О женской анатомии и о чувствах. Глава Женское доминирование рассказы

Когда -то, я долго думал и пришел к выводу, что самым главным в женщине для меня всегда была попка.   Я легко мог простить  даме неброскую внешность,   скромную грудь, и даже отсутствие интеллекта, но простить отсутствие округлой попки - никогда.

Как назло, у Тани её не было, тем не менее, я с ней все таки познакомился. Она работала стоматологом в моей поликлинике, только не перепутайте, именно стоматологом, а не зубным врачом. После того как я пару раз назвал её врачом,   она пригрозила меня искусать,   но это случилось уже после знакомства.

Татьяна  была крупной женщиной, я бы даже сказал с фигурой пловчихи, и хотя, на первый взгляд,   это её не портило, в дальнейшем я столкнулся с некоторыми недоразумениями.  

Не знаю, как так сложилось, но вместо роскошной формы напольного кувшина, её бедра напоминали скорее несформировавшийся стан школьницы..

Нет, для неё лично это был плюс. Она легко влезала в джинсы и издали казалась гораздо моложе. Но меня это не  сильно впечатляло, потому, что когда она становилась в позу лани на водопое, мне как- то неловко было держать её за бедра.

Клянусь, чем хотите, но у меня даже пару раз было странное чувство, буд -то я влез в какие то гомосексуальные отношения. Я гнал прочь эти мысли и пробовал  отвлечься:   убирал свои руки с её бедер и пытался дотянуться до её груди. Скажу честно, в моей позе это было не очень удобно, но, в конце концов, у меня получалось.

У Тани была роскошная грудь, на ней можно было делать все, что угодно, спать, сидеть, мечтать. Но лучше всего было её облизывать.

Моментально выступающие из ореолов, соски, величиной с фалангу мизинца,   были похожи на ракеты СС 20, поднимавшиеся  по тревоге из шахт западной Сибири.

Вначале я облизывал их языком, Татьяна прикрывала глаза и откидывала голову на подушку,   затем я легонько покусывал их, и  она начинала громко дышать. Естественно, что у меня начиналась реакция, которую она  хватала  руками, и я сразу чувствовал жар во всем теле. После этого, времени на раздумья у меня не было, я быстро спускался к её влажному лону и уже не в силах себя  сдерживать, проникал в неё.

Её дыханье сразу сменял стон, причем, стонала она как то уж очень низко, честно говоря, мне не нравился этот стон. Если бы я такой стон услышал ночью у себя дома, за стенкой, я бы включил свет и уже не выключал бы его до утра.   Зачастую моя реакция на этот стон заметно сокращалась, и я елозил там, внутри её жаркого организма, непонятной пародией на человеческий пенис. Именно поэтому я и предпочитал ставить  её  в позу лани, в этом случае, реакция моя была безупречна.

Видели бы вы Татьяну в этот момент - она была прекрасна.   Словно открытая настежь вселенная, она смотрела на меня всем, чем наделили её родители и молчала. Естественно я возбуждался, но потом брал в руки её мальчуковые бедра и мне опять становилось грустно.

Мы встречались по средам с утра, и каждый раз я кончал дважды.

Один раз в уже описанной позе. Второй раз как Бог пошлет, иногда это был, минет. Тут конечно моя Таня была на высоте. От природы она была физически сильной. А для того, чтобы я кончил при минете, это было крайне важно. Не знаю почему, возможно это что - то психологическое, но оральный секс у меня протекает довольно долго. Может мне его толком  никто никогда не делал, может ещё, по какой причине, но мне всегда были крайне необходимы, долгие и  упорные движения головы партнерши, несмотря  на время, и на мое выражение лица.

Татьяна справлялась с этим на отлично, хотя после она молча отправлялась в ванную. Мне это не очень нравилось, но я решил пусть все будет как есть.

Тем не менее, мне до сих пор кажется, что если женщина не глотает, а выплевывает результат близости, это является каким- то недоверием, каким- то поверхностным отношением к мужчине.

