутьем угадав комнату Эста и таким же пинком открыв дверь в нее. Уложил паренька на кровать, нависая над ним, не в силах оторвать губ от его губ. Руки принялись без команды разума раздевать, лаская. Эст выгибался, мешая снимать с себя одежду. Сам тянулся к Алексу, забираясь под рубашку пальцами. Ласкал его тело и продолжал поцелуй, не в силах оторваться, чтобы сделать вдох. Алекс все-таки ухитрился его раздеть и прижать руки мальчишки к постели, чтобы без помех насладиться вкусом его кожи, пробуя его языком, вылизывая каждый сантиметр, особое внимание уделяя тем чувствительным местечкам, что помнил по первому разу и вчерашнему вечеру. Эст не мог вырвать руки, а ему так хотелось ласкать любимого. Он выгибался, отвечая на ласки Алекса. Стонал почти в голос. Ёрзал по постели, ему хотелось, чтобы Алекс его взял, но в тоже время - хотелось продолжать эти неспешные ласки.

- Какой же ты горячий, мой малыш! - восхищенно улыбаясь, шепнул ему на ухо мужчина, отпуская его запястья, чтобы раздеться самому. Быстро стянул рубашку и джинсы, вместе с нижним бельем. Выпрямился, позволяя Эсту посмотреть на себя. Эст, глядя немного ошалевшими глазами, полюбовался красивым телом Алекса. Приподнялся и потянул его на себя:

- Люблю тебя. - Прошептал, требуя поцелуя.

- Ребенок! - чуть фыркнул Ал, падая рядом. Взял его за руку и потянул, усаживая на свои бедра верхом, положил обе ладони на худые, крепкие мальчишеские ягодицы, нежно их разминая пальцами, заставляя потереться о себя. И издал тихий стон, чувствуя невыразимое удовольствие от теплой тяжести тела Эста. Тот покраснел, это было непривычно. Но чувствовать возбуждение Алекса было невыразимо хорошо. Он начал медленно тереться об него и сам стонал.

- Аххх... может и ребенок, но... ммм.... Люблю тебя.   - Снова стал целовать, он так долго хотел этого. И сейчас старался наверстать упущенное. Ал пошарил ладонью по постели, подтянул к себе свои джинсы и вытащил из кармана тюбик со смазкой - зная, что одним минетом дело не ограничится, подготовился. Выдавил немного на пальцы, притянул Эста к себе еще ближе, провел скользкими пальцами меж ягодиц. Эст выгнулся, стараясь насадиться на них. Почувствовал, как они входят в него, и застонал. Это было так хорошо, он наслаждался ощущениями, отключившись от всего остального.

- Ну, куда же ты торопишься, маленький? - усмехнулся Алекс, но пальцы не убрал, размеренно двигая кистью, а попозже добавил к двум третий, легко скользнувший следом.

- Хочу тебя. Так доооолго не чувствовать и не видеть тебя.... - Он снова выгнулся, прося большего. - Ну же! - Стал целовать шею и ключицы Ала.

- Тише, тихо, остоооооо...- Алекс скользнул в тесную, влажную глубину, как по накатанной горке, обхватывая пальцами член парня, второй рукой направляя его движения. - Ты сам можешь выбрать темп и глубину, как тебе нравится.

Эст осторожно приподнялся и снова опустился. Эта поза была непривычна, и он растерялся. Но постепенно начал двигаться быстрее и впускать Алекса глубже.   Наклонился и снова захватил губы Алекса своими.

- Таааак хорошоооо.

- Дааа, умница, тааааак... - Алекс плыл от каждого движения, придерживая Эста, чтобы тот не торопился. И ласкал его тело - все, в пределах досягаемости, шею, плечи, грудь, вызывающе торчащие, темные от прилившей крови соски, покачивающийся, вздрагивающий член, в венчике темно-русого пуха, бесстыдно раздвинутые бедра, беспокойно комкающие подушку руки.

- Эсти, Эсти! Даааа!

- Ал! Я не могу... - Эст, несмотря на удерживающие руки, стал двигаться еще быстрее. Он дрожал, чувствуя подкатывающей волнами, оргазм. Вцепился в плечи Алекса так, что побелели костяшки пальцев. Выгнулся, кончая.

- Что здесь происходит?! - сорвавшийся на истеричный визг, голос матери Эста заставил Алекса вздрогнуть, но кончить не смог помешать, слишком сильно было наслаждение. А через пару мгновений, пришедший в себя, мужчина понял, что сбылся худший его кошмар. Эст испуганно вздрогнул, услышав голос матери. В голове заметались мысли. Он не знал, что ему делать. Было страшно, и одновременно он испытал острейшее наслаждение, чувствуя, как в него изливается его любовник. Алекс накинул на себя и Эстериса покрывало, осторожно покинул его тело и вывернулся из-под него, садясь на постели.

- Миссис Мариэтти, я все объясню... - он и не надеялся, что сумеет.

- Да уж потрудитесь! - Элен Мариэтти уперла руки в боки, загораживая выход из спальни. Эст пытался сжаться как можно сильнее, чтобы казаться намного меньше. В голове была только паника, все мысли испарились. Он боялся даже не столько за себя, сколько за Алекса.

«Что же теперь будет! » - он с отчаянием в глазах смотрел на Алекса. Разговаривать с матерью любовника, сидя голым под тонким покрывалом, было в высшей степени неуютно, это не считая того, что женщина явно была настроена на скандал, а не на мирный диалог. В чем-то Алекс ее понимал: прийти домой и застать своего шестнадцатилетнего сына трахающимся со взрослым соседом - такое не каждая мать выдержит. Он подтянул к себе брюки и натянул под одеялом, не став искать трусы. Поднялся, укутал Эста и стал так, чтобы загородить его от уничтожающих взглядов матери.

- Миссис Мариэтти, я люблю Эстериса.

Эст видел широкую спину Алекса и слышал грубые слова матери. Он же знал, что это будет нелегко. А сегодня он лишится не только её  поддержки, но и отца. Он даже не чувствовал, как по щекам текут слёзы, но все так же смотрел в спину Ала и знал, что один человек точно будет его защищать. Женщина аж визжала, осыпая Алекса оскорблениями. Но чем больше она распалялась, тем спокойнее становился сам Алекс, только спина, выдавая его напряжение, каменела. Он не пытался вставить в ее монолог хоть слово - ждал, когда она выговорится и устанет. Или хоть чего-то, вроде паузы. Но не ее страшных для Эста слов:

- Да будьте вы прокляты, педики, вон из моего дома! - парень, ничего не видя перед собой, встал с кровати и оделся. Его сердце как будто вынули, отрезали кусок и запихнули обратно. Он молча, не глядя на мать, вышел из комнаты и, даже не оглянувшись на Алекса, побрел к двери.

- Миссис Мариэтти, спасибо, что выслушали и поняли. - ядовито отозвался в наступившей тишине Алекс, догоняя Эста и обнимая его за плечи. Мальчишку шатало, в лице не было ни кровинки, и он побоялся, что Эст просто рухнет на пороге. Так что пришлось подхватить его на руки и снести по лестнице. Так и внес, как невесту, через свой порог.

- Не волнуйся, тебе просто надо первым, пока мама не успела сообщить, поговорить с отцом. Мне он показался более разумным мужчиной. Ну, малыш, не плачь, прошу тебя. Не надо. - Алекс растерянно вытирал слезы со щек Эста, так и держа его на руках, усевшись в кресло. Мальчишку потряхивало, как в ознобе. Но то, что отцу надо позвонить, не вызывало сомнений. Он еще немного посидел, чувствуя, как его обнимают ласковые и сильные руки Алекса. Потом выбрался из объятия, достал мобильник из кармана джинс, еще удивился, что он не выпал, когда они раздевались в комнате и после. Набрал номер отца. В трубке слышались длинные гудки и, когда Эст уже думал положить трубку, раздалось печальное «алло».

- Пап… - Эст помолчал. - Ты уже знаешь, да? - голос дрожал от слез.

- Эсти, сынок. Послушай. Я не... сержусь на тебя, слышишь? Даже после маминого рассказа. Это неожиданно, ошеломляет. Ведь никогда не ждешь такого от собственного сына. Больно знать, что внуков уже не понянчить. Но со всем можно смириться.

- Пап, что мама? - голос дрогнул.

- Она... Знаешь, когда-нибудь она поймет. Я не могу гарантировать, что скоро. Но ты же её сын. - Леонард немного замешкался. - Но... боюсь домой она тебя не пустит. И даже я не смогу ничего сделать. Прости, сын, сейчас я, наверное, кажусь тебе ненадежным...

Эст перебил отца.

- Пап, я не виню. Я понимал это. Я останусь... - он сделал паузу.

- У Алекса, я понял, Эсти. Я еще не совсем маразматик. - В голосе слышалась улыбка. Эст чувствовал, как по щекам снова текут слёзы:

- Пап... спасибо. Я люблю тебя. - он всхлипнул.

- Не реви, сын. Все будет хорошо. Я тебя тоже.

- Вот видишь. - Алекс снова обнял его, забирая мобильник из ослабевших пальцев. - Поверь, малыш, все пройдет, и с мамой все наладится. - «Я надеюсь... » - он уложил парня на матрац, укрывая одеялом. - Поспи, или хоть полежи, тебе надо отдохнуть.

Эст вцепился в Алекса , не отпуская.

- Полежи со мной. Иначе мне кажется, что я один. - он печально смотрел на Алекса.

- Я никуда от тебя не денусь, Эсти. Хорошо, полежу. - Алекс подумал, что продавать квартирку придется в любом случае: жить бок о бок с родителями мальчишки, значит, жить на пороховой бочке. Лучше уж перевести его в столичный колледж на эти последние полтора года, а там - отправить в какой-нибудь университет, куда Эст захочет. И работать придется так, чтобы содержать обоих. А жениться... Алекс невесело рассмеялся, уткнувшись в подушку.

«Женитьба мне теперь заказана».

Эст быстро погрузился, даже не в сон, а какое-то зыбкое состояние полубреда. Он чувствовал рядом тепло Алекса, но мысли продолжали крутиться вокруг случившегося. Постепенно усталость взяла свое, и он провалился в сон.

Вечером в дверь позвонили. Алекс открыл, ожидая всего, что угодно - полицию, разгневанную миссис Мариэтти, разносчика почты. Глазка у него не было. За дверью обнаружился мистер Мариэтти, принесший вещи Эста.

- Вот, - он с любопытством смотрел на того, кто свел с ума его сына. - Алекс, с вами можно серьезно поговорить? Как мужчине с мужчиной?

Алекс усмехнулся.

- Конечно, сэр. Проходите. -  Леонард прошел в кухню и, сев на стул, пристально посмотрел на Алекса.

