Томочка 5

- Томка, завтрак проспали! - всполошилась я.

- Ну и чё! - беззаботно потянулась Томочка. - Кафешка работает...

Я откинула одеяло намереваясь бежать в туалет, но Томочка меня удержала:

- Давай полежим ещё немножко, понежимся...

- Писать хочу...

Томка сунула мне к ногам ладошку сложенную лодочкой: - Пись - пись- пись...

Я, даже, взвизгнула от такого огалтелого подстрекательства и бросилась в туалет.

Пока нужду справляла да в порядок себя приводила, Томочка успела прибрать в комнате. Так что, мне осталось только накраситься да дождаться пока Тома  собирётся сама.

Уже сидя в кафе увидели как мужички с "десятого" вышли провожать отъезжающих. Многие из них вид имели, мягко говоря, непрезентабельный. Сразу видно, хорошо вчера погуляли... Был там и Андрей со своим другом Борисом. Они проводили дружбанов и, раскланявшись с нами издали, вернулись к лифту.

- Даже, не подошли! - прокомментировала я.

- Тебе нравится запах перегара? - усмехнулась Тамара. - Пойти, что ли, водки купить...

- Кстати, можно по магазинам прошвырнуться, с местными достопримечательностями ознакомиться, - предложила я.

Из окна нашего номера видны были купола собора, возвышавшиеся над верхушками деревьев.

- Например, в церковь сходить! - подхватила мою  идею Тамара.

Я глянула на неё не поняв, серьёзно она говорит или шутит.

Тамара пристально смотрела на меня. Так пристально, что я не выдержала и отвела взгляд.

С утра мне было как-то не по себе. Будто, совесть мучала...

Кажется, Тамара почувствовала моё настроение. Она сосредоточенно перемешивала остывающий кофе и молчала.

- Только, рано нам ещё о душе думать, - наконец, произнесла она в задумчивости. - Не такие уж мы и грешницы...

Она отодвинула недопитый кофе:

-Что-то, аппетита нет...

- Можно, просто погулять...

Тамара поднялась:

- Пойду лягу. Голова разболелась. Наверное, после вчерашнего... А ты, сходи... Помолись богу... За нас обоих...

Я смотрела как Тамара уходит и сердце моё разрывалось...

В номер я входила чуть жива.

Тамара лежала на кровати не раздевшись, отвернувшись к стене. Я присела на краешек стула...   Сидела едва дыша... Время остановилось...

- Иди сюда, - позвала Тома.

Я пересела к ней на кровать. Положила руку ей на голову. Стала гладить.

- Знаешь, - сказала Тамара не поворачиваясь. - Когда я была маленькая, мы жили в собственном доме. Дом был большой. Хозяйство. Скотина. Папашка на заводе вкалывал. Ну и, пил. Не так чтобы очень,   но, выпивал. Мать по хозяйству хлопотала. Она у меня хозяйственная. Всегда всё постирано, выглажено, в доме - чистота, порядок. Только... не ласковая...

Кажется, Тамара тихонько плакала.

Бедная моя девочка...

Я прилегла к ней, прижала к себе...

А Тамара продолжала:

- Не помню я, чтобы она когда-нибудь, вот так вот, обнимала меня...

Тамара повернулась ко мне, уткнулась лицом в шею:

- Ты, хорошая... добрая... От тебя всегда так вкусно пахнет... Так бы и лежала с тобой в обнимочку...

Тут уже и я не выдержала. Слезу пустила.

Тамара приподнялась на локте:

- Ты плачешь?

Она вытирала мне слёзы, целовала в глаза и в лоб, прижималась щекой. И, приговаривала:

- Сашенька ты, Сашенька.... Сашуля -Сашулечка...

Потом, снова уткнулась мне в шею и затихла.

Я, тоже, начала дремать.

Томара приподнялась на локте и заглянула мне в лицо:

- А на танцы мы, всё-равно, пойдём! И мужиков снимем! А уж потом и свечку можно будет пойти поставить...

***

Всё случилось так как и предрекала Тамара. И на танцы пошли и мужичков подцепили...

