Борьба

Нанопьеса.

Реквизит: сцена, декорированная оставшимся от советского периода кумачом в виде двух губ.

Действующие лица:

Климакс-старик;

Sex-юноша.

Первое действие.

По длинному проходу переполненного зрительного зала к сцене идет старик. Останавливается нерешительно у бровки. Поворачивается лицом к зрителям.

Климакс. О, неуловимость бытия. Сколько пылких юношей прошло через эти подмостки. Сколько страсти испытали  замытые временем доски. А как торжественно она открывалась в свой первый раз. Какие надежды, волнения.

Старик, вытирая пот со лба, делает нерешительный шаг в глубь сцены, но вновь оборачивается к зрителям.

Климакс. А любите ли вы эту сцену, как любили её они? Помните премьеру той замечательной сказки, что была поставлена (морща лоб), дай бог вспомнить, в ту необычную весну.

(За сценой поют соловьи, по пыльному кумачу пробегают волны, засохшие лепестки старых роз сыпятся сверху)

Старик чихает, достает из кармана несвежий платок, долго сморкается.

Климакс. Только она, тогда ещё трепетная, словно лесная нимфа, помнит того, самого первого, с пылающими ланитами, такого робкого рыцаря. Как неумело пытался он забраться на эту сцену, как путался в этих складках. Вот это мизансцена. Вечное сочетание формы и содержания сего волшебного сосуда. Вечной борьбы идущего из этих темных глубин призыва и светлых надежд той единственной встречи.

Пауза.

Климакс(саркастически усмехаясь). И чем закончилась премьера? Помните? Вдруг погас свет, юношу вытолкали  за кулисы и некто, срывая занавес, бесцеремонно ворвался внутрь. Нет, конечно потом вновь состоялось. Шампанское, букет невесты, первая брачная ночь. Но лишь она, эта сцена, хранит тайну самой первой встречи.

Старик делает несколько шагов вглубь сцены. Останавливается, вновь поворачивается к зрителям.

Климакс. Помните выход на поклон? Улыбающиеся лица, аплодисменты, цветы. И рюшечки, рюшечки... Потом новые пьесы и даже выход на бис. Но неумолима река времени. И эта сцена, как и вся наша жизнь, подвластна только ей. И сегодня я услышал из её глубины иной призыв.

Звучит тревожная музыка.

Климакс( обращаясь к сцене). Я на зов явился. Все кончено. Дай руку. О, тяжело пожатие моей десницы.

Старик направляется вглубь сцены. Внезапно из-за кулис появляется юноша. Он выхватывает из ножен меч и бросается на старика.

Sex. Пусти ей руку, мерзкое отродье. (обращаясь к сцене) Я, донна Анна, гибну от любви. Всего лишь поцелуй, друг мой милый.

Юноша, размахивая мечом, устремляется вглубь сцены и скрывается в пыльных складках старого кумача.

Старик вновь чихает. Он присаживается на край сцены, свешивая ноги в глубокую оркестровую яму.

Климакс. Наивный. Словно Галкин, приходя к Мадонне, пытается в той страсти пробудить. Напрасно бьется, да и меч (усмехаясь) короткий. Ну раз, ну два и ... бал окончен, гаснут свечи. А тут и я в тревожной ночи появляюсь, как неизбежный дон Гуан.

На сцене, с трудом выпутываясь из старого кумача, вновь появляется юноша. Спрыгнув со сцены, он бежит по проходу зрительного зала.

Климакс (провожая юношу долгим взглядом). Ну вот и все. Кажется, последыш. Неопытен ещё, но пылок, страстен. Короткой пьеской провожая сцену, свой начинает мартовский забег. Счастливого пути. Не нахватайся череды в пути, да прочей гадости, дружок.

Старик с трудом поднимается.

Климакс. Теперь моя дорога. Тягучая, как медленный песок в пустыне. Пустое все, пустое, ближе дети, внуки. И лишь ночами гаснущей зарницей придет во сне  первый самый, чтоб пробудить на миг то чувство сладострастья. Увы, сударыня, миг проходит этот. Проходит с петухами заревыми, все тише отдаваясь в сердце слабом. Ну, здравствуй, донна Анна. Вот я и пришел.

Старик медленно скрывается в складках старого кумача. Занавес.