- Я бы хотел знать, что вы собираетесь делать дальше. Это для меня сейчас более животрепещущий вопрос, чем то, что мой  сын гей. - Он был серьёзен, как никогда.

- Забрать его документы и перевести его в колледж в столице. Жилье там у меня есть, скромное, но нам на двоих хватит, я думаю, двухкомнатной квартирки. И моих доходов хватит, обеспечить ему все, что надо. - Алекс думал - как же круто, за два дня, поменялась его жизнь. И почему он об этом не жалеет? Может быть, все сожаления еще впереди?

Леонард был рад, что этот молодой человек так серьёзен.

- Я не собираюсь бросать сына. Как бы против не была жена. Я буду помогать ему деньгами, пока он будет учиться. Только оставь адрес и телефон. Я постараюсь его навещать, не хочу, чтобы он разочаровался во мне. - грустно улыбнулся он.

- Хорошо, сэр. Не думаю, что вы его разочаруете, хотя он просто убит такой реакцией матери. Хоть я ее и понимаю. Я тоже не сразу принял свое чувство к нему. Потому и уезжал, думал - с глаз подальше - и все пройдет. А оно не прошло. Стоило увидеть Эсти - и все вспыхнуло сильнее прежнего. И больше я его не оставлю, чего бы мне это не стоило. - Алекс протянул Леонарду кружку чаю, поставил на стол вазочку с конфетами. - Подождете, пока он проснется? Он был бы рад с вами поговорить.

Леонард кивнул. Он хотел увидеть сына. Он взял кружку и отпил чая. Они сидели в тишине, но тишина не была напряженной. Эст проснулся, чувствуя усталость и печаль. Алекса рядом не было, но на кухне горел свет. Он встал с кровати, кутаясь в одеяло, и пошел на кухню. Картина его поразила. За столом сидели Алекс и его отец, и что-то мирно обсуждали. Не выдержав, он кинулся к отцу.

- Папа... - он не плакал, просто голос был охрипшим после сна и истерики до этого. Алекс поднялся из-за стола и вышел, оставляя отца с сыном наедине. Ему и самому следовало бы посидеть и подумать.

- Сынок, все нормально, поверь, все образуется. - Леонард погладил своего мальчика по вихрастой голове, думая, что он им все казался малышом, а на самом деле вырос просто очень быстро, они и оглянуться не успели. Эст, как котёнок, тянулся за рукой отца и, как ни странно, улыбался. Отец всегда принимал его таким, какой он есть. И он начинал верить, что всё и правда будет хорошо.

- Пааап, я так тебе благодарен за поддержку.

- Эсти, я не оставлю тебя. Ты же знаешь. - он улыбнулся. - Ты уже слышал, что будете делать дальше?

Эст мотнул головой, он еще не успел поговорить с Алексом.

- Я думаю, все будет нормально, пап.

- Ладно, родной, пойду я, а то мать пилить будет. Я там вещи твои собрал, завтра комп приволоку, хорошо? - Леонард встал, обнимая сына. - Поговори с Алексом, может, тебе планы не понравятся?

Эст кивнул и на прощание снова обнял отца, так крепко как мог.

- Сейчас поговорю. Спасибо, пап. Я тебя люблю. - Он смотрел на отца ожившими глазами. На самом деле, он уже заранее был согласен с решением Алекса.

Алексу удалось быстро, и главное, выгодно продать свою квартиру, он погрузил самые необходимые вещи на машину, оставив друзьям из спортклуба все свои тренажеры. В последние три дня отпуска занимаясь делами Эстериса. Забрать документы оказалось не сложно, куда сложнее пробить по своим связям возможность устроить паренька в столичный колледж. Но он это сделал.

- Ну, все. Давай в машину. Или... зайдешь попрощаться с родителями? – Алекс запихнул последнюю сумку в багажник и захлопнул его.

- Сейчас, я позвоню отцу. - Эст набрал номер, - Пап, да. Я сейчас во дворе. Нет, спустишься? - услышав утвердительный ответ, немного расслабился. Посмотрел на Алекса и улыбнулся ему. Через минуту дверь подъезда открылась, и вышел отец.

- Сынок - Леонард подошел и обнял Эста. - Ты мне только звони, хорошо? - погладил его по голове, протянул руку Алексу. - Следи там за ним, хорошо?

- Я постараюсь. - Алекс пожал ему руку, вручив свою визитку с номерами телефонов и адресами. - Мы будем ждать вас, приезжайте, как сможете. - Он сел в машину и завел двигатель. С третьего этажа, с балкона, рухнул едва не на капот цветочный горшок, о лобовое стекло разбилась пара яиц, забрызгав весь перед машины. - Эсти, давай скорее, пока на нас не посыпались ножи и кирпичи. - он невесело ухмыльнулся парню. Эст  покачал головой, глядя на поникшие плечи отца, и скользнул на сидение.

- Ну что ж, проводы достойные. - тоже грустно улыбнулся. Машина плавно сорвалась с места. Он смотрел на балкон своей квартиры, пока дом не скрылся за поворотом.

Жизнь в столице была совсем иной, не такой неспешно-размеренной, к которой привык Эстерис. Там нужно было спешить, успевать делать сотню дел одновременно. Алекс уже освоился с таким темпом, а вот Эсту приходилось нелегко, хотя мужчина и помогал ему, отвозя в колледж на машине и стараясь забирать, когда мог. Но у него самого было по горло дел. Эст старался привыкнуть, это было трудно. Такой темп иногда срывал его на истерики, и он старался, чтобы Алекс этого не видел. Тот и так помогал ему очень много. Но время бежало, и постепенно он втянулся, привык и уже не так напряженно себя чувствовал. Наконец-то, жизнь немного наладилась. Звонки отца успокаивали, а вечера он проводил со своим любимым, и это грело его еще больше.

Алекс не говорил и не показывал Эстерису, как тяжело ему пришлось рвать отношения с той, кого он считал невестой. Девушка всерьез вознамерилась стать его женой, и маловразумительные отговорки Алекса, почему это невозможно, ее не устраивали. Он выдержал почти бой, стараясь сгладить расставание, и, если уж не остаться другом, то хоть не нажить врага. Кажется, получилось, хотя она просто отказывалась теперь не то, что общаться - смотреть в его сторону. Алекс и не знал, что это так тяжело - пытаться не сорваться на любовника, утешать его, когда ему плохо, а тебе - еще хуже, уделять ему постоянно свое внимание, чтобы мальчишка не чувствовал себя брошенным, одиноким. Алекс старался. Не все получалось, несколько раз они ссорились, точнее, Алекс замолкал и уходил в спальню, где оборудовал для себя уголок для занятий спортом. Эст хоть и видел, что Алексу трудно, не мог прекратить ему плакаться. Он знал, что многое взваливает на него. И когда приехал отец, он был безумно рад, что мог поговорить и спросить совета. Хоть как-то вылезти из сложившейся ситуации. Он не хотел ругаться с Алексом снова, но интуитивно чувствовал, что если что-то не решить, все повторится. Мистер Мариэтти только головой покачал. Он после отъезда сына перелопатил кучу литературы и статистических данных, и знал, что гей-пары долго вместе не живут, и счастливые безоблачные отношения - редкость, много реже, чем в обычных парах. Хоть он и видел, что Алекс не ревнив, как чаще всего случается, но понимал, что всякому терпению может прийти конец. А Эст, получив свободу от родительской опеки, вел себя совсем не так, как раньше.

- Сынок, если тебе Алекс дорог, береги его.

Эст отчаянно посмотрел на отца.

- Как? Как мне это сделать, если я ничего не понимаю? Я чувствую себя потерявшимся. Даже вести себя стал по-другому, и самое страшное, что я это понимаю, но не могу исправить. - Он прижался к отцу, как в детстве.

- Просто постарайся понять Алекса, он ведь отдает тебе все, что может. - отец погладил сына по спине, - И очень устает. Ты с ним рядом каждый день, и не замечаешь, а я вас навещаю раз в месяц, и мне виднее. Посмотри, у него же тени под глазами, и похудел он.

Эст вскинул голову, причин не верить отцу у него не было.

- Я... я возьму дом на себя, времени свободного у меня больше. И он  не будет вынужден работать еще и дома. Готовить буду. - несмелая улыбка появилась на его губах. Знать, что ты не можешь поддержать любимого человека, было больно, он решил исправить это как можно быстрей.

На работе Алекса начали грузить по полной - виной тому его исполнительность, или - что более вероятно - то, что пожаловалась его несостоявшаяся жена своему папочке, а тот - боссу Алекса, который был его другом. И если раньше как-то удавалось выкроить времени побольше и сводить Эста в кино на премьеру, в кафешку, в парк или спортзал, то чем дальше, тем меньше на это было возможностей. Эст стал нервничать, видя, что времени у Алекса все меньше. Он часто срывался на него, обвинял в том, что тот разлюбил его. И все чаще они ругались по пустякам. Эст пытался объяснить себе, что Алекс работает, что он устает. Но подростковый эгоизм не очень хотел слышать эту информацию. Алекс понимал парня - тому хотелось внимания, развлечений, а он зачастую, даже приласкать его не мог - хотелось принять душ и отрубиться на неделю. Алекс выискивал время, всеми правдами и неправдами. Оставался без обеда - но мчался домой, провести хоть полчаса с Эстом. Брал документы на дом, чтобы, после того, как Эстерис угомонится и уснет, сидеть над отчетами, засыпая за столом и вскакивая в пять утра - доделывать.

И каждый раз, когда Эст срывался и начинал кричать - он просто уходил в спальню, ложился на кровать и утыкался лицом в подушку, чтобы не сорваться самому и не наговорить мальчишке лишнего. Эст не мог, не мог просто перестать ругаться. Но он видел, как тяжело Алу. Видел тени под глазами. После разговора с отцом, Эст старался устаканить их жизнь. Готовил ужины, убирался по дому. И на некоторое время в квартире снова стало тихо и уютно.

Последней каплей в море их размолвок стало то, что Алекса обязали ездить в командировки. Недалеко, ненадолго, максимум - на три-четыре дня. Но эти отлучки просто выводили Эста из себя. Алекс же старался закончить все дела поскорее, вернуться пораньше, чтобы иметь возможность провести с любимым свободные пол дня. Хотя, чаще всего, после возвращения, заставал надутого, обиженного подростка. Мирился, заласкивал, наверстывая упущенное. Доводил Эста и себя до изнеможения любовью. Эст ненавидел его командировки. Чувство одиночества накатывало на него огромной волной. В очередной раз Эсти решил для себя, что больше не будет сидеть дома. Он стал ходить на вечеринки, устраиваемые его однокашником - Тедом.

Тедди к Эсту подошел сам, на одной из студенческих вечеринок, куда Эст не таскал Алекса, занятого делами в офисе своей фирмы. Красивый, высокий парень, чем-то на Ала неуловимо похожий. Только не брюнет, а чуть темнее самого Эста, русый, с красивыми серыми глазами. Был Тедди заводилой всех вечеринок и пикников, устроителем всех студенческих шалостей и банкетов.

