Семейный интим. Воскресный повар. Глава Интим рассказы

«Вкусная пища поддерживает нашу жизнь,

а секс её продлевает! »

Я вас уверяю, что когда принимаешь каждый день пищу, как топливо, то ощущаешь себя каким-то не совсем отрегулированным двигателем внутреннего сгорания, да и только. А если приготовить и преподать еду, как крутящийся механизм нежных чувств, тонких эмоций, сильных желаний, то это уже реактивная тяговая сила, которой нам подчас не хватает в любом возрасте.

Завтрак

Представьте себе: я принял прохладный душ, почистил зубы и, будучи ещё в одних трусах вошёл на кухню. Налив в эмалированный чайник воды поставил его на газ. Сам же достал из холодильника и буфета всякие вкусности, напевая: «Чайничек с крышечкой, крышечка с фишечкой, в фишечке дырочка, в дырочке пар! ». Жена ещё ничего не знает о моём намерении принудить её к любовным этюдам и спокойно потягивается на кровати, сверкая своими цветочными ямками и зефирными бугорками. Я вдруг подумал: «А не поохотиться ли мне на любовь с помощью хитроумных капканов? ». Как решил, так и сделал. Взял две хлебные «сырные палочки» похожие на сардельки, такие же упругие и блестящие, забрызганные сверху запёкшимся молочным продуктом, словно эрекционными кляксами и штопором просверлил каждую по длине насквозь. Незамедлительно закупорил одно отверстие свежей ягодкой клубники, а через другое отверстие палочки из пакета закачал сгущенного молока и заткнул второй ягодкой. Заткнул нежно! Тоже самое сотворил и со второй сдобой. Получились некие признаки интимной части тела мужского организма приятные на ощупь и манящие своим видом, точнее сказать запахом. После я положил эти канюли с алыми носиками на десертную тарелку, отошёл на шаг назад и внимательно смотрю, любуясь. Чайник уже вскипел и, насыпав в две чашки молотый кофе, залил крутым кипятком, положив по одному кусочку сахара рафинада.

- Чего-то не хватает в натюрморте,- подумал я.

Поразмыслив, понял, в чём собственно дискомфорт. Вызволил из баночки с компотом плавающий в сиропе персик, нарезал узкими кругами, вырезав серединки, оставив лишь тоненькую каёмочку по окружности. Получившиеся колечки осторожно, скользя «сырными палочками» по левой ладони, в которой лежали персиковые кольца кистью правой руки насадил на них, и слегка вспотев от поднявшегося настроения «лисьим» голосочком сказал, снимая ненужные трусы:

- Милая, завтрак готов!

- Ой, какие бравые три брата-писуна, так и просятся в гости, придётся впустить!- восторженно произнесла моя жена, медленно расстегивая халатик.

Обед

В тринадцать часов всякое живое тело требует всего побольше и повкуснее, можно без хлеба. Где-то в районе живота беспокоит обморочная судорога, правильно, очень хочется кушать, пить и супругу страстно любить. Но она сейчас гладит только что постиранное бельё, ничего не подозревая о моих намерениях.

- Пусть не подозревает, зато потом сюрприз будет,- решил я. Переложив беспорядок в гараже из угла в угол, я снова вошёл на кухню. Наготовленной еды женой было полным полно, однако мне хотелось и жену удивить и процесс блаженного сближения луны и солнца руками, а не глазами пощупать. Открыв холодильник и почесав в затылке, принялся творить, возможно, невозможное. В первую очередь мои мысли остановились на гарнире. Из чего же его смастрячить? Включив своё воспалённое воображение, решил приготовить что-нибудь лёгкое, воздушное и узнаваемое, в сексуальном смысле.

- Эврика!- вскрикнул я, хлопнув в ладоши, увидев куриные яйца. Отделив желток от белка, я получил триста миллилитров желе-подобного продукта. Он был практически без запаха, как мужской эякулят с едва заметными прожилками, саговыми зёрнами. Растопив на горячей сковороде пятьдесят граммов сливочного масла и зачерпывая столовой ложкой яичный белок, небрежно, но порционно выливал его в скворчащую масленую лужу. Бесформенные ляпы белка напоминали брызги спермы, вырвавшиеся на свободу из мужской водосточной трубы на женский животик покрытый мурашками. Доведя гарнир до готовности, и выловив жареное семя шумовкой, художественно выложил его на блюдо для пирога. Семя есть, теперь дело было за основным блюдом, а оно обязательно должно быть возбуждающим, эротичным и вкусным конечно. Заглянув в овощной контейнер холодильника, с радостью обнаружил два молоденьких патиссона среднего объёма. Этим упругим сисям третьего размера есть чем гордиться: белые, гладкие, твёрдые. Они не лежали на столе, а стояли!