Это оказались Андрей с Борисом, наши знакомцы с девятого, что было, в общем-то, вполне предсказуемо. Они нас уже и сами давно поджидали... И, конечно же, после танцев в бар повели. Бар - то же самое кафе, в которое мы днём ходили с той лишь разницей, что вечером здесь освещения поменьше да алкоголя побольше. Вообще-то, бар до двадцати трёх  работал, но закрывался, как правило, на полчаса а то и на час позже. Когда мы вошли туда, вернее, втиснулись, мест свободных не было. Ни сидячих -за столиками, ни стоячих - у барной стойки. Но Борис подошёл к одному из столиков, за которым восседала сугубо мужская компания, и поздоровавшись с каждым в отдельности, коротко о чём-то с ними переговорил. Разговора я не слышала. До меня долетела лишь последняя фраза: "За нами не заржавеет". После чего мужички встали, и не просто встали а ещё и стулья попридержали чтобы, пока мы сквоь толпу пробирались, никто другой места не занял.

Тамара толкнула меня в бок:

- Вот она, мужская солидарность! Войди сюда супружеская пара - хрен бы кто место уступил, а как увидели, что мужики тёлок кадрят - без базара ушли, да ещё приятно время провести пожелали! Я же говорю, все мужики одинаковые!

Ох, Тамарка! Язык - помело! От её слов настроение у меня в миг испортилось. Виду я, конечно, не подавала и даже умудрялась улыбаться, хотя в общем разговоре участия и не принимала ссылаясь на то что из-за шума вокруг ничего не слышу. Но, перемена в моём настроении от Тамары не ускользнула. Улучив момент, она толкнула меня под столом и поманила к себе. Я наклонилась к ней и она прошептала мне на ухо:

- Расслабься! Всё будет хорошо, поверь мне. Нормальные мужики! Не потащили в номер - в бар пригласили!

Просидели  мы до закрытия. Ну а потом, кавалеры наши, нас, естественно, в гости к себе пригласили. Оказывется, жили они прямо над нами. У нас был номер "811", а у них "911"-соответственно .

-  Ну, прямо, телефон спасения! - посмеялась Тамара.

Мужички приготовились заранее. Стол - две прикроватные тумбочки, составленные вместе- был уже накрыт. Бутылка шапанского и коньяк. Судя по этикеткам дорогущие.

- Видала как ценят!   - шепнула мне Тамара. - Франция! Ё - моё, ещё и цветы!

Две шикарные розы, одна белая другая бордовая, стояли в казённой вазе. У нас в номере точь в точь такая же была. "Белая - для Тамары, - подумала я. - Потому что, русоволосая она. Ну а бордовая, стало быть, мне, как брюнетке. Ненавижу бордовые!"

А вот с посудой кавалеры наши опростоволосились - пластиковые стаканчики и одноразовые тарелки. Да и с закуской не продумали - лимон да пара конфет. Не густо.

Тамарка с Борисом плюхнулись на кровать а я и Андрей, как короли, на стульях расселись.

Только, вот, королевой я себя не чувствовала... И всё ждала когда Тамара знак подаст... Не дождалась. Зато, услышала:

- Пойдём к тебе?

Я очнулась как от забытья.

Андрей протягивал мне розу. Цветом я ошиблась - белая предназначалась мне.

- Ключ у Томы, - брякнула я.

Я уже тогда плохо соображала, хотя,   весь вечер почти не пила, так только, пригубливала.

Андрей с товарищем своим обменялись многозначительными взглядами. Борис шепнул Томе что-то на ухо. Тома с готовностью поднялась и пошла к  выходу. Борис, зажав цветок в зубах - следом. Андрей пошёл закрыть за ними дверь а  я подошла к окну.

Купола собора подсвеченные снизу, будто висели в тёмном небе.

"Господи, спаси и  помилуй... сотвори чудо." - шептала я. Даже не услышала как он подошёл сзади:

- Всё в порядке?

Я кивнула.

- Может, выпьешь?

Я молча покачала головой. Молча повернулась. Попала в такие же молчаливые объятия.   Руки его шарили по моей спине отыскивая молнию на платье.

