Эпизод. О чём думаешь ты? 18 плюс. Из сборника Рассказы о любви 18 плюс читать

— Ну расскажи, как ты себе это представляешь? — она посмотрела на него сквозь "авиаторы" и смешно наморщила нос, — я хочу услышать это от тебя.

— Хорошо, — он вдохнул полной грудью, — я попробую. Итак. Подмосковный лес. Смешанный. Запах сосен и сырой травы. Лучи солнца пробиваются сквозь тяжёлые кроны и освещают мягкий ковер из еловых иголок.

— Прямо Шишкин лес! — она сияла, предвкушая развитие истории.

— Не знаю любишь ли ты ходить босиком? Но сейчас, летом, в этот знойный день, ты шагаешь босиком, держа легкие босоножки в левой руке, — словно не замечая её ремарки, он продолжил. — На тебе голубые шортики, туго обтягивающие выпуклости и короткая белая маечка. Ты идёшь по тропинке вдоль ледяного, кристально чистого ручья, вперед и вперед, грациозно виляя бёдрами. Твои волосы собраны в высокий хвост тугой резинкой и открытую шею ласкает легкий ветерок. Ты подставляешь солнышку лицо и наслаждаешься теплом, которое оно дарит в ответ. Вокруг оглушительная тишина, лишь шелест листвы и звуки насекомых, характерные в лесу ласкают твой слух. Да блииин...

— Что такое? — она с любопытством стала крутить головой, пытаясь понять причину прерывания рассказа.

— Впереди. Вон, через две машины, раскорячился. Причём на нашей полосе.

— Тьфу, напугал, — она прикоснулась ладонью к его руке, — Не томи, продолжай.

— Ты не одна. Твоя правая рука чуть отведена назад. Я иду следом за тобой, сжимая ладонью твои пальцы. Впереди залитое солнцем поле. Сейчас оно отдыхает. Я имею ввиду, что там не возделывается никакая культура, лишь иногда поле используется для скоса травы. Недалеко от опушки стоит стог свежего ароматного сена.

— Обожаю запах сена.

— ... Этот запах пьянит и возвращает приятные воспоминания детства, когда ты, будучи еще маленькой, любила валяться на сене.

Тишина становится абсолютной, кажется, что я слышу как бьётся сердце. И мне это непривычно. Мне, привыкшему к шуму мегаполиса, грохоту трамвайных колесных пар на стыках, гулу шил, многоголосию пёстрой публики. Но это не зловещая, а таинственная, очаровательная, манящая тишина. Словно никого в мире больше нет. Только ты и я.

— Как романтично.

Она произнесла это скорее для поддержания разговора, но для него это не осталось незамеченным. "Даже если и так, к чему докапываться до истины? Да какая к чёрту разница зачем и как она это сказала? Живи сейчас, дыши полной грудью, не забивай голову ерундой. Получай удовольствие от возможности находится рядом с ней!" — внутренний голос вопил от негодования. Однако, внешне он оставался совершенно спокойным и через долю секунды, он уже ни о чём не думал.

— Да, и красиво, очень красиво. Так вот. На минуту мы останавливаемся, чтобы насладится этим великолепным моментом. Затем я подхожу к тебе и положив руки на талию нежно тебя целую.

— Ммм...

