Нечеловеческая жертва Часть 7 - Часть 13

Часть 7

«Наконец-то тишина. Я думал, это стадо баранов никогда не разгонят» – пытаюсь приподняться на локтях и осмотреться. Голова кругом – то ли от серьёзного ранения, то ли от голода, но лучше вернуться в вертикальное положение.

«Хорошо, что меня нашли еще до рассвета и привезли в морг. Хвала рыбакам, которым не спится по ночам дома, и они шастают по берегам реки со своими удочками, тщательно выбирая место для ловли рыбы. Если бы не они, парил бы я сейчас над лесами и полями в виде развеянного пепла после встречи с утренним солнцем» – даже просто повернуть голову и то проблематично. Обвожу помещение глазами, только ими шевелить не сложно.

Темно.

И ничерта не видно. Походу и остроту зрения я тоже потерял. Ведь «куриной слепотой» никогда не страдал, а сейчас даже на расстоянии метра от себя ничего не вижу. Пару раз я терял сознание и мог что-то пропустить, но, похоже, всё так же нахожусь в комнате для вскрытий и меня никуда не перевозили. Зато ко мне подселили нескольких «соседей». Чувствуется запах смерти. Парочка свежих трупов находится где-то недалеко.

Лежать на этом жестком столе неподвижно двенадцать часов подряд настоящая пытка. Особенно, когда ковыряются у тебя в открытой ране. Пришлось ждать окончания рабочего дня, что бы пошевелить затекшими конечностями. Если бы не эта суматоха с новопоступившими лежал бы я сейчас со вскрытой грудиной, а в моих внутренностях ковырялись молодые отпрыски людишек. И этого дня я точно не пережил бы. Что-то слишком много за прошедшие сутки вокруг меня толпилось народа.

Сначала в порту эти человеки со своим обрядным бормотанием. Вообще не представляю, сколько я буду восстанавливаться после столкновения с преследователями. Хорошо, что я в воду упал, и с меня смыло эту белую разъедающую дрянь. Только как-то слишком легко они меня отпустили? При желании могли и в воду за мной прыгнуть или по суше проследить. Я ведь уже без сознания был и не смог бы сопротивляться. Странно всё это. Не просто так ведь гонялись за мной?

Но, когда я попал сюда, начался настоящий кошмар. Врач, который меня аккуратно раздевал чуть не повыворачивал мне руки, пытаясь снять одежду и не повредить её. Видите ли, она нужна для установления причин моей смерти. Её сначала высушат, а потом будут рассматривать каждую дырочку и каждый след крови, выясняя, как же я умер.

«И о какой это татуировке он говорил? У меня такого на теле нет. Во всяком случае, до сегодняшнего дня не было» – пытаюсь рассмотреть свою руку. Темень такая, что вижу только очертания и больше ничего.

Но даже не это самое страшное. Всё веселье началось, когда появилась толпа студентов. Я просто кожей чувствовал их взгляд на своем теле. Слышал их дыхание, учащенный стук сердца. Особенно у одного представителя оно трепыхалось, как у воробушка, часто, часто. Так хотелось вырвать его из груди и подставиться под струи крови, выталкиваемые последним сокращением маленького сердечка, зажатого в моем кулаке. А потом после громкого возгласа я почувствовал запах крови: первая группа, резус положительный. Ни с чем невозможно её спутать. Моя любимая группа крови. Самая вкусная с божественным ароматом. Чуть слюной не захлебнулся. Боялся, что тело подведет. От жажды всё судорогой стало сводить. Едва не выдал себя.

Мальчишка явно что-то почувствовал. Подошел ко мне тогда так близко, хоть и боялся до ужаса. Не иначе прислушивался. Или к моему отсутствующему сердцебиению, или к своим ощущениям. Хорошо, что он не решился прикоснуться, а то крышу сорвало бы, и загрыз бы его на виду у всех, а потом и остальных, как свидетелей. Вот это была б проблема. Но пронесло.

Я и сейчас чувствую этот запах. Пару капелек капнули на мою ногу и распространяют вкусное благоухание этой «жидкости жизни».

Обязательно попробую этого паренька на вкус. Сегодня же. Правда его одного мне не хватит для заживления ран, но это не плохое начало. Поможет мне встать на ноги и скрыться отсюда. Будет у мена перекус на пару дней, пока не истощиться. Сил на вторую попытку посетить банк крови у меня нет. И хорошо, что уже стемнело. Уходить будет легче. Лежа здесь в обед пришлось понервничать. Окна комнаты выходят на восток, и в полдень солнце могло залить лучами всё помещение. А загар мне не к лицу. Спасло то, что сегодня пасмурно. Тучами затянуло весь небосвод без перспективы пропустить даже маленький лучик.

