Томочка 4

Шум воды за стеной стих и в наступишей  вдруг тишине звонко щёлкнула задвижка. Свет из душевой упал на застеклённую дверь в прихожую. Но, в комнату Тамара не вошла. Она какое-то время возилась у вешалки тихонько чертыхаясь и зачем-то двигая чемоданы. Потом свет погас, скрипнула дверь и я услышала осторожные шаги босых ног.

"Ну вот, на меня ругалась, а сама босиком бегает!" - подумала я.

Я слышала как шарится в темноте  Тамара, отыскивая что-то на своей половине.

- Свет включи. Всё-равно, не сплю, - сказала я.

Тамара ответила не сразу. Похоже, то что я всё ещё не спала оказалось для неё полной неожиданностью.

- Ночнушка куда-то запропастилась!

Я не узнала голоса подруги. И, инстинктивно повернулась, чтобы лучше её разглядеть.

Вспынувший свет ночника над её кроватью ударил прожектором. Я зажмурилась, а когда снова открыла глаза, моему взору открылась ужасающая картина.   Тамарина постель оказалось вся перевёрнута а  вещи разбросаны на полу. Сама она стояла нагишом и чуть не плакала:

- Ну куда, куда она могла деться? Новенькая, ни разу не надёванная! Господи, неужели я её дома забыла!

- А ты её, хоть, доставала? - подала я голос.

Тамара обернулась и уставилась на меня вытаращив глаза. Наконец, её прорвало:

-Точно! Вот дура-то я! Дура траханая!

И бросилась в прихожую.

"А, чего ж ты, коза, в чемодане-то шарилась! "- подумала я.

И тут меня осенило!

Чемодан! Там же эта её ужасная штука в пластиковой коробке хранилась! Так вот почему она так долго в душе плескалась!   Зачем же она тогда с верхнего этажа сегодня сбежала если жить без этого не может? Неужели, ради меня?   Так ведь, никто ко мне не приставал и непристойных предложений не делал!

С некоторой долей брезгливости я  представила как Тамара, кусая губы пытается ввести  уродливый искусственный фаллос в своё лоно, такое нежное и беззащитное... А, в это время, где-то там, наверху, здоровенные мужики бухают без зазрения совести. Козлы безрогие! А девчонка бедная мучается!

Мне сделалось нестерпимо жалко мою несчастную Томочку. Но, господи, чем же я могла помочь ей?

Тамара, совершенно счастливая,   вбежала в комнату размахивая пакетом. Её радость мгновенно передалась и мне:

-Показывай скорее!

Но, Тамара не торопилась. Бережно положив пакет на тумбочку она сначала  собрала валявшиеся на полу вещи а потом аккуратно перезаправила  постель.

А я всё это время внимательно наблюдала за ней.

Фигура у Тамары была несколько своеобразная.   Худенький верх с маленькой слабой грудью и хорошо развитый таз с округлыми крепкими бёдрами и пухлыми ягодицами. Создавалось впечатление, что собрали Тамару из двух совершенно разных половинок. Туловище выглядело много короче ног, а талия забралась куда-то под мышки. Но, при некоторой несуразности фигуры её облик вызывал умиление. По крайней мере, у меня. Во всяком случае смотреть на неё мне было приятно и радостно.

-Не томи! - взмолилась я. - Показывай скорее.

Тамара беспощадно вскрыла упаковку, расправляя встряхнула обновку и снова убежала в прихожую. К зеркалу. Я осталась терпеливо ждать. Наконец, не выдержала и гневно воскликнула:

- Эгоистка!

Тамара вошла в комнату. Она, прямо-таки, лучилась от счастья. Вокруг, будто, светлей даже сделалось.

Я в изумлении раскрыла рот.

Фантастика!