- Тебе не нравится на вечере? - спросил, взяв под локоть и уводя немного в сторону от танцплощадки, под деревья. Вечеринка была в одном из парков, на выкупленной на сутки эстраде.

- Нет, Тедди. Вечер супер. Просто у меня сегодня не очень с настроением.

Тедди очень странно влиял на Эста. Он понимал, что любит Алекса, но этот парень-батарейка, по-другому не сказать, действовал как наркотик. В его присутствии туманился разум, и Эст не знал, как он еще не наделал косяков. Он этого очень боялся, но в то же время было очень трудно бороться с самим собой. А еще сегодняшняя ссора с Алом... Эст понимал, что его любовник работает, и сейчас у него очень важный заказ. Но в последнее время Эсту так не хватало его внимания...

Алекс вернулся домой, с порога поняв, что Эста нет, и раздраженно швырнул пиджак на вешалку, разулся, не став аккуратно составлять ботинки - чистотой в доме заведовал Эст, приученный родителями к строгому порядку.

- Вот где его носит? - пробурчал себе под нос, наливая холодный чай. Вчерашняя ссора оставила неприятный осадок. Ну, не виноват он был, что пришлось задержаться в офисе, доделывая документы поставок. Алекс посидел еще и пошел спать только тогда, когда, очнувшись, понял, что задремал прямо за столом. Эста все еще не было. Он волновался, но не слишком.

Эст взглянул на часы, время было достаточно позднее, но идти домой не хотелось. Он всё никак не мог решить, как ему попросить прошения. Еще и эта вечеринка отвлекала, мысли то и дело ускользали. А взгляд постоянно цеплялся за Теда,   и на Эста время от времени накатывало горячей волной возбуждение. И он не знал, как на это реагировать. Тедди снова оказался в непосредственной близости, прошел, задев бедром, извинился, скользнув по Эсту чуть пьяным и похотливым взглядом.

- Слушай, если тебе тут скучно, могу тебя развлечь. - Тед облизнулся и подмигнул. Эст немного покраснел, этого он никак не мог в себе преодолеть. Посмотрел на Теда таким же пьяным взглядом, видя его похоть, не смог сдержать дрожь, пробежавшую по телу. Сейчас он не думал ни о чем, просто поддался моменту. Подошел к Теду, руки скользнули по его плечам и остановились на талии. Эст потянулся за поцелуем. Тедди, пьяно рассмеявшись, потянул его прочь от освещенных дорожек и эстрады, в темные переплетения кустов сирени, где прятались скамьи и беседки. Усадил на первую незанятую, удачно укрытую со всех сторон шпалерами вьюнков. И бесстыдно накрыл губы юноши своими, целуя не столь нежно, как Ал, скорее - властно и жестко.

Эст терялся от его поцелуев - они так отличались от поцелуев Ала. Эст не мог понять себя, он чувствовал, что возбуждается все больше и больше. Это были новые ощущения. Где-то на краю сознания вертелось, что это не правильно, что он предаёт Алекса. Но он уже не мог остановить себя. Он стал яростней отвечать Теду. Прижимался к нему всё сильней, уже не реагируя на окружающее.

- Ух, какой горячий перчик! - Тед почти профессионально раздел возбужденного, тяжело дышащего парня, присвистнул, глядя на него: - Да, и большой мальчик, к тому ж! Сладенький! - скользнул вниз, сразу накрывая и забирая глубоко в рот его плоть, без долгих прелюдий начиная минет. Эст вздрогнул от такого напора,   глубже толкаясь в такой умелый рот. Зарылся пальцами в волосы Теда, убыстряя темп. Наслаждение пронзало его электрическими разрядами. Он стал постанывать, но старался быть тихим, закусывая губу почти до крови. Парень провел пальцами между его ягодиц.

«Хммм, а ты, видно, не девственник, малыш. Ну и хорошо - не надо слишком долго растягивать. Ох, горячий! Ммммм! » - сразу два пальца насухую толкнулись в тело Эста, сразу же умело нащупав искомую точку. Погладили. Эсту было больно оттого, что Тед действовал на сухую, но алкоголь очень хорошо снимал все тормоза. Когда пальцы стали массировать простату, он выгибался навстречу каждому движению. Хотелось большего и немедленно, единственное, что он смог сказать в этом состоянии:

- Презерватив...

Тедди отпустил его член, облизывая влажные губы.

- Ну, конечно, Эсти, куда ж без него? - достал резинку из заднего кармана джинс и приспустил их, освобождая свою, требующую ласки, плоть. - Ноги поднимай, детка.

Эст раздвинул ноги, поднял и обнял ими Тедди за талию, притягивая его ближе. Снова возникла мысль, что он изменяет Алексу, но так же быстро пропала, когда Эст почувствовал как Тед начинает входить в него. У Тедди, судя по всему, опыт был более чем богатый, он не был таким неопытно-трепетным любовником, как Ал. И быстро, напористо и четко ласкал, и столь же быстро и жестко вбивался в податливо-тугое тело, со звонкими шлепками плоти о плоть, цедя сквозь зубы ругательства.

Ал, стоило голове коснуться подушки, понял, что без Эста не уснет. Он всегда старался возвращаться домой, даже с корпоративов, и не оставлять Эста в одиночестве. Он глянул на часы, сдавленно выругался и встал. Пол третьего. Транспорт уже не ходит. Он знал, что искать Эстериса надо в парке, так что быстро собрался и вышел, спускаясь в гараж.

Эст понимал, что этот секс очень не похож на то, что обычно происходило у них с Алом. Это было как-то более дико и чувства уже были на грани. Он стонал и просил Теда двигаться еще быстрее, глубже. Внимание отключилось полностью. Он чувствовал, что приближается к концу. И не услышал приближающихся шагов.

Студенты еще бесились на эстраде, правда, танцы были уже пьяными и, скорее, дрыганьем под музыку, чем танцами. Эста среди них не было, но по кустам разбрелись парочки, а кое-где просто молодые люди, перебравшие пива, и Алекс отправился искать Эста по лавкам парка. Что его вело, он не мог сказать, но долго искать не пришлось. Ала словно громом поразило. Он замер у самого входа в беседку, судорожно сглатывая и сглатывая мешающий дышать ком.

Эст на пике наслаждения открыл глаза.   И не поверил тому, что увидел. Напротив беседки стоял Алекс и смотрел на них. Эст чувствовал, как кончает Тед, но вся эйфория исчезла, и он протрезвел от той боли, которую увидел в глазах Ала. С губ шепотом сорвалось его имя:

- Нет, Ал! - Эст стал выбираться из-под Теда, отпихивая довольно мычащего любовника. И, судорожно одеваясь на ходу, быстро пошел в сторону Алекса. Ал отмер, мотнул черной гривой, развернулся и пошел прочь, не разбирая дороги. У него даже мыслей связных не было от обиды, он себя чувствовал так, словно с разбегу впечатался лицом в бетонную стену, или хлопнул стакан спирта. Его шатало, ветки цеплялись за одежду. Эст старался догнать Алекса, чтобы объяснить... Хотя, что здесь объяснять, все было понятно и так. Он хотел упасть перед ним на колени и вымаливать прошение, умолять не бросать такого дурака. Но алкоголь всё еще не отпустил, и, если сознание уже было не так затуманено, то тело его почти не слушалось. Он упустил Ала из вида, споткнулся. Когда смог подняться, мужчины уже не было видно. Эст просто упал на колени и заплакал.

Алекс обнял какой-то шершавый ствол и сполз по нему на траву. Хотелось разбить себе голову об это дерево. Хотелось с размаху врезать Эстерису в челюсть. Хотелось вернуть время на три с половиной года назад, отходить ремнем наглого мальчишку, подсматривавшего за ним и его подружкой, и забыть все произошедшее, как страшный сон. Скандал с матерью Эста, косые взгляды, мучительную неловкость после первых ночей... Алекс сжал зубы и глухо застонал.

Эстерис все не мог успокоиться. Он чувствовал пустоту в сердце от своего поступка и ужас, охвативший от понимания, что он всё разрушил своими руками. Столько пережитого с Алексом, вся боль, причиненная родителям и ими, которую мог отогнать лишь Алекс, навалилась на него лавиной. Теперь он не знал, что  ему делать, как вернуть доверие Алекса. Он снова попытался встать.

- Эй, куда ты умотал? И чего ты ревешь, Эсти? - Тед поднял парня на ноги, вытер слезы со щек. - Чего ты? Поехали, нас к себе зовет Ник, продолжим вечеринку у него на хате. Давай-давай, пошли. - не слушая возражений, Тед волок Эста за собой к выходу из парка. Эст пытался вырваться из его хватки. Пытался сказать что-то, но не мог произнести не звука. Он понимал, что если сейчас не найдет Алекса, то произойдет непоправимое. Тед почти силком усадил его в машину, уже набитую пьяными и веселыми парнями и девушками. Кажется, кто-то даже был под кайфом. У тротуара сиротливо мигала сигнализацией машина Алекса. Эст не успел выбраться из салона и лишь остекленевшим взглядом смотрел на нее. В голове было пусто, а в сердце отголоском боли Ала билась своя боль. Боль от того, что сделал со своим любимым человеком.

Алекс нашел в себе силы встать и дойти до машины. Завел мотор и вдавил педаль газа в пол до упора. На его счастье, машин на улицах перед рассветом почти не было - иначе, он разбился бы. Поставив машину, он поднялся в квартиру, залез под душ и долго стоял, не поднимая рук. Потом все же встряхнулся и вымылся, лег и мгновенно отключился. Утром Эста все еще не было.

Эстерис вырубился еще в машине. Видно, его организм не выдержал такой эмоциональной нагрузки. Когда он проснулся, судя по небу за окном, уже было далеко не утро. Рядом кто-то лежал и обнимал его за талию. Но Эст чувствовал, что это - не Алекс. Постепенно, случившееся вчера вспомнилось, и он, глухо застонав, уткнулся лицом в подушку. Но надо было вставать и срочно идти домой. Надо было поговорить с Алом. Пусть он его убьёт, это будет лучше, чем чувствовать себя так отвратительно.

Алекс собирался, безотчетно тянул время, дожидаясь Эста. Едва не опоздал на работу, едва не попал в аварию. Голова была, как в тумане, от недосыпа и тревоги, и было больно и плохо.

- Кажется, вы себя неважно чувствуете, мистер Теренс? Идите, на сегодня вы свободны, выпейте таблеток, отлежитесь. - даже начальник отдела заметил, что Ал не в лучшей форме. Алекс вернулся домой заполдень. Не сразу заметил, что на вешалке висит куртка Эста и стоят его ботинки.