Надеюсь сил хватит на призыв. Если бы ему не разбили нос и у меня не появилась возможность припрятать окровавленный платок, когда он ко мне зачем-то наклонился, неизвестно, как бы я отсюда выбирался. А так он сам ко мне придет. И сам накормит. Нужно только сосредоточиться. Зов по крови никто проигнорировать не сможет.

Часть 8

Вся группа студентов завалилась в самый модный ночной клуб города с печальным названием «Die of music» (Умри от музыки). Они договорились отметить первое знакомство с моргом изнутри и с покойником снаружи среди весёлой музыки. Женская часть студентов решила залить воспоминания хорошей порцией разноцветных коктейлей, а парни решили закрепить впечатления, бурно обсуждая увиденное под что-то более крепкое.

Время было еще ранее для основных тусовщиков, около семи вечера, поэтому танцпол пустовал и заняты были всего несколько столиков. Новоприбывших молодых людей расположили в отгороженной искусственными пальмами и золотистой органзой комнате с плюшевыми диванчиками. Диджей настраивал аппаратуру, проверяя звучание колонок. Негромкий медленный мотив Erotic lounge Deluxe стелился по зеркальному полу, поднимаясь по стенам к потолку с россыпью неоновых лампочек в виде ночного неба.

Пухленькая официантка расставила заказанные напитки и закуску на стеклянный столик, приветливо улыбаясь. Зал наполнялся посетителями, музыка зазвучала громче и ритмичнее. Молодежь расслаблялась, забывая о событиях прошедшего дня.

Через час почти все переместились с мягких диванов на танцпол подвигать трудноконтролируемыми телами. Аникита же остался сидеть возле столика, уже неплохо так накачавшись водкой с апельсиновым соком, но не чересчур. Так сказать «в пределах нормы». Алкоголь сделал своё дело и мысли плавно перетекли из плоскости «А в чём же смысл бытия? » в плоскость «А не пойти ли мне поссать? ».

Ксения  пробиралась через толпу скачущих пьяных студентов, ставя перед собой цель – вытащить друга размять косточки. Она и так с трудом его уговорила сюда прийти, пообещав посидеть всего пару часиков и не приставать с танцами. Но… Она никогда не выполняла своих обещаний. Он это знал и всё равно верил. А вдруг в этот раз повезет?

Не повезло.

Его, сопротивляющегося и возмущающегося, наглым образом вытащила за руку из-за стола блондинистая врунья и втолкнула в бурлящий поток двигающихся тел. Сопротивляться уже не очень-то и хотелось. Гупанье динамиков заставляло внутренности подпрыгивать и застревать где-то в горле. Закрываешь глаза и отдаешься быстрым ритмам.

Руки взлетают вверх, ноги хаотично двигаются, не заботясь о правильности траектории. Лица вокруг сливаются в одну разноцветную массу. Музыка уже и не музыка совсем, а равномерный гул с неясным голосом на заднем плане. Это и голосом-то не назовешь, а так, чуть слышный шепот. Он зовет. Призывает.

Аникита отмахнулся от назойливого шептания, как от мухи, продолжая подпрыгивать в такт очередного клубного хита. Он кружился и кружился, всё сильнее впадая в состояние невесомого транса. Как шаман, танцующий возле жертвенного костра, пытаясь связаться с духами великих предков. И, похоже, один дух с ним точно связался и отпускать не намерен, утягивая сознание в свой собственный, только ему подвластный мир.

Дальше всё происходило как в тумане. В тягучем, густом тумане, сквозь который трудно было прорваться.

Свет сложился в ровный тоннель, показывая направление, куда нужно идти. Свернуть с намеченного кем-то пути было не возможно. Можно двигаться только по указанной неизвестным зовущим дороге.

Оксана увидела, как её друг на мгновение замер, а потом резко развернулся и направился к выходу. Она попыталась его догнать, но для не очень трезвого человека он двигался очень четко и целенаправленно. Не успела и глазом моргнуть, как он исчез в проеме входной двери.

Парень двигался по ночным улицам, всё сильнее ускоряя шаг. Пару раз едва не налетел на проезжающие по дороге машины. Он не знал куда направляется. Не знал зачем. Ничего не видел и не слышал вокруг, кроме ненавязчивого шепота. Этот зов не получалось игнорировать. Что конкретно велел зовущий, Аникита не понимал, но точно знал, что нужно торопиться. Необходимо скорее добраться до источника этого шепота, просто жизненно необходимо. Кому и зачем необходимо? Уже не важно!

Он чувствовал, что уже близко и перешел на бег. Дыхание давно сбилось и из лёгких вырывались хриплые звуки при каждом выдохе. Ноги устали от перепрыгивания через различные препятствия в виде лавочек в парке и низких оград возле многочисленных магазинчиков. Бежать пришлось довольно долго. Было желание упасть на пожухлую осеннюю листву и раскинуться в виде морской звезды. Но тело не слушалось хозяина, а подчинялось тому, кто был в конце пути.