Куда подевалась моя милая немного нескладная девочка! Сейчас, передо мной стояла будто сошедшая с античных фресок юная гречанка. Бретельки ночнушки открывали по девичьи хрупкие плечи. Ткань на груди была собрана в оборки скрывая недостающие объёмы и предоставляя свободу для полёта фантазии. Из-под грудей  от узенького охватывающего пояска ткань спадала свободными складками. Подол  доходил едва ли до середины бёдер оставляя открытыми тугие ляжки, молодые коленки и сильные икры.

Не скрывая восторга я выдохнула:

- Богиня!

Томочка, смущаясь и ликуя, сияла на меня  счастливыми глазищами:

-Скажешь тоже...

- Отныне, - объявила я. - Я стану называть тебя, знаешь как? Деметрой, вот как!

- Почему, Деметрой?

- По телеку, одно время, рекламу крутили. Там красавицу , за которой все мужики увивались, так звали.

- Нужны они мне? - беззаботно хмыкнула Томочка и закружилась по комнате вальсируя.

Подол ночнушки, взметнувшись, разлетелся колоколом. У меня перед глазами замелькали чередуясь то начисто выбритый лобок то пышные ягодицы, то, опять, лобок, округлый  раздваивающийся на пухлые дольки.

- Уймись, егоза! - приструнила я  её отчего-то, вдруг, разволновавшись. - Это же, ночнушка а не бальное платье!

Томочка с разлёта плюхнулась на кровать и забрала ноги:

- Так, что ли?

-Уймись, говорю?

Но, Томочка не унималась. Она лежала задрав ноги и откровенно любовалась ими.

- А у меня ножки стройные?

- Стройные, стройные, спи...

-Тебе нравятся?

-  Успокойся, говорю...

Ноги Тамара опустила но успокоиться, видно, всё ещё не могла:

-А мне у тебя грудь нравится. Эх, мне бы такую!

- Уймёшься ли ты сегодня? Спи давай, а то завтрак проспим. А я уже и сейчас голодная!

- А я, так и нет!

-Ещё бы! Колбасу с ветчиной за обе щеки уплетала, только треск стоял!

- А ты чего терялась?

- Ждала когда чай подадут. С тортом!

- Чего ж не дождалась?

- Ты же сама меня увела. Кстати, как ты определила, что уходить пора?

- Как определила? - повторила Томочка и на секунду задумалась. - А как первая ласточка полетела, так и поняла, что  смываться пора.

- Какая ещё ласточка? - не поняла я.

- Такая ласточка! - Томочка ненадолго умолкла. - Помнишь, там молодая девка была? Под блонди крашеная... В розовом платьице в облипочку.

Я припомнила совсем молоденькую девушку с фигуркой как у куклы барби и таким же кукольным личиком. Хорошенькая такая девочка. Симпатичная. Правда, вела себя несколько развязно. Я бы даже сказала, вульгарно. Сидела нога на ногу сверкая ляжками и труселями из-под коротенького платьица. Смеялась громко и не всегда к месту. Выбирая закуску, тянулась через весь стол и хватала куски руками. Курить, то и дело, бегала. Причём, выбираясь из-за стола, каждый раз перешагивала через свободные стулья а то и через сидящих, хотя, могла запросто и обойти. В общем, всячески привлекала к себе внимание. Ну, и допривлекалась! Зацепилась туфльёй за что-то и завалилась. И ржала как лошадь долго барахтаясь под столом. Мужики, не слишком спешили помочь ей и вообще, как мне показалось, весь вечер недовольно косились в её сторону. Правильно Тамара сказала - мужики в санаторий едут водки попить, а бабы-дело третье. Подвернётся какая - хорошо, а нет так и не особо надо. Главное - чтобы водки хватило.

-Ну... она, потом, ушла... кажется...

-Ушла! - хмыкнула Томочка. - Повели! Сразу двое!

Выдержав паузу, добавила: - Догадываешься, куда повели и зачем?

Теперь уже я молчала какое-то время, переваривая услышанное:

- Ужас...