Эст вздрогнул, когда услышал захлопнувшуюся дверь. Он безумно боялся этого разговора, но отступать было некуда. Это не обычная их ссора. Он вышел из комнаты и в коридоре столкнулся с Алом.

- Алекс... - голос был тихим и хриплым от сдерживаемых эмоций. - Алекс, пожалуйста, выслушай! Я... я не знаю, что на меня нашло! Я не знаю, как мне вымолить твое прошение. - он упал на пол и уткнулся Алексу в коленки. По щекам снова потекли слёзы. Алекс стоял, не глядя на него. Молча, только снова судорожно дыша. Потом освободился одним движением и ушел в комнату. Достал свою сумку, с которой ездил в командировки, и принялся укладывать вещи. Эст вскочил на ноги и вбежал в комнату. Увидел сумку и, обняв Алекса со спины, судорожно  и прерывисто стал шептать:

- Нет.. нет... нет. Алекс, пожалуйста, давай поговорим. Я... я же не смогу без тебя! Я идиот, придурок! Так... тебя обидеть. Я буду вымаливать твоё прощение каждый день... только... не уходи!!!

- Слушай... - голос у Алекса был хриплый и больной, - Я понимаю, что, наверное, не тот, кто тебе нужен. Просто - первый. И тебе вполне может...- он раскашлялся, переждал приступ и продолжил: - может понравиться кто-то другой. Ты просто скажи, если решишь уйти. - он подхватил сумку, стряхнул с плеч руки любовника и прошел в коридор. - Подумай, я ведь тебя не принуждаю хранить мне... верность. - он сглотнул слезы и нашарил ручку двери. Эст только через несколько секунд смог осмыслить то, что сказал ему Ал. Когда он выскочил за дверь и спустился во двор, машина Алекса уже отъезжала. Эст стоял, обняв себя за плечи, и не знал, что ему теперь делать.

Алекс прожил в мотеле почти три дня - больше не смог: спать, не обнимая Эста, было невозможно, мальчишка за эти полтора года стал его наркотиком, потребностью организма, воздухом. Алекс сходил с ума от боли и ревности. Он вернулся домой и с порога обнял, прижав к стене и зацеловывая жадно, почти кусаясь, вышедшего встретить Эста, которому дни без Алекса казались адом, поэтому, когда он услышал звук отрывающейся двери, то буквально пулей вылетел в коридор. Чувствовать поцелуи Алекса - было, словно окунаться в источник после долгой жажды. Он отвечал на них так,   будто умрет без его губ. Эст хотел раствориться в нем, чтобы больше не совершать таких ужасных ошибок. Он прижимался к любимому все сильней.

- Не могу без тебя! Не могу! - Алекс осторожно подсек юношу и уложил прямо на ковер в прихожей, сдергивая одежду, не обращая внимания на отлетающие пуговицы. Естественно, ни смазки, ни масла под рукой не оказалось, а слюна - не самый лучший лубрикант, так что действовал Алекс почти грубо, считая, что толику боли его ветреный любовник заслужил. Эст не обращал внимания на боль, он был безумно счастлив, что Алекс вернулся.

- Я с ума сходил без тебя.   - Он отдавался ему без оглядки. Он не хотел, чтобы Алекс сомневался в нем. Грубость воспринималась как то, что он заслужил, поэтому Эст лишь теснее  прижался к нему.

Почти семейная идиллия после примирения, объяснений и прощения, продлилась не долго. Месяц? Наверное, и того меньше. Алекс чувствовал, что Эсту тяжело пока воспринимать его взрослую жизнь, ему хочется свободы и удовольствий студенческой вольницы. Он закрывал глаза на то, что парень иногда приходил домой навеселе, поздно вечером. Только просил каждый раз сообщать ему, когда вернется, чтобы напрасно не волноваться. Алекс не хотел его терять, никогда. Он даже решился на шаг, который не сделал бы никогда раньше - купил кольца, как символ их отношений. Но предложить Эсту вот так просто и обыденно - не мог. Чего он ждал, он и сам бы не сказал. Последняя их ссора грянула неожиданно и как-то нелепо.

Эст вернулся не просто под хмельком - пьяный в подметку. И приволок с собой того самого парня из беседки. У Алекса оборвалось сердце.

- Привет, - Тед протянул руку. Алекс молча развернулся и ушел на кухню. В зале на столе был накрыт ужин на двоих. Заходить туда теперь даже не хотелось.

- Слушай, чего это он? - Громким шепотом поинтересовался Тед у Эста. Это вывело Эстериса из какого-то оцепенения. Он и сам не знал, зачем это сделал? Почему в последнее время ведет себя так ужасно? Он понимал, что сегодня перешел все границы. Оставил Теда в коридоре, а сам пошел на кухню. Стал на колени перед Алексом и тихо сказал:

- Я опять причинил тебе боль. Я не пойму, зачем я это делаю. Не знаю.

- Ничего, развлекайтесь. Я мешать не стану. - Алекс обошел его и вышел, прихватив свою куртку - стояла поздняя осень, и было уже холодно. Добрел до ближайшего супермаркета и купил пачку сигарет, даже не посмотрев, какие подсунул ему продавец. Сел на скамью в скверике и закурил в первый раз в жизни. Раньше он берег здоровье, продолжая заниматься спортом. Теперь ему было все равно.

Тед уволок Эста, влив в него еще коктейль из принесенных с собой запасов, в спальню. И даже не испытывал угрызений совести, трахая почти бесчувственное от опьянения тело. Душа Эста разбивалась на маленькие осколки, вместе с тем миром, который был у него с Алексом на двоих. Он не чувствовал ничего. После того, как Тед скатился с него, Эст встал, собрал его одежду и вытолкал за дверь. Он сидел на полу кухни, опираясь о батарею, обнимал себя руками и плакал, понимая, что уже ничего нельзя вернуть. Его мир был уничтожен до конца, и его уже не спасти. Боль разъедала, а вина давила на плечи мертвым грузом. Алекс вернулся, когда Эст все-таки уснул, свернувшись калачиком под батареей. Поднял его на руки и отнес в постель, осторожно и бережно. Как привык - а все внутри просто занемело. Раздел, машинально отмечая следы засосов и укусов - Тед не был нежным любовником. Наверное, это в нем Эста и привлекало. Укрыл и вышел в зал. Достал сигареты и открыл окно. Внизу, с высоты двадцатого этажа, улица казалась огненной рекой. Он сидел и курил сигарету за сигаретой, пока в горле не стало сухо, как в Сахаре, а в голове не поплыло от никотина. Тогда он открыл окно совсем, проветрить комнату. Над крышами плыли гудки и негромкий гул несмолкающих улиц города. Алекс взобрался на подоконник с ногами, подумал и встал.

Улыбнулся. «Ну, остался один шаг». Он обернулся на стол, на котором догорали свечи и плавала в воде от растаявшего льда, бутылка согревшегося шампанского. А рядом с вазочкой, в которой медленно вяли розы, стояла коробочка с кольцами для них. «Полтора года, мое счастье. Всего полтора года... »

Алекс вспомнил ветку абрикоса, росшую у него под окном, и шагнул так, словно шагал на нее из своего окна… Эст спал неспокойно, у него на сердце лежала тяжесть вины. Он проснулся за минуту до несчастья, подскочил с постели и выбежал в зал, будто ошпаренный. Но не успел остановить любимого. Он смотрел в окно и не верил тому,   что видел. Огляделся: на столе стояла коробочка с кольцами. Это вогнало его в какое-то оцепенение, он долго смотрел на нее, задыхаясь. Потом, почти  на автомате, позвонил в скорую и полицию. Но уже знал, что поздно. Спустился вниз и протолкался через толпу, опустился на колени прямо в лужу крови и замер. Приехавшим врачам скорой осталось только констатировать смерть и погрузить разбитое тело в машину. Эст стоял рядом и чуть заторможенно после укола успокоительного отвечал на вопросы. Из глаз сами собой лились слёзы, он чувствовал, знал - это его вина.

Утром примчался отец. И даже мать соизволила приехать - правда, с таким видом, что лучше бы не приезжала.

- Что случилось? - глаза отца были черны от тревоги за сына, за его рассудок. Эст застывшим взглядом смотрел на него. С губ, раз за разом, срывалось:

- Это я... я виноват! - Слезы катились градом. - Это из-за меня он шагнул из окна!!! - И так по кругу, срываясь на истерику.

- Слезами ты его не вернешь, Эсти. Так уж вышло - все, ушел. Теперь надо решить, как тебе жить дальше.

А мать бесцеремонно, не простив своего переживания и унижения, выспрашивала:

- Ты ему что, отказал? - коробочка с кольцами так и осталась на столе, никто ничего не трогал. Эст безумными глазами посмотрел на мать. Подошел к столу, вынул кольца и одел оба на безымянный палец.

- Нет, мама, я ему изменил. Из-за своей обиды и детскости. Я потерял его по своей дурости. И не забуду уже никогда. - Он подошел к отцу,   спрятался в его объятиях. - Как, пап, как я могу жить дальше без своего сердца? Я просто хочу уйти вслед за ним… -  Эст рыдал. Как он мог быть таким идиотом?

- Надо же, мой сын не только педик, но и шлюха! - припечатала мать. И тогда Леонард впервые за всю их совместную жизнь ударил жену. Он был терпеливым человеком, но слышать, как она оскорбляет сына, было выше его сил.

- Он молод!!! Он совершил ошибку, но так говорить, когда он потерял своего любимого человека - это жестоко даже для тебя! Зря я привез тебя. - Он сильней прижал к себе сына и стал шептать на ухо: - Родной, хватит, успокойся. Ты его оплачешь, так долго, как тебе будет нужно. - Гладя Эсти по голове. - Но уходить из жизни, подумай, он не одобрил бы этого, что бы у вас ни произошло, Алекс хотел бы, чтобы ты жил дальше. Ведь, если ты умрешь, умрет и память о нем, и он исчезнет из жизни, не оставив ничего. - Леонард сам чуть не плакал,   но продолжал успокаивающе гладить сына по голове .

Как оказалось, у Алекса тоже были родители, им сообщили с его работы. Его мать, нестарая еще женщина, с застывшим в горе лицом, приехала через три дня. Опознавать Алекса не было нужды, поэтому она избежала участи Эста, которому пришлось смотреть на застывшую маску спокойной печали на лице любимого, каким-то чудом не пострадавшему от падения. Остальное тело было разбито так, что напоминало мешок с костями и кровью.

