Нет повести прекраснее на свете - Глава 2. Из сборника Эротические повести

Одна лишь в сердце ненависть была —

И жизнь любви единственной дала.

Не зная, слишком рано увидал(а)

И слишком поздно я, увы, узнал(а).

Но победить я чувство не могу:

Горю любовью к злейшему врагу.

Адам терпеть не мог одеваться в белое: крупный от природы, широкоплечий, с мощными бедрами и внушительным торсом, он с подросткового возраста пытался всеми доступными способами выглядеть более худым и изящным. Само собой, белый цвет в одежде нисколько не способствовал достижению этих целей. Но начинать «новую жизнь» с глупых споров с матерью по поводу цвета пиджака – что может быть унизительнее для успешного молодого мужчины, оксфордского выпускника, почти бакалавра международной юриспруденции?

- Милый, ты потрясно выглядишь! Да-да, все, кто с этим посмеет не согласиться – слепые импотенты!

- Брэд, ты городишь чушь! Я уверен, не найдется никого, кто скажет, что Адам выглядит НЕ потрясно!

- Льстецы, - усмехнулся наследник клана «Ягнят», в десятый раз поправляя воротник белоснежной рубашки и бросая насмешливые взгляды на развалившихся на его ковре приятелей. – Лучше скажите сразу, что не так, я же чувствую, что вы врете!

- Черт возьми, Адам, если ты забракуешь еще и ЭТУ рубашку, я пойду на вечеринку голым! И миссис Ламберт открутит мне яйца!

- Не открутит, знаешь, почему? – Брэд Белл кокетливо провел накрашенным ногтем по темно-коричневому плечу Терренса. – Тебя туда не пустят голым – ты не пройдешь по дресс-коду, мой «шоколадный зайчик»!

- Ах, ты, мелкий сучонок!..

Адам, посмеиваясь, наблюдал за шутливой дракой старых приятелей, с тяжелым вздохом заправляя рубашку в отвратительно белые брюки. Пора было признать – он скучал по этим придуркам, по беззаботным денькам, по своему дому. Оксфорд заставил почувствовать себя взрослым и значимым, но, черт побери, ему еще рано хоронить себя в офисных клетках и оковах  семейных уз! Правда, родители так не считали.

- Кстати, Адам, ты обещал показать своего предполагаемого женишка! Неужели миссис Ламберт, наконец, смогла тебе  угодить?

От этих идиотов не так-то легко отделаться, и если им втемяшится в голову какая-нибудь «гениальная идея», они добьются своего любой ценой - в этом Адам убеждался всю свою жизнь. Решив не тратить силы на споры, молодой Ламберт достал из ящика стола несколько фото, лежащих поверх его лекций по международному праву, и перекинул друзьям.

- Оу! Какой милашка! Адам, по-моему, он довольно мелкий…

- Ага, как ты любишь! Улыбка приятная… ах, попка тоже ничего! И что ты думаешь на его счет?

- А что я должен думать?   Я пока вообще жениться не собирался, если честно… Но раз «надо»… и этот сойдет.

Никакого энтузиазма по поводу своей грядущей женитьбы на неизвестном ему финском мальчике Адам не испытывал. Он был бесконечно благодарен родителям за то, что они приняли его таким, какой он есть, не стали скрывать ориентацию наследника ни от близких, ни от прессы, умудрившись сделать из «позорного пятна» на репутации клана чуть ли не повод для гордости. Но все же, иногда Адаму хотелось иметь больше свободы. Хотя бы в выборе своего партнера на всю жизнь…

- Эй, детка, не грусти! Сегодня твой праздник – твоя вечеринка – ты должен сиять от счастья! Ну же? Ты же умеешь?

Конечно же, он умел. Адам был образцовым лидером, прирожденным политиком и дипломатом – именно поэтому он выбрал для учебы менее известную для него стезю юриспруденции. Ну хорошо, его отец выбрал, но Адам не был против.

- Милый, перестань думать о женитьбе, как  о заклании! Если мальчик окажется не дураком, в твоей жизни ничего существенно не изменится, - Брэд обвил руками талию Адама, прижимаясь к нему со спины, и потерся щекой о выступающую под рубашкой лопатку. – А если он не оправдает высокой чести, что ж, в Америке до сих пор существуют разводы!

- А теперь, может, мы уже поедем на вечеринку? Моим ногам не терпится приступить к делу!

- Ты уверен, что имел в виду ноги, Терри?

- Я имел в виду ноги, потому что я имел в виду танцы, болваны! Озабоченные извращенцы! Эй, вы не видели мою маску?!..

Клуб был заполнен под завязку: три этажа, забитых пьющими, танцующими, флиртующими или просто болтающими людьми В БЕЛОМ. Уже через несколько часов Адама начало подташнивать от обилия этого ненавистного цвета, который, к тому же, в свете неоновых прожекторов приобретал несколько трупный оттенок. Самая популярная клубная музыка, напитки и легкие наркотики всем желающим за счет заведения, постоянный навязчивый ритм, вбивающийся в виски тупыми гвоздями, и колышущаяся в такт белая толпа – это смахивало на психоделический фильм ужасов, грозило свести с ума.