-Я сама...

Он отстранился удивлённый и обрадованный. Наверное, подумал, что я устрою ему стриптиз. Я быстро разделась и шагнула к кровати содрогаясь от мысли, что придётся ложиться голым телом на чужие несвежие простыни. Он услужливо откинул  одеяло. Новенькая ещё хранившая на себе заглаженные складки простынь источала лёгкий цветочный аромат.

Он молча наблюдал как я укладываюсь, как старательно натягиваю до самого подбородка одеяло.

Я лежала устремив невидящий взгляд в потолок, а он стоял надомной, сосредоточенно о чём-то размышляя. Наверное, прежде чем лечь я должна была сходить в душ. Но, в тот момент я думала совсем о другом. "Госоди! Что я здесь делаю? Зачем? Зачем мне это? Тома, Томочка, где  ты?   Спаси меня, дай знак"...

Он стал раздеваться. Неспешно, аккуратно развешивая одежду на спинке стула.

- Поможешь? - услышала я.

Он стоял совершенно голый и протягивал мне какой-то пакетик. Я взяла его и, чтобы лучше рассмотреть повернула к свету ночника.   "Экстра ларж" - прочитала я и только тогда до меня дошло - он хочет чтобы я помогла ему надеть презерватив.   Видимо, он всё прочитал на  моём лице - печально вздохнув, отобрал пакетик и присел на край кровати. Он долго копошился и, наконец, облегчённо перевёл дух:

- Оказывается, это не так просто...

Он откинул одеяло и лёг рядом облокотясь на одну руку и положив другую мне на грудь.

По-началу, когда он легко массировал мне сосок подушечкой большого пальца мне, даже, вроде бы приятно стало. Но, потом, когда припал к нему губами а руку переместил на низ живота, всё куда-то улетучилось, не взирая на его явно огромный  опыт и не меньшее желание доставить удовольствие своей партнёрше.

В тот момент, о том что происходит я думала, как бы, от третьего лица, никак не ассоциируя себя с той женщиной, что лежала на чужой кровати с совершенно посторонним мужчиной. И только боль, вызванная его попыткой проникнуть в меня вернула меня к действительности. Он поднёс ладонь к лицу, смачно сплюнул и обмазал меня своей слюной. Я едва не содрогнулась от отвращения. А в следующее  мгновение в меня словно кол вонзили. Я попыталась отстраниться, но он крепко держал меня за ноги. Мне не оставалось ничего кроме как терпеливо ждать  и молить бога чтобы всё закончилось как можно скорее. Но, в тот вечер господь не желал внимать моим молитвам. В какой-то момент  мне показалось что мои мучения закончились. Но, как выяснилось, заминка была вызвана лишь тем, что ему снова пришлось воспользоваться слюной. А во мне уже пылал огонь. И, вовсе не огонь страсти. Я издала стон. Стон боли.

Он остановился и я, воспользовавшись моментом освободилась от его присутствия.

-Что с тобой?

Я молчала.

- Может, всё-таки, выпьешь?

Я кивнула.

Он встал, налил с пол-стакана, протянул мне. Я выпила. Одним махом. Кажется, то был коньяк.

Он подал мне дольку лимона. Значит, точно - коньяк. От закуски я отказалась. Посидела приходя в себя. Он молча ждал. Наверное, ждал когда алкоголь подействует...

- Может, ротиком? - предложил он.

В ответ я повалилась на спину. Но, он предпочёл поставить меня на колени. И, я снова услышала жуткий звук плевка...

Когда в очередной раз он вынужден был остановиться я, не в силах более выдерживать, завалилась на бок.

-Извини,- простонала я.- Наверное, я просто не готова ко всему этому...

- Понимаю, - сказал он. - Решила отомстить мужу, но переступить через себя так и не смогла?

- Можно, я пойду?

Он не ответил -  был занят тем, что пытался "разоблачиться".

Я сунула ноги в туфли, натянула платье прямо на голое тело и похватав остальное, бросилась к выходу.

- Я провожу,- послышалось сзади.

