Тень вождя 16 глава

(продолжение следует)

Начало:

ШЕСТНАДЦАТАЯ ГЛАВА

Война в Испании, шедшая два года, война жестокая, кровавая, война двух систем – социалистической и империалистической, фашистской, – закончилась победой народного правительства и Народного Фронта, победой советского оружия, советской боевой техники, советских военных, показавших врагу свою выучку и своё мужество. Героями и орденоносцами возвращались советские воины на родину.

Сталин, с недавних пор, с декабря 1937 года, после принятия новой Советской Конституции, ставший несменяемым Верховным Правителем страны, с гордостью встречал своих воинов и прямо на Красной площади, награждая их высшими государственными наградами. Достались высокие награды и конструкторам и создателям новой боевой техники – самолётов, танков и орудий, – превзошедших аналогичные образцы немецкой и итальянской техники. Лишь Автопром подкачал, поскольку советские полуторки были хуже немецких грузовых «мерседесов» и американских «студебеккеров».

За некачественную продукцию, с позором провалившуюся в боевой конкуренции, ответил нарком Суханов. Он был арестован и расстрелян в тюрьме НКВД. В то же время неожиданно для всех был арестован и «железный» нарком Ежов.

Выяснилось, что «кровавый клоп», как его прозвали в народе, давно уже сотрудничал с японской разведкой. Ему было вменено в вину массовое уничтожение военных и научных кадров, преследование евреев, тайные переговоры с японцами о передаче им Камчатки и второй половины Сахалина в случае его прихода к власти после свержения Сталина, которое он готовил с руководящим аппаратом НКВД и высшим командованием войск НКВД.

– На кол! На кол! На кол! – скандировал советский народ, радуясь освобождению от зловредного «клопа» и приветствуя приход на пост наркома НКВД демократичного и справедливого товарища Берии, обещавшего перекрыть все ходы и все тайные тропы в СССР для иностранных разведок.

Ежова Сталин не стал сажать на кол, не стал ради одного врага народа устраивать публичное зрелище. Бывшего «железного» наркома ночной порой утопили в выгребной яме тюремного нужника.

Берия поддержал идею Вождя о расширении закрытых научных лабораторий и конструкторских бюро, где находящиеся под арестом учёные и конструкторы должны будут зарабатывать себе освобождение гениальными открытиями и изобретениями и созданием самой передовой техники. Особенно ему пришёлся по душе Курчатов, ставший академиком, несмотря на то, что он находился ещё в заключении. Его работа над бомбой, под условным названием «Наташа». Успешно продвигалась вперёд. Все теоретические вопросы были решены, и теперь шло практическое воплощение идеи в реальную бомбу. Через год Курчатов обещал провести испытание первого образца. «Наташа» была так засекречена, что о ней знали, кроме самих разработчиков, сидящих безвыездно в закрытом городке, огороженном колючей проволокой и лишённого пассажирского сообщения с внешним миром, только несколько человек.

Зато о другой разработке советских учёных, о «зелёном луче» или иначе «луче смерти» в прессу просочилась недозволенная информация. Более того, неведомыми путями немецкому абверу удалось раздобыть киноплёнку с заснятыми испытаниями «луча смерти», за что был расстрелян начальник охраны объекта, откуда была украдена эта плёнка. И опять-таки, кроме Берии и, конечно, Сталина никто не знал о том, что этот «луч» – фикция, экспромтом придуманная Берией сразу после того, как он стал наркомом, чтобы отвлечь внимание иностранных разведок от реальных научных разработок советских учёных. И ему это удалось. Пусть и на время. Но время работало на Вождя и его страну.

***

Фюрер германского народа Адольф Гитлер негодовал: проиграть войну в Испании, благодаря которой он рассчитывал продемонстрировать этому советскому грузину Сталину мощь немецкого оружия, дать щелчок по носу Верховному правителю России, а в результате получить щелчок самому.

Вдруг выяснилось, что немецкие танки и самолёты и в подмётки не годятся русским. Позор! Позор немецким конструкторам! Позор хвалёному Мессершмитту и его коллегам!