Добежав до знакомого одноэтажного здания, в котором был сегодня утром, парень застыл как вкопанный. И зачем он вернулся в морг? А главное, зачем ему понадобилось пробираться внутрь? Зовущий шепот преобразился в глухой мужской голос. «Иди ко мне! Иди ко мне! », – повторял он настойчиво.

Затаившись за кустом сирени в тени здания Аникита дождался, пока дежурный врач выйдет покурить на улицу и прошмыгнул внутрь. Темный коридор обдал уже знакомым непонятным запахом и гудением трансформаторной будки. Странно, но было совсем не страшно. Абсолютно. Вообще никаких эмоций. Чувствовал себя куклой, которую ведет кукловод. Он прошел к концу коридора и открыл дверь в секционный зал.

Часть 9 Сэмюэль

Для призыва пришлось сильно поднапрячься.

«Не думал, что это будет так сложно. До побега людей вампиры всегда так подзывали свою еду, только силой мысли, не напрягаясь, так как люди находились не далеко для удобства и быстрого доступа. А теперь… – пробую на вкус засохшую кровь на платке моей жертвы. – Нужно хотя бы чуть-чуть растворить её слюной и проглотить для установления связи с сегодняшним деликатесом».

Давно не приходилось зазывать жертву к себе. Всегда я их лично преследовал, так увлекательнее, а сейчас пришлось воспользоваться этим забытым умением. Хотя я уже и не помню, когда в последний раз загонял какого-нибудь человечешку. С этой дележкой территории охота превратилась в роскошь. А вот завтракать, обедать и ужинать из пакета для переливаний стало нормой жизни. Дожили.

Да уж. Засохшая кровь не первой свежести, с привкусом хлопка, стирального порошка и женских духов. Просто мерзость. Проглатываю и расслабляюсь, закрывая глаза. Не уверен, что получиться. Я его с трудом чувствую, а мне нужно не просто чувствовать, а залезть к нему в голову, увидеть всё его глазами и позвать. Настойчиво позвать. Можно сказать, силой заставить вернуться.

Пару минут мучений и… Ничего не получается. Глаза закрываются от усталости. Нельзя терять сознание, времени в обрез. От усилий рана начала кровоточить. Пытаюсь зажать её тем самым платком. Крови и так внутри мало, а она решила ещё и вытечь на стол.

Отлежался и начал всё с начала. Ощущается легкое головокружение. Я, что перестарался? Или это не у меня голова кружиться, а у парня?

Хоть и не с первого раза, но мне удалось к нему пробиться.

«Сознание у этого студента мутное какое-то. Пьяный, что ли? И не пытайся отмахиваться. Не выйдет. Если зацепил, значит, ты мой. Не уйдешь. Иди ко мне. Иди ко мне» – из последних сил шепотом зову его.

Поддался. И почти без сопротивления. Главное удержаться в сознании и в своем, и в его. Довел до морга без проблем. В основном без проблем. Если не считать парочки чуть не наехавших на него машин.

По коридору уже слышны приближающиеся шаги. Дверь приоткрылась и тень бесшумно проскользнула в зал. Мягкое передвижение по кафельному полу. От прерывистого дыхания комнату сразу наполнил запах перегара и апельсина.

«Точно пьяный. А вот это не есть хорошо. Хотел, ведь, оставить его в живых на некоторое время, а если у него в крови алкоголь, то могу не сдержаться. С первых же глотков такой смеси я сам захмелею и сожру его с потрохами» – тем временем мальчишка подошел к столу и остановился, как вкопанный.

Беру его за руку. Вот теперь можно расслабиться и отпустить его сознание. Уже не сбежит. От меня никто не уходил. Жаль, что здесь темно и я не вижу его реакцию на мои действия. Зато слышу удары сердца. И на запястье ощущаю под своими пальцами учащенный пульс. Необычно чувствовать теплоту кожи в своей холодной руке. По тоненьким венам пробегает горячая кровь, которой мы, вампиры, и пытаемся всякий раз согреться. Ведь тело вампира не источает тепла, а лишь принимает температуру окружающей среды, оставаясь холоднее на ощупь, чем человек. По этому теплокровные люди для нас так желанны со своей внутренней жизненной энергией, которая и поддерживает в нас силы для дальнейшего существования.

Как только покинул его мысли, он начал осознавать происходящее. Запах его страха перебил даже тяжелый дух перегара и смерти, витающий по всей комнате. Пока он окончательно не пришел в себя, притягиваю юношу к себе. Всё труднее шевелиться. Кровь из раны уже начала стекать на пол. О том, что бы дотянуться самому до его шеи, не может быть и речи. Вот оно, лакомство, передо мной, а вкусить не могу.

