Гаврил - Донской казак ли? Глава 1 Ч. 1

Гаврил – Донской казак ли?

(Поэтический роман)

Глава 1 ЛЮБОВЬ – КАК ВОДА, КОТОРОЙ ВСЕГДА ХОЧЕШЬ НАПИТЬСЯ...

Часть 1"Весна – как мужчина, капризна"

Весна – как мужчина, капризна,

такая же переменчивая погода:

то сильный ветер с проливным

дождём в семейных отношениях,

То солнечное обаяние ласки

переполняет любовью страстной

дом, где только что был мороз

в холодных отношениях, в печали.

И ожиданием в ласках перемирия

словно нежным ветром раздевает,

огонь в камине – словно душа, которая,

в любви замирая – ждёт признания...

Отцы и дети, родители и дети, сколько тепла должно

быть между ними, но жизнь чаще расставляет свои кап-

каны. Туда попадают дети в детстве, а родители к старо-

сти. Страдают все, и кто за это в ответе? Когда любовь

случайна у дверей, открой ты ей, – велело сердце, – и

ты склоняешься над ней и вырываешь, что так берегла

в себе девчонка. Ты становишься частый гость уже и не

думаешь жениться. И сколько девочек прошёл, разбив их

счастье? Ты ищешь – лишь бы наглумиться. Совсем не

думаешь и обосноваться, и зачем?! Ведь дурёх полно на

свете. Одна из слабости своей... Другая любит, а третья и

родит, желая закрепить союз. Но ты опять, орёл, взлетел

и, не подумав, дальше полетел. Искать себе ту единствен-

ную, кому ты правда нужен. А может, и тебе с ней про-

вести остаток дней, ведь ты красив, заслужен... Но нет,

твоими же детьми повсюду ты разбросан, и Бог смотрел

на тебя всю жизнь.

Сидела поздно Машенка одна, в русской печи горят

дрова. И только свет луны немножко освещает. Она лам-

паду не зажгла, всё экономит, и даже на дровах, но холод-

но, озябла она и ручки придвигает обогреться. Пришла с

работы мать её, продолжить сказ просила, который даве-

ча та начала. «Ты повтори, – сказала дочь. – Начни снача-

ла, уж больно нравится мне, как ты описывала его». «Ты

что, влюбилась? » – «Нет», – «Не помню я, о чём вчера

тебе я наплела. Но слушай снова, раз уселась на табурет.

Кружева ты не бросай с руки. На свадебное украшение

всё плети», – «Не буду замуж выходить. Не нравятся мне

парни с нашего села», – тихонько лепечу. «Когда полю-

бишь, будешь пить. Любовь – как вода, которой всегда

хочешь напиться... » – подсела к Машеньке она и начала

свой сказ.

Давно то было, при царе. И жили бедно мы. Но лишь

в сердцах у нас любовь была крепшей. И жил в стани-

це заводной гармонист богатый, и звали его Гаврилом,

усы чёрные носил и шапку. Он был последним у родите-

лей своих, и баловали его, так и не призвали и служить,

продели в левое ухо серёжку. Он не казак, но приказание

царя – послушал, ведь младших не забирали служить, и

отцу то было по нраву. И чуб большой из-под козырька,

в веснушках полное лицо. Силён он был, как богатырь.

И каждая б пошла за ним, но он единственную искал. По

вечерам всё девок зазывал, искал-искал, наверно, серд-

це подсказало: поехал он зимою на санях в ближайший

хутор. Потом ещё весной туда же. Он в жёны честную

изыскивал давно, не ту, что вешается на шею. Там казаки

живут и просто так не встретишь девок. Хотелось выма-

нить из хат. Но кто позволит просто так? Но он же был

на руку и ловкач. Невдалеке заметил стог сена, на зиму

собранного для крольчат. И он слегка поджёг, но пламе-

нем обдалось враз всё. Бегут девчата с ветерком, холодной

воды на него. Из колодца ведром черпают, плескаясь... об-

моченные все, как будто сквозь стекло заметить можно их

тело. А казаки-мужики на пахоте с утра-то запряглись, всё

косят на зиму траву скотину прокормить. «Ух же, богат

хутор детворой, девчат красивых повстречать». Из каж-

дой хаты по десять их, как горох о пол, посыпались они.