Потерять несколько десятков новейших танков и самолётов с такими усилиями созданные на немецких заводах руками немецких рабочих и оказавшихся в сравнении с русскими вчерашним днём!

А теперь этот фильм, выкраденный агентом абвера и показанный ему адмиралом Канарисом, фильм, из которого следует, что русские вот-вот получат оружие, способное разрезать его, фюрера, танки и крейсера на расстоянии в полкилометра, словно кусок сливочного масла горячим ножом!

Пусть то, что он увидел ещё только лабораторные испытания, но на его глазах броневой лист толщиной в десять сантиметров был за пять секунд разрезан «лучом смерти»  с расстояния ста метров. Однако его создатель некий физик Игнатьев сказал в камеру, что мощность аппарата, образующего этот луч на демонстрации занижена раз в десять. Установка его в стационарных оборонительных укреплениях при возможности подачи на аппарат тока напряжением в 500 вольт сможет разрезать броневой лист такой же толщины с расстояния в километр, а аппарат в полевых условиях, питаемый от автомобильного аккумулятора или от сухих батарей, сможет разрезать броню танков и крейсеров с расстояния в полкилометра. «Луч», посылаемый под водой из подводной лодки разрежет дно броненосца с расстояния от 200 до 300 метров. Одним таким аппаратом можно в мгновение ока уничтожить десятки солдат, идущих в атаку.

– Мне нужны не эти пугающие кадры! – закричал фюрер на адмирала. – Достаньте мне разработки этого аппарата или самого Игнатьева, живым!

– Очень трудно, мой фюрер, – ответил Канарис. – Практически невозможно не то, что проникнуть в здание, но даже в тот город, где находится эта лаборатория. Это не город, а громадный концлагерь, огороженный в пять рядов колючей проволокой. Туда не ходит пассажирский транспорт. Всякий прибывающий в него даже по пропускам НКВД, находится под пристальным контролем НКВД. Этот фильм попал к агенту случайно…

– Меня не интересует, как попала эта плёнка к вашему агенту, Канарис! – снова закричал Гитлер. – У меня должно быть аналогичное оружие! Я не привык проигрывать!

Да, этот высокий, мускулистый мужчина пятидесяти лет всегда выигрывал. Рождённый австрийской графиней от дворцового красавца конюха, мальчик остался в дворце. Его вскормила служившая при герцогине швея, которая до пятнадцати лет относилась к нему, как к сыну. Но однажды она застала подросшего Ади, в момент, когда мальчик занимался мастурбацией. Ади в гневе ударил её лежавшей рядом с ним в тот момент тростью с серебряным набалдашником.

Женщина упала и потеряла сознание. Ади её изнасиловал. Женщина, не приходя в сознание, умерла, а он, испугавшись тюрьмы, бежал в Германию, где сменил отцову фамилию Шикльгрубер, на фамилию немки, приютившей его.

Не слишком молодая, но сверх-плотоядная вдова Алиса Гитлер родила ему сына Вильгельма. Когда она надоела Адольфу, он покинул её и пустился странствовать по Германии, зарабатывая на сосиски и пиво писанием вывесок для пивных и мелких лавок. Затем ему повезло, его взяли вышибалой в публичный дом.

Крупный сильный парень был грозой для посетителей заведения. Нельзя сказать, что он стеснялся своего положения. Быть в малиннике, да не сорвать ягодку… Девушки не отказывали ему в удовлетворении его естественной мужской потребности, не беря с него за свои услуги ни пфеннига. Адольф чувствовал себя падишахом, а служительниц Венеры своими наложницами.

Так пролетели годы, и грянула мировая война, которую Германия позорно проиграла, и революция, перевернувшая всю его жизнь. Он встал во главе небольшой партии, за которой вскоре пошёл народ, вознёсший его на пост канцлера Германии и фюрера.

Но теперь Адольф Гитлер жаждал большего – он хотел подмять под себя Европу и захватить лакомые куски России. Он говорил себе:

– Красть, так миллион, любить, так королеву.