Парень качнулся в сторону. Видимо немало выпил. Пока я его сюда вел, моё трезвое сознание пользовалось его телом, а теперь оно вернулось под управление опьяневшего сознания мальчишки. И теперь его штормит. Не хватало, что бы он тут разлегся на полу.

«Наклонись» – еле слышный звук вылетает из моих губ. Он даже дышать перестал. Наклоняется, ошарашено уставившись на меня. Мои слова он пока ещё воспринимает как приказ, не до конца очухавшись после манипуляций с его мыслями.

«Ближе» – хватаю дрожащими пальцами свитер, взбираюсь по вязаной ткани выше, к основанию шеи. Был бы в более вменяемом состоянии, обязательно полюбовался бы длинной шеей, гладкой кожей, но не сейчас. Сейчас рот наполнился слюной, а глаза пытаются разглядеть приближающуюся пульсирующую вену в темноте.

Часть 10 Сэмюэль

Клыки удлиняются, показываясь из-под верхней губы. Слизываю капельку слюны с острого кончика, едва не порезавшись. Парнишка распластался на моей груди, пачкаясь кровью с раны. Прижимаюсь щекой к его уху. Что-то металлическое вдавливается в висок.

Зажимаю волосы на затылке в кулак и оттягиваю его голову в сторону для лучшего доступа к желаемому. Его быстрое поверхностное дыхание щекочет мне плечо, его гулкое сердцебиение долбит по моим рёбрам, сильная дрожь страха этого хрупкого человеческого создания передалась моим рукам. Губами провожу по шее, безошибочно находя сонную артерию с так быстро текущей кровью. Мой не добровольный донор сделал вдох и замер, забыв выдохнуть.

Острые длинные зубы с легкостью прорезают покров и погружаются в артерию. Этот звук разрывающейся кожи, как аккорды «Лунной сонаты» Бетховена, ласкают слух. Парень дернулся и ойкнул. А вот шуметь не надо. Дежурный врач нам в соглядатаи не нужен. Увиденное ему не понравится. Прижимаю голову парня к своему плечу, предупреждая крик.

Кровь с большим напором заструилась из прокушенных дырочек мне в рот. Пострадалец сильнее задергался в моих объятьях, намереваясь вырваться. С жадностью глотаю алый живительный сок этого тела, дурея от вкуса. В голову стукнул повышенный алкогольный градус, содержащийся в моем позднем «ужине». Ярое сопротивление парня еще сильнее разжигает удовольствие от борьбы и подчинения, придавая сил. Он пытается оттолкнуться от меня руками, но толку никакого. Не даю стечь ни единой капли мимо. Чавкающие звуки усиливаются, иногда сменяясь тихим гортанным бульканьем.

– Вауууу, вот это кайф, – шепчу ему в ухо, отстраняясь на пару сантиметров от раны, выпуская изо рта такую вкусную шейку. Следует притормозить и не выпить его слишком много, но чувство голода никуда не исчезло, и ещё я немного опьянел. Зато сил ощутимо прибавилось.

Возвращаюсь к двум проколам, из которых продолжает течь кровь. Языком поднимаюсь по дорожкам стекающей жидкости, слизывая всё без остатка. Мальчишка мычит мне в шею и трепыхается, не оставляя попытки вырваться, шумно дыша носом. Снова впиваюсь в рану и стараюсь высосать как можно больше крови. Солоновато-сладкая струйка растекается по языку, смешиваясь со слюной. Шум в ушах, и мне кажется, что тело плывёт и слегка покачивается. Эйфория.

Парня бьёт сильная дрожь. Ему немного больно, но ещё больше страшно. Он не понимает где находится, как сюда попал и что вообще происходит. Хочет скорее сбежать и найти какого-то очень близкого человека для защиты, а главное, поддержки. И кажется это девушка. Интересно, как же она тебе поможет? В том то и дело, что никак. У неё возможности даже не будет. Потому что ты останешься со мной до конца. Своего конца.

От таких сильный эмоций и ощущений он на раз протрезвел. А если я теперь могу считывать его эмоции, значит пора заканчивать трапезу. Первый голод слегка утолил и ещё парень как-то слишком тихо себя ведет. Уже не упирается и не сопротивляется. Руки неподвижно лежат на моей груди, куда он только что без устали колотил. Но вроде дышит.

