Сказ про альтернативную энергию

Узкопрофессиональный юмор.

Он был монтёром Ванею,

Но в духе парижан

Присвоил себе звание,

Электротехник Жан.

В. В. Маяковский.

В некотором месте, в некотором РЭСе, жил да был один мастер РаспредСетей, и было у него в бригаде три электромонтера. Первый умным был – допускающим, второй так и сяк – производителем работ,   третий был Иван-дурак – член бригады со второй группой по электробезопасности.

Как-то раз принесла им сорока на хвосте весточку из ГидроМетеоЦентра о штормовом предупреждении, но никто не внял ей, персонал-то  весь до выгреба ходил по городам и сёлам с ручками, да записывал показания счётчиков.

Налетела тут туча грозная, да дождём ледяным легла на провода алюминиевые, и не выдержали те провода ветхие, не один десяток раз перевязанные, обломилися опоры гнилые, погорела коммутация древняя. И накрыла тьма кромешная тот РЭС, зазвенели телефоны по диспетчерским, полилися жалобы от населения потоком нескончаемым.

Созывал тогда начальник РЭСа вече громким голосом, собиралися к нему в светлицу удалые мастера конно, людно и оружно, и за длинным столом стали думу думати, как оправдываться им перед боярами высокими.

И поехали бригады в чисто полюшко, закипела там работушка авральная, заревели бензопилушки булатные, загудели провода как струны звонкие, частоколом поднялись опоры новые. Бились в поле бригады три дня и три ночи, не смыкая глаз своих усталых, не корысти ради денежной, а за честь князей своих, начальничков. И почти во всех домах зажглися лампочки энергосберегающие, засветились голубые экраны зомбоящиков,   только в одном месте, во лесах дремучих в деревушке безымянной тьма стояла.

Посылал тогда мастер РаспредСетей своих монтёров по той линии, что вела прямиком в деревушку зловещую. Оседлал первый монтер гидру-подъёмник и уехал, но пропала с ним связь даже сотовая. А за ним второй монтёр на УАЗике, но пропал и он без следа. Написал тогда мастер распоряжение и отправил третьего в путь-дороженьку с осмотром по линии.

Долго ли коротко шел Иван по той линии испокон веков не опиленной, по болотам топким, по полям бескрайним, и набрёл на КТП без диспетчерских наименований, на двух ногах железобетонных стоящую. Закричал он что есть силы: «Кэтэпушка, кэтэпушка, повернись-ка к лесу задом, а ко мне передом! »  Повернулась КТП, и увидел монтёр – паутиной проводов всё опутано, и сидит Бабка ТэБэ, на электроплите варит варево.

«Вот и попалась ты бабуля, - говорил ей Ваня, - давай-ка составим грамотку розовую о бездоговорном потреблении».

И взмолилась старуха: «Ты прости, Иван, горемычную. Ведь была я инспектором по охране труда в РАО ЕЭС. Но озлился на меня сам Кощей Бесстыжий – Чубайс рыжий, поперёк воли его я пошла, за святое писание пострадала – хотел этот еретик ПУЭ осквернить, изменения внести. Оказалось мало ему одной отрасли, захотел злодей всем владеть. Большую службу всем сослужишь ты, коль отплатишь ему по заслугам. Но не просто с ним справиться, знай – смерть кощеева у него в яйце. Вот возьми себе когти-самолазы, диэлектрические боты-скороходы, оперативную штангу-кладенец, да каску-невидимку. Да ещё помни, коль придётся трудно тебе, трижды прочти технические мероприятия, и никакая сила тебя не возьмёт».

Надел Иванушка боты-скороходы и отправился дальше по линии, не идёт, а летит, каждый шаг – пролёт меж опорами, а прыжок – пролёт анкерный. Вот уже деревушка вдали завиднелася, мраком скрытая, а на холме, на камне стоит КТП неокрашенная под номером 6-66 от подстанции Поганая Грязь, и расходятся от неё три фидера в разные стороны. Открыл монтёр дверь отсека 0,4 кВ и увидел, вместо предохранителей, вставлены в губках кости человеческие, проволокой медной закороченные, а под ними гвоздём нацарапано: Ф-1, Ф-2 и Ф-3. Да на трансформаторе лежит кот учёный, догорая на высоковольтных шпильках. Говорит тот кот голосом человеческим из последних сил: «По первому фидеру пойдёшь – калым найдёшь, по второму пойдёшь – наброс найдёшь, коли выберешь третий путь – попадёшь под напряжение». Только вымолвил слово последнее, как и дух из него вон. Снял Иван животное бедное, да предал его земле-матушке.

