Тень вождя 17 глава

(продолжение)

Начало:

СЕМНАДЦАТАЯ ГЛАВА

– Значит, твои люди доносят нам о том, что у немцев появились новые образцы самолётов, превосходящие наши по дальности полёта, по скорости, по манёвренности и по вооружению, – задумчиво сказал Сталин Берии, разглядывая лежащие перед ним таблицы. – Что ж, Гитлер учёл уроки испанской войны. Так и должно быть. А что делается у нас, товарищ Яковлев?

Недавно назначенный наркомом авиапрома командарм третьего ранга Яковлев поднялся со стула.

– К сожалению, товарищ Сталин, я пока ничем порадовать не могу. Туполев…

– Он у нас на свободе, Лаврентий? – спросил Сталин Берию.

– На свободе. Посадить? – откликнулся шеф НКВД.

– Посади, Лаврентий, – кивнул головой Сталин, – и дай ему эту таблицу по бомбардировщикам и пусть сделает нам лучше. Пока не сделает, будет сидеть. Быстро сделает, быстро освободится. Долго будет делать, долго будет сидеть. Не сможет сделать, расстреляем. Нам плохие конструкторы не нужны.

– А по истребителям кто у нас? – поинтересовался Сталин у Яковлева. – Что у нас с ними?

– Лавочкин, товарищ Сталин, – проговорил Яковлев. – Он уже сидит за троцкистские высказывания.

– Пусть сделает нам истребитель лучше немецкого, тогда пусть себе болтает. Ты согласен, Лаврентий?

– Пусть, – согласился тот.

– А что у нас с танками?

– Работаем, товарищ Сталин, – отозвался с места Шахурин. – Конструктор Кошкин недавно представил расчёты нового среднего танка. Думаю, ему ничего не помешает сделать его на свободе.

– Пусть делает, – кивнул головой Сталин. – Мы не изверги какие-нибудь. Но… – Вождь строго взглянул на Шахурина – но пусть недолго делает, а то товарищ Берия не любит долго ждать.

– К седьмому ноября, я думаю, будет готов опытный экземпляр. Я приложу все усилия, чтобы танковый завод в Челябинске не задерживал его выпуск.

– Приложи, Шахурин, приложи. А директора предупреди: не поспеет к указанному дню, будет валить лес. Тоже нужное для страны дело. Кстати, ты и сам намотай это себе на ус, – сказав это, Сталин усмехнулся: – Думаете, что товарищ Сталин зверь, требует с вас, а сам в сторону? Нет, товарищ Сталин не зверь. О всех возникающих проблемах немедленно докладывайте мне. Будем вопросы решать вместе, – и, словно спохватившись, спросил Берию: – Лаврентий, что там у нас с «Наташей»? Скоро она родит?

– Уже на сносях, – ответил Берия. – Полагаю, вот-вот родит.

– Что ж, как будет рожать, позовите на крестины.

Сидящие за столом наркомы с интересом вслушивались в, казалось бы, частный разговор Верховного правителя с шефом НКВД и гадали, о какой это Наташе так беспокоится Вождь и собирается быть её крёстным отцом? Они не знали, что в одном из закрытых городов страны вот-вот появится новое мощное оружие, которое перевернёт течение истории и жизнь всего человечества – атомная бомба.

***

Секретный эшелон с погруженной со всеми предосторожностями «Наташей» и под завесой строжайшей секретности отправился из секретного городка в далёкий Казахстан 29 октября. Испытания были намечены на полдень 7 ноября. Там, в степи, на уединённом полигоне, всё уже было готово к испытаниям. Никто не знал, ни красноармейцы, ни их командиры, зачем здесь, в забытом Богом углу строятся эти кирпичные и деревянные здания, разбросанные одно от другого на приличном расстоянии, врываются в землю бетонированные доты с узкими бойницами, прокладывается электрокабель.

Сталину Курчатов посоветовал на испытания самому не ездить.

– Вы – Вождь, товарищ Сталин. Верховный правитель страны не должен рисковать своей жизнью, – сказал он. – Я не знаю, чем может обернуться испытание «Наташи», какой силы будет взрыв на практике и каковы будут его последствия. Бункер управления я приказал устроить в десяти километрах от «Наташи». Не исключено, что и он может быть повреждён при взрыве так, что шанса спастись находящимся в нём не будет. Но это оптимальная дистанция для визуального наблюдения за взрывом.

– Хорошо, – согласился Сталин с доводами учёного и взглянул на сидящего рядом с Курчатовым Берию – Как, Лаврентий, послушаемся товарища Курчатова?

– Конечно, Иосиф Виссарионович, – ответил Берия. – У нас найдутся люди, кого можно отправить для наблюдения за тем, как разродится «Наташа» и объективно всё нам доложить.

– Мне, Лаврентий, мне доложить, – поправил его Сталин. – С Курчатовым поедешь вместо меня ты. В случае чего, без тебя Советский Союз не пострадает. Ты согласен?