Зараза, кажется, я увлёкся и выпил больше, чем он мог мне дать без особого ущерба для себя. Зализываю ранки на его шее для остановки кровотечения. Было бы кощунством зря разбрасываться такой вкусной группой крови. Да и нет возможности сейчас искать нового кормильца. Выпускаю его из захвата и он быстро оседает на пол, прямиком в лужу моей крови. Приподнимаюсь  и спускаю ноги со стола, который уже начал ненавидеть за неудобство. До полного выздоровления еще далеко. В глазах двоится и всё кружится. Становлюсь на холодный пол, держась двумя руками за край стола.

«Ну, что ж так темно то? Хоть бы фонарь какой на улице горел и тем самым освещал этот зал» – делаю первый шаг на непослушных ногах и едва не падаю на пол, спотыкаясь о лежащего парня. Сам на ногах еле держусь, так ещё и этого придется нести на себе. А рассчитывал, что он будет меня отсюда вытаскивать.

Представляю глаза врача, который утром не досчитается одного трупа.

Продвигаюсь по комнате в поисках халата или еще чего-нибудь, напоминающего одежду. Расхаживать по улицам города в голом виде и с бессознательным телом на плече не лучшая идея. Возле двери натыкаюсь на привезенные днем тела. Четверо трупов окуратненько сложены возле входной двери прямо на полу. Стягиваю с одного куртку и пуловер, а со второго джинсы и обувь. Вещи немного грязные, но без крови. И почти моего размера. Правда куртку застегнуть не получилось, но и так сойдет.

Все эти манипуляции я проделал довольно быстро и тихо, если не учитывать нескольких падений, грубой брани и дребезжания стеклянного столика на колесиках, который я пихнул спиной. Странно, что никто не услышал. Дисциплина здесь, конечно, остаётся желать лучшего. Тут, можно сказать, трупы за ноги вытаскивают, а реакции ноль.

Стянутым с седовласого мертвеца вязаным шарфом перетянул уже не кровоточащую рану на всякий случай, взвалил парня на плечо и направился к выходу.

Часть 11

Сэмюэль неслышно нёс Аникиту по коридору. Хорошо, когда на дверях есть таблички и нет необходимости заглядывать в каждую комнату в поисках хранилища для личных вещей вновь поступивших в морг. Отыскав коробку с таким же номером и датой поступления, как и на бирке с его ноги, вампир забрал содержимое, оставив лишь испорченную одежду. Было затруднительно проделывать всё это одной рукой, так как второй приходилось придерживать постоянно сползающее с плеча тело. Ноги парня болтались при ходьбе и грязными носками кроссовок бились ниже талии мужчины.

Из комнаты в противоположном конце коридора доносились звуки работающего телевизора и равномерный храп дежурного врача. Тогда не удивительно, что их до сих пор не заметили.

Открыв тугой засов входной двери и толкнув её ногой Сэмюэль шагнул на крыльцо. Порыв осеннего промозглого ветра распахнул полы расстегнутой куртки.

«Надо было и для парня захватить какую-то верхнюю одежду. Он на мой зов пришел в чём был, т. е. в тоненьком свитерке  и джинсах, вот только на улице не май месяц, может и простудиться. Тогда либо искать новую жертву, либо лечить эту, а кровь с привкусом антибиотиков меня не прельщает, пусть даже она такая вкусная» – проскальзывает под окнами ненавистного здания, в котором провел последние сутки.

Пару раз вампиру пришлось останавливаться и переводить дыхание. Мальчишка на вид худой, но, тем не менее, не пять грамм весит, а потяжелее будет, отчего рана опять начала кровить, пропитывая  собой перевязочный шарф.

«Возвращаться в съёмную квартиру, где я остановился, нельзя. Если меня всё-таки ищут те фанатики с причала, то могут устроить там облаву. Даже не сомневаюсь, что они не первый день за мной следили и знали, где я поселился. Ночевать под мостом не хочется. Да и зачем так напрягаться? С этим парнем меня никто не свяжет и искать у него не будет. Он уже взрослый и навряд ли живет с родителями» – Сэмюэль ещё в коридоре морга проверил его карманы и нашел связку ключей и паспорт с адресом прописки. – «Интересно, зачем он его с собой носит? Что ни говори, ещё вчера я собирался ужинать кровью из пакета, а сегодня у меня есть добыча с очень опьяняющим вкусом. Во всём можно найти положительные стороны, даже в неудачах и промахах».

До его дома они шли обходными путями по закоулкам и подворотням. Было сложно найти нужный адрес, так как  в чужом городе Сэмюэль плохо ориентировался, и приходилось рассматривать номер каждого дома, дабы не заблудиться.

За всю дорогу парень ни разу так и не шевельнулся, доказывая своё присутствие в этом мире еле слышными хрипами, выдавливаемыми плечом вампира из его легких при каждом шаге. Квартира находилась в панельном доме на седьмом этаже. И естественно с неработающим лифтом. Последний лестничный проём Сэмюэль еле полз, едва не роняя ношу. На всякий случай настойчиво нажал на кнопку дверного звонка, но ответа не последовало.