Адам рванул белоснежный галстук, расстегнул пару верхних пуговиц на рубашке и попытался вдохнуть полной грудью. Зря – сладковатый прогорклый воздух, пропитанный потом и дорогими духами, заполнил легкие, вызвав приступ тошноты, который с трудом удалось удержать до туалета. Блевать на собственной вечеринке – это, конечно, очень достойное занятие для наследника знаменитого клана! Но хорошенько вывернув желудок, умывшись холодной водой и напившись ее же из-под крана, Адам почувствовал себя легче.

Теперь нужно было найти укромный уголок, где можно с минимальными потерями дождаться утра – он, как хозяин вечеринки, должен был объявить о ее официальном закрытии, после которого уже каждый решал сам – уехать домой или остаться и продолжить веселье за свой счет. Расталкивая танцующих гостей, пробираясь по душным коридорам, Адам почти отчаялся, как вдруг увидел неприметную дверь, а толкнув ее и боясь поверить в свое счастье, оказался на небольшом балконе с железным ограждением и пожарной лестницей. Вероятно, это было запасным выходом. Честно говоря, Адаму было все равно: здесь почти не слышалась музыка, свежий воздух развевал волосы над разгоряченным лбом, наполнял легкие и снимал усталость и раздражение.

- Отлично! Кажется, я нашел себе  место на своей триумфальной вечеринке, - пробормотал наследник «Ягнят», устраиваясь в углу балкона, прямо на бетонном полу, нисколько не жалея белоснежный баснословно дорогой костюм.

- …Фак, нет, я сказал! Отъебитесь от меня, иначе…

Дверца распахнулась, и на мизерный балкон влетел щуплый паренек, с такой скоростью, как будто кто-то толкнул его или  преследовал. Адам только успел вскочить, поморщившись от боли в затекших ногах, и схватить нежданного гостя за фалды дизайнерского белого пиджака, тем самым предотвратив  вылет легкого, как пушинка, юноши с третьего этажа. В следующее  мгновенье они оба впечатались в стену, к которой крепился балкон, дверь захлопнулась с оглушительным щелчком, с той стороны кто-то проорал нечто оскорбительное, и все стихло.

- Ауч… - прошипел Адам, который принял на себя основной удар.

Он все еще судорожно прижимал к себе напряженное щуплое тело, против логики, наслаждаясь загнанным дыханием уткнувшегося в его ключицу незнакомца.

- Фак… Фак… Чертовы идиоты… - прошептал, наконец, парень, пытаясь расслабиться.

Получалось у него из рук вон плохо, и Адам машинально начал поглаживать его по плечам и затылку: так делала бы его мама или Даниэлла, если бы он сам испытывал панику или страх.

- Все уже хорошо, слышишь? Я держу тебя и… Я не отпущу. Все хорошо…

Адам понимал, что произносит жуткие банальности, но слова сами слетали с языка, к тому же, по-видимому, помогали: спасенный от глупой, но вполне реальной опасности падения, незнакомец глубоко вдохнул и медленно выдохнул, а затем обнял своего спасителя за талию, устраивая  голову щекой на его плече.

- Мне уже лучше, правда… Я еще немного постою так, и…

- Эй, ты можешь стоять так сколько угодно!

И это было правдой, хоть и вызывало недоумение. Адам давно не чувствовал себя таким живым, настоящим, таким нужным и даже правильным: ни тогда, когда получал красный диплом неделю назад, ни тогда, когда впервые присутствовал на рабочем совещании клана в качестве наследника, ни даже тогда, когда давал матери согласие на брак с незнакомым, но очень «выгодным» парнем. А вот сейчас  - прижимая к себе чужое тело, которое только что спас, возможно, даже от смерти – Адам чувствовал себя пьяным от счастья.

- Ты… Ты как?

Услышав настороженный вопрос, парень поднял лицо, вглядываясь в своего спасителя, чуть отстранившись, изучающее вздернув одну бровь. Он показался Адаму неправдоподобно красивым – порочной красотой Ангела, спустившегося на землю, чтобы спасти пропащие души…

- Я не уверен. До сих пор я не пытался вылететь с балкона, поэтому… - «ангел» обернулся назад, словно еще раз оценивая возможность падения, и тут же снова судорожно прижался к Адаму, до боли вцепившись пальцами в его талию.

- Шшшш… Все хорошо. Ты же не упал! И, помнишь? Я обещал не отпускать тебя. Ну же!

Что-то в этой ситуации было не так, но Адам никак не мог понять, что. Его «ангела» снова колотило, он все сильнее притискивался к Адаму, вжимая его в стену, как будто хотел оказаться как можно дальше от чертовых перил…

- Погоди! Я, кажется, понял! Ты… - «боишься высоты», эти слова чуть было не слетели с языка, но Ламберт быстро захлопнул рот.