Я лихорадочно дёргала  дверную ручку, но дверь не открывалась.

-Стой! - велен он.

Я замерла.

Он подошёл сзади. Застегнул мне платье:

- Может, всё-таки, проводить?

- Нет-нет, не надо, - лепетала я. - Давай, в следующий раз.

Он усмехнулся, как мне показалась, с некоторой  долей сожаления:

- Очень был бы этому рад. Но, боюсь, второй раз на подобный подвиг ты вдохновишься ещё не скоро...

Он открыл дверь и я выскочила из номера.

Лифтом воспользоваться я не рискнула опасаясь что в таком состоянии могу уехать куда-нибудь не туда. Спускалась по лестнице. Слава богу, навстречу никто не попался. Представляю, что бы обо мне подумали - пьяная баба в платье на голое тело и с нижним бельём под мышкой!

В свой номер я не попала. Дверь оказалась запертой. Стучаться не стала. Не все же такие дуры как я! У кого-то, всё "тиньтиль-виньтиль". Господи, ну и словечек я нахваталась! Я стояла в фойе у окна, положив скомканные вещи на подоконник и навалившись на них грудью. Алкоголь, наконец, начал действтвать. Я, прямо-таки чувствовала как с каждой минутой пьянею всё больше, а слёзы мои становятся всё крупнее. Я плакала о себе, о своей незавидной доле, обо всех женщинах  на свете, а, особенно, о Томочке. Господи, неужели, сейчас, в эту самую минуту, точно так же истязают и мою Томочку! По щекам уже целые горошины катились. Бедная, бедная моя девочка! И, тут, меня пронзила страшная догадка, а что если она вовсе не бедная? Что если, пока я тут убиваюсь о её несчастной судьбе, она, там, извивается в корчах оргазма задыхаясь в сладострастных стонах и иступлённо взывая: "О, Майн гот! Даст ист фантастиш! Ещё! Ещё!!"

Размазывая слёзы я ринулась к своему номеру. В конце-концов, я банально хочу в туалет!

Я забарабанила в дверь.

Послышался встревоженный тамаркин голос:

- Александра, ты, что ли?

Мне хотелось закричать: "Открывай шалава! Я знаю, что ты там! Убью обоих!"

К тому времени я уже окончательно опьянела! Хотя, нет! Когда щёлкнул замок двери соседнего номера я пулей вылетела обратно в фойе.

Как только Борис появился в коридоре, я опрометью бросилась "домой" , как бык низко наклонив голову и прижимая к груди шмотки, готовая всё смести на своём пути.

- Ох, извините, мы с Томочкой совсем заболтались и не заметили как пролетело время! - оправдывался Борис. Но слушать его бред мне было недосуг. У меня появились дела и поважнее.   К тому же, я всё никак не могла попасть в дверной проём.

- Что, случилось, Александра! - не на шутку встревожилась  Тамара увидев меня.

Я оттолкнула её и бросилась в душевую. Я едва успела подскочить к раковине как меня стошнило. Потом ещё и ещё.   Меня рвало. Меня выворачивало на изнанку. Тома стояла сзади приготовив полотенце.

- Пошла прочь, шалава! - ревела я. - Видеть тебя не хочу! Шалава! Без живого х*ра жить не можешь! Мало тебе самотыка!

- Саша! - пыталась урезонить меня Тамара. - Что ты такое говоришь!

Она схватила меня за голову, наклонила к раковине, принялась обмывать мне лицо.

- Глупая! Ну, какая же ты у меня глупая! - приговаривала она.- С чего взяла? Не было у нас ничего! Не было! Вон, посмотри, платье испачкала. Снимай, застирать надо...

Она раздела  меня и  запихнула в душевую кабину.

- Холодно! - капризничала  я . - Вода холодная! Горячую дай!

Тамара сжалившись надо мной, сделала воду чуть теплее:

-Отмокай, пивунья! А я, пока, платье застираю...

И всё бубнила:

- Надо же такое придумать...

Выведя меня из душа, обтёрла насухо, уложила в кровать:

-Спи...