Впрочем, ладно Бог с ней, в конце концов, может у неё была аллергия или какой-нибудь внутренний протест, который бывает у дам, в которых можно кончать вагинально, но, ни в коем случае не орально.

После секса мы обычно лежали на её небольшой кровати, смотрели в потолок и говорили о всякой ерунде. Часто она брала планшет, и я искал для неё в интернете музыку, которая мне нравилась. Практически всегда  ей  нравились  все песни, которые я находил.

Иногда я рассказывал о том, что хочу написать рассказ и она снова была в восторге по поводу моих замыслов.

-Как ты все это пишешь, расскажи? - приставала она ко мне.

Я пожимал плечами, толком не зная, что отвечать.

- Просто собираю кубики в один рисунок.

Она улыбалась и гладила своей сильной рукой мою скромную, но волосатую грудь.

Потом, когда мы уже расстались, я часто спрашивал себя – почему я с ней встречался, если она не вызывала во мне страсти ? Ответ был один, с ней было все- таки интересно.

Помимо того, что она сама была далеко не дурой, она всегда слушала меня, практически раскрыв рот. Это льстило мне , черт возьми, и я звонил ей снова.

Как правило, мы вставали с постели в двенадцать дня.

Не хочу казаться неблагодарным, но меня, к этому моменту,   уже тянуло домой, тем не менее, я никогда не уходил впопыхах. Я прекрасно понимал, что это будет крайне неприлично. Поэтому я вставал с кровати, открывал дверь и в ту же секунду в неё влетал «собакозавр» Миша.   Это был коричневый кокер – спаниель, совершенно бесцеремонный и наглый. Стоило мне переступить порог Таниной квартиры, как он непременно бросался на меня с одной лишь целью: запрыгнуть мне на голову. В полете он издавал кучу собачьих завываний, а когда я успокаивал его и начинал чесать ему  живот, он от удовольствия тихо скулил и ходил под себя «по маленькому». Вообще, насколько я успел понять, это был очень веселый пес, в отсутствие хозяев он мог грызть все, что  видел. Сами понимаете,   охотничья собака видит много чего, поэтому изгрызанным было все. Итальянские туфли хозяйки, телефонные зарядки, новая Танина сумка, привезенная ею лично ею из Швеции, комнатные тапочки сына, квитанции об уплате за квартиру...

Согласитесь, за этот перечень Мишу уже можно было пустить на мыло, но Танина любовь к животным  была гораздо больше, чем все эти собачьи подлости и он продолжал жить.

Вобщем на кухню, мы шли уже втроем, там она часто кормила меня какими- то мудреными салатами или печеньями собственного приготовления. Татьяна готовила в совершенстве, но я на эту удочку не попался.   Я понимал, что за это нужно платить серьезной монетой.   А я как- то не очень представлял её скромную попку в моих руках на протяжении всей оставшейся жизни.

Так, день за днем, лето подошло к концу, она продолжала выкраивать из своего безумного графика утро каждой среды  и часто показывала мне исписанный вдоль и поперек ежедневник.

- Я снова всех перенесла на завтра, - говорила она, - не представляю, как я могла жить без наших встреч, спасибо тебе. Расскажи мне свой секрет, ты точно знаешь, как правильно жить».

Она смотрела мне в глаза, а я понятия не имел что я ей могу рассказать, учитывая то, что у меня не было ни работы , ни денег, а она была стоматологом, к которому каждый день записывалась куча народа.

Вобщем, мы продолжали падать в её надушенные простыни и забывать о существующем мире на пару часов.

Но как это часто бывает, в городе  случилась осень.

Вначале все было очень красиво, желтые листья на деревьях, летящие по ветру паутинки и мы, вдруг вырвавшиеся за город , чтобы услышать настоящую осеннюю тишину.

Я совсем забыл сказать, что у Татьяны был небольшой дом в ближнем пригороде. Такая себе избушка из трех комнат, плюс чердак. Она редко туда выезжала.   За домом в основном присматривали соседи, тем не менее, во дворе были заросли из некошеной травы, в которой было полно яблок.