Эст встретил мать Алекса впервые, когда в дверь их квартиры раздался звонок. Родители Ала были добрыми людьми и, оказывается, знали Эста заочно. Он видел боль на лице матери Алекса и пытался поддержать ее так, как собственная мать отказалась дать поддержку ему. Они долго разговаривали за чаем. Эсту осталась их общая квартира, он был против, но надо было закончить обучение, начать работать, и мать Алекса уговорила его. Это был самый оптимальный вариант, ему, как студенту, не пришлось искать жильё или устраиваться в общежитие. Он не знал, как у них получилось его уговорить, но в квартире было столько от Алекса, что он не смог уехать. Хоть так он мог чувствовать его.

Эст снова ушел с головой в учебу и, теперь еще, работу. Он не мог делать что-то другое. И боль понемногу затихала, но его сердце будто остановилось. Все чувства ушли или впали в анабиоз, он не знал, но это было теперь так привычно, что он не обращал внимания. Ему и не нужны были чувства.   Единственное, что осталось у Эста - это два кольца, которые он не снимал никогда.

Когда Эст вернулся к занятиям, первым, кто подошел к нему узнать, почему он пропустил почти две недели учебы, был Тед. Как всегда - немного развязный, немного нагловатый и уверенный в себе на все сто.

- Привет, плохо выглядишь. Ты что, болел? Что не появлялся? - он протянул руку, чтобы по привычке, положить ладонь на плечо Эста. Тот неприязненно стряхнул его ладонь. Но на лице не отразилось ни одной эмоции

- Я потерял близкого человека и, если ты не возражаешь, пойду, сяду на свое место. - Он прошел мимо Теда, даже не моргнув, и сел на привычное место у окна. Отделаться от Тедди оказалось не так-то просто.

- Он тебя что, бросил? Ну, так забей, нам же было хорошо вместе! - он снова прикоснулся, теперь уже положив ладонь на колено Эста, под столом. Парень не обратил на движения Тедди внимания.

- Нет, он умер, и я бы попросил не трогать меня. - В его глазах был только холод. Сейчас он не выглядел на свой возраст, а казался намного старше. Уголки губ были опущены, а в глазах застыла боль.

Тед оставил его в покое ненадолго, всего лишь на неделю. А потом начало твориться что-то странное. Эста задирали все, кому не лень, причем - не касаясь истинной причины. Придирались к его волосам, к внешнему виду, к словам. Только о кольцах на его пальце не прозвучало ни слова, и об его ориентации - тоже. Эсту было всё равно. Что для него все эти уколы, по сравнению с потерей Алекса? А то, что его могло действительно задеть, не обсуждалось. Со временем, не получая никакой реакции, все его мучители утихли. Он не отвлекался от учебы, стал получать хорошие отметки, заканчивая колледж, оставаясь на хорошем счету у преподавателей. После занятий подрабатывал, чтобы оплатить квартиру. Также встречался с отцом и, что удивительно, с матерью Алекса. Ходил на могилу любимого, каждый раз принося цветы. И жил так, как получалось. Без улыбки и веселого смеха, но уже не стараясь уйти вслед за Алексом.

С этим парнем Эст столкнулся в супермаркете, когда покупал себе поесть после смены. Высокий, кудрявый, черноволосый. Со спины был похож на Алекса, даже волосы связывал так же - простой черной резинкой. Его кто-то окликнул, он ответил, и голос оказался таким же. Отличие было только одно - его звали Макс.   Эста будто ударили чем-то тяжелым по голове. Он не знал, что ему делать со своим бешено стучащим сердцем. Он понимал, что это не Алекс, но в тоже время, что-то не давало просто отвернуться и забыть о нем. Когда Макс шагнул навстречу из-за витрины, стало видно еще одно различие - он хромал, опираясь на палку и подволакивая левую ногу. И вдруг обернулся, словно его позвали, обшаривая торговый зал ярко-синими глазами. Не нашел, кого искал, пожал плечами, чуть нахмурившись, и вышел. Эст не мог просто так отпустить этого человека. Его как будто тянуло к нему. И он выбежал вслед за ним. Остановил на перекрестке и просто смотрел ему в глаза, не зная, зачем он это сделал и что сказать.

- Привет, я тебя знаю? - недоуменно-весело спросил Макс у странноватого парня, держащего его за рукав куртки так, словно боялся, что Макс испарится. Он уже прикидывал, что в случае чего придется отбиваться тростью, прислонившись боком к стене дома. Эст всё так же ошеломленно смотрел на него.

- Простите... я ошибся. - В уголках глаз собрались слезы, а он так давно уже не плакал. Сейчас, смотря на мужчину, он понимал, что поступил глупо, даже не зная, как оправдать свой поступок. Но рукав так и не смог отпустить.

- Ты чего, не реви. - Макс уже в самом деле испугался, правда, теперь за своего визави - в его карих глазах застыла такая пелена боли, что не откликнуться было нельзя. - Что у тебя стряслось, ребенок? - он вынул из кармана белоснежный отглаженный платок и легонько промокнул глаза Эсту.

- Нет... просто... Вы так похожи на него. - Эст не чувствовал слез, текущих по щекам. - Простите, просто так неожиданно…

- Давай-ка отойдем, вон хотя бы до того кафе, ты сядешь и расскажешь мне, кого я тебе так напомнил, а то, гляжу, скоро совсем свихнешься. - Макс осторожно отцепил пальцы парнишки от своего рукава и взял его сухими, горячими пальцами за запястье, налег всем телом на трость, неловко шагая. Эст так и дошел до кафе, не воспринимая окружающее. Когда они сели за столик, он заговорил, как будто прорвало так долго сдерживаемую плотину. Ему было все равно, что мог о нем подумать этот парень. Он говорил, иногда срываясь на хрип, но не останавливался. Рассказал всё. Даже не пытаясь оправдаться.

- Понятненько. - Макс задумчиво повертел кружку с кофе, потыкал пальцем в лужицу кофе на белом пластике стола. - Только я, малыш, не твой Алекс, к сожалению. Хоть и не убежденный гомофоб. Ты уж прости, я тебе совет дам, можно? - он выжидательно глянул на Эста. Парень кивнул, глядя печальными карими глазами.

- Я понимаю, я вижу что ты - не он. И совету буду только рад

- Ну, надеюсь, не побьешь за него. Забудь своего парня. Найди другого, и не хорони себя. Точнее, даже не так, ты его помни, но все равно не хорони себя, потому что ты же с ума сходишь. Вот так. А если вдруг захочется поговорить, приходи на Фонтанную площадь, в конце Ручьевой улицы, там я сижу каждый день. Буду рад.

Эст улыбнулся. Впервые с того ужасного дня. Его все успокаивали, но вот так,   прямо, никто не говорил. Он знал, что постарается. Ради Алекса, чтобы он был спокоен за него. И знать, что можно будет поговорить с человеком, который выслушает, было приятно. Это и в самом деле смягчило его горе. Макс улыбнулся в ответ, встал, тяжело опираясь на палку.

- Ну, пока, ребенок. - И захромал к выходу, встряхивая точь-в-точь Алексовым движением кудрявым хвостом, отбрасывая выбившуюся из него прядь с лица. Он шел и думал, что мальчишка тащит на себе груз вины, который, по справедливости, следовало бы поделить на двоих. Макс был в какой-то мере ясновидящим, иногда предсказывая знакомым мелочи.

Эст долго сидел, смотря вслед уходящему знакомому незнакомцу, и думал, что очень постарается придти в себя, хотя бы ради памяти Алекса. Ведь ему, наверное, приходится нелегко там. А помнить о нем он будет всегда, он любил его всем сердцем, и часть Ала всегда будет с ним, и будет помнить их жизнь, и все светлые и не очень светлые  моменты. Он вышел из кафе, долго смотрел в небо, улыбаясь ему, пусть печальной, но все же улыбкой.

Макс не ждал своего случайного вчерашнего знакомого. Нужно ли парню его искать? Да и нужны ли ему советы калеки? Просто, на фонтанной площади у Макса было свое законное местечко на бортике фонтана, что в самом сердце площади, и он мог никуда не спеша, развлекая рассказами и сказками местную детвору, заниматься любимым делом - рисовать. Все, что когда-либо видели его глаза, что могло представить его воображение, ложилось акварелью на бумагу, маслом на холст, пастелью на картон. Лица, улыбчивые или печальные, пейзажи, забавные сценки. Сегодня Макс набрасывал угольком на плотном картоне лицо вчерашнего паренька. Эст долго не решался подойти ко вчерашнему знакомому. Он смотрел на него и думал: что заставило его сюда придти? Но что-то в нем кричало, что нельзя просто так забыть о вчерашней встрече. Что-то должно было произойти, возможно, то, что изменит его жизнь, вытащит его из той раковины, в которую он себя упаковал. Макс почуял на себе взгляд, но головы от листа не поднимал, пока не вырисовал линию упрямого подбородка. Потом вскинул голову и улыбнулся, узнав только что нарисованное лицо.

- Привет... Эсти, да? - и протянул ему руку.

- П-привет... Макс? - Эст немного нервничал, и его пальцы еле заметно подрагивали.

- Садись, в ногах правды нет. - Макс, как всегда, немного подтрунивал над своим увечьем. - Правда, тут солнце, можем перейти в кафе, в тенек. Гляди. - он протянул ему лист. Эстерис на рисунке был печален, но в глазах светилось упорство и надежда. Макс улыбнулся: - Мне ты понравился.

Эст не мог оторваться от рисунка. Он был, как живой. Эст словно увидел себя со стороны. Он присел на бортик, продолжая разглядывать рисунок.

- Неужели, и правда, так видно?

- Ну, знаешь, как говорят художники - я так вижу. Скажи спасибо, что я не кубист. - Макс рассмеялся. Теперь было заметно, что он  не близнец и не двойник Алекса, просто очень похож. А вот смех был - один в один, правда, Алекс смеялся редко, а вот у Макса даже морщинки в уголках глаз были те - смешливые. Эст смотрел на Макса и просто улыбался. За полтора года отсутствия причин улыбаться, это было непривычно. Но он не мог сидеть с кислой миной, когда смеялся Макс. Теперь он уже не воспринимался образом Алекса. Просто похож. Эст даже уже не вздрагивал, смотря на него.

- Как дела сегодня? - Макс отставил портрет на мольберт и поставил на него чистый лист плотной бумаги. Зачерпнул из фонтана баночкой воду и открыл коробку с акварелью. Кисть замелькала в тонких, ловких пальцах, рождая из вроде бы невнятно-размытых пятен и линий очередную картину. Первым появился голубь - обычный уличный сизарь. Потом - ладонь, с которой взлетала птица. Потом лицо того, кто ее держал. Эсту осталось только посмотреть на бумагу, чтобы узнать себя - улыбающегося счастливо и солнечно.

- Я не знаю, мне кажется, что каждый новый день ничем не отличается от предыдущего. Но вот сегодня, что-то неясное... - Эст посмотрел на картину и охнул. Таким он себя еще не видел даже на постановочных фотографиях. А здесь он был очень счастливый, каким не был уже давно. Но так бы хотелось снова испытать это чувство – гармонии с миром и с собой!