И как же в дыму-то рассмотреть? Отдадут ли казачку

мне? Ведь предки мои из Сибири, кто ж я им? У них не-

писаный закон на всех: выдать дочь в жёны только каза-

ку... Как вдруг прошла красавица одна, и с косами русы-

ми до пят. Высокая, стройна, как лебедь белая, плыла. «И

как её я раньше не приметил, когда на ярмарке была? » Он

остановил: «Подай, красавица, водицы», – а сам закручи-

вает ус. «Уж больно девка хороша, пошлю я к ней сватов

на праздник». Она подносит ведерце, он нахиляет, сама

же на него глядит. «Ох, мама-мамочка, она же не велит

смотреть-то на посторонних». Он тоже приглянулся ей.

Она отпустила глаза и побежала прочь в избу. Разбил он

девичью душу. Ведь казаков-мужчин полно было на ху-

торе зимой. Весной призвали их служить, границы защи-

щать родные. Немецкий враг всё наползает. Она в избу

– и он за ней. «Скажи, девица, как тебя звать. Хочу сватов

к тебе послать, чтоб не попутать именами», – «Меня Ка-

тюшею зовут, по батьке Константиновна. Нас знают все,

смотри ты хатами не попутай, у нас лишь красная кровля

на весь хутор, отец мой атаман казак, – опять глазёнки

опустив. – Теперь ступай, Гаврила. Сейчас воротятся на

обед отец и братья старшие мои». Но он как вкопанный

стоит. «Что хочешь, милый? Уходи», – «Нет, не уйду, в

щёчку поцелую – тогда уйду, считай я брат тебе». Пока

он в щёчку, потом пошло... Он дотянулся до губ алых, на

них ещё грудное молоко. «Как мёд, поди нецелованные

вовсе», – она зубами прикусила, не хочет отдаваться дев-

ка сразу. Поцеловав её ещё, ушёл, не попрощался. «Тебя

увидеть за хутором в ночь хочу... у опушки леса за стога-

ми. В эту ночь приду, и ты не кайся... больно не сделаю

тебе я, уже люблю. Сватов пошлю лишь в праздник, за-

нят, но без тебя уж не могу, поверь мне».

Она не испугалась ночь. И дважды не решалась. Уж

точно приглянулся он. К лесу, к стогу шагнула быстро

при луне, а он её нащупал там в потёмках. «Какая пре-

лесть грудь её, не тронута на ощупь». И он, снимая неж-

но блузу, желал налюбоваться и целоваться вволю. Он

знал законы уж казаков, её не обесчестит, но страсть гу-

бами всё ползёт, всё ниже, по юному в молоке телу. Он

еле сдерживал свой пыл. Краснел и возгорался. Она к

нему прильнув – заставил целоваться. Целовать его она

насилу согласилась. А поцелуй, как нож в груди, увели-

чивал пожар в груди и пламенем в обоих возгорался. Но

сдержан он, боясь без свадьбы обесчестить. Хотя заму-

чен «боевой», но он не тронул, зная нравы казаков – за

дочь и обезглавят. Нацеловавшись, встретили рассвет и

здесь же попрощались. Она до дому побрела, как будто

бы побита от страсти, что в себе держала. А он к берёз-

ке стройной, где лошадь его паслась. И развязав, вскочил

в седло и жару дал, и пыль столбом взвихрилась. Какой

сегодня счастливый день, думалось обоим. Но когда Ка-

тюша к дому подошла, там её уж искали. Что скажешь

в оправдание для себя?! Влюбилась?! Она уже не знала,

что сказать. Лишь только знала, что зовут Гаврилом. И

гармонист из станицы нашей он. Но матери по секрету

рассказала, что любит, но честь до свадьбы сохранит,

себя не погубит. А сама про себя пела...

Ой, мороз, мороз,

Не морозь ты меня...

Подари мне сказ

Про степного коня...

Казака наездника...

Про долюшку русскую...

Про полюшко-поле белое...

И песню народную...

Про дороги длинные...

И храмы старинные...

Про иконы дивные...

И Божией Матери...

Иконы чудотворные

и их истории

Покажи мне фрески

расписные... иконописные...

Успокой мою душу ты...

начало

© Copyright: Каменцева Нина Филипповна, 2014

Свидетельство о публикации №214071001566