2. 7. Глава 6. Ход черных. Драма и комедия

Глава 6. Ход черных.

Драма и комедия.

Наташа вышла. Сергей остался сидеть на диване в каком-то оцепенении. На душе было мерзко. Как будто обманул кого-то или совершил иную пакость. Так ведь напротив. Не солгал. Просто промолчал. Отчего же так все обернулось?

Сергей понял, что, вспылив при очередном упоминании слова «тест», пробил какую-то стену в их отношениях. Сущностное, то, что Наташа всю дорогу прятала, прорвалось наружу.

«Я у твоих ног.

Спасибо не говори…»

Пошлая, в сущности, песня, но в ней о том же. О Женщине, желающей опуститься перед Возлюбленным на колени. Пошлый, в своей демонстративности,   символический жест подчинения.

«Я твоя».

А что за ним? А все. Или ничего. Это как посмотреть.

Женщина, встающая на колени перед мужчиной и снимающая с него штаны, вовсе не обязательно желает сделать миньет своему возлюбленному. Возможно, она просто хочет взять зубами за яйца того, кто имел неосторожность ее оскорбить...

Сергей когда-то смотрел в тематическом видео ролик о том, как женщина выполняет это интимное упражнение в отношении мужчины, который при этом стегает ее ротанговой тростью. Сергей поражался то безрассудству мужика, не испугавшегося, что дама чисто рефлекторно может резко сжать челюсти, то нежности и терпению дамы, которая легким движением может покончить с источником боли.

Здесь та же история. Покорность это палка о двух концах, как ни пошло это звучит. Иногда кажущейся покорностью Женщина может добиться большего, чем нытьем и скандалами. Впрочем, в реальности все эти, и многие другие средства воздействия на мужчин, женщины  использовали и используют то попеременно, то все сразу.

И в тоже время, Сергей верил Наташе. Все было искренне.

Наташа вернулась с подносом.

Стеклянный чайник с красиво раскрывшимся при заваривании «чайным цветком». Маленькие чашечки. Блюдечки с медом. Лаконично и эстетично.

- Великолепно, – Сергей оценил стиль. - Изысканно и благородно.

- Считайте это символической «чайной церемонией», - с какой-то горечью отозвалась Наташа. – Обрядом для умиротворения чувств, достижения вселенской гармонии и прочей всякой фигни…

- Ты обиделась, – сказал Сергей.

- Да, - не стала  отрицать Наташа. - Знаете, иногда очень хочется побыть дурой, и тупо переспать с Вами, с  мужиком, которого хочу. Безо всяких «Любовей». А приходится корчить из себя эстетку и интеллектуалку. Произносить умные словеса… Хотя, кажется, что может быть проще… 

- Мы не «на ты»? – спросил Сергей.

- Мы «никак», - отозвалась Наташа. –  Сергей Петрович, я буду  говорить грубо. Я не знаю, что мне делать. Я хочу завалить Вас и заласкать. И не могу этого сделать. Потому, что это разрушит все, чего я добиваюсь.

- Почему?

- Потому, что Вы не вправе поддаваться моей агрессии. Я знаю, что Вы хотите того же, что и я. И Вы, именно Вы, откуда-то знаете, что сейчас нельзя. Запрет. Табу. Причем, запрет именно для Вас, не для меня.

- И что нам делать?

- Ждать. Я подумала, что мы должны говорить друг другу «Вы» до тех пор, пока оба не поймем, что Вы приняли Решение. И вот тогда мы будем «на ты», и сможем позволить себе интим без ограничений. И уж поверьте, я извернусь телесами, чтобы Вас ублажить.

- Вы решительны! – восхитился Сергей.

Наташа взяла его руку и молча коснулась ее губами. Потом тихо сказала:  

- Главное, что вы остались. А значит, Решение будет принято. Ничего, я подожду.

Они допили чай. Наташа все время была как на взводе. Сергей с тревогой глядел на нее. У его собеседницы явно были «планы на вечер», в которых ему отводилась главная роль. Оставалось узнать содержание спектакля.

Наконец Наташа решилась.

- Сергей Петрович! Мы не можем позволить себе интим. Но что-то другое, я считаю, будет вполне допустимо.

- Что именно? – спросил Сергей.

- Розги, – коротко ответила Наташа. – Мне будет полезно поучение от Благородного Повелителя.

- Вы не боитесь? – Сергей, в принципе, этого ждал, поскольку намеков на готовность принять от него боль, Наташа сделала ему предостаточно. – Вы ведь знате о моих наклонностях. Я не откажусь получить удовольствие от Ваших страданий.

- Не боюсь, - сказала Наташа. – Я жду этого. И готова совместить «приятное» для Вас с «полезным» для меня. Сегодня Вы назвали меня «шизанутой мазохисткой». Давайте проверим, достойна ли я этого «высокого» звания. Я хочу продемонстрировать Вам свою покорность и доказать готовность доставить Вам те наслаждения, которые Вам по-настоящему нужны. Кроме того, за этот день я крепко Вас достала. Так что, будем считать порку возмездием за мое дурное поведение.