- И не торта ты там дождались бы с пирожными, - продолжала Томочка. - А тупого траха, где-нибудь в душевой или в сортире. И, хорошо если к раковине лицом поставили бы. А то, билась бы мордой в сливной бачёк!

- Ужас, какие страсти ты рассказываешь! - меня, даже, передёрнуло.

Томочка умолкла. Молчала и я.

Господи,   откуда она всё это знает? Неужели,   подобное самой  пришлось пережить? Тогда, понятно, почему она живому мужику вибратор предпочитает. Бедная, бедная девочка!

- Спишь? - тихо позвала я.

И в ответ услышала такое же тихое"нет".

- Я всё спросить хотела, - срывающимся от волнения голосом прошептала я. - Зачем тебе та штука? Ну, та, что в чемодане у тебя, в пластиковой коробке?

И, прикусила губу. Боже! Теперь Томочка подумает, что я рылась в её вещах...

Тома долго не отвечала... Я уже начала надеяться, что она уснула и не слышала моего вопроса.

Но, нет, не спала Тома. И вопрос  расслышала. А что молчала долго - ответ обдумывала. И, судя по изменившемуся голосу, дался он ей нелегко. Бедная, бедная моя девочка...

- Ты, Александра, в большом городе живёшь... А у нас городок маленький. Все друг друга знают. Особо не погуляешь.   Если с кем вечером просто по пути прошлась  - на утро сплетни летят, что чуть ли не живёшь с ним. Потому мужики от разведёнок как от чумы шарахаются. У мужиков свои понятия. Водку жрать да по пьяне к шалавам таскаться - нормально. А к порядочной женщине - боже упаси - ходок!   Ябун! Таких не уважают. А если женщина хоть раз на юга одна поехала или, вдвоём с подругой, - всё - на таких крест ставят. Это уже не просто шалавы, а шалавы с выгибоном. Это уже на всю жизнь клеймо. К таким и пьяными не поедут! Ну и бабы, те что поглупей едут лишь потрахаться всласть , а умные - мужичков подлавливать. Шибко не привередничают, хватают абы какого. А о принце заморском кто ж мечтать не позволяет? Одно другому не мешает...

- Значит, ты, ... заклеймёная?

- Не-е! - голос Тамары сделался более естественным. - Я же не на юга отправилась! Это на курорт ехать нельзя, а в санаторий - можно... Такой вот нюанс.

- Ну а ты зачем сюда приехала? - теперь уже голос изменился у меня.

Но, Тамара, кажется, этого не заметила.

-Ни за там и не за другим! - рассмеялась она. - Зачем мне мужики, если у меня в чемодане вон какой любовник притаился!

- И, что, хорошо с ним?

- Хочешь попробовать? - с готовостью отозвалась Тамара и вскочила с кровати.

-Бог с тобой! - воскликнула я в ужасе.

Но Тамарка уже ускакала в приходую и загрохотала там чемоданами.

Я лежала и кляла свой язык. И дёрнул  меня чёрт затеять разговор  этот!

Вошла Тамара:

- Двинься...

- С ума сошла! - проворчала я но, подвинулась.

Тамара села на край кровати, разложила принесённое:

- Дорогая вещь... Качественная... В Японии сделано...

- Тома!

Она осторожно раскрыла коробку, бернежно извлекла изделие.

Я ахнула пораженная его размерами. Как, вообще, можно принять в себя такое!

- Этот не самый большой, - пояснила Тамара догадавшись о моём беспокойстве. - Бывают и больше...

- Кошмар...

- Вот  смазка специальная, - инструктировала Тамара указывая на тюбик. - Надо смазать всё как следует...

- Тома!

Но она не обращала внимания на мои протестующие возгласы.

- Всё стерильно... Я его хорошо промыла... - ворковала Томочка.- Но, "презик" лучше надеть... В инструкции написано...

