Подвиг рыцаря

1

Áртур стоял уже у самой стены, по которой ему предстояло взобраться к желанному окну. Лезть нужно было ярдов шестьдесят, ставя ступни в неглубокие щели между неровными выступающими плитами где-то в полтора фута высотой, цепляясь за такие же щели выше, – местами в них росла пучковатая пожухлая трава, что ещё более осложняло задачу. По пути к окну примерно на одинаковом расстоянии друг от друга зигзагообразно располагались три арочной формы ниши в человеческий рост (две левее от центра, одна, средняя между ними, – правее). В каждой из ниш можно было спокойно встать и отдышаться, набираясь сил для броска к следующей, и, в конце концов, – к заветной цели. Тяжёлые доспехи Áртура лежали рядом на серо-белых валунах, большие голубые глаза рыцаря отважно смотрели вверх, ветер то и дело развевал его пышные пепельные волосы и раздувал пузырём широкую белую рубашку свободного покроя. Ноги Áртура, обутые в кожаные башмаки, обтягивали изящные чёрные штаны с наколенниками. Конь тёмно-гнедой масти мирно пасся в ярдах двадцати от стены на освещённой полуденным солнцем зелёной лужайке, по которой временами пробегали мохнато-пушистые тени небольших облаков. Áртур достал из кармана штанов и развернул свёрнутую в виде свитка записку, благоухающую вереском, – в ней красивым каллиграфическим почерком значились условия его восхождения: никаких приспособлений, использовать только силу рук и ног, надеясь лишь на небеса, – и награда: ночь любви прекрасной дамы, в том окне замка и обитающей. Записку Áртуру вручил неведомо как встретившийся на дороге мальчик вместе с таинственным овальным зеркалом, завёрнутым в холщовый мешок, прикреплённый теперь к поясу рыцаря. Дамы – отправительницы записки – Áртур никогда в глаза не видел и был весьма заинтригован. В записке говорилось о зеркале, о маршруте рыцаря к окну через три арочные ниши, и о том, как использовать магию зеркала в каждой из ниш. Áртур должен был смотреть в зеркало и увидеть там прекрасную даму и все детали предстоящей с ней встречи, что придало бы ему силы и духу идти до конца, не сорвавшись со стены. В каждой последующей нише образ дамы обещал быть всё более манящим и зовущим, а детали – всё более подробными и будоражащими воображение. Áртур пустился в путь. Это было нелегко. Башмаки то и дело срывались с плит, пальцы из последних сил держались за выступы, схваченная ими трава иногда выскальзывала из щелей… Рыцарь балансировал на грани жизни и смерти. Подъём до первой ниши показался ему невероятно долгим и неимоверно трудным. Когда он наконец добрался до неё, обливаясь потом, от которого потемнела его испачканная белая рубашка, с дрожью от жуткой усталости в руках, ногах и спине, солнце показывало уже где-то два часа пополудни. Кожа на ладонях была основательно исцарапана и ободрана. Áртур встал посреди ниши (она была глубиной примерно ярд с четвертью), опираясь вытянутыми руками о её холодные каменистые стены. Солнце озаряло его загорелое красивое лицо, по которому текли струйки пота… Конь заржал внизу на лужайке. Áртур достал из мешка зеркало и принялся внимательно в него смотреть. Зеркало было не очень большое, но тяжёлое, в позолоченной овальной раме, инкрустированной разной формы сапфирами и топазами. Сначала Áртур видел только своё измученное отражение, потом картинка стала постепенно расплываться… Внезапно рыцарь почувствовал, что проваливается в зеркало, что оно начинает кривляться и искажать его лицо, что сейчас он окажется внутри него, по ту сторону… Так и произошло.

