Мария42

Глава 42. В ресторане.

Кино было старое и не интересное. Ресторан оказался столовой, в котором только иначе поставили столы. Музыкальный аппарат в нём был испорчен. Танцевали под плохо слышный проигрыватель. Правда, было много молодых офицеров, которые наперебой приглашали даже молоденьких официанток. Сергею всё это не нравилось. Они пошептались с Папой и пошли к администратору. Через некоторое время тот подвёл их к музыкальному аппарату и открыл стенку. Все трое долго смотрели внутрь.

Вдруг кто-то взял гармошку и от души растянул мехи. Сначала заиграл «Камаринскую». Так как никто из местных не вышел в круг, Мария постеснялась. Но когда заиграли русскую, она не выдержала и с выходом выплыла на средину, гордо подняв подбородок. Что-то ни одна частушка не лезла в голову. Запела первую попавшуюся. После первой строчки поняла, что слишком круто для начала, но останавливаться тоже было неловко.

-- Я не лягу под машину,

Под резиновый баллон,

Лучше лягу под шофёра,

Пусть порадуется он!

Зал грохнул таким смехом, что задрожали бокалы на стойке бара. Тут же выскочили два офицера и спели свои залихватские частушки. И понесло. Частушки сами выходили с языка. Она даже не помнила, только что сочинила, или уже когда-то пела. Только что начала частушку, как все затихли. Но назло всем допела её до конца, завершив её подобающей для такого куплета дробью, хотя поняла, что гармонь уже не играет. Огляделась. Все офицеры вытянулись и смотрел на вход. Там стоял командир части с бухгалтером под ручку и, не мигая, смотрел на Марию.

-- Начальника ГОК ко мне!

-- Отсутствует, товарищ полковник!

-- Тогда худрука!

-- Отсутствует, товарищ полковник!

-- Дежурного!

-- Лейтенант Цыпко, дежурный по гарнизону, товарищ полковник.

-- Найти худрука и живого или мёртвого привести сюда!

-- Есть, живого или мёртвого!

-- Веселитесь, товарищи!

Словно по его команде в музыкальном аппарате что-то бабахнуло, оттуда вырвался клуб дыма и отскочивший Сергей. Из аппарата пошла мелодия. Это был шейк, тогда входивший в моду. Почти все присутствующие закрутили колени. На одних можно было только любоваться, на других только ужасаться. К Марии подскочил один из офицеров и закрутил перед ней коленями. Шейк Мария не любила и танцевать отказалась. Сергей закрыл аппарат. Она взяла его под руку.

-- Молодой человек. Вам приказано явиться к полковнику.

-- Где он?

-- В кабинке. Он не любит ждать, поспешите.

Сергей с Марией прошли в туалетную комнату. Сергей отмыл грязные руки, лицо. Пятна на рубашке частично стряхнули, остальные пришлось оставить – полковник не любит ждать.

Когда Сергей пришёл в кабинку полковника, зал танцевал «Маленьких утят». Танцевать вышли даже некоторые официантки. Мария так и шла рядом с Сергеем, чтобы не привязался какой-нибудь офицер. Увидев Марию, бухгалтер прошептала что-то полковнику на ухо. Тот раздражённо повёл усом.

-- Вы починили аппарат?

-- Я.

-- Не я, а так точно!

-- Я не военный, не служил ещё.

-- Как так? Сколько Вам лет?

-- 23.

(Вот ведь врёт!)

-- Всё ещё впереди.

-- Нет! У меня двое детей. Двойняшки. И усыновлённая девочка трёх лет. Не призывной я.

-- Эх! Не люблю иметь дело с гражданскими! А что здесь делаете?

-- Военная тайна! Я подписку давал.

-- Хорошо! Тогда так. В какую трубу играть приехали? Пароль – Тишка.

-- В один дробь пять.

-- Так это Ваша труба сегодня на «отлично» сыграла? И какую скрипку Вы там играли?

-- Главную. На электрооргане. Дирижёр я.

-- Да ну! Тогда понятно, почему и здесь трубы заиграли. И когда следующий концерт?

-- Сказали после восьмого выступления.

-- Значит, в следующую среду? А она Вам кто?

-- Жена!

-- Да ну!

Это уже сказали в два голоса с женой.

-- Не против к нашей компании присоединиться? Официант! Два прибора сюда! Что выпить желаете?

-- Я не пью. Ей водки.

-- Наши вкусы совпадают! Мне тут ещё один штатский нашёптывает, что не успела Ваша жена в бухгалтерию зайти, как у главного бухгалтера голова закружилась. Это она была?

-- Не знаю. Я же на концерте был. А у неё командировка без назначения работы.

-- Значит, она самая. Давайте-ка выпьем за знакомство! Молодой человек! Вы не против, если я Вашу жену танцевать приглашу?

-- Я не против, если она желает.

-- О, как! Милая! Можно Вас пригласить?