- Вот и женские прелести верхнего этажа,- сказал тихо я и срезал ножом полусферы у овощей. Потом вырезал сердцевину из верхней и нижней части патиссонов и в получившиеся горшочки вложил мясной фарш с рисом и специями, приготовленный жёнушкой для биточков. Деловито разогрев духовой шкаф выложил на противень это дамское чудо и запекал около часа. Почувствовав ароматный запах загорелого топлеса, выставил на большое блюдо поверх замысловатых жареных брызг. Внизу живота вдруг приятно загудело, нервные импульсы побежали в пах и комариком укусили темечко лысого шалопая. Сразу же захотелось увидеть жену, да, кстати, а где она? Я заглянул в зал. Фигуристой шахматной ферзёй любимое сокровище касалось утюгом беленьких трусиков. Я подошёл сзади, прижался скипетром к ложбинке чудес, обняв за спелые свободные груди, сказав на ушко:

- Любимая, прошу к столу, обед готов.

- А что у нас на обед?- поинтересовалась жена.

- Грудка в сперме,- ответил я.

- О!

- А можно хоть краешком глаза посмотреть на эту грудку?- спросила она.

- Конечно можно,- ответил я, сдавливая набухшие сосочки.

- О-о-о!- пропела моя жена, увидев мой эротический шедевр на блюде.

- Ух, ты!- чуть громче сказала она, почувствовав каменного идола сзади себя.

Ужин

Вечерняя истома еле заметно сосала под ложечкой, постреливая голодом вниз. Не то, чтобы сексуальное чувство доминировало над остальными сигналами мозга, но зная, что принимая пищу, получаешь за заботу о человеке в награду и кое-что ещё, а это «ещё» вкуснее любой еды, то начинаешь понимать, что жизнь оказывается прекрасное состояние! И это прекрасное рядом: утром в пастели, днём в зале, вечером перед глазами, ночью на тебе и под тобой. Поэтому я для себя сделал вывод: «Чем влюблённее кушаешь, тем ненасытнее судороги в районе живота».

Решив оторваться по полной программе и закрепить итог воскресного дня, я подумывал о сексуальной раскрутки моей второй половинки. Только она об этом естественно ничего не знала, сидя у туалетного столика подпиливая и крася ноготки. Увидев оголённые ножки выше колен под съехавшим набок халатиком, мною одолело чувство мартовского кота (кстати, сегодня 27 марта). Заставив себя продолжить игру с порно-трапезой и приструнив пушистого Барсика, я тихо удалился на кухню.

- Теперь я знаю, чего хочу,- сказал я, самому себе, открывая толстый холодильник. Вот она моя вкусная превкусная, желанная прежеланная, охочая-преохочая свежемороженая сёмга. Вырезав со спинки два ломтика, шириной примерно по пять сантиметров, и пока мясо ещё было охлаждённым, снял кожу. Потом разделил куски ярко-красного чуда на две части и удалил косточки. Эти прохладные прелести лежали у меня в ладонях маленькими куклами голышами. Они были скользкие и нежные, крутили моё воображение, будто я в руках держал молодые девичьи груди, хозяйка которых несколько секунд назад вышла из душа. Но придя через мгновенье в себя, продолжил приготовление порно-ужина на двоих. Получившиеся полушарии стейка обвалял в тут же приготовленной смеси. Смесь приготовил из соли, сахара, кориандра, чёрного и красного молотых перцев, трети зубчика чеснока, чайной ложки подсолнечного масла, чуть-чуть жаренного кунжутного семени и щепотки одино-моду (приправа такая). С превеликим удовольствием взял небольшой сотейник и, смазав дно постным маслом, уложил мясо, накрыл крышкой и поставил на медленный огонь. Пока рыбка тушится, я достал баночку солёных оливок без косточек, чёрные, крупные, как спелые вишни и, открыв, выложил в стеклянную розетку. Второй аппетитный кусок жирной сёмги я пустил под умелый нож, сделав нарезку. По тому же принципу обвалял получившиеся прозрачные язычки в пряной смеси. Следуя своему плану, я ими обернул очищенный банан и, обмотав виток к витку копчёными верёвочками сыра «Косичка», а потом две минуты прожарил в микроволновой печи вместе с несколькими ленточками нарезки.

Этот ребристый «верёвочный фаллос» превзошёл все мои ожидания. Он был красив и формой и особенно цветом. Красавчик был цвета загорелого раба мулата на сахарных плантациях колониальной Бразилии. Я даже в отчаянье оттянул резинку спортивных брюк и посмотрел на свой пестик, к сожалению, эта вещь выглядела на много хуже мулата.

- Да ладно горевать, лишь бы жене нравился, а я так и быть потерплю,- прошептал я, как бы разговаривая с ним.

Тем временем на плите из-под крышки сотейника вырывался возбуждённый пар. Я выложил шумовкой на широкую тарелку куски сёмги полукругом наружу, внутрь вставил ребром два тонких ломтика рыбы, получились узкие створки, посыпал эту скульптуру сухим укропом, придав «волосатость», помазал слегка в центре  майонезом, а вокруг уложил оливки. Получилась сказочная вульвочка с небольшим оргазмом.

- Дорогая, я, мулат и вульвашка ждём тебя к ужину,- весело крикнул я.

- Ах, вы мои возбудители спокойствия, я уже вся горю,- смеясь сказала жена, прижимаясь к моему животу двумя глобусами.