лживый сон

Субботний вечер. Работа. Я вырубился, лежал лицом на клавиатуре, ноутбук набирал хаотичный текст. Я проспал 337 страниц.

Мне нужно было заварить немного черного чая. Так я и поступил. Хороший черный чай и две хорошие чайные ложки сахара. Кофе слишком крепок после часа ночи, а хороший крепкий чай в самый раз. Заварив чай я отправился в свою комнату. Окно было открыто, ветер развивал прозрачную штору.

Стоп! Я не открывал окно.

На подоконнике сидела она. Ее волосы мягко поблескивали от лунного сияния и поддавались каждому легкому дуновению ветерка.

Я выпустил из рук кружку. Осколки разлетелись по всей комнате, но она даже не повернулась.

Ее длинные ноги были согнуты в коленях, прекрасные голени, ягодицы были похожи на еще не спелые яблоки. Грудки были маленькие, но в них была жизнь. Как они стояли, сквозь ситцевый платок, в который она бережно укуталась, были видны ее набухшие соски. Они напоминали почки в конце февраля, еще совсем маленькие, но уже полны жизни.

Я созерцал каждый изгиб ее тела, думаю я мог бы стоять так целую вечность. Время исчезло. Часы, которые мерно отбивали секунды, когда я вышел остановились и показывали 1:21. Это был один из немногих моментов, когда минута длилась как неделя, а час как год. Обычно, когда так происходит, то мне или очень больно, или очень стыдно. Но сейчас мне было хорошо, больше чем хорошо. Каждая частичка моего тела ликовала. Я испытывала жар, который сжигал меня изнутри, это пламя поглотило меня полностью. Я понял. Я должен завладеть ей. Это единственное, что сможет придать моей жизни смысл.

Паркет похрустывал от моих мерных шагов. Я приближался к ней. Поверить не могу, не бывает такого.

Я прикоснулся к ее коже. Это была не кожа девушки, это была кожа младенца. Существа безгрешного. Я гладил ее плечо.

Она повернулась. У нее был аккуратный нос, губки были совсем маленькие и очень бледные. Глаза-два огромных голубых шара. Они делали ее созданием внеземной красоты. Атеист поверил в бога, черт с этим богом, я поверил в рай и ангелов.

Я прикоснулся своими губами к ее щеке. Она пылала, вулкан моих чувств отражался на ее щеке. Я перешел на губы, медленно и аккуратно целовал ее. Она поддалась. Она мерно дышала и целовала меня.

Мы медленно начали наращивать темп. Наши языки сплелись в единое целое.

Я продолжал ласкать ее кожу. Время от времени у нее появлялись мурашки, от легких, ласкающих дуновений ветра.

Я схватил ее руку и бешено начал сжимать. Мои тонкие длинные пальцы переместились на ее грудь. Эта девушка была для меня церковью, а груди были куполами. Я медленно водил пальцами вокруг сосков. Она обвила меня своими руками, тогда я приподнял ее и мы переместились на кровать. Огромное периное одеяло приняло нас в свои покои, он мягко обняло нас. Я спустил руки на талию. Она была столь незначительна, что казалось, что ее вообще нет.

Я снял штаны и футболку и остался в трусах, она последовала моему примеру.

Мы прижимались друг к другу. Слились два тела в одно. В высшее создание. Плоть человека и оболочка ангела. Я продолжал сжимать ее груди, они были как две спелые сливы. Не такие  мягкие, нет, они были грубее. Я не любил большие груди, да и не идут большие груди в «комплекте» с таким идеально тонким телом. Там, наверху точно занли мои вкусы, хоть за это спасибо.

Я решил, что момент пришел. Я оторвал свои губы от нее, встал и повернулся к шкафу. На верхней полке лежали презервативы. Презервативы-убийцы настоящей любви, подумал я.

Когдя я посмотрел на кровать, то она была пуста, тогда я перевел свой взгляд на окно. Оно было закрыто. На столе стояла кружка с горячим чаем, часы показывали 1:21.

Тогда я поднял глаза к небу и прокричал: «Лживые мрази! »

Пустота не ответила мне. Все было окутано запахом лжи.