- Что ты, каждый день приносит что-то новое, каждый час отличен от другого, просто надо видеть эти отличия. - Макс дождался, когда рисунок высохнет, и положил его в папку, собирая мольберт. - Знаешь что, если ты никуда не торопишься сегодня, я могу тебе кое-что показать. - Эст кивнул, у него сегодня был входной и он всё равно не знал, чем себя занять. Он поднялся, дожидаясь Макса. Тот перебросил коробку-мольберт на длинном ремне через плечо, взял в руку палку. Дети тут же стайкой окружили его, помогая подняться. К сожалению, взрослых среди них не было, а самостоятельно Макс, похоже, подняться был не в силах. Эст посмотрел на детей и, улыбаясь, подошел помочь. Протянул Максу руку. Детишки смотрели на него немного удивленно, всё же им раньше никто не помогал, а тут - незнакомый парень.

- Спасибо. - Макс ухватился за его запястье, оперся на палку и с трудом поднялся, разгибая искалеченную спину и ногу. Руки у него были сильные и красивые. - Мне просто трудно подниматься, дальше будет лучше. - он улыбался, но было заметно, что ему больно. - Идем, тут недалеко, в парке.

Пешеходная дорожка привела их к воротам старого парка - одного из самых первых в столице. Он все еще поддерживался в отличном состоянии - дорожки были чисто выметены, скамьи - починены и покрашены, деревья - аккуратно обрезаны. Эст всю дорогу думал, где же Макс мог так покалечиться. И восторгался его силой воли. Ему было стыдно, что он так слаб и не может жить полной жизнью. Ведь это вполне возможно. Парк был красив и завораживал. Эст осматривался по сторонам, впитывал атмосферу покоя и тихой радости природы.

- Нравится здесь? Я прихожу сюда иногда рисовать. Например - вот этот куст. - Макс остановился, дыша учащенно, налегая всем телом на трость. Но улыбался, превозмогая боль и усталость. - Сегодня он такой вот, весь в цветах. А дня три назад был всего лишь покрыт бутонами. А еще раньше - на нем только-только распускались листочки. А вот завтра он уже начнет отцветать, осыпать на землю лепестки. Потом... ох...- Макс скинул на землю свою коробку и прислонился к дереву боком, пережидая приступ боли. - Все в порядке, сейчас...

Эст перепугался, подбежал к Максу, поддерживая его.

- Что мне сделать? Как я могу помочь?

- Ничего-ничего, пройдет, похоже, я просто неудачное время выбрал для прогулки. - Макс солнечно улыбнулся, благодарно кивая. - Давай дойдем до скамьи. Прости, что поволок тебя, я обычно стараюсь не уходить далеко от дома один, без знакомых.

Эст помог дойти Максу до скамьи, присел рядом с ним.

- Прости за любопытство, могу я спросить? Что с тобой случилось? - кончики ушей Эста покраснели. Он все-таки лез в личное пространство едва знакомого человека. Макс пожал плечами:

- Я не помню. Говорят, упал на работе, но я даже имени своего не помнил, когда пришел в себя. Я строителем работал. На высотке. Теперь вот - рисую, иногда перепадают заказы на иллюстрации, иногда - расписываю ширмы или продаю картины. А так - сижу на шее у сестры.

Эст грустно улыбнулся.

- Не верю, что сидишь. Ты не похож на такого человека. - Эст не мог себе представить, что еще можно сказать в этой ситуации. Это было печально, но Макс был жив, хотя кто знает, что думал об этом сам Макс.

- Ну, может, и не сижу - иногда получается так, что за картины мне платят больше, чем она получает за полгода работы. А иногда мне не удается найти ни приработка, ни продать ни одного полотна. Жизнь - как качели, то вверх, то вниз. - Макс снова раскрыл свой ящичек-мольберт и достал лист картона. Казалось, он не смотрел ни на Эста, ни на то, что рисовал, спокойно общаясь с парнем, но вскоре на листе появилась арка, сложенная из серых камней, Эстерис - перед ней. И немного размытая фигура - за ней. Можно было понять только, что это тоже парень, в серых джинсах и синей рубашке, с черными волосами. Выражение лица его нельзя было прочесть, а вот Эст был - воплощенной виной. Эста как будто ударило током. Эта картина выбивала из колеи, как будто он стоит перед Алексом и хочет извиниться, вымолить прощение, но слова не хотят выходить изо рта.

- Я сейчас как будто увидел его. Твои картины все такие? Бьющие в самое сердце?

- Я рисую то, что вижу в сердце и душе. Ты все еще не отпустил свою вину, так ведь? - Макс нахмурился, рассматривая нарисованное, словно впервые увидел. - Расскажи мне, каким он был? Я хочу увидеть его твоими глазами.

Эст не знал, как ему выразить то, что он чувствовал.

- Алекс... он был... добрый, уверенный в себе. Сильный и нежный. Он напоминал мне хищника в чем-то.   В его руках я любил прятаться на время от неприятностей, чтобы отдохнуть, набраться сил. Я так его любил.   Но я же всё и разрушил. Я...

- А внешне? Он был красивым? Опиши его, я нарисую. - Макс сменил лист, сжал карандаш в тонких нервных пальцах. Эстерис вытащил бумажник и достал фотографию Алекса, протягивая её Максу.

- Вот, это он. Мне все еще сложно без него, и больно говорить... - Эст замолчал. Макс вздрогнул: сначала ему показалось, что это его фото. Потом наметанный глаз художника уловил различия. Мужчина кивнул, возвращая фотографию. И принялся быстро-быстро что-то рисовать, отгородившись от Эста листом. Через десять минут напряженного молчания он повернул лист к парню. Это не была точная копия фотографии, это была картина в карандаше. Алекс на ней был - живой. Словно ждал чего-то, с надеждой глядя прямо в глаза. Эст просто не мог удержать слезы. Такой живой, такой родной, но смотрящий с листа. Он сбивчиво зашептал:

- Как же я по тебе скучаю! - так, словно и правда разговаривает с живым Алом, - Так одиноко без тебя. А я так виноват перед тобой. Так обидел тебя… - всхлипы стали чаще, и слов уже нельзя было расслышать. Эста будто выворачивало наизнанку, он шептал и шептал, вымаливая у любимого прощение. Макса немного потряхивало - эмоции парня просто электрическими разрядами били по душе. Он дождался, пока тот выговорится, терпеливо, долго, и всего лишь парой незаметных штрихов изменил выражение лица Алекса. Теперь портрет улыбался, спокойно, ласково. Эст, сквозь слёзы, видел улыбающееся лицо Алекса. И ему становилось легче. Он, продолжая плакать, улыбался любимому, чтобы не расстраивать его, хотя частью сознания помнил, что это всего лишь портрет.

- Ну, все, развел сырость. - Макс достал чистую тряпочку и ласково вытер ему слезы. - Держи, думаю, именно эта картина тебе сейчас нужна. Как простишь себя до конца и отпустишь его душу, сожги ее, не храни, - он вздохнул и посмотрел на небо. Казалось бы, только что было утро, а уже темнело, солнце давно скрылось за деревьями. - Помоги встать, пожалуйста.

Эст вскочил со своего места и протянул руку Максу.

- Но как я смогу её сжечь? Это будет трудно.

- Сам поймешь, когда сможешь. - Макс словно растерял половину сил, поднимался с еще большим трудом, чем раньше, и шел медленнее, хромая все сильнее. И улыбался едва-едва. - Ну, спасибо за компанию, Эсти. Ты извини, если что не так. - расставались они на той же площади. К Максу уже спешила девушка, очень похожая на него, с копной смоляных кудрей до пояса.

- Макс! Ах ты ж, ешкин кот, ты посмотри на себя, опять шаманил картинами!? - она бережно подхватила его под руку, уводя в один из домов. Эст смотрел вслед Максу и надеялся, что он, и правда, поймет. И что Алекс все же его простил. Он грустно улыбнулся и пошел домой, только когда увидел закрывшуюся за Максом и девушкой дверь подъезда.

На следующий день, и через день, и через два дня художника на площади не видели. Макс слег, как обычно случалось, если он выкладывался, пытаясь помочь кому-нибудь, рисуя. Его сестра, Анна, притворно сердилась, видя, как мученически закусывает губы брат, чтобы не стонать от боли. Макс лежал на кровати, с поднятой спинкой, тоскливо глядя на улицу. Увидел Эста и оживился. Анна заметила.

- Что, позвать тебе его?

Макс развел руками:

- Если он пойдет. Просто я снова развалина, сестренка.

Эст эти дни чувствовал себя зомби. Он учился, работал, а, приходя домой, смотрел на портрет и разговаривал с ним. Он рассказывал обо всём, что произошло после той ночи, и чувствовал, что начинает освобождаться от ноши. Он по-прежнему скучал по Алексу, любил и помнил его. Но чувство вины оставило его, и жить стало легче.

Сегодня он пришел к фонтану в надежде увидеть Макса, ему казалось, что он должен его увидеть. И картину он принес с собой, вот только не мог определиться - зачем. К нему подошла та самая девушка, которая встретила тогда Макса. Он даже не стал спрашивать ничего, просто пошел за ней. Когда он зашел в комнату, Макс лежал в постели, и видно было, что ему больно, но он улыбался. Эст тоже улыбнулся.

- Привет. Как дела сегодня? - Макс похлопал по покрывалу рядом с собой, приглашая сесть. Комнатка у него была крошечная, места хватало только для кровати, мольберта и стеллажа с красками и прочими художественными причиндалами. А вдоль стен стояли законченные и незаконченные работы. Перед самим Максом висела прикрепленная на кронштейнах рама с натянутым на нее холстом, а на подоконнике теснились тюбики красок и растворители. Эст осторожно, чтобы ничего не задеть, прошел к кровати и присел на самом краешке.

- Чувствую себя дышащим снова. Захотелось увидеть тебя, а, выходя из дома, взял с собой портрет Алекса. Правда, не знаю, зачем,   – он смущенно улыбнулся.

- Наверное, он тебе больше не нужен. - улыбнулся художник. - Можешь его сжечь, или порвать. Или оставить мне. Хочешь чаю? - Макс тронул кистью картину, и глянцевый бок изображенного на ней кофейничка заиграл солнечным светом. Эст кивнул.

- Можно, оставлю тебе? Мне кажется кощунством - уничтожать произведение искусства.

- Ой, да ладно тебе - искусство! - Макс рассмеялся и закашлялся, прижимая ко рту ладонь. Потом вытер ее тряпочкой, но Эст заметил кровь  на полотне. Анна принесла поднос с чашками и заварничком, налила в красивый фарфор ароматный чай. - Оставь, раз так хочешь. Ты сегодня выходной? Посидишь со мной? Анюте надо уйти, а оставлять меня одного она не любит, - он беспомощно улыбнулся. Эст кивнул. С Максом было уютно и спокойно, да и составить ему компанию было интересно.