Как говорится – война войной, а обед по расписанию. Сел Ваня на кочку, достал тормозок, женой бережно уложенный, помянул кота, попил-поел и решил на минутку прилечь. Только преклонил он головушку буйную на землю, как сморило его мертвецким сном.

И снится ему, будто идёт он по третьему фидеру, провода на ветру хлещутся, искрами в лицо сыпят, на опорах черные вороны сидят, да вопросы задают по охране труда, а под ногами кварцевый песок зыбучий скрипит. И видит он, на тринадцатой опоре висит счётчик и в обратную сторону крутится. Надел тогда Ванюха когти-самолазы, затянул он пояс монтёрский потуже и забрался на опору, глядь – а за забором-то что творится. То не гром гремит, не земля гудит – это первые два монтёра лежат побитые в битве неравной со змием зелёным и храпят во все ноздри. А в коттедже белокаменном сидит сам Чубайс БЭСстыжий, ни пуля его не берёт, ни дефолт не дерёт, ни кризис международный экономический не волнует, и занимается он ОнаноТехнологиями. А в подвале кабельном за семью дверями, за семью замками бьётся Жар-птица, от людей упрятанная.

Обозлило всё это Ивана-электромонтёра, сунулся он было в ворота, да перегорожена дорожка прямоезжая оказалась шлагбаумом полосатым, и сидит на нём киборг-тренажер Гоша – глаза зелёным пламенем горят, изо рта перегаром несёт, и ругается он матом на чём свет стоит. Схватились биться они не на жизнь, а насмерть, и почти одолел Гоша монтёра, но вспомнил Иван боевые приёмы оказания первой медицинской помощи, извернулся, надавил ему на грудь и сломал мечевидный отросток. Запищал тот по мышиному, засверкал светодиодами, да и отдал душу своему кибернетическому богу.

А тут ему навстречу уже и сам Балбес-Смертный Чубайс на хромой блохе, нанотехнологиями подкованной скачет, рыжий чуб на ветру развивается. И кричит он лютым голосом: «Чую русским духом несёт, уж не Иван ли дурак к нам пожаловал? Да я ж тебя на один ваучер натяну, а другим сверху прихлопну». Видит Ваня – дело худо, не справиться ему силой с этаким чудищем-иудищем, тут смекалка нужна. Вспомнил он слова бабкины, надел на голову каску-невидимку, забрало опустил и исчез из виду. А Чубайс на блохе кружится, не поймёт где монтёр, а тот тем временем достал из монтёрской котомки бокорезы, в лаборатории освящённые, тихонько подкрался к злодею и обрезал ему мошонку. Упала та мошна на пол, и выкатились из неё яйцо Фаберже, а в том яйце ключи заветные от темницы спрятаны.

Стал Иван открывать двери подземельные, и за каждой дверью-то сокровища несметные, копейки да рубли железные, кровью русской да потом политые, слёзами пенсионеров омытые, не позарился он на них прошёл мимо. И предстала перед ним дверь последняя, и висит на ней  плакат «Не влезай убьёт».   Снял дурак плакат,   дверь открыл дубовую, а за дверью той чудо чудное, диво дивное – сидит Жар-птица в клетке золотой, и сверху надпись – «Осторожно, высокое напряжение. Альтернативная энергия».

Отключил тогда монтёр рубильник, проверил его отключенное положение и хотел уже дверцу клетки отворить, как кинулось на него переносное заземление трёхголовое, норовя удушить, смерти лютой предать. Но Иван не такой уж и дурак, схватил змея медного за хвост, прикрутил его намертво к заземляющему устройству, проверил отсутствие напряжения и заземлил прутья клетки головами змеевыми.

Лишь тогда отворилась дверца клетки, протянул Ваня руки, но порхнула птица вещая на волю, обдав его жаром энергии, и чуть было не протянул он и ноги, но улетела птаха за тридевять земель на кудыкины горы, воровать помидоры.

Опечалился Иван, голову повесил и… проснулся. Проснулся, смотрит – лежит он по-прежнему на кочке, за бугром солнышко подымается, в голове гудит, во рту пересохло, рядом местные жители стоят и смеются. Посмеялся он  вместе с ними, да и побрёл восвояси.

А уже дома, когда жена его любимая разбирала тормозок, осветило вдруг всю комнату светом ярким – это перо жар-птицыно на пол выпало из сумки и запылало жаром негасимым. С тех пор у них в доме всегда тепло и светло, можете мне поверить, я у них в гостях был, мёд-пиво пил, по усам текло, да в рот не попадало.

Вот и сказочке завершение, а кто слушал – предъявите-ка удостоверение.