2

Стены комнаты были украшены роскошными гобеленами с изображёнными на них сценами охоты. Сводчатый потолок, пол в круглых затейливых узорах. За небольшим квадратным дубовым столиком с резными ножками и ровной, словно зеркальной поверхностью, отражавшей свет из окна, сидела Она. Леди Ровена. Не в буквальном, конечно, смысле. Ясные голубые глаза, тонкие крыловидные собольи брови, ровный очертанием нос, немного выдающиеся скулы… Алый блеск не тонких и не пухлых, правильных губ. Огромная, просто львиная грива распущенных, великолепных медно-золотых волос, ниспадающих на очень богатое синее в сверкающих каменьях и серебристых позументах платье с неглубоким декольте, ниже которого угадывалась прекрасная грудь. На шее – тонкая цепочка, на открытых запястьях – широкие браслеты, в волосах – узорная диадема. Да, это Она, нет сомнений. Áртур медленно подошёл…

– Ты очень устал, Áртур? Я ждала тебя, я знала, что ты доберёшься… Ты получишь всё, что ты заслужил, с лихвой… – при этих словах смущение, даже стыд и одновременно вызов мелькнули в её взгляде. – Нужно только дождаться заката. В зале нас ждёт роскошный ужин, рябчики, вино… Будут играть музыканты.

– Откуда ты про меня узнала?

– Не сейчас, – «Ровена» заулыбалась и тихо поднесла палец к губам. – Ты всё узнаешь, ночью…

Áртур ещё раз окинул взглядом свою королеву. Таких женщин нельзя не любить возвышенной любовью, но тóлько такой любовью любить их тоже нельзя. И либо сами небеса с ними становятся адом, либо само небесное блаженство спускается на землю.

– Подойди, поцелуй меня. Тебе ведь надо двигаться дальше.

Она встала из-за столика. Платье только подчёркивало её и без того безупречную фигуру. Красота её как будто вспыхнула вновь во весь свой рост. Áртур взял «Ровену» за плечи…

– Как тебя зовут?

– Не сейчас…

Áртур впился губами в её губы. По телам их пробежала лёгкая горячая волна. Áртур почувствовал её язык и участившееся, сладкое, сбившееся дыханье. Грудь «Ровены» поднялась и прижалась к нему, руки обхватили его локти…

– Тебе пора…

Вокруг опять всё поплыло, завертелось… и Áртура словно вытолкнуло из зеркала. Он, еле устояв на ногах, бросил его в мешок. Солнце стояло точно на том же месте, что и до свидания с «Ровеной». Áртур схватился за очередной выступ и занёс ногу, направляясь направо, ко второй нише…

3

Добравшись до неё, Áртур вдруг почувствовал, что силы окончательно покидают его. Два раза он чуть не сорвался, соскользнув башмаком со слишком округлого камня, и чудом нашёл положение, позволившее ему хоть как-то за что-то уцепиться и удержаться. Кожа на руках была начисто содрана, лицо и грудь покрылись ссадинами, кровь испачкала рубашку. Почти без сознания он глядел, полусидя-полулёжа, из прохладного проёма на зелёные луга, окрестные холмы с изредка растущими дубами, – конь щипал травку уже далеко внизу, на валунах у стены блестели доспехи, выглядевшие игрушечными, а солнце находилось в районе пяти часов пополудни… Áртур достал зеркало. На этот раз он ждал несколько дольше, а в комнате оказался быстрее, где вроде бы всё было так же…

Только за столиком сидела уже другая, не Она. С большими тёмно-синими глазами в густой оторочке ресниц, загадочно и чувственно смотревшими из-под прямых стрел бархатных бровей. С правильным овалом лица и таким же чувственным ртом. С чёрными, как смоль, слегка вьющимися волосами, не доходящими до плеч, смугловатой кожей, в тёмном, богато отделанном платье с глубоким декольте, почти обнажившим её выпуклый загорелый бюст.

– Кто ты? – закрылся на миг рукой от смущения Áртур.

– Я твоя судьба. Меня зовут Елена.

– Где она, моя королева, с которой я был… о, я же не знаю её имени…

– Она – это я. Я – это она. Кого ты ищешь?

– Я не верю тебе…

– Веришь. Иначе бы не полез сюда. Иди ко мне… – она улыбнулась.