Секс под открытым небом, наверное, самый приятный из всех, которые мне довелось пережить в жизни.   В густой траве нас не было видно,   хотя возможно это были только мои предположения. Таня возлежала на ярком покрывале в позе Рубенсовской пловчихи, а я как обычно старался объять необъятное.   Над нами были только осеннее небо, с одиноким облаком,   да  журавлиный клин.

Таня была какой то напряженной вначале, но потом , видимо успокоилась и стала двигаться в такт со мной. Мне нравится, когда женщина двигается вместе со мной, тогда я чувствую её и хочу ещё больше.

Она снова начала стонать и я приподнялся на локтях, чтобы убедиться, что эти стоны никого не перепугают насмерть. Кругом было пусто, только где то вдали по грунтовой дороге, ехал неизвестный велосипедист.

-Не услышит, - подумал я и Татьяна в эту же секунду застонала громче.   Этот стон был точным признаком того, что она сейчас кончит.   Кое как я подсуетился тоже, и когда велосипедист проезжал мимо двора, мы всего лишь громко дышали и улыбались друг другу.

После секса, мы решили собрать немного яблок, и начали бродить в траве, заглядывая во все уголки двора. Я смотрел, как Татьяна наклонялась в своем коротком халатике и тихо вздыхал.

-Ну почему все так несправедливо устроено ? - думал я. Неужели нельзя было сделать чуть меньше грудь и добавить этот же материал  в задницу?

Вскоре, теплые деньки окончились, по небу поползли серые тучи, началась дождливая осень.    

Помнится, Татьяна не смогла  принять меня у себя, потому, что вдруг откуда- то приехал её вечно отсутствующий сын, и я пригласил её к себе..

У меня был как обычно беспорядок, отопление ещё не включили, и я ходил по комнате в двух свитерах, теплых спортивных брюках и шерстяных носках.

- Привет, - она с порога просияла своей безупречной улыбкой. А вроде и не сильно холодно, - произнесла она и прошла в мою комнату.

Я не стал долго испытывать её на морозоустойчивость и через несколько минут мы уже лежали под моим теплым пледом. Такой встречи у нас никогда ещё не было , мы целовались, потом раздевались, потом опять целовались, пока у меня в руках снова не оказалась её мальчуковая попка. В предвкушении близости, я не особо акцентировал  свое внимание на её размерах, однако, то ли от холода, то ли ещё по какой причине, но я точно помню, что тогда она показалась мне ещё меньше.  

В тот раз она забыла у меня какую- то коробочку, в ней была не то пудра, не то крем, коробочка  лежала посреди  беспорядочно разбросанных листов с текстами в самом центре стола, и мне показалось, что она тут совершенно лишняя.

С наступлением, серьезных холодов, у меня все- таки затопили батареи, вначале внутри них раздавались какие - то непонятные звуки, потом они стали громче, и наконец я отчетливо услышал, как батареи наполнялись водой. Стало тепло, я даже снял один свитер, но носки и теплые брюки на всякий случай пока оставил при себе.

- А когда зубы лечат чаще? – спросил я у неё как-то по телефону, глядя из окна на усыпанный снегом, двор.

-Не знаю, мне кажется, что это без разницы, - ответила она и мне  показалось, что у неё что то с голосом. Он звучал как то отстраненно.

-Тебе некогда?

-Ты же знаешь, у меня всегда очередь, - продолжила она все тем же странным голосом.

-Хорошо, я перезвоню позже. –  в трубке стало тихо.

На следующий день я не позвонил и через день, и вообще я замолчал до конца недели. Мне, то хотелось звонить, то я вспоминал Джигарханяна, который пел смешную песню в фильме «Собака на Сене». Я тоже пытался искать недостатки в Таниных прелестях и, как вы понимаете, мальчуковая попка сразу становилась у меня перед глазами.

Затем  прошла ещё неделя, и только тогда я снова набрал её номер.

Я не знал, что она скажет, я никогда раньше не делал в нашем общении таких пауз. Мне казалось, что она обязательно обидится, начнет выяснять отношения или ещё чего, но её голос в трубке прозвучал вполне обычно. Я даже немного растерялся, на что она отреагировала немного нервно.