- Я не откажусь, - ответил Сергей, -  но только при условии, что количество ударов, их силу и обстоятельства наказания я буду определять для Вас сам.

- Извольте, - церемонно заявила Наташа, - я готова принять Вашу Власть и призываю Вас не церемониться со мной. Через час я жду Вас в спальне. Увы, для боли, а не для интима.

Сергей удалился в кабинет, и все время до указанного часа места себе не находил. Он понимал, что это ловушка, что Наташа, скорее всего, устроит какой-нибудь фортель, для его соблазнения. Но отказываться от возможности высечь свою прекрасную похитительницу не собирался.  

В указанное время, Сергей оказался на пороге Наташиной спальни. Дверь была закрыта, но он не стал стучать, а просто тихо повернул ручку и вошел.

Первое, что бросилось в глаза, это расстеленная постель. Постель была, как говорится, «не пуста», а «заполнена» хозяйкой спальни.

На столике при кровати красовалась бутылка шампанского в запотевшем серебряном ведерке,   рядом два бокала. Ну, и на полу стояла изящная ваза, в которой вымачивались прутья.  

Ну что же, примерно этого он и ожидал.

И Сергей шагнул к постели, где его уже ждала Наташа.

Она лежала, укрывшись тонкой простыней, сквозь которую проступали контуры ее обнаженного тела. Здесь все было ясно. Наташа, придя в возбуждение от их разговоров, добивалась того, чтобы он все-таки принял Решение. И это Решение должно было быть принято на ее условиях. По ее инициативе. В ее постели.

Нет.

Так не пойдет.

Да, она ему не безразлична.

Больше того, он понял, что уже готов принять Решение.

Он возьмет ее.

Женится на ней.

Но не раньше, чем она подчинится его воле.

А сейчас он ясно видел, что его избранница всего лишь имитирует покорность. И если он поддастся спровоцированному Женщиной всплеску чувств, она сразу почувствует удовлетворение своего желания и, скорее всего, испытает резкое охлаждение к предмету своей страсти. И все. Дальше начнется распад психологической связи. Ибо наивысшая точка будет пройдена. А тот, кого она считала Благородным Повелителем, будет побежден ее кажущейся покорностью.

А теперь уже он сам не желал ее терять.

И, пройдя путь от растерянности и раздражения в отношении сильной Женщины, через интерес к ее Личности и искреннее восхищение отдельными ее проявлениями, к желанию обладать ею и готовности принять ее со всеми «глюками и тараканами», Сергей Петрович Зорин принял Решение.

- Сударыня! – произнес он. - Я вижу, Вы возлежите в обнаженном виде. В готовности продемонстрировать мне свою покорность.

Судорожно сглотнув, Наташа кивнула.

- Что же, давайте проверим.

Сергей открыл бутылку шампанского. От хлопка Наташа вздрогнула и натянула почти прозрачную простыню до подбородка. После этого, Сергей резким движением, веером вышвырнул-выплеснул лед с водой из серебряного ведерка. Кубики с грохотом прокатились по полу. Наташа вся сжалась.

Сергей вылил содержимое бутылки в ведерко. Потом вынул из стоявшей около кровати вазы прут. Взмахнул им со свистом в воздухе. Глаза Наташи с ужасом наблюдали за подготовкой к неизбежной экзекуции. В безжалостной жестокости своего избранника она не сомневалась. Но ни звать на помощь, ни просить пощады не собиралась, считая предстоящую боль неизбежной платой за счастье.

- Вы приготовили розги в расчете на то, что я пожелаю Вас отстегать за вполне достойное такого наказания поведение.

Наташа кивнула.

- Вы правы. Вас стоит высечь. И я это сделаю. Ввиду романтичности момента, я решил приготовить Вам особо изысканное блюдо. Розги в шампанском.

С этими словами Сергей, чисто символически, погрузил кончик прута в ведерко.

Смесь страха и вожделения на лице Наташи была столь удивительна, что Сергей поневоле залюбовался отражениями ее переживаний, сделав многозначительную паузу в своей обвинительной речи. И, через несколько секунд, продолжил.

- Но Вы ведь не собирались остановиться только на сечении, ведь так? Вы собирались, в тот момент, когда я буду возбужден от нанесения Вам ударов, перевернуться и раздвинуть ноги. Или приподняться так, чтобы я мог воспользоваться Вами с задней позиции.

Наташа в ужасе кивнула.