От фобии есть только одно спасение – отвлечь, не напоминать, занять чем угодно, лишь бы мысли перестали фиксироваться на причине страха.

Сделав всего одно движение, Адам поменял их местами, прижав своего подопечного к стене, закрыв ему обзор на ненавистные перила.

- Вот так… А теперь… Скажи мне, ты и вправду Ангел? – глаза парня, почти черные от безотчетного страха, округлились, пытаясь осознать вопрос, но Адам не собирался давать много времени на размышление. – Ты так красив, что просто больше никем не можешь быть… Ты знаешь… я безумно хочу поцеловать тебя… Ты мне разрешишь? Мой Ангел…

Никогда еще ему не приходилось нести такой бред, чтобы закадрить парня. Но сейчас любые средства были хороши, тем более что как минимум в одном Адам не соврал: он просто до смерти хотел поцеловать эти чувственные полные губы, заставить их разомкнуться, попробовать на вкус…

«Ангел», казалось, остолбенел от такой наглости, но не стал противиться, поначалу просто позволяя целовать себя, а затем начав отвечать с такой пылкостью, что у Адама чертов балкон поплыл из-под ног.

- О, мой бог…  О боже… - им требовалось перевести дыхание, но по горящему взгляду незнакомца, оказавшемуся таким страстным и жадным до поцелуев, Адам уже понимал, что передышка будет очень короткой.

- Хочу… - он не успел не только договорить, но даже додумать свое желание: сильные руки уверенно обхватили его за шею и притянули для следующей порции жарких поцелуев.

Терапия действовала, причем на обоих. Адам вспомнил о том, что они находятся в неподходящем месте, только когда потянул тяжело дышащего «партнера» за собой, желая перевести их отношения «в горизонтальную плоскость» прямо сейчас, но, увы, не обнаружив для этого никаких условий.

- Чееееерт… Нет, только не здесь! – он готов был выть от несправедливости, и похоже, его странный знакомый разделял его горе.

- Что за… Фак!

Они снова обнимались, уткнувшись в шеи друг друга, неосознанно поглаживая по лопаткам и поясницам, то и дело коротко, болезненно припадая губами к воспаленной желанием коже. Первым, как ни странно, не выдержал «Ангел».

- Ну, хорошо. Не здесь, а… где? Когда? Мы можем…? Если ты…

- Да! Черт, конечно же, да! Сегодня, сейчас… о, нет, не сейчас, а… через два с половиной часа, окей? Здесь есть мотель – прямо за парковкой! Я буду ждать тебя там, хорошо? Хорошо? Ты придешь?

Это походило на безумие. Чертово первоклассное безумие, которое – как Адам думал – бывает  только в голливудских фильмах. Но сейчас он чувствовал себя так, словно от ответа «Ангела» зависела вся его жизнь – нисколько не преувеличивая при этом.

- Приду. Через два с половиной часа. Я буду там. Но если тебя там не будет…

- Я буду! Клянусь! Черт… как пережить эти чертовы часы?!

Тихий  смех и многообещающий поцелуй были достаточно красноречивым ответом. Они попытались привести в порядок свою одежду, осторожно выбрались в коридор, тут же оглохнув от музыки и гула голосов. Миг – и щуплый паренек, перевернувший Адаму всю душу, исчез в толпе, оставив на губах свой вкус.

- Я даже имени его не знаю, черт…

Два с половиной часа пронеслись как в тумане. Окрыленный надеждой на встречу, Адам отыскал своих друзей и даже немного потанцевал с ними, оставив без внимания многочисленные вопросы о своем внезапно приподнятом настроении. Когда настало время закрывать вечеринку, Адам поднялся на сцену и сделал знак диджею прекратить музыку.

- Спасибо всем вам за то, что вы пришли сюда этой ночью! Это лучшая встреча, которую я мог ожидать от своего родного города и клана! Желаю вам жаркой ночи и сладких поцелуев вместо сна!

Он нес какую-то чушь, ослепительно улыбаясь всем вокруг, как вдруг заметил на выходе из клуба узнаваемую щуплую фигурку. Даже через весь танц-пол было видно, как недавний знакомец Адама не сводит со сцены взгляд, застыв, словно… в шоке.

- Эй, Маркус, ты не знаешь, кто это? Вон там, у двери? Вот, отвернулся сейчас?

- Твою же мать, Адам, эти помойные «Крысы» совсем оборзели! Ты знаешь, кто это был?!

- Нет, но очень хочу узнать! Ну же!

- Это Томми Рэтлифф, будущий глава их грязного клана… Твой будущий…

Дальше Адам не слушал. Он уже испытывал в жизни разочарование и боль, но никогда не думал, что они могут быть такими сильными.

«Рэтлифф. Я влюбился в заклятого врага. Будь проклят этот клуб и эта вечеринка! »