«Просто замечательно, что никого нет. Не хотелось бы объяснять его родственникам или девушке, кто я такой и почему парень безвольно висит у меня на плече. По крайней мере, можно было сказать, что я его друг и несу с вечеринки, перегар тому подтверждение».

Зайдя в квартиру, вампир потянул носом воздух. Пахло парнем и никем больше, а его запах он успел изучить за столь короткое время и тесное общение. Щелкнул выключатель и небольшую прихожую озарил голубоватый свет светодиодной лампы. Полезное изобретение человечества. По сравнению с лампами накаливания, которые упорно не хотят выходить из обихода, у светодиодных более естественный спектр и все предметы в ночное время под их освещением выглядят натуральнее, что не маловажно для ночного существа, которое большую часть своего бытия проводит во тьме. Раздеваться с компаньоном на плече несподручно, и Сэмюэль уложил его на диван в гостиной. Там, в секционном зале, рассмотреть мальчишку не получилось, а вот сейчас…

Диван стоял напротив дверного проёма, ведущего в прихожую, и оттуда освещение проникало в гостиную. Обычный парень с правильными чертами лица. Заострённый подбородок, чуточку оттопыренная нижняя губа и  вздёрнутый нос, что придавало облику некую детскую обидчивость. Светло-русая удлинённая чёлка с высветленными прядками спадала на прикрытые глаза, не давая возможности увидеть их цвет. В общем, особо ничем не выделяющийся из толпы юноша, если не вспоминать его вкус.

Сэмюэль заметил легкую дрожь парня и накрыл его пледом, лежащим на спинке дивана. Пусть отдыхает и набирается сил. Он ему нужен в полном здравии, ведь завтрак никто не отменял. От дополнительного ужина вампир тоже не отказался бы, но можно этим и убить донора.

Осмотрев небольшую двухкомнатную квартиру, Сэмюэль направился в ванную комнату. Нужно промыть рану и сменить повязку, и вообще отмыться от запаха речной тины и специфической вони морга.

Скинув с себя одежду с чужого плеча вампир уставился на отражение в зеркале. Да, да именно уставился, по другому не скажешь. Он переводил взгляд с отражения на себя и обратно.

– Ох, да ничего ж себе, – удивлению не было предела. Теперь появилась возможность рассмотреть татуировку, о которой говорил патологоанатом. Всё тело, начиная от подбородка и заканчивая пальцами ног, было оплетено тонкими чёрными нитями. Они покрывали даже ягодицы и мужское достоинство, оставив не тронутым лишь лицо.

– Как сей перманентный рисунок появился на моём теле? Не скажу, что я против данной вариации авангардного искусства, но пусть оно будет на ком-то другом, – Сэмюэль задавал вопросы зеркалу и естественно не получал ответы. Взор остановился на ранении.

– Что же эти мерзкие людишки со мной сотворили? После погони в порту и странного обряда появилось эта разновидность боди-арта. Вот твари. Пусть молятся своим богам, что бы я до них не добрался. Иначе их внутренности разукрасят всю округу багряными цветами, а их кровь омоет оную роспись моего тела, – разговор с самим собой облегчения не принёс, к тому же накрутив и так взвинченные нервы.

Покрутившись пару минут у зеркала и осмотрев себя со всех сторон, для уверенности в отсутствии ещё каких-нибудь сюрпризов в виде хвоста или зачатков крыльев, Сэмюэль встал под струи воды с надеждой, что татуировка нарисована и краска стечет в слив вместе с мыльной пеной. Не тут-то было.

– Так и быть, подумаю об этом завтра, – перетянул рану чистым полотенцем и устроился на двуспальной кровати в спальне хозяина квартиры, перед этим закрыв входную дверь на ключ и спрятав его под подушку.

Часть 12 Аникита

Диванная пружина скрипнула и затихла от осторожного движения. Так как клетчатый плед сполз на пол и лишь краем зацепился за голень парня, он скрутился в позу зародыша от холода. Отопление отключили ещё пару дней назад, по причине того, что у соседей квартирой ниже прорвало отопление, а начальство ЖЭКа не спешило устранять неполадку, ссылаясь на отсутствия материалов или не занятых трезвых сварщиков. Так и  сидят все восемнадцать квартир по отключенному стояку без тепла, и в квартире стало очень даже свежо.

