Ради любви. Интернет хроники геронтофила. Ч. 6. Глава Рассказы о любви

Костя и баба Шура заметно скучали сидя у себя по домам за компами. Старуха не спешила своего любовника приглашать к себе. Она вдруг задалась вопросом, что она для него значит и одновременно её тревожило что так не разборчива в связях. Несколько раз рука порывалась написать онлайн в чат, кем оказался любовник на самом деле, когда он поливал помоями опять какую-то тартускую зазнобу, так и не пожелавшей с ним отношения. Старуха это наблюдала и была возмущена поведением Костика и одновременно злорадствовала. Она завидовала молодости и красоте этой женщины. И также малодушие и страх оказаться на месте этой женщины, останавливали старуху вмешаться в скандал и призвать Костика вести себя достойно хотя бы для того, чтобы не компроментировать себя таким любовником. Вместо этого она покусывала тех, кто имел несчастье поверить ему. Одна в ответ на Костины придирки и публичные выяснения отношения, насмешливо сообщала, что в постели он никакой, выглядит непрезентабельно, в общении до тошноты неприятен, и баба Шура, будучи неискушённой в амурных делах, об этом теперь знала как никто и тоже могла бы б этом сказать.

Для Кости старуха ничего не значила. Его раздражала бабкина пацанская манера общения и то, что она старая, но у него почему то на неё, отвратительную и пошлую, пожилую и потасканную, дружок встаёт.

А ему хотелось молодых или, хотя бы ровесницу. Но он чувствовал себя перед ними подавлено и неуверенно, и обычно секса с ними не получалось. Эрекция от страха полностью отсутствовала.

Он на сайтах знакомств красочно описывал молоденьким женщинам свои сексуальные возможности. А, однажды, хорошо попал за общение с 15 летней малолеткой. Вмешался папаша и отбил свою дуру, а Костю вычислили и начистили ****о. И оправдания, что в нашей стране возраст согласия с 14 лет, и объяснения папаше, что лучше девка лишится девственности с ним, чем с ничего не умеющим ровесником. Папаша, рано созревшей и совсем отбившейся от рук злополучной нимфетки, уже не мечтал выдать свою дочь замуж девственницей, но желая ей первого раза с опытным и ласковым любовником, в любом случае, не представлял в роли дефлоратора это: неуклюжее, сутулое, с трясущимися руками, с улыбочкой похотливой тупой скотины. У папаши перед глазами ещё стояли строки к его дочери: в попку, пососи х.., папа ничего не узнает, попробуем без презерватива... Папаша помнил, как когда-то бережно и уважительно он ухаживал за одной девственницей. И в мыслях не мог допустить, чтобы как-то оскорбить её за оказанное доверие такой пошлятиной, которую прочитал в переписке между дочерью и Костиком. К тому же, всё его существо выдавало в нём существо, слабое по мужской части и даже немощное.

Костику баба Шура нужна была как исполнительница роли бабы на побегушках в защиту его за сомнительное расположение и дружбу. Сам по себе он был никто. Если старуха как-то тусила онлайн сама и сама же огрызалась, то Костик всегда пристраивался рядом и переходил на МЫ. Типа, мы с тобою, Ляксандра, да Мы сказали, мы написали... Даже онлайн в интернете он боялся что-то сказать независимо. Он всегда оглядывался, чтобы его поддержали и был рад, когда ему казалось, что это делают считающиеся авторитетными участники чата. Точнее, авторитетность их заключалась неумении постоять за себя, а поэтому пассивности и снисхождении пошлостям и мерзостям. Особенно, если Володька Кузовков, который Костика презирал и баба Шура, которая его попросту боялась за поганый язык. Был ещё один, пенсионер. Старый вор, Фома Глебков, любивший философствовать. Любые понятия о добре и зле он переворачивал как выгодно ему и всегда склоняясь на сторону мерзости и человеческой неизменности. Он всегда находил оправдания мерзостям и паскудству. Баба Шура и Костя, как и следовало ожидать, были его хорошими друзьями.