-Ты можешь перезвонить позже ? У меня пациент в кресле с открытым ртом!

Я ничего не сказал, просто нажал на отбой и бросил телефон на диван.   Затем сел за компьютер, тупо смотрел в него какое- то время и вдруг понял, что мне все- таки её не хватает.

Это все было очень странно, получалось, что я  пытался убедить себя в том, что она мне не нравится, а она…она, на самом деле, все время была в моей голове.   Как такое могло случиться, я с трудом понимал,   хотя правильнее будет сказать, я не понимал вообще. Но это было не  важно. Главное, было в том, что я плохо представлял как сейчас можно выкинуть её из  головы. Мальчуковая попка как- то сразу потерялась в моих мыслях, вместо неё появилась грудь, глаза, минет на двадцать минут… Я сидел и вспоминал наши беседы, печенье, этого идиотского «собакозавра»…

В таком состоянии я провел примерно месяц, а может и больше… 

Настал февраль, в воздухе уже чувствовалась весна и я решился, я  поехал к ней на работу.

Поликлиника была недалеко от моего дома, я отстоял очередь и зашел в её кабинет.

-Привет, - она явно не ожидала меня увидеть. Садись в кресло.

-Зачем? Я просто хотел поговорить.

-Ну поговорим, только присаживайся. Я не могу принимать в рабочее время людей по личным вопросам

Я сдался и сел в её кресло для пыток.

-Куда ты пропала? - спросил я её сразу после того как она придвинулась ко мне на своем стуле.

-Я ? – Татьяна удивленно посмотрела на меня.

Это был действительно глупый вопрос – я ведь всегда звонил первым.

-Ну да, - не смотря на её удивление продолжил я. И ещё…у тебя что то стало с голосом.

-Ко мне приехал сын, теперь он будет жить со мной, - она опустила глаза.

-Приезжай  ко мне.

-К тебе? – она как то странно поджала губы и что, мы будем трахаться на твоем диване, на котором даже нет простыни?

Это было что- то новое.

-Давай в эту среду, я достану простынь, - попытался пошутить я.

- Не знаю…  ты ведь в курсе, сколько у меня клиентов каждый день,

Это опять была новость для меня. Я  не нашелся с ответом, и она продолжила.

- Я долго думала над нашими отношениями, даже была у психолога. Понимаешь, мне однажды показалось, что со мной, что- то происходит. Я никогда не была зациклена на сексе, а тут, с тобой… я не понимаю…  я хотела разобраться…

- И что, разобралась? - я почувствовал как у меня начинает болеть голова от лампы.

- Не знаю, мне показалось, что я немного сошла с ума с тобой, а ты остался таким как и был.

Я вдруг захотел ей рассказать, что она ошибается, что мне её не хватало все это время, что я очень дорожу ей…  но, тут открылась дверь и на пороге появилась молодой человек лет двадцати.  

- Мам, я сегодня еду в Москву, - произнес он, не глядя на меня.

- А когда вернешься? – Таня повернулась к нему.

- Ну, я же говорил, через месяц, не раньше.

Татьяна кивнула, и он сразу вышел.

В кабинете стало тихо, я услышал, как  за окном громко просигналил автомобиль. Несколько секунд, я все ещё хотел, ей что то  сказать, но, в конце концов, промолчал, вытащил из кармана забытую  коробочку, положил на её стол и молча вышел.

.

На улице было холодно, но в воздухе висело предчувствие весны.

Я свернул за угол и вдруг увидел, как прямо на меня бежит ребенок лет двух или трех. Убегая от мамы, неуверенной походкой он бежал прямо на меня. Ещё бы чуть- чуть, и он ударился о мои ноги, но его догнала мама и подхватила на руки

-Ах ты безобразница, Танька! Услышал я.

Ты куда убегаешь от мамы? А если я тебя сейчас отшлепаю, по твоей маленькой попке?

Господи, - подумал я, - неужели все повторяется, неужели, где то бегает тот, кто будет, как и я недоволен маленькой танькиной попкой …?