- Что же, хороший вариант, - одобрил Сергей. - Одна проблема. Все вышесказанное можно реализовать только при условии, что секущий имеет моральное право видеть Вас обнаженной. И располагать Вами, как сочтет нужным. А для этого я должен быть либо Вашим законным Мужем, либо Женихом, либо признанным Вами Любовником. В первом случае мне нужен штамп в паспорте. Его, увы, нет. Во втором случае, необходимо, чтобы я официально сделал Вам предложение, а Вы бы его безоговорочно приняли. Такого пока (Сергей намеренно выделил это слово) тоже не наблюдается. А третий вариант вы в принципе не допускаете, считая его аморальным. Так кем Вы меня признаете в случае столь резкого обострения наших отношений?

- Господином, - тихо, одними губами, произнесла Наташа. - А Господин сам решает, когда и как именно сечь свою Рабу, и как ею воспользоваться в интимных целях. Я в Вашей Власти. Приказывайте.

- Очень хорошо, - Сергей вынул прут из ведерка, и несколько раз взмахнул им. - Ну что же, Сударыня, будьте так любезны, лечь вниз лицом, не снимая простыни. И не сметь шевелиться и сбрасывать ее с себя! Это приказ!

Девушка завозилась под покрывалом, занимая предписанную позу. Наконец, она затихла, лежа на кровати. Формы ее тела весьма эффектно, и в высшей степени романтично облегал тонкий кремовый шелк. Девушка замерла в готовности…

Но к тому, что с ней сделал Сергей, она никак не могла быть готова. Сергей отложил розгу на край кровати и выплеснул содержимое серебряного ведерка на спину и ягодицы девушки.

От шокирующего холода шампанского, Наташа взвизгнула и попыталась вскочить. Сергей жестко припечатал ее левой рукой за плечи, прижав к мокрой постели.

- Лежать!

Несколько раз дернувшись, шокированная девушка замерла между мокрыми простынями. Верхнее тонкое покрывало, облегая изысканные формы лежащей девушки, совершенно не скрывало соблазнительных изгибов ее напряженного тела. Сергей без слов взял прут и крепко стегнул ее по ягодицам, символически прикрытым тончайшей тканью. Потрясенная происходящим, Наташа буквально проглотила свой крик. От второго сильного удара девушка громко всхлипнула, вдыхая воздух. И лишь от третьего удара вскрикнула по-настоящему.

Сергей сек не жалея. Удары наносил быстро. К десятому удару лоза заставила несчастную наказываемую выть в голос.    

А на пятнадцатом ударе все закончилось. Сергей бросил прут на пол, развернулся, и вышел из спальни затихшей девушки.

Он быстро прошел в свой кабинет и запер дверь.

Ему было абсолютно ясно, что сейчас произойдет.

Девушка, морально готовившая себя к изысканной романтической порке, с возбужденным разглядыванием ее прелестей, и последующим интимным наслаждением, испытала шок от внезапного холода. Потрясение от грубого впечатывания ее в мокрые простыни. Жгучую боль от розги. Дикий страх от всего происходящего…

…И внезапное прекращение боли. Почти блаженство. И ощущение окружающей зудящей, мокрой липкости пропитанных шампанским простыней. Специфический запах игристого вина. Ощущение пустоты, из-за отсутствия Его, того, кто должен продолжать ее сечь. Сечь и, после свиста розог и жгучей боли, жадно ощупывать сеченное тело, ждущее мужских ласк… 

…ГДЕ ОН???!!!

Исчез…

Пропал…

БРОСИЛ!!!

Не то, что не тронул рукой голого тела, готового отозваться на жадные прикосновения…

ДАЖЕ НЕ ПОСМОТРЕЛ!!!

Оставил валяться в прокисшей постели…

Мерзавец…

Подонок!

НЕНАВИЖУ-У-У!!!  

Сергей слышал рев оскорбленной женщины, перешедший в вой.

Топот босых ног по коридору.

Удар в дверь!

Удар!

ЕЩЕ УДАР!!!

Вопли, в которых смешались всхлипы отчаяния и нецензурная брань. Женщина билась голым телом в дверь, причиняя себе же боль каждым ударом. Потом сползла. Жалобно завыла и бросилась в соседнюю гостиную.

Дальнейшие звуки свидетельствовали о том, что неудовлетворенная фурия учинила погром, которому позавидовали бы члены Ку-Клукс-Клана и «Черной сотни». Звон, треск, лязг. Вопли яростной Немезиды.

«Боже мой! Три портсигара отечественных! Три фотоаппарата заграничных! Куртка замшевый… Три!!! »

В кино тот тип жаловался, что у него просто вещи сперли. А здесь роскошную обстановку, стоящую много дороже, превращали в хлам.

Своими руками.  

Бред.

Потом, внезапно, все затихло.

Некоторое время ничего не было слышно. Потом Сергей услышал быстрые шаги босых ног и резкий удар в дверь с последующим дребезжанием. Как будто в дерево после меткого броска вошел нож.

Всхлипы и удаляющиеся шаги.  

Комедия погрома закончилась.

Итог раунда.

Ноль – один.