Поёжившись и попытавшись, но безрезультатно, отыскать на ощупь с закрытыми глазами что-то теплое на расстоянии вытянутой руки вокруг себя Аникита окончательно проснулся. Глаза открывать совершенно не хотелось. Ведь проснуться  и встать это совершенно разные вещи. Он перевернулся на другой бок, лицом к спинке дивана, вконец запутавшись ногами в пледе. Так хотя бы свет не сильно бьёт в глаза. Подтянул колени почти до подбородка и скрестил руки на груди, засунув пальцы подмышки, в стремлении согреться  и снова уснуть. Вот только сушняк мучил намного сильнее, чем прохлада и желание досмотреть сон. Попытавшись облизать губы, он лишь поцарапал их сухой коркой, которая сковала язык. А вкус во рту был такой, как будто там что-то сдохло, протухло, заплесневело и разложилось.

Парень скривился и, причмокивая, с трудом вызволив ноги из плена мягкого покрывала, сел. В голове тут же зашумело и загудело, а желудок сжался, стараясь выпихнуть из себя всё содержимое. Аникита обратно завалился на бок на диван, желая поскорее умереть и не переживать такое гадкое похмелье. Пил он редко и не очень много, зная меру, но никогда ему не было настолько паршиво. Желудочный сок колыхнулся несколько раз и затих, решив пока не  выбираться на свет Божий, а остаться там, где ему и положено быть. Аникита сглотнул и со стоном выдохнул, боясь лишний раз пошевелиться.

Мозги заскрипели в раскалывающейся голове, пытаясь восстановить события вчерашнего дня. Институт он помнит, практику в морге и посиделки в клубе тоже, а вот когда он оттуда ушел и как добрался до дома остается загадкой. И для её разгадки нужна лучшая подруга. Оксана была с ним рядом весь день и весь вечер, значит, она должна быть в курсе происшедшего. К слову об институте. Солнце уже давно выкатилось из-за горизонта и, если верить настенным часам, показывающим два часа дня, он сейчас должен сидеть в аудитории на паре по «Фармакологии» у препода Балашова, а не валяться на диване в состоянии развалины. Однако так не хочется вставать!

Постучав зубами и пострадав от жажды ещё пару минут Аникита всё-таки решился на такой подвиг, как встать и пойти в душ. Там и попьёт и погреется под горячей водой. А заодно и вымоет изо рта ту дохлятину, которая там завонялась.

Легче это всё представить, чем выполнить на деле. С третьей попытки он слез со своего лежбища и по стеночке добрался до ванной комнаты. Во всём теле была кошмарная слабость, стены и пол постоянно куда-то уплывали, а потолок намеревался свалиться на голову. Откосы и близстоящая мебель атаковали и бились то об плечо, то об колено, а в довершение стиральная машинка, стоявшая у входа в санузел, набросилась на маленький и никого не трогающий мизинец. Сказать, что это было больно, это ничего не сказать. Ступню скрутило судорогой, и сразу как-то головная боль отступила на второй план, и прохладный воздух помещения не волновал, а наоборот стало жарко от прыганья на одной ноге с оханьем и аханьем от боли. Доскакав до душевой, парень подсунул пострадавший палец под холодную воду, со вздохом облегчения расслабляясь.

Аникита промокнул замерзшую ногу полотенцем и оценил повреждения. Пол ногтя как не бывало. Обнажившееся ногтевое ложе сочилось кровью, болело и пульсировало. Решив всё-таки залезть под воду, парень стащил одежду и подставился под струи горячей воды. Тело разомлело в тепле, а палец, наоборот, сильнее ныл и кровил, окрашивая стекающую в акриловый поддон воду в розовый цвет.

Стекла в раздвижных дверях покрылись капельками воды, ухудшая обзор, но даже через этот туман Аникита заметил движение по ту сторону перегородки. Протерев рукой запотевшее стекло он увидел человека, стоявшего в непосредственной близости от душевой кабинки. От неожиданности парень резко отпрянул от стеклянной двери и, поскользнувшись, приземлился попой на дно.

Часть 13

Запах первой группы, резус положительный дразнил рецепторы носа и посылал нервные импульсы к клеткам мозга, побуждая организм к активным действиям. Вампиры, в основном, спят весь световой день до наступления темноты, но такой дурманящий аромат не может оставить в полузабытье ни одного кровопийцу. Особенно того, кто уже её попробовал.

Сэмюэль повел носом, вставая с кровати, и пошел по направлению запаха, как ищейка. Шум льющейся воды становился сильнее по мере приближения к ванной комнате, так же, как и естественный парфюм тела. Теперь  природный запах парня ощущался отчетливее, чем раньше, почти без посторонних примесей и притягивал так же сильно, как запах крови. Они смешивались в маленьком пространстве комнаты и создавали неповторимый индивидуальный букет, принадлежащий именно этому человеку.