- Я воспринимаю твои картины, как искусство. Я еще никогда не видел таких живых картин.

- Я начал рисовать только прошлой осенью. После того, как вышел из больницы. А до того даже не знал, каким концом держать кисть. - рассмеялся Макс. Убрал кисть в растворитель и вытер руки, отодвигая свой импровизированный мольберт. Эст был поражен - так рисовать! Это было удивительно.   Он так и сказал Максу:

- Это удивительно. Никогда бы не подумал об этом.

- Да я и сам удивился. Просто страстно возжелал нарисовать что-то, а я тогда еле руками шевелить мог. Ну а через полгода уже ходить смог, хотя врачи предсказывали, что я с постели не встану до конца дней своих.

Эст слушал и снова изумлялся. Такая удивительная история. И грустная.

- Как ты с этим справился?

- Просто жизнь ведь не кончилась, а если сердце еще бьется и мозг работает - надо барахтаться. Уйти было проще всего. Я потому не пойму никак твоего Алекса - он должен был бороться, если любил тебя. - Макс стукнул кулаком по постели. - А шагнуть из окна - самый простой выход, почти трусость.

Эст не знал, что ответить на это.

- Знаешь, я ведь тоже хотел так поступить, когда он прогнал меня. Но меня спасли. И я долго думал, что поступил идиотски. Я даже не знаю, как смог удержаться от самоубийства, когда его не стало. А он... мне кажется, что я его сломал. Своим детским эгоизмом, невнимательностью. - Эст замолчал.

- Но теперь ты повзрослел, а он, я думаю, простил тебя. Так что, Эсти, начинай жить снова. Ищи парня, или девушку, не зацикливайся только на работе и учебе, хотя ты, конечно, молодец. Я вот в свое время не закончил Университет, а теперь уже и не смогу. Разве что - дистанционно, но у нас нет возможности даже комп приобрести, да и поставить его негде. - Макс отпил чаю и улыбнулся Эсту. - Прости, я не хотел бы тебя грузить своими проблемами.

Эст отрицательно покачал головой.

- Это я тебя загрузил. - Он не знал, что еще мог сказать. Поэтому молчал, разглядывая холсты. Макс вдруг лукаво на него покосился и спросил:

- Слушай, мне всегда было интересно - как парни выбирают парней. Расскажешь?

Эст смутился.

- Я не специалист... даже не знаю, как это.

- Ну, как-то же ты Алекса выбрал? - Макс откинулся на подушки и прикрыл глаза. Ему было не очень хорошо, но он хорохорился. Эст немного обеспокоено посмотрел на Макса.

- Это произошло немного смущающе. - он отвел взгляд - Я подглядывал за ним и его девушкой. Ну и.. потом стал думать об Алексе, а не о девушке.

- Понятно...- Макс хрипло вздохнул, потянулся за ингалятором с лекарством. Собранные буквально по кусочкам, легкие отказывали иногда. Ослабевшие пальцы выронили скользкий цилиндрик, тот закатился под кровать. Макс беспомощно вскинул руку к горлу, чувствуя, что задыхается. Эст вскочил с кровати и кинулся поднимать ингалятор. Он сейчас очень перепугался. Найдя его, помог Максу, боясь, что лекарства не подействуют. Сердце бешено стучало. Мужчина отдышался, виновато придержал его за руку:

- Прости, я тебя напугал. Вот потому и не оставляет меня Анна одного... Обычно, наша соседка за мной присматривает, она привыкла к приступам. - Макс был бледным, на висках выступили капельки пота. - Ты не переживай, я сейчас в норму приду.

Эст пытался успокоиться, но он и правда был напуган.

- Часто тебя такие приступы настигают?

- Да нет, последнее время редко. Просто мне нельзя много... сестра называет это - шаманить. - Макс улыбнулся.

- Это с портретом Алекса, да? - Эст виновато опустил плечи.

- Слушай, Эсти. - Макс взял в ладони его пальцы, заставляя посмотреть на себя. - Если я мог помочь, я должен был это сделать. Для чего-то же мне это дали, и жизнь оставили. И ты ни в чем не виноват, даже не вздумай себя винить. - Художник перевернул ладони Эста так, чтобы видеть линии на них, провел пальцем по правой, прослеживая линию жизни. - У тебя долгая жизнь будет, и любовь еще будет. Видишь - вот эта линия.

Эст всмотрелся в свою ладонь. Поднял голову и улыбнулся.

- Эх, я уже не надеюсь. Слишком сильно я его люблю. - Снова посмотрел на показанную линию.

- Против судьбы не попрешь. - Макс улыбался уже совсем весело, ему стало гораздо легче после приступа. - Ну, вот, смотри. - он показал свою ладонь. - видишь, линия жизни прерывается, и потом продолжается дальше? А вот любви... Тут я и сам не верю в хиромантию, хоть она мне пророчит любовь едва ли не на всю жизнь.

Эст улыбнулся.

- Если поверишь ты, то и я не буду так скептичен. - Он показал Максу язык, хотелось вести себя по-детски, чтобы отвлечь его.

- Чтобы поверить, надо хоть встретиться с тем, в кого влюбишься, - Макс в ответ чуть дернул его за отросшие русые локоны. Эст мотнул головой.

- Надо подстричься. Мне кажется, что ты встретишь - он улыбнулся.

- Да ну, тебе так больше идет. Этакий романтичный вьюноша бледный со взором горящим. - рассмеялся Макс. - А мне вот постричься не мешало бы, а то три дня башка не мыта. Надо Аню просить, чтоб помогла до ванной дойти.

Эст посмотрел на Макса.

- Если у тебя есть силы, то я могу помочь. Конечно, если ты не против. - Кончики ушей покраснели.

- Ну, можно попробовать. - Макс с трудом сдвинул с постели ноги, хватаясь за поручни, приподнялся, пытаясь сесть, кусая губы от боли. Эст помог ему подняться.  

- Так больно? Может, отложим?

- Нет уж, встал - надо дойти. Если делать послабления, то я же в растение превращусь, и тогда мне точно любовь не светит. - мужчина передохнул и взял стоящие у кровати костыли. - Теперь главное - не свалиться на полпути. - Он сделал первый шаг.

- Уже не свалишься. - Эст помог ему дойти до ванной. Там усадил его на принесенную табуретку и помог снять рубашку. На смуглой коже Макса четко выделялись зажившие рубцы и послеоперационные шрамы. Их было много - казалось, мужчину сшивали из лоскутов, собственно, так оно и было.

- Страшен, как смертный грех. - Макс потер грудь, перечеркнутую несколькими рубцами. - Вот кому я таким понравлюсь?

На спине у него шрамов было не меньше, и было хорошо видно, в каком месте у него был сломан позвоночник. Белые линии уходили под резинку домашних брюк. Макс медленно наклонился над ванной, опираясь на ее борта.

- Ну, раз вызвался - мой, доброволец.

Эст отвел взгляд от спины Макса.

- Не говори глупостей. Ты симпатичный. - У Эста было непреодолимое желание провести пальцами по шрамам на теле Макса. Он тряхнул головой. Открыл кран  и настроил воду.

- Тебе удобно?

- Да, вполне. - Макс сунул голову под кран и довольно зафыркал. - Да не говори ерунды - симпатичный, тоже мне. Кто увидит - испугается.

Эст вылил на ладонь немного шампуня и запустил пальцы в волосы Макса, начиная массажировать кожу головы.

- Я же не испугался. Значит, ты не прав. Так?

- Мффффырррк! - отплюнулся от попавшей в рот воды мужчина, - Ты... ну... ладно, я не прав. У тебя руки ласковые. - он чуть ежился, по спине текли капельки воды. Эст перехватил капельку пальцами и, не удержавшись, провел по шраму.

- Мне это только Алекс говорил. Что, правда, так? - он стал смывать шампунь с волос Макса.

- Правда. - Макс наслаждался прикосновениями - сестра обычно с его волосами не церемонилась, раз-два, колтуны - разодрать расческой, не жалея. А тут было такое странное чувство, что когда-то уже это было, ему мыли волосы, так же нежно, осторожно, промывая каждую прядку.

- Такое ощущение знакомое, у тебя очень красивые волосы - Эст наслаждался действом, он любил мыть волосы Алекса. И сейчас мог снова наслаждаться этим, даже не смотря на то, что это - был не Алекс. - Я  закончил. Могу помочь с расчесыванием? - Эст потянулся за полотенцем и помог Максу вытереть тяжелые от воды кудри.

- Буду благодарен по гроб жизни. - Макс едва не мурчал от удовольствия. Сел ровно, стянув с раковины свою расческу. - Вот, держи. А чем знакомое ощущение-то? Знаешь, у меня тоже чувство дежавю возникло. - Макс усмехнулся. - Может, мы в прошлой жизни знакомы были?

Эст взял расческу и аккуратно стал расчесывать волосы, разделяя их по прядкам.

- Прости, что так много сравниваю с Алексом, но, когда я ему помогал, тоже чувствовал умиротворение, знаешь, как будто это заменяет мне медитацию.

- Ну, не думаю, что сравнение мне повредит. - Макс чуть откинулся назад, по привычке опираясь спиной на того, кто расчесывал. - Если я на него похож так, что в первый раз ты даже перепутал.

- Да, в первый раз я думал, у меня сейчас сердце остановится. Но ты, в то же время, не похож на него. - Эст уже просто перебирал волосы в пальцах.

- А Анна говорит - я изменился после больницы так, что она меня еле узнала. - Макс вздохнул и стиснул в пальцах ткань брюк. Прикосновения Эста вызывали странное тянущее чувство, и он, отвыкший за много месяцев болезни, не сразу понял, какое именно. Эст прикрыл глаза, эта близость как-то странно действовала на него.

- Может, потому, что не  помнишь? Кстати, как много ты не помнишь?

- Не помню ничего - ни как я жил до травмы, ни себя, ни почему упал, ребята на стройке сказали - не выдержала старая страховка, а я занимался промышленным альпинизмом. Мы тогда на высоте метров сорока работали, я, когда падал - еще и все балки собой пересчитал, а спасло то, что не на бетонные плиты, а на выкинутую из котлована землю рухнул. - Макс прильнул к Эсту сильнее - у него уставала спина, и он просто облокотился на теплое тело парня. Эстерису было хорошо и спокойно впервые за долгое время, но он видел, что Макс устает.

- Давай, пойдем в комнату, ты ляжешь. - Эст помог ему подняться и дойти до его постели. Макс осторожно присел на край кровати.

- Не хочу ложиться, просто посижу еще хоть часик. А то завтра не смогу встать. - он облокотился на заботливо подложенные Эстом подушки и благодарно улыбнулся ему: - Слушай, ты просто клад, парень, спасибо тебе. Мне так хорошо давно не было.