Чем дальше, тем больше Áртуру начинала нравиться таинственная незнакомка, поначалу даже напугавшая его. Как будто невидимый магнит потянул рыцаря к ней. Елена вдруг привстала и поставила прямо на столик левую ногу в лаковой туфельке на высоком каблуке, обнажив из-под длинного платья стройное полное бедро в полупрозрачном тёмном кружевном чулке, не сводя при этом испытующего взгляда с Áртура, смотревшего на её ногу, как заворожённый. Провела ладонью по внутренней его стороне в направлении к лобку, на мгновение показав рыцарю полное отсутствие у себя нижнего белья. Опустила ногу, протянула Áртуру руку:

– Веришь, тебе ведь нравится, я вижу… Пойдём-ка в зал.

– Значит, ты моя королева? Ты – это она, она – это ты. Я люблю тебя, Елена, – каким-то чужим голосом, словно во сне, сказал Áртур.

– Ты должен ещё это доказать, – неожиданно строго произнесла Елена, капризно сверкнув на Áртура синевой своих очей. – Ты это будешь доказывать всю ночь, – не выдержав, она прыснула и расхохоталась.

Áртур чуть смутился, а потом тоже рассмеялся. Его всё больше влекло к прекрасной незнакомке. Они прошли в зал. Играла тихая музыка, кравчие занимались подготовкой стола. В узкие витражные окна вдоль стены падали лучи вечернего, ещё не заходящего солнца.

– Не будем дожидаться заката, – сказала Елена, взяв со стола два прозрачных кубка огненного от солнца как кровь вина. – Садись здесь, – она указала Áртуру на богато украшенный стул с высокой спинкой. Сама же села ему на колени. Áртур чувствовал сквозь тонкое платье её упругие бёдра и всё, что было выше, между ними, ничем кроме платья не прикрытое. Перед глазами его маячил налившийся бюст Елены, уже готовый вылезти наружу. Она держала в руке кубок, смакуя вино, и не отрываясь смотрела на рыцаря томным прищурившимся взглядом. Спустила декольте ниже, обнажив тёмно-розовые вызывающе торчащие соски:

– Нравится? Хочешь поцеловать их?

Áртур прильнул к Елениной груди, как ребёнок. Елена макала палец в вино и смазывала им его губы. Затем поставила свой кубок на стол и сунула руку под платье в поисках мужского достоинства рыцаря.

– Тебе пора освободиться…

Несколько движений – и Áртур ощутил внизу горячую скользкую влагу. Елена продолжала пить вино и смотреть, не сводя глаз, на рыцаря, словно кошка. Бёдра её, прикрытые платьем, волнообразно покачивались, ходили из стороны в сторону, выдавая воображению волнующую и соблазнительную картину. Взгляд Елены, не отрываясь, словно подзадоривал его: давай, ещё, сильнее… Она ничего не говорила, но губы её непроизвольно сами приоткрывались в такт движениям Áртура, глаза затуманились, она уже не могла пить вино – кубок стоял на столе. И в момент наивысшего наслаждения с рыцарем произошло то же, что и в первой нише, – всё вокруг поплыло, и он снова оказался вне зеркала, совершенно обессиленный. Надо было продолжать путь, – только для чего? Чтобы обрести испытанную любовь или эти равные ей по силе блаженства наяву? Чтобы узнать правду? Думать было некогда – зов страсти неумолимо звал его выше.

4

Он смутно помнил, как добрался до третьей ниши. Похоже, открылось второе дыхание, и Áртуру показалось, что эту часть пути он преодолел быстрее, чем предыдущие. Однако солнце разрушило иллюзии рыцаря: было явно уже не меньше, чем девять часов пополудни. Áртур теперь не обращал внимания на свой изодранный вид, на то, что рубашка его вся в крови. Он блаженно разглядывал открывшуюся ему панораму: луга и холмы уходили в дымчатую даль, где на фоне ослепительно красного заката виднелись зубчатые леса. Передохнув немного, Áртур опять достал зеркало.