…Канарис, преданно глядя снизу вверх на разгневанного поражением в войне фюрера, про себя думал:

– Эх, с каким удовольствием я пристрелил бы тебя, ****ский охранник!

Но он сдержался, подобострастно улыбнулся и ответил:

– Абвер постарается сделать всё возможное, мой фюрер,.. и невозможное тоже.

***

С Коллонтай Виктор встретился в приёмной Сталина. Она вышла из его кабинета с радостной улыбкой на гладком, практически без единой морщинки лице. В свои шестьдесят пять лет она выглядела, словно сорокалетняя.

Пролетело почти пятнадцать лет, как они виделись. Это случилось на похоронах Ленина. Она тогда уже назначенная Владимиром Ильичом, работала директором специального детского дома, питомцы которого, девочки и юноши, предназначались для продажи за валюту торговцам «живым товаром». Теперь это был лучший в Союзе детский дом её имени. Мечтала ли она о более престижной работе неизвестно. По крайней мере на глаза Сталину не лезла и сидела в своём доме тихо. И вот, она встретилась с Верховным правителем.  

– Выглядишь ты отлично. Ничуть не постарела – сделал ей комплимент Виктор и спросил: – Ты от Самого? Он просто так к себе никого не приглашает. С чем тебя можно поздравить, дорогая?

– Верховный назначил меня полномочным представителем СССР в Швеции, – ответила Коллонтай. – Я поражена.

Они спустились в кремлёвскую столовую. Виктор провёл её в отсек для наркомов. Здесь стояло несколько столиков, отделённых друг от друга перегородками, оббитыми натуральной кожей, у столиков стояли удобные мягкие полукресла. Заказав обед подошедшей официантке, Виктор не удержался и спросил Александру Михайловну, каким образом ей удалось сохранить натуральную молодость.

Действительно, кожа лица и рук, то, что Виктору было доступно увидеть, казались бархатистыми. На припухлых щеках её светился розовый румянец. Губы тоже не по-старчески были алы и пухлы.

Коллонтай улыбнулась и, как когда-то в молодости, поиграв блестящими голубовато-зелёными глазками, ответила:

– Тебе скажу, но ты – никому, ни слова, даже Верховному. Он тоже интересовался, но я отболталась и не стала ему открывать мой маленький секрет.

– Вот те крест, – широко перекрестился Виктор.

– Когда-то, давно, я прочитала в одной книжке, как одна не то герцогиня, не то княгиня до ста лет прожила, а выглядела почти как девушка. И там она открывает свой секрет внучке: «Почаще отсасывай у юношей сперму, проглатывай её и тогда сохранишь надолго свежую кожу и блеск в глазах».

Я решила последовать её совету. Юношей, тех, что уже дрочат, сам знаешь, у меня всегда до сотни в доме: соси – не хочу. Так я и начала. С одним, с другим, с третьим. Мальчикам это тоже нравилось. Дальше – больше. В общем, одному-двум я отсасывала, парочке разрешала слить в меня, что они делали с превеликим удовольствием, остальные несколько человек дрочили на меня, а потом размазывали сперму по всей моей коже – с головы до ног. Кстати, менструирующих девочек я тоже не обходила вниманием. Когда у них шли крови, я облизывала им их раковинки. Ах, как они балдели от первых своих оргазмов и как, в свою очередь, любили меня. Обрати внимание на мои волосы. Они не крашенные. Ты в них не увидишь ни одного седого волоса. А груди. Они упруги и не нуждаются в лифчике. Можешь потрогать. Если бы ты увидел меня голой…

– Так в чём же дело, дорогая? – воскликнул Виктор. – Я хочу увидеть тебя всю…

Он привёл её в свою квартиру. Тело у Коллонтай действительно сохранило почти ту свежесть, что была у неё когда-то лет тридцать пять назад.

– А ты тоже мало изменился, – заметила Александра Михайловна. – Такой же бойкий и бодаешься, как бычок. Может, поедешь со мной в Швецию. Сделаю тебя атташе по… по чему-нибудь.

– Я поехал бы, – вздохнул Виктор, – но Хозяин меня «за бугор» не отпустит.

(продолжение следует)