Эст смутился.

- Ты преувеличиваешь. Но тут могу сказать в ответ, что с тобой спокойно. Я уже давно не чувствовал такого покоя. - Он улыбнулся. Макс тихонько рассмеялся.

- Эх, разве же сказали бы такое про меня, когда мне было двадцать?

Эст присел на кровать, и снова взгляд притянули шрамы Макса. Рука сама потянулась, и пальцы стали очерчивать шрамы на спине. Эста будто гипнотизировали эти полоски на загорелом теле. И он снова почувствовал волну возбуждения, прокатившуюся по телу.

"Что же со мной творится???" -  он тряхнул головой, но движения пальцев не прекратил.

- Говорят, шрамы украшают мужчину... - голос у Макса как-то резко охрип, он откашлялся и кривовато улыбнулся, натягивая на бедра покрывало. Эст заметил это движение. Понимание, что не он один возбужден, окатило с ног до головы наслаждением. Эст стал уже целенаправленно поглаживать плечи и спину Макса, лаская.

- И не врут - голос тоже был хриплым.

- Тебе... нравится? - Макс сжался, словно боялся ответа, стиснув в пальцах покрывало, быстро и хрипло дышал. Эст наклонился к его уху и прошептал, прикасаясь к коже:

- Да, мне очень нравится. -  Скользнул губами по уху к мочке  и немного прикусил.

- С ума сойти, - простонал Макс, откидывая голову назад, расслабляясь. - Я не знал... так... прияяятно...

Эст спустился от мочки на шею, лаская губами и слегка прикусывая кожу.

- Когда тебя ласкает человек, которому ты нравишься, это всегда приятно. - Эст развернул Макса лицом к себе, дорожкой поцелуев спустился к ключицам, стал ласкать грудь. Мужчина нервно вздрагивал. А стоило задеть его соски, небольшие, темно-коричневые, словно нарисованные молочным шоколадом, вообще застонал - протяжно, не сдержавшись. Эста потряхивало от стонов Макса. Он  еще не пробовал себя в ведущей роли, но подсознательно понимал, что сейчас он будет именно ведущим. Он провел руками по бокам и остановился на резинке штанов Макса, посмотрел в его глаза. Макс закусил губу, резковато кивнул, приподнимаясь на руках, чтобы Эст смог стянуть с него одежду. Глаза у него были почти черными от расширившихся зрачков. Эст поддел резинку штанов и стянул их. Нежно провел пальцами по животу Макса к паху. Прошелся языком от пупка к волоскам в паху. Провел языком по стволу и нежно облизал головку. Затем взял член в рот, помогая себе рукой. Макс вскрикнул, бессильно сполз на подушки, подтягивая на постель относительно здоровую ногу.

- Эсти... Еще... - У него от возбуждения кружилась голова, и хотелось чего-то еще, чего-то странного, что он не пробовал до сих пор. Эст оглядел затуманенным взглядом комнату, наткнулся взглядом на крем на полочке рядом с кроватью, дотянулся до него. Выдавил на пальцы и, отвлекая Макса ласками, ввел в него один палец. Тот всхлипнул. Он был бы рад двигаться, толкаясь в горячий рот, но не мог, и от этого наслаждение было сродни изысканной пытке, а потом и вовсе стало ею - мужчина надрывно застонал, умоляя:

- Дааааа...

Эст держался, как мог. Он ввел второй палец, начиная растягивать узенькую дырочку. Затем добавил третий, он старался не сорваться. Ведь, судя по ощущениям, у Макса такого опыта не было. Он двигал пальцами, стараясь нащупать простату, и, когда Макс особенно громко застонал, Эст повторил движение. Выпустил член Макса:

- Будет больно. Ты уверен?

- Мне не привыкать к боли. - Макс дышал, как рыбка на берегу, и смотрел прямо в лицо Эсту, как никогда похожий на Алекса в этот момент. - Пожалуйста!

Эст немного охладился от этой похожести, но желание никуда не пропало, стало просто легче себя сдерживать.

- Хорошо. - Он нежно поцеловал Макса, впервые за день, смазал себя, и стал аккуратно продвигаться в его тело. Он останавливался на каждом толчке, давая время привыкнуть к себе. В голове мутилось от узости и жара, охватывающих его плоть.   Макс стиснул зубы, чувствуя разряд боли, пронизавший все тело, но только попросил:

- Не останавливайся, Эсти! - вместе с болью по телу волной прокатилось дикое наслаждение и странная, будто чужая мысль: "Наконец-то!" Эст сделал последний толчок, входя до конца. Остановился, чтобы Макс привык. В голове крутились странные образы, мысли путались, но ощущение родного и любимого человека рядом только усиливалось.

- Боже! - выдохнул Макс хриплым шепотом, обнимая Эста за талию руками, притягивая к себе еще ближе. - Я сейчас просто... Двигайся, Эсти, малыш...

Эст стал медленно двигаться в теле Макса, менял угол проникновения, чтобы найти простату. По стону Макса понял, что нашел, и стал постепенно наращивать темп. Просунул руку между их телами и начал ласкать его в такт своим толчкам. Целуя и покусывая шею. Макс закинул руки за голову и вцепился в поручни кровати, отвечая на каждое движение Эста в себе стоном, пока они не слились в единый долгий вскрик. Он вздрагивал, прикусив губу, сходя с ума от силы первого за почти полтора года оргазма. Эст чувствовал, как плотно обхватывает его тело Макса, как он изливается ему в руку, и сам изливался в него, задыхаясь от наслаждения.

- Спасибо. - Макс прикрыл глаза, поморгал, пытаясь загнать назад слезы. Но они все равно прочертили горячие дорожки по вискам. - Спасибо, Эсти.

Эст нежно провел пальцами по щеке Макса, поцеловал его в закрытые глаза.

- Ну что ты, все хорошо, родной! - Он и не заметил нежности, буквально сочившейся в каждом слове. – Ты такой отзывчивый, горячий. - Он снова стал целовать Макса.   Мужчина отвечал, тянулся за поцелуями, жадно, страстно ласкал своим ртом губы Эста, принимая его ласки и одаривая своими, какими мог - гладил и ласкал плечи, грудь, спину, зарываясь пальцами в волосы.

- Какой же... чудесный мой... Эсти...

Эсти чуть ли не мурчал от удовольствия. Он наслаждался теплом Макса, впитывал как губка.

- У меня чувство, что знаю тебя так давно! И просто потерял на время, а теперь снова нашел. Не отпущу...

- Не отпускай... Да я теперь и убежать не смогу, котенок. - Макс обнял его покрепче, словно это он собирался не отпускать Эста. - Я тоже будто вернулся откуда-то из небытия, мой хороший.

Эст потерся щекой о его плечо. Ему впервые со смерти Алекса было тепло на душе, хотелось улыбаться и светить как солнце, и только для Макса.

Вечером сестра Макса застала дивную картину: он вполне сносно, только с тростью, передвигался по дому, напевая и готовя ужин, а Эст ему помогал.

- Вот так так, тебе уже лучше? - сказать, что Анна была поражена, значит ничего не сказать. Она-то настроилась на минимум месяц выхаживания брата. У Эста, как обычно, покраснели кончики ушей, они его всегда выдавали. Он взглянул на Макса, тот был спокоен, как удав. Эст улыбнулся ему и повернулся к его сестре.

- Садитесь за стол, уже почти все готово.

Макс заметил - стоило в гости к ним заглянуть Эсту - и он просто летал, и вставал без помощи, и ходил ровнее, и спина не болела почти. А еще - хотелось подойти и при всех обнять, зацеловать - мое, мой любовник. Сдерживало только что-то вроде стыда перед сестрой. Эста все чаще после занятий и до работы можно было застать у Макса. Он будто снова наполнился неистощимой энергией. На занятиях всегда светил улыбкой, на работе все складывалось отлично. Хотелось постоянно обнимать Макса, но, чувствуя его нервозность рядом с сестрой, он старался сводить контакт к минимуму, но уж наедине отрывался по полной. У Макса пошли в гору дела - его картины увидел какой-то меценат и восхитился, раскопав информацию о самом художнике. Через неделю имя Макса засветилось во всех культурных изданиях. В столичной галерее прошла его выставка-аукцион. На вырученные от продажи картин деньги он немедленно купил сестре с мужем чистенькую двухкомнатную квартирку недалеко от ее работы. А себе - самый мощный компьютер, который только был доступен. В распоряжении парочки оказалась крохотная, но уютная квартирка на Фонтанной площади - вести Макса в центр, при том, что его хромота и больная спина никуда не делись, Эст не рисковал. Зато теперь они могли хоть сутками, если был выходной у Эста, не вылезать из постели.

- Я тебе нравлюсь? - Макс и не подозревал, как похож сейчас на самого Эстериса в первые месяцы его жизни с Алом. Эст посмотрел в его глаза, вспоминая себя, тогдашнего.

- Я к тебе привязался настолько сильно, что это перешло на уровень любви, родной. - Голос Эстериса был твердым и уверенным, он уже давно решил для себя этот вопрос. - Ты сомневаешься? - он подошел к нему и нежно погладил по щеке.

- Я не сомневаюсь, я... я знаю это, Эсти. - Макс перехватил руку парня и вдруг улыбнулся, глядя на нее: - А кольца пришлись в пору...

Эст ухватился за стол так, что побелели костяшки пальцев. Голос дрожал:

- Как?..

- Я не знаю. Прости меня. Я только сейчас понял, вспомнил... Я тогда думал - лучше уйти в сторону, не мешать. И понимал, что просто так от тебя отказаться не смогу. И все равно не смог... Не смог уйти, оставить тебя... - Макс схватился за горло и прислонился к стене. Эст перепугался. На автомате схватил ингалятор и подбежал к Максу - Алексу. Помог принять лекарство, обнял и стал поглаживать по спине, успокаивая.

- Помешать... Глупый! Просто... мы были бы просто ближе... как-то так.

- Наверное, мне потому и дали второй шанс, чтобы мы смогли все исправить. - Алекс, привыкший к имени "Макс" прижался к своему единственному, от которого не смог сбежать даже в смерть, и тихо всхлипнул. - Я не смогу без тебя, Эсти. Я больше не смогу.

- Больше не надо будет, хороший мой. Я больше не совершу такой глупости. Я ведь хотел умереть с тобой. Но меня что-то остановило. - Он снял с руки второе кольцо, которое принадлежало Алексу, взял его за руку: - Это твое, родной. - надел кольцо на палец и еще сильнее прижал его к себе. Порыв ветра внес в открытое окно целое облако розовато-белых лепестков.

- Абрикос цветет. Он тут под самым окном. - тихо рассмеялся Алекс, поймав парочку. И крепко поцеловал любимого.