Берия слегка изменился в лице. Нельзя сказать, что он испугался перспективы оказаться в заваленном и разрушенном бункере, его больше испугало пренебрежительное сталинское: «без тебя Советский Союз не пострадает». Это значило, что Вождь может и его, как Ежова, утопить в выгребной яме нужника.

Сглотнув слюну, он ответил:

– Согласен, товарищ Сталин.

– А ещё с вами поедет товарищ Репьёв. Я думаю, ему тоже будет любопытно посмотреть на новый аттракцион.

Берия и Виктор последовали за эшелоном с «Наташей» через сутки в бронированном вагоне наркома.

Утром 5 ноября они приехали в Караганду, всполошив своим приездом и без того напуганное ранее прибывшим специальным эшелоном, а точнее, приехавшим с ним страшным комиссаром государственной безопасности второго ранга, перекрывшим на десять часов движение по железной дороге и запретившим до особого распоряжения всем работникам станции, включая и самого начальника, появляться на путях и даже смотреть в их сторону.

А тут сам товарищ Берия, который, не стесняясь в выражениях, послал на х*й всё высокое начальство области и даже начальника УНКВД, сел в «мерседес», выкатившийся из вагона-гаража, и уехал из города в степь неизвестно куда. А степь есть степь. Что случись с наркомом, всему областному начальству не сносить головы.

А «мерседес» Берии, вздымая белую снежную пыль, нёсся по степи, гладкой и бескрайней, к полигону. Он не боялся заблудиться – через каждые полкилометра стоял пост из трёх красноармейцев с командиром. Они указывали водителю Берии направление дальнейшего движения. За «мерседесом» наркома неслись две «эмки» и полуторка с красноармейцами.

Дорога из-за своего однообразия казалась бесконечной: нерадостный песок, жёсткая трава, покрытая тонким слоем снега. Всё чужое, беспашенное.

Берия, недовольно скривив губы и надвинув шляпу на самые глаза, откинулся на спинку сидения и, казалось, дремал. Всю дорогу от Москвы до Караганды он пил и занимался любовью с официанткой ресторана Катей. Виктор за это время отоспался и скучал.

На «точку» колонна прибыла уже в сумерках. Берия вылез из машины и, разминая затёкшие за дорогу члены, выматерил встретившего его Курчатова за то, что тот забрался так далеко. Здесь, вдали от Сталина, шеф НКВД чувствовал себя полным хозяином.

Зек Курчатов побледнел от оскорбительных слов, но промолчал. За него высказался Виктор. Берии он ничуть не боялся. Ему захотелось приструнить его. Он сказал:

– Зря вы, Лаврентий Павлович, оскорбили Игоря Васильевича. Если испытание бомбы пройдёт успешно, то он для товарища Сталина станет незаменимым человеком. А сменить наркома для товарища Сталина, вы знаете, и даже утопить его в нужнике, всё равно, что два пальца обоссать.

Упоминание Виктора, словно прочитавшего мысли наркома, о казни Ежова и о том, что ему, Берии, товарищ Сталин может в любой момент дать пинка под зад остро задели шефа НКВД. Он мог выслушивать и терпеть подобное от Вождя, но от его помощника выслушивать подобное было крайне оскорбительно. Сверкнув стёклами пенсне, Берия выпалил несколько слов на непонятном Виктору языке, похоже, матерных.

Виктор, слегка опустив голову, выслушал Берию и заметил:

– То, что вы сейчас произнесли, произнесли в адрес товарища Сталина.

Берия вздрогнул, как карманный воришка, схваченный милиционером на кармане, и ответил:

– Ты не товарищ Сталин.

– Я – тень товарища Сталина, – усмехнулся Виктор. – А на Востоке, как вы знаете, подданные шаха, не смеют наступать ногами на его тень. Секир башка!

– Ты – тень товарища Сталина?! – воскликнул Берия. – Как ты смеешь себя называть тенью Вождя?! Да тебя за такие слова…

– Это товарищ Сталин называет меня своей тенью, – спокойно пояснил Виктор.

Берия, ничего не ответив, направился к двери бункера. За ним поспешил Курчатов, пряча весёлую ухмылку в своей густой бороде.

***

На следующий день Курчатов повёз Берию и Виктора на место, где была уложена бомба «Наташа». Она не показалась Виктору страшной. Это был всего-навсего металлический шар чёрного цвета не более метра в диаметре. На её боку была небрежно выведена белой масляной краской буква «А».     Возле неё стояли двое красноармейцев с винтовками.

– Когда планируете её взорвать? – спросил Берия Курчатова.

– Можно хоть сейчас, товарищ Берия, – ответил тот. – У нас всё готово.

– Тогда завтра в полдень, – сказал Берия. – Завтра 7 ноября. Отметим этот день салютом.

(продолжение следует)