Этого и следовало ожидать. За столиком сидела совершенно обнажённая женщина – не «Ровена», не Елена. Уступавшая им красотой. Но было в ней нечто настолько притягательное, что Áртур похолодел… У неё были разные глаза: один карий, другой зелёный, с гипнотическим блеском смотревшие на него. Распущенные русо-каштановые волосы до плеч, убранные назад. Чуть вздёрнутый нос, какие-то полудетские черты лица… И грудь – от неё невозможно было отвести взгляд. Она приподняла её руками и поочерёдно провела языком по соскам, не сводя глаз с Áртура… Ведьма, точно ведьма…

Áртур поднял было руку в крестном знамении, но рука не слушалась его. Он вдруг понял, что читает её мысли и будет сейчас покорно выполнять всё, что она прикажет. Ведьма широко развела ноги за столиком и молча велела рыцарю лезть под него.

– Целуй… – он наконец услышал её голос, удивительно завораживающий и возбуждающий. Ярко-красный широко раскрытый бутон смотрел прямо на него. Делать было нечего… Неожиданно у Áртура закружилась голова, а на самом деле закружилось всё вокруг него… Он выходил из зеркала.

Остаток пути рыцарь проделал в совершенном беспамятстве. Ему даже казалось, что он не сам взбирается вверх по стене, а сидит на спине какого-то карабкающегося вверх зверя, чёрного и страшного… Уже далеко заполночь Áртур подобрался к неярко светящемуся окну и влез в него. Комната была… пуста.

Áртур бросился к дверям в зал и настежь распахнул их. Грянула торжественная музыка, славящая победителя. Длинный стол, покрытый парчовой скатертью, ломился от вин и яств в феерическом пылании многочисленных свеч. Вдоль стен, между разноцветными витражными окнами горели ровно воткнутые факелы. За столом, слева, ближе к рыцарю, сидела «Ровена», ближе к другому концу стола – Ведьма. Справа, в центре – располагалась Елена. Все дамы были одеты в роскошные платья и усердно поглощали кушанья, запивая их вином, как будто не замечая Áртура.

– Я пришёл! – закричал во весь голос рыцарь.

Дамы обернулись к нему и заулыбались, окидывая его с ног до головы томными, жгучими взглядами.

– Áртур, из-за этой музыки ничего не слышно! – воскликнула «Ровена».

– Тебя ждёт незабываемая ночь любви! – закричали все дамы разом.

У Áртура даже закружилась голова. Такого поворота он и представить не мог.

– А знаешь ли ты, кто четвёртая дама?! – сузив глаза, громко спросила Елена, державшая в руках кубок. – Посмотри, она сидит напротив тебя. Она тебя и пригласила.

На другом конце стола в полумгле Áртур увидал странно одетую девушку. В очках диковинной формы, в непонятном костюме… Её бы приодеть, была бы не хуже остальных…

– И она тоже? – растерянно спросил рыцарь.

– Не тоже, а только, – устало вздохнула Ведьма. – А мы потом как-нибудь, мы везде тебя найдём, ей только не говори. – она перешла на шёпот, заслонившись от странной девушки рукой, – Мы ведь с тобой не закончили, там, в третьей нише… – глаза её странно заблестели, как тогда, в зеркале, и она сочно провела языком вокруг губ…

– И ко мне заглядывай, – весело шепнула Елена.

– И ко мне, – грустно прошептала «Ровена». – Я буду ждать тебя.

– Как тебя всё-таки зовут? – спросил Áртур.

– Ровена, – улыбнулась «Ровена», – иди к ней, она всё это затеяла…

Рыцарь встал и медленно побрёл к странной девушке. Чем ближе он к ней подходил, тем знакомей становились ему её черты и, наоборот, туманней всё остальное…

– Джейн?! Откуда ты здесь?

– Вставай, лежебока… тебе пора в офис, – Джейн, раздетая, в одних соблазнительных трусиках, мягко тормошила ещё не опомнившегося Áртура. «Рыцарь» бормотал сквозь сон:

– Это ты всё устроила?

– Что устроила? Вставай!

Áртур открыл глаза и хитро улыбнулся:

– Ты забыла, у меня сегодня выходной! Ночь продолжается! Иди сюда!

Джейн умопомрачительным движением стянула с себя трусы. За окнами и в самом деле было ещё темно.