— Развернувшись ко мне лицом, ты отвечаешь взаимностью. Я чувствую твои жаркие, влажные, нежные губы на своих губах, на подбородке, на щеке. Затем опускаю руки на твою попку и страстно сжимаю её. Ты упираешься грудью мне в живот, даря волшебное ощущение. Мы целуемся долго, нежно и страстно, лаская друг друга языками. Я глажу твою спинку, проводя ладонями вверх и вниз. Ты откидываешь в сторону босоножки и привстав на цыпочки обвиваешь руками мою шею. Затем, запускаешь пальцы в мои волосы и ерошишь их. Не прекращая меня целовать, ты расстёгиваешь две пуговицы моего поло. Этого явно недостаточно, тогда взяв поло снизу ты тянешь её вверх. Этот намёк более чем понятен и оторвавшись от поцелуев на мгновение, я ловким движением рук освобождаю себя от поло, оголяя торс. Удовлетворившись полученным результатом, ты кладёшь свои ладони мне на грудь и страстно прижимаешься ко мне. Я опьянён от твоих поцелуев. Это что-то невероятное, яркое, чувственное. Но теперь я хочу большего. И вот мои пальцы проникнув под твою маечку ласкают спину, поднимаясь вместе с маечкой всё выше. Ты понимаешь всё. Чуть отойдя от меня и скрестив руки медленно снимаешь маечку. Твоя грудь натягивается и становятся чертовски сексуальна. Я не в силах устоять от такого великолепного зрелища. И одариваю грудь нежными поцелуями. Мои шорты не в состоянии скрыть нарастающего с каждой минутой напряжения. Лукаво взглянув мне в глаза, ты улыбаешься, опускаясь передо мной на колени. Ловкие пальцы справляются с пуговицами за раз. Шорты нехотя оказываются на земле. Ты целуешь меня в живот, обхватив руками бёдра, все ниже и ниже.

— Ух, как жарко...

— Мне хочется, что ты стянула с меня бельё, но ты не спешишь. Оттопырив попку и виляя бёдрами ты снимаешь свои голубые шортики.

Как же ты меня возбуждаешь! Это что-то невероятное. Я заворожённо любуюсь скульптурой твоего прекрасного тела, не осознавая, что ты снова передо мной. Ты стягиваешь мое белье.

Наконец, обретя свободу, член оказывается напротив твоего лица. Я хочу, чтобы ты прикоснулась ко мне губами.

— Я хочу поцеловать его.

— Снова ты держишь меня за бёдра и даришь неземное наслаждение. Ты знаешь, как доставить удовольствие, как сделать мне приятно.

Он сделал паузу, чтобы ярче представить себе эти чудесные мгновения и дать ей время насладится идиллической картиной.

— Что скажешь? — уверенный, что очаровал её, он повернулся к ней и улыбнулся. — О чём думаешь ты?

— А, у меня тут была ситуация, которая меня выбила из колеи и... В общем чуть не ревела. Я поняла, что боюсь старости. — Она сказала это настолько просто, так естественно, будто только что они обсуждали именно эту тему.

У него потемнело в глазах. "Какого хрена! Причём здесь старость? Я делюсь фантазиями, мечтаю. Что происходит? Это что такая тактика? Ей вообще не интересно? На кой чёрт я перед ней наматываю сопли на кулак!" — время сжалось до миллисекунд. За мгновение внутри произошло землетрясение! Шквал эмоций едва заметно дернул желваки. Но он совладал с собой и в этот раз. Гнев не самый лучший советчик. В горячке можно наломать столько дров, что потом не хватит сил, чтобы жалеть об этом. Взвешенные решения приходят только в холодную голову, когда разум преобладает над эмоциями".

— А что для тебя старость? — "Не должна заметить", подумал он про себя.

— Та старость, которую я видела, это жестко, — она вдруг стала серьёзна настолько, что все другие мысли выветрились из его головы.

— Я не боюсь старости. Меня страшит немощность. А если ты один? Совсем. Ты не нужен никому. Все, кого ты знал, любил уже отошли в мир иной. Не осталось никого. И ты немощен. И помощи ждать неоткуда. Это ужасно. Поэтому, я не старости боюсь. И такие мысли иногда посещают меня. Надо уметь отвлечься и не думать о плохом.

— Особенно когда вокруг такие немощные бабушки и дедушки переходят дорогу и боятся. Боятся, что будет урод, который на своем субару нажмет педаль в пол...

— Мир не без добрых людей. Но и зло должно быть, чтобы был баланс. Это жизнь. И задача каждого прожить ее достойно.

Зажёгся разрешающий сигнал светофора — последние 20 километров они ехали молча. Каждый думал о своём.

...