Закрытое представление 2

(начало: )

*     *     *

... Обнажённые гимнастки раскачивались на перекладинах, перелетали с одной на другую, ловили друг друга за руки и за ноги, висели вниз головой, делали шпагаты, мостики и сворачивались в узлы, просовывая головы между ног. И мужчины, и дамы смотрели не отрываясь. Зрелище завораживало и возбуждало...

Тут на арену выбежали три лошади и пустились по кругу, подгоняемые хлыстом жокея. Девушки приготовились и стали спрыгивать прямо на пробегавших лошадей. Началась вольтижировка...

Мужчинам – потом все с этим согласились – особенно понравилась, когда девушки скакали, свесившись сбоку и держась руками за стремя, а ноги подняв вверх и в стороны. Так же хороша была стойка в седле на руках.

Когда, наконец, акробатки в одежде, состоявшей исключительно из перьев, вышли раскланиваться, мужчины аплодировали просто бешено. Дамы тоже пришли в лёгкое возбуждение... Так как вино в бокалы продолжало наливаться - особенно в бокалы дам (об этом заботилась маркиза), то мадам Рифеншталь, как и некоторые другие дамы, к тому времени были основательно пьяны.

Вслед за гимнастками на арене появился сияющий от удовольствия видеть у себя такую сиятельную публику сам синьор Марио, и предложил (как и было заранее договорено) желающим дамам прокатится на лошадях. В сопровождении надёжных жокеев, конечно... Ничего опасного, мадам!

Две молоденькие модистки, Моника и Люсьена, знали, чем обычно заканчивается застолье или представление, на которое их приглашают господа. Всё это хорошо им оплачивалось. Они, однако, не знали, что им самим придется выступить на представлении в качестве актрис.

Похохатывая и покачиваясь от выпитого, молодые дамочки направились за кулисы, чтобы их усадили на лошадей.

- А вы что же, дорогая? – обратилась маркиза к мадам Рифеншталь. – Не пропустите такой забавы!.. Это так весело – проскакать по арене, да с молодым наездником! Ах, где ты, моя молодость! - воскликнула маркиза с притворным сожалением.

- А что?.. – мадам Рифеншталь поднялась и взмахнула рукой; подвески её качнулись. – И прокачусь!.. Где ты, мой наездник? – воскликнула она в пьяном восторге, и закинув меховую горжетку за спину, направилась за кулису.

*     *     *

За кулисами Фрэнк, синьор Марио и его наездники готовили модисток к посадке на лошадей.

- Нет, дорогие дамы, в таком длинном платье в седло вам не сесть... Никак. Придётся платье снять. Что же поделаешь?.. Удовольствие требует жертв.

Поупиравшись немного, дамы согласились. Им помогли снять платья, под которыми у них были корсеты и панталоны до колен, на завязочках. В таком виде дам усадили в сёдла; было не трудно убедить их, что для безопасности ноги следует привязать к стременам, а руки – за шею лошади. На глаза, чтоб было не страшно скакать, им надели широкие повязки.

Пьяная мадам Рифеншталь, появившись за кулисами, стала решительно требовать лошадь и для себя. Директор Марио и Фрэнк переглянулись.

- У вас ещё лошадь есть? – спросил Фрэнк.

- Есть, конечно... – зашептал ему на ухо синьор Марио. – Но ведь это же дама!.. А если потом скандал?

- Вы же видите, как она рвётся... Пусть прокатится, чёрт с ней!.. Скажем, что сама этого требовала...

- Где мой красавец-жокей? – веселилась уже разоблаченная мадам Рифеншталь, которую усаживали в седло. – Па-апрашу мне самого-самого!..

Когда всё было готово, из-за занавесей на арену вышел сам директор цирка во фраке и белоснежной манишке и бабочке, и торжественно провозгласил:

- Мадам-мёсье, почтеннейшая публика! А сейчас - закрытое представление! Впечатлительных дам и детей прошу покинуть помещение! – закончил он дежурной шуткой, и махнул рукой.

Грянула музыка, и конюхи, усмехаясь в усы, стали выводить лошадей на арену.

Зрелище было не из слабых! Дамочки на лошадях, ничего не видя, крутили головами, не понимая, почему в зале раздался вдруг такой хохот... Хохот стал только громче! Дело же было в том, что позади дам сидели молодые жокеи, причём голые!

Сделав первый круг, жокеи, по команде, развязали завязки на дамских панталонах и спустили их. Дамы закрутились и завопили, пытаясь сопротивляться, но оказались надёжно привязанными к лошадям.

Аппетитные дамские зады явились почтеннейшей публике, голые молодцы приникли к ним всем телом, и... Под музыку и вопли весёлое представление началось.

Лошади шли по кругу, дамочки крутились и визжали, крепкие парни-жокеи, держа их за округлости, от души им засаживали, а конюхи, смеясь, тянули лошадей под узцы, всё ускоряя ход.

- Чёрт побери, Элен! – промолвила, наконец, ошарашенная маркиза. – Такого я ещё не видела...

- Ещё бы!.. – отвечала, покрывшаяся красными пятнами, мадам Дюмон. – Вы только посмотрите на эту Рифеншталь... Ха-ха! Ну и рожа...

- Сама напросилась... Вот дура ё...! – просторечно выразилась маркиза. – Вот тебе и горячий жеребец... Однако, это зрелище слишком... волнительно!

- Для меня тоже, - говорила Элен, закусывая губу. – Я не выдержу...