Она вскрыла упаковку и ловко раскатала латексный кружок на рабочей  части изделия :

- На!

От волнения у меня даже перед глазами поплыло:

- И... что мне?

- В гости к себе его пригласи...

Нет, конечно же, я не наивная дурочка, и примерно догадывалась как пользоваться этой штукой. Одно время я всерьёз подумывала преобрести нечто подобное, но так и не решилась дойти до магазина или заказать через интернет. И вот теперь я держала в руке самый настоящий дилдо и у меня появился шанс испробовать его в деле, узнать, так ли он хорош как его рекламируют. Дыхание сделалось прерывистым, сердце бешено колотилось. Но я всё ещё колебалась. Колебалась между соблазном поддаться искушению и боязнью совершить нечто запретное, предосудительное.

Тамара осторожно потянула край одеяла подталкивая меня к действию.

И всё же, здравый смысл или моя прирождённая трусливость  взяли верх.

Возвращая Тамаре принадлежавшую ей игрушку я решительно вытянула руку. Дилдо упруго качнулся. Но, Тамара, настаивая на своём, не менее решительно руку мою отстранила. Дилдо  качнулся снова. Я опять вытянула руку. Тамара ещё раз отстранила её. Дилдо раскачивался из стороны в сторону. Он будто раскланивался перед нами. Первой прыснула Тома. Хихикнула и я. Мы продолжали пихаться руками наблюдая за расшаркиваниями вежливого дилдо и заходясь в истеричном смехе.

- Забирай эту дылду! - хохоча до слёз я запустила в Тому шедевром японских дизайнеров.

Тамара извернулась ловя дорогую игрушку:

- Тихо, ты! Мужское достоинство чуть не уронили!

Она вскочила с кровати, приставила к выпяченному животу могучий фаллос и, грозно потрясая им, надвинулась на меня.

- Детка! Я покажу тебе небо в алмазах! - пробасила она.

Я вжалась в стену и замахала руками:

-Фу-фу-фу!!!

Всё ещё давась от смеха она аккуратно всё собрала и положила на тумбочку.

Я взбила подушку, расправила сбившуюся простынь:

- Ложись уже, хохотушка...

Томочка вздохнула переводя дух и отправилась на свою половину.   Щёлкнул выключатель. В комнате воцарилась непроглядная тьма. И тут я услышала торопливое шлёпанье босых ног.   А в следующее мгновение, юркнув под одеяло, Томочка уже прижималась ко мне. Вся такая холодная...

- Лягуха, - нежно прошептала я, обнимая её. - Голышом бегаешь, да ещё босая...

Томочка уткнулась носом мне в шею и тихонько сопела.

– Ты такая тёплая, - прошептала она. - И, сладкая...

Она чмокнула меня в щёку и опять уткнулась в шею. Я обняла её крепче.

Томочка снова меня чмокнула. Потом ещё и ещё.

- Спи,- прошептала я и повернула голову поцеловать её. Видимо, она собиралась сделать то же  самое. Вместо щеки я наткнулась губами на её губы.

Тома ойкнула.

Я попыталась поцеловать её ещё раз. Теперь уже в лоб. Но снова наткнулась на губы.

- Томка! Спи  давай! - незлобливо  проворчала я. - Мы так никогда не заснём!

- Не хочу спать, -  как маленькая закапризничала Томочка.

- Так! - я добавила голосу строгости. - Поворачивайся ко мне попой и спи!

- Злюка! - Томочка повернулась на другой бок.

"Господи! Какая же она славная!" -  подумала я прижимая её к себе.

Томочка уже согрелась и  теперь я чувствовала жар исходящий от её тела. Видимо, короткая её ночнушка задралась и попка её приятно согревала мне живот. Пристраивая руку я сунула ладонь ей между жарких ляжек и, мечтая чтобы это счастливое мгновение длилось вечно,   умиротворённая заснула.