Вампир остановился перед душевой и вдохнул воздушное пространство ртом, как бы пробуя его на вкус. Хоть ему и нет необходимости дышать, но таким способом он частенько находил во время охоты именно ту жертву, которая нужна, вынюхивая и смакуя воздух. Вот и сейчас, благодаря вкусовым рецепторам, он знает натуральный вкус тела парня, находясь на расстоянии нескольких метров от него.

Скрип ладошки по мокрому стеклу и звук удара с всплеском воды вернули к действительности. Сэмюэль без промедления распахнул стеклянную дверь и осмотрел свой будущий обед. В нос ударил запах кожи, крови и мокрых волос, не считая геля для душа с бергамотовой отдушкой.

Аникита вжался в стенку душевой, не ожидая увидеть в своей квартире постороннего человека. Сжавшись в комочек, он ошарашено смотрел на обнаженного мужчину в дверном  проёме. Он не кричал и не возмущался, и даже не шевелился, а только лишь часто моргал и учащенно дышал, смешно приоткрыв рот. Вот только кричать ему и не нужно, что бы показать свой испуг, ведь от него и так исходят сильные эмоции удивления и тревоги, которыми тут же окутало вампира.

Сэмюэль смотрел на него сверху вниз, загораживая собой свет от лампы. Вода продолжала литься сверху на Аникиту, стекая с волос на плечи и, устремляясь вниз по телу, исчезала в водостоке, растворяя в себе капельки крови. Вампир проследил взглядом за струйками розового цвета и вернул своё внимание сидящему парню.

– У тебя кровь, – Сэмюэль кивнул, указывая на раненый палец.

– У тебя тоже, – ответный кивок в сторону полотенца с пятном засохшей крови, обмотанного вокруг талии.

Мужчина опустил взгляд на место повреждения и снял опоясывающую перевязь. Кровотечения уже не было, а рана покрылась защитной пленкой, что способствовало заживлению. Через день другой должна полностью затянуться, при условии более менее нормального питания.

Аникита следил за всеми действиями мужчины и пытался припомнить, где же он видел эту татуировку раньше. Воспоминания приходили медленно и урывками, потому как сосредоточиться на одной мысли было трудно из-за головной боли и слабости. Картинки из памяти всплывали в хаотичном порядке, показывая предыдущий день. Осознание того, что перед ним стоит труп из морга, на вскрытие которого они так и не посмотрели, пришло вяло и флегматично. После пробуждения он всегда медленно обрабатывает информацию и заторможено реагирует на окружающую действительность, особенно после вчерашнего веселья.

«Может мне это всё приснилось, и ни на какую практику мы не ходили? – мысли  начали складываться в одну последовательную линию. – Не может же вчерашний покойник спокойно стоять в моей ванной и так странно меня рассматривать? »

– Ты кто? – спросил Аникита, выпрямляясь во весь свой сто восьмидесяти сантиметровый рост.

«Повеяло агрессией. Ожил наконец-то, а то нулевая реакция раздражает» – вампир отступил назад, выпуская юношу из душевой.

– Меня зовут Сэмюэль, – он отступил еще на пару шагов, так как в небольшом помещении для двоих было мало места.

– Что ты здесь делаешь? – парень натянул махровый банный халат и закутался в него в попытке согреться.

– Ищу свою одежду, – мужчина вытянул из угла сброшенные вчера вечером вещи и с отвращением откинул их на стиральную машинку, – постирать бы не мешало.

– Я не о ванной говорю, а о квартире вообще. Как ты здесь оказался? – Аникита начинал откровенно злиться на непрошеного гостя, который явно его понимал, но не спешил прямо отвечать на вопросы, а просто-напросто морочил голову.

– А ты что не помнишь? Ты же сам вчера меня к себе пригласил, предлагая помощь, – Сэмюэль изобразил удивление и необоснованность его злости, при этом виртуозно затолкал грязную одежду в стиральную машинку, не забыв о порошке, и нажал на START.

– Я ничего такого не помню. А вот твою наколку я уже видел – на трупе в морге. И труп был мёртвый, а ты живой, во всяком случае, таким кажешься, – парень тоже удивленно смотрел на действия мужчины, без спросу хозяйничавшего в его квартире.

«Вот же прицепился. Наблюдательный какой попался. Может попробовать его загипнотизировать, хотя бы на пару часов и спокойно пообедать? Однако сейчас я голодный, сильно истощенный кровопотерей и меня на такую трату энергии просто не хватит. Весь оставшийся запас энергии ушел на призыв парня вчера. Загипнотизировать, что бы напиться крови и набраться сил не могу, потому что не хватает сил, что бы загипнотизировать. Замкнутый круг» – Сэмюэль убедился в том, что стиральная машина начала свой запрограммированный процесс, проследив за несколькими оборотами вещей в барабане, и вышел из санузла.

– А я и есть тот самый труп, – угрюмо кинул он напоследок парню и скрылся в гостиной.