Молодые конюхи за спинами дам в это время разошлись не на шутку, лошади под ними шли уже резвой рысью, а дамочки, покрикивая, скакали на своих жокеях, как заведённые. Мадам Рифеншталь, закинув голову, подпрыгивала в седле, вопя от наслаждения... Бриллиантовые подвески в её ушах так и прыгали.

Когда представление под громкие дамские крики завершилось ко всеобщему удовлетворению, конюхи повели лошадей, на которых висели обессиленные дамы с обнажёнными задницами, за кулисы.

Мужчины проводили их громким смехом и аплодисментами. Пожилой мистер Джейкоб отёр с лысины пот.

- Да уж, господа! Представление, так представление!.. – поражённо сказал он. – Вы видели такое прежде, мёсье Пьер?.. Интересно, что скажут нам эти дамы, когда оденутся? – он захохотал.

- Девушки-то ладно... – мёсье Леон, смеясь, округлил глаза от притворного ужаса. – Но там была и мадам Рифеншталь!

- Фрэнк, где вы нашли этого пройдоху-директора? – смеялся мёсье Пьер. – Да на таких представлениях можно озолотиться!.. Тут и сами зрительницы выступают... не хуже акробаток! Ха-ха-ха!!

- Господа, вы же понимаете, - говорил Фрэнк, - что представление это чисто приватное. Естественно, и цены... Прошу вас, господа, никому ни слова. Пронюхают журналисты, не дай бог. А тут сама мадам Рифеншталь... выступала...

Мистер Джейкоб от смеха рухнул на стул и хохотал, пока его не  схватила колика.

- Жаль, я не привёл свою старушку-супругу... – сказал, отсмеявшись, мистер Джейкоб.

- Она бы тоже прокатилась? – спросил Пьер, на что последовал новый взрыв хохота.

Фрэнк же был удручён:

- Ещё до полиции дойдёт... Я прошу вас, господа – никому!

- Не беспокойтесь, дорогой Фрэнк – разве мы не понимаем? – поднялся мистер Джейкоб. – Ведите-ка лучше нас знакомиться с гимнастками. Там была одна такая... – он мечтательно причмокнул и седой хохолок на его лысине качнулся.   – Ух-х!..

В это время из-за кулис выскочили уже одетые, красные и растрёпанные модистки Моника и Люсьен. Они ещё не совсем понимали, как следует теперь, после такого, себя держать.

- Что это значит, мёсье Пьер? – на всякий случай стала возмущаться Люсьен. – Я, кажется, пошла с вами сюда не для этого!

- Возмутительно! – вторила ей Моника. – Мы порядочные девушки!..

- Не для этого? – хладнокровно отозвался Пьер, доставая бумажник. – А для чего же, моя дорогая?

- ... К тому же всех порядочных девушек ждёт награда, – веселясь, присоединился к нему и мёсье Леон, тоже вынимая кошелёк.

Несколько крупных купюр решили дело к полному умиротворению.   Девушки снова сделались веселы и улыбчивы, после чего были отправлены по домам. Мужчины же весёлой толпой оправились за кулисы, знакомиться с гимнастками.

*     *     *

Через какое-то время уже одетая и раскрасневшаяся мадам Рифеншталь сидела с маркизой Николь и мадам Элен.

- Однако я не ожидала... – говорила она несколько смущённо, обмахиваясь веером. – Такой был сюрприз!..

- И как, довольны вы, дорогая Лаура, что я вас сюда пригласила? – с усмешкой поинтересовалась маркиза, переглядываясь с мадам Дюмон.

- О, да!.. Дорогая маркиза, я просто... ну, очень довольна!

- Рада за вас. Ну, как вам показался ваш... э-э... наездник? Безусый  такой мальчик... но задорный, не правда ли?

- Да я и не знаю, кто там сидел сзади!.. – удивилась мадам Рифеншталь. – Но так... ничего себе.

- Мне хотелось бы переговорить с господином директором, - сказала маркиза. - Вам не кажется, милая Элен, - она значительно переглянулась с мадам Дюмон, - что следует выразить ему благодарность?

Мадам Дюмон понимающе кивнула, и маркиза поманила к себе вездесущего Фрэнка, который как раз выходил из-за кулис.

Через несколько минут к дамам почтительно приблизился сеньор Марио.

- Любезнейший директор, - с важностью начала она. – Мы, и в особенности, вот, мадам Рифеншталь, хотели бы вас поблагодарить... за такой, знаете ли, замечательный сюрприз... Я говорю об этих оригинальных катаниях, ха-ха!

- Делаем всё, что в наших силах, - скромно улыбнувшись, склонил голову директор. – Для удовольствия почтеннейшей публики... Не будет ли ещё каких пожеланий, мадам?

- Послушайте, дорогой Марио... Скажите,   у вас есть стойла? Для лошадей... Со свежим сеном.

- Стойла?.. – удивился директор. – Естественно...

– Вы знаете, я с детства люблю сено! – мечтательно говорила маркиза. - Как хотелось бы на нём сейчас полежать, насладиться его запахом... И лошадьми... под присмотром хорошего конюха... Ах, какие лошади были в нашем поместье!

Она поманила директора пальцем, и тот склонился к ней.

- Дорогой директор, – она заговорила совсем тихо. – Мы тоже хотели бы, знаете... э-э... прокатиться. Вы можете нам такое устроить?

- Конечно, мадам...

- Но когда все разойдутся! – подняла  она палец. – Без посторонних... Вы меня понимаете?.. Скажите парням, чтоб об оплате не беспокоились.

Сеньор Марио понимающе прикрыл глаза, поклонился и отправился дать указания, чтобы готовили лошадей.