Мария сделала книксен, как учили в детдоме. У полковник округлились глаза Игрался вальс-фокстрот. Мария немного забыла, как его правильно танцевать, но по движениям полковника скоро вспомнила и полетела с ним в танце. Он, чувствуется, танцевал когда-то хорошо, но, видимо, редко.

-- Как Вы здорово танцуете! Давно таких дам не кружил.

-- Да и у Вас чувствуется прежний опыт.

-- Редко кто умеет его так танцевать. У меня американская школа. А у Вас, похоже, европейская.

-- Нам не говорили, какая. Просто научили.

-- Вас на долго к нам командировали?

-- На две недели. Какие-то схемы управления обкатать.

-- Здесь не говорите такое вслух. Это тайна военная.

-- Ха! У нас весь город про эту схему говорит, а Вы говорите тайна.

-- У нас так принято: всё, что американцы уже знают, наши люди знать не должны. Неприятности быть могут. Сколько Вам лет?

-- У женщин не принято такие вещи спрашивать. Если захотите узнать, загляните в личное дело.

-- А для чего? Разве сейчас узнать нельзя? Или это военная тайна?

-- Тут гражданская тайна.

-- Ой, ну не томите! Я ведь могу приказать прямо сейчас принести личное дело. Для чего эти игрушки.

-- 43.

-- А мужу?

-- 21.

-- Не может быть! Вы так молодо и свежо выглядите…! Моей жене только сорок, а посмотрите на неё! Пугало!

-- Меня муж так бережёт.

-- Значит, я свою не берёг? Хотя, вы, наверно, правы. Не до того было.

-- А моему было то того? За три года институт кончил. Ещё работал и учился. Не успел диплом получить, а его уже начальником КБ завода. Студенческое КБ организовал, три авторских свидетельства получил. А на руках двое малышей и я в придачу. Думаете, легко ему было?

-- Вас как звать? Так вот Машенька! Все обвинения признаю! Наверно, упустил что-то. Но ведь и ей нельзя было так распускаться.

-- У неё конституция такая. С ней знаете, как трудно бороться?

-- С Вами спорить трудно.

Музыка давно кончилась. Аппарат выбирал следующую. А Мария с полковником шли с другого конца зала и всё ещё беседовали.

Когда пришли в кабинку, полковник галантно поцеловал Марии ручку и подвинул стул. Настоящий полковник!

Марию тут же наперебой стали приглашать офицеры на танец. Она танцевал не со всеми. Каждый раз ждала разрешения мужа. Он не отказывал А сам о чём-то увлечённо беседовал с полковником. Казалось, он совсем не следил за ней. Зато полковник просто не спускал с неё глаз. В этот раз пригласил какой-то неприятный молодой офицер, похоже, какой-то кавказец, который всё время пытался прижать её поближе, так, чтобы касаться её грудей. Она часто ощущала его колено у себя в паху. Командир позвал одного из офицеров и что-то ему сказал. Тот ушёл.

Ещё не кончилась мелодия автомата, как на средине зала поставили стул и посадили военного с гармонью. Тот опять растянул мехи. Заиграл что-то медленное и не совсем понятное. Оказывается, это было вступление к Цыганочке. Вывернувшись из цепких липучих рук кавалера, она вместо платка растянула в стороны свои волосы и начала выход. Кто-то отключил автомат. Все уставились на Марию. Она, как настоящая цыганка начала медленный, всё ускоряющийся шаг. Кто-то подал скатерть, похожую на шаль. Мелодия ускорялась. Мария начала притоптывать, всё больше переходя на пляс. Скатерть, сложенная по углам очень удачно имитировала цыганскую шаль. Вдруг она увидела перед собой полковника, танцующего партию цыгана. Начался цыганский перепляс. Полковник выдавал такие коленца, что Мария начала думать, что он выходец из настоящих цыган. Изо всех сил она вспоминала какие-то па из партии цыганки. А когда по-цыгански выгнулась и затрясла грудью, ей под ноги просто бросились несколько молодых офицеров. Каждый старался переплюнуть соперника и притянуть её внимание к себе. Кто-то пел цыганские частушки. Вдруг гармонь замолкла. Танцевавшие офицеры, в том числе и полковник, почтительно склонились перед ней. Но только полковник подал ей руку. Она, как и подобает в таких случаях, высокомерно вложила в его ладонь свою и пошла с ним к кабинке. Оба задыхались, но оба были довольны танцем.

-- Вы уж извините, нам пора! Володя давно мечтал станцевать настоящую Цыганочку. Это была настоящая?

-- Маша! Вы не цыганка?

-- Увы!

-- А пусть и не настоящая, но даже лучше, чем настоящая. Первый раз отдохнул от души.

-- Нам тоже пора. Завтра мужу надо ноты править.

-- Слушай, Серёжа! У тебя не жена, а клад! Она хоть под что подстроится. Хоть под русскую плясовую, хоть под цыганочку, хоть под военную тайну.

-- Плохих не берём, а хороших не отдаём. Мы тоже уходим с вами.